ГЛАВА 7

Мэриан Даннинг стояла у кровати дочери и молча смотрела на нее сквозь застилавшие глаза слезы. Припухшие веки Эрии свидетельствовали – та проплакала весь вечер, и Мэриан знала, что частично была тому виной. Она страдала не меньше, чем Эрия, но ничем не могла помочь дочери. А сейчас не было времени для раскаяния и сожаления… Нужно действовать. Она поставила свечу на столик возле кровати.

– Эрия! – Мэриан потрясла дочь за плечо. – Эрия, проснись! Нам грозит опасность. Скорее вставай и одевайся. Нужно бежать. Немедленно!

Услышав голос матери, Эрия села и сонно нахмурилась.

– Что…

– Эрия, – Мэриан схватила дочь за плечи и заново начала втолковывать всю опасность их положения. – Около городской стены собираются всадники и направляются к Парнеллам… из-за нас. Ты меня слышишь? Нас ждет участь твоего отца. Нужно бежать… спасаться!

«… Участь твоего отца». Эти слова заставили Эрию задрожать от страха. Она с ужасом смотрела на мать, пытаясь до конца осмыслить ее слова.

– Эрия, бери самое необходимое, в основном теплые вещи. Мы не сможем унести много. Надень побольше нижних юбок, лишнее платье. Возьми самые прочные туфли. Обуйся в сапожки для верховой езды. Нельзя терять ни минуты. Я скоро вернусь. Поторопись, детка!

Как только мать вышла из комнаты, Эрия принялась лихорадочно собираться. Опять повторялся ужас той ночи, по теперь приходится спасать собственную жизнь.

Она сама не могла понять, как ей удалось справиться без посторонней помощи, но когда Мэриан вернулась в комнату, Эрия уже была в накидке и заталкивала последнюю вещь в одну из двух кожаных сумок.

Мэриан одобрительно улыбнулась и накинула на голову дочери капюшон, чтобы скрыть светлые волосы. Потом немного помедлила и погладила девушку по щеке.

– Пойдем, – женщины начали осторожно спускаться по черной лестнице. – Говард и Элизабет сделают вид, что крепко спят. Пока все проснутся, мы выиграем время и сделаем так, чтобы следы копыт расходились в двух направлениях. Пока поймут что да как, мы будем уже далеко, – Эрия молча кивнула, хотя знала, в темноте это не видно. Она послушно следовала за матерью.

Мэриан остановилась внизу лестницы и прошептала:

– Джозеф?

– Я здесь, госпожа, – послышался ответ преданного слуги.

Мать и дочь поспешили на его голос. Эрия увидела, что дворецкий не один. Рядом с ним стояла Друсилла и держала поводья двух лошадей. Еще три оседланные лошади стояли поодаль. На одну Джозеф навьючил сумки, которые взял из оцепенелых рук Эрии. Туда же были помещены вещи Мэриан.

Эрии казалось, что все происходит во сне. Из темноты показалась высокая фигура Говарда Парнелла. Быть может, он развеет этот кошмар? Но нет…

– Надеюсь, они не причинят вам вреда, Говард, – сдавленно прошептала Мэриан. – Что бы мы без вас делали! У меня нет слов выразить нашу благодарность.

– Да храни вас Господь, Мэриан и Эрия. Когда обоснуетесь, пришлите весточку. Я помогу, чем смогу. – Говард подвел Эрию к лошади и помог сесть верхом. Затем усадил на лошадь Мэриан и дрожащим от волнения голосом пожелал счастливого пути. Мэриан тронула лошадь. Эрия последовала за ней, сжимая в руке поводья навьюченной лошади. Она в последний раз оглянулась на смутные очертания дома и пустила лошадь в галоп, чтобы не отстать от матери.

Некоторое время все скакали молча по дороге на Ричмонд, затем Джозеф и Друсилла последовали дальше, а Мэриан и Эрия свернули в сторону. Мэриан направила лошадь вдоль пересохшего русла ручья, затем они стали продвигаться по пологому берегу небольшой речушки, время от времени пересекая ее и петляя среди деревьев. Обе молчали. Эрия понимала, мать не зря выбрала этот маршрут, в ее действиях прослеживалась определенная цель, но решила до поры до времени не задавать никаких вопросов.

На гребне одного из холмов женщины остановились и бросили прощальный взгляд на долину, в которой когда-то стояла их усадьба. Эрия отвернулась и посмотрела назад, туда, где остался город и дом Парнеллов.

