Супергерой [СИ]

Глава 17

В ушах звенит, а голова болит так, словно я неделю из запоя не выходила. Я, конечно, в запое неделю не была, но почему-то уверена, что голова там болит также сильно, как у меня сейчас. Особенно боль отдавалась в правой части затылка. Хотелось дотронуться до головы, но руки словно друг к другу приклеены. Медленно открываю глаза и понимаю, что я сейчас в машине. Опускаю свой взгляд на руки, которые оказались связаны. Кровь Джастина высохла и теперь отвратительно смотрелась на моих ладонях, да и запах был не лучшим.

Меня между собой прижали два бугая в масках. Один из них держал левую руку перед собой, смотря на то, как сильно я проткнула. Надо было сильнее возить, чтобы кончик ножниц торчал с другой стороны его руки…

— Очнулась? — спрашивает второй бугай, сидящий справа от меня.

Я поворачиваю к нему голову и с ненавистью смотрю.

Стоп. А где Джастин? Где, черт возьми, Джастин?

Они же не убили его?

Хочу заорать на всю машину, хочу избить этих уродов, хочу выпрыгнуть из машины. Но я даже не могу и слова произнести из-за какой-то тряпки в моем рту, поэтому могу только мычать. Мычу, пытаясь встать или толкать этих уродов, отчего в машине образовывается шум. Эти двое пытаются меня утихомирить, а я не собиралась сдаваться. Тут слышу как заряжается пистолет, а потом человек, который сидел на переднем сидении, поворачивается ко мне, наводя дуло. Я затыкаюсь, тяжело дыша.

— Еще одно движение и пуля окажется у тебя во лбу, — слышу я басистый голос.

Ненавистно смотрю на человека в маске и нервно отдергиваю локоть, который держал бугай справа.

Кто эти люди? Что им надо? Они как-то связаны с убийствами в школе?

Тряпка ужасно противная на вкус и хочется от нее скорее избавиться. Думаю о том, чтобы эти уроды скорее привезли меня на место назначения и вынули эту тряпку. И меня очень волнует тот факт, что Джастина нет в этой машине. Где он? Что с ним?

Черт. Мысль о том, что с ним может что-то случиться заставляет мое сердце бешено колотиться.

Он же был так слаб, когда эти мерзавцы ворвались в его комнату. Блять, да у меня его кровь только высохла на руках!

И когда Джастин стал так важен для меня?

Может тогда, когда он единственный пошел за мной и предложил свою толстовку в мужской раздевалке? Или тогда, когда мы сидели у меня на кухне и рассказывали разные истории друг другу, связанные со скейтбордом? Я просто знаю, что Джастин — один из самых важных людей в моей жизни.

Машина сворачивает к каким-то складам, где уже стоит серебристая машина, которую я видела уже сегодня, когда стучалась в дверь Джастина… И вчера, когда мы уезжали из наркопритона и я думала, что это преследование… Черт! Это реально было преследованием.

Меня выволакивают из машины, крепко держа за руку, и тащат в этот склад. Что у преступников за пунктик на складах? Типа все эффектней выглядит на этом фоне?

Если там будет какой-то чувак в расфуфыренном костюме, клянусь, я засмеюсь.

Ну и что? Бинго! Прямо посреди склада стоит мужчина в дорогом таком костюме, который стоит десятки тысяч баксов. А позади него стоят два омбала, тоже в масках.

Я начинаю смеяться, пока меня ведут к этому мужчине, который от моего смеха нервно дергает головой. Наверное, он не ожидал увидеть смеющуюся девчонку, а не перепуганную до смерти. Меня усаживают на стул, а тот мужчина в костюме, не понимая происходящего, смотрит на своих подчиненных.

— Что с ней? — у этого Пингвинчика довольно противный голос.

Те мудаки, что привели меня, пожимают плечами.

— Все было нормально, пока мы сюда не пришли, — говорит урод с почти проткнутой рукой.

Я нервно трясу ногой, осматриваясь и надеясь увидеть Джастина, который будет жив.

— Эй, цыпочка, на кого ты работаешь? — Пингвинчик приторно улыбается.

