Sword Art Online. Том 14. Алисизация. Единство

Часть 1

«Голубая роза» Юджио и мой чёрный меч прочертили две ярко-зелёные дуги в полумраке зала.

Следы вышли идеально симметричными. Наверное, в этом нет ничего удивительного, ведь мы шагнули вперёд одновременно и оба применили один и тот же навык — «Сверхзвуковой прыжок». Но и помимо этого у нас всё совпало по времени: острия мечей одновременно прошли наивысшие точки траекторий; спецэффекты одновременно вспыхнули, когда навыки достигли предельной мощи; белое и чёрное лезвия одновременно бросились навстречу друг другу и столкнулись.

Я не просто включил навык. Всё это время я отталкивался от пола, выворачивал тело и направлял руку, придавая удару дополнительную скорость. Тем не менее «Сверхзвуковой прыжок» Юджио не отстал от моего ни на долю секунды. Другими словами, он тоже выжимал из себя всё возможное. И это при том, что я никогда не рассказывал ему об ускорении навыков.

Я уверен, что Юджио продолжал тренироваться втайне от меня. Каждый день он старательно, упрямо размахивал мечом сотни раз, пока не начал слышать голос своего клинка.

— Почему?.. — глухо выдавил я, когда наши мечи яростно сцепились друг с другом. — Почему, несмотря на всё, ты так быстро поддался ритуалу синтеза? Неужели ты учился владеть мечом не для того, чтобы, пройдя путь от Рулида до Центории, спасти Алису, твою дражайшую подругу детства?

Но Юджио молча удерживал мой клинок на месте, не отступая ни на пядь. Его плотно сжатые губы даже не дрогнули, словно он действительно считал, что нам больше не о чем разговаривать. Когда я произнёс имя Алисы, в глубине зелёных глаз мелькнул тусклый огонёк, но быстро исчез в кромешной тьме. Быть может, это был лишь отблеск спецэффектов наших навыков.

Если пауза затянется, то через несколько секунд «Сверхзвуковые прыжки» прервутся, и мы перейдём к сверхскоростному ближнему бою, в котором нет места посторонним мыслям. Именно поэтому я использовал оставшееся время на отчаянные раздумья.

Рыцари единства создаются при помощи ритуала синтеза — прямого вмешательства в душу. Фактически ритуал заключается в том, что самое ценное воспоминание из их памяти извлекается и заменяется модулем набожности, который содержит искусственную преданность Церкви.

Как только рыцарь единства Эльдриэ услышал имя своей матери, его разум расшатался настолько, что модуль набожности едва не вывалился изо лба. Это значит, что во время ритуала Администратор украла у него воспоминания именно о матери. Точно так же она обокрала и остальных рыцарей.

Дюсольберта, судя по всему, лишили воспоминаний о жене. Про Фанацио и Беркули я ничего сказать не могу, но наверняка они тоже забыли о семьях или возлюбленных.

Что насчёт Алисы? Кого отобрали у девушки в золотистых доспехах, которая сейчас стоит возле стены неподалёку и молча взирает на наш с Юджио поединок? Неужели всё-таки младшую сестру Сельку, скорее всего и по сей день живущую в Рулиде? Алиса очень бурно отреагировала на это имя, когда я случайно произнёс его во время отдыха на внешней террасе. Услышав о своей младшей сестре, Алиса заплакала и в конце концов даже решила восстать против Церкви Аксиом.

Но, с другой стороны, имя сестрёнки вроде бы никак не повлияло на модуль набожности Алисы. Это значит, что либо за шесть лет жизни рыцарем он настолько хорошо прижился, либо украденные воспоминания всё-таки не о Сельке. Правильный ответ мне пока неизвестен.

Тем не менее если верны остальные мои догадки, то кого Первосвященница Администратор украла у Юджио?

Недалеко от места нашей встречи на полу неподвижно лежал вызванный нами диск подъёмника — тот самый, с помощью которого сбежал Верховный старейшина Чуделкин. В потолке прямо над ним всё так же зияло метровое отверстие. По ту сторону должны находиться покои Администратор, но я видел только кромешную тьму. Если даже она там, то пока не подаёт вида.

И всё же примерно час назад по ту сторону отверстия Первосвященница «синтезировала» Юджио, отобрав у него память о дорогом человеке. Вот только о ком?

На ум приходит единственный ответ: этим человеком может быть только та девочка, которую он разыскивал восемь долгих лет, с тех самых пор, как её арестовал Дюсольберт, — Алиса Цуберг, ныне известная как Алиса Синтесис Сёрти.

Но если я прав, почему Юджио никак не отреагировал, увидев Алису в какой-то дюжине метров от себя?

Эльдриэ едва не освободился от модуля набожности, лишь только услышав имя родной матери. Если предположить, что неустойчивость его модуля связана с тем, что он пока ещё не слишком опытный рыцарь, то у Юджио, прошедшего через синтез всего около часа назад, похожие «симптомы» должны были начаться немедленно.

Тем не менее душа Юджио осталась наглухо закрытой. Если не Алиса пропала из его памяти, то кого тогда Администратор могла украсть или стереть из его сердца?..

Как только я задался этим вопросом, навыки скрещённых мечей развеялись.

Исчезла тяга, созданная силой системы, клинки отбросило в разные стороны, а нас осыпало снопом оранжевых искр. Я стиснул зубы, Юджио остался невозмутим, и мы оба занесли мечи.

— О-о! — воскликнул я, а Юджио выдохнул беззвучно.

Мы одновременно провели один и тот же рубящий удар справа сверху. Клинки яростно столкнулись и снова отлетели назад. Колющий удар с правого бока — лезвия заскрежетали друг о друга, сбиваясь с пути. Косой рубящий слева — и мечи вновь сцепились.

Мы снова застыли со окрещёнными клинками, и я мысленно восхитился.

Два равноценных меча, но два разных мечника. Я сражался налегке, в одной только одежде, в то время как Юджио был закован в тяжёлые латы. Однако, несмотря на тяжесть доспехов, его движения ничуть не отставали от моих. Либо превращение в рыцаря единства сделало его намного сильнее, либо здесь опять замешана Инкарнация, о которой говорила Алиса.

Я уже свыкся с тем, что некоторые системы этого мира невозможно объяснить логикой знакомых мне VRMMO. Здесь воля, воображение и прочие незримые силы порой способны на вещи, которые не по зубам даже сильнейшим священным заклинаниям.

Превращение в рыцаря единства полностью запечатало память и чувства Юджио, но придало ему хладнокровия и заострило силу воли. Это стало ясно ещё до начала битвы, когда он будто при помощи телекинеза вырвал «Голубую розу» из моей руки и вложил в свою. Алиса назвала это умение «Инкарнационной рукой».

Чем же наполнена его душа? Он стремился стать рыцарем единства, потому что был полон твёрдой решимости отобрать Алису у Церкви. Какие мысли захватили пустоту, оставшуюся от украденного стремления?

Я не могу и не хочу верить, что его целиком заменила навязанная верность Церкви Аксиом. Этой фальшивой воли ни за что не хватило бы на то, чтобы «Голубая роза» без малейшего колебания сдерживала натиск чёрного меча.

В глубине ледяных глаз Юджио всё ещё должен пылать жар. Я верю в это. И я знаю лишь один способ пробудить его…

— Юджио… — прошептал я, вкладывая все свои силы в меч. — Возможно, ты сейчас не помнишь… но мы с тобой ни разу не сражались всерьёз.

Юджио молчал, а его зелёные, некогда ярко горящие, глаза потемнели настолько, что казались синими. Я продолжил, отчаянно вглядываясь в них:

— Во время путешествия из Рулида в Центорию и обучения в академии я не раз задумывался, кто из нас победит, если мы сразимся по-настоящему. И, если честно, мне казалось, что однажды ты действительно превзойдёшь меня.

Немигающие глаза Юджио с лёгкостью выдерживали мой взгляд… Вернее, преграждали ему путь. Сейчас он видел во мне всего лишь нарушителя порядка, которого надо уничтожить. Стоит мне допустить малейшую ошибку, и он мигом разрубит меня. Но я всё равно закончил речь, надеясь, что хоть какие-то обрывки слов достигнут его запертой души:

— Но это время ещё не настало. Сейчас, когда ты забыл и обо мне, и об Алисе, и о Тизе с Ронье, и о Кардинал, тебе не победить меня. И я это докажу.

Договорив, я затаил дыхание и вложил в меч всю силу, которую только смог собрать. На лбу Юджио появилась борозда, он надавил на мой меч сильнее. И в этот момент я резко отвёл клинок назад.

Лезвие «Голубой розы» скользнуло по чёрному клинку, осветив полумрак снопом искр. Меня толкнуло назад, а Юджио начал заваливаться вперёд.

Если бы я попытался устоять, то Юджио, немедленно оправившись от неожиданности, сумел бы зацепить меня мечом. Но вместо этого я не стал сопротивляться и продолжил падать на спину. Краешком глаза я увидел, как правая рука Алисы потянулась к левому бедру. Видимо, она решила, что я проиграл, и собиралась достать «Душистую оливу», чтобы вмешаться в битву.

Но она поторопилась с выводами секунды на три. Проиграю ли я — это станет ясно только после успеха или провала моей уловки. Можно сказать, именно она и покажет, насколько хорошо Юджио освоил айнкрадский стиль.

Моя правая нога взлетела за миг до того, как спина ударилась о пол. Носок ботинка ярко вспыхнул и нацелился на подбородок Юджио.

— О-о-о! — коротко взревел я, разворачиваясь всем телом. Этот обратный кульбит с пинком — навык рукопашного боя айнкрадского стиля под названием «Призрачная луна».

Удивительный навык, который можно выполнять во время падения назад, не раз спасал мне жизнь в старом SAO. В Андерворлде мне ещё не доводилось применять его ни в бою, ни даже на тренировках, но движение глубоко вошло в мышечную память. И что самое главное, я никогда не показывал этот навык Юджио.

Впрочем, я показывал ему другие навыки рукопашного боя, которые полагаются на кулаки и плечи. В очередной раз демонстрируя свой талант, Юджио освоил не только примитивный «Стремительный выпад», но и трёхударные комбинации на основе сложнейшего «Крушащего метеора» — навыка, который позволяет толкнуть противника и тут же продолжить натиск при помощи меча.

Если он в ходе собственных тренировок обнаружил «Призрачную луну» или хотя бы начал догадываться о её существовании, то сейчас с лёгкостью увернётся, а я надолго останусь совершенно беззащитным. Промах означал бы, что я точно пропущу следующий удар.

«Это момент истины, Юджио!» — мысленно воскликнул я, поднимая ногу к латному воротнику напарника.