– Думаешь, с ними все в порядке? – еле слышно спросила она.

– Кто знает, – побормотала Мэриан.

Опять воцарилось тяжелое молчание.

Через четыре с лишним часа они добрались до границ графства. Как только забрезжил рассвет, Мэриан Даннинг поднялась на каменистый гребень холма, чтобы определить их местонахождение, со вздохом потерла ноющие плечи и повернулась к дочери.

– Думаю, нам нужно ехать по той дороге, – она указала куда-то вдаль. – Но сейчас мы сделаем небольшой привал и дадим отдохнуть лошадям, – Мэриан перекинула ногу через седло и соскользнула на землю.

Эрия последовала ее примеру и обнаружила, что едва держится на ногах. Впервые в жизни она столько времени провела в седле. Спина и ягодицы ужасно болели, ноги горели, а пальцы рук разгибались с трудом. Девушка привязала лошадей и начала прохаживаться взад-вперед, чтобы размять уставшие мышцы. Она еле-еле переставляла затекшие ноги и чувствовала себя неуклюжей. Еще бы! Шесть нижних юбок, два тяжелых шерстяных платья, теплый жакет и зимняя накидка. Пройдя еще несколько шагов, Эрия сдалась и тяжело опустилась на ближайший валун.

Несмотря на прохладу и сырость раннего утра, ей было нестерпимо жарко, она едва дышала под тяжестью одежды. Но все эти неудобства и сильная усталость на время заставили забыть о душевной боли.

Сбросив накидку, Эрия посмотрела на мать. Странно, ее слабая и изнеженная мать сейчас не казалась такой уж бессильной. На бледном лице не было паники или растерянности, только усталость.

Возможно, Мэриан казалась хрупкой и беззащитной только рядом со здоровяком мужем, который всегда подавлял жену своей энергией и напористостью.

– Куда мы все-таки едем? – спросила Эрия, массируя плечи.

Мэриан сидела, уронив голову на руки. Некоторое время она молчала, затем посмотрела на дочь. Светло-карие глаза были печальны.

– У меня есть кузен, который живет в западной части Виргинии. Возможно, он приютит нас.

– Кузен? – нахмурилась девушка. – Ты никогда не упоминала о нем. Я не знала, что у тебя в колонии есть родственники, думала, они все остались в Англии.

– К западу отсюда есть небольшое селение, там и живет мой кузен, – своим тоном Мэриан дала понять, что тема исчерпана. – Отдыхай. Скоро опять тронемся в путь.

Эрия и не пыталась расспрашивать дальше. В конце концов, сейчас самое главное – выжить.

* * *

В тот серый неприветливый день они двигались почти без остановки, лишь изредка спешиваясь и давая лошадям отдых. От усталости Эрия едва соображала, что делает и куда идет.

Наконец они выехали на небольшую поляну, со всех сторон окруженную густым лесом. Поблизости шумел ручей, к которому сразу же припали изнуренные лошади. Эрия помогла матери расседлать их, а затем собрала в кучу сухие листья и траву, легла под первое попавшееся дерево и провалилась в тяжелый сон.

Она не знала, сколько времени проспала, но когда проснулась, солнце стояло высоко в небе. Сначала девушка осторожно подняла голову, затем пошевелила онемевшими конечностями. Было ужасно больно в спине. Оказывается, она легла прямо на выпирающий из земли корень дерева. Эрия стиснула зубы и перекатилась на бок, затем, опираясь о землю руками, сёла. В голове шумело, все тело нестерпимо болело. Было такое чувство, что она никогда не сможет встать на ноги, а тем более сесть на лошадь.

– Как ты? – раздался неподалеку сонный голос матери.

Эрия оглянулась и увидела, что Мэриан лежит под соседним деревом.

– Выживу, – с горечью ответила девушка, глядя в усталые глаза матери. Заставила себя встать и сделать несколько шагов. Оказалось, после этого чувствуешь себя лучше. Эрия стянула с рук мягкие кожаные перчатки, несколько раз согнула и разогнула опухшие пальцы. Приободренная тем, что руки не утратили способность действовать, направилась в ближайшие кусты, а когда вернулась, то увидела, что мать тоже сумела подняться и уже распаковала один из кожаных мешков, в который Парнеллы положили продукты.

