Связанные ночной клятвой

Глава 1

Сидя в переполненном кафе, Изабелла Бирн со вздохом поставила чашку кофе на столик. Поиски мужа шли бы гораздо лучше, если бы она на самом деле хотела выйти замуж. Но у нее не было ни малейшего желания. Одна только мысль о браке выводила ее из себя. Приводила в ярость. Она никогда не принадлежала к тому типу женщин, которые еще с пяти лет знали, какой будет их свадьба. В отличие от большинства друзей ее тошнило от всей этой романтической чепухи. И вот теперь, когда бурная молодость позади, свидания казались просто потерей времени.

Мужчины ее не интересовали.

Иззи взглянула на пары, сидевшие за соседними столиками. Неужели во всем Лондоне не осталось одиночек? Все с партнерами, и только она выделяется.

В поисках мужа можно было бы попробовать знакомства через Интернет, только вот неизвестно, кого можно там повстречать, а все друзья мужского пола, кого она могла попросить оказать услугу, уже состояли в отношениях.

Иззи повертела в руках копию отцовского завещания и засунула обратно в сумочку. Сколько бы раз она его ни читала, смысл оставался прежним: чтобы получить наследство, ей необходимо выйти замуж. В противном случае все достанется дальнему родственнику, злоупотреблявшему азартными играми. Разве можно позволить ему спустить все деньги на игровые автоматы?

Иззи нужны были деньги, чтобы выкупить родовое гнездо предков ее покойной матери. Если она не решит проблему с наследством, потеряет великолепный домик в Уилтшире, где проводила короткие, но замечательные каникулы с бабушкой, дедушкой и старшим братом до его болезни и смерти. Сама мысль о потере единственного места, где она была счастлива, просто невыносима. Она, мама и Хэмиш. Ради памяти матери и брата ей во что бы то ни стало необходимо сохранить дом.

Срок принятия наследства истекал через двадцать четыре часа. За это время нужно найти мужчину, готового жениться на ней и оставаться в браке в течение шести месяцев. У нее есть на поиски всего лишь один день. Почему она не озаботилась данным вопросом в этом месяце? В прошлом месяце? Или в позапрошлом? У нее было три месяца, чтобы выполнить волю отца, однако нежелание выходить замуж заставляло постоянно оттягивать неприятное решение. Все как обычно. Иззи не очень хорошо училась в школе, но наверняка взяла бы главный приз на чемпионате по откладыванию важных дел.

Она уже собралась было уходить, как вдруг около нее возникла какая-то большая тень. Ее пульс участился… возможно, из-за двойного маккиато. Крепкий кофе вкупе с безысходностью – гремучая смесь.

– Здесь не занято? – услышала она глубокий баритон с приятным итальянским акцентом, от звука которого мурашки пробежали по коже.

Иззи подняла голову и встретила жгучий взгляд черных, как эспрессо, глаз гостиничного магната Андреа Ваккаро. Все внутри сжалось, заныло. Невозможно было без сердечного трепета смотреть на его привлекательные черты лица.

Его глаза не просто глядели, они пронзали насквозь, будто видели все то, что скрыто.

На его волевом подбородке наблюдалась легкая небритость, придававшая еще больше мужественности всему его облику. Губы, казалось, вот-вот готовы растянуться в циничную усмешку. Тем не менее при этом ее мысли почему-то были о долгом, чувственном поцелуе, сплетении языков.

За все эти годы Иззи научилась не демонстрировать свои эмоции. Однако, сохраняя на лице холодное и сдержанное выражение, внутри себя она боролась с неожиданным запретным влечением.

– Я уже ухожу, так что пожалуйста.

Он оперся широкой загорелой рукой на спинку стула напротив. Иззи не могла отвести взгляд от чернильно-черных волос, выглядывавших из- под манжеты белоснежной рубашки. Сколько раз она мечтала, как эти самые руки будут трогать ее тело, гладить, ласкать. Вызывать чувственные эмоции, которые она не должна испытывать с ним.

Именно с ним – никогда.

Его губы изогнулись в насмешливой улыбке, демонстрируя белые, идеально ровные зубы. Эти губы словно говорили: «Ты хочешь меня и никуда не денешься».

– Нет времени выпить кофе с другом?

От паники по ее телу побежали мурашки.

Еле подавив дрожь, Иззи заставила себя встретиться с ним взглядом.