Даже сейчас в его глазах виднелся лишь сухой холод. Не меняясь в лице, он выгнул спину, надеясь избежать удара, но по-прежнему валился вперёд из-за недавнего усилия. Овеянный спецэффектами носок ботинка уверенно приближался к беззащитному подбородку.

— Фх!.. — резко выдохнул Юджио.

Сжимающая «Голубую розу» правая рука с гулом подпрыгнула и полетела вбок. Но, как бы Юджио ни старался, мой ботинок достигнет цели гораздо раньше, чем его клинок. Можно не обращать внимания и продолжать…

Нет.

Юджио задумал не контратаку. Он пытается отбить мою ногу, причём не клинком, а эфесом.

Удар рукоятью обратным хватом — сугубо практическая уловка, которой не место в фехтовальных стилях Андерворлда, где ценится красота и мужественность ударов. Да что там, даже в SAO этим приёмом пользовались только самые опытные бойцы в битвах с другими игроками.

Ударив по моей ноге, он сместит траекторию «Призрачной луны» вбок.

Поэтому я должен…

Беззвучно выкрикнув, я стиснул зубы, изо всех сил тормозя летящую вверх правую ногу.

Конечно, если бы я отдёрнул её слишком сильно, навык бы просто прервался. По моим ощущениям, я задержал его всего лишь на четверть секунды, но этого хватило, чтобы рука Юджио оказалась на месте раньше моей ноги.

Пора!

В зале раздался громкий лязг.

«Призрачная луна» попала не в шею Юджио, на что я изначально рассчитывал, а в тыльную сторону правой руки. Как и все рыцари единства, Юджио носил латные рукавицы, поэтому я не рассчитывал нанести урон. Но удар, согласно ожиданиям, получился достаточно тяжёлым.

Импульсом правую руку Юджио подбросило. «Голубая роза» выскользнула из его ладони, крутанулась в воздухе и вонзилась в мрамор потолка.

Я краем глаза следил за перемещением меча, пока сам завершал обратный кульбит. Одновременно с этим я перехватил чёрный меч, чтобы продолжить натиск сразу после приземления.

Правая нога остатками спецэффекта прочертила дугу и подошвой коснулась пола. Колено согнулось, поглощая импульс. Стоило телу найти равновесие и замереть, как я немедленно оттолкнулся от мрамора. Левая нога вжалась в пол после широкого шага, и я повёл мечом снизу вверх слева направо, нацеливая навык мечника «Косой удар» на грудь безоружного Юджио…

— Мм?!

Но когда я уже начал разгибаться, проводя навык, то заметил в протянутой ко мне левой руке Юджио пять зелёных огоньков. И за мгновение до того, как мой клинок коснулся блестящего нагрудника…

— Бёрст элемент, — еле слышно скатилось с губ Юджио священное заклинание.

Огоньки — ветророды — дружно взорвались и создали порыв ветра, который мигом поглотил меня. Юджио всего лишь высвободил элементы, поэтому стена воздуха меня не ранила, но я не смог устоять и беспомощно отлетел назад.

— Гхо!.. — вырвалось у меня.

Я отчаянно раскинул руки в стороны, пытаясь обуздать своё тело. Если меня ударит головой о стену, я точно потеряю где-то десятую часть Жизни. Несмотря на все усилия ветра, я кое-как прекратил вращаться и вытянул ноги в сторону неумолимо приближающейся стены.

Как только я долетел, сильнейший удар прошёл сквозь тело от пяток до макушки. Ещё какое-то время я «стоял» на стене, приходя в себя, затем спрыгнул на пол и поднял голову. Я увидел, что и Юджио оттолкнуло почти к противоположной стене, но благодаря тяжёлым доспехам не подбросило в воздух. Он как раз выпрямлялся из полуприседа, и на его лице по-прежнему царило раздражающее безразличие.

Я тоже выпрямился, и вдруг справа донёсся тихий голос:

— Этот человек действительно твой напарник Юджио? — спросила Алиса, которая по моей просьбе не вмешивалась в поединок.

— В смысле? — уточнил я шёпотом, бросая мимолётный взгляд на девушку в золотистых доспехах. — Ты же сама сказала, что Юджио синтезировали.

— Сказала, но… He знаю, как объяснить… — Алиса поразительно долго мешкала, прежде чем удивить меня словами. — Только что ставший… в смысле, только что обращённый в рыцаря единства человек не может быть настолько опытным. Я и про «Инкарнационную руку» перед началом битвы, и про ветрородный удар. Он не похож на начинающего рыцаря.

— То есть эти умения появляются у рыцарей единства не сами по себе? — на всякий случай уточнил я.

В ответ донёсся настолько возмущённый голос, что я невольно втянул голову в плечи:

— Чтобы освоить умения рыцаря, нужно много работать! Это касается не только Инкарнации и «Полного подчинения», но и тайных приёмов, и священных заклинаний: всё это плоды долгих тренировок!

— Да-да, конечно… Но тогда как это понимать?.. Я готов поклясться, что раньше Юджио не умел создавать пять элементов на одной руке…

— Поэтому я и задала тебе вопрос. Действительно ли это Юджио?

Я замолчал и вгляделся в рыцаря в серебристых доспехах, медленно приближающегося ко мне.

Живущая этажом выше Первосвященница Администратор — выдающаяся заклинательница, прямо как Кардинал из Великой библиотеки. Она способна даже изменять воспоминания людей и при желании могла бы создать самозванца с внешностью моего напарника. Однако…

— Это Юджио, — хрипло пробормотал я.

Несмотря на потухшие глаза, поблёкшие щёки и пропавшую улыбку, этот рыцарь единства всё-таки Юджио из Рулида, мой лучший друг и верный напарник. За время жизни в Андерворлде я не раз ошибался, но в этом сейчас абсолютно уверен.

Я не понимаю, откуда у него сразу после превращения появились умения, которые поражают даже Алису, третью в иерархии рыцарей. И я тем более не понимаю, каким образом ритуал принудительного синтеза, который должен занимать три дня и три ночи, завершился всего за час.

Но что случилось, то случилось, сколько бы нестыковок я ни находил. Сейчас мне остаётся сделать лишь одно: вложить всего себя в меч и нанести удар. Всё.

Я глубоко вдохнул, выдохнул и перехватил чёрный меч. Юджио остановился в самом центре зала, словно почуяв мой боевой дух, и беззвучно поднял правую руку. Невидимая «Инкарнационная рука» выдернула «Голубую розу» из потолка и вернула в ладонь хозяина.

Да, этот гордый меч ни за что не исполнил бы приказ самозванца.

Юджио с лёгкостью крутанул невероятно тяжёлый божественный артефакт, взялся за рукоять обеими руками и наклонил клинок вперёд.

— Может, я с ним сражусь? — прошептала Алиса, глядя на идеальную боевую стойку моего противника.

— Не пори чушь, — немедленно отозвался я, тоже направляя верный клинок вперёд.

Как ни крути, Юджио и Алиса — друзья детства, выросшие в одной деревне, пусть и забывшие об этом. Я не позволю им сражаться друг против друга. К тому же именно я должен заставить Юджио очнуться.

Пока мы висели снаружи собора, Алиса без зазрения совести ругалась и обзывала меня дураком, но сейчас почему-то молча отступила и сложила руки на груди, словно показывая, что не вмешается, даже если меня будут убивать.

— Спасибо… — тихо поблагодарил я её и переключил сознание, позабыв обо всём, что не касается битвы.

Я стал одним целым с мечом, готовясь выжать всё из моих умений. Только так я могу победить Юджио как рыцаря единства и сквозь толстый доспех достучаться до него как до друга.

Остриё чёрного меча слегка задрожало, будто его сквозь время наконец настиг отголосок грома, раздавшийся в небе в первый день нашего путешествия.

«Рассчитываю на тебя, дружище! После этой битвы я обязательно придумаю тебе имя… А пока дай мне сил», — мысленно обратился я к верному клинку в правой руке, глубоко вдохнул и задержал дыхание.

Посторонние шумы, задний фон и даже тепло зала отошли на второй план. В моём мире остались только я, чёрный меч, Юджио и «Голубая роза». В глубине души целых два года я боялся, что эта секунда наступит.

«Давай, Юджио!»

Я яростно оттолкнулся от пола, испуская беззвучный клич.

Юджио стоял, не меняя положения тела, и дожидался моей атаки. Сейчас он в совершенстве овладел и айнкрадским стилем, и высшими священными заклинаниями, так что уловки и хитрости уже не помогут. Вмиг преодолев разделявшие нас пятнадцать метров, я на полном ходу занёс меч и взмахнул влево и вниз.

В ответ Юджио шагнул с такой силой, что едва не раздробил пол, и провёл восходящий рубящий удар справа.

Чёрный и белый клинки столкнулись в воздухе, ярко вспыхнули и разлетелись в разные стороны. Я прикинул, что на такой дистанции о навыках мечника пока не может быть и речи, и тоже переключился на хват обеими руками. Не став сопротивляться инерции меча, я, наоборот, помог ему замереть над моей головой.

— О-о-о-о! — прокричал я, выпуская затаённое дыхание, и обрушил меч.

В поединке двух одинаково умелых мечников на одинаково сильных мечах мощный вертикальный удар невозможно парировать горизонтальным или диагональным. На него можно отвечать либо точно таким же ударом — жертвуя собой, конечно, — либо бегством от клинка.

Однако меч Юджио до сих пор летел вправо от предыдущего удара, и он бы не смог занести его над головой. К тому же центр тяжести его тела тоже сместился вправо, что мешало ему отпрыгнуть.

Я понял, что на этот раз попаду в цель, отбросил мешающие клинку сомнения и завершил взмах.

Чёрное остриё попало по закованному в серебристо-голубую броню левому плечу Юджио. И хотя рыцари единства носят высокоуровневые доспехи, даже этому металлу не отразить без потерь удар божественного артефакта.

Меч с оглушительным лязгом вонзился в наплечник и разрубил его, почти не встретив сопротивления. Затем клинок достиг нагрудника Юджио и прорезал в нём светящуюся борозду.

Через миг раздался оглушительный звон, и толстый доспех разбился.

В воздухе пронеслись не только металлические осколки, но и алые брызги. Если верить моим ощущениям, рана получилась неглубокой, но главное, что я наконец-то добрался до тела Юджио.

Осознав, что только что ранил друга, я ощутил такую боль, словно меч рассёк и меня в том же самом месте. Я не сдержался и поморщился, хоть и понимал, что нельзя останавливаться. Едва меч ударился об пол, я вывернул запястья и разогнулся, точно пружина, проводя рубящий удар снизу вверх…

Но тут раздался глухой лязг, и чёрный клинок отбросило в сторону.

Несмотря на свежую рану от левого плеча до груди, Юджио даже не вздрогнул от боли и уверенно отбил мой меч правым наголенником.

