Своенравная наследница

Глава 5

Флинн Стюарт оглядел газоны Гринвичского дворца. Сегодня, в Майский день, погода выдалась идеальная. Солнце блестело на шелковистой ленте реки. На лугу было воздвигнуто майское дерево, вокруг которого танцевали хорошенькие девушки. Ярко одетые музыканты наигрывали веселую мелодию. Кое-кого из танцующих Флинн даже узнал.

Король расхаживал среди гостей. Он был одет в костюм любимого Тюдорами зеленого цвета. Рядом шла мистрис Болейн, ее лицо чем-то напоминало изящную кошачью мордочку. На ней тоже было зеленое платье. Густые черные волосы раскинулись по спине. Венок из цветов украшал головку.

Сегодня, в свой любимый праздник, Генрих Тюдор был в прекрасном настроении.

Флинн Стюарт, не будучи дипломатом, все же находился при английском дворе по просьбе своего единокровного брата, короля Якова V Шотландского. Официальной его обязанностью было доставлять послания от короля Генриха к его племяннику в Шотландии. Неофициальной — быть глазами и ушами Якова. Тот не доверял Тюдорам, включая собственную мать, которая теперь была замужем вот уже в третий раз, за Генри Стюартом, лордом Метвеном. А вот Флинну Стюарту Яков V Шотландский доверял, поскольку они были не только единокровными братьями, но Флинн не раз доказывал свою преданность дому его покойного отца, хотя многие находили это странным. Все знали, что Флинн — сын покойного короля, но Яков IV так и не признал его, хотя официально настоял, чтобы мальчик носил его имя.

— Флинн, взгляни-ка туда, — пробормотал его друг Рис Джонс.

— Красавица, ничего не скажешь, — согласился Флинн. — Кто она?

— Не знаю. Никогда раньше не видел. Но с ней графиня Уиттон. Ее я знаю. Пойдем. Она нас представит.

— Откуда ты знаешь графиню Уиттон? — спросил Флинн.

— Мы дальние родственники, — пояснил Рис. — Ее отец был валлийцем. Его брат был моим дедушкой с материнской стороны. Она прелестная женщина, но немного чопорна.

— Иными словами, ты задумал обольщение, — усмехнулся шотландец.

— Филиппа Сен-Клер не из тех женщин, которых обольщают. Она — сторонница королевы. Нет, мне нравятся ее честность, ум и порядочность. А теперь, если мы хотим познакомиться с ее очаровательной спутницей, лучше поспешить, поскольку новая кровь всегда привлекает внимание придворных джентльменов.

Мужчины направились к тому месту, где стояли Филиппа, Элизабет и Томас.

— Кузина! — обратился к Филиппе Рис, улыбаясь и показывая необычайно белые ровные зубы. — Как поживаешь, и кто эта милая девушка?

Филиппа протянула руку для поцелуя.

— Рис, как приятно тебя видеть! Это моя младшая сестра, мистрис Элизабет Мередит. Приехала ко двору вместе с нашим дядей, лордом Кембриджем, о котором я тебе много рассказывала. Она тоже твоя родственница.

Филиппа слегка подтолкнула сестру в бок, чтобы та не забывала протянуть руку джентльменам. Элизабет верно поняла сигнал, и лорд Кембридж с облегчением увидел, что девушка приняла его совет — на ночь смазывать руки жиром. Теперь они были гладкими и белыми.

— В каком мы родстве, сэр? — спросила она Риса.

— У нас один прадед, а наши деды были братьями. Именно успех вашего отца при дворе вымостил мне об дорогу.

— Отца я не помню. Он умер, когда я была совсем крошкой. Но мне говорили, что он хороший и благородный человек. И что я похожа на него.

— Значит, он умер молодым? — уточнил Рис.

— Упал с яблони.

— Элизабет! — в ужасе простонала Филиппа.

— Моя сестра считает обстоятельства смерти отца постыдными. Если бы он погиб в бою или умер от старости в своей постели, она сочла бы это более приемлемым, — сказала Элизабет.

— Что он делал на яблоне? — удивился Рис.

— Помогал крестьянам собирать урожай. Ни одному из жителей Фрайарсгейта не приходило в голову влезать на деревья, чтобы стряхнуть фрукты. Рвали те, до которых могли дотянуться, и оставляли гнить остальные. Отец считал это большим расточительством, и каждый год помогал крестьянам снимать яблоки. Однажды он потерял равновесие, упал и сломал шею, — пояснила она.

— Значит, он был настоящим валлийцем, мистрис Элизабет, — ухмыльнулся Рис. — Для валлийцев расточительность хуже анафемы.

Повернувшись, он сделал приглашающий жест в сторону Флинна:

— Кузины, милорд, могуя представить своего друга Флинна Стюарта?

Флинн, выступив вперед, поцеловал руки женщинам и вежливо поклонился Томасу Болтону.

— Флинн — личный курьер короля Якова при дворе короля Генриха, — пояснил Рис.

— Вот как?! — воскликнул лорд Кембридж, оглядывая молодого человека. — Значит, вы шпион?

— Нет, боюсь, ничего столь почетного, — расхохотался шотландец, — Хотя понимаю ход ваших мыслей. Многие тоже так считают.

Его янтарные глаза весело блеснули. Элизабет отметила: он очень высок, а на голове красуется густая шапка рыжих волос.

— Вы очень похожи на отца, — заметил лорд Кембридж. — Сходство просто поразительное. Вы хорошо его помните?

— Имел такую честь, милорд.

