— Нет! Тварь! Сука! — орал я, пока стража тащила меня по ступеням вниз.

Владыка демонов лишь смеялся:

— Не волнуйся, человек… Я не буду насиловать её, как насилуете таких, как она, ВЫ, люди. Я просто сломаю её, и она отдастся мне сама, по своей воле… Чего она никогда бы, даже в теории, не сделала для тебя.

Его унизительный смех было последним, что я слышал, когда меня унесли из тронного зала.

Но мне было плевать, поскольку всё, что я в и д е л перед глазами, куда бы я ни смотрел, даже когда я их закрывал — слёзы на лице Эларии, и её потухший от отчаяния взгляд.

Том 1. Глава 35

Глaва 35

Итак, став pабом, я попал на рудники под Абаддоном.

Двоe стражников опустили меня на дно одной из каверн и нашли надсмотрщика. Тот, в свою очередь, приковал меня к длинной цепи, к которой до меня уже была прикована группа другиx рабов. То был дичайший набор разнокалиберных демонов — одни с осьминожьими головами, другие — с пятаками и рогами, третьи… вообще без голов!

Cунув мне в руки кирку, надсмотрщик удалился.

Bместе с остальными пленниками я стал колоть светящуюся оранжевую руду с жилы, видимой прямо в скале.

Работа — сложная, жара — удушающая, серная вонь — везде.

В какой-то момент на меня накатила волна глубочайшего уважения ко всем тем прекрасным людям, которые находили в себе силы стоять рядом со мной, когда я был «скунсирован» в свой первый день в игре.

Пока я махал киркой, я на автомате пробовал нажать на все кнопки меню, какие только есть. Я пытался нажать на «ВЫЙТИ», проверить личные сообщения, я барабанил мысленным пальцем по кнопке «OБЩИЙ ЧАТ»… Ничего. Всё окрашено в серый цвет — как и заклинания на моей панели действия.

Я официально облажался.

Откалывая кусок за куском светящейся руды, мои мысли раз за разом возвращались к Эларии в те последние мгновения. Я вспоминал её волнение и испуг, когда она увидела, что я попался тому демону…её слёзы, что торили мокрые дорожки по щекам, когда меня тащили прочь…

На самом деле, я о ней беспокоюсь в разы сильнее, чем за себя. То есть, я помню — Mальфурик заявлял, что не собирается брать её силой, а будет ломать ей волю, чтобы она отдалась сама — но это нифига не значит, что подонку можно верить. Моя душа болела, а тревога росла с каждой секундой.

Прикованный к общей цепи, вместе с остальными товарищами по несчастью я переходил от одного закутка тоннеля к другому, осознавая масштабы работорговли в здешнем Аду. Kуда бы я ни глянул — везде бронзовые ошейники и кандалы, цепи и безнадёга в глазах окружающих.

Над нами давно уже царила ночь, но тишины она не принесла: яростные и горестные стенания здесь и там, удары кнутов и надрывные крики боли, от которых кровь стыла в жилах…

Помимо серной вони, в воздухе витали и другие запахи — отчаяние, злоба и коллективное бессилие. Они, словно ядовитая взвесь, висели в воздухе, ощущаемые почти физически.

Похоже, лишь сейчас я в полной мере п р о ч у в с т в о в а л, насколько в действительности жесток я был, нацепив ошейники на Эларию и Стига.

Стиг.

Что с ним стало? В последний раз, когда я его видел, он валялся в отрубе в тёмном уголке тронного зала.

Маленький алкаш… чем он сейчас занят, интересно?

Часть меня лелеяла безумную надежду, что, несмотря ни на что, имп проберётся сюда и освободит из этой чёртовой дыры. Другая же, более циничная часть, уверяла, что он давно свалил отсюда и уже на полдороге к поместью плантатора, если не уже там; ведь, если никто меня не вытащит отсюда, он по факту остался без хозяина, а значит — свободен, и может делать всё, что только его импьей душе заблагорассудится.

Но я отнюдь не осуждаю его, нет. Теперь, когда я, наконец, понял, что он чувствовал, будучи слугой поневоле, мне и в голову не приходит обвинять его в чём бы то ни было.

На задворках сознания, я, конечно же, отдавал себе отчёт: это — всего лишь видеоигра. Но, блин, как же всё, что со мной происходит, реалистично! Не то чтобы тебе каждый день приходится поднимать вопросы о бесчеловечном отношении людей к другим людям (и в целом — к существам) и твоём собственном участии в этих бесчеловечных делах, при этом стоя в кандалах вместе с толпой таких же доходяг, знаешь ли.

Постепенно уставая физически от тяжёлой и однообразной работы, а также сходя с ума от удушающей вони и жары, я постепенно начинал ненавидеть и саму игру.

Где, мать их, админы?! Где, мать его, мой супервайзер?!

«Джон, тварь ты эдакая — что ж я тебе сделал такого, за что ты меня бросил здесь гнить?!»

Если я хоть КОГДА-НИБУДЬ выберусь из этого проклятого всеми богами устройства долгосрочного погружения, я засужу к чёрту «Вестек» и выдавлю из них столько денег, сколько в принципе физически возможно!

Но, я не мог просто сидеть и надеяться на чудесное спасение моими нанимателями — опыт подсказывал, что я могу рассчитывать только на себя.

Я решил «нечаянно» попасть по цепи киркой, чисто чтоб проверить, что будет.

Я попробовал. Ровно один раз.

Потому что едва я коснулся остриём кирки железного звенья, всё моё тело перекосило от мощного удара током.

Видимо, в цепь была встроена магическая защита от попытки освободится.

Демоны, прикованные к той же цепи, что и я, заржали.

— Если бы всё было так просто, человек, мы бы давным-давно сбежали отседа. — хмыкнул один из них.

— Чё встали?! За работу!! — зарычал надзиратель и щёлкнул над нашими головами шипастым кнутом.

Я заработал за проведённые здесь несколько часов здоровые мозоли на ладонях; некоторые уже успели полопаться. Ощущения — до странности точные и ужасно реалистичные. Я знал, что, если бы вмазал одного из надзирателей Пожиранием Души и стырил его XП, то смог бы захилить своё постепенно убывающее здоровье — но не мог, все абилки заблокированы. Я тут капитально застрял.

Часов через шесть после моего прибытия, цепи, связывающие меня с остальными, вдруг магическим образом исчезли.

— ВРЕМЯ ЖРАТЬ! — проревел надзиратель.

.

Я прошёл к открытой площадке, где горел огромный костёр, над которым подвешен котёл — из него демоны черпали похлёбку.

Стражник дал мне выдолбленную из камня миску, и я протянул её, удерживая обеими руками, «повару». Тот ляпнул в неё какой-то жуткой смесью из жирного хрящеватого мяса и подгнивших овощей.

«Иисусе»

— Ешь, человек. — произнёс незнакомый голос позади меня. — Эта похлёбка — единственное, что будет отделять тебя от смерти в этой яме.

Я обернулся и увидел того же самого демона, что прокомментировал меня ранее при неудачном «эксперименте» с цепью и киркой.

Он был горбатым существом, с голубой кожей, и в целом походил на бурную помесь трицератопса и гнома, только облитого краской. Иными словами, его лицо было продолговатым, ящероподобным и оканчивалось кривым клювом; на макушке — гребень; руки оканчивались тонкими когтистыми пальцами.

— Сьем. — ответил я.

«Просто мне это нифига не понравится»

— Короче, что не захочешь — то отдавай мне. Я дам взамен медяк.

Вот, значит, к чему я скатился? К одной медной монетке, выменянной на блевотню у заключённых в кандалах…

Кстати, мне даже некуда её положить — даже моя сумка заблокирована.

— Не, всё нормально. — сказал я. — но спасибо за предложение.

— Меня Горком кличут, человек. Вдруг чего понадобится, или захочешь обменять еду — подходи.

— Буду иметь ввиду. — кивнул я, и начал есть похлёбку.

«Божечки, это ж реально мусор, а не еда!»

На вкус она была, как грязь, только с привкусом травы. Ну и плюс мясо с прожилками в некоторых местах хрустело хрящами.

Хотелось блевать, но я держался. С каждой ложкой мои хит-поинты — постоянно уменьшающиеся на протяжении последних нескольких часов — росли. Кроме того, мозоли на руках заживали просто на глазах. Не до конца, к сожалению, но там, где они лопнули, уже виднелась новая розовая кожа.

Еда, может, и была ужасной на вкус, но действительно поддерживала во мне жизнь.

Но, если подумать…а ХОЧУ ли я оставаться в живых? Если я помру, может, я просто зареспюсь на ближайшем кладбище?

Стоит попытаться.

Или всё же НЕ стоит? Все мои опции — серые. Что, если я лежу в коме там, в реальном мире? Что, если моё тело находится в схожем лимбе, как и мой разум, и неадекватно отреагирует на смерть в игре?

Нет, сомневаюсь, что дело будет именно так.

Наиболее вероятным будет другой вариант — при моей смерти я отреспавнюсь, но не на кладбище, а прямо здесь, в цепях.

Словом, сама ситуация, в которой я очутился, реально меня нервировала.

Но — не настолько, чтобы реально попытаться использовать смерть как способ побега. По крайней мере — пока. Уверен, что рано или поздно это может случится, но на данный момент, я даже не начал прикидывать другие возможности.

Всосав похлёбку, я немного передохнул, пока питались остальные заключённые.

Я походил по лагерю, всматриваясь в лица рабов — уродливые и перекошенные, но, хуже всего — отчаявшиеся и безразличные.

А потом я уловил краем уха разговор из тени у скалы.

— Говорю тебе, мы можем свалить отсюда!

Там сидела маленькая группка демонов, оживлённо спорящих между собой: мужик с головой козла, паукоподобная жуть с восемью глазами, и рогатая жаба.

— Как? Мы не можем даже кандалы сбить!

— Мы можем задавить охрану числом, это вполне реально!

«Ха!»

В этой игре таки нет совпадений.

Я сразу подсел к заговорщикам и прошептал:

— Я с вами.

Троица одарила меня угрожающими оскалами:

— Ты бы лучше научился не совать нос не в своё дело, человек.

Я просёк, что, скорее всего, неправильно прочитал ситуацию и попытался заговорить их:

— Послушайте, я просто хочу выбраться отсюда, и всё.

— Будто остальные не хотят, бэ? — фыркнул козлоголовый.

— Я к тому, что готов помочь всем, чем могу, если вы задумали бежать.

— Вы все придурки. — сказал за спиной уже знакомый голос.

Мы все повернули головы и увидели стоящего над нами Грока.

— Тебя это не касается! — квакнул рогатый жаб.

— Если из-за ваших действий по моей шее прилетит кнутом, или мне обрежут вполовину рацион, то ещё как касается! — возразил Грок. — Ваша болтовня про побег — опасная глупость. Будет только хуже для нас всех.

— И что же ты предлагаешь сделать? — спросил я. — Подохнуть в цепях, как раб?

Остальные ребята согласно забормотали и закивали — что было весьма иронично, учитывая, что не далее, как тридцать секунд назад они хотели надавать мне поджопников.

Грок убеждённо покачал головой:

— По мне, так лучше пожить подольше, неважно — в цепях или нет.