Я мигом сообразил, что с этого же движения начнётся его ответная атака, и старательно накренился, поражаясь искусности Юджио. В следующий миг слева со свистом ко мне стала приближаться «Голубая роза».

Я кое-как уберёг шею от клинка, но до конца увернуться не смог и получил небольшой порез на левом плече. Ощутив не столько боль, сколько леденящий холод, я что было силы оттолкнулся от пола, раненым плечом врезаясь в завершившего взмах Юджио.

На этот раз боль была такой, что у меня потемнело в глазах. Капли свежей крови пронеслись в воздухе алым туманом, сквозь который я заметил, что Юджио упирается в землю левой ногой. Из этой стойки невозможно провести быстрый ответный удар, поэтому я оставил на рукояти верного меча лишь правую ладонь и занёс клинок. Чёрное лезвие окуталось ярким голубым свечением.

Навык мечника «Косой удар». Если я попаду по второму плечу Юджио, он уже не сможет размахивать клинком как прежде.

— Ра-а!.. — взревел я, проводя навык…

Вдруг за спиной Юджио вспыхнул багровый свет. Навык мечника. Но в айнкрадском стиле нет навыков, которые можно проводить, стоя вполоборота к противнику. Я недоумённо вытаращил глаза, но тормозить было уже поздно, и я включил «Косой удар».

Через миг тело Юджио резко повернулось против часовой стрелки. Из-за его левого бока вылетел красный огонёк, оставляя в воздухе горизонтальный след.

Этот навык мечника… Это же «Отдача»[1] — одноударный навык для двуручного меча. По своей сути этот навык — контратака, с помощью которой можно спасти себя, если враг умудрился зайти за спину. Но я никогда не рассказывал о нём Юджио…

«Косой удар» яростно столкнулся с «Отдачей», вышибив из моей головы все мысли и отбросив клинки в разные стороны.

Истекая кровью из ран на плечах, мы с Юджио, словно сговорившись, оба занесли мечи над головой. Два клинка зажглись глубоким синим светом.

Одноударный навык для одноручного меча «Вертикаль». Несмотря на однозначное название, траектории этого удара необязательно быть отвесной. На деле навык зачастую отклоняется градусов на десять «внутрь», поэтому если два мечника применяют его одновременно, то, как правило, клинки ударяются друг о друга и отлетают назад.

Вот и сейчас поначалу всё шло по этому сценарию. Проделав где-то треть пути, чёрный меч и «Голубая роза» встретились в воздухе и высекли друг из друга ослепительный сноп искр.

Однако в Андерворлде, в отличие от SAO, встреча навыков мечника необязательно заканчивается отбрасыванием клинков. По всей видимости, боевой дух мечников, который также можно назвать силой их воображения, или Инкарнацией, порой способен подавить силу системы.

Два меча скрестились и вгрызлись друг в друга, без конца испуская оранжевые искры и голубые вспышки. Вот уже в третий раз мы с Юджио сцепили клинки и нагнули друг к другу головы. Суставы наших правых рук скрипели, пытаясь довести начатые навыки до конца.

Я посмотрел в глаза Юджио через завесу искр и процедил сквозь стиснутые зубы:

— Как называется твой прошлый приём?

— «Встречная волна» балтиорского стиля, — прошептал Юджио с ледяным спокойствием на лице.

Название стиля показалось знакомым, но я не сразу отыскал его в памяти. Лишь когда я уже начал хмуриться, меня осенило.

Балтиорский стиль применял элитный курсант Голгороссо Балто, который до марта этого года был наставником Юджио в академии мечников Северной Центории.

С одной стороны, по сравнению с норкийским и высоконоркийским стилями балтиорский считался грубым и некрасивым. Выходцы из знатных семей презирали его так же, как и сэрлутский стиль моей наставницы Сольтилины.

Но, с другой стороны, это очень практичный стиль. И за целый год, который Юджио пробыл пажом Голгороссо, он наверняка научился пользоваться стилем наставника.

Отсюда вытекает очередной важный вопрос.

— Юджио… Ты помнишь человека, который научил тебя этому приёму? — спросил я, продолжая вливать в меч всю свою силу.

— Не знаю. Мне это неинтересно, — раздался после небольшой паузы неожиданный ответ.

И хотя Юджио не слабее меня давил на клинок, его голос и выражение лица остались совершенно невозмутимыми.

— Я знаю только её, и этого достаточно. Я держу меч ради неё. Я живу ради побед над её врагами…

Как я и предполагал, он забыл не только про меня с Алисой, но и про Голгороссо. Однако при этом он помнит приём и даже его название.

Если бы во время превращения в рыцаря единства человеку стирали все воспоминания, он терял бы умение обращаться с мечом и забывал все священные заклинания. Именно поэтому Первосвященнице Администратор пришлось разработать сложный и запутанный метод, который и называется ритуалом синтеза.

Она не стирает память жертвы, а обрывает связи между воспоминаниями, мешая добраться до них. Я не знаю, как именно работают эти ограничения, но они напоминают так называемую ретроградную амнезию из реального мира: человек с этим синдромом не помнит людей вокруг себя, но при этом ему хватает воспоминаний, чтобы разговаривать и вести нормальную жизнь.

Администратор вживила в душу, вернее, во флактлайт Юджио прерыватель потока воспоминаний — пресловутый модуль набожности. Раньше на его месте были воспоминания о каком-то человеке, и если я разгадаю, о ком именно, то смогу заставить Юджио очнуться…

Хотя нет. Чары Администратор не разбить одними только словами.

С тех самых пор, как я оказался в плену стальной крепости Айнкрад, я разговаривал с людьми при помощи меча. Асуна, Сугуха, Синон, Дзэккэн. В этом мире я говорил на мечах с наставницей Сольтилиной, старшим курсантом Воло и рыцарями единства: Эльдриэ, Дюсольбертом, Фанацио и стоящей у меня за спиной Алисой.

Мечи виртуальных миров не просто полигональные объекты, а нечто большее. Мы доверяем им наши жизни и поэтому можем с помощью клинка прикоснуться к душе противника. Я верю, что иногда свободный от ненависти меч способен донести чувства, которые не выразить никакими словами.

Синий свет вертикалей, окутавший сцепившиеся клинки, постепенно гас. Именно сейчас я должен выдавить из себя всю силу до последней капли, чтобы дотянуться до души друга.

— Юджио!!! — прокричал я, занося меч, как только прервался навык мечника.

Мой отчаянный удар. Парирован. Рубящий удар Юджио. Парирован основанием клинка. Мы оба стояли как вкопанные и без конца размахивали мечами. Лязг не прерывался ни на мгновение, искры сыпались без остановки. Звуки и свет наполнили весь зал.

— О-о-о-о-о! — взревел я.

— Сэа-а-а-а! — впервые с начала битвы закричал Юджио.

Быстрее. Ещё быстрее.

Я продолжал натиск чисто инстинктивно, забыв о шаблонах, уловках и тактике, но Юджио не отставал от меня ни на миг.

Каждый раз, когда наши клинки встречались, я чувствовал, как трескается невидимая скорлупа.

На моих губах невольно появилась озорная улыбка. Да, давным-давно мы с Юджио именно так и играли, в шутку сражаясь друг с другом. Но это было не в академии мечников и даже не во время путешествия в Центорию. Мы играли в полях и лесах возле Рулида, считая это тренировками… Мы постоянно бились на самодельных, почти игрушечных деревянных мечах, словно два ребёнка…

Но могли ли мы так сражаться, если познакомились в лесу возле Рулида всего два года назад?

Неужели это трескаются… мои воспоминания?

Оглушительный лязг вывел меня из транса.

Чёрный меч и «Голубая роза» встретились под таким точным углом, что остановили друг друга, и снова сцепились.

— Юджио?.. — хрипло обронил я.

Губы Юджио едва заметно раздвинулись.

Я не расслышал его голос, но понял: рыцарь единства в серебристо-голубом доспехе произнёс моё имя.

Отчётливая борозда разделила пополам бледный лоб. В глубине приоткрытого рта стиснулись зубы, в потухших глазах мелькнули слабые огоньки.

Глаза посмотрели на Алису, молча стоявшую у стены позади меня.

Губы вновь дрогнули, беззвучно произнося её имя.

— Юджио… Юджио, ты вспомнил?! — прокричал я, невольно забывшись.

Этого хватило, чтобы мой меч скользнул и отклонился назад, не выдержав давления «Голубой розы». Я так сильно выгнулся, что мне пришлось уйти спиной вперёд, чтобы устоять. Юджио мог подловить меня на этом и безнаказанно ударить, но он не стал, вместо этого просто застыв с наполовину занесённым мечом.

Лишь почти дойдя до Алисы, я наконец-то восстановил равновесие, глубоко вздохнул и что было сил прокричал имя моего лучшего друга:

— Юджио!!!

Рыцарь единства вздрогнул. Склонённая голова медленно поднялась.

Бледность осталась, но теперь на его лице были эмоции: смятение, беспокойство, досада… и тоска. Чувства, запечатанные заклинанием, пробивались сквозь корку толстого льда слабой, дрожащей улыбкой.

— Кирито…

Небольшая пауза.

— Алиса…

На этот раз я отчётливо услышал: Юджио только что произнёс наши имена.

Мой меч дотянулся до его сердца.

— Юджио… — вновь обратился я к нему.

Улыбка на губах друга стала чуть ярче. «Голубая роза» провернулась, и Юджио взял её обратным хватом. Его правая рука опустилась, и остриё меча ударилось о пол. В зале раздался чистый звон, и овеянная лёгкой дымкой сталь клинка вошла в мрамор на пару сантиметров.

Я решил, что этим жестом Юджио объявляет об окончании битвы. Также опустив клинок, я сделал шаг вперёд, медленно выдыхая…

Но в следующий миг развернулась череда событий, которых я не мог предвидеть.

— Кирито! — вдруг крикнула у меня за спиной Алиса.

Я даже не заметил, как она оказалась возле меня, но её левая рука вдруг обвилась вокруг моего тела и помогла выпрямиться.

В тот же миг Юджио произнёс ещё одну фразу:

— Релиз реколекшн.

Эти два слова включают сильнейшее из всех боевых умений Андерворлда. Они пробуждают память оружия и раскрывают истинную мощь и без того невероятного «Полного подчинения оружия» — «Высвобождение воспоминаний».

Меч Юджио ослепительно вспыхнул голубым.

Я не смог ни увернуться, ни защититься. Неумолимое кольцо холода разошлось от меча и в мгновение ока заморозило весь зал. Льдом сковало и лестницу вниз, и подъёмник на сотый этаж, и нас с Алисой по грудь. Меня целиком обездвижило, но это ещё ладно: если бы я не опёрся на руку Алисы, подо льдом оказалась бы и моя голова.

В огромной ванной на девяностом этаже мы с Алисой нашли командира рыцарей единства Беркули Синтесиса Вана, который тоже был закован в лёд по шею.

