Страсть. Часть первая

Глава 22

Николас

Понятия не имею, почему я, черт возьми, до сих пор не внутри нее. Как только София прошептала, что хочет, чтобы я затащил ее в постель, я почувствовал, как капелька предэякулята выступила на головке моего члена. Я все еще тверд, как стальной прут, но сегодня не обо мне. Я хочу, чтобы сегодняшний вечер был посвящен Софии.

Прежде чем прижаться к ее губам, я смотрю на нее сверху вниз. Она лежит на спине подо мной. Чувствую, как подергиваются ее ноги с тех пор, как я оседлал ее. Возможно, она пытается передать манеру поведения женщины, которая трахалась с бесчисленным количеством других мужчин, но ее тело говорит об обратном.

София тихо стонет в ответ на наш поцелуй, руками касаясь моего затылка. Я проникаю языком глубоко в ее рот, уговаривая ее язык коснуться моего. Я хочу, чтобы она наслаждалась им так же сильно, как наслаждалась бы, если бы я был по самые яйца глубоко внутри ее прекрасного тела.

Я отстраняюсь, чтобы увидеть, что делают с ней мои прикосновения. Я должен запечатлеть тот момент, когда она взорвется от моей руки, и это начнется сейчас.

Я скатываюсь с нее и прижимаюсь всем телом к ее боку. Ее грудь вздымается; короткие, учащенные вдохи выдают ее потребность.

— Ты собираешься раздеть меня? — она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. — Если это так, будь осторожен, потому что эта ткань легко рвется.

Я хмыкаю.

— Буду иметь это в виду. Сегодня вечером, думаю, я бы предпочел увидеть, как ты кончаешь прямо в одежде.

София хмурится.

— Ты собираешься заняться со мной сексом, пока я одета?

Я провожу кончиком пальца по ее ключице, прежде чем опустить его вниз, к вырезу платья. Оно без бретелек, и очевидно, что она не потрудилась надеть бюстгальтер. Ее соски прижимаются к ткани, требуя внимания. Я обвожу правый сосок сквозь ткань платья, пальцем рисуя круговую дорожку вокруг твердого бугорка.

— Твои сиськи идеального размера.

— Я всегда это знала, — она улыбается мне. — Рада, что тебе нравится грудь поменьше.

До сих пор у меня никогда не было предпочтений. Ее тело — все, о чем мог бы мечтать любой мужчина, и это не только из-за чувственных изгибов.

Трей Хейл, возможно, и был тем, кто терся об ее задницу в клубе, но на нее смотрели десятки глаз. Когда она вышла из лифта, несколько мужчин обернулись, чтобы посмотреть, как она проходит мимо. София привлекает к себе внимание, даже если совершенно не замечает этого.

Потянувшись вниз, провожу рукой по ее гладкому бедру. Она не сопротивляется. Ее желание получить разрядку берет верх, и она слегка раздвигает ноги.

— Ты мокрая, не так ли? — я прижимаюсь губами к коже ее шеи. — Ты была мокрой с тех пор, как увидела меня в клубе.

Она тихо кивает.

— Ты хотела меня уже тогда, София? Ты хотела, чтобы я запустил руку тебе под платье и прикоснулся к тебе вот так? — я поднимаю руку вверх, пока пальцами не упираюсь в кружево ее трусиков.

— Да, — произносит она так тихо, что я едва могу разобрать.

Я отодвигаю ее трусики в сторону и провожу пальцами по гладкой плоти.

— Раздвинь ноги.

София закрывает глаза и широко раздвигает ноги, закидывая одну мне на бедро.

— Хорошо, — я сдерживаю собственный стон. Она такая чертовски влажная, что я мог бы просунуть свой член прямо в нее без всякого сопротивления. Я хочу этого. Хочу почувствовать, как ее тепло окутывает меня. Черт, теперь я понимаю, того мудака, о котором она говорила. Кто в здравом уме захочет барьер между ее киской и своим членом?

Я снова целую Софию. Языком исследую ее рот, когда скольжу одним пальцем, а затем и двумя, внутрь ее скользкой влажности.

— Ты кончишь для меня вот так.

— Да, — шепчет она мне в губы.

Я поглаживаю набухший клитор большим пальцем, наигрывая неровный ритм, который девушка пытается имитировать покачиванием бедер. Сейчас она гонится за этим. София хочет этого так же сильно, как и я.

Я чуть замедляюсь, и она сдавленно рычит.

— Нет.