Эрия взяла жестяную кружку и пошла к ручью, с жадностью выпила холодной воды, снова наполнила кружку и отнесла ее матери. Мэриан стояла на коленях возле мешка и устало смотрела куда-то вдаль. Изможденное лицо напугало Эрию. Мэриан с готовностью взяла кружку с водой.

– Думаю, здесь мы уже в безопасности и можем развести огонь. Нужно что-нибудь приготовить. У нас есть небольшая сковорода, – она принялась выкладывать продукты на землю. – Пшеничная и овсяная мука, немного чая, – приговаривала она ровным голосом. – Нужно собрать хворост, – Мэриан подняла голову и посмотрела на дочь, – и развести огонь.

– Мама, отдыхай, – Эрия сбросила тяжелую накидку. – Я соберу хворост.

Мэриан пристально посмотрела в глаза дочери и покачала головой.

– Разве ты еще не поняла, что теперь ни тебе, ни мне не придется отдыхать? – она сжала губы, не желая говорить ничего лишнего. – Просто собери сухие ветки и все. Я что-нибудь приготовлю поесть.

Немного удрученная, Эрия пошла выполнять указание матери. Через несколько минут она вернулась с небольшой охапкой хвороста. Мэриан грустно улыбнулась и сказала, что потребуется вдвое, а то и втрое больше. Эрия смутилась и опять ушла в лес. На этот раз девушка собрала гораздо больше сухих веток и сложила на траве в том месте, где Мэриан собралась разводить костер. Она увидела, как мать обкладывает расчищенное от травы место небольшими камнями, и тут же начала помогать. Потом смотрела, как мать собирает небольшую кучку из сухой травы и щепок, достает огниво и кремень и начинает высекать огонь.

Как только появился первый язычок пламени, Мэриан бережно подложила тонкие сухие ветки и дала костру разгореться. Вскоре она уже резала соленую свинину на ровные тонкие ломти и замешивала тесто для лепешек.

Со все возрастающим изумлением Эрия следила за каждым движением матери. Как ловко и быстро у нее все получается! Где она этому научилась?

Они расположились на траве и принялись есть поджаренные тонкие ломтики бекона и горячие лепешки. Эрии казалось, что она в жизни не ела ничего вкуснее. Отпила глоток крепкого горячего чая, который мать заварила в кружке, поставленной на горячие угли, и вытерла о траву жирные пальцы.

– Как ты узнала, что нужно делать? – спросила Эрия, наблюдая, как мать кладет в рот последний кусочек лепешки, а затем тщательно облизывает пальцы. – Ты развела огонь и приготовила еду, – девушка подтянула к груди колени и обхватила их руками. – Где ты этому научилась?

Мэриан Даннинг посмотрела в глаза дочери и решила, что наступил тот момент, которого она боялась все свое замужество. Пришло время открыть Эрии правду… правду, которую тщательно скрывала все эти годы. Она подняла глаза к небу, подыскивая нужные слова, затем решительно взглянула на дочь.

– Я была рождена для такой жизни, – сколько раз за последнюю неделю Мэриан мысленно твердила эти слова! – Эрия, я не родилась в богатой и знатной семье. Мой отец был благородного происхождения, но очень беден и не обладал особыми талантами, разве что умел делать детей. Моя мать была дочерью обедневшего сквайра. Одного за другим она родила семерых детей, и если бы отец не умер, возможно, родила еще столько же, – Мэриан мысленно перенеслась в те далекие годы. – Подростком я только и делала, что приносила дрова, разводила по утрам огонь, готовила еду, пасла гусей, доила корову… – Она судорожно вздохнула и покачала головой, словно не желая вновь возвращаться в свое безрадостное прошлое. Некоторое время мать и дочь сидели молча, слушая шум ручья и воркование диких голубей.

– Джордж прибыл в Англию, чтобы подыскать себе леди, которая станет его женой и хозяйкой в усадьбе. Но денег у него было явно маловато, его не приняли в высшем обществе. Ни один знатный дом не распахнул перед ним двери. Однако Джордж Даннинг не мог вернуться домой с пустыми руками, после того, как расхвастался перед всеми в графстве, что привезет с собой настоящую леди. Он нанес визит обедневшему барону, который жил по соседству с моей семьей, и попросил, чтобы его познакомили с самой красивой девушкой в округе. Выбор пал на меня, – Мэриан горестно рассмеялась и опустила глаза.

