Всеволод Болдырев, Марина Давыдова Судьба-Полынь

Желающего идти судьба ведет, не желающего — влачит

Клеанф

Пролог

В комнате жарковато. Ветер слишком горячий даже для летнего вечера, от многочисленных городских каналов крепко пахнет тиной и застоялой водой. Шумно. Я закрываю ставни, достаю из сундучка пергамент, ларец с песком, чернильницу и перья. Следом — старый каганец. Большие светильники из бронзы не создают атмосферы, которая нужна мне.

Лишь неровное дрожание огненной капельки на фитиле… лишь запах топленого сала…

Изменчивый свет, подвластный сквознякам и моему дыханию, может творить чудеса. Когда буквы ложатся на бумагу, игра света, тени и воображение начинают порождать видения, образы. Я вижу в буквах мир: города, леса, озера, реки, моря и горы. Вижу людей и богов. Чудовищ и героев. Жизнь и смерть. Вижу судьбу Ваярии. Великие события и мелкие дела, о которых не вспомнит никто уже на следующей неделе.

Зовут меня… хотя, это не важно. Что значит одно-единственное имя на фоне событий, которые собираюсь описать? Я просто былинка, пролетевшая над полем боя, растянувшимся на тысячу лиг… Ворона, наблюдающая за сражением, что длится сотни лет. Бесплотный дух, который записывает все, что было.

Но таково мое ремесло: видеть и записывать. Таков дар и проклятие: знать и не мочь что-либо изменить. Поэтому назовусь Молчуном. Времени остается совсем мало. Песчинка за песчинкой, оно приближает развязку. Три судьбы реками сливаются в один бурный поток.

Первая река взяла разбег давно. В небольшом трактире, приютившемся на перекрестье четырех дорог.

Загрузка...