Часть 2 Вторник – ещё не середина недели, но взвыть уже хочется

2.1 Субординация субординации рознь

Жаворонок бы подох от зависти, встань он, как я: в четыре часа утра. Я лежала и смотрела в потолок. Глаза я открыла резко и вспомнила вчерашний вечер и его продолжение соответственно тоже.

Шеф похрапывал рядышком, лёжа на животе, накрыв одну мою грудь рукой. Нужно выбраться, тихо одеться, вызвать такси и рвануть домой на всех парусах. Там Тошка голодный, да и вообще, утренних сцен мне только с Иванычем не хватало. И так чувствую, краснеть буду весь день. И не только день…

Тоже мне, альфа-самец подмосковный…

Так-с, на работу сегодня по-любому идти придётся. Отчёты сами не сделаются, аренда не посчитается. Да и с юристом надо встретиться. М-да… перспектива видеть начальство весь день меня не прельщала.

Тихо выдохнула воздух и убрала руку мужчины с себя. Тот что-то пробормотал и повернулся на другую сторону. Фух, пронесло. Не проснулся.

Слезла с постели и на цыпочках побрела к одежде. Собрала всё и выскользнула из комнаты, не закрывая дверь. Дабы сгоряча не хлопнуть и не разбудить спящего дракона. Спустилась на первый этаж, включила свет и спокойно переоделась. Порылась в сумочке и поняла, что телефон у меня нагло спёрли. Благо ключи от квартиры в пальто во внутреннем кармашке остались. Ладно, машину найти не проблема. Хотя в половину пятого утра будет проблематично, а без фонарика ещё и страшно. В принципе отсюда минут двадцать-тридцать до главной площади, а там, может, повезёт. Главное, не оглядываться…

Из дома я вышла и через две минуты уже стучала зубами. Чёёёёёрт, холодно как. Пробралась к забору и стала искать кнопочку выхода. Не нашла. Наверное, нужно через гараж, но я, собственно, и не знаю, как это делать. В домах не жила, так что опыта «зиро».

Посмотрела на кирпичный забор. Высокий, судя по видневшимся в темноте очертаниям. Где-то вчера я видела стремянку. Но увы, у меня не ночное зрение да и память девичья.

Сбежавшая бухгалтерша из меня никакая.

Так, в принципе, можно вернуться в дом и взять стул. Подставлю его, поднимусь и через забор. Думаю, ноги не переломаю. Во всяком случае, не хотелось бы.

Если поставить на чашу весов, пробуждение вместе с боссом и полёт с забора, выбираю последнее. Не люблю я утренние разговоры. Особенно с шефом, особенно при таких странных обстоятельствах.

Содрогнувшись от холода, быстрым шагом пошла обратно в дом. Свет включён, и хотя бы видно, в какую сторону топать, чтобы ненароком не сшибить всего своим суповым набором.

Табуретку я нашла на кухне. Дорогая, с кожаной обивкой. Пока любовалась, услышала, как наверху послышалась ругань. С отборной фантазией. Если шеф ТАК матерится, то явно злой как чёрт. А это значит что? Правильно, нужно ускориться.

Схватила стул и побежала к забору. Время есть. Минуты три, наверное.

Через минуту я уже пыталась забраться на «кирпичи», перекинув одну ногу. Когда полностью залезла, меня, как и предполагалось, охватил страх. Не видно же куда прыгать. Вроде там трава растёт. А вроде нет! Ничего не видно, а если там проволока или камень? Вот дурья башка!

– Маша! – рявкнул раздраконенный мужик.

Повернула голову и в том же тоне ответила ему:

– Марианна Львовна!

Выдохнула и спрыгнула, выставляя руки вперёд себя и подгибая колени.

– ……! ….! Совсем сдурела полоумная!

Я хныкала, потому что забор преодолела, а вот подняться на ноги не могу. Через минуточку.

Камней не было. Угодила в грязь, но меня это уже особо не пугало. Кое-как поднялась и уже намылилась в сторону города.

– Пришибу, – прошипели мне на ухо и перекинули, как мешок картошки, через плечо. – Беда, а не женщина, – меня хлопнули за задницу.

Сильно так. Душу всю, видимо, вложили.

– А ну отпусти! Мне кота кормить надо! На работу! Отчёты! И не хочу я с вами спать! Не буду!

– Будешь. – Меня ещё раз сильно шлёпнули по заднице.

Нет, ну нормально? У меня там Тоша голодает, возможно, когтями от злости диван портит, а этот…

Мне тридцать три года, живу с котиком, а этот наглый мужик не считается с моим мнением! Вообще!

Стало так себя жалко, что решила поистерить. Вроде бояться нечего. Игнат Иванович и так видел больше дозволенного.

Меня занесли в дом и выгрузили на диван. Кстати, он был кожаный, чёрный, мягкий, удобный. В иной ситуации оценила бы, а сейчас… А сейчас он ещё и грязный.

– Игнат Иванович! Вы забываетесь, – плача, выдавила я.

Мужчина пальцем потёр свою переносицу, закрыв глаза.

– Мара…

– Хватит коверкать моё имя! – рыкнула я и встала с дивана.

– Маша не нравится, Мара тоже. Женщина, когда я буду кончать, не хочу произносить такое длинное имя.

Мои брови поползли вверх. Ага, наверное, тоже офигели.

– Тогда, может, следует найти более кроткую и короткую кандидатуру?

– Нет уж. Меня уже давно привлекает маленькая, прыткая девица, которая мне уже поперёк… одного напряжённого места.

Шеф приблизился ко мне. А мне чего делать? Шаг назад – и я распласталась на диване.

– Я не хочу слушать пошлости. К коту хочу. В свою постельку, под своё одеяло.

– А я завтрак в постель, ароматное кофе и совместную поездку на работу! – рявкнули на меня.

В глазах мужчины как солнце сияло бешенство. И я начала глупо улыбаться, потому что даже не заметила, что шеф-то на улицу выбежал в чём мать родила. Хихиканье переросло в хохот со слезами, хрюканьем. Ситуация со стороны для соседей: какая-то девица выбегает из дома, потом возвращается за стулом, лезет на забор, прыгает. Тут орёт голый мужик и несётся за женщиной, обзывая ту полоумной, хватает и тащит домой. Точно пещерный человек. Хорошо, что никто не проснулся от его рявканья.

Я могла бы только пожаловаться, что каждый день слышу его: Марианна Львовна, в мой кабинет! Марианна, кредит! Марианна, поставщики! И далее по кругу.

Теперь, видимо, он надеется на: Марианна, секс! Марианна, постель! Марианна, на колени!

– Так, сон мне, родная, ты перебила, пойдём отрабатывать недосып, – вздохнул мужчина.

Смех прекратился, а взгляд медленно с лица Игната Ивановича спустился к… напряжённости. Хорошей такой. Щёки аж заалели.

Сглотнула. Покачала головой.

– Я сильнее и не выспался. А ещё злой, по твоей, девочка, милости.

Резво вскочила ногами на диван и попыталась действовать методом «забора», но, увы, меня схватили за ноги.

– Ты моё наказание, – прошептал он.

– Игнат Иванович, соблюдайте субординацию! Я ваш подчинённый! Между прочим, начальник отдела! И вообще, мне ещё сегодня кредит доделывать, к юристу идти, – дубасила его по голой заднице.

Как я раньше не заметила, а ведь почти лицом упиралась… Видимо, последствия прыжка.

– Ничего. Сейчас вымоемся, и всё будет хорошо, – пробормотал Игнат.

Мыться? Вместе? С ним? Голой? Я?

Чёрт, точно не смогу потом на работе с ним нормально разговаривать, а может, и вовсе уволиться придётся.

Только подумать, служебный роман… Правда, неадекватный какой-то. Односторонний, сказала бы.

Меня наглым образом втащили в душевую, содрали одежду. И я даже возмутиться не успела насчёт моей любимой офисной блузочки, как твёрдые сухие губы впились в мои, вбирая в себя кучу восклицательных знаков.

Рука шефа жадно шарила по моей голой коже. Жар от близости воспламенял тело, но разум кричал, что как истиной женщине нужно обидеться, поломаться, подумать, в конце концов!

Упёрлась руками в грудь шефа и оттолкнула. Облизнула губы, выдохнула:

– Мы мыться пришли или как?