С другом? Как бы не так.

Она попыталась передать голосом максимум презрения.

– Не думаю, что у меня получится.

Отодвинув стул, он присел за столик и вытянул длинные ноги, которые тут же задели ее. Иззи резко дернулась назад, чтобы избежать контакта. Но прикосновение все равно случилось, и от этого по ее телу будто прошел разряд электрического тока.

Она начала отодвигать стул, чтобы встать и уйти, но он положил свою ладонь на ее руку, тем самым пригвоздив к месту. У нее перехватило дыхание, возбуждение огненной лавиной прошло по телу. Каждая клеточка завибрировала, словно струна виолончели.

Однако, чтобы скрыть эмоции, она бросила на него взгляд настолько ледяной, что он мог бы заморозить стакан воды на столе.

– Интересный способ предложить девушке чашечку кофе. Ты всегда для этого прибегаешь к грубой силе?

Его большой палец начал лениво поглаживать ее ладонь. У нее участился пульс, внутри будто бы взорвалась тысяча маленьких петард с оглушительным звуком и яркими вспышками.

– А ведь когда-то ты была не прочь не только выпить со мной кофе, но и сделать еще кое-что. Помнишь?

А Иззи хотелось все забыть. Заболеть временной или постоянной амнезией. Получить травму мозга. Все что угодно, лишь бы стереть из памяти попытку соблазнения Андреа семь лет назад на одной из легендарных, полных алкогольных возлияний рождественских вечеринок отца. Ей было восемнадцать лет, и она безобразно, вызывающе напилась. Это был протест против отца. Она хотела опорочить его, разрушить образ «доброго папочки». Папочки, который за закрытыми дверями унижал ее, отпускал множество язвительных критических замечаний, из-за которых она чувствовала себя такой никчемной, бесполезной, нелюбимой и нежеланной.

Чтобы досадить отцу, она сдуру не придумала ничего лучше, чем попытаться переспать с его любимым протеже.

Иззи выдернула руку и поднялась с места, с шумом отодвинув стул.

– Мне нужно вернуться к работе.

– Я слышал о твоей новой работе. Ну и как тебе?

Она искала на его лице намек на насмешку. Он дразнит ее? Или просто проявляет легкий интерес? В его тоне не слышалось ни нотки цинизма, в глазах не было ни толики насмешливого блеска. Тем не менее она задавалась вопросом, думает ли он, как, впрочем, и все окружающие, что она не протянет и недели на новой работе, и ее уволят.

Ничего, что бы он там себе ни надумал, какое бы выражение лица у него при этом ни было, она была полна решимости сохранять присутствие духа рядом с Андреа, в этом переполненном кафе. Хотя в голове и вертелась куча сцен. Гораздо больше, чем у какого-нибудь голливудского сценариста. К примеру, как ударит его лицом о столешницу. Или плеснет остатки кофе в его красивое уверенное лицо. Или схватит его за ворот рубашки и будет трясти с такой силой, что отвалятся все пуговицы.

Как он может сомневаться в ней, когда она так старается пробить себе дорогу в этой жизни. К ее стыду, это одна из многих работ, которые она получала. Просто потом ее увольняли. У нее плохая репутация, поэтому люди всегда ожидают, что она в очередной раз потерпит неудачу. А что же она? Терпела неудачу.

Трудно определиться с направлением карьеры из-за отсутствия академического образования. Иззи проваливала экзамены в попытках дотянуться до высоких результатов своего старшего брата Хэмиша. Она не относится к той категории людей, которые всегда знают наперед, кем хотят стать, когда вырастут. В отличие от них она плыла по течению, мечтала и бездельничала.

Теперь она готова наверстать упущенное, одновременно обучаясь онлайн по специальности «Социальная работа» и трудясь в антикварном магазине. Именно в связи с этим она еще больше разозлилась на Андреа. Как он мог даже на минутку предположить, что она ленива либо у нее не хватает мотивации.

Иззи вздернула подбородок, ее взгляд оставался твердым.

– Даже странно, что ты до сих пор не зашел ко мне в магазин и не купил какую-нибудь жутко дорогую вещь, таким образом продемонстрировав, насколько богат.

Он улыбнулся еще шире.

– Я положил глаз на нечто более ценное.

