Сумеречная роза

Глава 18

— Отведите мужчин вниз к остальным, — приказал сэр Лайонел и добавил, обращаясь к Гуилиму:

— У нас в донжоне уже полно солдат Тюдора. Вы можете на время составить им компанию, пока не станет ясно, кто здесь хозяин.

— Подождите! — крикнула Элис, пока мужчин разоружали.

— Что такое? — нетерпеливо произнес сэр Лайонел. — Вы окажете себе плохую услугу, если попытаетесь перечить мне, леди Элис.

— Я не делаю ничего такого, сэр Лайонел, — ответила она, лихорадочно соображая. — Честно говоря, перечить такому храброму воину, который бросил вызов и Тюдору, и его самому сильному рыцарю, в высшей степени безрассудно. Но вы чуть не отослали вместе со всеми моего слугу. Йен всего лишь мальчик, сэр, и он предан только мне, и никому другому. Однако он служит мне очень хорошо, потому что изучил мои привычки. Умоляю, позвольте ему остаться со мной.

— Он выглядит достаточно крепким, — засомневался сэр Лайонел, — и у него есть меч и кинжал, как у любого другого солдата.

— Только потому, что наш отряд слишком мал, — настаивала Элис. — Вы видите, сэр, у него даже нет настоящих доспехов, а только кожаный панцирь и поножи. — Она надеялась, что ему не представилось случая видеть остальных солдат сэра Николаса, потому что они имели не больше доспехов, чем у Йена, чтобы передвигаться с большей скоростью. Гуилим и два других солдата носили металлические нагрудники, и на них она возлагала все свои надежды.

Сэр Лайонел решил проявить великодушие.

— Хорошо, — согласился он наконец, — парень может остаться и развести огонь в каминах, чтобы после возвращения слуг заняться приготовлением еды. Но помни, не серди меня, парень, — добавил он, мрачно глядя на Йена. — Малейший проступок, и я прикажу разорвать тебя в клочья и скормить моим собакам.

Не позволив себе даже взглянуть на Элис, Йен кивнул, выпустив на свободу свой огненно-рыжий чуб, и каким-то образом показался еще моложе и безобиднее, чем минуту назад. Он поспешно склонился над очагом, взял несколько поленьев и, разложив их на горке углей, стал усердно раздувать их и помешивать, пока они не разгорелись.

Сэр Лайонел наблюдал за ним, потом, поняв, что его люди тоже уставились на Йена, приказал резко:

— Ну идите, отведите остальных вниз!

Гуилим, по голосу которого стало понятно, что он изо всех сил старается сдерживаться, проговорил:

— Даю вам слово, сэр, что не попытаюсь бежать или напасть на вас, если вы позволите мне быть здесь. Я обещал моему брату заботиться о его жене и остальных женщинах и не могу оставить их с вами наедине.

— Да ну? Что ж, у тебя небогатый выбор, дружок, и скажу тебе, как мужчина мужчине: у тебя гораздо больше шансов сохранить голову, если ты сейчас же пойдешь вниз с остальными. Я человек горячий, и леди Элис недолго будет женой твоего брата. Я намерен в скором времени сделать ее вдовой, так что не забивай голову обещаниями, данными брату. Что до других, они будут в достаточной безопасности, пока мы не найдем им применение.

Мэдлин и Элва охнули, а Джонет схватила Элис за руку, но Элис и так была начеку. У нее похолодело внутри, когда сэр Лайонел небрежно упомянул, что убьет сэра Николаса. Она увидела, что Гуилим усилил сопротивление попыткам захватчиков увести его из зала. Надеясь, что у него и двух других все еще есть шанс, если она сможет отвлечь сэра Лайонела, она повернулась к нему:

— Что вы надеетесь получить, сделав меня вдовой, сэр? Вы же не верите, что король отдаст меня или мое наследство бывшему йоркисту.

Он рассмеялся.

— Больше невыгодно быть йоркистом, миледи. Вы видите перед собой непоколебимого сторонника Ланкастеров.

— Но вы же держите в плену людей короля там внизу!

— Да, их держать там тоже выгодно. Но Гарри Тюдор понимает такие вещи, а вы нет. За тридцать с лишним лет мужчины получали и женщин и собственность при помощи подобной тактики, и он сможет вознаградить мои усилия от своего имени.

— От своего имени!