Он смотрит на меня, ожидая ответа, а я как бык смотрю на него, думая, как скоро до него дойдет, что во рту у меня тряпка.

Он начинает заводиться.

Я продолжаю смотреть на него.

Секунда.

Бинго, мистер Пингвинчик, до вас дошло!

— Развяжите эту чертову тряпку! — приказывает он своим мартышкам.

Один из них подходит и развязывает у меня на затылке эту повязку, а потом вытаскивает из моего рта. Я открываю рот и вытаскиваю язык, стараясь избавиться от ниток во рту.

— Еще раз спрашиваю: на кого ты работаешь?

— Работаю? — я усмехаюсь и поднимаю связанные руки, чтобы убрать волосы, которые прилипли ко рту. — Мистер Пингвинчик, уж простите, не знаю как вас зовут, я обычная школьница, которая была в комнате с парнем.

Один из мартышек усмехается, отчего мужчина кидает на него ненавистный взгляд. Потом этот ненавистный взгляд направляется на меня. Мужчина наклоняется ко мне, видимо стараясь напугать.

— Ой, а вы тоже носите линзы? А какую фирму вы предпочитаете? И вы однодневные берете или которые на месяц? — от моей болтовни у Пингвинчика начал дергаться глаз.

Мужчина не выдерживает и дает мне сильную пощечину и из старой раны на губе снова сочится кровь. Я языком провожу по тому месту и снова поднимаю голову, чтобы взглянуть на Пингвинчика.

— Попробуем снова? — спрашивает он снова приторным голосом. — На кого ты работаешь?

— Я обычно покупаю Airoptix, но говорят Acuvue лучше. Вот задумываюсь на них перейти, а то знаете, под конец дня глаза так болеть начинают от линз… — он снова ударяет меня по лицу, только по другой щеке.

Моя голова свисает и касается правого плеча, пока я пытаюсь перетерпеть ноющую боль на своих щеках.

— Вы же понимаете, что пока я не увижу того парня, что вы похитили, я ничего вам не скажу.

Я вообще не знала, что они хотят от меня, но мне нужно удостовериться, что Джастин жив.

— Откуда ты вообще взялась? — фыркает Пингвинчик.

— Они с тем парнем были у нее дома. Мы не знаем, где он живет, так что решили, раз у нее никого дома не было, можно и к ней вломиться, — заявляет голос позади меня.

Мой дом? Они серьезно думают, что это был мой дом, а не Джастина? Они совсем больные? Окей, даже спорить не буду.

Мужчина кричит, чтобы привели Джастина, пока я медленно и верно старалась стянуть веревки с рук. Это, конечно, долго делается, но все же возможно. Я всегда любила эксперименты, так что пару раз просила отца оставлять меня связанной в гараже. В первый раз пришлось меня развязывать, потому что через пять часов попыток я ужасно хотела в туалет. Ну, в последний раз я избавилась от веревок всего за двадцать минут.

Из-за ящиков идут два человека. Один во всем черном и в маске, другой в пижамных штанах и босиком, с мешком на голове. И это явно не Джастин. Догадалась я по тому, что у него не было того огромного шрама на руке. Это не Джастин. Они издеваются?

Почти открываю рот, чтобы возмутиться, когда человек, идущий позади него, быстро прикладывает палец к маске, где должны быть губы. Что-то мне подсказывает, что не стоит мне сейчас говорить. Если это Джастин в маске, то как ему это удалось провернуть? Хотя чему я удивляюсь?

Сердце начинается сильнее биться, но мне не стоит показывать свое волнение.

— Итак, вы оба здесь, — начинает говорить мистер Пингвинчик. — Знаешь, парень, — он кладет руку на плечо того чувака с мешком на голове. — Мне кажется, с тобой будет проще. Я уверен, ты джентльмен и не позволишь нам издеваться над этой юной и прекрасной леди. Ты же не хочешь, чтобы мы вырвали ее ногти, потом обжигали горячими углями? Ты же не хочешь из этого ничего, правда? Давай просто поговорим и спасем ее прекрасную кожу?