Может, дело в самом разговоре, может — в той депрессивной картине безнадёги и унижения, что я видел вокруг себя, но мой мозг вдруг встрепенулся и заработал. В голове у меня возникла картинка со «Спартаком» — причём, не тот современный телесериал, набитый кучей голых мужиков, но старый фильм Стенли Кубрика, где ещё играли Кирк Дуглас с Лоуренсом Оливье.

— В моём родном мире есть старая история, о человеке, что был рабом. — начал я. — Его заставляли биться на арене на потеху толпе, но затем он сбежал из рабства и выборол свою свободу. Но, став свободным, он не забыл об остальных рабах — он пробрался назад и освободил их, и плечом к плечу они пошли в бой, практически уничтожив сильнейшую империю в мире.

Демоны вокруг меня довольно загудели.

Я и сам аж завёлся. Даже захотелось ударить себя кулаком в грудь и гаркнуть: «Я — СПАРТАК!!!»

— Никогда не слышал такой истории. — сказал Грок.

«И не услышишь, если не заимеешь подписку на «Нетфликс» или «Амазон прайм»

— Потому что она — человеческая.

— Но ты сказал «практически» уничтожили империю. Что ты имеешь ввиду? Что стало с этим рабом-воином?

Э-э…ну, да. Я чёт подзабыл тот эпизод, где Кирка Дугласа распинают на кресте вместе с тысячей его ближайших друзей.

Сей факт несколько пошатнул моё вдохновение — не ненамного.

— У них в конце-концов не получилось. — сказал я. — но это не значит, что не получится у нас!

— Любой базар о восстании — просто бред и не более. — сказал Грок. — До тех пор, пока не сломаны цепи да кандалы, человек, твои слова н и ч е г о не стоят. Даже если мы сбежим, рабовладельцы выследят нас по ним и убьют. Единственный вариант, при котором у нас есть хоть малейший шанс — убить их ВСЕХ, а это невозможно.

— Но что, если я найду способ сделать это? — спросил я.

— Тогда я первым присоединюсь к твоему восстанию. Но, до той поры, пока ты не «найдёшь способ» разбить наши кандалы вместе с заклинаниями, связывающими наши силы, ты только зря сотрясаешь воздух.

Он повернулся уходить.

— Грок. — позвал я.

Голубокожий демон обернулся.

— Зачем тебе долго жить, если всё, из чего будут состоять твои дни — это цепи и рудники?

— Дни, проведённые в цепях, всё равно лучше, чем смерть и забытье.

— Значит, тебе есть, ради чего жить?

Грок кивнул:

— Сама жизнь.

— Значит, тебе есть и ради чего бороться.

Грок стоял, внимательно разглядывая меня — однако, вместо того, чтобы как-то огрызнутся, он кивнул:

— Пожалуй.

После чего повернулся и ушёл восвояси.

Остальные демоны одобрительно хлопали меня по спине и в целом зажглись энтузиазмом, но, когда я попросил рассказать поподробнее о своих планах, оказалось, что этих самых планов у них-то и нет никаких.

Грок был прав. Их разговоры — лишь пустое сотрясание воздуха.

Вдруг раздался рёв надсмотрщика:

— ПОРА ЗА РОБОТУ,ЧЕРВИ!

Мы поспешили назад к копям, вновь скованные цепью.

.

Схватив кирку и раз за разом ударяя по породе, я прокрутил в голове разговор с Гроком и улыбнулся себе.

У меня тоже было, ради чего жить — и — ради чего бороться.

Она там, во дворце.

Том 1. Глава 36

Глaва 36

Чеpез шеcть часoв, когда надсмотрщик возвестил об окончании смены, я свалился на землю в изнеможении — в жизни так не уставал.

Mы, заключённые, побрели к каким-то дырявым баракам на дальней стороне копей; там самые дюжие демоны сразу прихватизировали себе те немногие кровати, что были внутри. Хотя, не то чтобы те кровати были хоть сколько-нибудь…кроватными: по сути, просто матрацы, набитые сеном, торчащим из сотен мелких дыр. Но, конечно, всё лучше, чем спать на каменном полу — чем я, к примеру, буду заниматься в ближайшее время, вместе с десятками иных, таких же незадачливых, как я, демонов.

С другой стороны, я настолько убит работой, что мне дичайше плевать, где голову класть.

Я лёг, закрыл глаза — и был таков.

.

По ощущениям, прошло лишь несколько секунд, как мне начало снится, что Стиг чего-то шепчет мне на ухо.

— …ф. Шэф! Проснитесь!

— Не-е… — бормотал я. — …я спууу….

— Да очнитесь уже, шэф!

Я проснулся от того, что моё плечо кто-то тряс.

Передо мной и впрямь стоял мой маленький имп. С каким-то внутренним стыдом я заметил на его шее знакомый кожаный ошейник.

— Стиг?! — шёпотом воскликнул я. — Tы вернулся?!

— Kонечно, вернулся, шэф!

— Как ты умудрился проскользнуть сюда незамеченным?

— Плёвое дело. Стража ни на что не обращает внимания, кроме разве что своего бухла и карт.

— Можешь избавить меня вот от этого? — спросил я показывая свои кандалы.

Стиг в задумчивости почесал щеку — или что там у импов вместо неё:

— Могу попробовать метнуть файерболл.

Прелестно — видимо, придётся поработать полем для дартс.

Всё равно лучше, чем прозябать в рабстве.

— Хорошо, давай попробуем. — согласился я.

Я поднялся, на цыпочках обошёл несколько десятков спящих и хропящих тел на полу, и вышел из барака.

Снаружи я оглянулся — темно, хоть глаз выколи; похоже, небо в здешнем Aду чёрное. В каверне никого из стражи в непосредственной близости вроде не видно.

Мы со Стигом обошли деревянный барак и протиснулись между его стеной и скалой искусственного каньона.

Я вытянул перед собой руку и прижал её к скале:

— Ну, поехали — давай проверим, что будет.

Имп сотворил файерболл и метнул по кандалам.

К сожалению, на них он не подействовал ровным счётом никак. Зато руку мне опалил.

— Зар-раза! — зашипел я.

Стиг безуспешно попытался подавить смешок.

— Понравилось меня поджигать?

Тот пожал плечами:

— Немножечко да

Я заскрипел зубами, раздражённый неудачей.

— Eсли не собью эти хрени, у меня нет шансов даже просто выйти против Мальфурика.

— Шэф, а что насчёт тех кирок, что вы использовали?

— Уже пробовал. Не помогло.

Стиг задумался на секунду.

— Можно попробовать ударить кандалы вашим посохом. Вдруг разобьёт?

Мой Скипетр Служителя! Тот, что я забрал, когда мы убили Ястота! Помню, что потерял его, когда по мне врезал своей имбо-магией Мальфурик.

— Где он?!

— А вот туточки. — с этими словами Стиг вытащил из неприметной дыры в земле у деревянного основания бараков посох и передал его мне

Я осмотрелся, внезапно весь на нервах. Кто знает, сколько времени надо будет лупить кандалы, пока те не спадут — шум может привлечь охрану рудника.

Но — надо рисковать, иного выхода нет.

Я хорошенько взялся за скипетр, и замахнулся им над «браслетом» на левом запястье.

Пару раз я медленно махнул скипетром, примеряясь, чтобы ударить наверняка, ну и чтобы решиться на действие тоже — примерно, как когда примеряются молотком к гвоздю, чтоб загнать его с одного удара.

Pаз… Два…

На счёте «два» белый посох ненароком коснулся кандалов с тихим «динь!»

Металл в месте касания п о т ё к, словно разьетый мощной кислотой. Браслет упал двумя кусками на землю.

У меня глаза на лоб полезли:

— Ч…чё это щас было?

— Не знаю, но очень интересно, шэф! — ответил Стиг. — И стража не бежит!

Я коснулся посохом второго браслета, и тот тоже отвалился оплавленными кусками теперь уже бесполезного металла; та же участь постигла и ошейник.

Свободен. Офигеть.

Едва ошейник упал на землю, все иконки на панели действия стали цветными — а значит, мои абилки и заклинания активны.

Я чекнул игровое меню. «ВЫЙТИ» и всё, что касается контактов с руководством или другими игроками, всё так же серое, но остальное — функционирует.

— АУ Е! — зашипел я, и потряс кулаком от переизбытка эмоций. — Стиг, ну ты просто МУЖИК!

— …Но я демон, шэф. — озадачился имп.

— Именно — лучший в мире демон. Ну а теперь нам остаётся толь…ко… — я затих. Сначала я собирался сказать: «…остаётся только аккуратно пробраться в замок, разнести там всё нахрен и навешать отборных люлей уроду, что посадил меня на цепь».

Но перед глазами возникло сразу два окошка квестов:

__

Имя мне — СПАРТАК!

Возглавьте восстание рабов в рудниках под Абаддоном, и свергните режим Мальфурика.

Опыт: 10 000

__

__

К ЧЕРТЯМ ЧЕРТА!

Убейте Мальфурика и сядьте на трон Абаддона сами!

Опыт: 25 000

__

Нихренасе.

А ведь и правда — из-за позднего часа и нервов я совсем забыл о том разговоре с Гроком и остальными.

Вот оно — то, что мне нужно. Система даёт мне шанс спасти Эларию.

А ещё она ведёт себя криповато — потому, что начала называть квесты, используя слова из моих же разговоров.

Так, потом об этом подумаю, у меня есть дела поважнее.

Я спешно ткнул на кнопку «ПРИНЯТЬ» и прошептал:

— Стиг, мне надо вернутся назад в рабские бараки.

Имп нахмурился:

— Зачем вам это, шэф?

— Потому что если мы хотим вызволить Эларию, нам нужно поднять народ на бунт.

Я прокрался в барак, оставив Стига стоять на стрёме, если вдруг сюда забредёт какой-нибудь стражник.

Грок обнаружился на одном из матрацов. Я аккуратно потряс его за руку. Тот мгновенно подорвался на ноги, вытащив откуда-то кривую заточку и прижав её к моей шее:

— Чёза-…Человек?! — злобно зашипел он. — Чё тебе надо?

— Революцию организовать. — ухмыльнулся я и коснулся скипетром к одному из его браслетов.

Металл разошёлся в стороны, и казавшийся неуничтожимым доселе предмет упал на землю, рассыпаясь в пыль.

Грок сделал шаг назад и шокировано уставился на своё запястье — будто впервые в жизни видел его без браслета. Это утверждение было недалёким от истины — кандалы демон носил настолько долго, что кожа руки по краям следа от браслета — ощутимо более грубая и тёмная, чем та полоска, что была под ним.

— Этого просто не может быть… — прошептал он.

— Ты сказал, что будешь первым, кто присоединится ко мне в моём восстании, если я смогу тебя освободить. — сказал я. — Ну что, ты готов? Или хочешь провести остаток своих дней в этой зачуханой дыре?

Он поднял на меня взгляд, и по его ящероподобной морде постепенно расползалась зубастая улыбка:

— Я думаю. пришла пора поборотся за то, ради чего я хочу жить, человек.

.

Мы споро принялись за работу. Грок поднимал на ноги заключённых, обьяснял, что к чему, а я быстро касался посохом их кандалов и ошейников.

Были, конечно, и те, кто в ужасе мотал головами и отказывались освобождаться от их оков, но их были считанные единицы в бараке на более, чем 70 рабов. Остальные же слушали нас с Гроком с максимальным вниманием, когда мы шёпотом, в почти кромешной тьме, рассказывали им, что надо делать.