— Да, потому что будет достаточно легко в такие неустойчивые времена убедить его, что замок захватил негодяй Ловелл. Дурак Ловелл не может понять, что дело проиграно и что я всего лишь спас замок и даму, хотя и не успел вовремя спасти бедного сэра Ника Мериона. Король, приняв мою клятву верности, восхитится моей смелостью и позволит оставить себе добычу. Гарри Тюдор заботится только о том, чтобы богатства не собрались в одной семье. Он не будет возражать, если я заберу вас и вашу собственность себе.

— Но почему? — спросила Элис. — Когда я приехала в Лондон, вы даже не смотрели на меня и, насколько мне известно, не имели никаких возражений против расторжения нашей помолвки.

— Вы тогда не имели богатого наследства, — ответил он, — а мне нужно упрочить свое положение при дворе. Только узнав об огромных богатствах вашего отца, я понял, что ошибся, не отстаивая свои требования с самого начала. Однако вскоре я начал исправлять ситуацию.

От странной напряженности в его взгляде у нее мурашки побежали по спине.

— Роджер! — воскликнула она, и ее голос сник. Волнение, не тронувшее ее, когда она узнала о его смерти, охватило ее сейчас, и от мысли, что она, сама того не зная, стала причиной его убийства, ее глаза наполнились слезами. — Они назвали его смерть загадочной.

— Ну, не такой уж и загадочной, — небрежно заметил он, — если бы вы все знали.

— Вы убили его.

Он не отрицал и резко прекратил разговор.

— Хватит о всякой чепухе, — прохрипел он. — Отведите их вниз, ребята. А вы отошлите своих женщин наверх, мадам. Вы останетесь здесь со мной.

— Нет! — воскликнула Мэдлин, вставая рядом с Элис. — Мы никуда не уйдем, сэр Лайонел, или…

Уберите от меня руки! — взвизгнула она, когда солдат схватил ее сзади за руки.

Гуилим возмущенно зарычал и неистово рванулся из рук солдат, но его сбили с ног, и он рухнул замертво.

Мэдлин побелела и стояла как каменная.

Элис потребовала:

— Прикажите вашему человеку отпустить ее, сэр Лайонел. Я не отошлю своих женщин, потому что не уверена, что ваши люди оставят их в покое. Более того, если вы хотите увидеть на столе ужин, позвольте моим женщинам заняться им. Я что-то не вижу тех слуг, о которых вы упоминали раньше.

— Они внизу, — пояснил он, — и придут, когда пленные будут заперты. Они достаточно безобидны, потому что меня боятся больше, чем хозяина, которого никогда не видели. Не думаю, что они помогут вам. Но женщины могут остаться и помочь. Вы, без сомнения, правы насчет моих ребят. Большинство из них не имело женщины уже много дней. Мы следили за дорогами, поджидая ваш отряд. Признаюсь, я надеялся, что сэр Ник сам привезет вас ко мне, но недавно я узнал, что Ловелл тут что-то замышляет, и не удивился, увидев, как вы ковыляете одни.

Почти сразу после того, как увели пленников, появились несколько слуг и с помощью Йена, Джонет и Элвы начали готовить вечернюю трапезу. Элис наблюдала с возрастающим восхищением, как Йену удается не привлекать к себе внимания сэра Лайонела и его людей. Он так ловко смешался с другими слугами, что, если бы не его рыжие волосы, сама Элис не отличила бы его.

Ужин стал еще одним тяжелым испытанием. Сэр Лайонел то вел себя приветливо, то становился грубым, его явное намерение снискать расположение Элис натыкалось на ее нежелание отвечать ему и на язвительные замечания Мэдлин. После ужина, когда Элис пожелала удалиться в другую комнату вместе с женщинами, он не позволил ей, грубо заявив, что хочет послушать музыку.

— Я уверен, — он старался говорить вежливо, — что вы совершенствуете свое владение лютней, мадам. Я бы хотел услышать результат ваших стараний, если вам не трудно.

Напоминание об унижении, которое она вытерпела от Элизабет, разозлило Элис, и она хотела сказать, что у нее нет лютни, но потом передумала. Ложь легко опровергнули бы, а у нее на уме возникло желание заставить его поверить в гораздо более важную ложь. Чем меньше он знает о том, как плохо она умеет лгать, тем лучше будет для них всех. Она попросила Йена принести ей лютню и, сев на табурет около огня, некоторое время лениво перебирала струны. Остальные женщины занялись посудой. Мэдлин села, сложив руки на коленях, и бросала злые взгляды то на сэра Лайонела, то на его людей.

