- Наара, я не знаю, какие у них были зеркала, но уверен в том, что эти зеркала совсем не похожи на твое. Ибо сама «огненная колесница» сотворена Господом Богом и, ежели она Им сотворена, то значит, что она относится к чуду, и все, находящееся внутри нее тоже чудо. Вот смотришь на людей, вроде бы все одинаковые, но внутри каждого находится то, что мы не видим, а ведь за счет этого невидимого живут все люди. Думаю, что Господь, когда сотворил человека, Он также сотворил ни с чем несравнимое чудо. Я всегда задумывался и сейчас задумываюсь над тем, почему я говорю, почему я вижу. Да, я знаю, что вижу глазами, но вот за счет, какой силы эти глаза смотрят на весь белый свет. Конечно, приходят такие мысли, что внутри каждого человека кто-то еще живет, а точнее говоря. Находится. И мы лишь носим в себе то, что находится внутри нас, и каждый из нас носит находящееся внутри до поры до времени.
- Отец, как умно ты рассказываешь. Я об этом даже никогда не могла подумать, да и ни от кого такого ни разу не слышала.
- Наара, если бы я знал больше, то об этом рассказывал бы и днем, и ночью.
- Отец, ну хорошо, а ежели мы умираем, то значит умирает и тот, кого мы носим внутри себя?
- Нет, такого не может быть. Думаю, что тот, кого мы носим, никогда не умирает. Поэтому среди нас появляются многие пророки, которые хотят вразумить людей о том, что человек вечен. Но люди с ними поступают бессовестно, они просто таких уничтожают. Поэтому, мне кажется, что такая участь ждет и Иисуса. Вот, если бы ты с Ним поговорила на эту тему, то Он бы тебе рассказал очень многое, и ты бы полностью поверила во все это.
- Отец, я и так начинаю верить, ибо все исходящее из твоих уст навечно останется в моей памяти.
- Навечно, навечно, а вот, когда снова вернешься к Иосифу, с ним побеседуешь и сразу обо всем забудешь, - сказал Охрон.
- Нет, братья, меня изменить уже невозможно. Я сама по себе чувствую, что внутри меня что-то проснулось. И то, что проснулось, не давит уже так, как давило меня раньше, ибо раньше я чувствовала эту тяжесть, а сейчас мне легко общаться с вами. И мне кажется, с сегодняшнего дня я по-другому буду смотреть на все то, что вижу перед собой.
Отец, интересно, а какой на самом деле Бог? Мне бы очень хотелось увидеть Его и поговорить, но как мне попасть на небеса?
- Доченька, тебе еще рано попадать на небеса, но ежели ты хочешь увидеть Бога, то не нужно искать Его наверху, Он живет и находится рядом с нами, здесь, в Иерусалиме, в доме у сотника Корнилия. Я собираюсь с твоими братьями снова посетить Его, и ежели ты будешь не супротив, то тоже можешь пойти с нами.
- Хорошо, я согласна. А теперь, отец, ты согласись с нами.
- Доченька, в чем именно?
- А в том, что мы хотим услышать продолжение твоего повествования.
- Так слушайте и запоминайте все точно так, как и запоминала Анна с Симеоном.
––––––––––––
- Андрей, скажи нам, мы с Анной видели здесь много интересного, такого никогда и во сне не увидишь. Но интереснее еще было бы поприсутствовать в тех селениях, что мы видели. Вообще, возможно ли это?
- Понимаете, все это возможно и не составляет какого-либо труда. Прямо сейчас я мог бы вас отправить в любое селение, которое вы видели, и вы бы могли там жить вместе с теми людьми, которых видели. Но всему свое время и оно недалеко. Вы в действительности будете жить везде, где только захотите.
- Андрей, мы с Анной только что видели в одном из «зеркал» убегающих горящих людей от какого-то огромного шара. Вот как раз туда и не хотелось бы попасть, ибо там пахло смертью.
- Вот-вот, мне бы тоже не хотелось, чтобы вы туда попали, да с вами этого и не произойдет. Вы получили удовольствие от всего увиденного, доброго. Конечно, можно было бы вам еще кое-что показать, но это произойдет только в следующий раз. А сейчас смотрите вот на этот эк… в это «зеркало». Здесь вы увидите все события, которые будут происходить еще при вашей жизни на Земле обетованной. Запомните все эти события, ибо вы будете пророчить о них всем людям.
- Андрей, а не будет ли это выглядеть обманом?
- Нет-нет, здесь нет никакого обмана, ибо так поступали многие люди, которые бывали у нас, но мы делали все так, что они не помнили, что находились какое-то время на нашей огненной колеснице». Какую-то часть памяти мы им оставляли, дабы они могли донести людям.
Симеон внимательно слушал Андрея, потом сказал:
- Хорошо, если вы убираете какое-то пророчество из памяти, зачем вы это делаете?
- Понимаешь, Симеон, допустим, ты выйдешь где-то в Иерусалиме к людям и скажешь им: вот я находился там-то и там. Думаешь, они тебе поверят? Увы, они просто-напросто забросают тебя камнями. Я уверен, что вы этого не сделаете, и поэтому в вашей памяти будет сохранено все. Но, согласитесь, есть такие люди, которые просто восхваляют себя и поэтому мы так с ними и поступаем. Какую-то часть забираем себе и определенно доступную часть оставляем им.
В палату вернулись Владимир и Александр.
- Андрей, мы надеемся, что ты все объяснил нашим гостям.
- Да, братья, все, что смог, я им объяснил, хотя они изъявили желание попасть в те селения, которые я им показывал.
Александр и Владимир улыбнулись, посмотрев на Анну и Симеона:
- Да, молодость, требует своего. У них сильно развит интерес, но есть одно но. Думаю, Андрей, что по этому поводу ты им объяснил, и они поймут нас без всякой обиды.
Владимир ближе подошел к Анне и Симеону:
- Скажите, вам приятно находиться у нас?
- Конечно, приятно.
- Вы желаете еще с нами встретиться?
- Желаем, но сейчас еще не хотим с вами расставаться. Нам хочется побыть еще …, ну сколько можно.
- Пожалуйста, будьте, но не забывайте и о доме. Анна, ведь тебя ждет отец, хотя в данный момент он находится рядом, и даже не подозревает со своим другом, что вы также находитесь рядом с ним. Только они вас не видят, а вы их в любой момент можете узреть. Но сейчас мы их не будем тревожить, ибо они отдают предпочтение морской воде. Пускай наслаждаются прелестями земными, вы же можете некоторое время погулять по нашим просторам времени. Эта пространственность сначала покажется вам необыкновенной, но вы быстро привыкните к этому. А сейчас можете следовать за Александром, я же с Андреем с вами прощаюсь до следующей встречи. А вот, когда она произойдет я пока сказать, не могу. В общем, Анна и Симеон, мы вас ждем в вашем вечном доме. Александр, проведи этих молодых людей, а пока они гуляют, ты можешь быть свободен, ибо сегодня нам предстоит далекий путь.
- Владимир, а что случилось?
- Мы должны посетить планету Теней.
- Там что-то произошло?
- Александр, пока ничего не произошло, но… веди гостей и отдыхай.
–––––––––––––––—
Морская вода была необыкновенно теплой. Гойша и Исаак наслаждались этим теплом, барахтаясь в воде, как малые дети, хотя всяк живущий на Земле и является малым дитем.
- Исаак, ты умирать не боишься?
- Гойша, ты что, утопить меня хочешь?
- Да нет, дорогой, ты меня не так понял. Я имел ввиду, нравится ли тебе жизнь.
- Как тебе сказать, ежели отвлечен, от всех семейных дел, вот так, как сейчас, то она мне нравится. Когда же возвращаешься к повседневным заботам, то она мне поперек горла становится.
- Так ты, не возвращайся к ним.
- Ты что, предлагаешь мне все время купаться?
- Нет, не все время, но хотя бы изредка бывать здесь. Мне кажется, что здесь мы получаем огромный прилив сил, да и не только их, а и что-то другое. Слушай, Исаак, не кажется ли тебе, что долго не появляется на это место исчезнувшая гора?
- Гойша, а и в самом деле, ее долго нет. Может быть, Анна и Симеон уже дома, а мы их ждем.
- Нет, дорогой, мы здесь будем находиться до последнего, пока не вернется моя дочь. Исаак, смотри, нам пора уже выбираться из воды, видишь, к нам приближаются люди.
- А ты что, людей боишься?
- Да нет, я их не боюсь, но среди них есть женщины и дети, а мы в таком виде находимся. Надо выбираться из воды и одеться.
Выбравшись из воды, они привели себя в порядок и снова присели у каменной глыбы. К ним подошли путники, и кто-то из них обратился:
- Мир вам!
- Мир и вам, добрые люди.
- Скажите, можно ли нам обосноваться рядом с вами?
- Конечно, конечно, можно. Присаживайтесь, места здесь много и всем хватит.
Путники присели рядом с Гойшей и Исааком.
- Ежели не секрет, - обратился к путникам Гойша, - куда вы держите путь?
- Нет здесь никакого секрета, мы ищем пророчицу Анну.
- О, Боже, - Гойша вскочил, - а зачем вам нужна моя дочь, тем более, сейчас она находится в Хоразине.
- Уважаемый, неужели Анна, твоя дочь?
- Да, это моя дочь.
- Так мы сейчас ее сможем увидеть?
- Конечно, можете, но она сейчас, она сейчас…, она скоро вернется, мы сами ее ждем.
- Тогда и мы вместе с вами подождем ее здесь.
- Уважаемые путники, понимаете… может вы ее подождете в селении, а то не ровен час…, - и Гойша замолчал.
- Уважаемый, а что вы имеете в виду?
- Да нет, ничего, просто я подумал, что вы устали с дороги и хотели бы отдохнуть.
- Не волнуйтесь, мы побудем здесь у берега этого моря.
- Как хотите, будьте с нами. Но я вас прошу, скажите, пожалуйста. Что вы хотите услышать от моей дочери?
- Нас интересует наша дальнейшая жизнь, жизнь наших детей, да и вообще всех людей.
- А почему вы так сильно всем этим заинтересовались?
- Да, понимаете, ходят разные слухи, и они все ширятся и ширятся, они множатся и разносятся по умам людей по-разному.
- И, что же это за слухи? – вмешался Исаак.
- Можно сказать и не слухи, а быль, ибо мы видели все это своими глазами.
Исаак восторжествовал:
- А что, что именно вы видели?
- А вы смеяться над нами не будете?
- Нет-нет, дорогие, такого не может быть.
Один из пожилых путников произнес:
- Недалеко от Капернаума мы видели в небесах странное явление. Сначала мы испугались, увидев его, а потом привыкли ко всему происходящему. И все равно к этому явлению относились с осторожностью.
Тут Исаак вскипел:
- Да вы говорите, говорите быстрее, что же вы видели?
- А видели мы огромные огненные шары, которые метались по небесам в разные стороны. Они шипели и издавали некий шум, потом они переливались и как бы играли между собой.
- Ха-ха-ха! – возопил Исаак, - Гойша, вот видишь, видишь, не я, а ты оказался бараном. Уважаемые путники, я тоже видел эти шары, только вот не знаю, на кого я был похож после всего увиденного, но знаю, что такие чувства вы тоже испытали на себе, хотя эти шары ни мне, ни вам ничего плохого не сделали.
Разговор разгорался все больше и больше. Гойше со стороны казалось, что он видит перед собой обезумевшую толпу, в которой заводила был уже Исаак. Он что-то рассказывал, все время, взмахивая руками, подпрыгивал, падая на песок и снова вскакивая. Разговор длился долго, и чувствовалось, что уже все устали от своих изречений, и уставшие присели на горячий песок. Глядя на них можно было подумать, что они убегали от какого-то дикого зверя. Исаак устал до такой степени, что уже не мог даже открыть рта, зато он вылил из себя все, что у него накопилось.
Гойша отошел в сторону: «Боже, я знаю, что моя дочь начинает славиться среди людей, но я не ожидал такого, что она так быстро разлетится по всей земле. Значит эти путники, действительно, верят в мою дочь, ибо зря они не преодолевали бы этот долгий путь до Иерусалима. И вот, Бог направил их прямо ко мне, значит, что-то есть на белом свете чудотворное. И с этим чудотворным моя Анна встречается часто. Да и вот сейчас она тоже находится где-то там, не знаю, далеко ли это или близко».
К Гойше подошел Исаак:
- Все, Гойша, можно сказать, что эти люди меня исцелили. С этого дня мне легче будет доказывать людям, о существовании этих «огненных птиц».
- Да-да, Исаак, я тебя понимаю. Я тоже убеждаюсь, что болезнь твоя проходит, поэтому идем домой.
- Нет, теперь никакая сила не уведет меня отсюда. Я хочу вновь увидеть все своими глазами, да и тебя я тоже не отпущу отсюда.
Сколько интересного происходит рядом с человеком, можно сказать, таинственного и как бы это не называлось, все же оно происходит. Один человек все это видит и слышит, и него жизнь меняется на глазах. Но, над таким порой смеются, унижают его и обижают. Никто не прислушивается к благоразумным рассказам таких людей. А ведь надо прислушиваться и верить в то, что происходит вокруг нас. Люди видят солнце и не отрицают его, но есть и такие, которые видят его, чувствуют его и не верят в его существование. Интересно, почему так устроен мир. Почему не все могут видеть все то, что видел Исаак и эти путники. Я вот смотрю на Исаака и радуюсь за него, хотя по началу он мне показался очень смешным человеком, да и грешно говорить, больным. Но смешным и больным оказался я со всем своим упрямством и неверием. Понимаю, что доверяться всем просто нельзя, но вот прислушиваться – можно, да и нужно. Вот и эти путники пришли к моей дочери за помощью, они хотят услышать ее, и думаю, что после беседы с ней все пришедшие останутся довольны. И я этой радости скрывать никогда не буду. До последних дней своей жизни я ей буду во всем помогать, как бы мне трудно ни было жить. Да и думаю, что люди, которые будут верить в нее, тоже будут ей помогать. Но найдутся и такие, которые будут искать любые способы, чтобы унизить ее. Кем это заведено, мне ответить трудно. Но ежели существует Сущий, то Он рассудит нас. И тот, кто будет ближе находиться к Богу, тот, наверное, и останется навсегда с Ним, - думал Гойша
- Гойша, тебе не кажется, что я с тобой говорю?
- Да-да, Исаак, я тебя слышу.
- Э-э, дорогой Гойша, что-то мне не верится, у тебя такой был вид, что лучше бы мне еще несколько раз увидеть эти огненные шары.
- Исаак, извини, просто меня посетили некие мысли, раньше такого я никогда не испытывал, но сегодня на меня как будто что-то нашло.
- Значит, где-то рядом с нами находится эта «огненная колесница». И вот, от ее близости тебя и посетили такие мысли, а может мне это просто, кажется.
- Хорошо, Исаак, иди к путникам, а то они подумают, что мы против них делаем заговор.