Этот англичанин поразил его, поскольку Флинн, оглядев модное облачение, принял Томаса за придворного щеголя. А при дворе все знали, каково происхождение Стюарта, но никогда не говорили об этом вслух.

— Я провел немало прекрасных часов при его эдинбургском дворе и в его обществе. Совершенно необыкновенный джентльмен! — воскликнул лорд Кембридж.

— Дядя!

Филиппе явно было не по себе.

— Моя дорогая девочка, он мертв, а король Генрих торжествует. И нет ничего дурного в моих разговорах о Якове Стюарте, четвертом короле, носившем такое имя, — пояснил Томас, погладив племянницу по плечу.

— Спасибо, милорд, — кивнул Флинн.

Элизабет зачарованно слушала разговор. Она быстро поняла, что Флинн Стюарт — один из внебрачных сыновей Якова IV. Стюарты, в жилах которых текла королевская кровь, славились своей плодовитостью и способностью населить своими побочными отпрысками всю страну.

— Мадам, — спросил шотландец, — могу я просить вашего разрешения погулять с вашей сестрой?

— Разумеется, — ответила Филиппа. Правда, шотландец не из тех, с кем следовало бы общаться Элизабет, но у нее не было причин ему отказывать.

— Вы, разумеется, будете держаться у меня на виду, — добавила она.

— Разумеется.

Он вежливо поклонился и предложил Элизабет руку. Что ж, по крайней мере у него хорошие манеры, и он — друг их кузена. Нужно же Элизабет с чего-то начинать! Элизабет и шотландец отошли.

— Вы такой же чужак здесь, как и я, — тихо заметила она.

— Ну, о вас этого не скажешь — в таком платье… Светло-голубой вам очень идет.

— Мой дядя тоже так считает, — кивнула Элизабет.

— Вы не похожи на сестру, — продолжал Флинн.

— Мои старшие сестры похожи на мать. Я же пошла в отца, которого даже не помню.

— Можно узнать, почему вы здесь? — неожиданно спросил он.

— Я наследница большого поместья, но еще не замужем. Меня привезли ко двору, чтобы найти мне мужа.

— Странно. Такая красавица, как вы, давно уже должна быть замужем, — удивился Флинн.

— Почему? — лукаво рассмеялась Элизабет. — Только потому, что меня считают богатой и красивой? Хотя моя сестра содрогнулась бы, услышав такие речи. Матушка уверена, что ее дочери должны выходить замуж по собственному выбору. Понимаю, это необычно, но что есть, то есть.

— И в округе нет никого подходящего, поэтому вас послали ко двору? Что же, здесь вы найдете много молодых и не столь уж молодых людей, более чем готовых взять в жены прелестную наследницу.

— Едва ли. Скорее всего я никого не найду, — покачала головой Элизабет. — Мой жених должен согласиться жить во Фрайарсгейте и помогать мне управлять поместьем. Я занималась им с четырнадцати лет и никому не позволю отнять у меня власть. Я смогу только разделить ее с подходящим человеком, но полностью не отдам. Оглядитесь вокруг, сэр. Как по-вашему, кто из этих надушенных щеголей решится поехать на север?

— Но если вы считаете, что зря тратите время, зачем же приехали сюда?

— Для того чтобы угодить моей семье, и особенно матери, — невесело улыбнулась Элизабет.

— Что же будет, если вы вернетесь без супруга?

— Матушка наверняка расстроится и рассердится. Мой отчим, лэрд Клевенз-Карна, попытается уговорить младшего сына кого-то из своих друзей. Но постепенно все успокоится, — вздохнула Элизабет. — Понимаю, что я должна выйти замуж и родить наследника, но ни один мужчина не кажется мне тем самым, настоящим.

Она вдруг встрепенулась:

— Вы задаете множество вопросов, сэр, а я почему-то на них отвечаю, хотя не должна бы. Мы совсем друг друга не знаем.

— Теперь уже знаем, — возразил он. — Хотите познакомиться с другими молодыми людьми? Возможно, ваша сестра не найдет их достаточно подходящими, но, если ваше пребывание при дворе будет не слишком длительным, вам по крайней мере нужно хорошенько повеселиться.

— Значит, нам нужно ускользнуть из-под надзора Филиппы? — прошептала она.

Флинн, ухмыльнувшись, кивнул.

— Тогда ведите, меня, сэр, — согласилась она.

— А вы не так просты, — поддразнил он.

Она рассмеялась.

К удивлению Элизабет, Флинн повел ее туда, где сидела окруженная группой джентльменов мистрис Болейн.

— Мистрис Болейн, позвольте представить вам сестру графини Уиттон, которая только что прибыла ко двору, — сказал Флинн Стюарт.

Анна резко вскинула голову и впилась взглядом в девушку. Красивая. В очень модном платье из светло-голубого шелка. Корсаж и манжеты вышиты серебром и жемчугом. Нижняя юбка из парчи. Французский капюшон [2] тоже вышит жемчугом. Настоящая английская роза. Именно такие нравятся королю.

Анне стало не по себе. Она слегка кивнула Элизабет. Та присела в реверансе.

— Значит, вы — Мередит! — воскликнул сэр Томас Уайатт.

— Так и есть, милорд.

— И сэр Оуэн Мередит был вашим отцом? — продолжал допытываться он.

— Да, упокой Господь его душу, — кивнула девушка.

— Так вы охотитесь на мужа, мистрис Мередит? — нагло спросил он.

— Не я. Моя семья, милорд.

Анна и ее компаньоны весело рассмеялись. Очевидно, девушку ничуть не пугает общение с сильными мира сего. Приятное открытие, но все же… она слишком красива.