— Мэдлин, — попросила Элис, — принеси мне тот кусок пергамента, на котором сэр Николас написал ноты, чтобы я упражнялась. Он вон в том вьюке около камина, из которого Йен достал лютню.

Если Мэдлин и посчитала просьбу странной, особенно потому, что Йен сидел гораздо ближе к вьюку, она ничего не сказала. Забирая у нее пергамент, Элис посоветовала:

— Перестань постоянно раздражать их своими взглядами. Мы принесем себе больше пользы, если сделаем вид, что подчиняемся. Они сочтут нас безвредными.

— Говорите громче, леди Элис, — приказал сэр Лайонел. — Ваш голос услаждает мой слух, и я хочу слышать то, что вы сказали мистрис Фенлорд.

Элис, почувствовав, как кровь приливает к ее щекам, пролепетала застенчиво:

— Пожалуйста, сэр, это всего лишь женские разговоры, не предназначенные для мужских ушей.

— Тем не менее, мадам, я хочу услышать их. Я не позволю вам секретничать.

— Вне всякого сомнения, сэр, — раздраженно заметила Мэдлин, — если вы так хотите знать, она попросила, чтобы я сопровождала ее в уборную. Мы не доверяем ни вашим людям, ни вам, но я не сомневаюсь, что вы будете настаивать на том, чтобы составить нам компанию, пока мы будем облегчаться.

— Мэдлин! — Элис приложила все усилия, чтобы подавить усмешку, появившуюся, когда она увидела смятение на лице сэра Лайонела, и постаралась сделать вид, словно откровенность Мэдлин шокировала ее.

Сэр Лайонел поморщился.

— Можете идти, вы обе, но не задерживайтесь слишком долго, иначе я пошлю искать вас, и вы очень пожалеете, что заставили меня беспокоиться.

Поднимаясь на ноги, Элис лихорадочно соображала. Взглянув на Йена, она увидела, что парень тайком наблюдает за ней, помогая убирать столы, составленные для ужина. Указав глазами на дверь, ведущую на галерею, она снова посмотрела на него, чтобы убедиться, что он понял. Его кивок не смог бы заметить никто, кроме нее.

Сэр Лайонел спросил:

— Хотите, я пошлю одного из моих людей проводить вас?

— Благодарю вас, нет, — ответила Элис, прежде чем Мэдлин произнесла хоть слово. — Мы не задержимся долго, сэр.

— Уж постарайтесь. И помните, две ваши женщины остаются здесь, со мной. Они очень пострадают, если вы задумаете играть со мной в игры.

Задержавшись только затем, чтобы отложить лютню и отряхнуть юбки, прежде чем поспешить к галерее вместе с Мэдлин, наступавшей ей на пятки, Элис пришла к северной башне и чуть не выпрыгнула из собственной кожи, когда около винтовой лестницы перед ней вдруг возникла тень.

— Йен! У меня просто душа ушла в пятки! Я не видела, как ты уходил.

— Простите, госпожа. Они не обращают на меня внимания. Они считают слуг не больше чем мебелью. У меня было большое ведро воды в руке, и они не стали спрашивать, куда я с ним направляюсь.

— Хорошо. Мы не можем задерживаться, но я должна показать тебе фокус с потайной калиткой.

— Калитка, госпожа? — Он нервно огляделся.

— Да, идем вниз.

— Но дамская уборная наверху!

Мэдлин перебила его:

— Зато калитка внизу, тупица!

— Тише, Мэдлин, — успокоила ее Элис. — Йен не виноват, что мы пленники, так что не брани его.

Спустившись по лестнице и оказавшись внизу, она выглянула из двери башни и проскользнула в темноте к маленькой калитке, вделанной в стену.

— Вот, Йен, смотри, — показала она, беззвучно открывая се. Взяв его руку, она положила ее на потайную кнопку. — Кнопка управляет замком с той стороны. Ты можешь открыть замок, выйти и потом закрыть его снова снаружи. Кнопку не видно ни с одной стороны, если не знаешь о ее существовании.

— Мне бежать прямо сейчас, госпожа?

Искушение отправить его туда казалось почти непреодолимым, но она справилась с ним.

— Не раньше чем в замке все уснут. Тебя будут искать. Мы должны надеяться, что он не запрет тебя в донжоне вместе с остальными, но думаю, он не считает тебя опасным. Ты делал все правильно, Йен. Продолжай оставаться невидимым среди других слуг, а потом, когда все уснут, ты сможешь бежать. Калитка сейчас не охраняется, и не думаю, что ее будут сторожить ночью. Когда выберешься отсюда, ты должен как можно скорее найти сэра Николаса и рассказать ему, что здесь происходит.