Исаак удалился к путникам, и беседа между ними возобновилась. Гойше хотелось побыть наедине с собой, и он пошел совсем в противоположную сторону. Он видел перед собой свою покойную жену, мысленно с ней говорил, что-то доказывал. Не знал он в это время, что, действительно, разговаривал с ней при помощи мыслей. Жена его слышала, ибо находилась рядом. Она ходила вокруг него, смотрела на него и в какой-то степени огорчалась, потому что находилась не в теле. Она всячески пыталась прикоснуться к Гойше, но прозрачные руки ее являлись всего лишь воздухом. И все же ей было приятно находиться рядом со своим мужем. Вдруг она услышала: «Мариам, пора возвращаться, ибо тебе предстоит встреча со своей дочерью». И Мариам исчезла также незаметно, как и явилась пред Гойшей, но он этого ничего не видел и даже не подозревал.
Морские волны ласкали его босые ноги. Вдруг он на что-то наступил: «Господи, что это такое?» Он нагнулся и поднял небольшой сосуд, который был выброшен на берег морскими волнами. «Странно, таких сосудов я никогда не видел, судя по всему, этому сосуду много лет. Его кто-то сотворил, и этот человек, который сотворил, тоже уже где-то далеко. А я вот держу его рукотворие в своих руках, - он хотел, было выбросить сосуд снова в море, - Нет, лучше я его сохраню в память о том человеке, который сотворил этот сосуд».
Гойша бережно протер его своими руками, омыл морской водой и увидел на сосуде некую надпись. Ему стало интересно, что же там было написано, и он сразу же вернулся к путникам.
Исаак, увидевши его, спросил:
- Ты, случайно, не вино нам принес?
- Нет, Исаак, этот сосуд мне подарило море, и вот на нем еще что-то написано, но такую письменность я никогда не встречал.
Он показал всем сосуд, но никто из присутствующих так и не смог прочесть надписи.
–––––––––––—
- Отец, а что там было написано?
- Охрон, не могу я этого знать, хотя, когда закрываю глаза, то вижу этот сосуд и вижу еще, кроме этой надписи один рисунок, который не заметил ни Гойша, ни все остальные.
- Скажи нам, а что же это за рисунок.
- Этот рисунок напоминает нечто летящее, из которого исходит огромное пламя.
- Интересно, почему же никто на него не обратил внимание?
- Понимаете, дети, трудно разобраться, что же все-таки там изображено, но я вам объяснил так, как смог.
Анан обратился к Иасуву:
- Сынок, попрошу тебя, пожалуйста, выйди из дома и посмотри, мне кажется, что к нам кто-то пришел в гости.
Иасув вышел и сразу увидел, что к ним вернулись Авраам и Рахиль.
«Боже, как Охрон сейчас обрадуется, да и мы будем рады все, ведь в нашем доме будет жить женщина», – подумал Иасув и сказал:
- Мир вам!
- Мир и тебе, Иасув!
- Пожалуйста, входите в дом.
- Хорошо, сейчас, я только заберу из повозки вещи.
Войдя в дом, Авраам и Рахиль поприветствовали всех.
«Вот-вот, так все и случилось, как предсказал мне Иисус», - подумал Охрон. Его от радости даже затрясло. Он внимательно смотрел на Рахиль и думал: «Вроде бы прошло совсем немного времени, а она так изменилась».
Анан встал и подошел к Аврааму и Рахиль, обнял их и заплакал:
- Спасибо вам, дорогие мои, спасибо за все. Своим приходом, вы меня сильно обрадовали, и я думаю, что навсегда останетесь здесь жить. Да мы уже и дом присмотрели, только там нужно еще немного поработать. И мне так кажется, что он принесет счастье всем, ибо в нем жил, можно сказать, святой человек. И этот человек держал в своих руках младенца по имени Иисус, который и помог Рахиль. Авраам, скажи мне, дочь твоя больше не болеет?
- Нет, Анан, и я благодарен Богу за это, мне бы хотелось еще раз встретиться с Иисусом. Понимаешь, до меня дошли слухи, что Его хотят уничтожить. Да вот и сейчас мы еле пробрались в город. Вокруг Иерусалима находится столько людей, что я даже затрудняюсь сказать сколько.
- Да, Авраам, если что-то случится с Иисусом, то я буду считать и себя в этом виновным, и своего зятя Иосифа.
Наара, услышав это, покраснела.
- Анан, ты просто говоришь или уверен в том, что над Иисусом могут сотворить какое-то злодеяние?
- Знаешь, я пока утверждать не буду, но темные тучи опускаются все ниже и ниже. И думаю, что мои духовные собратья, к которым я был причастен тоже и которых я знаю хорошо, могут пойти на все.
- Анан, неужели они могут поднять руки на самого Сына Божьего?
- Могут, они все могут. И их в этом может остановить только смерть, хотя добрая половина членов синедриона являются хорошими людьми. Но страх властвует и над добрыми, да и над злыми тоже. Так что, Авраам, нам нужно посетить Иисуса. С таким человеком всегда очень интересно беседовать. Сегодня вы отдохнете, а завтра мы отправимся к Нему, и сразу же посмотрим тот дом, где вы будете жить.
Охрон с Рахилью вышли из дома. Рахиль обратилась к Охрону с вопросом, который ее очень волновал:
-Охрон, скажи мне, пожалуйста, ты скучал без меня?
- Да, Рахиль, я каждый день думал о тебе. И, когда нам отец рассказывал о пророчице Анне, вместо нее, пред глазами своими, я все время видел тебя. Рахиль, а вы надолго прибыли к нам?
- Я думаю, что навсегда, а дальше тебе и самому должно быть все понятно.
- Конечно, Рахиль, я все понял и очень рад, что все у нас так получилось. Но, думаю, если бы не твоя бывшая болезнь, то мы бы с тобой так и не встретились. Но господь нас свел вместе и надолго. Завтра же посетим тот дом, где мы будем жить. В том доме всегда присутствует добро, да ты и сама в этом убедишься, побывав в нем.
- Охрон, а ты так и останешься священником?
- Я точно не могу тебе сказать, но у меня есть одна мечта: мне хочется побывать в Риме. Но, самая заветная – это увидеть «огненную колесницу» и побывать внутри ее, посмотреть, как там живут люди.
- Но раз ты об этом мечтаешь, значит, все так и будет. Ведь Господь тебя слышит, и Он чувствует, о чем ты мечтаешь.
- Понимаешь, Рахиль, Иисус, спасший тебя, есть Сын Божий, и мне все время хочется при встрече с Ним поговорить на эту тему.
- Так в чем же дело, вот завтра и поговоришь.
- Но мне как-то стыдно.
- Охрон, этого никогда не нужно стесняться, и раз Он есть сын Божий, значит, Он тебе ответит на все твои вопросы. А Рим, я думаю, мы посетим вместе.
- Рахиль, скажи, а у тебя есть какие-либо мечты?
- Конечно, есть. Первая моя мечта уже исполнилась, и я выздоровела. Вторая же мечта, можно сказать так, уже исполняется – вот я стою рядом с тобой. И третья мечта будет совместной, и ты должен догадаться сам, что это за мечта.
- Да-да, Рахиль, я все понял, и пусть все будет так, – и Охрон обнял Рахиль.
Обнявшись, они долго стояли в надежде, что их жизнь будет легкой и сладкой, но она готовила им свои сюрпризы. На то она и жизнь.
Наступил следующий день. Как обычно, Иерусалим был переполнен людьми, и снова вокруг все шумело и гудело. И вот, по многолюдным улицам города шли две семьи к дому, где проживал Сын Божий Иисус Христос.
Рахиль не терпелось, ей очень хотелось снова увидеть своего Спасителя. Она мысленно подбирала всякие слова для своей благодарственной речи. «Если бы не Иисус, то я была бы уже где-то в Царствии Небесном», - подумала она.
Анан предложил что-нибудь купить в подарок Иисусу и Матери Марии. Авраам согласился, и они накупили всяческой провизии.
- Анан, - обратился Авраам, - ты прислушайся, о чем говорят люди, я чувствую, что разговоры у них получаются разные.
- Да-да, я все слышу, и самое главное, что эти разговоры связаны только с Иисусом. Вот видишь, если бы Он не имел такой огромной силы, то люди бы молчали. Но нам-то доказывать ничего не надо, тем более тебе, Авраам, Он спас твою дочь и этим все сказано. И я думаю так, что этого человека обижать ни в коем случае нельзя.
И вот показался дом Корнилия, занавес у входной двери был поднят.
- Есть ли кто в доме? – спросил Анан.
- Да-да, сейчас я выйду.
Из дома вышел хозяин и поприветствовал пришедших:
- Мир вам!
- Мир и тебе, сотник Корнилий. Можно ли нам увидеть Иисуса?
- Уважаемые, конечно, можно, но сейчас Его нет дома, Он находится в синедрионе. Ежели желаете, то вы можете подождать Его здесь.
- Нет-нет, спасибо, мы лучше придем в следующий раз.
- Что ж, наш дом всегда рад гостям, - сказал Корнилий, - приходите в любое время.
- Авраам, идемте в тот дом, о котором я говорил вчера.
- Да, Анан, идемте. Конечно, обидно, что не застали дома Иисуса, но мы Ему оставим, хотя бы наши подарки. – И Авраам поднес Корнилию приготовленную суму. – Пожалуйста, передайте это Иисусу.
Корнилий посмотрел на Авраама и сказал:
- Вы же знаете, как к этому относится Иисус.
- Да, мы знаем, и пусть Он поверит нам, ибо мы это сделали от чистой души. И тем более, лично я и моя дочь будем должны Ему всю жизнь.
- Что ж, я передам, - согласился Корнилий и возвратился в дом.
Анан и Авраам со своими семьями отправились в дом Симеона. По восходу солнца этот дом казался огромным и Авраам невольно подумал: «Да, здесь предстоит много потрудиться, но у нас семья уже большая, и я думаю, что мы преодолеем все трудности».
Войдя в дом, они сразу же принялись за работу, и к полудню уже все было готово. Иддай и Иасув, тем временем, доставили сюда вещи Авраама. В доме вновь возродился семейный очаг, везде царил уют. Сразу чувствовалось присутствие женской руки. Все были довольны. После трапезы молодежь отправилась в город, в доме остались лишь Анан с Авраамом.
- Анан, почему ты все время молчишь?
- Я думаю об Иисусе. Ежели Его второй раз вызвали в синедрион, значит, они что-то затеяли. Но чувствую, что свершить задуманное, пока боятся. И мне кажется, как бы эти события не обернулись в худшую сторону, против Иисуса.
- Анан, но ведь ты член синедриона и можешь посетить это собрание.
- Я бывший член этого собрания и, если даже я посещу его, то ко мне там никто не прислушается. Там властью являются награбленные деньги или изъятые у обманутого народа. У меня же есть немного денег, но их не хватит для того, чтобы спасти Иисуса.
- Да, Анан, в трудном положении оказался Сын Божий, и ты понимаешь, почему священники так хотят избавиться от Него, хотя Он им ничего плохого не сделал.
- Авраам, Иисус творит добро, творит чудеса и чудеса не простые. Вот Он и задевает всех членов синедриона своей Божественной силой. Ведь они то ничего творить не могут. Одно они могут только творить – обманывать и наказывать людей. И все их чудеса на этом исчерпаны.
- А что, если Ему уехать из Иерусалима и где-то спрятаться, дабы никто не нашел.
Анан засмеялся:
- Пойми, Иисус не такой человек, чтобы прятаться, да и Он ничего не сделал противозаконного. И, в конце концов – Он посланник Божий, Мессия. Ты же сам знаешь, сколько лет ждал Его наш народ. Вот и дождались, но, что из этого получается. Вроде бы сам народ ждал Его, и сам же хочет избавиться от Него. Как-то странно устроен этот мир, и Иисус хочет изменить его, чтобы всем нам жилось намного лучше. Ты знаешь, Авраам, даже среди Его бывших знакомых есть лжесвидетели, которые льют на Иисуса всякую гадость, и я удивляюсь, как такие люди не сгорают от стыда своего. И главное, таких пророков все время стараются избить. Иова били, Моисея били и терзали, Илию били, Иисуса били, а эти заслуживают совсем другого.
- Да, Анан, зависть людская прижилась надолго на этой Земле. Анан, а если бы ты был на месте Иисуса, как бы ты поступил в таком случае?
- Э-э, Мессией я никогда не буду, но если бы и был таковым, то творил бы точно так, как творит Иисус. Он есть Сын Божий, значит, Он слышит своего Отца, которого называют Творцом Сущим. И ежели Он Его слышит, то значит, Он ничего не боится и знает о себе все.
- Вот ты рассказываешь своим детям о пророчице Анне и Симеоне. Если не секрет, как это у тебя получается?
- Я и сам не знаю, но чувствую, вроде что-то говорит внутри меня, и даже являются предо мной всякого рода видения. Я очень много вижу - вот и все мои чудеса.
- Вот-вот, а ты говоришь, что не пророк. Я так думаю, что ты тоже относишься к ним.
- Авраам, я пророк, рожденный на Земле, а Иисус был рожден на небесах, и я не ровня Ему. Я есть лишь маленькая овечка, которая слушается только лишь своего пастуха, да и все люди тоже таковы. Вот я все время думаю: почему Иисус не пришел на нашу Землю в те годы, когда я был еще молод. Я бы жизнь тогда прожил совсем иначе.
- Анан, поверь мне, мы ни в чем не виновны. Мы рождаемся и уходим, а остаются наши дети и внуки, остается весь наш род. Мы просто уступаем другим место, а наше же место ждет нас в пространстве, в Царствии Небесном. Но как интересно, какое оно есть, хотя бы одним глазком взглянуть.
- Ну, Авраам, нам уже не долго осталось ждать этого момента. Только вот я боюсь, я грешен пред Богом, грешен из-за своего зятя.
- Анан, не бойся, ты за него отвечать пред Богом не будешь. А вот, когда он вернется в обитель Его, то он пускай и отвечает пред судом Его.
На улице послышались раскаты грома, пошел дождь. Через некоторое время в дом вбежали изрядно промокшие дети.
- Отцы, вы без нас не скучали?
- Да нет, дорогие, мы все это время провели в беседе. Что там нового говорят люди в городе?
- Мы все время находились у синедриона, видели, что там много стражников и в здание никого не пускают.
- А Иисуса случайно не видели?
- Нет, не видели, но точно знаем, что Он находится там, зря бы охрану не выставили.
- Что ж, дети, тогда пусть Бог Ему помогает.
Дети уселись вокруг родителей. Анан все понял и под раскаты грома он продолжил свой рассказ.
––––––––––––-
Александр, Анна и Симеон снова вошли в прозрачный цилиндр и опустились на ступень ниже.
- Ну, дорогие вы мои, - обратился Александр к Анне и Симеону, - вот вы и находитесь на том уровне, где вам и суждено встретиться с вашими родителями. Они к встрече уже готовы. Я вас покидаю, вы же, не стесняйтесь и следуйте по этому коридору жизни вперед. Ну, что же вы стоите, идите.
- Александр, сейчас, мы немного волнуемся, - сказала Анна.