Он одним движением снимает с него мешок и удивляется, увидев, скорее всего, своего подчиненного. Джастин не мешкает и направляет дуло пистолета на этого пингвина. Тут начинается суматоха. Остальные мудаки тоже вытаскивают свои стволы, направляя их на Джастина. Я тоже не мешкаю, и с рук соскальзывают веревки. Встаю, хватая стул, на котором сидела и ударяю им по спине одного из людей в маске. Тот кряхтит и падает без сознания на пол. Жаль, что деревянный стул сломан, потому что орудия у меня больше не было.

Прежде, чем еще один омбал среагировал, я выхватываю у того потерявшего сознания преступника пистолет и направляю на чувака, что только что подошел ко мне. На Джастина направлено четыре дула, на меня два. У меня на мушке один и у Джастина один. Мы в минусе, но сдаваться не собираемся.

— Иди к папочке, — это прозвучало так мерзко, что, не выдержав, я опускаю руки с пистолетом. — Умница.

Мартышка медленно начинает подходить ко мне, пока вторая мартышка со своей бедной рукой держал меня на мушке. Первую мартышку я пинаю ногой прямо в живот, а потом толкаю на вторую. Из их рук выпадают пистолеты, которые я скорее выхватываю и один кидаю Джастину.

Я не знаю откуда во мне столько жестокости, но двум мартышкам я простреливаю ноги и прячусь за ящиками, как велит мне Бибер. Я делаю это прежде, чем над моей головой пролетели пули. Я начала стрельбу. Главное, чтобы из-за моей выходки не пострадал Джастин.

Вообще, надеюсь, что тот человек в черном и маске является Бибером.

Ну, по сути, кем еще тот чувак может быть?

Быстро выглядываю, чтобы посмотреть происходящее. Все разбежались в укрытия, только Джастин с пингвином стояли на том же самом месте. Ну еще и псевдо-Джастин с ними. Он был никакой, словно овощ стоял, так что от него нет никакой опасности.

— Все опустите оружие и киньте в мою сторону, пока я не прострелил ему череп!

Да, по голосу точно Бибер.

Все следуют его указаниям.

— Я так понимаю, вы тот самый Джейсон Хамфри? — Джастин продолжает держать дуло на виске того самого Хамфри. — Так это вы вчера скрылись?

А теперь кто-нибудь скажите мне, что этот уверенный парень здесь, который так спокойно беседует с преступниками, в школе полный лузер.

— Вы линзы что ли носите? — от этого вопроса я хихикаю, прикрыв губы ладонью. — Вы не против, я сделаю один звонок?

Бибер вытаскивает с кармана Джейсона мобильник и набирает номер. Пару гудков.

— Алло? Здравствуйте, это человек-паук, — голос Джастина был таким довольным и мелодичным, что я снова хихикнула. — Знаете, вчера я вам подарил целый отряд наркоторговцев. Так вот, сегодня я поймал самого главного из них — Джейсона Хамфри. Да, конечно, я сейчас кажу вам адрес.

Не знаю, откуда он все это уже знал, но я просто стояла, прислонившись к ящикам и с усмешкой наблюдала, словно это какой-то боевичок. Конечно, я не была на сто процентов расслабленной и держала пистолет наготове, если что-то пойдет не так.

— Ты можешь собрать их оружие? — спрашивает меня Джастин, на что я киваю и без какого-либо страха направляюсь к каждому из этих бугаев.

Почему-то рядом с Джастином я не боялась. Словно была уверена, что он все разрулит и ничего со мной не случится. И даже дело не в том, что я вся такая боевая. Нет. Я даже готова принять тот факт, что с Бибером я чувствую себя сейчас защищенной, нежели, когда его не было рядом.

Чертов человек — паук.

— Знаешь, было весело, — говорю я, сидя на том же самом месте, когда ворвались те уроды.

Света в доме Джастина не было до сих пор, поэтому мы сидели со свечками и тем самым фонарем, что я притащила несколько часов назад. Сам Бибер сидел на своем компьютерном стуле, крутясь немного и запивая шоколадным молоком, который мы все-таки купили на обратном пути. У меня было несколько баксов в кармане джинсов, ну а Джастин, по приходе домой сразу мне их вернул, хотя я говорила, что не надо.