— Вы богаты? — выпалил Джордж Болейн, брат Анны.

— Богата. А вы, сэр, воспылали желанием просить моей руки и отправиться на север в Камбрию, чтобы жениться на мне?

Она издевалась над ним, и все это понимали.

— Камбрия? — с ужасом переспросил Джордж Болейн. — Это не там выращиваются овцы, мистрис Мередит?

— Совершенно верно, сэр. Я выращиваю шевиотов, шропширов, гемпширов и мериносов.

— У овец есть имена? — вырвалось у Джорджа.

— Это породы, сэр, — пояснила Элизабет.

— И вы способны их различить?

— Я способна различить любое животное, включая осла, — ответила Элизабет с лукавой улыбкой.

— Кровь Господня, Джордж! Ты подорвался на собственной петарде! — воскликнул сэр Томас Уайатт.

Придворные разразились дружным смехом.

— Что здесь за веселье? — спросил подошедший король, пожимая пальчики мистрис Болейн. Но тут взгляд его упал на Элизабет. — Как! Да ты последняя из дочерей Розамунды! И похожа на отца, упокой Господь его душу! Твоя сестра сказала, что ты здесь. Добро пожаловать, Элизабет Мередит.

Он протянул ей большую, унизанную кольцами руку. Элизабет поспешно ее поцеловала и низко поклонилась.

— Спасибо, ваше величество.

— А как поживает твоя драгоценная матушка? Все еще замужем за приграничным шотландским бандитом, на свадьбе с которым так настаивала?

— Да, ваше величество, — со смехом ответила Элизабет.

— И скольких детей он ей сделал? — допрашивал король.

— Четверых сыновей, ваше величество.

— Счастливец он, этот шотландец, — заметил король. — Хорошо проводишь время, Элизабет Мередит? Твоя мать, невзирая на уверения в обратном, всегда наслаждалась визитами ко двору.

— Сегодня я здесь впервые, ваше величество, но все встретили меня приветливо, и особенно мистрис Болейн и ее друзья.

— В самом деле?

Король повернулся к Анне:

— Ты очень добра, милая, и ничто не могло сделать меня счастливее, чем слова Элизабет. Отец ее был верным слугой Тюдоров, а мать провела несколько лет своего детства сначала при дворе моей матушки, а потом в доме бабки. Розамунда Болтон и моя сестра Маргарет были близкими подругами. Они и сейчас переписываются, мистрис Элизабет?

— Время от времени, ваше величество. Я привезла вам поклон от матушки. Она велела передать, сир, что всегда остается вашей верной и покорной служанкой.

— Когда будешь писать ей, передай: будь она такой верной, какой желает казаться, не вышла бы замуж за своего шотландца и не уехала бы жить по ту сторону границы, — со смехом ответил король.

— Я все передам слово в слово, ваше величество, — пообещала Элизабет.

Флинн Стюарт не пропустил ни единого слова из этой беседы. Значит, мать Элизабет Мередит — подруга матушки его единокровного брата! И замужем за шотландцем. Как тесен мир!

Король засмеялся еще громче, когда мистрис Болейн рассказала, как остроумно подшутила Элизабет над Джорджем Болейном.

— Поосторожнее, Джордж, — остерег он его. — Если мистрис Мередит хоть немного похожа на свою мать, ты никогда не возьмешь над ней верх.

— А вы тоже не смогли взять над ней верх? — шепнула Анна.

— Ни разу, милая, — честно ответил король.

Он знал, как умеет ревновать Анна, и не хотел, чтобы она переносила ревность к давней дружбе с Розамундой Болтон на Элизабет Мередит. Тот роман был самым тайным в его жизни, и придворные так о нем и не узнали.

— Мистрис Мередит — красавица, Хэл. Тебе нравились блондинки, — пустила она пробный камень.

— Верно, — согласился король. — Но она похожа на отца. Однако предпочитаю я все-таки брюнетку со сверкающими глазами и острым умом. Не расстраивайся, Анни, любимая. Я, как друг родителей мистрис Мередит, никогда не подумал бы обратить на нее свой взор, это было бы нечто вроде кровосмешения.

Анна облегченно вздохнула. Она страшно боялась потерять милость короля. Уступить его другой женщине. Не столь целомудренной. Вот уже несколько лет она умело водила короля за нос. Отделывалась пустыми обещаниями и, хотя позволяла ему самые смелые ласки, все же так и не легла в его постель, оставаясь девственницей. Она не такая шлюха, как ее глупая сестрица Мэри. Анна добивалась звания королевской жены. Но теперь она может подружиться с мистрис Мередит, поскольку девушка явно не представляет угрозы ее амбициям.

Ее родственники, Говарды, были вне себя отярости. Они требовали от нее отдаться Генриху Тюдору и получить в результате все возможные милости. Глава семейства, герцог Норфолк, считал ее безумной, но все же не покинул родственницу. Рано или поздно Анна покорится Генриху, и все они получат выгоду от ее потерянной добродетели. Но королева?! Она никогда не станет королевой. Король женится на принцессе, как ему и подобает, Анне дадут мужа, и на этом все кончится.

Об этом ей твердили все, но Анна не сдавалась.

— Я буду королевой, — твердо заявила она своему дяде-герцогу.

— Помню, твоя мать говорила, что у тебя способности к музыке, — обратился король к Элизабет.

Собственно говоря, Элизабет играла на нескольких инструментах, но знала, что при дворе предпочитают лютню.

— Я играю на лютне, ваше величество, и немного пою, — скромно отозвалась она.