«Высвобождение воспоминаний» «Голубой розы» сумело заморозить гигантскую горячую ванну, похожую размерами на бассейн, и полностью обездвижило старейшего и сильнейшего рыцаря единства. Хоть я и знал, что у Юджио есть эта сила, мне казалось, что на девяносто девятом этаже ему просто неоткуда будет взять столько воды, чтобы её заморозить. Он не создавал лёд при помощи стужеродов — откуда же тот взялся?

Но главный вопрос даже не в этом.

Зачем Юджио так поступил? Если к нему уже вернулись воспоминания, то зачем он решил заморозить нас с Алисой?

Кое-как поборов холод, иглами впивающийся в моё тело, я открыл рот и выдавил из себя:

— Юджио… Почему?..

Юджио, стоявший метрах в пятнадцати от нас, медленно выпрямился, печально улыбнулся и тихо ответил:

— Простите меня, Кирито… и Алиса. Пожалуйста, не идите за мной…

С этими словами мой напарник и друг детства Алисы вытащил «Голубую розу» из пола и прошёл к подъёмнику возле центра зала.

Хотя мраморный диск, как и лестницу вниз, покрывала толстая ледяная корка, Юджио достаточно было встать на него и слегка ударить остриём меча, чтобы лёд осыпался, а подъёмник повёз его на следующий этаж.

Улыбка, за которой прятались сложные чувства, не покидала лица Юджио, пока он окончательно не исчез в отверстии на потолке.

— Ю… джио!!! — закричал я, но звуки моего голоса утонули в грохоте подъёмника, стыкующегося с потолком.

Часть 2

«Римув кор протекшн».

Как только Юджио произнёс незнакомое заклинание из трёх слов, он понял, что открывает дверь, к которой нельзя прикасаться.

Всё произошло за час до поединка с Кирито — битвы, которую он не мог представить себе даже в самых страшных кошмарах.

Благодаря «Высвобождению воспоминаний» «Голубой розы» он смог одолеть командира рыцарей единства Беркули, обладающего ужасающей способностью разрубать будущее. Однако победа далась тяжело, и Юджио тоже потерял сознание. После этого странный низкорослый человек, Верховный старейшина Чуделкин, дотащил его до сотого этажа Центрального собора.

Там Юджио увидел сказочно красивую девушку с серебристыми волосами и глазами-зеркалами — Первосвященницу Администратор.

«Ты похож на цветок, вянущий в горшке, потому что никто не поливает тебя любовью, — обратилась она к Юджио, чей разум заволокла дымка. — Но я не такая, как они. Я буду любить тебя. Если в ответ ты будешь любить меня с той же силой».

Её речь сковывала разум Юджио не хуже священного заклинания. Он повторил за ней три заветных слова, будто зачарованный.

Скорее всего, это запретное заклинание отпирало и настежь распахивало дверь, за которой спрятано самое дорогое, что есть у человека, — его память, мысли и душа.

С нежной улыбкой на устах Администратор заглянула в душу Юджио, потом вошла в неё и вонзила в самые глубины нечто холоднее льда.

На этом воспоминания Юджио обрывались.

Голос откуда-то издалека позвал его и выдернул из тёмной бездны. Когда Юджио открыл глаза, он увидел ослепительные искры, серебристый клинок и отчаянно сражающегося юношу с чёрными волосами.

Именно тогда Юджио понял, что облачился в доспехи рыцаря единства и набросился с мечом на своего самого верного друга и на подругу детства, которую так давно любит.

Но даже это откровение не растопило ледяной шип, терзавший глубины его разума. Он без конца издавал приказы, требовал уничтожить захватчиков во имя Первосвященницы и пытался подчинить себе мысли Юджио.

Поэтому ему пришлось использовать «Высвобождение воспоминаний» и заковать в лёд дражайших ему людей. Только так он мог прервать битву, продолжая сопротивляться приказам шипа.

«Я поддался соблазну Администратор и сломал то, что должен был беречь. И всё же пока я могу… нет, должен кое-что сделать».

— Простите меня, Кирито… и Алиса.

Кое-как выдавив из себя эти слова, Юджио встал на автоматический подъёмник, чтобы вернуться на сотый этаж, в покои Первосвященницы Администратор.

Тяжёлый диск подъёмника медленно остановился. Свечение луны, видной в огромное окно, отражалось от брони и меча Юджио, превращаясь в ослепительный блеск и частицы света, парящие в воздухе.

Шёл третий час ночи двадцать пятого числа майского месяца.

Каких-то трое суток назад в это время Юджио спал в своей постели в общежитии элитных курсантов. Ежедневные уроки и тренировки выматывали его настолько, что он засыпал без задних ног, и разбудить его мог лишь утренний колокольный звон.

Ночь на двадцать третье он провёл в темнице академии, ночь на двадцать четвёртое — в темнице самого собора; оба раза о крепком сне не могло быть и речи. Двадцать четвёртое число началось с побега и продолжилось многочисленными битвами, которые должны были вымотать Юджио морально и физически. Вспоминая их, он действительно ощущал тяжесть в теле, но на помощь, как ни странно, приходила пульсирующая боль от шипа в голове, прогонявшая всякий сон.

«Отдай себя во власть Первосвященницы. Сражайся и защищай Церковь Аксиом», — издавал приказы шип, который наверняка выглядел точно так же, как кристалл во лбу Эльдриэ. Каждый призыв обрушивался на него ударом стального кнута и в то же время казался слаще мёда. И если бы Юджио вновь вкусил этот мёд, то уже не смог бы стать прежним.

Сейчас он сохранял рассудок только потому, что отчаянный зов Кирито и накал поединка его пробудили. А благодаря тому, что Алиса так и не вмешалась в битву, Юджио удалось вернуться на верхний этаж, не получив серьёзных ран.

Техника «Полного подчинения» меча рыцаря единства Алисы Синтесис Сёрти превращает её божественный артефакт под названием «Душистая олива» в вихрь золотистых лепестков такой разрушительной силы, что Юджио просто нечего ей противопоставить. Если бы Алиса сражалась плечом к плечу с Кирито, они убили бы Юджио, не дав ему прийти в себя.

Юджио не понимал, почему рыцарь единства Алиса решила восстать против Церкви. Возможно, сбылись его предположения и Кирито действительно смог достучаться до неё. А может, произошло нечто более серьёзное.

Правый глаз Алисы был замотан тканью, оторванной, судя по цвету, от одежды Кирито. Скорее всего, с ней произошло то же, что и с Юджио, когда тот решил напасть на Гумберта Жижека в стенах академии. Она вознамерилась восстать против Церкви и за этот грех лишилась правого глаза. Во время встречи в академии, а затем в «Заоблачном саду» восьмидесятого этажа Алиса казалась неприступной крепостью, но в конце концов именно Кирито, а не Юджио помог ей сделать важный выбор…

«Но у меня нет права обвинять их. Я поддался на сладкие речи Администратор и раскрыл перед ней створки души. Я предал Кирито и Алису. Я предал Тизе, Ронье, Френику, Голгороссо, Сольтилину, Азурику, Садоре, семью Вольде, Сельку, старину Гаритту, старейшину Гасуфта и библиотекаря Кардинал».

Юджио крепко сжал рукоять меча правой рукой, борясь с постепенно усиливающимся зудом в голове.

Он понимал, что ясность рассудка вернулась к нему лишь ненадолго и времени уже почти не осталось. Он должен искупить вину, пока снова не забылся.

И есть только один способ это сделать.

Юджио поднял голову и медленно обвёл помещение взглядом.

Видимо, сотый этаж сдвинут относительно девяносто девятого, поскольку подъёмник остановился возле южного края комнаты. Сквозь стёкла, служившие стенами, просматривалось звёздное небо. Колонны в виде огромных мечей, разделявшие окна, ярко блестели в свете луны и звёзд.

Вдруг Юджио почудилось, что кто-то позвал его, и он поднял глаза.

С прошлого раза ничего не изменилось: в десяти мерах от него был всё тот же белоснежный сводчатый потолок, расписанный по мотивам легенд о сотворении мира. Среди изображений богинь, драконов и людей сияли маленькие блестящие кристаллы, врезанные в картину.

«Кто звал меня? Этот свет?»

Юджио прищурился, вглядываясь в один из кристаллов.

Но тут он услышал с другой стороны ещё голос, на этот раз настоящий, и быстро опустил взгляд.

Центр просторной комнаты занимала огромная круглая кровать, меров десять от края до края, окружённая непрозрачными занавесками. Прислушавшись, Юджио различил голос, просачивающийся сквозь тончайшую белую ткань. Сладкий певучий шёпот.

Голос Первосвященницы Администратор.

Кажется, она зачитывала священное заклинание, но не боевое, потому что не было резких, яростных слов. Если это какое-то из тех, которыми она поддерживает свою жизнь, то Юджио пришёл как нельзя кстати.

Он убрал в ножны «Голубую розу», положил её на пол и снял серебристый нагрудник, повреждённый в битве с Кирито. Затем избавился от рукавиц, ботинок и плаща, оставшись в рубашке и штанах. Наконец ощупал грудь, чтобы убедиться, что нужная вещь всё ещё на месте.

Он успел приблизиться к занавесу всего на два шага, когда из полумрака кровати вдруг выпрыгнула невысокая фигура.

— Хо-хи, хо-хи-хи… — раздался неприятный смешок. — Я надеялся в лучшем случае задержать их на пять-десять минут, а ты умудрился выжить и вернуться? Поразительно! Ты и правда ценная находка.

Как только фигура достигла освещённого луной участка комнаты, Юджио невольно перестал дышать. Лицо чуть не исказилось в гримасе, но ему удалось сдержаться.

Безвкусная одежда, красная справа и синяя слева, безобразно сшита прямо посередине — на раздутой, словно воздушный шарик, груди.

Круглое белое лицо, узкие щёлки глаз, огромный улыбчивый рот. В прошлый раз на лысую макушку была нахлобучена золотистая шапка, сейчас её почему-то не было. Тем не менее Юджио с первого взгляда узнал этого человека.

Верховный старейшина Чуделкин. Именно он появился в конце битвы Юджио против Беркули, превратил командира рыцарей в статую заклинанием «Дип фриз», а затем, видимо, затащил потерявшего сознание Юджио на сотый этаж.

Несмотря на внешность шута-коротышки, он, вероятнее всего, второй по силе заклинатель Церкви Аксиом после Первосвященницы и исполняет роль жестокого дознавателя. Если он узнает, что новоиспечённый рыцарь единства ненадолго пришёл в себя, то немедленно попытается превратить его в статую тем кошмарным заклинанием. Поэтому Юджио должен проскользнуть мимо него, не вызвав подозрений: иначе он не сможет исполнить задуманное.