Мне нравилось сидеть на полу, опираясь на кровать. Я так делала, когда чувствовала, что мне комфортно в гостях. Вот у Джастина мне было очень комфортно. Мы пили шоколадное молоко, заедая булочками, что испекла его мама, и обсуждали наше похищение.

Супергерой рассказал мне, что во время вчерашней вылазки, ему удалось накрыть огромный наркопритон, а вот этому Джейсону удалось сбежать до приезда полиции. И Джастин даже предположить не мог, что за ним будут следить. Я рассказала ему, что эти преступники решили, что это мой дом, отчего он даже обрадовался, сказав, что так даже лучше.

— «На кого ты работаешь?» — парадирую я голос мистера Пингвинчика и смеюсь, а Джастин поджимает губы и немного отворачивает голову. — Хей, ты чего? Джастин?

Он хмурится, начиная нервно кусать губы, а потом мотает головой.

— Ты вчера заметила ведь эту погоню, а я сказал тебе забить, — Джастин проводит по своим коротким волосам, тяжело вздыхая. — Черт, из-за меня ты во все это влипла. Тебя похитили, хотели пытать…

— Но не пытали же!

— Если бы я не был с тем человеком один на один, то вряд ли бы справился, понимаешь? Не смог бы его вырубить и поменяться с ним одеждой. Тогда бы этот Джейсон начал бы меня допрашивать, а тебя при мне пытать, но самое ужасное, что я бы никак не смог бы тебе помочь, потому что у меня не было нужного для них ответа. Я ни на кого не работаю, а в это бы они не поверили.

Он понимал свою ответственность, это хорошо. Плохо только то, что он начинал себя накручивать после всего произошедшего. Я предпочитаю это внести в одно из своих не самых лучших, но веселых воспоминаний.

— Ты тоже заметил, что он носит линзы? — я резко перевожу тему, отчего Джастин не выдерживает и смеется. — Я у него спрашивала про фирму, какой он пользуется, но он проигнорил. Вот мудак!

Джастин смеется и я рада, что смогла его хоть немного развеселить.

— А пошли еще за шоколадным молоком? — предлагаю я, демонстрируя пустую коробочку.

— Пошли, только переоденусь и выкину эту одежду.

Он до сих пор был в той черной одежде, которую он стащил. Ну, я была бы не против, если бы он ходил передо мной в одних пижамных штанах. А что? Пресс у него очень хороший, я бы могла получить эстетическое удовольствие.

Джастин надевает свою огромную серую толстовку, когда я уже вышла из его дома. Мы наконец закрываем дверь на ключ и выдвигаемся в магазин, который находился почти в квартале отсюда. Вижу, как он поправляет свои часы, в которых находился картридж с паутиной, понимая, что, скорее всего, он с ними теперь и спать будет.

Мы шли по освещенной улице в час ночи, разговаривая о том, какие вкусные булочки сделала его мама. Это легче, чем думать о том, что всего час назад я снова бегала по какому — то неизвестному складу с настоящим пистолетом в руках. Я держала настоящий пистолет в руках несколько раз, когда виделась со своей двоюродной бабушкой Хилари. Она же все-таки настоящий детектив. А стрелять я толком не умела, это было видно, когда я стреляла в ноги этих уродов своими трясущимися руками.

Желтыми листьями был усыпан весь тротуар, отчего я носом своих кроссовок пинала их. Если честно, я не знала как относиться к осени. С одной стороны это очень красиво, с другой же, осень означает конец всему. Ты прощаешься со всем. А этой осенью я попрощалась слишком со многими людьми.

— Ты сама как — то загрустила, — замечает Джастин, пряча свою шею от холода в своей необъятной толстовке.

— Просто вспомнила про все эти смерти и про Кэролайн… Мне страшно, что я начинаю привыкать ко всему этому дерьму. Ну, знаешь, все эти смерти. Я не хочу считать это нормой, что кто — то почти раз в неделю умирает.

— Лея, — Джастин хватает меня за локоть, останавливая.