— Я сочиняю песню специально для некоей леди, — сообщил король. — Когда она будет закончена, ты выучишь ее и споешь.

— Для меня это большая честь, ваше величество, — ответила Элизабет, приседая.

— Милорд, поедем кататься на лодках! — внезапно вскричала мистрис Болейн. — День сегодня безветренный и ясный, да и река спокойная!

Она отошла от короля и, танцуя, направилась к реке.

— "Наступает месяц май! Смейся, пой, гуляй, играй! — громко пела она на ходу. — Тра-ля-ля. Тра-ля-ля!"

Король весело покачал головой и отвернулся. Ему еще нужно приветствовать других гостей. Он хорошо знал любимую — она потеряла терпение: он уделял мистрис Мередит слишком много внимания, и она возревновала. Но Анна не глупа и знает, что ревновать нет причин, поэтому и сконфужена собственными эмоциями.

Когда она обернулась, король подмигнул ей. Ее ответная улыбка тронула его. Милая Анна!

Флинн Стюарт повел Элизабет вслед за мистрис Болейн к причалу, где были привязаны несколько плоскодонок.

— Вы когда-нибудь катались на лодке? — спросил он, усаживая девушку в плоскодонку.

. — Нет, но если вы опрокинете нас, я выплыву, — заверила она его, садясь на подушку.

— Приятно это слышать, поскольку я плохо управляюсь с шестом, — хмыкнул он.

— Зачем же вы тогда беретесь за это?

— Не знаю, — признался он — в его янтарных глазах плясали веселые искорки.

Они дружно рассмеялись.

— Что-нибудь смешное? — спросила мистрис Болейн.

Она по-прежнему стояла на берегу в окружении своих приятелей-джентльменов.

— Почему мы еще здесь, на берегу? — спросила Элизабет Анну Болейн. — Вы собираетесь садиться в лодку?

Немного подумав, Анна покачала головой:

— Нет. Эти маленькие плоскодонки слишком ненадежны. Я не умею плавать.

— Но тогда скажите, пожалуйста, почему вы предложили прогулку по реке? — удивилась Элизабет.

— Я подумала, что это может быть забавно, но по размышлении поняла, что это не так. Выходите из плоскодонки, Элизабет Мередит! Давайте лучше сыграем в карты. У вас есть деньги, чтобы делать ставки?

— Есть, разумеется, но предупреждаю: я превосходный игрок. Флинн, помогите мне выйти из этого хлипкого суденышка.

Он шагнул вперед, чтобы подать ей руку, но поскользнулся в грязи и упал. Пытаясь сохранить равновесие, он оперся о нос лодки, отчего та стала медленно отплывать от берега. Анна встревоженно вскрикнула. Растерянные джентльмены замерли с открытыми ртами. Только у одного хватило присутствия духа — он протянул Флинну руку и помог ему встать. Тот в ужасе смотрел вслед Элизабет.

"Ну и дела, — подумала Элизабет. — Но если ничего не предпринять, меня уж точно унесет течением".

Похоже, никто из разодетых щеголей не спешил ей на помощь.

Она поспешно развязала шнурки, прикреплявшие корсаж к юбке, сняла рукава, французский капюшон и вуаль, скинулатуфли и, осторожно поднявшись, бросилась в реку. На берег ее вытащил Флинн Стюарт, покрытый грязью.

— С вами все в порядке? — спросил он.

— Абсолютно. Если не считать одежды, сэр.

Она стояла в одном испорченном корсаже, шелковая рубашка прилипла к ногам.

— Немедленно окружите мистрис Мередит, — резко приказала Анна. — Повернитесь к ней спинами, чтобы не смущать своими наглыми взглядами. Джордж, побыстрее найди ей длинный плащ, иначе она умрет от простуды. А вы, мистрис, очень храбры и невероятно сообразительны! Сразу поняли, что вам следует сделать! Мне так жаль, что вы лишились платья! Я попрошу короля прислать вам новое, потому что во всем виновата я! — Она улыбнулась своей кошачьей улыбкой. — Вы простите меня?

Элизабет кивнула. Губы ее смешливо подергивались.

— У вас у всех был такой ошеломленный вид! — хихикнула она. Анна ей вторила. — Моя сестра ужасно разозлится, — призналась Элизабет, — когда обо всем узнает. Наверняка скажет, что я не должна была жертвовать свою одежду воде.

Анна и Элизабет дружно рассмеялись.

— Я так боялась за вас, — вздохнула Анна.

— Но ни один из ваших друзей пальцем не пошевелил, чтобы меня спасти, — заметила Элизабет. — Думаю, не хотели портить собственные костюмы. Им в голову не пришло, что их можно снять.

— Представляю, какое это было бы зрелище! — едва не задохнулась от хохота Анна. — У моего братца ноги, как у аиста!

Неожиданно рядом оказались король, Филиппа и лорд Кембридж.

— Что случилось? — спросил Генрих.

Анна, смешливо фыркая, объяснила, как все вышло.

— Вы должны подарить ей новое платье, — заключила она. — Это я виновата, что она потеряла свою одежду.

— Моя сестра одета не так, как полагается?

Филиппа протолкнулась сквозь круг джентльменов и громко ахнула:

— Элизабет! Где твоя одежда?

— Ты не расслышала, Филиппа? Она осталась в лодке и теперь плывет к морю. Прости, но это был несчастный случай.

— И ты теперь опозорена! — взвизгнула Филиппа. — Неужели не могла подождать, пока тебя спасут? Если слухи о твоем поведении распространятся, не видать тебе жениха! Какой порядочный мужчина захочет взять в жены женщину, которая раздевается на людях?