Игнат жадно на меня посмотрел.

– Да, досадная оплошность, – хищно улыбнулся и повернул кран.

Я даже завизжать не успела. Как рыба стояла с открытым ртом, хлопая глазами под едва тёплыми струями воды.

Температура повысилась, и уже даже запотели душевые кабинки, а я всё равно щёлкала зубами, ибо мерзлявая.

– Всё, я чистая, – выдавила я. – Пора и честь знать.

Хмыкнул.

– А мне казалось, что вы уже давно не чистюля, Марианна Львовна.

Во мне будто ножом полоснуло возмущение. Это он что, на всех моих бывших намекает? Или только на того, с кем я девственности лишилась? А я, значит, стою тут голая, замёрзла, а он издевается?

Поддалась вперёд и укусила эту заносчивую шефскую морду… в плечо.

Босс зашипел.

– Всегда знал, что у моего главного бухгалтера есть зубки. Можешь даже ощутить, как сильно мне это нравится.

Игнат Иванович взял мою правую руку и положил на твёрдую бархатную… эээээ … поверхность? Кол? Как вообще по-другому можно обозвать стоящий член?

Я оторвала губы от плеча и посмотрела вверх на довольное лицо мужчины, который внимательно смотрел на мою реакцию. Конечно, я смутилась… Сильно. Одно дело в наручниках и в темноте… Другое – при свете, глаза в глаза. Всё-таки только вчера он на меня орал по работе, а сейчас требует, чтобы я его оприходовала.

– Смелее, львёночек, он тебя не укусит, – хриплым голосом проговорил шеф, закрывая глаза.

– Мой б/у так не фанател от поглаживания одним пальчиком? А вы, смотрю, на раз-два-три? Скорострел?

Я не хотела навлекать на себя праведный гнев генерального директора. Правда. Но блин, не могу же так быстро сдаться?! Да, мне очень нравится трогать его ТАМ, но не могу я так. Девочка приличная, субординацию чту. Не люблю я этих служебок. А то сначала просто кофе, потом кофе в постель, а потом в отпуск с последующим увольнением по собственному желанию.

Игнат окаменел. Его руки обхватили мою талию и стремительно сместились на ягодицы. Сжал и приподнял меня, прислоняя к стене. Пришлось, чтобы не упасть, обхватить тело мужчины ногами. Вздрогнула, когда яркая вспышка наслаждения охватила меня. А всего-то почувствовала его твёрдость между ног. Оказывается, мне много не надо. Удивительно. Раньше я такого точно не испытывала. Наверное, старею…

– Я мог бы обидеться и отыграться на работе, – прошипел он, губами лаская мою шею. – А мог бы трахнуть тебя прямо здесь… Под струями воды… А ты кричала бы моё имя, кончая.

Из груди вырвался стон, когда его губы накрыли мои… Мужчина тёрся об меня. Медленно… Волнующе… Раскрываясь… А я всё больше хотела, чтобы он выполнил свою вторую угрозу. Вот такая я противоречивая, нелогичная женщина.

Через секунду шеф поставил охмелевшую от страсти меня на ноги и выключил воду.

– Всё настроение убила своими б/у, так что у тебя десять минут на «помылиться» и одеться. Пока завтрак приготовлю.

Сверкая задом, между прочим, очень упругим и аппетитным, вышел из душевой. А я даже не смогла выговорить, что у меня нет одежды. Вообще!

Включила воду и подставила под струи лицо. Нет, вот что у меня за жизнь такая? Неправильная? Тридцать два года, не замужем и не была, детей нет, родителей тоже. Имею два высших образования, квартиру однушку, выделенную государством. Получаю чуть больше, чем мой возраст. Пашу как лошадь с утра до вечера. Мои отдушины – редко посиделки с подружками и часто чтение книг. Детей хочется, но от любимого мужчины. Хотя ещё годика два – и можно даже без высокого чувства.

А ещё во мне засела обида на Шевцова, то есть Игната Ивановича. То, что он меня «хочет», поняла. Мне недвусмысленно прямым текстом намекнули. И не только текстом. Но я же ЖЕНЩИНА! А чего хочет женщина? Что она любит? Внимание. Уважение. Заботу. А у Игната выходит, как у Наполеона: пришёл, увидел, победил. Или так: пришёл, поставил перед фактом, соблазнил и потащил без согласия в ЗАГС. Или проще: пришёл, увидел, поимел.

Намылилась мужским гелем для душа и всё смыла с себя. Выключила воду и вышла из душевой. На крючке висело махровое полотенце, рядышком на вешалке принесённый шефом халат. Вспомнил, что мою одежду можно в утиль сбрасывать.

Я вытерлась, оделась и почувствовала себя почти человеком.

Нашла я кухню быстро. Пахло яичницей, ветчиной и кофе. Запах раздался по всему дому, и мой желудок взвыл от счастья. Конечно, он же у меня многострадальный. Показано питание, как при гастрите, но… Что-то грустно мне от всего варёного-парёного и несолёного.

Я смотрела, как шеф копошится у плиты, насвистывая какую-то мелодию.

– Не свистите, денег не будет. Это я вам как главбух говорю, – подала голос.

Мужчина повернулся и улыбнулся.

– Ну, дорогая моя Марианна, садись и подробненько рассказывай о своих б/у. Уж очень они меня заинтересовали.

– Простите что?

– Сядь я сказал! – рявкнул Игнат Иванович, – И не зли. Рассказывай быстро, я ревнивый и долго отходчивый.

Его бы сковородочкой по голове… Ну, или скалкой. Борзометр зашкаливает, того и гляди взорвётся.

– Не буду я вам ничего говорить. Вообще, это личное.

Я всё же села за круглый стеклянный стол и стала ждать взрыва. Тишина меня пугала. А когда Иваныч положил передо мной тарелку с яичницей, зелёным горошком и ветчиной… Вздрогнула.

Мужчина сел, когда и чашки со свежесваренным кофе коснулись стола.

– Я пытаюсь себя сдержать, – начал говорить Игнат. – Да, у меня много недостатков. Один из которых чрезмерная прямолинейность и требовательность.

Хмыкнула и вздохнула. А я за столько лет и не в зуб ногой. Открытие-то какое!

– Мне претит сама мысль, что, будучи рядом со мной, ты думаешь об этих…

Я посмотрела на начальство и покачала головой. Если бы не его «мачо» и «альфа-самец в действии», подумала б, что совсем сбрендил. Я же не спрашиваю, с кем он резвится по ночам. А главное, сколько их там побывало.

– Лучше расскажи, и я успокоюсь.

Нет, обалденно он закончил диалог.

Я подхватила вилкой горошинку и отправила её в рот. Прожевала, отпила кофе, сглотнула.

– Во-первых, идея твоего резкого вмешательства в моё личное пространство мне претит. Во-вторых, прошлое на то и прошлое, чтобы о нём не вспоминать. В-четвёртых, этих мужчин больше нет и не предвидится в моей жизни.

– Мужчин, значит, – процедил он. – Всё. Кушаем и едем к тебе кота кормить.

Я промолчала. Котика да, надо бы покормить. А ещё мне одеться желательно. А это его злобное «мужчин». Он думал, у меня был один? Вообще-то два, но об этом знаю только я. Вот пусть и думает что хочет. Достал. На работе третирует, не хватало ещё и дома… Точнее, я всё же надеюсь, что план по затаскиванию меня в собственный жизненно-семейный график исчерпает себя. Всё же у меня были идеи, как провести отпуск. И мужик… Любой в него не вписывается.

* * *

Я всегда думала, что живу хорошо. Однокомнатная квартира всегда сияла чистотой, пахла свежестью и обставлена была небогато, но со вкусом. Меня всё устраивало, но вот шеф в гостях, между прочим, навязанных, был в первый раз. Наморщил лоб, прищурил глаза и недовольно скривил губы. Выразил негласно своё недовольство.

Я оставила начальство в коридоре и стала звать Тошку, который разобиделся и забился под диван. Плюнув на это дело, ибо времени вообще впритык, кинулась на кухню и обновила миски животинки.

Осталось одеться, подушиться, подезодораниться и в путь-дорогу.

Засекла время и буквально за десять минут натянула на себя чёрные брюки, очередную белую блузку, приталенный пиджак и старенькую кожаную коричневого цвета куртку. Уже в коридоре перед зеркалом заколола «крабом» волосы и обула ботильоны.