Схватив сумочку, она перебросила ее через плечо, кинула на него взгляд, от которого завяла бы единственная красная роза, стоявшая на столике, и произнесла:

– Приятно было повидаться, Андреа.

Сарказмом она владела в совершенстве.

Иззи продвигалась между столиков, чтобы заплатить за кофе у кассы, однако прежде, чем успела достать сумочку, Андреа подошел к ней сзади и передал девушке за кассой банкнот со словами:

– Сдачу оставьте себе.

Иззи мысленно закатила глаза, а девушка за кассой чуть не упала в обморок. Причем не столько от размера чаевых, хотя Андреа всегда очень щедр, сколько от его очаровательной улыбки.

Существует ли на планете женщина, которая в состоянии остаться к нему равнодушной?

Иззи почувствовала, что он стоит рядом с ней. Да так близко, что она ощущала тепло его тела. От этой близости по ее позвоночнику проходили электрические разряды. Такую вот мощную сексуальную энергию он излучал.

Этот его лосьон после бритья с ароматом лимона, лайма и чего-то свежего и лесного. Иззи мысленно представляла освещенный теплыми лучами солнца цитрусовый сад, за которым был темный, дремучий и опасный густой лес. Ей вдруг захотелось прислониться к нему спиной. Почувствовать, как ее обнимут мускулистые руки, а его слегка небритый подбородок прикоснется к шее. Он обхватит ее бедра и притянет к себе, она ощутит его твердую мужскую плоть.

Боже. Ей нужно срочно перестать фантазировать.

Андреа взял Иззи за локоть и, открыв дверь, вывел из кафе на весеннее солнце. Она решила не сопротивляться. Окружающие уже начали пялиться на них и показывать пальцами. Ей не хотелось, чтобы их сфотографировали вместе. Ее связали с ним. Выдали за его очередное сексуальное завоевание.

Для прессы Андреа Ваккаро не просто популярная личность. Его фото на обложке может в три раза увеличить тираж любой бульварной газетенки. У него репутация плейбоя экстра-класса. В шутку поговаривают, будто в его пентхаусе установлен турникет вместо дверей, настолько часто он меняет женщин. Протеже покойного бизнесмена Бенедикта Бирна, итальянец по происхождению, Андреа значительно приумножил состояние своего английского благодетеля.

У Иззи репутация испорченного ребенка, именно с этих позиций ее жизнь освещает пресса. Было время, когда она плохим поведением специально привлекала внимание журналистов, однако сейчас предпочла бы, чтобы ее оставили в покое. Прошли дни, когда она нарочно ходила по ночным клубам и напивалась, чтобы опозорить отца. Однако папарацци и стримеры об этом не знали, а потому стоило только ей попасть в объектив фотокамер, как снимок публиковали с какой-нибудь грубой подписью.

Андреа убрал руку с ее локтя и коснулся безымянного пальца на левой руке.

– Ну что, уже нашла себе мужа?

Иззи знала, что он в курсе каждого слова и каждого знака препинания в завещании отца. Вероятно, сам же и помогал его составлять. Неприятно даже думать о том, что Андреа обладает информацией, касающейся только ее. Он не знал истинного характера ее отношений с отцом. Бенедикт Бирн был слишком умен, чтобы раскрывать темную сторону своей личности тем, кого хотел впечатлить. Только мать Иззи знала все, но она давно умерла, обретя наконец покой рядом со старшим братом Иззи Хэмишем. Обожаемым сыном. Тем, кому Иззи должна была подражать, но ей не удавалось этого сделать, как, впрочем, и оправдать ожидания отца.

– Я не собираюсь обсуждать с вами мою личную жизнь. А теперь вы должны меня извинить, мне нужно…

– У меня есть к тебе предложение.

Выражение его лица было непроницаемым, словно выключенный из сети компьютер с погасшим экраном, но Иззи осознавала, что в его памяти записаны злые, опасные сексуальные мысли. Она сжала кулак и разжала пальцы, пытаясь избавиться от чувственной энергии, которую он передал ее телу. Потом напрягла и расслабила мышцы живота, тем самым облегчая любовное томление. Правда, это плохо помогало.

– Ответ может быть только один – нет.

Он одарил ее ленивой улыбкой, будто отказ только стимулировал его к преодолению.

– Неужели ты не хочешь узнать, что я предлагаю, прежде чем отказаться?

Иззи стиснула зубы, мысленно извиняясь перед своим стоматологом.