Счастье еще, что мужчины стояли спинами к Филиппе и она не видела их широких улыбок.

— Думаю, графиня, ваша сестра выказала огромную храбрость и незаурядный ум, — тихо сказал король. — Спасти ее было бы нелегко. Пока барку спустили бы на воду, лодку без гребца подхватило бы течением, и неизвестно, когда бы ее удалось поймать. Кроме того, на реке полно судов, и лодка вполне могла столкнуться с одним из них. Ваша сестра оказалась бы в воде, и тяжелые юбки потянули бы ее ко дну. Нам всем повезло, что она теперь в безопасности.

В этот момент подбежал Джордж Болейн с длинным плащом. В него завернули Элизабет, и Флинн Стюарт подхватил ее на руки.

— Куда ее нести, милорд? — спросил он лорда Кембриджа.

— В мой дом, — пролепетал растерявшийся Томас Болтон. — Следуйте за мной, сэр.

— Я вполне могу идти сама, — запротестовала Элизабет.

— Помолчи! — яростно прошипела совершенно вышедшая из себя Филиппа. — Ты уже себя показала! Попробуем хотя бы исправить содеянное! Веди себя как леди, Элизабет! Хотя бы раз в жизни!

Элизабет взглянула на Анну и закатила глаза. Та понимающе подмигнула.

Флинн пошел залордом Кембриджем, они пересекли сад и оказались в рощице. На опушке возвышалась кирпичная ограда. Томас открыл маленькую калитку, и они очутились в саду, у дома лорда Кембриджа.

— Так это вы владелец столь очаровательной шкатулки для драгоценностей! — воскликнул Флинн. — Я всегда восхищался этим домом во время визитов в Гринвич.

Они вошли в дом, и Томас повел гостя наверх. Филиппа шагала за ними, вполголоса выражая свое возмущение.

— Вот и комната Элизабет. Нэнси, сюда! — позвал Томас служанку. — С твоей хозяйкой случилась небольшая неприятность!

Флинн поставил свою ношу на ноги. В комнату вбежала Нэнси.

— Неприятнорть?! Ты называешь это неприятностью, дядя? — взорвалась Филиппа. — Я называю это позором! Когда еще в истории английского двора порядочная молодая женщина сбрасывала одежду и бросалась в реку?

— Спасибо, сестра, со мной все в порядке, — съязвила Элизабет.

Флинн понял, что сейчас самое время удалиться. Поклонившись, он поторопился уйти.

Женщины этого не заметили. Лорд Кембридж кивнул ему и одними губами прошептал благодарность.

— Это был несчастный случай, Филиппа, — попыталась утихомирить сестру Элизабет. — Мы собирались покататься на лодках, но потом передумали. Мастер Стюарт хотел помочь мне выйти из лодки, но упал и нечаянно оттолкнул лодку от берега. Не могла же я плыть в одежде. Я просто утонула бы! Прости, но сейчас мне все это кажется смешным, не более.

Пытаясь успокоиться, Филиппа глубоко вздохнула. Элизабет обладает удивительными способностями — она, как никто, умеет разозлить ее.

— Если бы ты не якшалась с этой выскочкой и ее приспешниками, ничего бы не случилось. И как ты очутилась в ее компании?

— Ванну, Нэнси, — тихо распорядилась Элизабет.

Служанка побежала выполнять приказание.

— Ну?! — скомандовала Филиппа.

— Меня представил ей мастер Стюарт.

— Я знала, что не следовало отпускать тебя с этим королевским ублюдком! — взорвалась Филиппа. — Я наблюдала за вами, пока он не нарушил своего слова и не увел тебя куда-то. Значит, он познакомил тебя с этим созданием? Не смей больше с ней разговаривать! Представляю, как расстроится мама! Королева — наш друг!

— Королевы здесь нет. И вряд ли она снова здесь появится! — отрезала Элизабет.

Она промокла и продрогла. От нее разило речным смрадом, запахом мусора, гнили и соленой воды.

— Мне нравится Анна Болейн. И что еще важнее, она нравится королю.

— Это мимолетная прихоть, не более, — пробормотала Филиппа.

— Эта прихоть затянулась на восемь лет, — парировала Элизабет. — С королевой все кончено. Если, конечно, не случится чуда и она не подарит королю здорового сына. Неужели ты не видишь, что происходит? Он больше не живет с ней, а значит — не спит. Я знаю, королева Екатерина была добра к нашей семье, но ее здесь нет. И она больше не в чести.

— Но как я смогу найти тебе хорошего мужа, — вздохнула Филиппа, — если ты ведешь себя подобным образом? Согласна, королева в немилости. Но сейчас речь идет о другом: моя обязанность — выдать тебя замуж.

— Здесь, при дворе, мне никто не подойдет, — покачала головой Элизабет. — Я не смогла бы управлять Фрайарсгейтом., если бы не видела людей насквозь. Когда я бросилась в реку, джентльмены из окружения мистрис Болейн стояли разинув рты. Никто не подумал помочь мне. Не захотел испачкать роскошный костюм. Ни у кого не хватило ума раздеться, чтобы войти в воду. Я сразу это поняла, поэтому и стала спасаться сама. Может, шотландец и пришел бы мне на помощь, не валяйся он лицом в грязи. Как я могу доверить Фрайарсгейт подобным людям?

— Если не будешь слушаться меня, — заявила Филиппа, пропустив мимо ушей ее слова, — я умою руки и раз и навсегда забуду о тебе.