Александр улыбнулся:
- Я вас понимаю, но вы здесь находитесь уже не первый раз, так что, смелее.
Анна и Симеон пошли по большому коридору. Снова появилось небольшое свечение. На душе стало приятно, ибо живой мир встречался с миром Божьим, с этим приятно таинственным миром. Они шли медленно, ибо их снова окружала духовная благодать. Смотря по сторонам, они удивлялись всему увиденному. Им приятно было смотреть на огромные цветущие сады, луга и поля – на всю мирскую суету. Люди порхали, как птицы. Вокруг и везде царило некое умиление.
- Анна, смотри сюда, смотри , на этой лужайке находится много людей. И удивительно, среди них обитают дикие животные, но выглядят они намного иначе, чем наши. Не нападут ли они случайно на нас?
- Думаю, что нет, да и выглядят они, как не настоящие.
- Да, как это все интересно.
- Симеон, идем дальше, ведь где-то там меня ждет моя мама, а тебя – твои родители.
- О, Боже, мне так не хочется покидать это место. Да еще как подумаю, что нам придется возвращаться домой, мне почему-то становится не очень приятно на душе.
- Эх, Симеон, у меня тоже такое состояние, но то, что разрешает нам видеть Господь, останется с нами на всю жизнь. А когда мы снова вернемся в эту обитель, то мы снова возрадуемся и не покинем никогда эти спокойные места. Вот если бы такая благодать царила на Земле, то и не стоило бы умирать. Но смерть, судя по всему, и была создана Богом для того, чтобы увидеть это блаженство.
Рядом с ними порхали необыкновенные птицы. Они пели песни, но не такие, какие им приходилось слышать на Земле. Анна и Симеон уходили все дальше и дальше. И многообразие удивительных картин осеняло их умы. Вскоре они подошли к необыкновенной лестнице, ступени которой поднимались вверх. Только ступили они на первую ступень, как она начала двигаться и поднимала Анну с Симеоном все выше и выше. Со всех сторон лилась приятная музыка. Так длилось несколько мгновений. И вот откуда-то из вне послышался голос: «Вы находитесь в Царствии Божьем. Пред вами сейчас откроются врата Вечной Жизни, и вы увидите все и вся. Но запомните, запомните на всю жизнь, что об этом рассказывать на Земле нельзя. И еще запомните раз и навсегда: вы входите не в Царство мертвых, а в Царство существования Вечной Божьей благодати и вашей вечно духовной жизни».
- Симеон, кто это с нами говорит?
- Если бы я знал, я бы тебе ответил. Но точно знаю, что это голос не твоего отца.
Пред их взором появилась как будто бы «водяная гладь». Симеон протянул руку и хотел попробовать и узнать, что же это такое. Но нет, это была не вода, это было что-то другое. И вот «она» начала раздвигаться как бы на две части, и пред ними снова открылся неописуемый мир, откуда веяло теплом и некой приятной силой. Им казалось, что они плывут по этой «водной глади» с такой легкостью, как будто бы их кто-то нес. Анна то улетала от Симеона, то вновь возвращалась к нему. С Симеоном происходило тоже самое, они играли в этом просторе, как малые дети.
- Анна, дорогая, смотри вниз, какие там красивые селения, леса, моря и реки. Давай опустимся ниже.
- Но, я хочу побыть еще здесь, ибо мне так легко, что я не чувствую своего тела и мне от этого приятно.
Они все время неслись вперед. И вот снова послышался тот же голос:
- Анна, Симеон, поймите, здесь времени не существует, на Земле все выглядит иначе. Вы находитесь здесь по земному времени, и поэтому вам скоро нужно возвращаться домой. Вот сейчас наступает самый главный момент, ибо вы встретитесь со своими родителями. Для встречи времени отведено немного.
Анна с Симеоном заволновались, видя, как из какого-то парообразного облака вышли мать Анны и родители Симеона:
- Дети вы наши, мир вам!
Но детям казалось, что это сон.
- Мир и вам, дорогие вы наши родители!
Мать Мариам подошла к Анне и обняла ее. Анна заплакала.
- Доченька, успокойся, не нужно понапрасну проливать слезы, ты же видишь, что я жива.
- Мамочка, дорогая, я вижу все, но ты так странно выглядишь, ведь я такой тебя никогда не видела.
- Аннушка, доченька, я понимаю тебя, но пойми и ты меня, ведь ты же знаешь, где находишься.
- Да, мамочка, я все понимаю.
- Доченька, ну раз ты все понимаешь, то я за тебя спокойна. Здесь я и буду вас ждать вместе с отцом, хотя я только что виделась с ним и общалась, но он меня не слышал. Ибо в земных условиях нас узреть невозможно, хотя и есть небольшие исключения.
- Да, мама, я знаю.
- Доченька, я видела, как ты часто плакала, вспоминая меня. И поэтому прошу тебя, не нужно меня больше оплакивать, ибо ты видела, и воочию убедилась в том, где я нахожусь. Да и не только я, а и многие, многие другие. Нас счесть здесь невозможно. Анна, давай пройдемся.
Мать взяла Анну за руку, и они медленно пошли в некую даль.
- Мама, мы сейчас идем как будто бы по тверди земной, а ведь только что мы парили здесь.
- Аннушка, пойми, что твердь небесная многообразна, к ней нужно привыкнуть точно так, как и на Земле. Ежели ты идешь по тверди земной – ты чувствуешь одно, а ежели ты опускаешься в морские воды – ты уже чувствуешь себя иначе. Доченька, ты оставишь после себя на Земле след, и люди будут тобой гордиться. И ты уже знаешь, что тебе придется крестить Единого Сына Божьего. Возрадуйся этому, ибо не каждому суждено держать в своих руках Божье Дитя. Вы с Симеоном будете избранниками. И, чтобы на вас не говорили люди, не обращайте на это внимание, всегда желайте им только удачи и добра, а за вами будет смотреть все время Бог. Вы будете находиться у Него под Его добрым крылом.
- Мама, но мне бы хотелось прямо сейчас увидеть Бога – Сущего.
- Доченька, пойми, что ты сейчас находишься в Царствии Божьем, можно сказать, в самом Боге. И вот все, что ты здесь видишь и все то, что видишь на Земле – это и есть Бог. Бывает такое, что Он может появиться и в физическом теле, но это бывает очень редко, ибо Ему надобно все время быть в своей силе.
- А почему я здесь не вижу солнце?
- Понимаешь, Анна, солнце ты видишь только на Земле, здесь же нашим солнцем является Божий свет и Сила Его.
- А мне нельзя остаться с тобой?
- Анна, подумай об отце и поживи на Земле, ибо тело тебе дано для совершенства. Так что развивайся и помни о том, что тебя ждет впереди.
И так в разговорах они все дальше и дальше удалялись в Истину Божью.
Симеон внимательно смотрел на своих родителей, потом стал на колени и громко заплакал:
- Мамочка, отец, я соскучился по вас, и, как я рад увидеть вас вновь.
- Сыночек, Симеон, встань и обними лучше нас.
Симеон встал на ноги и посмотрел в глаза матери и отца своего и сказал:
- Мамочка, как мне было одному трудно, - и Симеон в слезах обнял своих родителей.
- Сыночек, мы сейчас клянемся пред тобой, что с этого момента жизнь твоя на Земле изменится. Только больше веруй в нашего Сущего, и ты проживешь свою жизнь достойно.
- Мамочка, отец, я и так верую и тоже клянусь, что я еще больше уверую в реальность нашего Господа Бога.
- Сынок, ты скоро вернешься в Иерусалим, и уже будешь знать, что мы все время будем находиться рядом с тобой, как сумеем, так и будем помогать тебе. Запомни, что во снах твоих мы с отцом будем являться и давать тебе полезные советы. Прислушивайся к ним, и ты обретешь уверенность в себе.
- Мама, я тебе признаюсь…
- Симеон, я все вижу, и все знаю, мне Анна тоже нравится. Я видела, как она убрала наш дом, и после этого он стал намного живее. И я этому очень рада. Так что, сынок, мы тебя с отцом благословляем, ибо все браки происходят на небесах. Вот в чем ты сейчас и убедился.
- Спасибо вам, родные мои, я чувствовал, что все так и будет.
В это время к ним подошли Мариам и Анна.
- Ну вот, дети, мы с вами и пообщались. Что можно было вам рассказать, то мы и рассказали. Мы за вас очень рады и довольны. И ежели вас будут преследовать какие-либо трудности, то никогда не отчаивайтесь и никогда не расстраивайтесь, ибо за все земные трудности, оскорбления и унижения вы со временем именно здесь, в Царствии Небесном, получите любовь и ласку. Нам же сейчас пора возвращаться в обитель духовного покоя.
И в один миг родители исчезли, оставив наедине Анну и Симеона. Их душами завладела грусть, но не надолго. Снова послышался голос:
- Вы довольны встречей?
- Да, мы всем довольны.
- А сейчас возьмитесь за руки и закройте глаза.
Они так и сделали и сразу же оказались в одной из комнат с многочисленными «зеркалами», где находились Зарра и сестра-двойник Анны. Анна обратилась к своей сестре:
- Сестра, как мне понять: ты – это я, моя мать – это и твоя мать. Неужели ты с ними здесь не встречаешься?
- Анна, большую часть своего времени я нахожусь рядом с тобой, внутри тебя, и через сны твои наше «я» встречается с мамой Мариам. Я же тебе уже говорила, что все мы являемся единым целым.
- Да, сестра, мне все понятно и непонятно.
Сестра улыбнулась:
- Анна, смотри, сейчас я вхожу в твое тело, хотя сила моя находится в тебе, и я все это делаю на глазах у Симеона.
Сестра приблизилась к Анне, и они стали единым целым, Анна заговорила:
- Сейчас я буду выходить из твоего тела.
И из тела Анны одна за другой стали появляться такие же Анны. Их становилось все больше и больше. Симеону казалось, что комната была наполнена только Аннами.
- Боже Ты мой! – воскликнул он, - кто же из вас настоящая Анна?
И все Анны ответили в один голос:
- Мы все являемся настоящими, на том и построена наша обитель.
Симеон засмеялся:
- Интересно, я нахожусь сейчас здесь, и в то же время торгую в Иерусалиме на базаре. Сколько же я выручил на сегодняшний день?
Зарра подошла к Симеону:
- А ты сам посчитай, сколько ты выручил.
- Но как?
- Очень просто, открой свое хранилище и сочти деньги.
Симеон открыл хранилище и посчитал, в нем находилось семь динариев.
- Боже, но ведь у меня, их было только два, откуда же эти взялись?
- Симеон, но ведь ты же торговал.
- Все-все, я все понимаю. Нам следует возвращаться на землю, ибо, увидев за такое короткое время столько чудес, так можно и заболеть.
Сестра, Анна и Зарра улыбнулись.
- Хорошо, сейчас вы возвратитесь на то место, где и находились раньше.
–––––––––––––—
Берег моря. Гойша, Исаак и остановившиеся путники сидели у костра и трапезничали. Разговоры почти были исчерпаны, потому что они и сами уже устали от них. Конечно, Исааку еще хотелось говорить, но какая-то сила не давала ему это сделать.
Море начало волноваться, волны нарастали все больше и больше. И недалеко от отдыхающих появилось огромное туманное облако. В нем что-то происходило непонятное. Исааку хотелось закричать, но он не смог даже рта раскрыть. И вот это облако рассеялось, и все увидели огромную «птицу», из проема которой вышли Симеон, Анна и ее сестра.
- Ой, Гойша, смотри, их две. У тебя же всегда была одна дочь.
Но Гойша ничего не мог ответить Исааку. Ему не верилось в то, что он видит. Остальные же путники припали к земле, и никто из них не посмел встать. «Птица» быстро исчезла из поля зрения. Тут Исаак не выдержал и снова с громким криком бросился бежать к своему селению. Можно было сказать, что его никто не замечал и не обращал на него никакого внимания. Гойша смотрел только на свою дочь и на Симеона.
- Доченька, дорогая ты моя, что это было?
- Отец, ничего страшного, мы с Симеоном просто гуляли.
- Анна, но я же видел…
- Отец, идем лучше домой.
У Гойшы кружилась голова, и в ней что-то шумело. Боли он не ощущал, но какой-то страх одолевал его.
« Странно, очень странно, только что я видел две свои дочери, как это понять? Неужели я болен, хотя нет. Исаак вот за считанные мгновения уже находился дома, значит, мы не больны. И все же что-то…», - думал Гойша.
- Доченька, идемте домой, только заберем с собой вот этих путников, ибо они жаждали встречи с тобой.
- А почему они не встают с земли?
- Не знаю, наверное, они очень устали.
Анна ближе подошла к ним и сказала:
- Уважаемые, пожалуйста, встаньте.
Путники с осторожностью встали и посмотрели на Анну.
- Отец мне сказал, что вы меня хотели видеть, зачем я вам нужна?
- Анна, ты сейчас для нас являешься святой из святых. Не гони нас.
- Да разве я вас гоню, я вас приглашаю к себе в гости. И ежели вы желаете со мной поговорить, то там у меня и поговорим. Следуйте за нами, - и они все вместе отправились в сторону Хоразиня.
Когда они пришли, Анна пригласила путников зайти к ней в дом:
- Пожалуйста, проходите, здесь всем места хватит. Располагайтесь удобнее и отдыхайте, а завтра мы поговорим обо всем, что вас интересует, ибо мне тоже интересно знать, что именно привело вас ко мне.
Когда все улеглись, Гойша попросил Анну и Симеона выйти из дома.
- Отец, неужели ты не устал?
- Доченька, я устал, только не физически, а от мыслей своих. Не буду я спрашивать, где ты была и, что ты там видела. На брегу я нашел вот этот необыкновенный сосуд. На нем имеется некая надпись и какой-то таинственный рисунок. Но раз ты являешься провидицей, то скажи мне: о чем глаголят эта надпись и сей рисунок.
Анна внимательно посмотрела на сосуд.
-Отец, сразу ответить я тебе не могу, но чувствую, что этот рисунок и надпись имеют свой смысл, а точнее говоря, какое-то обращение, и это обращение направлено к нам из далекой глубины веков. И ежели ты не против, то я возьму его с собой в Иерусалим и там по свободе времени своего постараюсь приоткрыть тайну надписи сей.
- Доченька, и, когда же ты…
- Отец, завтра, после беседы с путниками, мы с Симеоном отправимся в Иерусалим. Уговаривать тебя уйти с нами я не стану, но с нетерпением всегда буду ждать в гости к нам.
Из-за дерева, стоящего во дворе Гойши, послышался голос. Гойша вздрогнул:
- Исаак, это ты?
- Да-да, это я.
- Так подойди к нам.
Исаак стыдливо подошел к стоящим.
- Ну, Исаак, что ты на сей раз скажешь?
- Гойша, я говорить ничего не буду, - и он ближе подошел к Анне, - Анна, можно тебя потрогать, а то мне показалось, что…
- Конечно, потрогай и убедись в том, что это тебе не показалось, а было наяву.