– Ещё одна причина выйти за меня замуж, – надо мной прогремел голос Игната.

Выдохнула воздух сквозь стиснутые зубы.

– Не нравится – не смотри, – прошипела в ответ.

Не все могут иметь дом, гараж, дизайн по заказу и дорогую мебель. Ага, а ещё раз в неделю оплачивать услуги по уборке дома и прилегающей к нему территории. Я рада, что у меня небольшая квартира. Зато моя. Хочу – мороженое вёдрами ем, хочу – голая хожу.

– В целом, – потянул мужчина, – когда ты переедешь и забеременеешь, можно её сдать. Деньги положить в банк на сохранение, на будущее нашего ребёнка.

Так, я не буду на него кричать. Не буду топать ногами. Я просто сейчас схожу на кухню и накапаю себе валокордина. Выпью и успокоюсь.

Моя реакция шефу не понравилась. Он всерьёз обеспокоился моими нервами.

Закрывая дверь, я не удержалась:

– Игнат Иванович! Вы, блин, можете помолчать? Идите вон в другом месте себе жену ищите… Тоже мне, решил сэкономить.

– Прости что?

Собственно, мы спорили в лифте, потом меня пытались поцеловать, потом пыхтели, как чайник, от недвусмысленного отказа в виде укуса за язык… Дошли мы до машины молча. Шеф надулся, как презерв… шарик, в общем.

Я стояла и дышала воздухом, пока начальство в сторонке разговаривало по телефону.

– Марианна! Неужели ты?!

Я открыла рот и покосилась на шефа. М-да, случайно после разговора об этом с боссом встретить бывшего. Судьба-злодейка…

– Артём, – улыбнулась я. – Да, как-то неожиданно вышло.

Артём Мамонтов на сегодняшний день не выглядел как представитель своей фамилии. За всё время, что мы не виделись, он подтянулся, скинул десяток килограмм, помолодел и отрастил волосы. Стиль одежды тоже сменил на молодёжный, и даже в ухе у него сияла золотая серьга. И где тот колобок, с которым я зажигала? Точнее, мило так расслаблялась, потому что секс был никакой, а вот разговоры после него очень даже задушевные.

В руках бывшего была белая роза, которую он всучил мне.

– Ты всё так же прекрасна, – улыбнулся он. – Не изменилась. Всё такая же маленькая и заводная.

Я громко рассмеялась, чем, собственно, и привлекла внимание Игната, который, увидев возле меня постороннего мужика, принялся обозначать территорию.

В итоге: роза сломана, у Артёма под глазом будет фингал, а Игнат злится и со мной не разговаривает.

А я даже не успела их познакомить. С таким характером шефу надо к психиатру за таблеточками. Агрессия – это вам не шутки.

* * *

Работа встретила меня пустым кабинетом, спёртым запахом и гудением сервера. Я разделась и повесила куртку на вешалку. Открыла настежь окно, чтобы проветрить помещение, и нажала на кнопку электрического чайника.

До начала рабочего дня осталось десять минут. Скоро придут девчонки, и станет немного легче. Эта ночь вынесла мне мозг и чувства. Я проворачивала в голове все свои действия, слова… Меня будто оса ужалила. Вроде взрослый человек, а поведение оставляет желать лучшего. Да и вообще ситуация странная, абсурдная, неправильная до дрожи в коже.

Я проработала с Игнатом столько лет, и вот тебе сюрприз. Нет если бы он начал ухаживать. К примеру, цветы подарил или пригласил пообедать, то было бы хоть и странно, но намного понятнее, приятнее, правильней. Но он же мужик. Зачем проявлять внимание к интересующей его женщине, если можно взять её нахрапом?

Шевцов был предпринимателем от бога, как говорится. Командовать, видимо, научился ещё в пелёнках. А я же бунтовать могу, но хиленько так. С чувством юмора и злопамятности.

И что делать? Сколько раз я этот вопрос себе задавала за ночь? Множество.

Я, конечно, надеялась, что Игнат-таки отстанет и переключится. Но после слов в лифте поняла, что идея о женитьбе и детях просто въелась в его мысли и наглухо вписалась в ежедневник.

Насыпала себе в чашку кофе, кинула туда два кубика сахара и залила кипятком. В кабинет влетела запыхавшаяся Дарья.

– Привет Марианночка, – выдохнула она. – Ну, как ты? Вчера всё сделала?

– Ага, – ехидно ответила, морща носик. – В восемь часов я была уже выжата как лимон и хотелось взять компьютер и подолбить им об стенку. А лучше банком со своими глупыми требованиями.

Женщина вздохнула.

– Вечно ты тут копаешься. Трудоголизм неизлечим, а организму требуется хороший сон и отдых.

– А кто, если не я? – пожала плечами. – Тем более сегодня приедет Алексей из банка и нужно будет ему показать документы. Так что выбора особо не было. Я на летучку не пойду, сяду доделывать. Скажи начальству.

Даша кивнула и, раздевшись, тоже себе навела кофе.

– Мне ребёнок весь мозг выел, – пожаловалась она. – У неё скоро день рождения и проснулась жаба на подарки: «Мама, я хочу это, хочу то… А ты мне это купишь? А почему нет?»

Я рассмеялась. Дарья хорошо изображала дочку, которая в детской непосредственности не понимала, что нельзя иметь всё и сразу и что мама не обязана покупать по щелчку её маленьких пальчиков.

А у меня вот ребёнка нет, но мозг тоже поимели хорошо. С качеством и почти штамп собственности поставили.

Отпила горячий напиток и пошла на своё рабочее место. Дел выше крыши. Очень хотелось сегодня закончить намеченное и свалить пораньше. Всё-таки вчера я ушла намного «попозже».

Так, основные средства, родненькие. Где эта красненькая папочка? Ага, вот она…


Когда время приблизилось к обеденному перерыву, я молча выла от перегруза мозга. Алексей, банковский работник, выдвинул ещё ряд требований для кредита, и я уже настроилась задержаться на работе снова до ночи. Запрусь в кабинете, чтоб всякая нечисть ко мне не вломилась.

– Ну-с, будем кушать? – Инна потёрла ладошки. – Сейчас быстренько нарежу салатик и можно садиться. Даш, вы пока разогрейте всё.

Меня никто не трогал. Видимо, было заметно, как у начальницы отдела дёргается глаз. А как представлю, что к трём часам нужно к юристу идти…

В общем, выключила я монитор компа и решила передохнуть.

Даша поставила в микроволновку плошку с моим супом, которым я запаслась ещё вчера. Он хранился в холодильнике и утром был принесён Дашей после летучки.

– Тебе сильно греть?

– Не до ожога языка, – улыбнулась я. – А то шепелявить буду.

Обед в жизни любого человека – очень важная составляющая дня. А для нас с девочками – повод расслабиться, поговорить. Мы сели за небольшой фуршетный стол и пожелали друг другу приятного аппетита.

Но обычно в это время дня к нам в бухгалтерию любят наведываться мужики. То менеджер с накладными придёт, то логист что-то уточнить, то начальник задать очередной вопрос. И сегодня никто из них не сделал исключения.

Игнат Иванович резко вошёл в наш кабинет и недовольно наморщил нос, пристально рассматривая наш фуршетный столик.

– Обедаете, Марианна Львовна? – процедил сквозь зубы. – А я планировал с вами в это время кое-куда отъехать.

Вот это его «кое-куда» заставило меня закашляться. Ну, что могу сказать? Пусть дальше планирует. Мне эти его мыслительные процессы поперёк горла встали. Даже, вон, поесть нормально не дают.

– Игнат Иванович, а куда планировали? По делу? Так я сейчас доем и стартанём.

Я широко улыбнулась. Девочки смотрели на меня… Что оскалилась? Так я не специально. Просто бесит, блин, уже кое-кто, и послать бы шефа в его «кое-куда».

– Уже не актуально! – рявкнул он и вылетел из кабинета, хлопнув дверью.

Мы втроём дёрнулись. Ну, вообще, капец!

– Озвирина он выпил, что ли? – пробормотала себе под нос. – Вот кто так делает? Психанул и из-за чего?

– Вот это его допекли, – ошеломлённо хлопала глазами Инна. – Никогда его таким не видела.

– По-вез-ло, – по слогам произнесла я, – Дашк, а ты чего думаешь?