— Я сделаю все, что смогу, госпожа, но потребуется много времени, чтобы найти его, я же буду пешим.

— Ты пойдешь пешком только до подножия холма к реке. Слышишь, как она шумит под нами? А там свернешь налево к ближайшей деревне. Крестьяне преданны нам, и у кого-нибудь наверняка найдется лошадь. Ты поскачешь в Ботри, он ближе Донкастера, и сможешь там узнать, где находится королевская процессия. Если они уже поехали в Донкастер или даже в Понтерфракт, ты должен скакать за ними. Если они еще не добрались до Ботри, поезжай по лесной дороге до Ноттингема, пока не встретишь их. Однако я думаю, что они уже уехали вперед, потому что сэр Николас должен был встретить Тюдора в Барнсдейле несколько дней назад.

— Идем, — потянула ее Мэдлин. — Мы не должны задерживаться дольше.

— Да, конечно, — согласилась Элис. — Нам надо вернуться в зал раньше, чем мерзавец Лайонел пойдет искать нас.

Мэдлин кивнула, ее настроение явно улучшилось теперь, когда у них появился план действий. Йен пошел впереди них и почти сразу же исчез в полумраке башни. Когда они вернулись в зал, он уже сидел у камина, подкладывая поленья в огонь, в то время как один из слуг подавал оловянные кружки с горячим кларетом сэру Лайонелу и его людям.

Элис взяла лютню и стала играть, а Мэдлин села рядом с Джонет и Элвой, чтобы помочь Джонет разбирать нитки в ее рабочей корзинке. Час спустя Элис зевнула:

— Надеюсь, вы не собираетесь оставить нас всех на ночь в зале, сэр, но даже если и так, я должна просить позволения лечь спать. День оказался очень долгим и утомительным.

— Где ваши комнаты, мадам?

— Наверху, прямо над этой, сэр. Если вы посмотрите вон туда, — она показала в сторону высокой стены напротив камина, — вы увидите еще одну галерею, такую же, что снаружи этой комнаты. Моя спальня в южной башне в конце той галереи. И если вы позволите, сэр, — добавила она, вставая, — я бы хотела, чтобы туда отнесли мои вещи и чтобы мой слуга спал на лежанке у моей двери, как он привык. Так мы все будем чувствовать себя спокойнее.

— Что заставляет вас думать, что мои ребята просто не проткнут вашего парнишку своими мечами, чтобы добраться до вас, мадам? Вы очень ценный приз, как я уже говорил. — Он посмотрел на нее плотоядным взглядом, и некоторые из его солдат захохотали.

— Они побоятся вашего гнева, сэр, — сладким голосом ответила она. — Хотя вы и перешли на другую сторону ради выгоды, я знаю, что в душе вы Йоркский рыцарь.

— Знаете? Что ж, девочка, клянусь всем святым, вы правы, они меня боятся. — Он злобно посмотрел на тех, кто смеялся, потом опять повернулся к ней и велел:

— Забирайте своего мальчишку и ваши вещи, а утром мы поговорим, вы и я. У вас есть сила духа, милочка, и я не сомневаюсь, что мы вдвоем примем важное решение по поводу замка. Сейчас здесь все в запустении, но в скором времени должно измениться.

— Да, сэр, — выдавила она в ответ. — Идем, Йен, и вы там тоже. Нам уже давно пора ложиться спать.

Наверху Йен устроился на лежанке снаружи двери большой спальни, которую выбрала Элис не потому, что она когда-то принадлежала ей, а потому, что комната могла вместить их всех. Когда все разместились и успокоились, Элис объяснила Джонет, что они придумали.

Джонет и Элва устроились у камина. Тут же легла и Мэдлин. Элис заняла единственную кровать.

— Остается только надеяться, что Йен быстро сумеет найти хозяина, — предположила Джонет, встряхивая одеяло. — Сэр Лайонел оказался совсем не благородным рыцарем, госпожа. Чем больше я на него смотрю, тем меньше ценю способность покойного короля Ричарда разбираться в людях, если он мог считать такого подходящей для вас парой!

Элис вздохнула:

— Он не единожды ужасно ошибся в людях, разве не так? Но Йен найдет сэра Николаса. Он должен.

— Если сможет выбраться из замка, — с сомнением в голосе произнесла Мэдлин.