Гойша засмеялся:
- Ну, Исаак, как ты орал.
- Да, понимаешь, не хочется мне раньше времени покидать этот белый свет.
- Да разве тебя кто-то забирает, на тот…
- Нет, не забирает, но как-то страшновато. Особенно страшно слышать исходящее шипение от этой огромной «птицы».
Анна обратилась к отцу:
- Вы оставайтесь и поговорите, а нам нужно отдохнуть.
Анна взяла у отца сосуд и направилась вместе с Симеоном в дом. Поставив сосуд перед собой, она прилегла. При лунном свете он казался большим. Анна внимательно смотрела на сосуд, а в это время усталость брала свое, веки наполнялись тяжестью, и она уснула. Первые моменты своего сна Анна увидела пред собой, сидящего молодого человека, который держал в руках тот самый сосуд, и который стоял в данный момент перед ней. Этот молодой человек посмотрел на Анну и там, где-то в глубине сна, он спросил ее: «Интересно ли тебе знать, что здесь написано и нарисовано?» - «Конечно, интересно, но сначала давай познакомимся». Молодой человек улыбнулся: «Я знаю, что тебя зовут Анной, и ты живешь где-то там далеко, я имею в виду, далеко от наших времен. Но все равно мы находимся рядом, только вот этот сосуд я когда-то утерял и очень об этом сожалел. И вот глубины морские, увидев доброго человека - отца твоего, вернули его в руки людские. Где я сейчас нахожусь – это не секрет, и ты Анна обо всем этом знаешь. Да, кстати, я так и не представился, меня зовут Аррах».
Анна во сне улыбнулась: «Аррах, мне очень приятно говорить с тобой, и пока я не проснулась, скажи мне все-таки, о чем же глаголят эти надпись и рисунок?»
- Что ж, слушай, надпись глаголит таковы слова: «И спасет Господь Землю грешную и имя Вечного Спасителя – Иисус Христос».
- Вот это да, - удивленно сказала Анна, - Аррах, неужели в те далекие времена это имя было известно и вам?
- Конечно, Анна, оно было известно и нам, ибо все мы живем в Вечном времени, в этом жизненном круговороте. И поэтому, какие бы таинства не были заложены, они открываются. Вот только что еще была приоткрыта одна тайна пред тобой.
- Скажи, Аррах, а рисунок, что он означает?
- Ну, Анна, мне кажется, ты и сама можешь ответить на свой вопрос, ведь ты же сегодня находилась там, что изображено на этом рисунке.
- Аррах, большое тебе спасибо.
- Анна, не спеши, проснуться ты всегда успеешь, присядь рядом со мной.
- Ты знаешь, мне как-то удивительно, вроде бы меня и нет рядом с тобой, я просто себя не вижу, но я нахожусь рядом – это я чувствую реально.
Аррах засмеялся:
- Анна, это же ведь сон, хотя этот сон пока только для тебя. Для меня – это жизнь, и вообще, мне очень приятно встречаться с людьми в их снах. Хочешь посмотреть сон своего отца и соседа вашего Исаака?
- А разве мне можно проникнуть в их сны?
- Конечно, посмотри на небо.
И Анна увидела огромную летящую птицу, наездниками которой являлись ее отец и Исаак. На них интересно было смотреть. Исаак обхватил голову птицы и сильно кричал. Отец же вел себя более спокойно. Анна от увиденного во сне, громко засмеялась, отчего и проснулась. Сосуд стоял на месте, было видно, что на улице ярко светило солнце. Дом был пуст.
«Господи, мне даже не верится, что я так долго спала. И этот странный сон…, хотя почему странный и почему сон. Для меня все это понятно, а отцу я как-то объясню, думаю, что и он, и Симеон, поймут меня», - думала Анна, выходя из дома.
У костра путники готовили себе завтрак. Симеон, Гойша, Исаак сидели в тени под деревом и о чем-то говорили. Анне вспомнился сон и тот крик, который издавал Исаак, и она снова громко рассмеялась.
- Доченька, дорогая, жаль мне тебя стало, и я не стал тебя тревожить, ибо ты крепко спала.
- Отец. Спасибо тебе, если бы ты меня разбудил, то я бы не увидела того, что видела. И тайну надписи, изображенной на сосуде, мне открыли. И вот поэтому сосуд остается здесь, у тебя дома, береги его, ибо Сам Господь подарил его тебе.
Анна присела рядом с путниками:
- Уважаемые, я вас слушаю.
- Понимаешь, Анна, когда мы направлялись к тебе, то у нас была масса вопросов. Но вот когда мы увидели все своими глазами, то эти вопросы отошли в сторону. Вчера мы убедились в том, что, действительно, существуют небесные вестники, и они «приходят» на Землю не зря.
- Скажите, а вы тоже посещали «огненную колесницу?»
- Нет, мы не посещали, но видели и очень часто. Прадеды наши нам говорили, что на этих «птицах» из преисподней на Землю прилетают бесы, и порой нам было страшновато. Но вчера мы убедились в обратном, ибо видели не бесов, выходящих из нее, а таких же людей, как и мы, только прозрачных.
- Да-да, вы правы, никакие это не бесы. Это такие же люди, как и мы, хотя мы и они, можно сказать, являемся одним целым. Но у них, конечно, жизнь выглядит намного интересней, и думаю, что они к ней привыкли точно так, как и мы к своей. И вот, когда мы вольемся в их жизнь – нашу, то мы все возрадуемся тому, что будем видеть пред собой. Но пока для жителей Земли существует тайна жизни нашей. Я вас попрошу: сегодня вы будете возвращаться к себе домой, и, где бы вы ни останавливались, с кем бы ни встречались, рассказывайте людям о том, что видели, и о том, что существует бессмертие. И ежели кому-то нужно будет, тот поверит, а ежели кто и не поверит, то он все равно вольется в это бессмертие. Понимаю: нас единицы, и мы не сможем изменить мир своими рассказами, но пройдет несколько веков, и люди изменят свой взгляд на жизнь.
- Анна, что ты можешь нам пожелать?
- Уважаемые, я не Господь Бог, и все же пожелаю вам долгих лет жизни, крепкого здоровья и благополучного возвращения домой. Лично я чувствую, что все так и будет. И все вы, сидящие предо мной, проживете долгие лета.
К Анне подошел Симеон:
- Анна, нам пора отправляться в дорогу.
- Да, Симеон, давай будем собираться.
Они попрощались с путниками, пожелав им удачи. Собрав свои вещи, Анна с Симеоном отправились в сторону Иерусалима. Гойша, провожая их, долго смотрел им вслед. Он не прощался, ибо точно знал, что очень скоро снова встретится с ними. К нему подошел Исаак, обнял его и заплакал:
- Знаешь, Гойша, твою дочь с этого дня я буду называть Святыней небесной, ибо она находилась на небесах со всеми теми, кто ушел туда…
- Да-да, Исаак, пусть она будет Святыней небесной и Святыней земной. Ее Господь избрал, и теперь Он является для нее Отцом Всемогущим. И пусть теперь Он ее ведет со всеми добрыми намерениями по всей ее жизни. А мы, Исаак, с тобой только будем наблюдать, и ждать своей дальнейшей участи.
Исаак от таких слов и вовсе расплакался. Удаляющиеся фигуры Анны и Симеона становились все меньше и меньше. И через некоторое время небесный мираж вовсе поглотил их.
ИЕРУСАЛИМ. Анна с Симеоном благополучно добрались до Иерусалима. Как и всегда город жил своей жизнью. За время их отсутствия в нем ничего не изменилось. Утром следующего дня Симеон направился на Базарную площадь. Попав в огромную толпу, он сразу же почувствовал себя каким-то удрученным, ибо он сравнил эту жизнь с той жизнью, которую видел по ту сторону мира сего. «Боже, как все-таки трудно выжить в этой суете», - подумал он. И в этот момент его кто-то окликнул:
- Симеон, мир тебе!
- А, Иаков, мир и тебе.
- Симеон, ты меня извини, я вчера задолжал тебе четыре динария, вот я их принес, возьми.
Симеон вздрогнул:
- Как вчера… ведь я, я…, вчера меня здесь не было.
- Ты что, смеешься надо мной, ведь я вчера брал у тебя в долг несколько лепешек.
Симеону стало неловко:
- Извини меня, Иаков, я вспомнил. Да, действительно, ты мне не додал четыре динария, остальные находятся же у меня. Иаков, а ты случайно не заметил вчера, со мной ничего странного не происходило?
- Симеон, ты меня пугаешь. Ты был таким же, как и сегодня, только вот говорил немного иначе, чем сейчас. - Но тут же подумал: «А, действительно, Симеон вчера выглядел как-то иначе, чем сегодня».
- Что ж, Иаков, спасибо тебе и не забывай меня. Симеону на душе стало намного легче, ибо он еще раз убедился той действительности, которая происходила с ним и его «братом» - духовным двойником, а точнее с самим собой. «Интересно знать, мне еще никто не задолжал?» - подумал Симеон и улыбнулся.
На площади появилось несколько всадников, которые начали разгонять столпившийся народ.
- Уступите, уступите дорогу, разойдитесь! – кричали они.
Вслед за ними воины вели сильно избитого молодого человека, у которого все лицо было в свежих ранах. Он истекал кровью.
- Господи, да что же такое он мог натворить? - подумал Симеон.
Его мысли как будто бы прочел торгующий рядом сосед:
- Симеон, этот юноша - глупец, совсем недавно здесь на площади он проповедовал одну истину и ссылался на то, что она приходит к нему с небес. Ну вот, власти и решили отправить его на небеса для беседы с этой истиной.
- Да, а я думал, что в Иерусалиме ничего не изменилось. Но раз за мысли, за собственные мысли начинают казнить людей, значит, существует несправедливость. И существует та истина, которую боится несправедливость.
- Симеон, не удивляйся, ты же знаешь, сколько таких лжецов уже казнили, и никто им не помогает – ни Бог, ни Сила Его. Лично я силу вижу и чувствую в наших властях. Для меня они - и Бог, и все остальное.
- Нет, дорогой ты мой сосед, ты ошибаешься и очень сильно. Ведь существует на самом деле Истина Божья, но мы, люди, уродуем ее до неузнаваемости.
Приговоренный к смерти, от изнеможения упал на землю и стражники остановились. Симеон подошел поближе и внимательно посмотрел на юношу, ему стало жаль его. Юноша медленно начал подниматься, и Симеон, не выдержав, вплотную подошел к нему:
- Брат, на, испей воды, крепись и поверь, то о чем ты проповедовал здесь, и о тех, о ком ты проповедовал, тебя уже ждут «там».
Один из воинов ударил Симеона нагайкой. Неизвестно, но какая-то сила удержала его от ответного удара, и он в гневе своем отошел в сторону. «Ну, безмозглые идолопоклонники, покаетесь вы еще в своих грехах, а наказания вас всех ждут впереди», - подумал Симеон.
К нему снова подошел Иаков:
- Симеон, зря ты подходил к юноше, ибо после этого тебя тоже могут преследовать, ты же знаешь, какие у нас власти. Они могут наказывать просто за то, что ты есть человек. И ежели бы они могли читать наши мысли, то мы бы давно уже были все покойниками. Народ наш запуган до такой степени, что ему ничего не остается делать, как только молчать.
- Иаков, я это и сам все понимаю. Но клянусь, молчать я никогда не буду, как бы они не издевались надо мной. И ежели ты не против, то пойдем и посмотрим на эту мерзкую, не людскую казнь.
- Я не против, но ответь мне на один вопрос: ты что, тоже веришь в жизнь, которая существует где-то «там»?»
- Да, Иаков, я не только верю, но и ви…
- Почему ты замолчал?
- Да нет, просто мне больше нечего сказать.
«Интересно, сегодня Симеон какой-то необыкновенный. Вчера был одним, сегодня же предстает предо мной совсем другим. Но Бог с ним, самое главное для меня то, что он очень добрый и, судя по его виду, он знает многое, да и больше, чем тот юноша. Только он молчит. Думаю, что придет время, его время, и он выскажется», - подумал Иаков.
Навозными вратами воины вывели юношу за город. Немного пройдя, они остановились у одного высокого дерева. Симеон посмотрел на дерево, на котором уже находилась петля. «Да, казнь будет позорная», - подумал он и посмотрел вокруг себя и увидел огромную толпу. «Боже, мы люди, сколько нас много, но в данный момент мы бессильны. Неужели ничего нельзя изменить?» - и он снова посмотрел на юношу. Их взгляды встретились, и Симеон снова не выдержал, подбежал к юноше и обнял его и прошептал:
- Брат, я не прощаюсь с тобой и лишь прошу тебя еще раз: поверь, поверь в то, что тебя там ждут и встретят.
В этот момент к ним подбежал Иаков и начал оттаскивать Симеона от юноши. Воины набросились на них, посыпались удары нагайками, но они этой боли не ощущали. Толпа зашумела, послышался женский плач, и началась потасовка. Но это людское побоище длилось недолго. Юноше набросили петлю на шею, и через считанные мгновения его душа оказалась в объятиях Господних. Одному из присутствующих священников этой участи показалось мало, и он попросил воинов, чтобы они добили и так уже мертвого человека. Симеон еще ни разу в своей жизни не видел такого наслаждения, которое выражалось в глазах торжествующих воинов и в глазах этого духовного «добродетеля». Воины издевались над бездыханным телом. Своими копьями они насквозь пробивали его тело, полностью доведя до неузнаваемости. Симеону стало плохо. Он из последних сил выбрался из толпы и упал на землю. Огромными каплями катились слезы по его щекам, ему не хотелось жить, душа его не принимала все виденное им. Ему до боли было обидно за его беспомощность. К нему снова подошел Иаков и сказал:
- Симеон, вставай, уходим отсюда.
- Да-да, Иаков, сейчас. Скажи мне, ну, хорошо я, а почему ты бросился тоже к этому юноше?
- Симеон, я бросился не к юноше, я тебя хотел оттащить, хотя мне тоже его очень жаль.
- Все, идем, идем отсюда.
Возвратившись домой, Симеон попросил Анну подать ему вина.
- Что случилось и почему твое лицо в крови? – заволновалась Анна.
- Дорогая Анна, со мной ничего не случилось, а вот с одним юношей – да. И он все рассказал Анне.
- Знаешь, Симеон, ты сегодня видел страшную и несправедливую смерть, но мы должны крепиться, ибо пока что-то изменить в этой жизни мы тобой не в силах. Сейчас у зла побольше силы и, как видишь, оно торжествует, но самое страшное, что эта злость исходит не от простого люда.
- Да, ты права, эта сила исходит от ожиревших бесов, которые издеваются над простым народом. И я сейчас клянусь пред тобой, что буду священником, но не таким, каких я видел сегодня. Я буду совсем другим, и народ поверит в меня и в мою доброту.
- Все, Симеон, успокойся и пусть все будет так, как ты хочешь.
- Анна, Анна, если бы ты видела глаза этого юноши, мне кажется, что я их запомнил на всю жизнь.