– Да тут и думать нечего. Вероятно, любовница дала отворот поворот, – предположила женщина. – Или обрадовала скорым отцовством. А что? Давно пора.

Вот умела она зреть не в бровь, а в глаз. Только довела его не я, а произошедшее обстоятельство. Мне очень хотелось рассказать об этом, но… Это же Шевцов, мой босс, а не герой романа. Тем более с таким характером его только мамочка любит, а остальные, бедные, терпят, мирятся, раны зализывают…

Мне стало жалко себя, и я поднялась с места.

– Девочки, а давайте, что ли, кофе попьём, раз поесть нормально не дали?

– Ага, – пропыхтела Инна со своего места. – Через пять минуточек. Забью приходник один, и всё, я ваша навеки.

Телефон затрезвонил, и Даша взяла трубку. Буркнув спокойное «да», посмотрела на меня.

– Тебя Игнат Иванович просит зайти.

– Да что б его налоговая да за шкирку, – прорычала я. – Пустырника, что ли выпить, а то чую, этот вампир мне жития не даст.

2.2 Кабинетная история

– Меня вчера муха укусила.

– Да. Я это заметила.

– Или я с цепи сорвался.

– Это уже ближе к истине.

– Значит, я с цепи.

к/ф «Служебный роман»

– Вызывали, Игнат Иванович?

Я закрыла за собой дверь и прошла в глубь небольшого кабинета, который был светлым, просторным, не загруженным офисной мебелью. Лишь стол шефа, два шкафа для документации, бар, кофе-машина, кожаный чёрный диванчик, напротив которого вплотную стоит стеклянный кофейный столик.

Начальство сидело на своём рабочем месте и что-то печатало на клавиатуре. Плечи мужчины напряжены, впрочем, как он сам. Казалось, он сейчас закипит, как чайник. Ага, вот-вот из носа пар пойдёт.

– Подойди, – ровным голосом приказал он.

Вздёрнула бровь и выполнила указание. Шевцов посмотрел на меня, и в янтарных глазах заиграл огонь.

– Я хотел с тобой пообедать, – ненавязчивым тоном оповестил он меня.

Хорошо, что я уже успела с девочками покушать. А то пришлось бы продолжить вчерашнее приключение. Как вспомню про забор, так вздрогну.

– Вы, Игнат Иванович, прекрасно знаете, что мы в бухгалтерии садимся обедать ровно в час, плюс-минус пять минут, – заметила я.

Недовольно облизнул губы.

– Значит, попьём кофе.

– Вы предлагаете мне его сделать? Смею напомнить, – шеф сверкнул глазами, – у меня много работы, за которую я получаю зарплату.

– Сядь на диван и жди. Уйдёшь – найду и устрою показательный элемент для офиса.

Какой такой элемент? Шеф обошёл стол, схватил меня за локоть и усадил на указанное место, молча давая команду: «Ждать».

Я что, собака ему?

Сам же налил воды в кофеварку, подставил чашки и достал из бара бутылку коньяка.

– Не хочу, – предупредила его.

– Будешь, – не поворачиваясь ко мне лицом, сказал шеф, – столовую ложку в кофе. Для сосудиков.

Видимо, спорить с ним бесполезно. Он слушает только себя. А что, очень удобно пропускать мимо ушей всё, что происходит вокруг.

– Игнат Иванович…

– Покусаю.

Зря он это сказал, потому что я покраснела от видений ночи и от того, что испытала рядом с этим невыносимым мужчиной. А, главное! Как смогла-то только…

Телефон на столе завибрировал, и благо это меня отвлекло от мыслей, текущих не в то русло.

– Возьми трубку, – попросил меня. – Спроси кто.

А я что? Пришлось идти и брать.

– Да? – нажав зелёную кнопочку, ответила я.

Звонила женщина. Сначала резким тоном спросила, кто я такая и какого… эм… лешего взяла телефон Игнатушки. Ага, именно так. Я даже сказать ничего не успела, как меня стали обвинять, оскорблять. Я не выдержала и бросила трубку.

– Кто это был?

– Явно девушка недалёкого ума, – вынесла вердикт я. – На личные звонки вашего сотового я отвечать больше не буду. В жизни не слышала столько красноречивых оскорблений. Ваши бабы, сами разбирайтесь, Игнатушка, – выпалила я, акцентируя голос на обращении, – Кофе там, кстати, готов?

Начальник отошёл от кофеварки и стал надвигаться на меня.

– Это моя бывшая, – прохрипел Игнат, – Агния.

Хмыкнула.

– Барто. И меня, Игнат Иванович, ваша личная жизнь не касается.

Надеюсь, лицо у меня, как каменное изваяние и не выражает эмоции. Какие? Примитивные. До ревности ещё далеко, а вот недовольство, неприятный осадок уже имеют место быть. Не нравится мне эта геометрическая прогрессия. От слова «совсем».

– И вообще, – затараторила я. – Меня там девочки ждут и дела. Всё-таки отчёты сами не сделаются.

– Стоять! – рявкнул Игнат, развернулся и пошёл к двери, открыл и рыкнул: – У нас с Марианной Львовной совещание. Кто побеспокоит – уволю к чертям собачьим!

Наорал, испугал, захлопнул дверь и повернул ключ. Что он со мной делать собирается?

Изверг.

– А теперь ты, – шикнул он и стремительно приблизился ко мне.

– Может, кофе попьём? С коньячком. Для сосудиков, а? – пискнула я и сделала шаг назад. – Неужели вы так расстроились из-за Барто? Ну, ничего, женщина-истеричка встречается очень часто, а вот мужчина… Не то чтобы часто, но периодически мелькает…

Шеф подхватил меня за ягодицы и сжал их так, что из лёгких по волшебству пропал воздух. Его настырные губы заткнули мне рот.

Орать нельзя – сенсация на неделю вперёд в офисе обеспечена. Отбиваться не получится – я не из той лиги, чтобы кулаками махать.

По паху заехать ноги не позволят… А вот каблуком попытаться что-нибудь задеть…

В общем, русские женщины не сдаются! А у главбухов стальные яйца, независимо от половой принадлежности.

Только вот Игнат Иванович повёл себя не по моему плану. Он быстро меня положил на диван и отстранился. Я даже поцелуем-то насладиться не успела, но вкус понравился. Ещё бы чуть-чуть…

– В одном ты права, Маренька…

Поддалась вперёд.

– Склероз под сорокет замучил? – издевательски спросила я. – Всё никак имя запомнить не можете, а замуж зовете. Ай-ай-ай… Игнат Иванович!

По лицу шефа была видна борьба. Через секунду он дотронулся рукой до губ и рванул к компьютеру. Включил ненавязчивую музыку и вернулся.

– Так у нас тут романтика? Игнат И…

– Марианна, – предупреждающе прошептал он, – мне тридцать пять.

Хм, как бы знаю. Бумаги для кредита я, между прочим, в банк готовлю.

– Игнат, у нас отчёты, кредит, у нас юрист, и у нас, в конце концов, РАБОТА, – на последнем слове я почти что кричала, а потом расслабилась на диванчике и риторически заметила: – Хотя кто я такая, чтобы с руководством спорить? Потом только все шишки на главного бухгалтера посыплются и голову ему отобьют. Почему инкассо? Почему вовремя не проплатили? А я такая, руки веером: «Меня шеф соблазнял в кабинете, не до работы было, не до неё, родимой».

Громкий вздох. Игнат Иванович нагнулся и высунул язык.

Интересно, он думает, это сексуально? Или у него свой брачный танец?

Вскрикнула и закрыла рот руками, потому что даже не заметила, как рука мужчины забралась ко мне в брюки. А когда это их расстегнуть успел?

Значит, обманный манёвр?

– Повелась, – хрипло рассмеялся деспот и, проведя пару раз по «складочкам», убрал руку. – С удовольствием продолжил бы… Но я планов, дорогая Марианна, не меняю. Особенно на женщин. Я потом докажу, что склерозом не страдаю и все уроки… жизни помню с доскональной точностью.

От его голоса на коже зашевелились мурашки.

Теперь губы облизывала я.

Как там в известной поговорке?


«Наш девиз непобедим – возбудим и не дадим! Наш девиз в ответ на ваш – поломаешься и дашь!»


Я привстала и застегнула брюки.

– Можно идти? – недовольно спросила. – Время.