– За столом моей матери сидело слишком много голодных ртов, и она была рада избавиться от меня честным путем, если это можно было так назвать. Меня попросту продали, продали, как кусок мяса… – Мэриан запнулась и посмотрела куда-то вдаль, стараясь избегать взгляда дочери. – По дороге в Виргинию Джордж оттачивал мои манеры и сочинил легенду, которой я должна была придерживаться. Во многом ему помогал друг, барон. Все эти годы я жила во лжи. Когда в Америку приехал мой кузен, Джордж был в ярости, запретил мне приглашать его в дом и даже видеться с ним. С Латропом, моим кузеном, я встречалась дважды, и то тайком. И оба раза снабжала его деньгами, хотя Джордж выделял мне на расходы весьма скромную сумму, – Мэриан осторожно покосилась на дочь. – Теперь нам остается уповать на милосердие моего кузена.

Эрия, не мигая, смотрела на мать, оглушенная свалившимся на нее открытием. Слезы медленно текли из широко раскрытых глаз, и она даже не трудилась их вытирать. Сердце раздирали отчаяние и сострадание к матери. Всю свою жизнь Эрия, как и отец, гордилась знатным происхождением матери. Их семья вела себя так, как и полагается аристократам. Все в округе знали их родословную, и ни у кого не вызывало сомнений подлинность того, что рассказывал Джордж о древнем роде своей жены. И все это была самая, что ни на есть, ложь.

– А все эти истории о твоем старинном особняке, об отце… – Эрия сглотнула комок, подступивший к горлу. – …тоже ложь?

После продолжительной паузы Мэриан, наконец, сказала:

– Кое-что было правдой, но, в основном… – она вздохнула. – Одна ложь рождала другую. И этому не было конца.

– А отец… была ли твоя жизнь с ним тоже ложью? – осторожно спросила Эрия.

– Когда я вышла замуж за Джорджа, мне едва исполнилось семнадцать. Он привез меня в «Королевские Дубы» и практически изолировал от людей. Изредка мне доводилось общаться с какой-нибудь женщиной, но это происходило непременно в его присутствии или с его одобрения. Джордж сам выбирал и заказывал мне одежду, чтобы я не общалась с болтливыми портнихами. Сам нанял старую Элспет, чтобы та стала моей горничной и докладывала ему о каждом моем шаге. Когда она умерла, да простит меня Господь, я почувствовала облегчение и относительную свободу. Все вокруг думали, что Джордж ужасный ревнивец и поэтому скрывает меня от посторонних глаз. На самом деле он жил в постоянном страхе, что я словом или жестом выдам и себя, и его, и все нагромождение лжи рухнет, как карточный домик, – Мэриан замолчала, но знала, что дочь ждет еще одного признания.

– Я… привязалась к Джорджу, но моя жизнь с ним никогда не была легкой. Тебя он буквально отобрал у меня, и сам занялся воспитанием. Я пыталась вмешаться, но он не позволил, – Мэриан взяла руку Эрии. – Как бы я хотела, чтобы все было по-другому. Знаешь, ведь отец хотел увезти тебя в Англию и там выдать замуж.

– В Англию? – Эрия вырвала руку и вскочила на ноги. – Не верю!

Мэриан тоже встала, больно задетая словами дочери.

– Я говорю правду. Почему ты думаешь, он запретил Томасу Бранскомбу встречаться с тобой? Берег для какого-нибудь знатного джентльмена. Почему он так ненавидел свободолюбивых колонистов и выступал против восстания? Потому что боялся, как бы мятежники своими протестами против англичан не помешали ему отправить тебя в Англию!

– Нет…

– Возможно, сейчас трудно распознать правду в хитроумном сплетении лжи, которая опутала всю твою жизнь, но можешь мне верить. Нужда заставила мою мать продать меня человеку, за которого пришлось выйти замуж без любви, а теперь, благодаря проклятой гордости этого человека, тебе придется влачить жизнь, полную лишений, и работать не покладая рук.

Эрия резко вскочила и бросилась бежать. Жгучие слезы застилали глаза, и она едва не натыкалась на деревья. Ветви кустарника, сквозь который девушка продиралась к ручью, цеплялись за юбки и хлестали по лицу. Она спотыкалась, падала, затем поднималась и, подхватив юбки, бежала дальше.

Наконец, усталость взяла свое. Эрия рухнула на колени и уткнулась лицом в траву. Из груди вырывались глухие рыдания, которые постепенно перешли в судорожные вздохи.