Немного выпив вина, Симеон прилег отдохнуть и сразу же уснул. Во сне он увидел юношу, который сразу обратился к нему: «Симеон, я очень благодарен тебе, ибо ты поддержал меня в трудную минуту. И вот, я уже нахожусь «здесь»: о чем ты мне и говорил. Меня, действительно, встретили, и я жалею лишь только о своем теле. Ты видел, как его изуродовали эти изверги. Успокойся, и кстати, меня зовут Эммануилом. Я всегда был уверен в том, что проповедовал среди людей и сейчас удивлен тому, что существует иная жизнь, и что на Земле живут все-таки и добрые люди. И если бы таковых было намного больше, то не случилось бы того, что произошло со мной. У меня к тебе будет одна просьба: завтра, поутру предай мое тело земле прямо под тем деревом, где я был казнен, Когда я «здесь» пройду полную обработку, то я смогу чаще приходить на то место. Я еще раз благодарю тебя и «отсюда» желаю всем людям только добра и здоровья, даже тем, кто меня приговорил к этой позорной смерти. Мне очень жаль, что мои мечты не полностью сбылись на Земле. Вот, когда ты предашь мое тело земле, прошу тебя, найди в Ефреме мою невесту, имя которой Сима Халеева и объясни ей все-все: она поймет. А ведь мне хотелось иметь много детей, и я бы их уже воспитывал не так, как воспитывали нас. Жаль, что эти изверги отобрали у меня частицу добра, которую я хотел родить на белый свет». – «Эммануил, я тебя понимаю, и сделаю все так, как ты хочешь. Поверь мне, я «там» бывал еще до смерти твоей, и об этом Царствии знаю многое. Поэтому я без всякого страха подходил к тебе, ибо знал, что ежели меня убьют, то я попаду в хорошее место: добродушное, уютное и вечно нескончаемое пространство. Но раз так уж угодно Сущему, то пока я буду жить на земле, буду дарить людям только добрые плоды. Доказывать тебе я ничего не буду, ибо ты сам будешь все это видеть». Симеон проснулся от шума. На улице шел сильный дождь. «Ну, Господи, спасибо Тебе за этот дождь. Теперь Ты своей святой водой омоешь тело Эммануила, а я его предам в объятия земные», - подумал Симеон.
Поутру Симеон нашел Иакова, и они отправились к тому месту, где был казнен Эммануил. Подойдя к дереву, они увидели жуткую картину. Тело Эммануила валялось на земле в грязи. Птицы выклевали ему глаза, да и бродячие собаки постарались. Многое он видел, но такое лучше и не видеть вовсе.
- Вот видишь, Иаков, те, кто сотворил это злодеяние, я уверен, в эту ночь отдыхали, пили вино и развлекались. Истерзанное же ими молодое тело, еще больше было наказано, и никому до этого нет никакого дела. И, исходя из этого, мы для властей являемся неким товаром, который можно купить и продать, порвать на куски и просто выбросить.
- Да, Симеон, не знаю, как я дальше буду жить, но жить на этой земле мне страшно. И, если бы можно было куда-то уехать, то я бы покинул Иерусалим. Когда-то я встречался с купцами, которые побывали за пределами нашей Ханаанской земли, так вот они рассказывали, что где-то там живут совсем другие люди, которые немного отличаются от нас, да и говорят иначе, чем мы. Мне бы очень хотелось увидеть таковых.
- Иаков, поверь, что от самого себя и от совести своей никто никуда не сможет уехать. Да, людей на Земле живет много, по-своему они разные, но они едины, ибо все они являются людьми. И среди тех, живущих где-то там далеко, думаю, тоже живет злость, только везде она выражается по-разному, а точнее говоря, по-своему. И ежели тебе господь подарил жизнь здесь, то здесь и проживи ее и, даже ежели ты уедешь отсюда, то Силы Господни вернут тебя сюда, дабы умереть здесь, ибо здесь находятся все твои родословные корни. Мы являемся детьми земными, и родина наша – есть наша мать. Это не мною придумано, это формировалось веками. Все, хватит глаголить. Симеон снял с себя хитон, на который положили тело Эммануила. Выкопав небольшую яму, они опусти его. После исполненного долга оба стали на колени и заплакали. Ритуал был исполнен.
- Вот и все, Иаков, идем. Мы свое дело сделали, остальное же сотворит Сам Господь. А мы же пойдем с тобой навстречу светло-темной жизни. И думаю, что мы сумеем отличить светлое от темного, добро от зла и любовь от несправедливости.
Жизнь незаметно двигалась вперед. Симеон торговал на базаре, Анну все больше и больше стали признавать бедные люди. Возле их дома всегда находились огромные толпы страждущих людей. Анна с Симеоном к этому уже привыкли, и общение с людьми приносило им большое удовольствие. Об Анне говорили везде, и Симеону приятно было слышать о ней добрые слова. Самого же Симеона все время тянуло к мысленному разговору с Богом, он общался с Ним в любое время. Господь его всегда слышал и всячески помогал, как бы учил его. Незаметно для всех, но он постепенно становился мудрецом-философом. Страх перед смертью полностью покинул его. Он везде чувствовал себя уверенным, умным и, самое главное, добродушным. Когда он произносил какие-либо речи, то людям казалось, что от сказанного им, исходило тепло. К ним начали тянуться богатые купцы, часто посещая их дом, ибо Анна пророчила им, где можно сбыть товар, где купить, куда отправиться за товаром. Пророчила о здоровье; кто был болен, тем она помогала. И вот после всего этого купцы раздобрились и построили небольшой Божий Храм, где Симеон и вел свои проповеди. К его храму со всей земли Ханаанской тянулись огромные толпы людей, и очень часто ему приходилось вести проповеди прямо на улице. На все пожертвования Симеон мечтал построить в центре Иерусалима свой храм в честь Сущего. Властям это не очень нравилось, и они всячески и необоснованно делали попытки, дабы унизить его в глазах всех прихожан. Но люди все же больше верили Симеону, а не лжецам. На Симеона было несколько нападений, его избивали, но он всегда стоял на своем, и Господь в это время находился рядом с ним. И однажды он скажет перед прихожанами: «Вы видите во мне человека благочестивого и доброго. Да, этого у меня не отнять, ибо таковым меня сотворил Сам Господь. И я всегда на каждом богослужении отдаю от себя небольшую частицу Божьей доброты и любви Божьей вам всем. Пусть ваши души питаются всем этим, и находят свое наслаждение в моей доброте. Поверьте мне, что никого из вас я не подведу и не оскорблю никогда, ибо для меня человек всегда являлся и является олицетворением Божьим. Придет такое время, и мне будет суждено держать в своих руках Единородного Сына Божьего, и я этим горжусь, ибо Сам Господь доверил мне прикоснуться своими руками к Его Сыну. Многие будут присутствовать при этом, но не многие узрят в этом ребенке Единородного Сына Божьего. Хотя по истечении нескольких веков о Нем заговорят все, да и будет честь и хвала тем, кто возлюбит Сына Человеческого, и воспоет Его, как Бога. Сын Божий явится на свет, дабы спасти все человечество от всех грехов их. И Сын Божий воочию докажет о наличии бессмертия в Царствии Небесном. И ежели кто мне не верит, то тот пусть здесь же умрет, дабы убедиться в том, о чем я вам глаголю. Прежде чем что-то сказать, нужно все обдумать и лишь после, глаголить. Я так и делаю, и знаю точно, что я вас не обманываю. Прошу вас: верьте во все разумное, и во все благочестивое. Как можете, так и боритесь со злом и не допускайте его к вратам сердец своих. Несите по всей своей жизни только добро и любовь и сейте их везде. И пусть каждый человек прочувствует все это и провозгласит себя дитем Сущего. Да будет так, дорогие мои. Жизнь нескончаема точно так, как воды иорданские. Жизнь течет все время вперед и с каждым днем она приближает ко встрече с Господом Богом. Так что следуйте вслед за этой жизнью, и она приведет вас к Богу».
Люди внимательно слушали Симеона, они прислушивались к каждому сказанному его слову.
–––––––––––—
- Отец, мы очень удивлены, как ты можешь знать то, что говорил Симеон своим прихожанам?
- Дети, я же вам говорил, что я как будто бы нахожусь там, а точнее говоря, все, что слышу и вижу, находится внутри меня самого.
- А почему мы не видим, где оно находится у тебя?
Анан постучал себя рукой по голове:
- Вот-вот здесь находится все.
Охрон улыбнулся:
- Странно, у тебя голова такая маленькая, а в ней помещается столько интересного. Отец, неужели на этом ты и закончишь нам повествовать о Симеоне и Анне?
- Дети, я не знаю, но, как сочтет Господь, то так и будет. И тогда я продолжу свой рассказ. Самому же мне ничего не хочется придумывать и добавлять. Вы же убедились в том, что Господь есть, Он существует, ибо, когда я начал свой рассказ о Симеоне, тогда никто из нас еще не знал о том, что мы будем находиться, да и жить в его бывшем доме. Но ведь это произошло, и мы сейчас находимся здесь, где когда-то жил этот благочестивый человек. А сейчас давайте выйдем из дома и полюбуемся той красотой, которую подарил нам сегодняшний день.
И этот день подарил им много тепла и яркое солнце. И всем казалось, что мир утонул в океане любви и доброты.
ИЕРУСАЛИМ. В палату, где заседал синедрион, Иисус вошел гордо. Он посмотрел на всех, кто находился в этой палате: «Господи, Отец Ты Мой, почему, спрашиваю тебя, почему Я должен отчитываться пред сидящими здесь? Это же ведь нелюди, и Ты Меня послал сюда?». – «Сын, терпи, ибо участь Твоя является не наказанием, а терпением. Внимательно всмотрись в эти лица и прочти их мысли». – «Да, Отец, они Меня боятся, но они, как звери, жаждут крови, и особенно Иосиф Каиаф. Я вижу, как Понтий Пилат и Антипа Ирод нервничают, но они не боятся ничего, и это Меня как-то успокаивает». – «Дитя Ты Мое, подойди сейчас к ведущему этого «сборища», и посмотри ему в глаза». – «Отец, Я не хочу сделать ему плохо». – «Иисус, а Я Тебя об этом и не просил, Ты только посмотри».
Иисус подошел к ведущему и внимательно посмотрел ему в глаза, оному стало не по себе.
- Что Ты со мной делаешь? – спросил он.
- Ничего, Я просто посмотрел на твою совесть.
- И что Ты там увидел?
- Кроме червя дождевого, я ничего там не увидел, ибо червь выползает наружу только при дожде. Ты же выползаешь при Моих слезах.
- Пророк, я понимаю тебя, но пойми и Ты меня. А я видел, Ты можешь творить чудеса, но ответь мне: ради чего Ты все это делаешь?
- Уважаемые, делаю Я это не только ради вас, а ради всех людей. Я хочу убедительно доказать то, что, действительно, существует Господь Бог – Мой Отец и ваш тоже.
В зале послышался смех:
- Ты посмотри, какой умный нашелся. Этот глупец учит нас священников. Да, мы видели Его чудеса, но это не говорит о том, что Он является Сыном Божьим. А ежели Он является таковым, то Его нужно наказать, дабы не повадно было тем лжецам, которые придут после Него.
- Лгут те, кто ни о чем не ведает, Я же вам говорю убедительно, что Я есть мессия, тот мессия, которого вы ждали. И ежели вы хотите Меня опорочить, то сделайте это прямо сейчас, но не забывайте и о себе, ибо исход близок для каждого из вас и тем более, для ведущего.
При этих словах ведущий собрания покраснел:
- Безумец, что Ты имеешь в виду?
- Я ничего не имею в виду, но Я чувствую, что час вашего пребывания на этой земле скоро закончится. Это не месть и не случайность. Эта просьба будет исполнена вышестоящими чинами, ибо вы, уважаемый господин, заслуживаете этого.
- Да, как Ты можешь, мерзость земная, глаголить на меня такие слова. Неужели ты не понимаешь, кто я такой?
- Уважаемый, запомни – ты есть никто и не забывай об этом никогда.
- Хорошо, я никто, а Ты же есть Сын Божий, тогда сделай меня таким, чтобы я стал чем-то. Может быть Ты превратишь меня в камень? Ежели сможешь это сделать, то сделай.
- Я ничего не буду делать, ибо поздно сотворить с тобой чудо, оно уже свершилось. Вы в данный момент и так являетесь бездуховным камнем.
- Что ж, если я являюсь бездуховным камнем, то чем являются здесь присутствующие?
Иисус посмотрел на всех внимательно и сказал:
- Все остальные являются судьями, но только не человеческими. Хотя каждый здесь присутствующий, мыслит по-своему. И я таковых уважаю и переживаю за них, потому что они боятся, можно сказать, самих себя.
- Ха-ха-ха, мы являемся мудрецами, мудрейшими людьми, а Ты? Именно Ты в своих летах нас хочешь в чем-то переубедить? Да никогда и ничего у Тебя не получится, ибо мудрость является превыше всего.
- Да, мудры вы в том, но не там, где нужно, и мудрости вашей хватает только на несколько мгновений. А Моя мудрость – Вечна, как и Я Сам.
Снова раздался смех:
- О, мудрейший из мудрейших, спаси всех нас, ибо мы пропадаем, и преисподняя ждет нас.
- Своими словами вы подтвердили свою участь, да так и будет: попадете вы все туда, о чем только что сказали.
Ведущий задумался: «Боже, кто меня толкает на все это, ведь я пред собой вижу обыкновенного человека, такого же. как и сам, только намного моложе меня. Может быть Он в чем-то и прав, и ежели Он прав, то, как я могу Его судить, ибо Илия вознесся на небеса. Да о нем поговорили и причислили его к бесноватому, но кто это может доказать? Да никто. И вот явился этот молодой человек, может быть существует некая связь между Илией и Им? Как мне быть в данном случае? Отпустить Его по добру по здорову, или наказать?» Ведущий встал и подошел к Иисусу:
- Пророк Ты наш земной, я кое о чем подумал и решил, что на сегодня наша беседа закончена. Соизволь и разреши мне обсудить весь наш разговор? – с насмешкой сказал ведущий.
Понтий Пилат все это заметил, он хотел вскочить и ударить ведущего, но Антипа его придержал:
- Понтий, успокойся, с нас достаточно того, что произошло в предыдущий раз.
- Антипа, не могу. Пойми, мы с тобой угробили достаточно людей виновных и невиновных, и вот сейчас, как мы можем судить этого человека! Ведь Он нам помогал и не один раз. Ну, не могу я терпеть это безобразие.
- Понтий, я тебя понимаю. И знаешь, мне жаль Иисуса, точнее говоря, я Его жалею. Ты только посмотри, как он держится. Другой на Его месте расплакался бы и просил о помиловании, но этот человек стойкий и Он никогда не станет пред теми, кто Его судит, на колени. Действительно, в Нем заложена необыкновенная сила, которой всем нам, находящимся здесь, никогда не достичь. Давай лучше уйдем отсюда, я не могу здесь больше находиться, ибо это позорное зрелище меня губит, да думаю и тебя тоже. Понтий, а ведь пред людьми и пред собранием нам нужно отчитаться?