— Я не знаю, почему ты всегда во всем сомневаешься и отнимаешь у нас надежду, — возмутилась Элис. — Сначала ты цеплялась к Гуилиму, потом кричала на сэра Лайонела, а это могло для нас очень плохо кончиться. А теперь ты подвергаешь критике единственный план, который может спасти нас.

— Ладно, ладно, миледи, — успокоила Джонет, — она не имела в виду ничего плохого. Я вот думаю, жаль, что здесь нет бестолкового болвана Хью Гауэра. Он хоть раз мог бы оказаться полезным.

Мэдлин печально улыбнулась.

— Она права, хотя я предпочла бы, чтобы весь отряд Хью Гауэра показал наглым злодеям, где их место. Но вместо них у нас есть один только Гуилим, который понапрасну подвергает себя риску, чтобы только… чтобы… и все же я думаю, что его ни на йоту не заботит… Ах, я говорю чепуху. Не обращайте на меня внимания! — И прежде чем Элис нашлась с ответом, слезы заструились по лицу Мэдлин, и она сказала, всхлипывая:

— О, Элис, думаешь, они живы?

Элис тревожилась за Гуилима и понимала, что не может ничем ее успокоить, зная о положении пленников в донжоне не больше, чем сама Мэдлин. Утешая ее, она предложила всем лечь спать. Мэдлин подчинилась, но заявила, что будет спать в рубашке, потому что, если Йен уйдет, люди сэра Лайонела могут войти. Элис хотела последовать ее примеру, но решила, что не доставит сэру Лайонелу удовольствия запугать себя. Прежде чем забраться в постель, она накинула халат и открыла дверь в галерею, чтобы посмотреть, как там Йен.

Он улыбнулся ей.

— Все в порядке, миледи. Я заглянул на лестницу в башне и не заметил ни одного стражника на пути отсюда до маленькой калитки. Вряд ли они заметят мое отсутствие хотя бы на рассвете.

Элис надеялась, что он прав, но ее надежда длилась только до того момента, когда ее грубо разбудили утром. Проснувшись, она увидела в спальне не только солдат сэра Лайонела, но и его самого. Он стоял на пороге, наблюдая, как его люди обыскивают каждый дюйм комнаты, переворачивая сундуки и вытряхивая их содержимое на пол. Мэдлин, Джонет и Элву согнали с их постелей, и когда сэр Лайонел приказал Элис встать, завернувшись только в одеяло, чтобы прикрыть наготу, матрас с ее кровати сорвали и трясли так, словно ожидали, что в нем прячется человек. Сэр Лайонел пришел в ярость. Солдаты, державшие женщин, были не лучше. Когда Элва вскрикнула от боли, Элис резко бросила:

— Заставьте их прекратить!

— Где он?

Элис едва не спросила, кого он имеет в виду, но удержалась.

— Далеко, я надеюсь. Вы сказали, что хотите поговорить с сэром Николасом Мерионом. Я только ускорила вашу встречу, сэр, однако сомневаюсь, что она пройдет так, как вы планировали.

— О, она пройдет именно так, — прорычал он, — но вы не будете наслаждаться ожиданием, как, похоже, надеялись, моя дорогая! — Он махнул рукой в сторону женщин:

— Отведите их вниз и бросьте к мужчинам.

— Нет! — крикнула Элис. — Вы этого не сделаете!

— Вы не доверяете даже мужчинам, которые привезли вас сюда?

— О… — Элис облегченно вздохнула и хотела последовать за остальными.

— Нет-нет, маленькая наследница, — преградил он ей путь. — Вы не пойдете с ними. Вы останетесь здесь, со мной.

Элис отступила назад. Сознавая свою наготу под одеялом, она размышляла, что ей предпринять, после того как все уйдут и она останется с ним совершенно одна. Все ушли. Торопливо оглядевшись, она заметила у камина кочергу и подумала, не сможет ли добраться до нее, не открывая ему своих намерений. Но он проследил за ее взглядом и усмехнулся.

— Так, значит, вы хотели разбить мне голову, да?

— Да, попыталась бы, — резко ответила она.

— Что ж, вы не сможете, но у меня есть мысль сорвать с вас одеяло, которое вы так крепко прижимаете к себе, только чтобы продемонстрировать вам последствия таких дерзких разговоров. Что скажете?

Ей ужасно хотелось выговориться на его счет, но она вспомнила, как отчитывала Мэдлин за такое поведение, и заставила себя говорить с ним спокойно:

— Я надеюсь на ваше милосердие, сэр. Я знаю, что полностью в вашей власти. Я наговорила сгоряча и впредь постараюсь следить за своим языком.