Игнат Иванович усмехнулся.

– Я с тобой ещё не закончил.

Закатила глаза.

– Сейчас мы остынем, – пояснил он, – выпьем кофе и кое-что проясним в наших сугубо личных отношениях. Чтобы вечером и в последующем я не бегал за вами, Марианна Львовна, как…

– Кобель, – прервала я его, начиная злиться. – Как стопроцентный мартовский кобель.

– Мартовские только коты бывают! – рявкнули на меня и стукнули кулаком по стене. – Почему с тобой так сложно?

– Потому что я не женщина-истеричка с противным голосом и кучей ненормативного запаса слов.

Раньше, когда начальство злилось, я опускала взгляд в пол и тихо, как мышка, ждала, пока оно выговорится. Сейчас я наслаждалась произведённым эффектом: крылья носа мужчины раздувались от частого дыхания, зрачки расширились, и казалось, глаза у шефа чёрного-чёрного цвета. Прищуренные, заведённые… Рот приоткрыт, ладони сжаты в кулаки, а то самое мужское достоинство набухло и заметно выпирает под тканью брюк.

Злой и возбуждённый.

И как тут не улыбнуться?

Ага, никак… Я просто закинула голову и расхохоталась.

А там за дверью… Пусть думают что хотят. Они уж такого босса никогда не видели.

Повезло же…

Прикусила губу.

– Игнат Иванович, – натолкнулась на недовольный взгляд, – почему я? Почему не Инна, к примеру? Она тоже не замужем. Или Инесса? Конечно, она в разводе и с двумя детьми, но женщина ответственная и привлекательна по-своему…

Перед глазами всплыл образ невысокого роста сотрудницы, её большой груди и немного косящего правого глаза.

Мужчина фыркнул.

– Во-первых, обращайся ко мне на «ты»…

– На работе рабочие отношения, – отчеканила я. – Простите за тавтологию.

– После того, как мой язык побывал в… – он опустил взгляд на мои брюки и облизнулся, – Это правило отменяется.

– Насильно мил не будешь, – чопорно ответила ему и отвернулась. – И всё же ответь, Игнат.

– Уже лучше. – В его голосе слышалась улыбка. – И ты уже спрашивала об этом. Мои мотивы – это мои мотивы. Не больше и не меньше. Мне нужна жена для лучшего развития бизнеса. Для продолжения рода. В общем, я всё сказал.

Нет, вы это слышали?

– Мне уже начинать себя считать обезьянкой?

– Почему именно ты, Марианна? Загибай пальцы, милая.

И даже не подумаю.

– Во-первых, я тебя знаю, и довольно давно. Во-вторых, ты всегда вела себя профессионально, несмотря на знаки моего внимания.

Интересно, это какие же?

– Сначала были цветы, – напомнил он. – Я тебе на клавиатуру клал по нераспустившейся розе цвета фуксии.

– А я думала, это Димка. Он в то время ухаживать пытался…

Да, розы действительно появлялись по волшебству, и я не спрашивала, кто зачинщик этого мероприятия. Знала, что нравлюсь уже бывшему коллеге, который занимал на тот момент должность старшего менеджера предприятия. Дмитрий приглашал неоднократно на свидания, дарил шоколадки, конфеты… Поэтому я и подумала, что розы от него. Шеф даже взглядом не показывал, что имеет к этому отношение. Вёл себя как обычно. Требовал, кричал, допытывался и проверял. Никакой романтики, проще говоря. Видимо, плотину прорвало.

– Доухаживался до увольнения, – хмуро пробормотал шеф. – В-третьих, ты мне всегда нравилась. Наверное, своими принципами. Ты не кокетка, флиртовать особо не умеешь, не оцениваешь людей по внешнему виду. Смотришь вглубь, анализируешь. Ты умная, интересная и любишь мою фирму. Ты сексуальная, хоть сама в это не веришь. Я отступился тогда, потому что знал, что с тобой будет серьёзно.

– И что изменилось? – хрипло спросила я.

– Я. Хочу детей. От тебя. И точка. Я никого не вижу в роли моей жены, кроме вас, Марианна Львовна.

Меня так и подмывало спросить: «А как же любовь?» Но ведь я его не люблю, да и он меня вряд ли. Как-то не вяжется Шевцов с таким светлым чувством.

– В-четвёртых, нас друг к другу тянет. Я не говорю про любовь, но страсть между нами есть. А этого для начала вполне достаточно. Я тебя хочу, и в итоге ты станешь моей. А твоё побрыкивание лишь усиливает инстинкт хищника, и тем слаще будет, – шеф улыбнулся, – отведать саму добычу.

Сглотнула от его последних слов.

– А мои желания? А чего я хочу?

– Вчера я как раз выяснил, что твоё тело очень даже жаждет моего внимания и кое-кто даже не прочь был бы продолжить, если бы не барьер, – мужчина пальцем показал на голову.

Ну, на это я ответить остроумно вообще не в состоянии. Щеки горели от откровенности признания. Вообще, я сюда привыкла приходить на ковёр или за очередными заданиями. А тут…

– Ты как мышка. Всё жмёшься к стенке, пока кот наступает. Но в итоге…

– В итоге, как в «Том и Джерри», мышь дубасит кота по голове и драпает, – посмотрела на Игната Ивановича. – Хорошо, ваше маниакальное желание в отношении рядового сотрудника с расшатанными из-за вас, между прочим, нервами я поняла. Хоть и с трудом. Но не приняла.

– Так, ладно, теперь о насущном. – Шеф пошёл снова варить кофе.

Предыдущий он просто перелил в кувшин, дабы не выходить из кабинета.

– А теперь, Марианна, слушаем и запоминаем. – Он стоял ко мне задом и поэтому не видел, как я показала ему средний палец. – Во-первых, ты переезжаешь ко мне. К концу недели точно. Так что собирай вещи. Во-вторых, я не люблю котов, и поэтому сдай это шипящее недоразумение в приют. В-третьих, отвожу на работу и забираю с работы тоже я. Ни такси, ни автобусов, ни ножками, а со мной и только на моей тачке. В-четвёртых…

– А в-четвёртых, – прошипела я, – засунь туалетный ёршик себе в зад и прочисть проход от говна. Бесите, Игнат Иванович.

Рванула к двери, повернула ключ и распахнула настежь.

– Я себя плохо чувствую, господин Шевцов. До завтра.

На меня все смотрели ошарашенно из-за моего тона голоса. Ууууу, это я почти дошла до кондиции. Хочется взять тарелку и бить, бить, бить… Моего Тошу в приют?! Да я своего кота знаю дольше, чем этого деспотичного мужика.

Влетев пулей в бухгалтерию, наспех собрала все вещи, оделась.

– На сегодня я всё. Шеф в курсе. Допёк в итоге, – коротко предупредила я девчонок.

– А…

– Даш, Инн, потом, – одёрнула я Дарью. – Не до этого.

Босс за мной не пошёл, видимо, решил дать отойти от разговора. А я-то губу раскатала. Подумала, вот так долго нравлюсь, и вроде правильные вещи говорит. Прямолинейные, но в целом понимаемые. И опять снова корова. Видимо, говницо-то вылезает из самых неожиданных мест. У кого-то из задницы, у кого-то изо рта, а у некоторых плотно засело в голове.

На улице меня встретил прохладный ветер. Ещё чуть-чуть – и отпуск. Как раз часть отчётов сдам и смогу немного отдохнуть от этого дурдома.

Я шагала по дороге. Машин не было, и перспектива топать полчаса до остановки не радовала. Но смогу проветриться. Да и домой как-то не хочется.

Остановилась и достала телефон из сумочки. Набрала знакомый номер и приложила аппарат к уху.

– Макс? Привет, ты можешь сейчас со мной встретиться? Хорошо. Тогда в «Шоколаднице».

Макс Викторович Воропаев был моим самым лучшим другом со времён песочного царства. Он, будучи хулиганом, высыпал мне на голову ведро с песком, а я, долго не думая, стукнула его ногой. В то время мои родители были ещё живы, имущество не описали за долги, а меня не отправили в детдом. Макс всегда был в моей жизни. Собственно, нужно изобразить ревнивую подружку? Да, пожалуйста! Ему же от поклонниц и любовниц пощёчины достаются. Максик единственный, кому я могу поплакать в жилетку, размазывая по ней сопли. И вот сейчас я хочу принять порцию кофеина, заесть её пирожным и наябедничать на босса. А потом купить в магазине бутылочку розового и посмотреть мелодраму с бокалом вина, поглаживая любимого кота. И не думать о Шевцове. Вообще.