Она не привыкла к неудачам и поэтому едва не плакала. Почему младшая сестра так упряма?

Но Элизабет не собиралась смиряться с тиранией Филиппы.

— Делай, как считаешь нужным. Но ни один здешний мужчина не стоит моего времени.

— Зачем же ты приехала ко двору, если не собираешься искать мужа? — снова рассердилась Филиппа.

— Только для того, чтобы угодить матушке и дяде Томасу, которому был нужен предлог для поездки ко двору. Верно, дядюшка?

— Думаю, что лучше не стану с вами ссориться. Мы здесь. Стоит месяц май. Давайте наслаждаться прекрасным временем, — уклонился от ответа лорд Кембридж.

— Филиппа, сегодня только первое мая. Завтра случится неприятность с кем-то другим. И обо мне забудут. Умоляю, давай не будем воевать.

— Если муж тебе не нужен, зачем тебе я? Матушка считает, ты прекрасно управляешь Фрайарсгейтом. Но я чувствую определенные обязательства по отношению к этому поместью, когда-то принадлежавшему мне. На тебе лежит долг произвести на свет наследника. И ты не находишь, что твой отказ уступить управление Фрайарсгейтом кому-то еще кажется эгоистичной и ребяческой затеей?

— Ха! Не чайнику перед котлом хвалиться! Ты бросила Фрайарсгейт, отказалась от него, предпочла жить своей жизнью. Я только подхватила то бремя, которое ты так беззаботно сбросила!

— Да, мне был не нужен Фрайарсгейт, но я честно выполнила свой долг! — выпалила Филиппа. — Двадцать третьего мая тебе исполнится двадцать два года! Ты старая дева, сестрица. В твоем возрасте матушка уже успела родить всех нас. Ты стареешь и должна поскорее произвести на свет ребенка, который унаследует Фрайарсгейт! Знаешь, что будет, если этого не произойдет? Поместье перейдет к одному из сыновей Логана. Ты этого хочешь? У матушки не будет иного выхода.

— Я сама позабочусь о себе, — спокойно ответила Элизабет.

Да, ей нужен муж, но, судя по тому, что она наблюдала сегодня, такового при дворе не найти.

— Прости, сестрица, что я так расстроила тебя сегодня. Постараюсь вести себя потише, чтобы не вызвать еще одного скандала. Но в июне я отправлюсь домой.

— Слишком мало времени, чтобы найти мужа, — раздумчиво проговорила Филиппа.

— Если здесь есть мужчина, на котором я остановлю взгляд и который согласится поехать со мной на север, значит, за этот месяц он найдется. Но если я права и такого просто не существует, нет смысла задерживаться здесь. И без того получится, что я отсутствовала почти три месяца. Эдмунд стар, у него просто нет сил достойно выполнять свои обязанности, так что без меня там не обойтись.

— Поэтому-то и важно найти тебе мужа, — подхватила Филиппа. — Помощника. Женщине не следует управлять таким огромным поместьем. Уверена, мужчина больше для этого подходит.

Лорд Кембридж о жидал взрыва, который должен был последовать за словами Филиппы. Но к его изумлению, ничего не произошло. Похоже, Элизабет прикусила язычок.

Лакеи уже таскали в спальню ведра с горячей водой. Немного погодя Нэнси объявила, что ванна готова. И непременно остынет, если леди не поторопится.

— Я ценю твою доброту, Филиппа, но ты понимаешь, сейчас я должна принять ванну. От меня несет всякой гадостью, и я очень замерзла. Возвращайся к своим друзьям. И ты тоже, дядюшка. А я остаток дня проведу в постели, чтобы оправиться от такого приключения.

Элизабет мило улыбнулась. Лорд Кембридж видел ее насквозь, но все же поклонился и сказал:

— Полагаю, ты абсолютно права. К завтрашнему дню обо всем этом и не вспомнят. На всякий случай здесь останется Уилл. Пойдем, Филиппа, ангел мой. Праздник только начался.

— Ты не заболела? — уже мягче спросила Филиппа. — Дядюшка, разумеется, прав: к завтрашнему дню о тебе и не вспомнят. О, хоть бы Криспин поскорее приехал!

Она поцеловала сестру в щеку и, взяв под руку лорда Кембриджа, вышла из комнаты. Элизабет облегченно вздохнула.

— Сколько шуму из ничего! Ты слышала? — спросила она Нэнси.

— Достаточно, чтобы все понять. Господи, надеюсь, они найдут лодку. Такие красивые рукава и юбка!

Горничная, высокая длинноногая девица с некрасивым, но приятным лицом, каштановыми волосами и светло-голубыми глазами, помогла леди раздеться и залезть в лохань.

— Это я отнесу прачке. Думаю, корсаж и сорочку можно отстирать. Вы действительно решили провести остаток дня в постели?

— Нет, но по крайней мере мне не придется топтать га-юны под взглядами снобов и выскочек и слушать, как на разные лады обсуждают меня и мое богатство. Смою с себя эту вонь, переоденусь и посижу в дядюшкином саду, наслаждаясь музыкой, которая доносится из дворца.

Нэнси ушла, а Элизабет вымыла голову, вымылась сама, после чего вышла из воды и растерлась одним из висевших у огня полотенец, а волосы обернула вторым. Элизабет надела чистую рубашку, которую Нэнси разложила на постели, села у огня и принялась вытирать волосы. Вернулась Нэнси и стала ее расчесывать.

— Волосы у вас совсем как тростник, — заметила она. — Золотистый тростник… и такой же прямой. Вот у леди Филиппы волосы вьются. А у мистрис Невилл они волнистые.