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на Джастина, который внимательно вглядывается в мои глаза, что раньше никогда не делал. И я застываю, словно до этого никогда не видела его глаз. Раньше я видела, как они бегали и просто светились той добротой, что есть в Джастине. Сейчас я в них видела опору для себя. Я даже не могу описать того, что почувствовала сейчас. Это словно электрошокером ударили, вот как это было. Я просто чувствую себя сейчас в безопасности, как никогда раньше.

— Мы найдем убийцу и того, кто ему помогает, — медленно и твердо произносит Бибер.

И я верю ему. Я сейчас готова поверить в любое его слово, которое он собирается произнести. Я даже поверю, если он скажет, что единороги на самом деле существуют.

— Знаешь, Джастин, ты с каждым днем становишься все круче и круче, — мои губы выгибаются в ухмылке, а его рука исчезает с моего локтя. — Такими темпами девчонки будут тебе на шею десятками вешаться!

Он усмехается, и мы продолжаем свой путь.

— Правда, они все думают, что я с тобой встречаюсь, — шутит он в ответ. — Так что они даже побоятся со мной заговорить.

— Хочешь сказать, мистер я-ненастоящий-парень-самой-крутой-девчонки-школы, ты чем-то недоволен? — я ставлю руки по бокам, смеясь, отчего Джастин хохочет, держась за живот.

Похороны Кэролайн прошли неделю назад, а Энни не переставала носить черное. Со мной она не разговаривала, как и с кем-либо еще. Вообще, Энни Фрай очень изменилась. Она обрезала волосы очень коротко. Перестала наносить макияж, отчего все могли лицезреть ее огромные синяки под глазами и мешки, которые доказывали в сотый раз, что она все время плачет. Фрай бросила своего парня, сказав, что ей сейчас нужно побыть одной и вообще вела себя отрешенно.

Мы с Кейт старались все это время хоть как-то оживить ее, но все дело кончалось тем, что она молча уходила, словно нас не было. Я не понимаю, что с ней произошло, и мне было не по себе от такого поведения.

Я шла после математики по коридору, когда увидела ее идущую перед собой в нескольких метрах.

— Энни! — крикнула я, но она не то, что не остановилась, она не повернула голову.

Решив взять ситуацию в свои руки, я решила догнать ее. Аккуратно беру ее за локоть, чтобы остановить.

— Привет, — как можно мягче произношу я, чтобы не спугнуть ее.

— Привет, — голос ее осел, скорее всего, из-за того, что она очень мало разговаривает сейчас и много плачет.

— Слушай, что происходит?

— Ничего.

— Энни…

— Прости, Дженна, но мне пора идти, — Фрай крепче сжимает учебник в руке, который прижала к груди и уходит.

Я стою на месте, совершенно не понимая, что делать в этой ситуации и как помочь девушке. Чувствую, что потеряла с ней хоть какую-то связь, когда она ушла из моего дома, пока я спала. Может, проснись я раньше и еще поговори с ней, было бы что-то по-другому? А может и нет. Может быть, я не смогла бы ничего изменить.

— Хей, Скайуокер, — слышится уже не такой бойкий голос Чака Барнса, только что подошедшего ко мне. — Ты как?

— Привет, Чак, — стараюсь улыбнуться ему хотя бы уголками губ.

Его огромная рука ложится мне на плечо и притягивает к себе, в качестве поддержки. Мы медленно идем по коридору, совсем не торопясь на свои уроки. Я рада, что в моей жизни еще остались такие люди, как Чак. Он был лучиком солнца в этой полной тьме, на самом деле. Кейт была в депрессии, как и я, в принципе. Мы просто могли сидеть вместе и молчать, не произнося и слова. С Энни вроде и так все понятно. Джастин пропадает со своим костюмом, все чаще прогуливая уроки. Мы последнее время мало виделись, что совсем мне не нравилось. Я, черт возьми, скучала без этого идиота. И поэтому я была счастлива, что хотя бы Чак был тем, кто старался приободрить меня.

— Прости, — извиняюсь я, когда мне приходит оповещение на телефон о том, что у меня есть одно голосовое сообщение.