- Что ты имеешь в виду?
- А то, как мы должны наказать Иисуса.
- Антипа, давай все же выйдем.
Они вышли из палаты. Как обычно светило солнце, вокруг суетились люди.
- Антипа, что ты имел в виду под наказанием.
- Да я и сам не знаю, но ведь мы должны же что-то решить.
- Мы должны что-то решить, но, Антипа, пойми, как это все сделать? Лично я думаю, что Он все-таки не виновен ни в чем.
- Понтий, это для нас, а для этих бесов Он для них является дьяволом.
В это время из синедриона вышел Иисус. Как и всегда Его ждали Ученики и Его Мать Мария.
- Сыночек, дорогой Ты Мой, ну что?
- Мама, не беспокойся, все будет хорошо.
Со стороны Антипа с Понтием смотрели на Мать Марию и Иисуса.
- Антипа, давай подойдем к ним. Ежели мы этого не сделаем, то сегодня с тобой не уснем.
- Только давай это сделаем не здесь, думаю, что ты понимаешь, о чем я говорю.
- Хорошо, сегодня же я пошлю слуг, и пусть они пригласят Иисуса с Матерью ко мне домой. Там и обсудим все.
- Что ж, пусть будет по-твоему.
Возвратившись домой, Понтий сразу предупредил Клавдию:
- Сегодня, у нас в гостях будет Иисус и Его Матерь. Прикажи слугам, пусть накроют стол, хотя я точно знаю, Иисус ест очень мало.
Клавдия с неким удовольствием улыбнулась:
- Слава Богу!
- Дорогая, что ты имела в виду?
- Да нет, я просто так. Антипа будет?
- Да, Антипа тоже будет со своей… женой.
- Мама, ни о чем не беспокойся, все будет так, как и заложено Моим Отцом. А сейчас, Ты извини Меня, я раньше об этом не говорил, но Меня почему-то все время тянет посетить дом Моего крестного отца.
- Ты имеешь в виду дом Симеона?
- Да, Мамочка, мне нужно там побывать.
- Сынок, Твое желание исполнимо, идемте.
Анан с детьми любовался сущим днем. Им было приятно находиться под лучами теплого солнца. К отцу обратился Иддай:
- Отец, и все же, что ты еще можешь сказать о дальнейшей судьбе Анны и Симеона?
- Дети мои, я чувствую, что вы не дадите мне покоя. Но я пока ничего не слышу, а выдумывать не имею права.
- Отец, смотри, к нам кто-то идет.
- Да-да, это Иисус. Боже, что же это такое, Он Сам нас нашел.
- Мир вам!
- Мир и вам!
Иисус посмотрел на стоящих людей у большого дерева и сказал:
- Мама, а Мне знакомы эти лица. Да… да… Я все вспомнил. И Он подошел к Рахиль.
- Дитя ты Мое, как ты себя чувствуешь?
- Господь Ты мой, чувствую я себя прекрасно. Болезнь моя покинула меня, и Ты для меня являешься моим Спасителем.
- Благодари не Меня, благодари Всевышнего и ту Веру, которая спасла тебя.
- Иисус, Отца Твоего я не видела никогда и поэтому я благодарю Тебя не только за то, что Ты меня исцелил, но и за то, что Ты мне подарил.
Иисус все понял, Он улыбнулся и посмотрел на Охрона:
- Это Господь подарил вам счастье, так что наслаждайтесь таковым. Вы знаете, но Меня удивляет одно, как вы оказались в этом доме, хотя думаю – это не случайность.
Анан покраснел и промолвил:
- Иисус, извини Ты нас, этот дом мы взяли не насилием. Какая-то сила привела нас сюда, хотя в данный момент я уже начинаю понимать, что это была за сила. Ты есть Сын Божий, и Отец Твой свел всех нас вместе.
Иисус обратился к Анану:
- В этом доме жил Мой крестный отец с Моей крестной матерью.
- Иисус, я о них много знаю, и о их судьбе рассказываю своим детям. Но признаюсь тебе, о них глаголю как будто бы не я, а что-то внутри меня.
- Анан, не бойся того, что живет внутри тебя, ибо в самом тебе находится суть Божья. И она из уст твоих выливает все то, что было когда-то реальностью. Так что продолжай это. И пусть дети твои узнают все о судьбе Моих крестных. Они же расскажут своим детям о них, а те продолжат свой рассказ и весть размножится. Вы избрали этот дом не случайно, так пусть он подарит вам радость и благополучие. И, с вашего позволения, Я сейчас хочу войти в этот дом, ибо Я его считаю святым местом, потому что здесь жили люди, которые благословили Меня на праведный путь. Они ждали Моего прихода и в Моем приходе они нашли свое бессмертие.
- Иисус, об этом бессмертии я рассказывал детям своим. Подтверди и Ты мой рассказ.
- Да, Анан, пред твоими детьми Я делаю убедительное утверждение в том, что существует Вечная Жизнь, в которой мы и преобладаем. И пусть твои дети запомнят это навсегда. Сомнения здесь излишни, ибо Я, находясь на Учении в Царствии Небесном, все это узрел и как могу, так и доношу это каждому челу человеческому.
Они все вместе вошли в дом, где жили Симеон с Анной.
- Мир тебе, жилище сие! – Иисус низко поклонился. Каждый камень стен твоих слышал и видел говор, живущих здесь людей. Они все помнят, и Я низко преклоняюсь пред этим житейским очагом, ибо в нем чувствую всю святость Божественную и человеческую. Мне легко находиться здесь, и Я чувствую некую благодать, которая окрыляет Меня и помогает Мне. И это есть закономерность, ибо для Меня наступают темные дни в теле человеческом и в то же время грядут очень светлые дни Моего и всего сущего блаженства. Отец, спасибо тебе, что Ты привел Меня сюда. И с твоего позволения Я хочу преломить здесь хлеб Твой сущий и спить немного вина, дабы помнило Меня это жилище.
Анан с детьми внимательно слушали Иисуса.
«Господи, Боже мой, предо мной стоит истинный Сын Божий. Мне просто не верится, такое случается не каждый день. Я хотел идти к Господу, но Господь Сам нашел меня. Это для меня честь, да и совесть моя», - подумал Анан.
- Иисус, Матерь Мария, пожалуйста, присаживайтесь. Сейчас я вам подам хлеб и вино, только вы извините меня, я очень волнуюсь.
- Анан, волнения излишни, радость должна присутствовать в душе твоей, ибо Я вижу и чувствую твою добрую душу, и она тоже чувствует Меня. Будь славен и ты, и твои дети, во все века. Да будет так.
Дети неотрывно смотрели на Иисуса, и каждый из них мечтал быть таким, каким был Иисус, творить чудеса. Иисус прочел их мысли и сказал:
- Дети вы Божьи, вы тоже будете творить чудеса, и творить их будете каждый по-своему. Понимаю, что вы хотели бы быть Мной, поверьте, вы и являетесь таковыми, ибо Я нахожусь в каждом из вас. Благодарите Сущего за это чудо, ибо Сила Господня, присуща каждому человеку. И в этой Силе каждый человек находит свое общение с Богом и со Мной. Возрадуйтесь тому, что живет внутри вас, и возлюбите эту Силу, которая руководит всем вашим телом. Преклоняйтесь пред ней и просите ее о помощи, просите всегда. И не только в трудные моменты, но и в повседневной жизни она будет приходить к вам, будет приходить незаметно, и все вы ее будете ощущать. Во все века всяк человек будет молить Господа Бога, нашего Всевышнего о помощи, и Он никогда и никому ни в чем не откажет. И ежели человеку будет очень трудно, то Господь будет призывать его к Себе, так как было сказано: «Ибо облегчу Я твою участь и твои страдания в Царствии Моем».
От таких слов у Анана закружилась голова.
- Анан, успокойся и поверь во все Мною сказанное. Ты рассказывал своим детям о Симеоне и Анне, и Я желаю услышать продолжение твоего рассказа об этих замечательных людях.
- Иисус, Господи, но я волнуюсь, как никогда.
- Ничего, Анан, успокойся, а мы же тебя будем слушать внимательно.
И все же Анан очень волновался, но, в конце концов, он решился и продолжил свой рассказ:
Гойша сильно переживал разлуку с Анной и Симеоном. Его все время посещали разные мысли, и с ним творилось что-то неправдоподобное. И тогда Он брал тот найденный им сосуд, прижимал его к себе и говорил с ним, как с живым существом. Перед сном он ставил сосуд перед собой. При лунном свете он светился, и Гойше приятно было смотреть на эту чудо. Он подолгу смотрел на это необъяснимое свечение, перед глазами все плыло, так он и засыпал, и часто во сне он видел свою дочь и Симеона. Во сне он с ними долго разговаривал, в чем-то убеждал и чему-то учил.
Анна же по-своему чувствовала тоску своего отца. Ей было жаль его, но она понимала то, что именно держит его в Хоразине. По возвращении домой Симеон замечал, что Анна переживает за своего отца. Он всячески старался успокоить ее, и ему это удавалось.
Однажды к ним в дом вошли двое старцев и поздоровались:
- Мир вам, молодые люди!
- Мир и вам, уважаемые мудрецы.
- Разрешите нам переночевать, ибо мы следуем издалека и очень сильно устали?
- Конечно, конечно, - согласились Симеон и Анна, - и ежели не секрет, то кто вы и откуда будете?
- Не секрет, мы самые обыкновенные странники. Бродим по земле, смотрим, как живут люди, проповедуя среди них о Силе Господней и о величии Его. Меня зовут Соломоном, моего же друга – Иудой.
- А меня зовут Симеон, а это Анна. Соломон, скажи, пожалуйста, обратился Симеон, - среди людей вы проповедуете о Силе Божьей и о существовании Его. Вы этому где-то учились?
- Да, как тебе сказать, нас учили наши прадеды, а их учили их прадеды. И все знания о Боге передавались из рода в род.
- А вы случайно сами Бога не слышите?
- Бывает по-разному. Лично я слышу глагол Божий, но не всегда, а вот Иуде повезло больше. Он слышит Господа Бога всегда. Нас зачастую считают странными людьми, порой бывает, даже смеются над нами. Но в таком смехе я вижу глупость человеческую, и думаю, что нужно не смеяться, а прислушиваться к мудрым словам.
- Да-да, Соломон, ты прав, и мне кажется, что не случайно вы попали в наш дом, Сам Господь свел всех нас вместе, ибо мы с Анной тоже слышим и многое видели, и делаем то же самое, что делаете и вы, проповедуем и помогаем людям так. как можем. Нам тоже приходится терпеть страдания и унижения, всякого рода оскорбления, но мы об этом не сожалеем, ибо точно знаем, что Господь все видит. И только Он может решить, кто есть кто.
- Симеон, ты еще молод, но глаголишь истину, самую настоящую истину, которая может присутствовать только в добром человеке. Хотя на сей момент злость входит из-за своих границ. Мне она напоминает переполненную навозную яму. И, чтобы победить это зло, на свет Божий являются вот такие люди, как вы и как мы с Иудой. И дай Боже, чтобы таких людей рождалось больше и во все времена. Мы точно знаем, что очень скоро на Земле родится Сын Божий, который должен повернуть все вспять.
- Скажите, а о рождении Сына Божьего вы от кого узнали?
- О Нем мы узнали тоже от своих предков. Они в свое время тоже ждали Его пришествие, но встретились с Ним только на небесах. И дай Бог, чтобы нам повезло, хочется своими глазами увидеть живого Бога.
Симеон внимательно посмотрел на старцев и сказал:
- Думаю, что так и будет, и ежели не доведется вам Его увидеть, то встречи с Ним все равно не миновать, ибо каждый уходящий человек в Царствие небесное встречается с Богом и продолжает жить в Царствии Божьем. Да и всякое рождение уже является встречей с Божьим творением.
- Понимаешь, Симеон, основная масса людей привыкла просто жить, и она не задумывается о том, для чего дана им жизнь. Можно сказать так, что живут сами по себе. Такие люди не верят ни в Бога, ни в сатану. А хочется видеть все иначе, и ежели все человеки уверуют в реальность Божью, в существование Вечной Жизни, то всяк человек может изменить свой образ жизни.
Симеон обратился к старцам:
- Я вас попрошу, ежели вы решили что-то проповедовать в Иерусалиме, то будьте очень осторожны, ибо власти относятся к этому негативно. И всяк человек, проповедующий о Господе Боге, может быть наказан. Совсем недавно одну такую казнь. Она выглядела страшным зрелищем не только в моих глазах, но и в глазах многих людей.
- Симеон, мы все это понимаем и будем предельно осторожны. Желательно бы нам найти дом, где бы мы смогли по вечерам собирать людей и вести разговоры о Сущем Господе Боге.
- А зачем искать дом, вы его уже нашли. В моем доме вы можете одухотворять всех желающих.
- Ну, спасибо тебе, Симеон, и твоей жене Анне спасибо.
Симеон покраснел и сказал:
- Уважаемые, Анна пока мне не жена, мы просто вместе живем. Я хорошо знаком с ее отцом и вообще мне очень нравится эта семья.
- Поверь, Симеон, лучшей жены тебе не найти и пусть, сказанное нами, да исполнится. Разговор у нас получился хороший, и с вашего позволения мы отдохнем.
- Конечно, отдыхайте.
Путники сразу уснули. Симеон с Анной вышли из дома, чтобы не мешать отдыхающим.
- Вот видишь, Анна, как в жизни все взаимосвязано, и я рад тому, что Соломон с Иудой зашли именно в мой дом. С такими людьми приятно общаться, ибо в общении чувствуешь себя еще уверенней и радуешься, что существуют такие добрые люди, у которых мысли связаны только с Богом.
- Симеон, а почему ты покраснел, когда меня назвали твоей женой?
- Да я, да я…, - Симеон не знал что ответить.
- Симеон, мне все понятно, ответил ты правильно. Я и сама думаю, чтобы было так, как предначертано Господом Богом. Думаю, что ты не против?
- Нет-нет, Анна, я только за то, чтобы было все по Божьи.
Ночное небо, как никогда, было звездным, и каждый из них задумался.
« Очень интересно, кажется, что все находится так далеко, и так рядом. Своим зрением мы пронизываем весь бескрайний простор, всю вечность, мысли наши возносятся куда-то ввысь. И таким образом все мы вливаемся в это неповторимое Царствие Небесное. Все-таки мысль является странной вещью, кажется, что мы живем только своими мыслями и ради мыслей своих», - думал Симеон, смотря на звездное небо.
–––––––––––—
- Да, Анан, ты очень интересно рассказываешь о Моих крестных родителях.
- Учитель, извини, может быть, что не так, но что я слышу, то и глаголю.
- Да нет, Анан, все так, ибо Я точно знаю, что ты это не выдумываешь. И радуйся тому, что ты имеешь возможность слышать глас Божий, и пусть твоя семья живет во здравии и благополучии. Нам же пора идти, а ты продолжай свой рассказ, и пусть твои дети знают все о Боге и об Анне с Симеоном. Спасибо вам за гостеприимство, оставайтесь с Богом.