— Волосы соответствуют моей натуре, — заметила Элизабет, — точно так же, как локоны идут Филиппе. Она такая жеманная и так старается быть идеальной придворной дамой!

— А вам больше всего нравится быть озорным ребенком, — пошутила Нэнси.

— Полагаю, что так! — рассмеялась Элизабет. — Но я не безответственная и знаю свой долг. Прежде чем прыгнуть в реку, я успела познакомиться с королем, Анной Болейн и двумя джентльменами.

— А эти джентльмены, они красивые? — оживилась Нэнси.

— Один состоит со мной в родстве, и у нас общий прадед. Его зовут Рис Джонс. Второй — шотландец, личный курьер короля Якова. Передает ему послания от короля Генриха. Дядя Томас назвал его шпионом, хотя сам он это отрицает.

— А как выглядит король?

— Очень красивый. Высокий, с чудесными волосами и бородой цвета червонного золота. Глаза небольшие, но очень синие и яркие. И плечи широкие. А мистрис Болейн совсем некрасива. Но элегантна и весьма умна. И мне ее жаль, Нэнси. Она умело скрывает свой страх, но я его чувствую.

— Наверное, боится за свою бессмертную душу. Ведь она пытается отнять мужа у королевы, а это, что ни говори, грех, — предположила Нэнси с практичностью сельской жительницы.

— Но беды королевы таятся в ней самой, — возразила Элизабет. — Королю необходим сын и наследник. А она не может родить. Поэтому Генриху нужна новая королева.

— Но ведь старая еще не умерла! — покачала головой Нэнси, откладывая щетку.

— Найди мне платье попроще, если таковые еще у меня имеются, — распорядилась Элизабет, прекращая спор.

Нэнси вытащила длинную темно-зеленую юбку и корсаж с коротким вырезом и длинными узкими рукавами.

Элизабет оделась, сунула ноги в домашние туфельки, перевязала лоб зеленой лентой с маленьким овальным камешком и вышла в сад, где уже зацветали первые розы и стояли статуи мужчин и женщин в эротических позах. Сев на скамью у воды, она залюбовалась проплывавшими мимо судами.

Неожиданно из-за поворота выплыла маленькая плоскодонка и направилась к причалу лорда Кембриджа. В ней сидел Флинн Стюарт. Он махнул ей рукой и выпрыгнул на берег, держа целую охапку оставленной ею в лодке одежды.

— Мистрис.

Он поклонился, положил на скамью груду тканей и вытащил из кармана голубые туфельки.

— Как вы нашли все это? — поразилась Элизабет. — Огромное спасибо, сэр! Мою сестру больше всего расстроила потеря рукавов.

— Во всем виноват я. Хотел помочь вам, но упал и нечаянно столкнул вашу лодку в воду. Я не смог спасти вас, потому что валялся лицом в грязи. Потом эти чертовы дурни, которые всюду следуют за мистрис Болейн, глазели на вас, вместо того чтобы броситься в воду. Не окажись вы такой храброй, ваша лодка была бы на полпути к заливу Уош. Я взял барку и поплыл вслед за лодкой. Привязал ее к корме и вернулся обратно.

— Я очень благодарна вам, сэр. Вы так добры! Сомневаюсь, что кто-то еще решился бы на такое, — сказала Элизабет.

— Вы были правы, утверждая, что ни вам, ни мне здесь не место.

— Садитесь, — пригласила Элизабет. Он сел на траву рядом со скамьей. — Вы действительно всего лишь курьер короля Якова?

— Действительно, — очаровательно улыбнулся он.

— Говорят, ваш отец легко влюблялся, и это сердило королеву. Однажды она обнаружила, что его большая семья живет в одном с ней дворце, и отослала всех куда-то. Вы тоже были среди этих несчастных детей, Флинн Стюарт?

— Нет. Я единственный из незаконнорожденных детей моего отца, которого он так и не признал официально. Хотя знал, что я — его сын, заботился обо и регулярно меня навещал. Все дело в обстоятельствах, при которых я был зачат. Хотите послушать историю, или она вас шокирует? — усмехнулся он.

— Я развожу овец, — сухо напомнила Элизабет, — хотя подозреваю, что моя сестра упала бы обморок, услышав такое признание. Порядочные девушки не должны знать о подобных деталях.

— А вы порядочная девушка, Элизабет Мередит? — поддел он.

— Во всяком случае, я уж точно девственница, — заверила она. — А теперь рассказывайте шокирующую историю о вашем зачатии.

Флинн широко улыбнулся — Элизабет пришлась ему по душе. Она такова, какой кажется с первого взгляда. Откровенная. Спокойная. Остроумная. Нет, при дворе ей не место.

— Это произошло на свадьбе моей матери и Роберта Грея, лэрда Атдара, моего отчима. Роб был другом короля и пригласил его на свадьбу. Все было великолепно, если верить матери, и вино лилось рекой. Король скорбел о потере своей великой любви, Мег Драммонд. Отчим это знал и, пытаясь утешить друга, сказал: "Джейми [3], моя Нара очень похожа на твою Мег. Воспользуйся правом первой ночи и позволь ей утешить тебя".

— Быть такого не может! — ахнула Элизабет: она знала, что такое "право первой ночи" — оно позволяло жениху предложить добродетель своей невесты повелителю.