Чак все понимает и я отхожу, чтобы прослушать сообщение. Я догадывалась от кого оно может быть, поэтому, долго не мучаясь, просто включила.

— Привет, — я так рада снова слышать голос Квилла. — Я хотел раньше позвонить, но что — то не осмеливался. Мне хотелось приехать к тебе тогда, когда ты оставила сообщение и рассказала про Кэролайн… — слышу его тяжелый вздох. — Я просто хотел сказать, что если что, то буду всегда рядом. Ты просто позови и я тут же примчусь, обещаю.

Я знаю, Эндрю, я знаю.

— Я нашел школу, правда в Куинсе, но она не так далеко находится, как кажется. Со временем привыкаешь. Знаешь, спасибо тебе за все. Нет, правда, спасибо. И я не устану благодарить тебя за то, что ты настояла на том, чтобы я вернулся в школу. Меня, кстати, приняли в футбольную команду, — слышу по голосу, что он улыбается. — Надеюсь, что ты в порядке. Береги себя, Бейл.

Присаживаюсь на одну из школьных скамеек, смотря на свой мобильный, где только что закончилось сообщение от Эндрю. Секунд пять и я удаляю это сообщение, а потом, прикрыв глаза тяжело выдыхаю.

У него все хорошо. И у него все будет хорошо, я знаю.

Теперь, я точно отпустила его. И мне легко. Мне легко, черт возьми.

Литература была последней парой, где я снова сидела и засыпала, пока в коридоре не послышался шум и топот. И самое интересное, все бежали в разных направлениях, отчего наш класс, включая преподавателя, вышли из кабинета, чтобы узнать причину суматохи.

Хватаю за руку пробегающую мимо меня первокурсницу.

— Что происходит?

— Там… Там… — девчонка даже выговорить не может, указывая в сторону первого корпуса.

Выпускаю ее руку и следую за ней, стараясь скорее узнать что произошло, боясь узнать о еще одном убийстве. Передвигаюсь как можно скорее в своих ботинках, жалея, что надела классические брюки, потому что мне сейчас совершенно неудобно. А эта водолазка так вообще душила меня.

Мимо меня бегут люди, задевая за плечо, а я кроме биения своего сердца ничего не слышу. Прибегаю вместе со всеми в библиотеку и останавливаюсь прямо на пороге, прикрывая свой рот ладонью. Я старалась не закричать и не блевануть прямо здесь. Ужас исказился у меня на лице и я не понимала, как люди могли так близко походить.

Шон Холланд висел на люстре мертвый и проткнутый в животе трубой. Весь пол был в крови, отчего вся эта картина была ужасающей и отвратительной.

Шон Холланд — еще одна жертва в некой цепочке, которую я совершенно перестала понимать.

Почему он мертв? Что он сделал такого, что попал в список того психопата? Как все эти смерти вообще между собой связаны? Блять.

Я не могу смотреть на Шона. Не могу смотреть как его тело свисает над школьной библиотекой с торчащей трубой. Не могу смотреть на человека, который еще вчера сидел и разговаривал со мной на физкультуре, пока остальные играли на площадке.

Вот почему его сегодня на уроках не было! Потому что, он, сука, мертв.

Библиотеку закрыли три дня назад, потому что здесь протекала крыша, так что сюда мог прийти любой и притащить тело Шона. Но зачем именно в школу нужно было тащить тело? Или же убийство произошло прямо в школе, чего еще не было? Возможно ли то, что теперь нашу школу закроют? Я уже хотела этого, не меньше моей мамы. Не из-за того, что я боюсь, а из-за этих чертовых смертей.

Голова кружится и я пытаюсь пройти мимо собравшихся здесь людей. Кто-то меня толкает и я пошатнувшись, ударяюсь о стену. Держусь за нее рукой, стараясь нормализовать свое дыхание, а потом почувствовав противный привкус во рту, меня вырывает прямо на огромный горшок с цветами.

Это все так отвратительно. Я блюю, наклонившись и чувствую, что готова рухнуть прямо в этот самый горшок. Глаза слезятся, желудок жжет, а рвота продолжает литься из моего рта.