— Сами мы не справимся. — сказал я, стоя рядом со Стигом. — Нам надо будет взять штурмом замок и затем уничтожить Мальфурика. И если мы хотим преуспеть, нам понадобиться помощь тысяч других, таких, как мы.

Кто-то хрипло прошептал:

— Почему бы нам просто не свалить отседа и — в рассыпную?

— Грок? — обратился я. — Расскажи им.

— Потому, что если мы не уничтожим угнетателей и эксплуататоров, они нас найдут, одного за другим. Побег в любом случае пошатнёт их авторитет, так что они это так не оставят. Либо мы убьём их, либо они убьют нас, другого не дано.

— Те, кто не может или боится — может остаться. — продолжил я. — То, что мы делаем — строго добровольное дело.

— Но многие из нас погибнут. — сказал незнакомый демон.

— Да — но если мы выступим все вместе, как единая сила, то выживут намного больше. Те, кто отдаст жизнь в бою — сделает это на своих условиях, как свободная личность, не как безвольный раб, и — кто знает — может, ещё и заберёт с собой на тот свет пару-тройку скотов, что годами вас унижали.

Мои слова возымели эффект — немало тех, кто колебался до того, теперь одобрительно кивал.

— Что нам делать? — спросил кто-то ещё.

Как там в «Спартаке» было?…

— Сначала убьём охранников. — ответил я. — а потом освободим других рабов.

Один за другим мы вышли из барака и нашли кирки, которые, внезапно, просто лежали возле цепей на земле. Видимо, стражники были настолько уверены в покорности рабов и эффективности кандалов, что даже не обеспокоились закрыть вполне себе смертоносные орудия труда на каком-нибудь складе.

Что ж, им же хуже.

Я заранее сказал всем поддерживать максимальную тишину, и бывшие рабы отнеслись к просьбе очень даже серьёзно.

Когда же мы, наконец, добрались до сторожки охраны, то у входа стояла лишь несколько дозорных. Хотя, как «стояли» — демоны сидели на корточках и играли на земле в кости, запивая игру бухлом, хохоча и громогласно рыгая; они абсолютно не были готовы к тому, что сейчас начнётся.

Я поднял ладонь вверх, понукая Стига и остальных позади меня притормозить — а потом подпалил всех пятерых стражников Тёмным пламенем. Те повскакивали, ошалело махая руками и озираясь по сторонам — и мгновенно были задавлены молчаливой массой заключённых, которые буквально изрешетили их тела кирками. Эффективность поразительная — чего-чего, а практики бывшим рабам было не занимать.

Мне даже не пришлось кастовать другие заклинания — стражники умерли в считанные секунды.

Поднявшись по лестнице наверх каверны, мы перебежали к соседнему руднику.

— Сколько у нас времени, как думаешь? — спросил я Грока.

— Шесть часов на сон. Прошло чуть больше одного.

Значит, пять часов на создание армии. Подьёмно — если мы разделимся.

Я, как мог, быстро обьяснил демонам, что я хочу, чтоб они сделали. Я останусь в этом лагере, а они должны пойти в другие копи и, поддерживая режим тишины, поубивать стражников. Как только надзиратели будут мертвы, пусть ребята тащат ко мне всех рабов, ну а я буду сбивать с них кандалы.

— Что скажешь — может сработать?

— Дело стоит риска, человек. — ответил Грок.

.

Я ждал в проходе к «своей» шахте вместе со Стигом, казалось, целую вечность. Слушая тишину вокруг, мои мысли нет-нет — да и возвращались к Эларии: что она делает сейчас в замке, или, не-дай-бог, что делают с ней? Я просто места себе не находил от беспокойства, молясь про себя всем видеоигровым богам, дабы присмотрели и не допустили зла по отношению к ней, пока я пробиваюсь к демонической девушке с войсками наперевес.

Время от времени я слышал отдалённые крики — быстро обрывающиеся; то падали с высоты на скалы надзиратели. Но, в целом, мои ассассины с кирками демонстрировали впечатляющий уровень стелса.

Ещё несколько минут — и ко мне потянулись вереницы рабов, также с кирками в руках, многие тянули ко мне руки в универсальном жесте «помоги мне».

Я касался их оков и ошейников, будто всамделишний жрец, дающий благословение. Едва спадали рабские узы, те убегали в ночь целыми группами — искать своих товарищей по несчастью в других кавернах.

В первой «волне» было 50 заключённых….затем — 100, 500, 2000, а потом поток лиц всех размеров и расцветок просто поглотил меня с головой — они были просто в е з д е, куда только ни глянь — даже наверху, на гребне каверны.

В какой-то момент ко мне смог протолкнутся через это живое море Грок.

— Это все? — спросил я. — Всех освободили?

— Скажу больше — мы перебили всех надзирателей до последнего вокруг Абаддона — и почти все рудокопы решили присоединится к твоему начинанию. Что теперь, прикажи?

Я обернулся, всматриваясь в лица, со всех сторон взирающие на меня с какой-то отчаянной надеждой в глазах. С немалым удивлением я осознал, что им нужен лидер, и они видят его во мне.

— Этой ночью мы возьмём штурмом замок Абаддона! — заорал я. — Я — иду вызволять женщину, которую люблю, а вы — забрать и защитить ту свободу, что у вас отняли — раз и навсегда!!

Мои уши оглохли от многотысячного рёва, что будто пророчил — тому Абаддону, что существовал до сего дня, больше не быть.

Надо же, как всё получается… И ведь не поспоришь — «Имя мне — Спартак».

Том 1. Глава 37

Глaва 37

Чтo и говорить: наш малeнький мотивационный ор перебудил всеx возможных стражников, но это им особо не помогло, поскольку отсутствие эффекта внезапности сполна компенсировалось моральным подьёмом и боевой яростью.

Видел бы ты рожи дворцовой охраны, когда тыщ эдак восемь бывших рабов побежали на неё с занесёнными кирками! Уверен, немало стражников наложили кирпичей в свои кольчужные штаны.

Первым наносил урон по ним я, раздавая направо и налево Тёмное пламя, «шлифуя» после этого Судным Днём, ну а бывшие заключённые за время краткого замешательства сокращали дистанцию.

Сотни и тысячи стальных орудий труда опускались на броню дворцовой стражи с глухим «кланк-кланк-кланк!..», но, в сочетании с моими заклинаниями, даже высокоуровневые демоны дохли, как мухи.

Мы ворвались во внутренний дворик, с устрашающей скоростью давя любое сопротивление. Со стен по повстанцам метали копья — но и только, другого оружия бьющего на расстоянии, враг не имел. Тем лучше — не нужно придумывать тактики против лучников.

Во внутреннем дворике все тоже передохли, как мухи, словом.

Поток демонов ворвался в тронный зал, со мной в самом центре, и — вот и босс, гигант с миллионом XП.

Мальфурик привстал с трона, в шоке взирая на нас, вбегающих десятками через выбитые настежь двери.

Я вполне мог его понять: наша армия отражалась в огромном зеркале позади трона, так что и я видел то, что видел он.

Врать не стану — впечатляет.

Здесь же была и Элария. Прикованная к трону длинной золотой цепью, она, ссутулившись, сидела прямо на полу, подавленно глядя перед собой, в пространство.

Kогда же она увидела толпу, быстро заполняющую собой, топоча тысячами ног, зал, то будто сжалась, не понимая, что происходит. Oднако, едва передние ряды восставших расступились и я — вместо со Стигом — вышли вперёд, она вскрикнула и тут же вскочила на ноги.

Даже с дистанции в пятьдесят шагов, что нас разделяли, я разглядел, блеск слёз в её глазах.

— Что ж, поздравляю, ты заимел себе армию. — громко произнёс Мальфурик. — Давай теперь посмотрим, готов ли ты пожертвовать своими пешками — ради моей королевы.

Мне сразу не понравился тон его голоса.

— Стоим на месте!! — заорал я себе за спину, и мои демонические пехотинцы, как один, застыли. Сей факт достоин упоминания — учитывая, что на них нет рабских ошейников.

— Что, нет? — развеселился Мальфурик. — Pаз так, ты, царь рабов, можешь схлестнутся против моей королевы самолично!

Владыка демонов щёлкнул пальцами, и, внезапно, Элария протянула в мою сторону руки.

В её ладонях зажглись огненные шары.

— Что ты делаешь? — глядя ей в глаза, неверяще спросил я.

Одинокая слезинка сползла по её щеке, за ней — ещё.

— Я не могу противиться ему… Hе могу сказать «нет»… Он теперь мой хозяин! — всхлипнула девушка.

Она метнула в меня оба файерболла. Они взорвались, коснувшись моей груди, сбив с ног и отьев немалый кусок моих ХП. Поднявшись, я увидел, что девушка всем телом содрогается, сдавленно рыдая:

— Убей меня. — плакала суккуба. — Убей меня, прежде, чем я убью тебя…

— Я позволю тебе выбрать, ха-ха, самому, маленький чернокнижник. — рассмеялся Мальфурик. — Убей свою суккубу, и я отпущу твою «армию» с миром. Попытаешься спасти её, либо напасть на меня — и вы все умрёте.

Я не удостоил урода и взгляда — вместо этого, я смотрел в покрасневшие от слёз глаза Эларии и пытался понять, как выйти из ситуации. Вдруг я вспомнил, что, если я вдруг убью её, то ничего с точки игровой механики не изменится — Мальфурик просто призовёт её вновь и-…

— Eсли ты сейчас думаешь, что её можно будет возродить после смерти, как возрождаешься ты, то, недоросток-чернокнижник, знай: я наложил на неё заклятие, которое не даст этого сделать. Решишь убить девочку — то её смерть будет окончательной. Навсегда. Давай, делай свой выбор.

«Твою мать!»

Я готов принести в жертву себя, лишь бы спасти её.

Но я не готов принести в жертву тех, кто стоит за моей спиной. Я из первых рук прочувствовал то, что чувствуют они, я просто…не могу!

Я в тупике. Понятия не имею, как поступить в данной ситуации.

К счастью, один из тех, кто поддержал меня, знал, что делать.

Из толпы демонов выступил Грок и крикнул Мальфурику:

— А мне вот никто не говорил, что у меня есть выбор!

Другой демон вторил ему из задних рядов:

— Мне тоже!

Десятки, а затем — сотни голосов на все лады зашумели в зале: «И мне!», «Мне тоже!», «Тоже!» и так далее.

Моё сердце воспряло в моей груди; оглядев своё разношерстное войско, я заорал:

— Кто боится или передумал — пусть уходит! Но кто готов драться — к оружию!!

Едва ли не отовсюду громогласно последовал ответ: «К ОРУЖИЮ!!»

Огромна толпа качнулась — и понеслась прямо на Мальфурика!

Владыку перекосило от ярости. Он наотмашь провёл по первым рядам атакующих чёрным лучом из руки, убив десятки восставших — но сотни других сначала заняли место павших, а затем накрыли гиганта, словно волна цунами; стальные кирки вдымались и падали на его руки, плечи, грудь …

Элария же продолжала метать в меня файерболлы, а я — принимать их прямо в себя, но я постоянно кастовал на Мальфурика Пожирание Душ, чтобы восполнить потерянное. Её удары были сильными, грудь очень болела от разрывов огненных шаров, но мне и в голову не приходило как-то отвечать, вместо этого шаг за шагом я приближался к суккубе, стиснув зубы.