– Меня не интересует ни одно твое предложение.

Особенно если это касается замужества. Он что, хочет просить ее руки и сердца? Ему-то от этого какая выгода?

Он смотрел на нее не отводя взгляда, и ее сердце екнуло. Пропустило два удара. Ей перестало хватать воздуха, будто из атмосферы выкачали весь кислород. Он отлично выглядит. Более чем отлично. Впрочем, всегда был красавцем. Смуглая кожа, классические черты лица. Подобного мужчину можно увидеть на рекламном плакате дорогого лосьона после бритья. Его черные волнистые волосы, не длинные и не короткие, причесаны небрежно. Высокий лоб, большой острый нос. Густые темные брови, одна бровь пересечена зигзагообразным шрамом. Глаза с глубоким обсидиановым оттенком, их оттеняют густые ресницы. Иззи буквально утонула в них, думая о…

Нет. Нет. Нет.

Она не должна думать одновременно об Андреа и сексе.

Она умеет поставить на место почти любого мужчину, одарив его презрительным взглядом или резким словечком.

Но не Андреа Ваккаро.

Он ее заклятый враг. И будь он проклят, черт возьми, он это знает.

– Поужинай со мной.

Это не приглашение. Это приказ.

Иззи надменно подняла брови.

– Лучше я полакомлюсь меховыми яйцами.

Он медленно обвел взглядом ее тело, особенно остановившись на губах. Причем смотрел так долго, что ее губы стало покалывать, будто он коснулся их, согрел своим дыханием, попробовал на вкус. Всякий раз, глядя на него, Иззи начинала думать о сексе. Горячем, страстном, безудержном плотском наслаждении. Подобного опыта у нее никогда не было.

Девственницей она, конечно, не была, однако и не могла похвастаться большим количеством любовных романов, которые ей приписывала пресса. Ей даже не слишком нравился секс. Она была безразлична к этой стороне жизни. Чтобы заняться любовью, ей проще было напиться и забыться, чтобы не думать, как все это неприятно.

Андреа буравил ее обсидианово-черным взглядом.

– Мы можем обсудить это на улице, где любой нас услышит, или в приватной обстановке.

От двусмысленности его последних двух слов Иззи ощутила пробежавшую по спине дрожь и сразу представила, чем они займутся, оставшись наедине. Он дотронется до ее груди, вопьется жадным поцелуем в губы, заключит в жаркие объятия.

Она помотала головой, надеясь, что он не почувствует ее всепоглощающего возбуждения. Однако невелика надежда. Иначе бы Андреа Ваккаро не был так успешен в бизнесе. Он умеет читать людей, анализировать ситуации, умен и расчетлив.

Ей жутко не нравилось, что он вызывает в ней такие эмоции, как гнев, желание, а порой то и другое одновременно. Не хотелось повторять ошибки прошлого. Она уже не та избалованная и неопытная богатенькая девушка, скрывающая за вызывающим флиртом внутреннюю боль и стыд.

Она заново обрела себя.

– Я не собираюсь ничего обсуждать с тобой в приватной обстановке. – Ее голос дрогнул, когда она увидела, как опасно блеснули его глаза.

– Боишься того, что я могу тебе сказать?

«Боюсь того, что ты можешь сделать».

Иззи подняла на него взгляд и вздернула подбородок.

– Вряд ли ты можешь меня чем-то заинтересовать.

Что-то шевельнулось в глубине его глаз. Словно мимолетное движение затвора камеры.

– Просто ужин, Изабелла.

Он произнес ее имя с итальянским акцентом, будто лаская каждый слог. Андреа – единственный, кто называл ее полным именем. Она еще не решила, нравится ей это или нет.

Просто ужин. Может, все-таки послушать, что он скажет? Он заинтриговал ее, к тому же часики тикают, и надо быть полной идиоткой, чтобы не использовать все возможности. Но ее тревожит его присутствие, его близость. Он вызывает в ней эмоции, с трудом поддающиеся контролю. А хуже того, она не уверена, хочет ли контролировать эти чувства.

Скрестив руки на груди, Иззи одарила его небрежным взглядом скучающего подростка.

– Называй место и время встречи.

Он вдруг рассмеялся, и от этого смеха у нее задрожали колени.

– Хорошая попытка.

– Я серьезно, Андреа. Ужин состоится, если я приду туда самостоятельно.