Когда Чуделкин увидел сброшенные на пол доспехи Юджио, уголки его узких, лишённых бровей глаз взметнулись вверх.

— Ай-ай-ай, ты уже умудрился испортить доспехи, подаренные Её Величеством. Я надеюсь, ты… не сбежал сюда после того, как тебя поколотили захватчики, Тридцать Второй?

Под «Её Величеством» Чуделкин понимал Администратор, под «захватчиками» — Кирито и Алису, ну а под «Тридцать Вторым», судя по всему, самого Юджио. Любое неосторожное слово могло раскрыть ему все тайны, но Юджио не мог промолчать в ответ на прямой вопрос.

Решившись, он ответил, стараясь не меняться в лице:

— Я заковал обоих захватчиков в лёд, господин Верховный старейшина.

Глаза Чуделкина так и остались прищуренными, словно в улыбке, однако в их глубине сверкнул зловещий огонёк.

— Хо-хо… Заковал в лёд? Конечно, это очень неплохо, но ты ведь не забыл добить их, Тридцать Второй?

Повисло недолгое молчание, и Юджио задумался над ответом.

Разумеется, он не добил Кирито и Алису. «Полное подчинение» «Голубой розы» — приём, который родился из желания остановить противника, не навредив ему. Ледяная темница почти не лишает Жизни, если, конечно, не замораживает человека целиком.

Возможно, сейчас лучше не раскрывать правды, а просто соврать, что захватчики мертвы? Но если Чуделкин отправится на нижний этаж, обман немедленно раскроется. Будь на месте Юджио Кирито, его интуиция и отвага уже давно нашли бы выход из положения.

«Я только и делал, что прятался за спиной Кирито. В трудную минуту я всегда полагался на него. Ключевые решения тоже принимал он. Но теперь настало время думать и принимать решения самому. Когда Кирито выкручивался из передряг, он вряд ли говорил первое, что приходило в голову. Он изо всех сил думал, выбирал правильные ответы и с их помощью привёл меня сюда. Я должен думать как он».

Юджио задумался так крепко, что на миг забыл даже про назойливый зуд в голове.

— Нет, Верховный старейшина, я не добил их, — наконец ответил он тихим голосом. — Госпожа Первосвященница приказала мне остановить захватчиков.

На самом деле он не помнил, отдала ли Администратор такой приказ. Однако, насколько Юджио помнил, на момент его пробуждения в этой комнате Чуделкина ещё не было. Верховный старейшина не видел, как Первосвященница превратила Юджио в рыцаря единства, поэтому не может судить о том, был ли приказ. А уж спорить со словами Администратор этот человек тем более не станет.

Конечно, если его слова услышала Администратор, возлежащая на десятимеровой кровати, то Юджио уже точно не выкрутится. Однако прямо сейчас девушка читала какое-то заклинание, к тому же шёлковые занавески наверняка полностью поглощали шёпот извне.

Юджио изо всех сил старался не выдать напряжение выражением лица и ждал ответа Чуделкина.

Наконец коротышка скривил огромные губы и проворчал:

— Нет, Тридцать Второй. Это никуда не годится, — он поднял правую руку и выставил указательный палец, показывая на лицо Юджио. — Ты должен называть меня «господин Верховный старейшина». Я твой господин, и, если ты ещё раз об этом забудешь, я сделаю тебя моей лошадкой. Будешь ходить на четвереньках, катать меня и говорить «и-го-го», хо-хи-хи-хи!..

Испустив пронзительный смешок, Чуделкин резко зажал себе рот руками и украдкой взглянул на кровать.

Убедившись, что Первосвященница по-прежнему читает заклинание, Верховный старейшина наигранно выдохнул и снова ухмыльнулся:

— Раз так, пора и мне исполнить приказ Её Величества. Она повелела мне как можно скорее наложить «Дип фриз» на всех рыцарей, которые осмелились восстать против Церкви. А ты оставайся здесь, Тридцать Второй. Всё наслаждение теряется, когда кто-то стоит над душой, хо-хо-хо-хо!

Юджио кивнул, с трудом подавив возникшее чувство отвращения.

Чуделкин вприпрыжку, чуть ли не танцуя, направился к подъёмнику в южной части комнаты. Скорее всего, он собирается как следует поиздеваться над Кирито и Алисой, прежде чем превратит их в каменные статуи наподобие Беркули.

Но Юджио знал… вернее, он надеялся, что ему не нужно переживать за своих друзей. Дело в том, что лёд «Голубой розы» бессилен против «Полного подчинения» клинка Алисы.

Во время битвы в «Заоблачном саду» восьмидесятого этажа Юджио при помощи своей силы заковал Алису в лёд. Однако её меч по прозвищу «Душистая олива» распался на множество мелких клинков, которые срезали весь лёд в мгновение ока. Алиса либо уже использовала эту силу, чтобы вырваться из ледяного плена, либо решительно пустит её в ход, как только увидит Верховного старейшину.

Слегка запыхавшийся Чуделкин вспрыгнул на мраморный диск, и тот немедленно повёз его вниз. Юджио ждал затаив дыхание. Совсем скоро диск вернулся пустым и заполнил отверстие в полу: видимо, Верховный старейшина сразу же отправил подъёмник обратно, чтобы никто не смотрел на его потеху. Это значит, что Юджио уже не мог увидеть происходящее на предыдущем этаже.

«Ничего. Верховному старейшине ни за что не победить их».

Прогнав беспокойство глубоким вздохом, Юджио снова перевёл взгляд на центр комнаты. Он поднял левую руку и прижал её к середине груди.

«Я должен исполнить свой долг», — напомнил он себе, подобрал меч и снова пошёл к кровати. Осталось три мера, два, один…

И вдруг тихий голос, до сих пор непрерывно читавший священное заклинание, затих. Первосвященница дочитала заклинание или прервала его, почуяв возле себя Юджио? И вообще, что это было за заклинание?

Юджио мигом посмотрел по сторонам, но в комнате ничего не изменилось. Этот этаж был заметно больше предыдущего: такой же круглый, но меров сорок от края до края. Правда, при всём этом здесь были лишь огромная кровать, ковёр на полу, стеклянные окна да дюжина колонн в виде мечей. Золотистые клинки всё так же блестели в лунном свете. Ничего нового не появилось.

Юджио оставил поиски и посмотрел вперёд. В центре головы вдруг снова дал знать о себе зуд. Холодная боль пульсировала, постепенно усиливаясь. Видимо, время было уже на исходе, но он должен совершить задуманное, перед тем как превратится в рыцаря единства телом и душой.

Через несколько шагов он оказался возле кровати и после недолгих колебаний опустил «Голубую розу» на пол. Когда правая ладонь рассталась с рукоятью верного меча, Юджио почувствовал себя беззащитным, но нельзя было допустить, чтобы Администратор что-либо заподозрила.

Выпрямившись, Юджио глубоко вдохнул и помолился, чтобы его голос не дрогнул:

— Госпожа Первосвященница.

Секунды тишины превратились в вечность. Наконец он услышал тот самый голос:

— С возвращением, Юджио. Ты выполнил мою просьбу?

— Да, — невыразительно ответил он.

Хотя у него плохо получалось притворяться, в Рулиде Юджио несколько лет жил, подавляя все эмоции. Сейчас ему просто нужно было стать тем, кем он был до встречи под ветвями Гигас Сида с удивительным брюнетом.

— Умница. Значит, ты заслужил награду. Иди ко мне на кровать! — послышался нежный сладкий призыв с той стороны занавеса.

Юджио вновь ощупал грудь левой рукой, затем отыскал край занавеса и приоткрыл. Его встретили непроглядная фиолетовая тьма и знакомый манящий сладковатый запах.

Он взобрался на гладкий белый шёлк и пополз вперёд. Несмотря на впечатляющие размеры кровати, продвинуться нужно было всего-то меров на пять, но, сколько бы он ни полз, перед глазами была лишь тьма. Пальцы ничего не находили.

Юджио знал, что, если начнёт нервничать или подаст голос, Первосвященница мигом поймёт, что он стал самим собой. Поэтому он продолжал упрямо и сосредоточенно двигаться вперёд.

Вдруг где-то наверху загорелся белоснежный огонёк. Юджио не слышал никаких заклинаний, но это был именно светород, а не лампа. Крупица чистого света висела в воздухе, мягко разгоняя густую тьму.

Опустив взгляд, Юджио увидел в паре меров перед собой долгожданную улыбку и невольно вытаращил глаза. Спохватившись, он мигом стёр со своего лица изумление и поклонился.

Девушка в тончайших фиолетовых одеждах с длинными серебристыми волосами и непроглядными зеркалами вместо глаз. Бесконечно прекрасная хозяйка этого мира.

Первосвященница Администратор.

Девушка возлежала на покрывале и не сводила с Юджио глаз, в которых отражался серебристый блеск светорода.

— Ну же, Юджио, ещё ближе. Я дам тебе то, чего ты так хочешь, — любовь, которая будет только твоей.

— Да… — едва слышно ответил Юджио и начал пододвигаться к девушке, не поднимая головы.

Подползти на мер — затем наброситься на неё. Левой рукой зажать рот, чтобы не дать защититься заклинанием, правой выхватить припрятанный на груди предмет и ударить. На всё про всё хватит и пары секунд, но даже такая битва кажется слишком долгой, когда речь идёт об Администратор.

Когда Юджио прокрутил в голове план нападения на Первосвященницу, боль вонзилась в него ото лба до глубины головы. Но Администратор не должна заметить. Юджио двигался как можно медленнее, как можно расслабленнее…

— Но сначала… — услышал он вдруг шёпот Администратор, когда до воображаемого рубежа оставалось каких-то десять санов, и замер. — Юджио, дай мне ещё раз как следует рассмотреть твоё лицо.

Неужели она обо всём догадалась? Если так, то срываться с места уже поздно. Лучше просто делать, что велено.

Юджио медленно выпрямил спину и посмотрел на девушку с каменным выражением на лице. Он не собирался смотреть ей в глаза, но серебристые зеркала манили к себе с чудовищной силой. Они сверкали отражением света священного заклинания и пронизывали насквозь, в то же время надёжно скрывая внутренний мир Первосвященницы.

Спустя несколько секунд, показавшихся Юджио вечностью, губы девушки сдвинулись:

— Я нашла в памяти идеального размера дыру и вставила модуль именно туда. Возможно, зря я так поторопилась…

Она шептала, будто обращаясь к самой себе, и Юджио не сразу разгадал истинный смысл этих слов.

Она «нашла» дыру в памяти? Значит, Юджио потерял часть памяти ещё до того, как Чуделкин приволок его в эту комнату? Но в воспоминаниях Юджио о прошлом не было ни одного белого пятна. Конечно, дыра — она на то и дыра, чтобы чего-то не помнить, но, с другой стороны, на ум пришли слова Кардинал.