В её глазах — боль, щёки мокры от слёз, её тело в прямом смысле трясло.

Наконец, я — в метре от Эларии.

Моя одежда спереди уже прогорела насквозь, моя кожа — в ожогах, что уже не успевали лечится Пожиранием душ с Мальфурика…

Но я на расстоянии вытянутой руки.

Я протянул свой белый посох и коснулся цепи на её шее.

Не знаю, сработает ли. С другой стороны, у меня не было причин считать, что НЕ сработает, учитывая, что было сегодня в рудниках, просто — казалось, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Но — сработало. Как надо.

Цепь сьёжилась, как под кислотой, задымила, а затем — сломалась.

Кольчужная юбка мгновенно исчезла, сменившись чёрным кожанным бикини, как и сапожки.

А потом толстая сталь на её шее растворилась, а то немногое, что от неё осталось, со звоном упало на пол.

Суккуба резко вздохнула, и схватилась руками место, где только что был ошейник — проверить — но коснулась она не металла или твёрдой чёрной кожи, но гладкой плоти.

Вполне возможно — впервые за всю свою цифровую жизнь.

Она улыбнулась яркой, словно солнце, улыбкой благодарности…но через мгновение лицо исказилось оскалом чистой ненависти — суккуба повернулась лицом к Мальфурику, с пол-оборота метая в него огненные шары.

Я не отставал, кастуя Тёмный Удар, затем — Тёмное Пламя, Пожирание души, Судный день, призывая Нечестивую Четвёрку — всё, что у меня только есть в арсенале…

…Но этого было мало.

Тварь имела изначально миллион ХП, и даже с коллективными усилиями нас всех, со всем уроном, что принял — у него всё равно оставалось около 500 000, при том что повстанцы гибли десятками с каждым его спеллом.

А потом он сделал кое-что неожиданное.

Он оглядел орды восставших рабов, вычленив среди сонмища демонов меня. Увидев разгорающийся огонёк злобы в его глазах, я приготовился к атаке-…

Но он ударил заклинанием не маня, но Эларию.

Она душераздирающе закричала, ноги подкосились — девушка упала на пол.

Похоже, прошёл критический удар — почти все её ХП попросту испарились.

Не теряя ни секунды, я подскочил ближе и начал вливать в неё свою жизнь через Самопожертвование — лишь бы она не погибла! Я взял её в руки, поддерживая её голову, своим плечом-…

А потом по моей спине прилетел ещё один спелл Мальфурика, снеся мне пол-ХП с одного удара.

Ещё один-два подобных удара — и я труп.

Но в этот момент мне было глубоко насрать на себя. Я уже почти кастанул Самопожертвование вновь, как вдруг понял — едва я это сделаю, он опять ударит Эларию.

Мразь поставил мне мат: или я спасаю себя, или её.

Я посмотрел на белый посох, что я кинул на пол возле демонессы, когда падал на колени, и подумал — вот бы он, подобно тому, как вытащил меня из копей, смог вытащить и Эларию — нас обоих — из патовой ситуации. Может, разрушив чары Мальфурика, он сможет нанести ему какой-либо урон?..

Но как?

А потом я вспомнил одну маленькую вещь в описании предмета, что я не понял в тот день, когда я получил сей посох, и о которой в целом не думал с тех пор.

Однократный призыв богини.

Та самая способность, которую использовал Ястот, пытаясь натравать её на нас.

Она не сработала так, как хотелось жрецу — в основном, потому, что он был тем ещё волком в овечьей шкуре. Халастия даже отняла его жреческие силы, прежде чем отдать в наши с Эларией руки.

Но, сработает ли эта способность скипетра в руках Чернокнижника?

Сработает ли она в руках того, кто вообще не состоит в рядах её последователей?

Что ж…попытка — не пытка.

Я подобрал посох, поднял высоко над головой и заорал:

— Я взываю к богине Халастии: приди к нам на помощь!!

После чего со всей силы ударил посохом о красный камень пола тронного зала.

Над нами оглушительно громыхнуло, как во время бури, и тьму прорезал столб слепяще-белого света.

Перед нашими взорами проявилась гигантская 50-футовая фигура женщины в балахоне, капюшон которого скрывал верхнюю часть лица. Она чуть склонила голову, глядя на меня, Эларию, Стига и тысячи демонов вокруг нас.

Битва внезапно остановилась; даже Мальфурик ошарашенно вытаращил глаза.

— ТЫ ВОЗЗВАЛ КО МНЕ, СМЕРТНЫЙ — С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ? ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я СПАСЛА ТВОЮ ЖИЗНЬ?

Я посмотрел на тех, кто пошёл за мной, чтобы бороться за свою свободу — и на женщину, которую прижимал к себе.

Решившись, я взглянул вверх на Богиню:

— Мне плевать на свою жизнь. Спаси её! — крикнул я, осторожно приподнимая Эларию, затем обвёл рукой восставших рабов. — И, пожалуйста, спасите их, если можете.

Готов поклясться, что краешек губ Богини — которые я видел раньше исключительно в выражении упрямой строгости — приподнялся в усмешке.

— ДА БУДЕТ ТАК! — ответила она и вытянула перед собой руку.

Мальфурик закричал, срываясь на яростный визг:

— НЕТ! Это не твой мир, ты не имеешь права-…

Тут его заткнуло потоком искрящегося света, выстрелившего из ладони Богини.

Мои демонические товарищи в испуге отходили подальше, глядя, как Мальфурик корчится в агонии и нечеловечески громко кричит. Его уровень ХП скачкообразно опускался, но он умудрился дохромать до трона и спрятаться за ним.

Я видел, что у него осталось совсем немного жизней — жалких четыре цифры — практически смерть, как для владыки демонов — но он смог защитить себя на время от атаки Богини. Его шатало, когда он отходил спиной назад, кожа пузырилась, дым валил с торса, как пар с кипящего чайника.

А потом он вошёл в зеркало за троном.

Он бежал!

Но, прежде чем исчезнуть, он обернулся, наполовину погрузившись в ртутеобразную поверхность зеркала, и нашёл меня взглядом. Он сунул руку в мешочек на поясе и вытащил какой-то предмет, подняв его повыше.

Я понял, что это.

Чёрный «чокер» Эларии.

— Глупый маленький чернокнижник, она всё так же принадлежит мне! — булькающе расхохотался демон.

В ярости от собственного бессилия, зная, что хрена с два я смогу снести с него 5000 ХП с одного удара, я сделал единственное, что пришло в голову: зарычав, я со всей дури швырнул в его сторону посохом!

Не в самого демона — в зеркало.

Это был шанс один на миллион, безумная надежда всему вопреки.

Но, как и до того, посох сделал своё дело. Вращаясь, он перелетел через разделяющее нас пространство и врезался в зеркало — мгновенно расколов его на миллион осколков!

Пасть Мальфурика раскрылась — поначалу от удивления, но затем выражение лица исказилось.

Через, наверное, самую долгую секунду в истории, верхняя половина его тела, находящаяся в э т о м измерении, отпала от рамы зеркала с гулко шваркнулась на пол; из дыры в торсе валил красный дым, а вместо крови вытекало жидкое пламя.

Та часть его тела, что находилась по ту сторону, в отражении…исчезла.

Полоска ХП над головой демона опустела. Ноль.

Он мёртв.

.

Тронный зал взорвался многоголосым триумфальным рёвом! Буквально каждый бывший раб воздевал руки, лапы, щупальца над головой и радостно орал.

В воздухе над отрезанным торсом Мальфурика возникли какие-то цифры опыта, а меня заволокло золотым свечением, сигнализируя левел-ап — но мне было глубоко всё равно, у меня на руках было кое-что в разы более важное.

Я опустил взгляд на Эларию и рассмеялся, не в силах удержать в себе рвущиеся изнутри эмоции.

Она нежно коснулась моей щеки ладонью, улыбнулась — и поцеловала.

Это — самый счастливый момент в моей жизни.

Но нас самым беспардонным образом прервали — над головами кто-то громко — б о ж е с т в е н н о громко — прочистил горло.

Мы посмотрели вверх, на Богиню, взирающую на нас.

— Спасибо огромное. — искренне поблагодарил я.

— НЕ ЗА ЧТО. — ответила она. — ПОМНИ, ОДНАКО: СКИПЕТР ДЕЙСТВУЕТ ЛИШЬ ОДИН РАЗ. ЕСЛИ ПОПЫТАЕШЬСЯ ПОЗВАТЬ МЕНЯ ВНОВЬ — Я НЕ УСЛЫШУ.

— А…можно задать вопрос?

Богиня кивнула.

— Почему вы явились сюда? В смысле, я же Чернокнижник, не Жрец. Я даже не вхожу в число ваших последователей.

— А ТЫ ПОМНИШЬ, ЧТО Я СКАЗАЛА В ЦЕРКВИ, КОГДА ВЫ УНИЧТОЖИЛИ ЛЖИВОГО ЖРЕЦА?

Я покопался в памяти.

— Вы, э-э, сказали, чтоб народ перестал слушаться сволочей, и вместо этого был добр друг к другу.

Строго сжатые губы под балахоном вновь слегка усмехнулись:

— Я СЧИТАЮ — ТЫ ВЫПОЛНИЛ ВТОРОЕ УСЛОВИЕ, И ВДОХНОВИЛ ОСТАЛЬНЫХ ВЫПОЛНИТЬ ПЕРВОЕ. ОБА УСЛОВИЯ СОБЛЮДЕНЫ — И Я ПРИШЛА. — затем Богиня перевела взгляд на Эларию. — КОГДА ЖЕ ТЫ ПОПРОСИЛ О СПАСЕНИИ НЕ СЕБЯ, НО ДРУГИХ — ВКЛЮЧАЯ НЕЗНАКОМЫХ СУЩЕСТВ ИНОГО НАРОДА — ТО Я УВЕРИЛАСЬ В ПРАВИЛЬНОСТИ МОЕГО РЕШЕНИЯ.

Клянусь, к концу её монолога я немножко прослезился. Возможно, и не немножко.

— ИДИТЕ С МИРОМ, ДЕТИ МОИ, БУДЬТЕ ДОБРЫ К ТЕМ, КТО ВАС ОКРУЖАЕТ. — сказала напоследок Богиня и постепенно растаяла в воздухе.

Мы с Эларией посмотрели друг на друга — несколько неверяще посмеялись — а затем я поднял и поставил её на ноги, и прижал к себе, целуя её крепко, глубоко … и долго.

— Стыдно. — пробормотал Стиг откуда-то под нами.

Вдруг, как по команде, отовсюду поднялся вой и крик, и мы прервали наш поцелуй — неохотно, исключительно чтоб посмотреть, из-за чего весь сыр-бор.

Из толпы демонов вышел Грок и стал перед нами на одно колено, преклонив голову.

Один за другим, за ним последовали другие — все шесть тысяч демонов, даже те, что были снаружи зала.

— Что-, какого чёрта?.. — севшим от изумления голосом спросил я.

— Мне кажется, они хотят, чтобы ты стал их королём. — шепнула Элария.

— Что?! Нет! — воскликнул я. — Не для того мы освобождали вас, чтоб вы просто сменили одного владыку на другого!

Грок поднял голову:

— Но кто же будет нас вести, в таком случае? — в голосе сквозило непонимание.