2.3 Мужская солидарность, чтоб её!

Кафе-ресторан «Шоколадница»

Я наклонилась и возмущённо пропыхтела Максу:

– Нет, вот как это называется? Вот ты мужик, ты и объясни это нерациональное поведение. Да и вообще, он меня каждый раз до пустырника доводит!

Друг улыбался во все тридцать зубов. Два-то ему по молодости выбили. Благо не передних. Видок был бы тот ещё. Как у заядлого хоккеиста.

– Залетел мужик, вот что. И правда, давно тебе пора семью завести, деток нарожать.

Я посмотрела на господина «прекрасный пример», у которого зелёные, как трава на лугу, глаза сияли озорством. Потешается он, значит. А мог морду бы начистить Игнату Ивановичу за поруганную честь лучшей подруги!

– И это говорит мне тридцатичетырёхлетний мужик, который не стремится найти ту единственную.

– Потому что единственных пока много, да и искать я буду сугубо меньше тридцати, ибо наследник нужен. Сама знаешь, что после порога в тридцать лет забеременеть труднее.

– Вот умеешь ты подбодрить, Воропаев. – Мне отчего-то захотелось его стукнуть.

– Нет, Рин, а чего ты хочешь-то? Чтобы я пошёл и врезал твоему шефу? Или поддержал его в ухаживаниях? Сама ты чего думаешь? Да тебя ни один мужик так не добивался. А много у тебя их было? Всего два.

– Я не лядь! И это не преступление!

Гордо выпятила грудь. Макс тихо рассмеялся.

– Сказанула-то…

Нет, а что? У меня не свербит, как у некоторых в одном месте. Чтобы каждую неделю мужиков менять? Фу, к одному бы привыкнуть.

– Ма-а-а-акс, – потянула я, – он на Тошку замахнулся.

Друг неверяще на меня уставился.

– Он твоего кота побил? М-дааааа, изверг. Я бы эту скотинку уже давно б с балкона.

Да, кот пакостит. Да, темпераментный. Да, порой бесит до жути и царапается. Но он мой.

– Мужичьё, – прошипела я, – вам даже котёнка нельзя доверить, а вы сразу детей просите. Ага, счаззз.

– Вот тебя завелоооо. – Макс откинулся на спинку стула и зевнул.

Да, атмосфера в этом кафе была успокаивающей и сонной. Особенно после супа-пюре, салата «Цезарь» или почувствуй себя коровой. В плане травы много, а не жирка. Но вот, допивая капучино, понимала, что спать я хочу меньше всего. Напакостить хочется, это да. Поорать – тоже неплохо. Стукнуть представителя мужского пола. Это можно устроить прямо сейчас.

– Ай! Львовна! Одурела? – Макс судорожно потирал коленку.

– Предатель, – шикнула на него.

– Боже, – простонал Воропаев. – Не завидую я твоему Шевцову. С такой драчуньей только семью, блин, создавать. А потом статья о домашнем насилии.

Я расхохоталась, потому что представила, как шваброй оприходую шефа, а тот тряпкой отбивается и рыдает во весь голос.

– Ненормальная, ты допила свой кофе? – Макс положил деньги в кэш-холдер. – Поехали уже.

Уже сидя в машине, Макс глубоко вздохнул и начал читать мне нотацию:

– Рин, ну сама посуди. Ты женщина умная, за тридцать. Симпатичная, с приветом. – Я одарила его убийственным взглядом. – Мужики от тебя шарахались всегда. Ну не любим мы, до поры до времени, умных, знающих себе цену баб. Потому что на таких женятся, с такими заводят семьи. Я веду к тому, что время-то не резиновое. Тебе уже за тридцать, а потом? Ты с детства идеализировала своего будущего мужа. Но идеалов не бывает.

– Ага, это я заметила, – буркнула себе под нос. – И вообще, мне восемнадцать, а остальное богатый багаж жизни.

– Чем этот Шевцов плох? – продолжал напутствовать друг. – Богатый мужик, который тебя хочет. И не просто на один раз, а на всю жизнь. Да, про любовь он не заикается. Но извини, вы друг с другом не спали, да и судя по твоему рассказу, нормально и не общались.

– А могли, если бы этот… не начал условия ставить. Такое впечатление, что я раб, или нет, наложница. А он царь – кота убери, трусы сними…

Макс захихикал.

– Впервые в жизни вижу, как тебя мужик из равновесия вывел.

– Он меня выводить стал, как только рот свой отрыл. Но я молчала, ибо тогда это касалось сугубо профессиональных отношений. Но сейчас…

Закипать я любила. Макс частенько сравнивал меня с чайником, который сначала подогревается, подогревается, а потом как свистанёт…

– Львовна, ты решай, а я, сама знаешь, буду за тебя. Но сначала хорошенько взвесь все плюсы. К примеру, секс. У тебя его давно не было, и не отрицай. Удовлетворённая женщина – кладезь вдохновения, счастья, трудоспособности и любви.

– Да, опыта в этом у тебя хоть отбавляй, – не удержалась от шпильки. – Я тебя просила избавить меня от этих штучек. Ты мой друг, и я тебя не могу воспринимать, как…

– Сексолога? – Макс повернулся ко мне и широко улыбнулся. – Но заметь, почти все клиенты от меня уходят довольными. А тебя всегда бесплатно консультирую. Проблемы надо решать. Потрахайся с ним и реши, стоит ли он нервов. Обычно если в постели мужик хреновый и не вызывает отклика, то и пробовать отношения с ним не стоит. Главное, чтобы всё было по обоюдному желанию и взаимному уважению.

– Боги, сегодня у меня день сплошных нотаций и пошлых слов.

Воропаев пожал плечами.

– Я говорю по существу, или лучше употребить «совокупись с этим самцом»?

Захихикала.

– Забыл добавить: «Быстро!»

Когда мы подъехали к моему подъезду, спохватилась, что не заехали в магазин. Видимо, не судьба мне сегодня напиться. Макс решил довести меня до подъезда, чтобы я на дурную голову никуда не вляпалась. Ага, я – тридцатитрёхлетняя тётка и, как выразился Макс, с приветом.

Выбор профессии друга меня всегда смущал, но стоит заметить, что он в своём деле хорош. Понимает женщин, умеет доступно объяснить и помочь с проблемами в сексуальной жизни. Но для кого-то он доктор, а для меня всё тот же парнишка, который бегал ко мне в детдом. Работа мужчины недурно оплачивалась и в этом году, Воропаев наконец-то погасил кредит за джип и собирался покупать землю, чтобы строить дом. Хорошие планы, дальновидные.

– Ты собираешься выходить? – Дверь с моей стороны открылась. – Или, может, тебя донести? Хотя нет, твой кошак тогда мне в глотку вцепится.

– Не трогай моего кота, – вылезая, буркнула я. – Что он вам всем сделал?

Выпрямилась и услышала, как Макс включил сигналку.

– Слушай, а может…

– Марианна Львовна! – Грозная фигура перекрыла нам путь прямо посреди дороги.

Я многозначительно посмотрела на Макса. Тот вздёрнул бровь и уже заинтересованно уставился на бешеного Шевцова, который стрелял глазками на моего персонального сексолога, который стоял и лыбился, как остолоп.

– Игнат Иванович, какими судьбами?! – язвительно пропела я. – Максимка…

– Макс, – одёрнул меня Воропаев, – друг Рины.

Шеф одарил меня убийственно-угрожающим взглядом.

– Значит, ему можно коверкать твоё имя? – сложил руки на груди.

Я не могла удержаться, чтобы не ляпнуть:

– Вы абсолютно правы, когда мужчина кончает, нужно более короткое имя для… страстных вздохов.

– Чего? – ошалело спросил Воропаев. – Так, драться я пока не хочу. Обидите Рину, – член через зад до простаты дотяну. А пока, конфетка, разбирайся сама. И с котом, и с половой жизнью. Позвони мне завтра, ладно?

Шевцов напоминал каменную статую. В бешенстве. Я вцепилась в руку Макса.

– Не смей уходить, он сначала Тошку выкинет, а потом меня убивать будет.