- Иисус, спасибо и вам. Мне до сих пор не верится, что мою семью посетил Сын Божий.
Когда Иисус с Матерью Марией удалились, Анану стало грустно на душе.
- Отец, успокойся, ибо Иисус покинул нас не навсегда, и мы еще с Ним встретимся.
Хотя для пребывания на Земле Иисусу отводилось совсем немного времени.
––––––––––––-
ИЕРУСАЛИМ. Дворец Понтия Пилата.
«Боже Ты мой, сколько раз я ловлю себя на одной и той же мысли: как мне поступить с Иисусом? Эта мысль не дает мне покоя, в ней я нахожу и теряю самого себя. Боже, прошу Тебя, вразуми, как быть? Как вести себя со стороны простого человека?» - думал Понтий. Он взялся за голову обеими руками и присел.
- Понтий, что с тобой? – Клавдия ближе подошла к мужу и увидела слезы, текущие по его щекам.
- Клавдия, дорогая ты моя, не знаю, не знаю я, как мне поступить. И в то же время я не хочу попасть в пасть дьявола. Мне страшно настоящее и то, что ждет меня впереди. Кто мне подскажет, где найти ответ на все это. Я вижу перед собой замкнутый круг, который давит меня со всех сторон.
- Понтий, а ты поставь себя на место Иисуса, и постарайся прочувствовать все то, что чувствует Он сейчас, в данный момент и то, что будет чувствовать, ежели произойдет что-то страшное.
- Клавдия, да неужели ты не понимаешь, что эти представления одолевают меня изо дня в день. Да, по моему приказу было казнено много людей, но они заслужили это. Хотя я не вправе был решать их судьбу, тем более лишать их жизни. Но как бы то ни было, эти люди были воры и убийцы, а здесь совсем другой случай, ибо Иисус ни в чем не виновен. И, как глаголят люди, хотя я таковых не считаю за людей, что Иисус виновен в том, что Он рожден. А ведь человек рождается сам, тем более он рожден по воле Божьей, мы же все от родительской прихоти.
- Понтий, мы с тобой уже много раз об этом говорили. Ну давай, я еще раз попробую поговорить с Марией. Я постараюсь убедить Ее в том, чтобы они покинули Иерусалим. Дадим Им лошадей, денег и пусть Они где-то поживут несколько лет вдали от Иерусалима.
- Клавдия, ты же уже говорила об этом с Ними.
- И все-таки я попробую еще раз, и сегодня же навещу дом Корнилия.
- Тебе охрану дать?
- Нет, Понтий, не нужно, потому что при виде охраны Мария может подумать…, что-то неладное.
- Хорошо, тогда отправляйся прямо сейчас. Да, Клавдия, возьми с собой что-нибудь из продуктов, пусть это будет им моим даром.
- Но ты же знаешь, как к этому относится Иисус.
- Ну, хорошо, ступай, и дай Бог, чтобы ты все уладила.
Клавдия удалилась.
«Господи, мне доводится решать судьбу Сына Божьего, а Богу придется решать судьбу моей семьи. Где же все-таки находится истина? Птицу и ту можно поймать, а вот найти истину мне очень трудно», - подумал Понтий.
- Мыслитель, ты один?
Понтий вздрогнул:
- А, Антипа, проходи.
- Я тебе случайно не помешал?
- Да нет, ты как раз вовремя. Антипа, давай обойдемся без слуг…
- А, что ты имеешь в виду?
- Что я имею в виду…, давай с тобой опустимся в мой винный подвал и посидим там, как простые люди.
- Что, прямо с утра?
- Да ради Бога, Антипа, наша жизнь подвластна только Богу, и мы не знаем, когда Он ее заберет у нас. Так что идем.
Они опустились в подвал, где было прохладно и пахло вином.
- Антипа, присаживайся, я тебе подам…
- О, Понтий, я не против, поухаживай за мной и сразу же ответь мне: куда отправилась твоя Клавдия?
- Понимаешь, мысль у меня возникла, в который уже раз она явилась ко мне, я не знаю, в общем, Клавдия пошла, дабы снова просить Иисуса и Мать Марию о том, чтобы они покинули Иерусалим. Не хочу я этого позора, да и грех брать на себя не хочу.
- А ты и не бери.
- Да, тебе легко говорить, а решать то мне, хотя Он твой человек.
- Но он же в данный момент находится у тебя.
- Антипа, но это же не птичка, сидящая в клетке, это человек, и мы с тобой должны признать, хотя нам с тобой этого и не нужно доказывать, что это не простой человек. Ибо, сколько хорошего Он сделал для нас с тобой, да и не только для нас, а и многих людей. И ежели существует Сущий, а Он существует на самом деле, думаю, что Он слышит нас, да и все наши мысли. Но почему не надоумит тебя или меня избрать выход из создавшегося положения?
- Понтий, слушай, мы ведь опустились в подвал не только для беседы, мы бы могли поговорить об этом и там, наверху.
- А, извини, - Понтий поднес сосуд с вином, - бери, угощайся.
Испив вина, они оба умолкли, каждый думал о своем.
ДОМ КОРНИЛИЯ.
- К вам можно?
Мария удивленно посмотрела на Клавдию:
- Конечно, можно, проходи. Но извини, Клавдия, я как-то чувствую себя неловко.
- Мария, успокойся, а где Иисус?
- Он сейчас придет. Клавдия, а с чем связан твой визит?
- Мария, я пришла поговорить с Тобой, как мать с матерью, ибо Ты сама чувствуешь, что происходит в Иерусалиме по отношению к Иисусу, да и к Тебе тоже. И вот я хочу, поверь, по просьбе Понтия, просить вас, чтобы вы покинули Иерусалим, хотя бы на некоторое время.
Мария задумалась, затем сказала:
- Клавдия, мы же об этом уже говорили, и Я смирилась с тем, чтобы не произошло с Моим Сыном, да и со Мной, мы из Иерусалима не уйдем.
- Мария, Ты то смирилась, но пойми, как быть нам?
- Как быть вам и как поступить, об этом знает лишь Сущий на Небесах. И, тем более, Иисус на это никогда не согласится, потому что Он знает свою судьбу, Мою, да и вашу тоже намного вперед. Как Матери, как женщине Мне жаль Его, но Я никогда не подавала даже вида, дабы Он и Его Ученики этого не заметили. И все же Я благодарна тебе, Клавдия, за твое беспокойство и за то, что мы с тобой общаемся, как обыкновенные люди. И дай Боже, чтобы так было всегда.
- Мария, я вижу, как мучается Понтий. Он таким никогда не был, и мне его тоже жаль. Но я вижу и другое, как духовники наши давят на Понтия, да и на народ, настраивая всех против Иисуса.
- Клавдия, Я знаю это. Но ежели суждено Моему Сыну прожить такую жизнь, то значит от этого уйти нельзя. Тем более Он рожден по предназначению, поэтому избежать этого просто невозможно. И где есть гарантия, что если мы покинем Иерусалим, то с Нами ничего не случится? Я точно знаю, что где бы Мой Сын не находился, Он всегда будет проповедовать то, чему Его научили Там. А чему Его научили, ты и сама знаешь. Иисус плохого никому и никогда ничего не сделал, и как Он говорит: Он сеет только добро и любовь среди людей и тому же учит всех тех, кто с Ним общается. И Я рада за это. Да и пусть будет так всегда.
Клавдия не знала, что сказать на это, она подошла и обняла Марию:
- Прости меня, Матерь Ты Божья, ибо я Тебя поняла, как Матерь и как женщину. Прости, мне пора.
Выходя из дому, Клавдия встретилась с Иисусом. Она ничего не сказала, и Иисус тоже промолчал, лишь только их взгляды перекрестились невидимым духовным крестом.
–––––––––––––
После «беседы» с Антипой Понтий прилег отдохнуть. Веки его налились тяжестью, и в первые моменты сна пред ним предстал Иисус в черном одеянии. Он смотрел на него свысока и ничего не говорил, взгляд его был пронзительным. Понтию стало не по себе, он хотел встать, но у него ничего не получалось, и он промолвил: «Боже, не смотри на меня так, ибо я сойду с ума». И вдруг к Иисусу подошла одна из женщин, взялась за Его хитон и резким движением стащила его. И перед Понтием стоял уже другой Иисус – в блистающих одеждах, которые светились ослепительным светом. Понтий резко вскочил и сразу открыл глаза, пред ним стояла Клавдия.
- Боже, это был только сон. Клавдия, ты так скоро вернулась?
- Матерь Мария вновь отказалась от нашего предложения. Так что думай и решай, а с меня уже всего предостаточно. Но учти, ты не бог, Бог есть над тобой.
- А ты права. И раз Он есть надо мной, то пусть Он и решает все за меня. Но для меня всегда останется тайной: почему для этой участи Он избрал меня. Хотя грехов на моей душе чуть меньше, чем у рода Ирода. Дорогая, скажи мне, ты, как женщина, что видела в глазах Матери Божьей? Ибо нам не дано понять того, что понимаете вы.
- Я видела скорбь и горе. Ее внутренний плач, я тоже прочувствовала, ведь Она – мать, Она принимала муки. Да и не только их, Она отдала все, что могла, чтобы воспитать и сохранить Своего единого Сына.
- Клавдия. Пусть слуги немедленно оповестят Каиафа о том, чтобы он срочно явился ко мне, ибо мое терпение уже на исходе. Я этого мерзавца должен переубедить, точнее убедить его в том, что Иисус есть настоящий Сын Божий. И ежели он меня не поймет, то я тогда сам должен предпринять все меры по отношению к Каиафу.
- Понтий, я уже несколько раз тебе говорила, что все находится в твоих руках, твоей власти.
- Да я и сам понимаю, что все находится в моих руках, и я, как человек, желал, чтобы Иисус покинул Иерусалим, ты ведь и сама являешься свидетелем того, что получилось. В общем, немедленно доставить ко мне Каиафа.
Спустя некоторое время Каиаф прибыл во Дворец Пилата. Пилат сразу же обратился к нему:
- Иосиф, ты хотя бы чувствуешь, зачем я тебя пригласил к себе?
- Да, господин, я чувствую, но от своего не отступлю, ибо хватит порочить все наше общество, хотя оно еще было опорочено со времен Моисея.
- Дорогой ты мой Иосиф, не нужно мне глаголить обо всем обществе. Меня в данный момент интересует лишь один человек, а то, что общество было опорочено – это решать не нам, а Богу. И, что там именно происходило при Моисее, я точно не знаю, но то, что происходит сейчас, я вижу все наяву.
- Понтий, понимаешь, Иисус для нашего общества является сорняком. Он разлагает народ, внушая всем то, чего не существует на самом деле.
- Слушай, Иосиф, я видел, как Он творит чудеса, и вы все духовники видели, даже испугались, увидев то, что Он творит. Вы, как высшее духовенство нашей страны должны бы были признать то, что что-то еще существует на самом деле, а точнее говоря, кроме вас, еще что-то есть. И, как бы вы не хотели, это нужно признать. Ежели мы этого не признаем, то мы все без исключения окажемся в бездне, хотя мы уже по пояс находимся там.
Пойми, Иосиф, Моисей видел Бога в пламени, слышал же он Его наяву. Мы же видим настоящего Бога, и ты мне объясни: почему мы не хотим признать Его?
- Неужели можно признать человека сошедшего с ума, безумца?
- Безумца, безумца…, все, Иосиф, ты свободен, с тобой все ясно. Но учти, ежели мы с тобой встретимся в аду, то лично бы мне хотелось внимательно посмотреть в твои глаза и почувствовать твою совесть.
- Понтий, неужели ты веришь во весь этот бред?
- Бред – это мы, и учти, мы строим не добро, а горе, а его уже предостаточно витает по Земле. Все, ты свободен.
–––––––––––––
Можно было уже сказать, что этим разговором был подведен уже итог жизни Единородного Сына Божьего. Страшно было только подумать о том, что единицы обезумевших людей могли решать судьбу Иисуса. Даже и в том случае, если Он явился на этот белый свет по воле Сущего, хотя для этого до сих существуют таинства Божьи, ибо Сам Сущий должен увидеть поведение всего человечества по отношению к своему Сыну, увидеть и оценить Свое Творение. Он подарил мозг человекам, дабы им мыслили в пользу всего Божьего, а человечество этот мозг зачастую использовало и использует не по назначению. И ежели бы все было наоборот, то тогда бы и сама благодать возрадовалась и опустилась на Землю со всеми своими добрыми качествами.
Человек всегда думает только о своем личном, порой, не замечая ничего вокруг себя. Бог же всячески старается надоумить человека на путь истинный, и Бог в этот же момент является пред человеком бесноватым, ибо человек просто не хочет понять того, что существует неугасимая сила, имя которой – Сущая Сила, Сущий Бог и Всемогущая Истина.
Бог всячески старается ознакомить свое творение со Своим Творцом. И, что получается: лишь небольшая часть человечества приветствует эту Истину, другая же часть, живя в этой Истине и за счет этой Истины, порой даже смеется над теми, кто верит в Истину.
И вот Я, спустя две тысячи лет после Моего рождения, прошу вас, человеки, опомнитесь и призадумывайтесь о своей дальнейшей судьбе, а эта судьба, ожидая каждого из вас, не так уж и далека, ибо к каждому она приходит ежедневно. Это не зов – это лишь, повторяю, судьба.
С того света, где вы живете и здравствуете, ко Мне ничего не заберете. Только преподнесете душу Мою и совесть вашу, точнее ум – разум. И вот, тогда Я…
ДОМ СИМЕОНА.
Охрон подошел к Анану:
- Отец, вот я смотрю на тебя, но прости, мне тебя очень жаль. Ежели можно, я буду говорить прямо. Я вижу и чувствую, что ты скоро покинешь нас, нам всем тебя будет не доставать. И вот я снова желаю услышать из твоих уст только одно слово, ибо зять наш Иосиф все это отвергает. Ты же всю жизнь отдал служению всему Божьему, так ответь: да или нет, веришь ли ты в загробную жизнь?
- Да, Охрон, когда я проповедовал, я признаюсь, даже не знал, что я проповедую, но с годами приходит озарение. И сейчас я верю, действительно, в то, что существует то Царствие, которое мы не видим, но в котором мы живем, и в котором будем жить все время. Чем-то доказать, что существует это Царствие, я пока не смогу, ибо у меня нет слов таковых. Но я убежден в том, что если светит солнце, то оно должно светить, и ежели идет дождь, то он должен идти. И все это происходит не по своей прихоти, ибо этим кто-то руководит.
- Отец, а почему светит солнце и идет дождь, и почему по ночам светятся ночные звезды? Это познать нам пока трудно, хотя понимаю, придет такое время, что люди все это познают, но познают ли они то, что существует Бог, тот Бог, который был вот в этом доме.
- Охрон, мне трудно ответить на такой вопрос, но ежели кому нужно будет, тот познает и примет своего Бога всем своим сердцем.