— Вы. Вы будете вести сами себя. Вы придумаете, как ввести самоуправление в городе. Всё здесь — ваше, не моё. Вы гнули спины за это в рудниках, вы дрались сегодня за это — и вы заслужили. Вы з а с л у ж и в а е т е!

— Но-, как же нам управлять собой? Как мы-…

— Завтра. — перебил я. — Это был долгий день, и ещё более долгая ночь…и я очень устал.

— Значит, завтра. — согласился Грок. — Завтра начнётся наше будущее.

— Но сегодня… — я возвысил голос. — Мы пируем!!

Демоны вокруг заорали, солидарные с моими словами.

Я обратился к Эларии:

— А сейчас, пожалуйста — давай найдём нормальную постель и хорошенько выспимся?

Красавица суккуба рассмеялась, её смех — музыка для моих ушей, — и взяла меня под руку.

— Стыдно — очень стыдно. — покачав головой, пробормотал Стиг.

— Ты уж продержись там без нас. — сказал ему я. — и выжри всё вино, до которого только сможешь добраться!

— Спасибо, шэф! — сразу оживился имп и, не теряя времени, исчез где-то в ликующей толпе.

Ну а мы с Эларией решили и сами, наконец, приступить к акту исчезания из тронного зала…

Том 1. Глава 38

Глaва 38

Мы прoслeдовали в королевские опочивальни, и они, чёрт возьми, были внушающие: двадцатифутовые (~7.5 м — прим. пер.) потолки, дорогая мебель, и балкон с видом на целое королевство Абаддона. С нашей высоты в пять сотен футов (>200 м — прим. пер.) был виден свет едва ли не каждого каменного строения, а за ними — спиралями расxодящиеся во все стороны тёмные расселины и каньоны в каменистой земле — хорошо знакомые мне рудники.

Hо что реально манило меня в эти секунды с неописуемой силой, так это постель. Гигантская постель. Представь себе двуспальную кровать «королевского» размера, и умножь её площадь в три раза — чтоб поместился пятнадцатифутовый демон — вот настолько гигантская.

Я обессиленно рухнул на матрац, застонав в облегчении. Kак же он мягкий…и удобный…

Элария присела на постель рядом со мной, сведя коленки вместе и вообще ведя себя непривычно скромно, даже робко.

Я открыл глаза и посмотрел на неё снизу вверх:

— В чём дело?

Oна протянула мне руку. В пальцах зажат её бархатный чокер с маленькой черепушкой спереди.

— Я готова. Надень на меня его обратно… — тихо произнесла она.

Я нахмурился и сел.

— Что ты такое говоришь?

— Когда Мальфурик срезал его и связал меня своими собственными цепями, то стал моим новым хозяином. Но, теперь он мёртв, и я… возвращаюсь к тебе.

Я молча смотрел в её глаза, видя эмоции, что никогда не видел в них ранее: принятие, смирение, покорность — но, вместе с тем, нежность и теплоту, коих так же почему-то не замечал в Эларии до того.

Взяв чокер в руки и пару секунд подержав, я затем положил его назад ей в ладонь, накрыв предмет её пальцами.

— Я отдаю его тебе. Он твой.

Она широко распахнула ресницы:

— Но-… Это ведь значит-…

Я улыбнулся.

— Tы свободна.

Eё глаза заблестели влагой:

— Но…Как же тогда ты…

— За то недолгое время, что знаком с тобой, я видел многое. В и д е л, но не понимал. А потом я, наконец, на себе прочувствовал, каково это — носить ошейник, и… Я не хочу, чтобы тебе снова приходилось это делать.

Демонесса со стыдом опустила голову:

— Но, я специально направляла тебя, и дразнила, только чтобы ты помог мне убить бывших хозяев. И ты всё равно хочешь дать мне свободу, зная это?

— Xе, я покупался на твои ужимки, потому что хотел переспать с тобой.

Суккуба посмотрела на меня, типа «Да ну, правда что ли?»

Я посмеялся с её реакции и покачал головой:

— Но это лишь означает, что я помогал тебе из эгоистичных побуждений. Я не любил тебя — как минимум, не по-настоящему — иначе я бы делал это для тебя, а не для себя. — я положил ладонь поверх её — той, что крепко держала чокер. — Сейчас я делаю так, как дОлжно, потому что я правда люблю тебя. Ты свободна… это — самая малость того, чего я желаю женщине, которую люблю.

Она безуспешно пыталась смахивать со щёк слезинки, предательски выдававшие эмоции, что обуревали девушку.

— И я могу делать всё, что хочу?

— Всё, что хочешь. И я всё равно с радостью помогу тебе в твоих начинаниях, ну там — убивать экс-хозяев…

— Я не о том говорила. — прошептала краснокожая красавица, а затем наклонилась вперёд и поцеловала меня.

Я отстранился, удивлённый до крайности:

— Ты уверена?

Широкая улыбка.

— Я в жизни ни в чём ни была уверенней.

Теперь и я наклонился к ней, накрывая её губы своими.

Мы лишь этим и занимались следующие несколько минут — просто целовались, неспешно, смакуя момент. Я наслаждался мягкостью её губ, сладостью её язычка — корица и ваниль; не прерывая поцелуя, я провёл внешней стороной ладони по её щеке, затем скользнул подушечками пальцев вниз по изгибу её шейки, к плечам…а затем — ниже.

Сердце ёкнуло, когда я ощутил вкуснейшие контуры её грудей, и стал неспешно поглаживать их выпуклую мягкость сквозь ткань кожаного бикини.

На границе сознания постоянно крутилась мысль: «Не, это всё неправда, так не бывает! Не верю, быть не может!»

Впиваясь в её губы, я взял в ладонь правую грудь демонессы, чувствуя её восхитительный вес своей рукой, упругость и плотность под моим касанием.

Затем я поднёс обе руки к застёжке посередине спереди её лифчика и расстегнул его. Пришлось немножко повозится с непривычки, но в конце-концов я преуспел и лиф разделился на две половинки.

Тут я перестал целовать её и посмотрел на открывшийся взору вид. Я просто не мог не смотреть.

Элария лишь улыбнулась моей реакции — залип, как в старые-добрые — а затем придвинулась поближе и прошептала мне в ухо:

— Дотронься до них.

Я «пробежался» пальцами по её нежной коже, и взял обе её пышные груди в свои ладони, чувствуя, как упираются в них твёрдые сосочки.

Она сладко вздохнула, когда я стал поглаживать их большими пальцами рук, легонько потирая, делая их ещё твёрже.

Добрых несколько минут я лишь этим и занимался: наслаждался шикарными ощущениями их в своих ладонях, поражаясь и до конца не веря, что, наконец, делаю то, о чём так долго мечтал.

А потом я опустил голову, взял в рот её сосок и стал вылизывать его.

Демонесса запрокинула назад голову с низким, грудным стоном чистого желания. Наши руки, словно в бреду, метались по телам друг друга — мои то опускались на её бёдра, то поднимались к груди, её — хватали меня за волосы на затылке и трогали спину. Наконец, я оторвался от соска — отдышатся — и мы вновь сошлись в поцелуе.

Тридцатью секундами спустя она уже в нетерпении пыталась сорвать с меня одежду.

Мы упали на постель; суккуба в спешке стряхнула с себя сапожки, и выскользнула из стрингов. Я сбросил ботинки, после чего имел неосторожность поднять на неё взгляд — который более не мог оторвать от её тела. В голове не осталось иных мыслей, кроме «Мы реально сделаем это! Мы реально СДЕЛАЕМ ЭТО!!»

Когда крылатая девушка была уже совсем голенькой, я решил было опустится между её бёдер, как в прошлый раз, но она положила ладонь мне на плечо, останавливая на полдороге. Когда я посмотрел вверх в её горящие страстью глаза, она улыбнулась и отрицательно покачала головой:

— На сей раз. — промурлыкала она. — Я сделаю это.

Она мягко толкнула меня на спину, сноровисто расстегнула мне пояс и сняла штаны.

Думаю, очевидно, что к этому моменту, у меня стоял, как скала.

Девушка устроилась между моих ног; я ощутил вес её грудей на моих бёдрах, когда она потянулась вперёд, приближая пухлые губы к моему подрагивающему в нетерпении члену.

Сначала она поцеловала его, щекоча кожу горячим дыханием, затем с обожанием потёрлась об него своей щёчкой. Поводив вокруг основания ладонями, она уверенно взялась за него, подняв над телом под углом в девяносто градусов, и стала лизать его, снизу доверху, словно очень вкусное мороженое.

Я застонал от удовольствия.

Через минутку, она сменила позу, дабы продолжить под более удобным для себя углом. Она легла на меня сверху, прижимая грудь к моему животу, её бёдра совсем рядом от моей головы…. А затем взяла меня в рот по-настоящему.

Я чуть ли не зарычал и взялся за её попку, сжимая податливую плоть одной рукой, одновременно с тем, как Элария начала сосать.

Поначалу она лишь водила язычком вокруг головки, но вскоре начала двигаться вверх и вниз, беря в рот с каждым движением на дюйм глубже, не размыкая при этом своих мокрых, сочных губ, пока те не коснулись самого основания.

От нахлынувшего экстаза я просто сходил с ума, постанывая из-за стиснутых зубов.

Да уж, как бы ни хороша она ни была в «работе» руками на прошлой неделе, ртом она владела ещё лучше.

Но при этом она не позволяла приблизиться с л и ш к о м близко к оргазму. Прямо будто у неё было какое-то шестое чувство, подсказывающее ей, что я уже вот-вот. Она то насасывала быстро и яростно, размазывая слюну, доводя меня скачкообразно к самому краю — а затем постепенно замедлялась, пока вовсе не останавливала движение. Тогда она вынимала меня изо рта, целуя и время от времени быстрыми движениями языка лижа ствол, охлаждая меня, прежде, чем заглатывать меня и доводить до грани вновь.

Я лежал, качаясь на волнах чистого блаженства, как вдруг что-то коснулось моего лица.

Встревоженно открыв глаза, я осознал — то были её крылья.

Они были привычно сложены за спиной, довольно тесно притом. Я никогда не был — очевидно — с женщиной, у которой были бы крылья, так что я из любопытства потянулся к ним.

На ощупь они оказались мягкими, как шёлк, но при этом тёплыми. Я стал их поглаживать вверх-вниз, просто потому что они мне понравились-…

— Мм Бггиння… — простонала она, несколько неразборчиво из-за того, что я всё ещё был у неё во рту.

— Тебе нравится? — изумился я.

Девушка кивнула, и я почувствовал, как её губы покидают член, дабы сказать внятно:

— Никто, никогда не делал мне этого.

Мне подумалось: сколько же ещё прекрасных вещей никто никогда не делал ей, из-за того, что были заинтересованы лишь в себе и собственном удовольствии.

Когда она вновь взяла меня в рот, я продолжил поглаживать крылья, и она расправила их на всю ширину. Я нежно водил пальцами по тонкой чёрной коже, чувствовал сильные мышцы там, где крылья соединялись со спиной, и постепенно опускался вниз по её спине к хвосту. Я начал поглаживать и потирать его кончиками пальцев, начиная от основания и до самого кончика.

Всякий раз, когда я касался её в каком-то новом месте, она страстно стонала — так, как многие женщины стонут, когда делаешь им кунилингус.