Я просто не понимаю, как все это может происходить на самом деле? Как все эти люди выдерживают такие события, продолжая жить обычной жизнью? А может, они лишь делают вид? Ведь если бы, они не старались жить как обычно, можно было бы сойти с ума. Я уже почти готова к психушке. Каждое утро, просыпаясь, я думаю, что сейчас ко мне в комнату войдут люди в белых халатах и увезут меня, сказав, что у меня огромные галлюцинации. Иногда сумасшествие лучший выход.

— Кто-нибудь видел Лею Бейл? — слышу я сквозь звон.

Поднимаю голову к толпе и сквозь пелену вижу силуэт Джастина, который, увидев меня, бросается ко мне. Он садится на корточки, хватая меня за плечи и заставляя смотреть ему в глаза. Как же хорошо, что сейчас он здесь.

— Ты видел? — еле шевеля губами, спрашиваю я.

Он, не отрывая зрительного контакта, кивает и крепче держит меня.

— Послушай, — голос его дрожит, да и сам он очень встревожен. — Я знаю, смерть Шона была шоком для всех нас, но ты сейчас должна собраться. Слышишь, Лея, ты сейчас должна собраться!

Часто моргаю и слезы сами льются из моих глаз, отчего Джастин быстро проводит большими пальцами по моим щекам, стирая чертовы слезы. Я всхлипываю, желая прижаться к парню и реветь навзрыд, но я встаю.

— Пойдем, — говорит Бибер, беря меня за ладонь.

Мы проходим мимо людей, которые лицезрели на Шона и направляемся совершенно в другую сторону.

— Куда мы идем?

Когда мы поднимаемся на второй этаж третьего корпуса, я слышу голоса людей. Здесь их тоже много и меня уже начинает трясти.

Я останавливаюсь прямо на лестничной площадке, уже пуская слезы.

Я больше не хочу видеть чье-то мертвое тело. Я никогда не смогу привыкнуть к этому!

— Нет! — начинаю мотать головой и пытаться вырвать свою руку из ладоней Джастина. — Я не хочу!

Когда человек рыдает, он не контролирует свое лицо, поэтому я даже боялась представить, как я сейчас выглядела. Я знаю, у меня началась истерика и я ничего не могла с этим поделать. Мне хотелось убежать из этой школы, города, штата, страны. Хотелось бы просто убежать от всего этого.

Джастин просто хватает меня в охапку, притягивая к себе. Теперь он знает, что надо делать, когда мне плохо. Но сейчас это срабатывает не сразу, потому что я бью кулаками ему по груди, пытаясь вырваться, а он все терпит. Мои удары становятся все слабее, а вскоре я как кукла висну на руках Джастина, продолжая всхлипывать.

— Лея, — шепчет Бибер.

Он хочет, чтобы я отправилась в этот женский туалет, где еще одно тело. Он хочет, чтобы я увидела, отчего внутри все органы съеживаются. Я чувствую настолько неладное, что не хочу туда идти, чтобы удостовериться в своих догадках.

— Я не могу, Джастин.

— Ты должна. Я буду рядом.

Он разворачивает меня, но продолжает держать за плечи, как бы поддерживая меня. И я рада, что он рядом со мной сейчас. Делаю неуверенные шаги, пока люди, стоящие около уборной затаили дыхание и ждали моей реакции.

Мы подходим к двери, и люди отступают, давай мне увидеть на сию картину.

На полу, около раковины, сидит Энни. Глаза ее закрыты и со стороны кажется, будто она спит. Но даже отсюда видно, что она не дышит. А если опустить свои глаза пониже, то можно увидеть, как с ее запястий до сих пор хлещет кровь, топя пол женской уборной. Запах крови просто въедается тебе в нос, что я снова чувствую приступ тошноты.

Последний раз Энни я видела после математики и возможно, тогда я была единственной, кто мог еще спасти ее. Но я не сделала этого. Я просто отпустила ее. Я виновата в том, что не предотвратила ее смерть.

В отличие от Шона, Фрай умерла от своих рук. Она не в цепочке.

В уборную вбегают врачи, а меня уводит Джастин.