Тут начальство смачно ругнулось и отлепило меня от друга.

– Не собираюсь я трогать твоё животное! – рявкнул он, стискивая меня в объятиях. – А про «убивать» ты верно подметила.

– Ладно, я пошёл.

– Мааакс, ты мне больше не друг, – шикнула на него.

– Помнишь мой совет? – улыбнулся тот.

– А если изнасилует? Этот может, – упёрлась я.

– Женщина, ты меня достала, – проворчал шеф. – Я тебя выпорю для начала.

– Мааааакс! – заорала я, когда увидела, что друг быстро залез в машину. – Да он…

Бибикнули. Игнат Иванович оттащил меня на тротуар и наклонился к моему уху.

– Всё, попался мотылёк.

– В сети паука, – буркнула я и почувствовала, как мурашки побежали по коже.

Не от холода, но от прикосновения языка к чувствительному месту за ушком.

– Я хочу домой, – дрожащим голосом проговорила я. – И вообще…

– Пошли.

Меня взяли под локоть и потащили домой. Нет, право, пещерный человек. За волосы бы ещё взял и в пещеру, в пещеру…

2.4 Ночные похождения Тошки

– Доставай ключи, – скомандовали мне.

Заскрежетала зубами.

– Без вас знаю, что мне делать нужно, – процедила я.

Шумный выдох, хруст костей… А ещё эта чёртова лампочка на этаже перегорела. Романтикой не пахнет, а вот мусором – да. Опять сосед просыпал или насыпал, что воняет не балеринами.

Порылась в сумочке. Долго так, со знанием дела, потому что надо покупать маленькую. В которую кроме ключей и кошелька ничего не влезет. А у меня чемоданище из псевдокрокодиловой кожи бордового цвета. В общем, минут через пять, а может и меньше, я всё же открыла дверь и включила в коридоре свет.

– Рина, – полнозвучно позвал шеф.

– Марианна, – в той же манере ответила ему.

Я начала раздеваться. Джентльменством Шевцов не страдал и даже не помог мне в этом деле.

– ЕМУ ты позволяешь называть себя так.

Нет, он упёртый баран?

– Макс мой лучший и единственный друг, которого я знаю ещё до того, как у меня месячные пошли. Так что да, я ему позволяю! – повысила я голос. – А вам, Игнат Иванович нет. Вы моего кота выкинуть хотели, со мной ведёте себя как тиран и деспот со служкой. Марианна, фас! Марианна, сидеть! И вообще, я вас в гости не звала, так что можете обратно свои ботинки напяливать.

Шумный выдох заставил меня захлопнуть рот и прошмыгнуть быстренько в недра своей квартиры. Точнее, прямо из коридора, сделав два шага, можно попасть в комнату, а если три и немного правее, то на кухню. Особо не разгуляешься, а про игры в прятки вообще молчу.

– Марианн, нам нужно поговорить… Серьёзно.

– Сегодня Марс Луну, что ли, загородил? Все только и хотят, что поболтать. А я, может, в ванну хочу, а потом поспать. – Покачала головой и махнула рукой. – Кого это вообще волнует? Конечно, куда вам до желаний холопки.

– Не ёрничай. Никуда я не уйду.

Я включила свет в комнате и бросила сумку на диванчик.

– Тоша-а-а-а-а, – позвала я кота, – ты куда запропастился? Выходи, сейчас тебя кормить буду.

Гробовое молчание подсказало мне, что шеф еле удерживается, чтобы не съязвить. Вот пусть только попробует, я тогда… Ну, не воспользуюсь советом Макса.

В общем, плюнула я пока на котика, решив, что поесть положу и этот засранец вылезет. Любитель он под диван заползти или вон в шкафу сидеть. А один раз пришла домой, а он в холодильнике расположился и сосиску грызет. Я, конечно, офигела и после инцидента стала шнурком фиксировать двери холодного друга. Мне не хотелось прийти и увидеть или сожранную еду, или мёртвого замёрзшего Тошку.

Сейчас же у меня проблема иная. Большая, охамевшая морда, которую я хочу по собственной глупости. Да и слова Макса вроде как правильны. Только вот не могу так. Сразу в постель. Тем более вроде брыкаться начала. Так зачем останавливаться? Пусть шоу продолжается. Пусть мужик себя завоевателем почувствует. Ну, силушка богатырская, хвост павлиний, язык певучий. Хищник в действии и в голове, и чуть пониже… Эм, кажется, мысли мои в разгул пошли. Рина, соберись!

– Ты ел? – неожиданно спросила и посмотрела на «гостя», который прислонился к косяку двери и улыбался, внимательно рассматривая меня. И что он там увидел?

Хотя, скорее всего, очередную пакость задумал. Вот по хитрющим глазам вижу. И блин, даже как-то страшно становится.

– Ел, а вот кофе не пил.

– Кофе вообще на ночь вредно, – буркнула я, подходя к Шевцову. – Может, пропустишь? Пойду чайник поставлю.

Шеф даже с места не сдвинулся.

– А поцелуешь? – бархатным голосом проурчал он.

Вздёрнула бровь.

– В лоб, – отчеканила я.

– Ну, почему сразу в лоб. Я же не твой сыночек. Нашего целовать будешь. А меня, пожалуй, по-французски. Как полагается взрослым людям.

Увы, милый, по-французски я могу тебя только послать. Но боюсь, ты примешь всё буквально. А мне бы этого пока не хотелось.

– А вы мечтатель, Шевцов, – ядовито подметила и попыталась его оттолкнуть.

Ну да, я метр с кепкой и этот дылда-шкаф советского образца. Его руки обхватили мою талию и приподняли меня так, что наши глаза встретились. Ага, и обещали друг друга растерзать. Чьи-то в порыве похоти, а чьи-то со злости.

И только лицо Игната приблизилось к моему, как послышалось урчание, шипение и свист. А потом… визг. Мой.

Шеф поддался вперёд, не удержался на ногах, и мы полетели на пол. Мужчина успел выставить руки перед собой, чтоб уж окончательно меня не придавить.

Я лежала на полу и старалась не взвыть от соприкосновения головы с горизонтальной поверхностью. Игнат покраснел, глаза налились чернотой. Если бы верила в демонов и прочее, подумала, что всё… Его забрали.

– Убью, – прошипел мужчина.

Кого он там убивать собрался?

– Можно я выползу? Ты тяжёлый, а у меня, кажется, будут синяки и шишка.

– Только аккуратно и кота своего сними, пока он мне до позвоночника не доковырял, – цедил слова Шевцов.

А я… Я испугалась. Вылезла из-под мужчины и посмотрела на его спину… Эта белобрысая зараза вцепилась когтями в шею Игната Ивановича и злобно фырчала, демонстративно оскалившись. А хвост-то трубой, шерсть вздыблена… Котяра, блин.

– Тоша, – укоризненно выдавила я, – нельзя так с гостями. Даже с тем, кто хотел выкинуть тебя.

Я подошла к коту и погладила.

– Оцарапаешь меня – получишь по морде и на балкон не пойдёшь. И рыбы больше не получишь. И вообще, брысь отсюда, а то мало ли, заразишься…

Я гладила Тошку, который постепенно успокоился. Потом я его аккуратно забрала, отцепив лапы от костюма Игната и собственно шеи, которая была вся в царапинах. Причем глубоких. Прикусила губу. Чёрт возьми, и делать-то что? Вроде в стационар идут и уколы колют, если укусил. А тут царапины… Надо обработать хорошо…

– Игнаааат, – тихо позвала я. – Можешь встать. Мне очень-очень жаль…

Говорила чуть не плача.

– Заразный, говоришь? Защитник у тебя хороший, ничего не скажешь, – просипел шеф и встал. Рукой провел по шее. – Так, кровь… Вцепился знатно.

– Я его сейчас в туалете запру, и пойдём на кухню. Кофе поставлю и обработаю раны. Придётся раздеться.

Игнат широко улыбнулся, после чего скривил лицо. Видимо, от неприятной боли, вызванной царапинами.

– Долго мечтал услышать эти слова, правда. – Усмехнулся – Правда, не думал, что после нападения живности. Да и ты говорила, что кофе на ночь вредно?

И что я сделала после этих слов? Как дура разревелась, прижав к себе Тошку.

* * *

– Марианна Львовна, отставить слёзы!