— Если ты кончишь вот так, я не буду трахать тебя сегодня, — я прикусываю мочку ее уха. — Это твой выбор. Прими этот темп, или прими меня.

Она замирает на месте, но я не останавливаюсь. Я продолжаю свое нежное исследование ее тела, ускоряя темп движения большого пальца.

— Я хочу трахаться, — мурлычет она.

— Ты все контролируешь, — говорю я, скользя пальцами внутри нее и увеличивая темп. Я жестко трахаю ее киску, двигая рукой в лихорадочном темпе.

— О Боже, — ее голос резкий и глубокий. — Я близко.

Я это знаю. Ее влага покрывает мои пальцы, чувствую, как она стекает по ней, капая на задницу.

— Твоя киска в огне. Она такая мягкая, такая влажная, София.

Она задыхается, но не от моих слов, это от надвигающегося оргазма, который разорвет ее на части.

— Скажи мне остановиться, если хочешь мой член, — рычу я ей на ухо.

Но уже поздно. София опускает руку к моей, удерживая ее на месте, пока она объезжает мои пальцы, доводя себя до вызывающего крик оргазма, который почти заставляет кончить и меня.

Я держал Софию, пока она спускалась с вершины своего освобождения. Мне следовало раздеться, сорвать с нее трусики и трахать ее до тех пор, пока я сам не кончу, но я этого не сделал. Я прижимал ее к своей груди и прислушивался к ее дыханию. Оно замедлилось, прежде чем, наконец, успокоиться, а затем перешло в прерывистое дыхание сна.

Я осторожно высвободился из ее объятий, наблюдая за лицом девушки в поисках каких-либо признаков того, что я ее беспокою, но она крепко спала. Как только я выбрался из кровати, снял брюки и боксеры, натянул пару черных спортивных штанов и укрыл ее мягким одеялом.

Сейчас я на кухне, рядом стоит кружка горячего кофе, и я набрасываю план пока еще безымянной книги, которая последует за выходом «Причины действия».

Мои пальцы зависают над клавиатурой, когда я слышу едва слышный звук, доносящийся из коридора. Я поднимаю взгляд.

Бл*ть.

София стоит здесь, прислонившись бедром к стене. На ней больше нет платья. Сейчас она закутана в один из моих свитеров, серый, с большими пуговицами спереди, хотя застегнута она только на одну посередине, скрывая от моего взгляда свои сиськи. Однако ее черные кружевные трусики выставлены на всеобщее обозрение.

Ее ноги подтянутые и длинные, учитывая рост девушки. У нее широкие бедра. Она — видение, и я понятия не имею, что, черт возьми, ей сказать.

София прочищает горло, прежде чем провести рукой по лбу, убирая несколько прядей волос.

— Я уснула.

— Так и было, — я похлопываю по табурету рядом с собой. — Подойди и сядь.

— Могу я поиграть? — она указывает на пианино. — У меня есть желание поиграть.

Я не могу отказать ей, хотя ничего так сильно не хочу, как перегнуть ее через стойку и трахнуть сзади.

— Ты знаешь, как это работает. За игру нужно будет заплатить.

Она высовывает язык, чтобы облизать нижнюю губу.

— Рассчитываю на это.

Я не игнорирую свой набухший член. Вместо этого опускаю руку и сжимаю головку через свои спортивные штаны.

— Играй, София.

Она быстро пересекает комнату, прежде чем сесть на скамейку. Тихий вздох срывается с ее губ. Это слышимый признак ощущения, когда ее задница касается прохладной кожи скамейки. Она кладет руки на клавиши и поворачивается ко мне.

— У тебя есть пожелания?

Мои познания в классической музыке ограничены тем, что я слышал, когда ходил на симфонический оркестр. Я это не слушаю. Мой телефон забит музыкой, спродюсированной и записанной в этом году. Я не хочу разочаровывать ее, поэтому говорю единственное, что приходит мне в голову.

— Удиви меня.

— Это я могу, — София заправляет еще одну прядь волос за ухо. — Это одно из моих любимых произведений. Подпевай, если знаешь слова.

Я громко смеюсь. Эта ее игривая сторона — вот чего я жажду. Я хочу этого. Всего этого; полуобнаженную ее за моим пианино с румянцем на лице, которым девушку одарил я.

Встаю и пересекаю комнату, чтобы сесть в черное кожаное кресло рядом с пианино. Откидываюсь на спинку и закрываю глаза, когда она начинает играть.