Ложь! Она жила в беспросветной лжи, в каком-то нескончаемом маскараде, где у каждого была своя, навсегда заученная роль. Возможно, это разозлило Всевышнего, и он решил наказать Даннингов, послав им суровые испытания в виде бесконечных бед и потерь. Или Эрия жила в карточном доме, грандиозном и красивом, но без надежного фундамента. И дом рухнул, а вместе с ним разрушилась и вся ее привилегированная жизнь, в которой не было лишь одного – правды.

Теперь Эрия поняла, что самое главное в жизни – правда. Надо дорожить правдой, как ничем другим, и девушка поклялась, что отныне в ее жизни не будет места лжи.

* * *

Солнце клонилось к закату, когда Эрия перевернулась на спину и уставилась в небо. Сейчас не было ни боли, ни обиды, ни стыда. Она жива, имеет крепкое здоровое тело и ум, кроме того, получила хорошее образование и должна сама строить свою жизнь, не позволяя помешать ни бесчестью, ни позорному обману. Теперь Эрия будет руководствоваться только правдой, какой бы горькой та ни была.

Девушка встала и медленно побрела назад, туда, где над костром вился легкий дымок и где ждала ее несчастная мать.

Мэриан стремительно поднялась с поваленного дерева и поспешила навстречу дочери, с беспокойством взглянув ей в лицо.

– Ты в порядке? – осторожно спросила она, не спуская глаз с царапины на лице Эрии.

Девушка не смогла ни ответить, ни посмотреть на мать. Отчаянно пытаясь сгладить возникшую неловкость, она поискала глазами кружку.

– Пойду принесу воды для чая, чтобы согреться.

* * *

– А-а-а, ваше сиятельство… – Говард Парнелл торопливо вошел в гостиную, на ходу промокая платком вспотевший лоб. Длинные ноги подкашивались от облегчения. – Я не думал, что это вы… Мне сказали, какие-то люди… – он схватился за каминную доску.

– Я приехал узнать, что вам известно о местонахождении Даннингов, – граф вытянул ноги и начал нетерпеливо постукивать хлыстом по сапогу. Серые глаза пристально смотрели на Парнелла, стараясь угадать, говорит ли тот правду. Ясно, судья очень нервничает. Все, происшедшее четыре дня назад, совсем выбило беднягу из колеи. – Ну? – он метнул взгляд на Меррилла Джамисона, на лице которого застыло неодобрительное выражение.

Парнелл выпрямился и одернул жилет. Выпятив грудь, с достоинством произнес:

– Как я уже сказал тому сброду, который осаждал мой дом, я ничего о Даннингах не знаю.

– Я, милейший, не сброд, – настойчиво произнес граф. – И мне вы, конечно, скажете.

Парнелл прищурился, соображая, затем решительно шагнул к небольшому шкафчику, уставленному всевозможными графинами.

– Я не знаю, где они, сэр. Могу я предложить вам и вашему спутнику вина? – Говард радушно повел рукой в сторону шкафчика.

– Я жду, Парнелл, – тон графа ясно давал понять, его терпение не беспредельно. – Вы старый друг их семьи, приютили их в своем доме. И я никогда не поверю, что вы не знаете об их местонахождении.

– Сэр, я уже сказал, – длинное лицо Парнелла начало медленно краснеть. – Понятия не имею, где их можно найти. А почему, собственно, это вас так интересует?

Граф холодно улыбнулся.

– У меня к ним дело. Я покупаю у них лошадей по очень хорошей цене. Все бумаги уже готовы, чек выписан, и мне не терпится вступить… во владение, – он протянул руку ладонью вверх, и Джамисон вложил в нее документы, перевязанные красной ленточкой.

– Нет ничего проще, сэр, – Парнелл изобразил сердечную улыбку. – Я поверенный в делах Даннингов, и вы можете передать мне все бумаги.

– Значит, вы ожидаете увидеть их в ближайшее время? – предположил граф.

– Нет, сэр. Не могу сказать, когда вновь увижу леди или получу от них весточку. Но я должен рассчитаться с их кредиторами, и ваши деньги будут как нельзя кстати.

Граф положил документы на столик и не спеша натянул элегантные черные перчатки.

– Что ж, очень жаль, сознаюсь, мне хотелось бы повидать мисс Даннинг. Оставляю вам бумаги, сэр.

Граф откланялся и удалился. Что-то в его поведении насторожило Парнелла. Неужели он что-то подозревает? Проклятый английский павлин! Говард взял бумаги и нахмурился. Но ни один павлин не обладает когтями… и не показывает их так открыто.