— Но было же! И он, и король были очень пьяны. Моя мать, как и Мег Драммонд, была красавицей с темными глазами и волосами. Она утверждает, что была пьяна и пожалела Джейми Стюарта. И решила: если Роба это устраивает, она пойдет ему навстречу. Поэтому сначала с ней переспал король, а потом и жених. Через девять месяцев родился я. Никто не усомнился в том, чей я сын, и меня назвали Флинном, что в переводе означает "сын рыжеволосого мужчины". Король был очень смущен теми обстоятельствами, при которых я был зачат. Моя мать говорит, что он много раз извинялся. Настоял, чтобы я носил его фамилию, но не признал меня, потому что очень стыдился произошедшего. Но он всегда навещал меня, когда бывал поблизости, и не забывал про день моего рождения. Мой отчим был хорошим человеком и любил меня так же, как собственных детей. Но Роб Грей погиб вместе с королем при Флоддене. Мой двенадцатилетний единокровный брат Йен стал новым лэрдом Атдара, а я — его сторожевой собакой.

Через год в Атдаре появился единственный родственник Роба Грея. Его звали Мьюир Грей, и он утверждал, что был тяжело ранен при Флоддене, но выжил. А раньше не приехал, потому что оправлялся от ран. Я никогда не верил, что он участвовал в сражении при Флоддене. Мьюир Грей был по природе своей трусом. Но мать радушно приняла его. Через несколько месяцев мой брат Йен, который всегда был сильным и здоровым парнишкой, стал чахнуть. Все это время Мьюир медленно обольщал мою мать. Он попросил ее выйти за него замуж, и, хотя мы предупреждали ее, что человек он дурной, она стала его женой. В день их свадьбы ее чрево уже набухло его ребенком. Вскоре мой брат умер. Я уверен, что это Мьюир его убил, но не смог ничего доказать. Потом скончалась моя мать и вместе с ней — ее нерожденный ребенок. Теперь Мьюир стал законным лэрдом Атдара. Не успев надеть траур по моей матери, он отослал мою младшую сестру Дженет в монастырь и затащил в постель старшую. Как только она забеременела, он на ней женился. Когда я пытался защитить сестер, он заявил, что ублюдку место только в конюшнях. Тогда я сказал, что кровное родство с моей сестрой слишком близкое и церковь запрещает подобные браки. Он ответил, что убьет меня, если я когда-нибудь усомнюсь в законности происхождения его детей. И что он предлагает мне кров и еду только ради моей сестры. Я попробовал поговорить с Мэри, но она не захотела меня слушать. Сказала, что любит его. Тогда я сложил свои жалкие пожитки и в тот же день покинул Атдар. Больше я не мог жить в этом доме.

— Мне жаль, что вы потеряли ваш дом, — прошептала Элизабет.

— Теперь мой дом там, где я могу служить своему королю.

— А как вы попали к нему на службу?

— Я отправился в Эдинбург и обнаружил, что мое лицо помогает открыть любую дверь. Видите ли, я унаследовал не только отцовские рыжие волосы, но и его внешность. Меня представили герцогу Ленноксу, регенту маленького короля. Он и попросил меня поступить к нему на службу. Приветствовал меня как родственника и поручил учить маленького Якова скакать верхом и быть его постоянным спутником. Герцог желал, чтобы я стал его глазами и ушами и предотвращал скандалы, неизменно окружающие имя Стюартов. После его смерти я стал служить его брату, и вместе мы пережили немало забавных приключений. В восемнадцать мой единокровный брат отнял власть у тех, кто пытался править за него. А потом отправил меня в Англию, приказав доставлять любые послания от своего дяди, короля Генриха.

— И разумеется, быть его глазами и ушами, — поддразнила Элизабет.

— А вот об этом никому не говорите, — серьезно сказал Флинн.

Она так и не поняла, шутит ли он или говорит правду.

— Не скажу, — поклялась она. — Это будет нашей тайной, Флинн Стюарт.

— Кажется, мне по душе делить с вами секреты, Элизабет Мередит, — ухмыльнулся он. — Пусть этот будет первым между нами.

Элизабет покраснела, но тут же хихикнула:

— Могу только представить, что бы подумала сестра, наткнись она на нас в эту минуту. Стала бы жаловаться, что я веду себя неподобающим для приличной леди образом.

— О, вы настоящая леди, Элизабет, — заверил он. — Но я, пожалуй, соглашусь с леди Филиппой. В вас нет ничего "приличного". Однако я предпочитаю откровенных, прямых женщин, а вы именно такая. В вас нет ни капли притворства.

— Я сельская девушка,- тихо напомнила Элизабет.

— Берегитесь соблазнителей, — предупредил он. — Это могут быть вполне респектабельные и уважаемые люди.

— Но зачем им обольщать меня, если они могут на мне жениться? — удивилась она.

— Им нужно ваше богатство, но не связанные с ним обязанности. Если они сумеют соблазнить вас, значит, получат то, что им надо, — ведь никто другой не захочет жениться на вас, — пояснил Флинн.

— Я чувствую себя ягненком среди волков, диких собак и медведей, — пожаловалась Элизабет. — Не понимаю, что хорошего находит Филиппа в жизни при дворе.

— Я стану защищать вашу спину, — пообещал он. — Будьте поближе к мистрис Болейн и никому не позволяйте себя увлечь. Тогда вы будете в полной безопасности.

— Вам она нравится?

— Да, — кивнул он, прекрасно понимая, что имеет в виду девушка. — Но у нее опасные родственники, и, боюсь, именно они станут причиной ее безвременной гибели. Кроме того, ее окружают амбициозные люди, она не может никому довериться, но, раны Господни, как же бедняжка нуждается в друге.

— Я стану ее другом, — неожиданно для себя сказала Элизабет и поняла, что говорит правду.