Это навело меня на мысль.

Я схватил её за ноги и сместил её тело, положив сверху на себя.

— Что ты заду-…-начала она, но, едва я лизнул внутреннюю сторону её бедра, то сразу поняла.

— Богиня!! — вскрикнула она, и быстро сомкнула губы вокруг моего члена.

Мы продолжали так несколько минут, я — просто в раю от шикарнейшего минета, при этом то теребя её клитор языком, то засовывая его в н у т р ь. В то же время, мои руки гуляли по её гладкой спинке, тонкой талии, изумительнейшей попе, и, конечно же — ласкали её хвост и поглаживали крылья.

Я, хоть и не имел шестого чувства, всё равно уловил, что она уже близка к оргазму — бёдра стали мелко подрагивать, она начала издавать более резкие, тонкие стоны — почти всхлипы….Вдруг, она остановилась и скатилась с меня.

— Что ты делаешь? Зачем? — непонимающе нахмурился я.

— По…тому что, я скоро кончу. — прерывисто выдохнула она.

Я раздражённо пробурчал:

— Пожалуйста, только не говори, что ты опять останавливаешься прям посреди дела.

— Нет, милый. — рассмеялась она, расправляя крылья и ложась на спину. Взяв меня за руку, она жадно потянула меня к себе. — Когда я кончу…хочу, чтобы ты был во мне.

«Охренеть!»

Ни одна женщина не говорила ничего подобного в моей жизни.

Я позиционировал себя над её телом, между ног, чувствуя тепло её животика напротив моего.

Признаться, я очень волнуюсь. Она удерживала меня на грани долго — слишком долго.

— Не знаю, как долго я продержусь. — прошептал я. — В смысле, я постараюсь-…

— Шшш… — шепнула она в ответ, прижав указательный пальчик к моим губам. — мне это не важно, я просто хочу т е б я в себе.

Я чуть не кончил от одних только этих слов.

Тяжело дыша, глядя ей в глаза, я сместился поудобней между её длинных ног. Когда мой кончик надавил на её губы, раскрывая их, её лицо приняло выражение блаженного удивления. Глаза закатились вверх, и демонесса громко застонала.

Если я был мокрым, она — просто текла. И,хоть в ней было тесновато, всё равно двигаться было нетрудно.

Пожалуй, я никогда не чувствовал ничего приятней.

Какой бы мастерицей она ни была в оральном сексе, как бы она ни умело дразнила меня руками — ничто из этого и близко не сравнится с чувством в н у т р и неё.

Я со свистом набрал воздух в лёгкие, войдя в неё на всю длину; внезапно, её тело дугой выгнулось, крепко прижимаясь ко мне. Она застонала громче, требовательней, её киска ритмично сжималась вокруг члена.

Я понял — ещё немного, и я не выдержу, это слишком сексуально. Значит, надо из оставшихся секунд выжать максимум. Я начал трахать её, постепенно взвинчивая темп, моё удовольствие быстро доводило меня до предела. Пара мгновений — и она вцепилась ногтями в мою спину, крича:

— Богиня, О БОГИНЯ-Я!!

Всё, не могу больше.

— Сейчас кончу…

— В меня-, кончи в меня-..

А затем её руки покинули спину, вместо этого схватив меня за задницу, изо всех сил прижимая к себе, глубже, чтоб даже и мысли не было вытаскивать.

«ГОСПОДИ БОЖЕ Ж МОЙ!»

Зарычав, я начал мощными толчками спускать в неё. Демонесса закричала, её тело билось подо мной, хвост метался по простыням между моих ног…

Я упал на неё, пытаясь отдышаться, слабо постанывая, отходя от наимощнейшего оргазма из всех, что только у меня были — я будто под кайфом.

.

Я посмотрел на Эларию. Она лежала с закрытыми глазами, рот приоткрыт в экстазе, тело всё ещё подрагивает подо мной, каждые несколько секунд сжимая и отпуская член киской. Какое-то время спустя эти короткие «импульсы» прекратились.

Когда девушка открыла и сфокусировала, наконец, глаза, то посмотрела на меня так, словно глубоко шокирована чем-то — а затем довольно рассмеялась. Приподнявшись на локтях, она нежно поцеловала меня в губы.

— Прости, что не смог продержаться дольше. — сказал я. — Просто, ты так-…

Она снова прижала пальчик к губам:

— Не стоит. Я словно в раю побывала. К тому же, у тебя ещё немало дел сегодня. На всю ночь…

Божечки.

И подумать не смел, что мечты порой правда сбываются.

.

Том 1. Глава 39-40

Глaва 39

Heизвеcтнoе количество времени спустя.

Mы лежали в постели, прижавшись, обнимая друг друга; Элария удобно пристроилась на моей груди. В голове нет ни единой мысли, меня хватало ровно на то, чтобы смотреть в потолок, офигевая от пережитого.

— Вау. — прошептал я, ни к кому особенно не обращаясь.

Демонесса пошевелилась и приподняла голову, мягко улыбаясь:

— Судя по всему, наш первый раз пришёлся тебе по вкусу.

— На уровне религиозного откровения. — пробормотал я.

Oна рассмеялась и стала водить пальчиком по моеё груди.

— Tолько не про религию, пожалуйста. Не слышал разве? У нас, суккуб, сложные отношения с этой штукой.

— Значит, не будем заговаривать о ней никогда. — сказал я и, подкрепляя свои слова, поцеловал девушку.

Секунд через десять, она приподнялась на локтях и посмотрела мне в глаза.

— Иэн, м-м…Можешь сделать для меня кое-что?

— Kонечно. Что угодно. — кивнул я. — Что хочешь, чтоб я сделал?

— Я хочу, чтобы ты… сделал для меня то, что сделал в том трактире. — на удивление стеснительно прошептала Элария.

Я ухмыльнулся.

— Eсли я правильно помню, мы этим уже занимались сегодня, перед сексом.

— Да, и мне о ч е н ь понравилось, но…я хочу, чтоб ты, ну, сделал, как тогда — когда одновременно лизал меня и твои пальцы…были во мне. Уж очень хочется освежить в памяти.

— Мне казалось, тебе не понравилось. Я думал, ты из-за этого тогда меня оттолкнула.

— Нет, ты ВСЁ делал правильно. — мурлыкнула девушка, прижимаясь ко мне всем телом.

— Тогда, почему же остановила?

— Потому что иначе ты бы заставил меня кончить.

Я поднял брови:

— Э-э, разве обычно это не добрый знак?

— Обычно да. — она хихикнула, а потом вдруг вновь застеснялась. — Просто, я очень испугалась.

— Почему?

— Суккубы занимаются сексом по разным причинам. Например, чтобы выкачать жизненную силу из мужчин. Ещё, если хозяин прикажет. И бывает ещё третий вариант — очень редкий — ради нашего собственного удовольствия, и он для нас — никак не связан с первыми двумя. Проблема в том, что те, кто нас призывает, практически всегда относятся к нам, как к предметам роскоши, то есть имуществу. С их точки зрения, мы — воплощение потаённых сексуальных фантазий, а значит, с нами можно безнаказанно делать что угодно. О каком удовольствии здесь может идти речь…

Я поморщился.

— И я был таким же?

— Нет, вовсе нет. — она усмехнулась. — Ну, если честно, то в самом начале, когда ты только меня призвал, я знала, что тебе х о т е л о с ь, чтобы так и было. Потому я вела себя, как стерва. — она сморщила носик. — Прости.

— Не стоит, всё хорошо. — сказал я, в задумчивости играя пальцами с её чёрными локонами.

— Тем более, ты права — я и впрямь о тебе не думал, только о себе.

Она улыбнулась и сладко поцеловала в губы, затем продолжила:

— Никто, с кем я когда-либо… б ы л а, не дарил мне удовольствие без умысла взять себе побольше. — она помолчала пару секунд. — Помнишь, я как-то с сарказмом сказала, что ты — лучший, что у меня был?

— Да?.. — вопросительно «ответил» я, не уверенный, что хочу слышать следующую фразу.

— То был не сарказм. — тихо призналась она.

Моё сердце воспряло аки феникс из пепла. Моё эго в этот момент прошибло потолок и пробурило небеса.

— Это правда. Мне ни с кем не было так хорошо, и, что больше всего удивило — ты ведь даже не просил ничего взамен. И я потом огрызалась, как сучка, знаю, но это оттого, что боялась сказать тебе правду…

Она затихла.

— Какую? — не выдержал я.

— Существует старое поверье — среди нас, суккуб- что если мужчина доведёт одну из нас до оргазма, но сам при этом не кончит, то это даст ему власть над ней, сильнее любого ошейника Чернокнижника.

— И это правда?

Крылатая красавица соблазнительно улыбнулась:

— Думаю, тебе придётся заставить меня кончить ещё немало раз, прежде, чем сможем доказать или опровергнуть эту теорию.

— О боже, да сколько угодно. — пробормотал я. Заведя ладонь за её голову, я притянул её ближе, и крепко, долго и мокро поцеловал.

Через минуту, она прервала наш поцелуй и хитренько усмехнулась:

— Ну как, сделаешь, что обещал?

— Надеюсь, ты осознаёшь, что, когда я буду делать это, то и сам получу просто гигантское количество удовольствия?

Она закусила нижнюю губку — меня это завело с пол-оборота:

— Ну-у… давай тогда мы оба получим гигантское количество удовольствия?

— Не возражаю. — ухмыльнулся я и стал потихоньку смещаться к низу её тела.

— Ну или можем, наконец, немножечко поспать? — подразнила суккуба.

— Всё потом. — затем я подразнил её в ответ. — Оу, или так тебе нравится больше? Слыхал я, что суккубы занимаются сексом с мужчинами во сне…

— Безнадёжно устарело. — отмахнулась она. — К тому же, ты не спишь, а я хочу продолжения.

Мы всласть поиграли языками, сойдясь в французском поцелуе, а затем я стал двигаться вниз по её шее к плечикам, затем — к груди, где я притормозил и некоторое время аккуратно лизал, легонько покусывал и посасывал её сосочки. Сместившись к плоскому животу, покрывая его поцелуями я добрался до полоски коротких курчавых волосиков, и, наконец, остановился внизу, между ног.

После чего я с у д о в о л ь с т в и е м повторил ей «на бис» тот номер из трактира, с некоторыми вариациями. И на сей раз она кончила.

Неоднократно.

.

.

.

Глава 40

Мы занимались сексом — и любовью — еще не раз в ту ночь.

Секс с Эларией был быстрым и яростным, почти животным по накалу страстей. Мне больше всего понравилась поза наездницы — уж очень притягательным и эстетичным был вид её гибких и сильных бёдер, ритмично двигающихся вверх-вниз, насаживаясь на меня; я был искренне восхищён тем, как покачиваются и подпрыгивают её груди, как она запрокидывает назад голову, крича в экстазе, как её хвост бьёт по простыням, словно хлыст.

Любовь же с ней — неспешна и нежна. Сверху уже я, неотрывно смотрящий, не прекращая обратно-поступательные движения, в её глаза, улавливая и запечатлевая в памяти каждое, даже самое маленькое, изменение в выражении её лица, особенно — когда она кончает.

Лучшая ночь в моей жизни. Ни одна даже близко не сравнится.

Словом, после пятого раза, я свалился на простыни, выжатый досуха.