Чего-чего, а сырость на лице женщины Игнат терпеть не мог. Потому что элементарно не знал, как с этим справиться. Что вообще делать в таких случаях. Обнять? Тогда этот чёртов котяра ему рожу расцарапает, и мужчина точно с балкона спустит и подарит девушке собаку. Она же лучше кота. С ней погулять можно, поиграть, и не такой сволочной характер, как у кошек. И чего плакать? Игнат живой, кота не прибил.

Нервы сдали или кота жалко, что коготки об шею мужчины потёр? Да, боль вкупе с возбуждением никогда не была его любимым сочетанием. Хотя эксперименты в постели Игнат Шевцов любил. Особенно ролевые игры, в которые он очень хотел поиграть с Маришей. И почему ей не нравится сокращенные варианты имени? Очень, по его мнению, мило.

– Марианна Львовна, отчёт готов? – повторил попытку Игнат. – Кредит доделан?

Девушку это проняло, и она оторвала голову от шерсти кота. М-да, мишка панда отдыхает.

– К-какой отчёт? – пролепетала главный бухгалтер. – Я же только завтра в ФСС еду… А ещё в налоговую надо всё подготовить…

Шевцов выдохнул.

– Да, я знаю. И мне бы рану обработать, а тебе косметику смыть. Иди кошака запирай в кладовке, туалет ещё может понадобиться, а я чайник поставлю. И скажи, где аптечка…

Игнату нравилось наблюдать за сменой эмоций на милом личике. Он давно положил глаз на свою сотрудницу. Правда, раньше он бы скорее всего с ней переспал, и всё. А сейчас припекло. Да и возраст уже солидный. Жена нужна, детки, стабильность. И для бизнеса очень хорошо. Например, на приём вместе женой. Он с потенциальными клиентами общается, а она с их жёнами… Сплошные плюсы. И один большущий среди них: регулярный секс. А мужчина чувствовал, что Марианна огонь. Только зажимается, стесняется и вообще некомфортно себя чувствует. Безусловно, его поведение ставит девушку в тупик, выкидывает из зоны комфорта. Но так и нужно с женщинами. Знаешь, что твоя, значит, покажи так, чтобы и женщина это поняла. И Игнат думал, что достаточно ясно дал понять о своих намерениях. Да нахрапом, да быстро, да неожиданно для неё… Но последние перешёптывания в офисе его доконали, и он решил действовать. Если бы не слухи о романе главбуха и менеджера, которые описывали бурные сцены… То в примерочной, то в подсобке… Шевцов знал, что это всего лишь болтовня от скуки, но взбесило это его сильно. Сразу наружу вылез монстр и зарычал: «Моя!». И как мужчина который привык устранять проблему в корне, Игнат решил взять быка за рога или желанную женщину за труселя.

Мужчина по своей сути охотник. А когда добыча от него шарахается, убегает и при этом всём соблазняет… Хочется схватить в охапку, закрыться в спальне и доказывать принадлежность к мужскому полу, доводя женщину до оргазмов.

Марианна заперла живность куда было сказано. Правда, она при этом недовольно посмотрела на начальника.

– Игнат Иванович, – нервно позвала она, – Давайте я вас…

– Тебя, – вздохнул мужчина. – Сколько уже можно выкать? Или ты мне в постели тоже будешь на вы стонать?

Марианна замолкла. Щёки порозовели. Это хорошо. Пусть привыкает. Женщина в руках мужчины должна чувствовать себя желанной, любимой и красивой.

Марианна

В голове стучали слова Макса, и от этого руки дрожали. Горло пересохло, а картинка раздевающегося Игната заставила меня тихо застонать. Я достала с верхней полки шкафа большую картонную коробку, которая служила мне аптечкой. Что-то хранилось в холодильнике. Открыла, нашла вату, перекись водорода и фукорцин. Собралась с мыслями, досчитала до десяти, включила грозного главного бухгалтера и возвратилась на кухню, стараясь не подавать вида, что голый торс мужчины и самодовольная улыбка на его лице меня хоть капельку волнуют.

М-да, Вольная, подотри слюни и обрабатывай рану. Ага, и не смотри на подтянутое тело, на упругие мышцы, на умеренно волосатую грудь… На затвердевшие соски… Боже, не думала, что они меня могу так возбудить!

– Опустите голову…

– Опусти, Игнат, – поправили меня.

– Годовые привычки так просто не исчезают, – пробурчала я, смачивая вату перекисью. – Опусти голову.

Мужчина поддался вперёд торсом и облокотился на колено.

Я смотрела на царапины и, честно сказать, хотелось и прибить Тошку, и приласкать. Потому что не у каждой женщины есть такой защитник. Просто вроде тут ещё один альфа-самец нарисовался, и теперь им двоим придётся делить территорию. И мне это не нравилось.

Смазала ранки раствором и открыла фукорцин. Поняла, что надо было в ванне взять ватные палочки. Махнула рукой. Аккуратненько так сейчас помажу и выкину ватку.

Когда я начала пропитывать вату фукорцином, у Шевцова затрезвонил телефон и мужчина дёрнулся. Выругался, отключил мобильник и положил тот на стол.

– Обалдеееееееть, – прошептала я, понимая, что розовая жидкость вылилась шефу на шею, а флакон покатился по его спине, оставляя цветную дорожку. Я подхватила его и поставила на стол в вату, чтобы не окрасить скатерть. М-да… Обработала называется.

– Что там? Перекись потекла?

– Ага, она самая, – сглотнула я и захихикала – Рооооозовая такая несмывайка.

Молчание подвигло меня смеяться в полный голос.

– Раны, – выдавила я, – обработаны с душой. Можешь одеваться. Только, боюсь, рубашка тоже розовой станет на вороте. Да и не только.

Я отошла и показала мужчине окрашенные пальцы.

– Тоже испачкалась.

Посмотрела в его глаза и пропала. Меня спас чайник, который засвистел.

Рванула к плите и выключила конфорку.

– Чай, кофе? – спросила шефа и поднялась на цыпочки, доставая две чашки.

Меня обхватили мужские руки. Я взвизгнула, когда меня шлепнули по мягкому месту и буквально потащили назад. Игнат усадил меня к себе на колени и прижал так, что захочешь – не выберешься.

– Тебя, – прошептал и прикусил мочку ушка, посылая дрожь по моему телу.

Попыталась выбраться. Не отпустили. Сжали сильнее, крепче и задышали в ухо страстно так. Я бы сказала надрывно. Мне стало щекотно, и я захихикала. Чувствовала, как и Шевцов сотрясается от смеха.

– Только с тобой может произойти такое десять раз на дню. – Меня отпустили, и я резво вскочила с колен – Не соскучишься. Пожалуй, мне это по душе.

– Ага, в последнее время часто. Это на меня так влияет мой шизанутый босс, который не хочет отстать, – не осталась в долгу я.

Игнат встал со стула и подошёл вплотную ко мне.

– Это на работе ты моя сотрудница. Не дома, – акцентировал он внимание на последнем слове.

Демонстративно закатила глаза и решилась на очень смелое предложение:

– Так что, Игнат, чай, кофе, секс, карты, ночные прогулки?

Сказала и отвернулась, дабы ещё больше не краснеть.

– Сначала всё же кофе. С молоком, – задумчиво потянул Шевцов. – Потом карты. А дальше видно будет.

Зря я, наверное, азартные игры упомянула.

Через пять минут, когда кофе был разлит, бутерброды сделаны и карты розданы, я поняла всю щепетильность ситуации и уже хотела начать нервно жевать ногти.

– Итак, – ухмыльнулся Шевцов, – правила просты. Играем три игры. Две победы за мной – с тебя желание. За тобой – с меня.

Наши взгляды встретились. Зацепились. Улыбнулась. Провела кончиком языка по верхней губе, смачивая её. Пересохло всё от ощутимого напряжения. Кроме одного местечка, которое вопило отбросить карты к чертям, стянуть скатерть со стола со всем содержимым и повалить Шевцова на стол. Или чтобы он меня на столе?

– Когда ты думаешь о чём-то пошлом, то прячешь глаза, краснеешь и что-то теребишь, – журчаще произнёс Игнат. – Начала уже фантазировать обо мне?

А я опустила взгляд на правую руку, которая незаметно от моего мозга теребила край блузки.

Загрузка...