Мудрая девочка сказала, что модуль набожности можно вставить, только предварительно лишив человека важного фрагмента воспоминаний. Как правило, убирается память о самом любимом человеке.

Вспоминая разговор в библиотеке, казавшийся событием из далёкого прошлого, Юджио мысленно шептал:

«Мой самый любимый человек — Алиса Цуберг, которую восемь лет назад забрал у меня рыцарь единства.

Я никогда не забываю о ней. Как только закрываю глаза, в памяти мигом появляется отражение полуденных лучей от золотистых волос, глаза цвета летнего неба и сияющая улыбка.

Если не упираться в любовь, то, помимо Алисы, у меня есть ещё один дорогой человек — мой напарник. Загадочный юноша, с которым мы познакомились два года и два месяца назад в лесу к югу от Рулида. Приблудыш Вектора с чёрными глазами и волосами, как у жителя Восточной империи. Мой лучший друг Кирито, вытащивший меня из деревни и приведший в Центральный собор… Вспоминая о нём, я вижу словно наяву его озорную улыбку.

Алиса и Кирито… Возможно, я больше никогда их не увижу. Но даже если мне придётся расстаться с жизнью здесь и сейчас, я не забуду их до самого конца.

Я так хотел вернуть воспоминания Алисы, а затем вместе с ней и Кирито вернуться в Рулид, но… у меня больше нет права мечтать об этом. Я поддался соблазну Администратор, отдал ей душу и предал моих друзей».

Когда Юджио снова напомнил себе о случившемся, его глаза немного дёрнулись. Заметив это, Администратор задумчиво склонила голову, словно делая какие-то выводы.

— Видимо, я права: модуль до сих пор чуть-чуть шатается. Ничего не поделаешь, придётся синтезировать заново. Юджио, награда будет попозже, — сказала она, вальяжно поднимая правую руку.

Казалось бы, вот она — идеальная возможность, но, как только тонкие пальчики потянулись к Юджио, случилось нечто, чего он никак не ожидал: тело онемело настолько, что у него отнялся даже рот, не говоря уже о руках и ногах.

В следующий миг странное чувство пронзило его голову ото лба до затылка.

Ледяной шип, источник беспрестанного зуда, вытаскивали из него — медленно, но уверенно. Юджио не чувствовал боли; при каждом движении шипа перед глазами сверкали искры и мелькали мутные обрывки пейзажа.

Зелёная листва, шелестящая от ветерка. Нежный свет, пробивающийся сквозь листья.

Он бежит по земле и смеётся.

Перед ним сверкают длинные золотистые волосы.

Сбоку упруго прыгают короткие, чёрные как ночь.

Маленький Юджио повернул голову вправо, однако улыбка бегущего рядом друга растворилась во вспышке белого света…

Сильнейшее потрясение выдернуло Юджио из наваждения и вернуло на кровать в полумраке. Он застыл, выгнувшись дугой, а из его лба вылезло нечто странное — прозрачная трёхгранная призма, излучающая фиолетовый свет.

Точно такая же появилась изо лба рыцаря единства Эльдриэ, когда он в ходе боя в розарии растерялся, услышав имя своей матери. Однако призма Юджио была крупнее и ярче. И загадочных надписей на гранях тоже было больше.

Юджио безмолвно смотрел на происходящее, удивляясь, как такая огромная вещь уместилась у него в голове, и ужасаясь силе священных заклинаний Администратор.

— Хорошо… пока не двигайся… — вкрадчиво прошептала сребровласая девушка, ухватилась за фиолетовую призму левой рукой и медленно вытащила её из Юджио.

Как только инородное тело покинуло голову, сознание опустело, и Юджио бессильно рухнул на кровать.

Первосвященница обхватила призму пальцами, посмотрела на неё с нежностью и сказала:

— Это улучшенный модуль, я закончила его совсем недавно. Записала в него не только верность мне и Церкви, но и усилитель воображения. Если применить его в ходе синтеза, человек мигом научится использовать Инкарнацию, и неэффективные тренировки уже не понадобятся. Пока что этот модуль ограничен лишь самой простой Инкарнацией, но…

Юджио не понимал даже половины её слов, но кое-что было ясно как день. Эта призма, она же модуль набожности, захватила мысли Юджио, превратила его в рыцаря единства и заставила сразиться с Кирито. Безусловно, Юджио сам впустил призму внутрь себя, но теперь, освободившись от власти фальшивой преданности, мог наконец-то исполнить свой долг. Только сейчас он заметил, что назойливый ледяной зуд ушёл из его головы.

Однако с той самой секунды, как Администратор протянула к нему руки, он не мог пошевелить даже пальцем, причём извлечение модуля на это никак не повлияло. Его тело снова отказалось подчиняться разуму.

Если бы только Юджио мог двинуть правой рукой! Тогда он достал бы спрятанный на груди предмет, обрушил его на Администратор и…

Но он лишь сидел на кровати, низко свесив голову и отчаянно пытаясь пошевельнуться. Бледная рука вновь потянулась к нему.

Скосив взгляд, Юджио увидел, что Первосвященница придвинулась настолько, что их колени почти соприкасались. Девушка с модулем в левой руке нежно приблизила к себе голову Юджио, и тот, не в силах сопротивляться даже этому нежному касанию, упал вперёд. Щека Юджио легла на согнутые в коленях ноги Администратор.

— Покажи мне ещё раз свою память, — прошептала она, лаская кончиками пальцев кожу возле волос. — На этот раз я вставлю этот предмет в самое ценное воспоминание, и после этого у тебя уже не будет болеть голова. Более того, ты навсегда освободишься от горя и страданий и забудешь о своей жажде.

Белые пальчики скользнули вниз и прикоснулись к губам. Со рта Юджио сошло онемение.

Девушка убрала руку, сладко улыбнулась и приказала:

— Повтори заклинание, которому я тебя научила.

Ожившие губы Юджио беззвучно вздрогнули. Он почти не помнил, что именно случилось до и во время битвы с Кирито, но три заветных слова, произнесённых в тот раз, отпечатались в памяти навсегда:

«Римув кор протекшн».

Раньше он не слышал про это заклинание и не знал, что означают слова, но кое-что было совершенно ясно: эта короткая фраза открывает настежь ту дверь, которая от рождения защищает душу человека.

Вот как Администратор заглянула в воспоминания Юджио, увидела в них дыру и вставила в неё модуль. Но, если верить её словам, синтез получился шатким, так что теперь она собирается его повторить.

Судя по тому, что Юджио по-прежнему сохранял рассудок, в эту минуту дверь его души заперта. Либо она запирается сама спустя какое-то время, либо Администратор по одной ей известной причине закрыла её за собой. Чтобы провести повторный синтез, Первосвященнице нужно, чтобы Юджио вновь прочитал то заклинание.

И если он это сделает, то потеряет последнюю возможность вернуть воспоминания Алисы и окончательно превратится в рыцаря единства.

С другой стороны, если он откажется, Администратор узнает о его измене.

Вот он, момент истины! Именно сейчас, когда Первосвященница обнажила перед ним свою беззащитную кожу, у него появился первый и последний шанс. Всё, что от него требуется, — сдвинуть онемевшую правую руку и вонзить в девушку потаённое оружие.

Администратор сумела обездвижить его одним движением руки. Более того, она так создала висящий над ними светород, что Юджио даже не услышал слов заклинания.

Юноше и до этого доводилось видеть силу, которая творит чудеса без помощи священных заклинаний. Во время встречи с командиром рыцарей единства Беркули Синтесисом Ваном в «Великой купальне» древний герой и один из основателей Рулида призвал далеко лежавший меч движением руки.

И даже это ещё не предел. Если на то пошло, Кардинал из Великой библиотеки закрыла проход и призвала стол простыми взмахами посоха. Скорее всего, люди, достигшие таких высот, способны усилием воли вызывать силу, сравнимую со священными заклинаниями.

В отличие от них, Юджио лишь непродолжительное время изучал заклинания в стенах академии. Ему ни за что не сравниться не то что с Администратор или Кардинал, но и с учениками заклинателей Церкви Аксиом.

Тем не менее…

Сейчас он должен был напрячь свой разум, чтобы с его помощью разбить незримые оковы.

Однажды Кирито сказал ему: в этом мире очень важно решить, что именно вкладывать в меч. Смысл этой фразы в том, что каждый мечник наполняет и усиливает свой клинок силой, рождённой в душе. Но если душа способна помочь мечу, то и заклинаниям тоже, да и вообще всему, чем занимаются люди.

«Двигайся, — приказал сам себе Юджио, приоткрывая губы и медленно вдыхая. — Двигайся, моя рука. За свою жизнь я совершил много ошибок. Я не помог Алисе, когда её забирал рыцарь единства. Я много лет не мог решиться и отправиться спасать её, а когда наконец дошёл до конечной точки путешествия — сбился с пути. Теперь я должен расплатиться за свою слабость».

— Дви… — хриплый голос покинул горло Юджио. — Дви… га…

Улыбка Администратор, смотревшей на него сверху вниз, быстро померкла. Фиолетовые глаза прищурились, пытаясь разгадать замысел Юджио. Теперь назад дороги не было. Юджио сосредоточил все свои душевные силы в правой руке.

Но рука по-прежнему не приходила в чувство. Казалось, будто она вся истыкана иголками, которые не дают ей пошевельнуться. Но Юджио был готов на всё, чтобы она сдвинулась. Пускай потом её разорвёт в клочья или она больше никогда не сможет сжимать меч, здесь и сейчас она должна…

— Дви… гай… ся! — прокричал Юджио сдавленным голосом.

В следующий миг лежащая на простыне правая рука Юджио тускло засветилась. Этот тёплый, мягкий свет словно размывал всю боль и мучения. Ледяные иглы, впившиеся в плоть и кости, вмиг растаяли.

— Что ты?.. — вопросительно прошептала Администратор, пытаясь отодвинуться.

Однако к тому времени рука Юджио уже вырвалась на свободу, залезла под рубашку и схватилась за вещь, висящую на тонкой цепочке.

За маленький нож тёмно-рыжего цвета.

Юджио взял его обратным хватом и бросился на белоснежную грудь Администратор, видневшуюся в глубоком вырезе одежды.

Он не мог промахнуться. Администратор сидела практически вплотную к нему, и, хотя лезвие ножа было всего около пяти санов в длину, Юджио с лёгкостью дотянулся. Но в тот самый миг, когда похожее на иглу остриё должно было коснуться кожи Администратор, случилось нечто неожиданное.

В комнате вдруг раздался громоподобный грохот, и перед остриём появилась и разлилась волной во все стороны фиолетовая плёнка.

Эта тончайшая светящаяся преграда состояла из убористого текста на священном языке. Бесплотный барьер не давал ножу продвинуться дальше.