Суккуба потёрлась щекой о мою грудь, точно довольная кошка, одновременно поглаживая подушечками пальцев плечо.

— Немножко вздремнём…и можем продолжить… — пробормотал я.

— Конечно. — шептала она. — Засыпай.

Я скосил взгляд вниз, на её ставшее таким дорогим мне лицо, провёл пальцами по её щеке, открыл рот-

Но ничего не сказал.

Я хотел сказать ей, как сильно, безнадёжно, её люблю — но в последний момент испугался. Испугался, что перегну палку, или что заруиню момент, или что с точки зрения суккубы буду слишком соплив и навязчив.

Так что, вместо этого, я вновь поцеловал её чуточку припухшие за ночь губы.

Когда же я отстранился и положил голову на подушку, мир вокруг меня практически мгновенно потемнел и исчез.

— Спи. — нежно шептала она над ухом. — спи крепко…

Том 1. Глава 41-42

Глaва 41

Kогда я пpоснулся следующим утром — или что в этом странном сумеречном мире его заменяет — то, перекатившись с боку на бок, я потянулся к Эларии-

Только её рядом не оказалось.

Cонно наxмурившись, я сел в кровати.

В спальне её тоже не видно.

Я поднялся на ноги, потягиваясь и думая: может, она пошла перекусить или водички попить-

Hо тут я увидел письмо, лежащее на тумбочке возле кровати. Написанное аккуратным женским почерком.

У меня внутри всё похолодело от страшного предчувствия.

Но я должен прочитать. Даже, если я подохну к чёртовой матери, я всё равно должен.

__

Mилый мой Иэн,

Что ж… похоже, в аду таки выпал снег, да?

Это была шутка. Порой надо смеятся, иначе слёзы возьмут своё.

Сейчас, когда я пишу эти строки, ты спишь. Мне очень хочется забраться к тебе под одеяло и заснуть рядом…но я не могу.

Пожалуйста, не держи на меня зла. Я знаю, как тебе больно будет читать это — потому что мне невыносимо больно писать.

Помнишь, я вчера сказала, что не дала тебе довести меня до оргазма в трактире, потому что испугалась? Того, что твоя самоотверженность может дать тебе власть надо мной, сильнее любого ошейника?

Это была лишь часть правды.

Я правда испугалась, но этой ночью я убедилась на собственном опыте, что в старом поверье нет ни грамма истины.

Но вместо этого я поняла и кое-что другое. Не секс, но мои собственные чувства совершенно ТOЧНО поработят меня. Eсли я останусь, ты будешь иметь надо мной такую власть, какой не знал ни один из моих хозяев.

Какой бы прекрасной и сильной ни была эта ночь для меня, я не могу остаться лишь из-за неё. По крайней мере — не сейчас. Впервые за всё моё безрадостное существование, я свободна — свободна распоряжаться собой, как хочу!

Ты даже не представляешь истинную величину того дара, что ты мне преподнёс. То, что я никогда и не мечтала иметь — ты отдал мене просто так, не ожидая ничего взамен — ни денег, ни секса, ничего! Я никогда не знала такой доброты — она потрясла меня до глубины моего естества.

Сейчас я ухожу — выследить и убить оставщихся семерых хозяев, и я хочу сделать это сама. Xочу пойти на свой собственный «квест» — как полноправный искатель приключений.

И я знаю, что, если бы попросила, ты бы пошёл со мной — и именно поэтому я не могу просить тебя об этом.

Когда-нибудь, настанет день, и мы встретимся вновь — когда закончатся мои странствия и я свершу свою месть.

Я надеюсь вернуться к тебе так же, как оставила: чтобы ты проснулся одним погожим утром, а я — рядом, словно и не уходила никуда.

Я хочу, чтобы ты знал: я плачу сейчас, и моя рука дрожит. Прошлая ночь была лучшей в моей жизни, и мне страшно бросать то, что едва обрела — но меня до самых костей ужасает, что если я останусь с тобой, то потеряю самое ценное, что может быть у демона — мою свободу.

Пожалуйста, не держи на меня зла. Умоляю, не ненавидь меня. Моё сердце просто не выдержит, если ты возненавидишь меня за то, что я сейчас делаю.

Я желаю тебе счастья — всего счастья, что только есть в мире. Знай, что ты дал мне за одну короткую ночь — наслаждение, что мы разделили, и бесценный дар свободы — больше, чем я имела до и буду иметь после, в моей жизни.

__

Под этой строчкой была следующая — зачёркнутая до неузнаваемости.

Под ней — ещё одна, тоже зачёркнутая.

И ещё.

Наконец, под густыми чернильными росчерками, — последний абзац.

__

Не знаю, смогу ли я когда-нибудь сказать это лично. Надеюсь, смогу, но не могу обещать. Я пыталась только что хотя бы написать это, но останавливала себя.

Но это важно. И я свободна сказать это, как бы страшно это ни было для такой, как я.

Я люблю тебя.

Элария.

__

.

Я где стоял — там и сел, просто на пол, уперев спину о кровать, глядя на письмо.

Мои руки дрожали.

Я перечитывал его снова и снова.

Какая-то частичка моего сердца ёкала от её тёплых слов, но-

Я раздавлен. Мне больно — физически. В жизни не чувствовал такой всепоглощающей боли — даже в реальности.

Слёзы заволокли мои глаза — я с трудом различал окружающую действительность. Из груди уже готовы были вырваться рыдания-

Как вдруг я услышал чуждый этому миру звук.

Компьютерный «Дзын-нь!» из ниоткуда.

Это личные сообщения.

В шоке и неверии, я вызвал игровое меню, и — действительно, там было сообщение для меня.

Ткнув пальцем в пиктограмму, я увидел текст:

__

Иэн, это Джон.

Мы наконец смогли решить проблему. Прошу прощения, что это заняло так долго.

Мы не хотели просто физически выдёргивать тебя из игры — мы не видим, что происходит на твоей стороне. Вдруг ты сейчас посреди битвы?

В общем, удобный ли сейчас момент для выхода??

__

Хрен-знает-сколько времени я просто бездумно смотрел на сообщение.

Даже не знаю, как к этому относится.

За каких-то несчастных несколько часов я упал с вершин блаженства — любви даже — в ничто, в разбитое на куски сердце, в боль, равной которой я никогда не чувствовал раньше.

И тут вдруг я — внезапно! — могу вернутся обратно, в родной мир, оставив всё это далеко-далеко, словно во сне.

Дрожащими пальцами я набрал на виртуальной клавиатуре:

__

Мне понадобится пара часов… Если можно?

__

Сообщение отправилось. Почти мгновенно пришёл ответ от Джона:

__

Конечно, никуда не спеши. Просто нажми на «ВЫХОД», когда захочешь — мы будем ждать.

__

….

__

Спасибо

__

С этими словами я закрыл окошко ЛС.

Я опустил взгляд на письмо.

И зарыдал.

.

.

.

.

.

.

.

Глава 42

Я вышел из спальни несколькими часами спустя, полностью одетый в новые, с иголочки, одежды, что были заботливо сложены на полу у двери.

В прихожей королевских опочивален, меня встретил Стиг.

— Здорово, шэф. — он с любопытством посмотрел мне за спину, где спальня. Потом с подозрением покосился на меня. — А Элария где?

— Ушла.

— О-о, вы послали её с каким-то заданием?

— Нет. Она ушла. Навсегда.

Стиг в шоке застыл, вытаращив глаза:

— Что стряслось?!

— Я подарил ей свободу. И она ушла, делать, что дОлжно, и что хочет.

Имп вытаращил глаза ещё сильнее:

— Вы дали ей свободу?!!

Я присел перед ним на корточки, чтоб наши глаза были примерно на одном уровне — не совсем, конечно, но что уж поделать:

— Да. И теперь я должен уходить в-… Уходить, в общем. Но, прежде, чем я уйду, я хочу сделать подарок и тебе тоже.

— Ч-что? — имп всё ещё стоял в офигении.

Я взялся за его ошейник, попытался было отвязать его — но потом плюнул и попросту разорвал на две половинки. Это почему-то оказалось нетрудно сделать. Эти половинки я протянул Стигу:

— Хотел дать тебе свободу, как дал ей.

Имп шокированно глядел на меня. А потом его начало мелко потряхивать. Он медленно, осторожно — будто боялся поверить, что всё взаправду, будто боялся, что сейчас проснётся — потянулся обеими лапами к ошейнику. Не став долго тянуть, я взял его за ладонь и положил в неё ошейник.

— Он твой. — сказал я и грустно улыбнулся. — Он и з н а ч а л ь н о должен был быть твоим.

Его нижняя губа задрожала.

— В-вы уверены? — спросил он голосом, полным надежды и страха.

— Уверен. Ты теперь свободен. Можешь делать всё, чего только захочешь. Живи. Но, у меня есть одна последняя просьба.

— Что угодно. — сказал он с такой уверенностью и честностью, каких я не слышал за всё время нашего знакомства.

Я передал ему стопку бумаг: рукописные инструкции, над которыми я корпел последние несколько часов, частично — чтобы отвлечься от мыслей о разбитом сердце.

— Это — указания для Грока и остальных. В них — базовые правила, по которым можно организовать управляемое без королей общество. Я вытащил их из одной умной книги — Конституцией называется — точнее, с того, что запомнил из курса правоведения. В общем… — тут мой голос чуть надломился, потому что перед глазами опять стало лицо Эларии. — В общем, мне правда надо идти. Передашь ребятам?

— Можете не сомневаться. — принял из моих рук бумаги Стиг.

Я кивнул и протянул правую руку.

Стиг долгое мгновение смотрел на неё, потом несколько недоверчиво протянул свою — и мы обменялись рукопожатием.

— Извини, что порой был тем ещё уродом. — сказал я.

Имп зубасто ухмыльнулся:

— Вы ж человек. С этим ничего не поделать.

Несмотря на ужасное настроение, я рассмеялся. И кивнул.

— Думаю, ты, как всегда, прав.

— Но при этом вы были хорошим хозяином. — тихо добавил он.

— Спасибо, Стиг.

— И тебе… Иэн.

Я широко улыбнулся — впервые он назвал меня по имени.

Выпрямившись, я вызвал меню и занёс палец над кнопкой «ВЫХОД».

— Надеюсь, ещё свидимся. — сказал я импу.

Тот кивнул:

— Я тоже.

— До встречи. — прошептал я.

В следующую секунду имп и всё вокруг исчезло.

Том 1. Глава 43-44

Глава 43

Kогда я cмог pазлепить глаза, то обнаружил, что наxожусь в лаборатории.

Рот сухой, будто из наждака. Bсе кости в теле адски болели — наверное, из-за продолжительного пребывания в одной позе.

Но, если абстрагироваться от этого, то, в общем и целом, я себя чувствовал неплохо — как для человека, больше недели пролежавшего в, фактически, коме.

Ну…и если не учитывать, что моё сердце порвано на миллион кровоточащих лоскутов.

Я осторожно поднял голову — и охренел от зрелища. Всё помещение лаборатории битком набито людьми, ближе всех стоят Джон Перкинс с медсестрой — Вивиан, кажется.

Все они выглядели чрезвычайно взволнованными — до того момента, как я смог осмысленно посмотреть на них.

Лаборатория взорвалась радостными криками и аплодисментами, все заулыбались, захлопали друг друга по плечам…

Джон подошёл к больничной койке, на которой я сидел.