* * *

Граф и его небольшая свита, не спеша, поскакали в Саттерфилд, в усадьбу сэра Лоуэлла Стерлинга. Все молчали, по опыту зная, что граф тяжело переживает неудачи и может обрушить свой гнев на первого, кто подвернется под руку.

Меррилл Джамисон повернулся в седле, чтобы получше разглядеть всадника, несущегося наперерез. Он с удивлением увидел, что к ним приближается рыжеволосая Джиллиан Парнелл, и резко натянул поводья.

– Так-так, в чем же дело?

Девушка неслась так быстро, что юбки вздымались кверху, открывая лодыжки.

Постепенно ее лошадь перешла на шаг.

– Милорд, – задыхаясь, проговорила Джилли, в то время как Джамисон взял под уздцы ее лошадь.

– Мисс Парнелл, – церемонно поклонился граф. – Что мы можем для вас сделать?

– Я не могла не слышать ваш разговор с отцом, поскольку находилась в гостиной, – девушка нервно оглянулась через плечо, перехватила нежный взгляд Джамисона и, смутившись, опустила глаза. – Почему вы хотите знать, где Эрия и ее мать? – Джилли с трепетом посмотрела на аристократический профиль графа.

– Я хотел заплатить за лошадей, – осторожно начал тот, следя за выражением ее лица. Затем понизил голос и добавил, прижав руку к груди: – Сознаюсь, я жаждал вновь увидеть мисс Даннинг. Теперь мне придется продолжать поиски вслепую.

– Вы ее разыскиваете?

– Да, мисс Парнелл, – граф хмуро взглянул поверх ее головы на Джамисона, и тот отъехал назад. – Нетрудно заметить, вы необыкновенная девушка, мисс Парнелл, и я могу вам довериться… – Джилли серьезно кивнула. Граф с трудом удержался, чтобы не улыбнуться. – Я сделал мисс Даннинг… предложение, и не успокоюсь, пока не добьюсь согласия.

Джилли изумленно раскрыла рот и вытаращила глаза.

– Меня опечалил ее отказ. Это случилось как раз накануне той ужасной ночи, когда на ваш дом напали, мисс Парнелл, – продолжал граф. – Боюсь, она подумает, что я в этом как-то замешан.

– Даннинги очень горды, ваше сиятельство, – согласно кивнула Джилли. – Возможно, я смогу вам помочь… я знаю, что Эрия сделала бы для меня то же самое.

– Я был бы вам бесконечно благодарен, мисс Парнелл, – граф наклонился и впился в девушку взглядом. Джилли залилась краской, на напудренном лице явственно проступили веснушки.

– Могу точно сказать, они направились на запад, – затараторила девушка, расстегивая и застегивая пуговку на перчатке. – Я точно это знаю. Они должны прислать моему отцу весточку, когда обоснуются на новом месте.

– На запад. М-м-м, – задумчиво произнес граф. – Это совсем не то, чего я ожидал, но таковы женщины, – он заговорщицки улыбнулся Джилли. – Непостоянные, непредсказуемые.

– Похоже, вы считаете нас очень капризными, сэр, – Джилли кокетливо опустила ресницы.

– Вас бы я не назвал капризной, мисс Парнелл. Вы… очень романтичны.

Джилли растаяла от таких слов, но холодный блеск глаз графа остудил ее пыл.

– Я должна возвращаться, – она искоса взглянула на Джамисона.

– Мистер Джамисон проводит вас, – тут же нашелся граф.

– Благодарю вас, сэр, по мне лучше вернуться одной… и побыстрее, – девушка еще раз посмотрела на красивого молодого человека. – Отец будет очень сердиться, если узнает о поездке.

– Я бесконечно вам благодарен, мисс Парнелл, – граф поклонился так низко, что скрипнуло седло.

– Милорд, – Джилли кивнула графу, затем повернулась к Джамисону и слегка покраснела. – Сэр.

Она пустила лошадь галопом через луг и вскоре скрылась за деревьями.

Граф с довольным видом выпрямился в седле. Джамисон бросил на него скептический взгляд.

– Насколько я понял, ты узнал, что хотел.

На лице Рутланда появилась широкая улыбка.

– Джамисон, мы едем охотиться.

– Ты едешь за ней.

– Я еду охотиться. Разве это не подходящее занятие для английского графа? Но на этот раз добыча будет более интересной.

– Но, Рутланд, мы выполняем миссию…

– Конечно.

Загрузка...