В его глазах мелькнула явная насмешка.

– А ты обычно предпочитаешь приходить сама?

Иззи почувствовала, как щеки обдало жаром. Однако это не единственная разгоряченная часть тела. Ее охватило вожделение, мягкими импульсами пронзившее естество. На лице застыло неприступное выражение, однако, движимая порывом, она медленно увлажнила губы, проведя по ним языком, и поймала его заинтересованный взгляд.

Он явно хочет ее.

Осознание этого оказалось удивительно захватывающим. Она может не нравиться ему. Да, он может не уважать ее. Но чертовски хочет. Он сопротивлялся ее соблазнению семь лет назад. Отверг довольно легко. Заставил ее почувствовать себя глупо из-за проявленной инициативы. Назвал ее глупым, избалованным ребенком, пытающимся играть во взрослые игры.

И вот теперь хочет ее.

Иззи внутренне возликовала. Это давало ей некую власть над ним и влияние.

Она бросила на него взгляд из-под полуопущенных ресниц.

– Хочешь узнать об этом?

Его глаза темнели, пока не превратились в черные бездонные колодцы, в которых плескалось сильное возбуждение.

– Приложу все силы, чтобы это выяснить.

Ах, этот низкий, с небольшой хрипотцой голос. Так возбуждающе. По телу Иззи прошла дрожь.

Она понимала, что напропалую флиртует с ним. Безрассудно и глупо. Но манера его общения всегда вызывала в ней желание провоцировать его. Поддеть, уколоть. Сорвать маску цивилизованного человека, обнажить первобытные эмоции, которые, по ее ощущениям, кипели у него внутри.

– Где мы будем ужинать?

– Я заказал столик у Генри. Сегодня в восемь тридцать.

Иззи рассвирепела. Какая же она, оказывается, предсказуемая. Откуда бы ему знать, что она согласится? Почему он так в этом уверен?

Может быть, потому, что до истечения срока принятия наследства осталось меньше двадцати четырех часов?

«Ох! Не напоминай мне об этом».

– Твое высокомерие не перестает меня удивлять, – заметила Иззи. – Ты уверен, что никто и никогда не сможет тебе отказать?

Легкая улыбка едва тронула его губы.

– Это бывает не часто.

Иззи охотно верила. А теперь нужно собрать волю в кулак и не позволить ему собой манипулировать. Необходимо противостоять ему. Показать, что она не такая, как все те женщины, которые прошли через его постель. Однажды она оступилась, но сейчас стала старше и мудрее. Поэтому не позволит ни одному мужчине указывать, что ей делать. Поправив ремешок сумки, она повернулась, чтобы уйти, бросив через плечо:

– Увидимся позже.

– Изабелла?

Иззи осторожно повернулась, стараясь сохранить на лице нейтральное выражение.

– Да?

Он посмотрел ей в глаза, потом опустил взгляд на губы, снова взглянул в глаза, уже более пристально.

– Даже не думай о том, чтобы уклониться от ужина.

Она замерла от удивления, ведь он прочитал ее мысли о том, как бы ей хотелось, чтобы он напрасно прождал ее в ресторане. Чтобы показать: она не собирается играть в его игры. Вероятно, его никогда раньше так не подставляли. Пришло время преподать урок. Иззи наслаждалась бы каждой секундой, обучая его этому.

Но теперь нужно придумать другой план. Она не могла появиться в том ресторане и кротко согласиться на его «предложение». Просто не могла. Он – последний мужчина, за которого она бы вышла замуж. А вот он хочет жениться на ней, в этом она уверена. В его глазах светится безудержная решимость.

Иззи была в отчаянии, правда, не настолько.

– О, я обязательно приду. – Она улыбнулась ему наисладчайшей улыбкой. – Бесплатный ужин – это отлично. Мы ведь только поужинаем, верно?

Его глаза запылали огнем страсти, и внутри ее стал распространяться жар желания. Желания, которого она не хотела чувствовать. Запретила себе чувствовать.

– Просто поужинаем.

Иззи развернулась и пошла по улице в сторону магазина, в котором работала, ощущая на себе пристальный взгляд Андреа, хотя и не оборачивалась, очень гордясь собственной силой воли. Подойдя к входной двери и наконец бросив взгляд назад, она увидела, что Андреа и след простыл.

Она почему-то почувствовала себя разочарованной.