— Гхх!.. — Юджио стиснул зубы и напряг всю силу воли, сопротивляясь отдаче.

Кардинал дала им два ножа: один достался Кирито, а второй Юджио как раз держал в правой руке. Нож казался безвредным, но, если воткнуть его в человека, Кардинал сможет дотянуться до него священным заклинанием.

Юджио взял этот нож, чтобы с его помощью усыпить рыцаря единства Алису.

В свою очередь, нож Кирито предназначался как раз для победы над Первосвященницей Администратор, но вместо этого он воспользовался им, чтобы спасти жизнь заместителя командира рыцарей единства Фанацио Синтесис Ту, с которой сражался на пятидесятом этаже собора.

Как только он это сделал, Кардинал обратилась к ним сквозь разделяющее их пространство: «Администратор, скорее всего, находится без сознания у себя в комнате. Если успеете добежать туда до того, как она очнётся, то сможете избавиться от неё и без ножа». Но Юджио не успел: Администратор уже проснулась. Поэтому сейчас нож был единственной возможностью победить эту девушку, равную по силе Кардинал.

Когда-то Юджио мечтал лишь о том, чтобы вернуть воспоминания Алисы и возвратиться вместе с ней в Рулид. Но теперь ему казалось, что, поддавшись, пусть и ненадолго, на уговоры Администратор, надев броню рыцаря единства и обратив клинок против Кирито, он потерял право даже мечтать об этом.

Если у него и есть возможность искупить вину, то она состоит в том, чтобы пожертвовать собой и всеми своими желаниями, посвятив себя высшей цели.

Одиннадцатилетнюю Алису забрали из родной деревни, чтобы запечатать её память и превратить в рыцаря единства.

Ни в чём не повинных Тизе и Ронье унизили, пользуясь правами аристократии.

Юджио был готов потратить всего себя на то, чтобы сломать это извращённое мироустройство. Даже если за победу над Первосвященницей придётся заплатить всей оставшейся Жизнью, он умрёт, зная, что ни один день путешествия и жизни в академии не был прожит напрасно.

Но сколько бы решимости он ни вкладывал в нож, остриё никак не могло пробиться сквозь фиолетовую плёнку и достать до тела Администратор. Тем временем Первосвященница, не ожидавшая нападения Юджио, шумно вздохнула и выпрямилась. В широко раскрытых серебристых глазах вспыхнула ярость.

Увидев этот взгляд, Юджио поднёс к рукояти вторую руку и вложил в нож все оставшиеся у него силы.

— Уо-о-о!..

Наконец тонкое остриё вошло на миль в яркую преграду…

Но в следующий миг символы священного языка на пелене побелели, вспыхнули и взорвались с такой силой, что Юджио и Первосвященницу разметало в разные стороны.

Пока сила взрыва, подобно кулаку незримого гиганта, подбрасывала Юджио в воздух и сталкивала с кровати, он успел сделать две вещи.

Правая рука схватила цепочку ножа, выскользнувшего из ладони, а левая сразу после удара о пол вцепилась в лежавшие рядом ножны «Голубой розы». Но даже вес верного клинка не помог Юджио преодолеть инерцию: он катился по полу до тех пор, пока не врезался спиной в одно из огромных окон.

— Гх… — простонал он, но заставил себя поднять голову и посмотреть в центр комнаты.

Свисающий с потолка занавес разметало, позади открывшейся взгляду круглой кровати стояла молчаливая фигура. Её отбросило к окну, прямо как Юджио, однако взрыв только слегка всколыхнул волосы, ничуть не навредив Первосвященнице. В левой руке её по-прежнему блестела призма, извлечённая изо лба Юджио.

Тонкие фиолетовые одежды исчезли, очевидно не выдержав мощного взрыва, однако Администратор будто не замечала своей наготы и лишь поправила растрёпанные волосы правой рукой.

Затем она села в воздухе, словно на стул, и закинула ногу на ногу. Её тело поплыло вперёд и остановилось примерно в десяти мерах от Юджио, стоявшего на четвереньках у южного края комнаты.

Первосвященница погладила свой подбородок, не покидая незримого трона, и окинула Юджио внимательным взглядом. Тот молчал, не в силах сделать хоть что-то.

Наконец среброглазая девушка еле заметно улыбнулась и сказала:

— А я-то гадала, как ты пронёс эту вещицу незаметно для меня. Опять проделки коротышки из библиотеки, да? Вот уж не думала, что она поставит фильтр от моих ощущений. Видимо, освоила пару новых приёмов, пока мы не виделись. — Администратор прервалась и испустила глубокий смешок. — Но увы ей, я тоже не лежала без дела. Коротышка ошиблась, пометив этот нож как металлический. Никакой металл не может ранить мою кожу, будь то грубый меч огра или же швейная игла.

— Что?.. — произнёс Юджио, не поднимаясь с пола.

Она неуязвима к металлу.

Если Администратор права, то против неё бессильны все клинки, включая нож Кардинал. Скорее всего, речь о каком-то защитном заклинании, которое как раз и проявилось в виде той фиолетовой пелены. Но Юджио не знал заклинания, способного отключить её, да и не надеялся, что ему хватит на него мастерства.

Всё, что ему оставалось, — это безмолвно смотреть на Администратор и крепко сжимать правой рукой крохотный нож, способный уместиться в ладони.

— Бедняжка, — нежно прошептала обнажённая девушка.

Юджио промолчал.

— Я ведь даже пообещала, что подарю тебе мою любовь, если ты отдашь мне себя целиком. Ты был всего в шаге от того, чтобы получить то, о чём так долго мечтал: вечную любовь и вечную власть.

— Вечную любовь… — машинально повторил Юджио хриплым голосом. — Вечную… власть…

Первосвященница кивнула, перебирая призму пальцами левой руки:

— Да, Юджио. Если ты доверишься мне, я избавлю тебя от жажды, которая так долго мучила тебя. Исчезнут беспокойство и страх, терзающие тебя изнутри. Я даю тебе последний шанс, Юджио. Сломай эту игрушку своим мечом. За это я подарю тебе великую любовь и отпущу все грехи.

Не поднимаясь с пола, Юджио опустил взгляд сначала на «Голубую розу» в левой руке, затем на рыжий нож в правой. Наконец он посмотрел на Администратор и сказал:

— Если ты считаешь, что любить — значит владеть и быть во власти… то это не я бедняжка, а ты.

Пришёл черёд Первосвященницы промолчать.

Она могла в любую секунду взмахнуть рукой, и Жизнь Юджио мгновенно иссякла бы под градом сильнейших священных заклинаний. Юджио понимал это, но продолжал:

— Мне кажется, ты такая же, как я. Ты хотела любви, искала её… но никто не поделился ею с тобой.

По ходу речи он мысленно обращался сам к себе.

«Возможно, я и правда ребёнок, которого не любили даже родители.

Но, даже если это так, я любил многих людей.

Старину Гаритту, предыдущего рубщика. Сестру Азарию из церкви. Её ученицу Сельку.

Дедушку, который рассказывал столько сказок. Мою сестру Сулинью, которая нежно ухаживала за мной, пока я был маленьким.

Семью фермеров Вольде: дядю Вано, тётю Тризу, близняшек Телин и Телур.

Тренировавшего меня наставника Голгороссо.

Заведующую Азурику.

Моего пажа Тизе: пусть мы и недолго были знакомы, она всё равно улыбалась мне каждый день.

Ронье, пажа моего напарника.

Кирито.

Алису».

— Но ты ошибаешься, бедняжка, — чеканил слова Юджио, вглядываясь в удивительную радугу в глазах Администратор. — Любовь — это не власть. Она не товар, чтобы делиться ею в расчёте на отдачу. Любовью нужно делиться постоянно и безвозмездно — это как поливать цветы.

Когда Юджио договорил, на губах Администратор вновь появилась полуулыбка. Но теперь в ней не было ни намёка на медовую сладость.

— Какая жалость! Я не ожидала такого от мальчика, которому предложила спасение души и прощение великого греха восстания против Церкви Аксиом.

Юджио, затаив дыхание, смотрел, как сидящая в воздухе сребровласая девушка превращается из человека в богиню.

Она не изменилась внешне, но белую, будто светящуюся изнутри кожу вдруг окутал покров из незримой силы — своего рода божественная аура. Одним своим появлением аура говорила о том, что этой девушке достаточно двинуть пальцем, чтобы разорвать в клочья искуснейшего мечника или сильнейшего заклинателя.

— Юджио… неужели ты думаешь… что нужен мне? Ты полагаешь, я не убью тебя, потому что хочу сделать рыцарем?

Как Юджио ни старался, он не смог разглядеть в улыбке девушки никаких чувств. Всё, что он мог, — крепко сжимать рукоять ножа и терпеть навалившееся давление.

— Ха-ха-ха… Заурядные дети вроде тебя мне больше не нужны. Лучше я высосу из тебя Жизнь, а тело превращу в драгоценный камень и положу в шкатулку, чтобы затем, когда избавлюсь от сегодняшних воспоминаний, смотреть на него и что-нибудь чувствовать, — заявила Администратор насмешливым голосом и поменяла окрещённые ноги.

Первосвященница не блефовала. Если бы она захотела, то без малейших колебаний претворила бы сказанное в жизнь.

Бежать было поздно, отступать некуда: запуск лифта на предыдущий этаж займёт слишком много времени. Даже если бы Юджио каким-то чудом разбил стекло у себя за спиной, за ним были только пустота и сотни меров высоты.

Но что самое главное, Юджио выбрал свою судьбу ещё тогда, когда заморозил Кирито и Алису при помощи «Полного подчинения оружия». Он решил, что вонзит нож Кардинал в Администратор, пусть даже ценой собственной жизни.

Первосвященница защитила себя барьером, который не пропускает металл, но Юджио казалось, что хвастовство Администратор насчёт неуязвимости фиолетовой плёнки несколько преувеличено. Когда в прошлый раз он изо всех сил надавил на клинок, барьер будто бы взорвался. Конечно, вряд ли он исчез окончательно, но вдруг нож всё-таки можно вонзить, если ударить тотчас после взрыва?

— О-о… Ты что-то задумал? — прошептала Администратор, вновь окидывая его взглядом. — Ты на редкость смел, если хочешь напоследок развлечь меня ещё раз. Всё-таки просто убить тебя и превратить в камушек было бы слишком скучно. Может, лучше потратить время и синтезировать тебя принудительно, как ту девочку?..

Несмотря на своё отчаянное положение, Юджио не смог пропустить эти слова мимо ушей и невольно переспросил:

— Ту девочку?..

— Да, — сребровласая девушка улыбнулась чуть шире и кивнула: — Я про малышку Сёрти, по которой ты так вздыхаешь. Она не захотела произносить заклинание, так что автостарейшинам пришлось потратить несколько дней, чтобы самим взломать её защиту. Я спала и ничего не видела, но наверняка ей пришлось тяжко. Ну что? Хочешь пройти через то же, что и она?