- А, что же будет с теми, кто не примет Его?
- А вот для этого существует другая обитель. И пусть не уверовавшие почувствуют ее любовь к себе. Но нас уже не сломить, ибо мы воочию видим и слышим Сына Божьего, имя которому – Иисус. Лично меня переполняет радость того, что именно я, да и вы тоже, общаемся с Ним. Думаю, что, когда я вознесусь в Царствие Отца Его, то меня за мои мысли и мои поступки никто и никогда не накажет, ибо в жизни своей я плохого никому не сделал, точно так же, как и вы. И будьте всегда таковыми, как бы вам не пришлось трудно в жизни. Ведь дальнейшая жизнь у каждого из вас будет протекать по-своему. И какая бы она ни была, все равно любите ее, ибо впереди каждого из нас ждет Божья благодать и бесконечное успокоение. Вот в нем мы узрим все то, что не успели осознать здесь, хотя мы повседневно видим пред собой все то, что подарило нам Царствие Небесное.
- Отец, ты очень умно говоришь, но хотелось бы прямо сейчас при этой жизни прикоснуться к тому, о чем глаголил Иисус.
- Сынок, неужели тебе мало сказанных мною слов? Даже в первый момент своего рождения можно сказать, ты уже прикоснулся с Царствием Небесным. Понимаю, умирать никому не хочется, но ведь Бог всех нас ждет, ибо Он каждому из нас подарил Вечное рождение. И ежели Он подарил все это, то давайте будем достойны всему дареному.
- И все же хочется прикоснуться ко всему своими руками.
- Охрон, ежели ты сможешь прикоснуться своими руками к своим мыслям, то сделай это и тогда ты все поймешь.
- Но своих мыслей я не вижу.
- Вот-вот, в чем вся и суть. Да, ты их не видишь, но все же питаешься ими и живешь. Мне больше сказать нечего.
- Отец, а что бы было, если бы я представился мессией?
Анан улыбнулся:
- Дитя ты мое, ничего бы не было, ибо представиться мессией тебе не позволил бы Сам Господь Бог. Так что об этом больше никогда не смей думать, ибо все, что угодно Богу, подвластно только Ему. Мы же являемся только исполнителями и потребителями от Царствия Его.
- Да, жизнь очень сложная и, чтобы разобраться и понять ее, мне кажется, нужно прожить не одну жизнь.
- Вот-вот, Охрон, поэтому Господь и дал всем Вечную Жизнь, дабы каждый понял, для чего жизнь существует и там и здесь. Сынок, Земля наша святая и по ней ступает нога Иисуса. Пройдет совсем немного времени, когда вся Земля узнает о том, что Он жил здесь, да и о нас тоже, ибо Сущий не остановится на каком-то этапе. Он будет продвигать свое изначальное только вперед и в помощь Ему придет много людей. Так что будем жить и надеяться на все лучшее, ибо в счастье своем мы тоже найдем своего Бога.
- Отец, беседа у нас получилась. Из нее, я извлеку только хорошее, хотя плохого ничего не было сказано. Лично я и мои братья, верим, и будем всегда верить только в Иисуса и в Его Учение. И думаю, что никакая сила не сможет остановить наши побуждения, которые будут излиты на верность Господу Богу. А сейчас, отец, хотелось бы нам услышать о дальнейшей судьбе Анны и Симеона.
- Дети, я вас прекрасно понимаю, но поверьте и мне, когда я очень хорошо слышу сам о них, то тогда и у меня получается продолжение рассказа. Но в данный момент после того, как здесь побывал Иисус, мне нужно несколько дней для того, чтобы я сосредоточился и заново начал слышать все то, что слышал раньше. А сейчас, с вашего позволения, я вас покину и отправлюсь домой, мне надо побыть одному, дабы вся суета ушла от меня в сторону. Вы же оставайтесь в этом прекрасном жилище.
Дети посмотрели на удалявшегося отца и каждый по-своему пожалел его, ибо на своих плечах он перенес трудную и сложную жизнь. Они чувствовали, что отец скоро… покинет их.
И, действительно, Анану отводилось совсем немного времени для пребывания на этой Земле. Ему все чаще и чаще грезился тот камень, который он часто видел во сне. Какая-то неведомая сила тянула его на то место, и Анан ждал тот день, когда увидит ту каменную глыбу. И вот, через два дня, ему совсем стало плохо. Он попросил своих детей, чтобы они отвезли его к тому заветному месту. Братья согласились.
Анан удобно устроился в повозке, и они отправились в путь.
- Отец, чтобы нам было веселей следовать, продолжи рассказ, - обратился Иасув.
И Анан снова начал свое повествование:
- Шли годы, Анна с Симеоном жили дружно. Симеон проповедовал в небольшом храме, Анна помогала же ему. К ним тянулось много людей, ибо их любили и уважали. После проповедей, их окружали толпы людей, каждому хотелось с ними поговорить. Да и вообще с ними было очень приятно общаться, потому что они знали очень много интересного и поэтому могли убеждать, предсказывать и направлять страждущих на праведный путь.
И вот, в один из таких дней после проповеди, к ним подошла пожилая женщина по имени Лорухама (непомилованная) и обратилась к Анне:
- Дитя ты мое, ответь мне, пожалуйста, как у тебя все это получается, ибо я тоже могу многое творить. Но так, как ты предсказываешь судьбу каждого человека, думаю, что никто не сможет.
Анна посмотрела на старушку:
- Пойми, Лорухама, если бы не Всевышний, я бы сама ничего не смогла. Это Он мне помогает и только Он, и я Ему за это очень благодарна.
- Анна, а это правда, как говорят люди, что ты с Симеоном несколько раз посещала «огненную колесницу» и общалась с ее наездниками?
- Да, это правда.
- И ежели это так, то они являются к людям случайно не от сатаны?
- Нет, дорогая, не от сатаны, они такие же, как и мы, но намного добрее. И если бы ты сама увидела все то, что видела я, ты бы убедилась, что я права.
- Анна, и еще я слышала, что ты встречалась с усопшими. Можешь ли ты объяснить мне, как может человек жить без тела?
- Лорухама, объяснить мне это трудно, я просто не найду таких слов, чтобы объяснить. Для того, чтобы было все понятно, надо это увидеть своими глазами, хотя со временем каждый из нас все это прочувствует на себе. Только не нужно этого бояться, ибо человеки рождены не для того, чтобы умереть, а для того, чтобы жить Вечно. Царствие Небесное безгранично и в нем места хватит всем. Так что, Лорухама, воспевай сущего, помни о Нем каждый день и готовь сама себя к встрече с Ним. А готовым нужно быть всегда, ибо с восходом солнца рождается новый человек, новая жизнь, и в то же время человек уходит к Богу.
- Анна, но я грешна и боюсь встречи с Богом.
- Лорухама, всякие грехи будут прощены Сущим, кроме одного, хотя я точно знаю, что ты никого не убила. Ибо убийцам там будет трудно. А тебя же ждет любовь и добро.
- Мне очень интересно, со временем изменится ли сама Земля, а точнее люди, живущие на ней?
- Да, со временем произойдут изменения, многие люди изменятся, хотя их будет намного меньше, чем сейчас. Ибо войны будут одолевать, засухи, землетрясения, наводнения и пожары, но в этом Бог не виновен. Сами люди, своими поступками и своими действиями будут навлекать на себя горе. И все же придет такое время, когда человечество опомнится и Сущий по-новому утвердит это человечество.
- А почему сейчас Господь Бог к нам не является?
- Лорухама, Сам Сущий не явится, но Сын Его очень скоро родится на Земле, имя которому будет Иисус Христос, а мы с Симеоном будем Ему являться крестными родителями.
- А вот, когда Он родится, не сможете ли вы спутать Его с кем-либо другим?
- Нет, не сможем, ибо явится Ангел Господень и укажет то место, где будет рожден сын Божий. Он еще не родился, но мы Его уже видели.
- Что-то я ничего не пойму, как это может так быть?
- Очень просто, ибо мы с Симеоном посетили Царствие Небесное и там, нам кое-что показали, кое-чему научили. Хотя мне не велено об этом рассказывать. И, как я уже говорила, со временем ты поймешь все.
Лорухама еще раз внимательно посмотрела на Анну и сказала:
- Анна, ты мне очень нравишься, и мне бы очень хотелось быть тебе матерью.
- Что ж, я не против, ибо знаю, что ты одинока. И ежели желаешь, то оставайся и живи с нами. В нашем доме всем места хватит.
Лорухама обняла Анну и от радости заплакала:
- Спасибо тебе, доченька, за твою доброту, за твою любовь к людям. И дай Бог, чтобы все люди были такими, как ты.
- Будут, будут, я в этом уверена. Конечно, не сегодня и не завтра, но придет такое время, когда на Земле будет жить только добро. Про зло человеки забудут, и наслаждаться они будут только добром и радостью жизни своей.
Анна как-то вздрогнула, и Симеон это заметил:
- Анна, что случилось?
- Ты знаешь, Симеон, я сейчас только что пред собой увидела плачущего отца своего. В руках он держал тот сосуд, который нашел на берегу моря. И я чувствую, что нам с тобой надо немедленно отправиться в Хоразинь, вот прямо сейчас. Пусть пока Лорухама обустраивается в нашем доме, а мы же вернемся через несколько дней.
ХОРАЗИНЬ. Дом Гойши.
Войдя в дом, Анна с Симеоном увидели лежащего на верблюжьей шкуре Гойшу.
- Отец, дорогой, что с тобой?
- Доченька, худо мне. Уже несколько дней я прошу Господа Бога, чтобы Он забрал меня к Себе, но Он меня не забирает, ибо хочет, чтобы я пред смертью встретился с тобой. Вот Он и направил тебя, и я очень рад вашему приходу.
В этот момент в дом вошел Исаак, он поздоровался:
- Мир вам!
- Мир и тебе, Исаак.
Он подошел поближе к Анне, посмотрел на нее, обошел вокруг ее. «Странно, а где же находится вторая Анна?» - подумал он и сказал:
- Ты, Анна, за отца не переживай, я за ним все время ухаживал. Да он проживет еще многие лета.
Но Анне виделось совсем другое. Она знала, что через несколько дней, отец вознесется в Царствие Небесное, и врата Его уже открыты.
- Доченька, присядь рядом со мной. Когда меня не станет, ты заберешь этот сосуд с собой, ибо он необыкновенный. Я с ним общался, как человеком. В его отражении я видел лицо твоей матери и твое. Мне было очень приятно говорить с вами через этот сосуд.
- Да, отец, все будет по-твоему, я заберу его.
Исаак взял сосуд в руки и начал пристально всматриваться в него, но так ничего и не увидел. «Да, значит Гойше пора», подумал он, - Знал я его много лет и расставаться с ним мне не хочется. Но ежели Анна приехала сюда, значит нужно готовиться, не знаю, как и сказать, то ли к хорошему, то ли к плохому. И унесется мой друг на «огненной колеснице» в неведомую даль. А я же пока останусь здесь и, конечно, со временем мы встретимся с ним там». При этой мысли Исааку стало не по себе, его пронзила дрожь.
- Доченька, мне не страшно умирать, так что можешь за меня не волноваться. Я спокоен, как никогда, и даже чувствую, что меня уже кто-то готовит к чему-то новому.
- Да, отец, не к новому, а к вечному, и готовит тебя Сила Господня.
Исаак не выдержал и заплакал.
- Исаак, не плач, успокойся, лучше принеси мне вина, уж очень оно у тебя вкусное.
- Гойша, сейчас, сейчас я мигом.
Анна смотрела на отца и видела, что сила уже наполовину покинула его. В скорости вернулся Исаак:
- Вот, Гойша, испей.
- Я хочу встать, помогите мне.
Исаак с Симеоном помогли Гойше встать.
- Мне хочется выйти из дома.
Выйдя из дома, Гойша посмотрел на солнце, на небо. «Вот и все», - подумал он.
Через два дня дух оставил его. Тело Гойши предали земле невдалеке от дома. Анна мысленно проводила его в Божье Царствие. Придя домой, она взяла в руки сосуд, посмотрела на него и увидела улыбающееся лицо своего отца. «Все, я довольна, теперь я знаю, что ты уже находишься на месте», - подумала Анна.
Спустя несколько дней Анна с Симеоном вернулись в Иерусалим. Их встретила Лорухама:
- Доченька, по твоим глазам я вижу, что тебя посетило горе.
- Да, в первые минуты оно меня посетило, но в то же время пришла и радость, ибо мой отец нашел причал в Царствии Божьем.
- Что ж, Анна, пусть будет так. Доченька, а что у тебя в руках за сосуд?
- Лорухама, это память о том месте, где я родилась и память о моем отце. Пусть этот сосуд всегда стоит на самом видном месте, ибо он этого заслуживает.
––––––––––––
- Дети, остановите повозку, я немного пройдусь.
Анана окружили дети.
- Отец, ты чувствуешь себя лучше?
- Да, Господь дает нам еще силы, и я думаю, что умирать буду без боли. Вот видите, как умно Сущий сотворил человека. Тело отходит, а Сила Божья возвращается к своему Родителю – Творцу.
- Отец, не думай ты об этом.
- Хотелось бы не думать, но приходится. Поверьте, я подготовлен к этому, да и своими рассказами, подготовил и вас, мои дети. Вы тоже будете знать, куда я отправлюсь, где буду ждать и вашего возвращения «домой». Жизнь моя прошла быстро, можно сказать, как один световой день, но она меня многому научила. На старости лет подсказала, что существует все то, о чем мы раньше и не задумывались. Я рад за то, что есть Бог, за то, что есть мы, да и все, что окружает нас. Только вот не могу я понять одного: почему Сам Господь Бог пустил своего Сына Единородного по предназначению? Лично мне Иисус нравится, и такого человека жаль будет потерять. Но, дорогие дети, вы видите какое у нас общество. Оно еще, как несозревший плод и, судя по всему, чтобы он созрел Сущий и направил сюда своего Сына. Может быть, я ошибаюсь, но думаю, что Богу видней, и уж как Он решил, то так тому и быть. Наверное, мы люди, тоже появляемся на Земле по предназначению.
- Отец, мы являемся лишь простыми людьми, а Иисус же есть Сын Божий, и здесь ощущается разница, ибо Он может творить то, что никто из нас вместе взятых не сможет этого сделать. Мы видим, что Иисус старается делать добро ради людей, но не всяк человек Его понимает. У нас же легче убить человека, чем прислушаться к нему. И дай то Бог, чтобы люди изменились и прислушались ко всем тем, кто проповедует Истину Божью. Взять хотя бы нашего зятя. Он, как никто другой, должен был радоваться тому, что Иисус живет на нашей Земле, что несет Он добро, что приоткрыл нам глаза, и мы познали Бога, который реально существует во всем этом пространстве, внутри нас самих. Но Иосиф предстает, как безумец. Судить нам его нельзя, да и радоваться тоже нечему. Мы с ним просто разные люди. Кто отдает большое предпочтение силе власти, то тот, на наш взгляд, просто потерянный человек, или помощник сатаны.