— Красиво сказано, моя дорогая, но я вам не верю.

— Почему?

Он не подходил ближе, но от одного его взгляда внутри у нее все сжималось. Элис пришлось собрать все силы, чтобы скрыть свое отвращение.

— Вы отличное приобретение, мадам, даже без вашего наследства. Когда Ричард пал, он причинил мне больший ущерб, чем я думал. Даже после того, как я устроил вам наследство, мои мысли были только об имуществе, а не о выгодах брачной постели, которые обычно сопровождают союз. Будь я проклят, но все, что я помнил, — какая-то девчонка, только зубы да волосы, а тело — кожа да кости, мужчине даже нечего в руки взять. Но, увидев вас теперь, выросшую… — Он умолк, пожирая ее глазами, на лбу у него выступил пот. — Посмотрите на меня! Еще только десять утра, а мое тело уже жаждет вашего. И почему же я не могу удовлетворить свою жажду?

Элис сделала еще шаг назад, но матрас, сброшенный с кровати, оказался позади, и она едва не упала. Удержав равновесие, она крикнула:

— Вы не посмеете!

— Не смешите. Я не дурак, чтобы медлить. Парень отправился за сэром Ником, разве не так? Он не одолеет меня, клянусь, но вкус ваших прелестей может только вдохновить меня на завоевание! — Ухмыляясь, Эверингем направился к ней. Теперь он стоял между ней и дверью, и их разделяло меньше дюжины футов. — Матрас прекрасно послужит нам там. Сбрось одеяло, девочка. Покажи, за что мне предстоит сражаться.

Испуганная, она смотрела, как он приближается. Один медленный шаг за другим, как будто он понимал ее ужас и хотел усилить его, как будто сам ее страх возбуждал его. Высокий, почти такой же высокий, как Николас, он с легкостью преодолеет все ее самые отчаянные попытки и овладеет ею, унизив.

Выпрямившись, она посмотрела ему прямо в глаза:

— Вы хотите увидеть меня, сэр? Тогда, клянусь небесами, мне не остается ничего другого, как подчиниться.

Он остановился, когда она произнесла первые слова, а когда распахнула одеяло, его глаза едва не выскочили из орбит. Отбросив одеяло в сторону, она заметила, как, пораженный, он последовал за ним взглядом, бросилась вправо, схватила кочергу и повернулась к нему с угрожающим видом.

Его правая рука метнулась к рукояти меча, но меч застрял.

— Брось ее, девочка, или, клянусь костями Христа, сперва я хорошенько высеку тебя.

— Не брошу, — ответила она. — Используй свой меч, если можешь. Убей меня, если должен! Я никогда не покорюсь тебе, сэр Лайонел!

— О, ты покоришься! — прокричал он. — И в зале сегодня вечером ты у всех на глазах встанешь передо мной на колени и будешь клясться мне в верности, как королю.

— Никогда!

— Ты сделаешь это и, клянусь, будешь целовать мне ноги, иначе я сорву с тебя одежду перед всеми и буду пороть до тех пор, пока ты не вымолишь у меня позволения служить мне.

Эверингем снова похотливо усмехнулся, и Элис почувствовала, как отвага покидает ее, но она заставила себя забыть об угрозах и сосредоточила свое внимание на нем, ожидая во всеоружии. Надо бы размахнуться и ударить его кочергой по голове, хотя он был слишком высок для такого маневра. Краем глаза Элис увидела, как открывается дверь спальни и появляется знакомый блеск доспехов. Рука в перчатке распахнула дверь шире, и Элис едва не выкрикнула вслух свою благодарность Йену.

Но тут сэр Лайонел бросился к ней и выхватил у нее кочергу. Крик Элис заглушил все остальные звуки в комнате. В следующее мгновение с ужасным булькающим звуком в горле сэр Лайонел Эверингем рухнул к ее ногам. Она в оцепенении смотрела на него. Жизнь покидала его, и она была безумно счастлива, что угроза миновала. Теперь Элис хотела только одного: чтобы Николас обнял ее как можно крепче, даже несмотря на его кольчугу. Она сделала быстрый, импульсивный шаг к своему спасителю и остановилась как вкопанная с открытым ртом и широко раскрытыми глазами.

— Всегда такое удовольствие видеть вас, леди Элис, — проговорил виконт Ловелл с озорной улыбкой, — но, ручаюсь, вашему мужу не понравится, что я видел вас обнаженной.