Суперанимал

12. Он входит

Дегро напали на группу разведчиков, как только те попытались выйти из Пещеры. Собственно говоря, Локи не интересовали разведчики; его интересовала огневая мощь и степень организованности оставшихся в укрытии митов. Поэтому он послал тварей вперед, не дожидаясь, пока закроются ворота.

У людей появился шанс отступить, которым они не преминули воспользоваться. Похоже, тому, кто ими руководил, даже в голову не приходило, что дегро могут быть всего лишь живыми пробными мишенями.

Локи расположился в полусотне шагов от входа в Пещеру, который отыскал по нескольким признакам, включая специфические запахи. Он сидел в засыпанном снегом подвале и наблюдал за происходящим через узкую щель на уровне льда. Увидел он оттуда мало что, зато услышал достаточно.

Сначала вопли, предупреждающие о вторжении, затем рев дегро. Отрывистый рык собаки или волка, чей-то жалобный стон. Истошно заорали детеныши, перекрывая женский визг…

Но вот, наконец, нечто существенное: хлопок одиночного выстрела, вслед за которым рев сменился криком. Локи презрительно скривил губы – сработал однозарядный самострел, начиненный картечью. Значит, еще одна шкурка испорчена…

Утыканный гвоздями и обезумевший от боли дегро метался по Пещере, круша все вокруг, пока мужчины не проткнули его кольями. Другой продержался чуть дольше. Локи прислушивался к его рычанию, то затихавшему, то раздававшемуся снова. Кто-то выстрелил шесть раз из вульгарной и наверняка безымянной мелкокалиберной хлопушки, но так и не попал твари в глаз. Пульки, засевшие под кожей, только разъярили дегро. Он успел покалечить парочку митов, прежде чем его мозг был пронзен стальным стержнем, выпущенным из арбалета и пробившим черепную кость.

Во внезапно наступившей тишине Локи отсчитывал секунды, чтобы с максимальным эффектом обставить свое появление. Самострел и шестизарядный револьвер – негусто для такой большой колонии. Совсем негусто. Это радует. Если только они не приберегают что-нибудь посолиднее на крайний случай. Локи имел все основания считать себя этим самым «крайним случаем». С другой стороны, за минувшие годы миты могли истратить все запасы патронов на тех же дегро, а ведь были еще собачки, волки, белые медведи, банды суггесторов и… суперанималы. Жрать хотелось всем.

Локи выбрался из подвала и пошел к открытому входу в Пещеру, вверив себя охраняющей силе. У него не осталось сомнений, да и рассуждать он считал излишним, когда начинал действовать. Тормозящая пелена мыслей не должна повисать между намерением и движением, иначе движение получается медленным.

Иногда убийственно медленным.

…Через восемь секунд он уже оказался внутри, выхватил из кобуры Громобоя и застрелил мита, направившего в его сторону взведенный арбалет, но пощадил того, который не успел натянуть тетиву.

Под каменными сводами Пещеры Громобой рявкнул оглушительно. Пуля отшвырнула человека к стене, по которой он сполз с дырой в груди размером с монету. Сзади дыра была гораздо больше, и за ним оставался широкий коричневый след…

Локи водил стволом в поисках других стрелков. Его глаза мгновенно оценивали обстановку и все, что имело отношение к опасности. Арбалеты – так себе; сделаны из подручных материалов. Механизм взводится слишком долго, что и было доказано несколько мгновений назад. Огнестрельного оружия не видно – по крайней мере у стоящих спереди. Укрытие огромно; отдаленные части теряются во мраке. На общем костре готовится пища… В поле зрения как минимум десять детенышей; из них двое грудных на руках у матерей… Возле трупов дегро остался лежать издыхающий белый пес. Над ним склонилась, рыдая, девочка-подросток. Впрочем, она уже достигла детородного возраста… Укрытие разделено на (загоны) комнаты; где-то еще могут прятаться арбалетчики. Но Локи уповал на свою феноменальную реакцию и способность обнаруживать угрозу задолго до ее проявления.

В целом все выглядело неплохо. Лучше, чем он ожидал, – особенно по сравнению с теми фермами, на которых ему приходилось бывать раньше. Он не претендовал на чужое стадо. Ему всегда хотелось начать с нуля.

Среди пялившихся на него людишек он приметил парочку потенциальных суггесторов. И еще, конечно, он приметил ЕЕ.

Его появление и мгновенная расправа с арбалетчиком вызвали настоящий шок. Даже дети заткнулись, будто черная лапа зажала им рты. Миты просто не знали, что делать, как вести себя в присутствии этого призрака, явившегося прямо из смертоносных белых просторов, где, казалось, не может выжить никто и ничто. Но он выжил и даже хотел большего. Он не был тупым дегро, а в руке держал веский аргумент в пользу своей особой точки зрения. Все, что им оставалось, это выслушать его.

Однако незнакомец молчал. В густой черной бороде, покрытой инеем, блестела хищная улыбка, а ледяные глаза напоминали еще пару стволов, которые стреляли парализующим волю взглядом. Скользнув несколько раз по живой стене, этот взгляд безошибочно выбрал Роя и остановился на нем.

Локи вычислил здешнего доминанта. Парень не тянул на стопроцентного супраментала, однако что-то в местном вожаке все-таки было. Локи не видел смысла поступать с ним так же, как с дегро. Выпусти ему кишки – и ненависть остальных зачеркнет все старания приручить это стадо. Зачем суперу быть неумелым хозяином, каждый день опасающимся удара в спину, когда существовали десятки более привлекательных вариантов. (Локи приходилось встречать рабов, слепо преданных своим владельцам и даже готовых ради них на самопожертвование. Проблема заключалась лишь в правильном манипулировании.)

– Ты! – сказал Рою чужак. – Я предлагаю тебе сыграть в одну старую игру. Победитель забирает все.

Едва он произнес это, как в глубине Пещеры громко закричал Кеша.