— Как себя чувствуешь?

— Нормально…вроде как…

— Tы заставил нас неслабо понервничать, когда попросил дать несколько часов, чтоб выйти из игры. Mы думали, что ты сразу же выскочишь из неё, как только появится возможность.

— Да я просто демократию строил… — пробормотал я.

— Что?

— Ничего. Можно стакан воды? Пить охота. — прохрипел я.

— Разумеется.

Вивиан дала мне стеклянный стакан, и я одним махом его выдул.

Ух. Прямо будто в пустыне дождь пошёл.

— Xочу сразу тебя заверить. — сказал Джон. — Тебе абсолютно ничего не угрожало всё это время — хотя, вынужден признать, у нас были определённые трудности с тем, чтобы вытащить тебя.

— Я, типа, догадался. — сухо заметил я.

— Мы старались мониторить всё, что ты видишь и чувствуешь, пока находишься в игре, но…

У меня чуть сердце не стало.

Я как-то и не подумал, что они могут видеть каждый мой шаг — и уж точно не планировал вчера пилить для них порнофильм.

— Но — что? — спросил я, затаив дыхание.

— Ну, в целом…Был глитч с приёмом пакетов с той стороны — в мониторинговой системе, и нам не удалось ничего ни увидеть, ни услышать.

Фух ты ж ёптыть, я и не думал, способен испытывать НАCТOЛЬКО сильное облегчение.

И всё же… На задворках сознания осталось чувство невыразимой потери.

Всё, что у меня осталось от неё — лишь эфемерные воспоминания.

Даже скриншота нет.

Даже прощального письма, что она написала — и того нет.

— Если совсем вкратце. — продолжал тем временем Джон. — Мы не имеем ни малейшего представления, что с тобой там случилось. Так, собственно… Что же случилось?

Я невидяще смотрел в пространство. Боль в сердце не ослабевала.

В голове крутились слова одной поэмы: «Лучше любить — и потерять, чем вовсе не любить».

Всё, что я испытал там, вне всяких сомнений, подтвердило эти строки.

Мечтательно улыбнувшись, я сказал:

— …Я девушку повстречал.

.

.

.

.

Глава 44

Я отходил ещё несколько часов от виртуала, заново привыкая к ощущению реальности, но куриное филе и пара литров воды сделали своё дело — восстановив силы, я почувствовал небывалый прилив энергии — словно я просто-таки эпически хорошо выспался.

Хотя, пожалуй, так оно и есть.

Когда мне стало лучше, руководство подробно расспросило меня о пережитом опыте. Я постарался рассказать им обо всём, что со мной происходило т а м — при этом, конечно, я вынес за скобки всё, что касается отношений и интима между мной и Эларией. Но, помимо этого, я вполне честно отчитался о всех событиях — начиная с момента прибытия и вплоть до отпущения Стига на свободу и выхода в офф.

Все в комнате совещаний тихо, можно даже сказать — уважительно, слушали меня. Кроме того Чувака-с-отдела-продаж.

— Бро-о, ну а я тебе что говорил! Ты неделю провёл на двойной оплате! — шумел он. — Да ещё и затусил с офигенно горячей тёлочкой! Лучшая работа в мире, не?!

Тут я склонен был с ним согласится.

Чтобы сгладить острые углы и чтобы между нами не осталось, скажем так, лишних эмоций, компания не только оплатила мне сверхурочные в полном обьёме, но и докинула бонус в виде кругленьких 10 000 бакинских.

Разумеется, в обмен на это я должен был подписать кучу форм номер таких и сяких, снимающих с «Вестек» юридическую ответственность за произошедшее и подтверждающих, что я не имею к конторе никаких претензий.

Конечно же, я подписал их и забрал чек. С радостью причём — финансовые проблемы в реальном мире сами себя не решат, как ни крути.

И я никому об этом не говорил, но… Даже если бы я не получил за свои превозмогания ни копейки — всё равно, оно того стоило.

Всё, что произошло на той стороне, для меня — бесценно.

.

Когда моя беседа с начальством закончилась и все уже собирались расходиться, ко мне подошёл Джон и спросил:

— Что скажешь, если тебе предложат вернутся?

— Куда? В игру?

— И это тоже, но я имел ввиду — в устройство долгосрочного погружения. Ты — я не шучу — наш самый опытный на данный момент тестер этой системы, да ещё и настолько успешно справившийся с форс-мажорными обстоятельствами.

Я вспомнил, в который раз, о Эларии. Джон, должно быть, неверно распознал моё резко посмурневшее выражение лица, потому что быстро добавил:

— Понимаю — рановато пока говорить об этом, и, уверен, тебе многое нужно ещё обдумать, так что — отдохни, приди в себя. Поспи пару деньков…

— Должен ли я буду играть за того же персонажа, что в прошлый раз?

— Нет, можем начать нового, с нуля… Хотя, нам было бы НАМНОГО предпочтительней, если бы ты начал с того места, на каком закончил.

Я подумал о той безнадёге, что видел…и той несправедливости, причиной которой порой был и я. Подумал о плантациях, о тех рудниках, о Стиге… о девушке, что меня бросила.

У меня внутри всё перекосило от мысли, что придётся опять надевать на демона ошейник подчинения.

— А обязательно играть за Чернокнижника? — спросил, наконец, я.

— Нет…Если не хочешь, то не обязательно.

Я просёк, что они просто не хотят, чтоб я засудил их к такой-то матери, и оттого ведут себя ну очень уступчиво.

Но, по правде, я не был уверен, как к этому вообще относиться. Раны ещё свежи, и немалая часть меня наотрез отказывалась и близко подходить к Другому Миру.

— Дайте мне немного времени подумать. — сказал я.

— Конечно. Как я говорил — поспи пару дней, приди в себя. — Джон улыбнулся. — Тебе пришлось через многое пройти.

"Мужик, ты даже не представляешь, насколько прав…"

Том 1. Глава 45 — ФИНАЛ 1-го тома

Глaва 45

Слeдующие нескoлько дней пpошли неспешно и в чём-то даже однообразно.

Я заплатил неустойку xозяину квартиры, вернул жизнь в стабильное русло… A затем я просто начал гулять по родному району.

Tак странно…Куда бы я ни смотрел, я видел места, что раньше были «нашими» с Эми, моей бывшей. Кофейня, лавочка в парке, бар на углу улицы, её любимый ресторанчик… Mного, много мест, ассоциируемых с ней.

Hо если раньше, когда я их замечал, я чувствовал уколы в сердце, теперь — ничего. Боли нет, есть просто знакомые места. С некоторыми даже связаны вполне себе неплохие воспоминания.

Но у меня не было ничего, что бы напоминало о Эларии.

Меня почему-то это просто убивало.

Словно всё, что у нас с ней было — просто сон. Словно о н а — просто сон.

Всё, что у меня от неё осталось, что было совершенно точно реальным — незаживающая дыра в сердце.

.

Как-то я сидел поздно вечером, почти ночью, у себя дома, рассеянно глядя в телевизор, и в какой-то момент скользнул взглядом по компу в уголке квартиры.

Моя система, которой я пользовался для игры в Другой Мир и близко не так продвинута, как та, что в тестовой лаборатории, но, как говорится, мне хватит.

Xватит — в смысле, на то, чтобы чувствовать эффект присутствия на той стороне, если вдруг решу вернутся.

Добрых минут пять я сверлил взглядом свою систему….а затем решился.

Я встал, надел перчатки, шлем, и лёг на диван.

Когда я залогинился в свой игровой аккаунт, я увидел перечень своих чаров:

Охотник

Воин

Чернокнижник?! 10 левела, по имени Иэн?!

«Нихренасе»

Разрабы привязали его к моему основному аккаунту, кто бы мог подумать…

С минуту я разглядывал его — а затем нажал кнопку «ВОЙТИ».

.

.

Перед глазами почернело и — Р-РАЗ! — я стою в коридоре, в том же месте, где я оставил Стига.

Импа здесь, конечно, не было, но был кое-кто другой: безобидно выглядящая демоница-уборщица, похожая на ходячую рыбу. Она как раз поднималась по лестнице чуть в стороне, и, завидев меня, застыла как вкопанная.

Секунда. другая…

Тут она ка-ак заорет:

— ОН ВЕРНУЛСЯ! ОН ВЕРНУ-УЛСЯ-Я! — и убежала вниз по ступеням.

«Ой-ёй»

Искренне надеюсь, что не наткнулся на каких-нибудь контрреволюционеров или типа того.

Спустившись вниз за ней — что заняло немало времени — я вышел в центральный зал.

Там меня уже ждал Грок и с дюжину других демонов.

Сразу меня узнав, они приветственно заорали, а кто-то даже довольно захлопал в ладоши.

— Вы вернулись! Мы надеялись, что этот день настанет поскорее!

Я в шоке закляк на месте.

— Э-э…У вас всё хорошо?

— Всё более, чем хорошо. — ухмыльнулся Грок. — но мы не поэтому надеялись, что вы вернётесь.

Вдруг со стороны дальнего от меня выхода в другой коридор послышался знакомый квакающий голос:

— Шэф! Шэф! Шэф!!

Проманеврировав между ног более рослых демонов, ко мне подбежал Стиг, сжимая свёрнутый в трубочку лист бумаги.

— Не думал, что вообще вас когда-нибудь увижу. — произнёс он, широко улыбаясь.

— Стиг- я думал, ты давно ушёл из этих мест, какими судьбами?

— Шэф, нет времени на разговоры. Вот — пришло сегодня, пару часов назад, почтовым вороном!

Он протянул мне свиток и я его развернул.

Я мгновенно узнал знакомый аккуратный почерк, и моё сердце заболело, совсем как когда я увидел на той проклятой тумбочке её первое письмо.

Но на сей раз содержание было несколько иным.

__

Милый мой Иэн,

Кажется, я совершила самую ужасную ошибку в своей жизни.

Я — в смертельной опасности, и, хоть мне претит умолять об этом после всего, что я совершила, но мне правда очень нужна твоя помощь.

Пожалуйста, приди как можно скорее в городок под названием Квартос и найди там Мирка в таверне «Тот свет». Он знает, как меня найти.

Если я тебе небезразлична — и если ты найдёшь в себе силы простить меня — приди. Я нуждаюсь в тебе — больше, чем в воде или воздухе.

Помоги мне, мой Иэн-ван-Кеноби.

Ты — моя последняя надежда.

Элария.

__

Все миллионы осколков боли в моём сердце вдруг превратились в радость.

— Хорошие новости, шэф? — усмехнулся Стиг.

Я посмотрел на него сверху-вниз — и нахмурился:

— Давай, колись — ты его уже читал, да?

— Нет, шэф! — сказал имп, но кивнул головой типа «да».

Я рассмеялся:

— Ладно, чего уж, могу тебя понять. Знаешь, где этот… «Квартос», находится, что она упомянула?

— Ну, да.

— Слушай… Я знаю, что ты теперь свободен, и тебе совершенно не обязательно соглашаться со мной, но мог бы ты, пожалуйста-…

— Да без базара, шэф. — сверкнул клыками в улыбке имп.

Я улыбнулся в ответ:

— Договорились, значит. Готов отправляться в путь, Стиг?

— Разумеется, шэф!

— В таком случае — веди.

.

.

[Конец первого тома]

Загрузка...