— Сёрти… Алиса… — еле слышно пролепетал Юджио.

Как и раньше, половина слов Администратор осталась для него загадкой. И всё же он понял, что, когда восемь лет назад маленькую Алису доставили в Центральный собор в цепях, ей пришлось пережить сущий кошмар, прежде чем стать рыцарем единства. В отличие от Юджио, который поддался на уговоры Администратор и произнёс слова «римув кор протекшн», Алиса отказалась, и за это дверь её души выломали насильно. Скорее всего, на фоне её мучений меркнут все телесные раны, которые Юджио когда-либо получал в битвах.

Он снова осознал, что ему нельзя убегать. И нельзя умирать, пока он не заставит Администратор пожалеть о содеянном.

Юджио крепко стиснул зубы, оторвался от пола, медленно встал и посмотрел в глаза Первосвященницы, которая глядела на него уже без улыбки. Он намотал цепочку ножа на правое запястье и взялся за рукоять «Голубой розы» в белой кожаной обмотке. Убедившись, что она крепко сидит в руке, юноша решительно выхватил клинок и бросил опустевшие ножны на пол.

Лезвие сверкнуло голубым в свете луны, глядевшей в окно за спиной.

Девушка в десяти мерах перед ним чуть прищурилась, словно потревоженная светом, и продолжила хладнокровнее:

— Это твой ответ, мальчик? Хорошо… Я дарую тебе лёгкую смерть.

Администратор подняла правую руку и вытянула указательный палец.

Насколько Юджио успел понять, Первосвященнице вовсе не обязательно произносить какие-либо слова, чтобы использовать священные заклинания. Но, помимо чтения, у боевых священных заклинаний есть ещё две стадии подготовки.

Речь о создании элементов и придании им нужной формы. Даже у самого опытного заклинателя уйдёт не меньше двух секунд, чтобы создать, видоизменить и выпустить теплород, стужерод или любой другой элемент.

Поэтому до того, как правая рука Администратор пришла в движение, Юджио уже успел поднести верный клинок к своему правому плечу.

Лезвие «Голубой розы» вспыхнуло ярко-зелёным. На пальце Администратор появился голубой огонёк.

— О-о!..

«Вот он, мой последний удар, последний тайный приём», — осознал Юджио, отталкиваясь ногой от земли.

Приём-рывок айнкрадского стиля «Сверхзвуковой прыжок».

В голове ожил голос Кирито:

«Помни, Юджио: когда ты используешь тайный приём, он управляет твоим телом, но это не значит, что можно расслабиться. Ты должен стать с приёмом одним целым и ускорять его движениями рук и ног. Если сможешь, твой меч станет быстрее ветра».

Сколько раз Юджио отрабатывал этот приём? Сколько раз у него не получалось, и он ничком падал в траву? Сколько раз за спиной раздавался задорный смех Кирито?..

Горящий цветом свежей листвы меч устремился вперёд, обгоняя свист ветра.

Улыбка пропала с лица Администратор; правая ладонь раскрылась.

Но за мгновение до того, как она смогла выстрелить превращённым в ледяную иглу стужеродом, кромка «Голубой розы» коснулась элемента и разбила его вдребезги. Через миг отчаянный тайный приём Юджио обрушился на ладонь Администратор… вернее, на фиолетовую плёнку, которая возникла санах в пяти перед ней.

Удар и грохот были гораздо сильнее, чем в прошлый раз.

Барьер, защищающий Первосвященницу от металла, смог сдержать натиск «Сверхзвукового прыжка», но наложенные друг на друга символы священного языка сильно дрожали.

Если он будет продолжать давить, барьер снова взорвётся. Дальше от Юджио потребуется каким-то образом пересилить ударную волну и вонзить в Администратор нож, висящий на правом запястье. И если ради этого придётся пожертвовать телом, то так тому и быть.

— Про… би… вай!.. — кричал Юджио, продолжая вливать все силы в тайный приём «Голубой розы».

Первосвященница молчала, но не улыбалась. В прищуренных глазах клубилась радуга, пальцы правой руки зловеще согнулись.

Она не атаковала левой рукой: скорее всего, не хотела выпускать модуль набожности. Почему-то она всё равно держала призму в руке, хотя и сказала Юджио, что убьёт его. Либо она до сих пор надеялась сделать из него рыцаря единства… либо берегла модуль для чего-то другого.

Но думать и ломать голову больше незачем. Всё, что остаётся, — ценой оставшихся физических и душевных сил довести этот натиск до конца.

— У… о-о-о-о-о! — издал Юджио последний утробный клич…

И вновь столкнулся с чем-то, чего не мог ожидать.

«Голубая роза» начала понемногу погружаться в фиолетовую пелену.

Преграда никуда не исчезла, но остриё меча постепенно разреза́ло… нет, проходило сквозь символы священного языка.

Ему не мерещилось. Первосвященница тоже недоумённо вытаращила серебристые глаза.

В следующий миг Администратор перестала сдерживать меч Юджио и отскочила назад.

Барьер отступил вместе с ней, и «Голубая роза», потеряв точку опоры, со свистом устремилась вниз. Острое лезвие достигло пола и оставило на густом ковре прямой разрез, уходящий на много меров вперёд.

Юджио не знал, что произошло, но главное он понял: если сейчас остановиться, Первосвященница ударит его боевым заклинанием. Он вложил в удар столько силы, что руки и ноги налились свинцом, но всё же заставил себя оттолкнуться от пола и броситься в погоню за Администратор.

Однако на этот раз он не успел. Первосвященница начала создавать следующий элемент ещё во время отступления и успела выпустить его в Юджио. Когда тот встал в стойку для тайного приёма, зелёный огонёк был уже почти перед его носом.

Юджио инстинктивно выставил перед собой меч, выходя из стойки. В следующий миг ветрород взорвался зелёной вспышкой, и мощный поток ветра отбросил Юджио к южной стене.

Администратор могла бы даже из одного ветророда создать воздушный клинок, способный отрубить руку или ногу. К счастью, она не успела изменить форму элемента.

Но, к несчастью, на этот раз Юджио впечатался спиной не в окно, а в одну из огромных колонн между стёклами.

Юджио врезался в огромный меч, украшавший переднюю сторону колонны, и сполз на пол. Хорошо ещё, что меч был закреплён плашмя к колонне: если бы Юджио напоролся на его лезвие, то получил бы серьёзную рану. Однако, несмотря на такую «удачу», у него всё равно перехватило дыхание от боли, и он не смог быстро вскочить на ноги.

«Нельзя останавливаться. Следующее заклинание будет настоящим», — убеждал он себя, с трудом отрываясь от пола.

Первосвященница отступила за кровать и стояла в тени, так что Юджио был виден лишь блеск серебристых волос. «Сверхзвуковой прыжок» не преодолеет такое расстояние, но священные заклинания Администратор — запросто. Если Юджио так и будет корчиться на полу, его ждёт неминуемая смерть.

— У… гх… — простонал юноша, становясь на правое колено.

Но ноги отказывались слушаться и лишь дрожали, когда Юджио пытался встать в полный рост.

«Нет. Это ещё не конец. Если я сдамся, то ради чего приходил в эту комнату? Точнее, ради чего жил все эти годы?»

— Гх… О-о!..

Юджио кое-как выпрямлялся, прижимаясь спиной к золотистому мечу на стене и опираясь на «Голубую розу». На пол закапала кровь: похоже, от удара об стену он получил не только ушибы, но и царапины.

Более пяти секунд ушло на то, чтобы подняться после падения, но почему-то Первосвященница до сих пор не напала. Она по-прежнему молча стояла во тьме примерно в двадцати мерах от него.

Наконец до Юджио донёсся шёпот — настолько тихий, что он расслышал его только благодаря гробовой тишине в комнате:

— Этот клинок… Хмм, вот оно что…

Юджио не понял слов Первосвященницы, но опустил взгляд на свою правую руку.

«Голубая роза» упиралась в пол. Рыжий нож свисал с запястья. О каком из клинков говорила Администратор?

Интуиция подсказывала, что это крайне важный вопрос. Но не успел Юджио найти на него ответ, как тишину верхнего этажа Центрального собора вдруг разорвал истошный вопль, не принадлежавший ни Юджио, ни Администратор:

— А! А! А-а-а-ай-й-й!

Повернувшись на голос, Юджио увидел, как уезжает вниз часть пола в четырёх-пяти мерах от него. Диск подъёмника, соединяющего этот этаж с предыдущим.

— А! На! — раздалось ещё громче из чёрного отверстия посреди ковра. — На помощь, Ваше Величество-о-о!

Этот срывающийся, режущий слух голос мог принадлежать только спустившемуся ранее на девяносто девятый этаж Верховному старейшине Чуделкину.

Услышав обращённый к себе вопль, Администратор беззвучно выплыла из тени, встала на край кровати и проворчала:

— Почему с годами он становится всё больше похож на ребёнка? Возможно, настало время его сбросить.

Администратор удручённо покачала головой. Юджио неотрывно следил за ней, но потихоньку отступал на запад, подальше от подъёмника.

Мраморный диск тем временем продолжал опускаться, но весьма неторопливо. Юджио прикинул, что до возвращения Чуделкина пройдёт где-то полминуты.

Однако, вопреки его ожиданиям, стоило диску оторваться от пола санов на двадцать, как за край отверстия ухватилась пара бледных ладоней.

— Хо-о-о! — раздался третий вопль одновременно с тем, как вслед за ладонями показалась круглая, совершенно лысая голова ярко-красного цвета.

Верховный старейшина протиснулся в узкую щель, подтянулся и перекатился по полу.

В целом его внешность ничуть не изменилась с тех пор, когда он важничал перед Юджио, прежде чем отправиться на предыдущий этаж. Однако за прошедшее время его красно-синяя шутовская одежда сдулась и покрылась бесчисленными порезами.

Чуделкин остановился и сел на пол, продолжая часто дышать.

— Что у тебя за вид? — ледяным тоном спросила Администратор, окинув его взглядом.

Юджио тоже по-своему изумился. Тело Верховного старейшины, проглядывавшее сквозь дыры испорченной шутовской одежды, было тонким, словно сухое дерево, однако голова осталась круглой и пухлой. Сейчас он напоминал схематичных человечков, которых любят рисовать дети.

«Почему же в ванной он казался таким пухлым, что на него еле налезала одежда?» — задумался Юджио.

Тем временем Чуделкин уже вскочил, встал по стойке смирно и пустился в объяснения, вовсе не замечая Юджио, стоящего от него в нескольких мерах:

— В-возможно, мой нынешний облик кажется Вашему Величеству неприятным, однако он не более чем результат яростной битвы, в которой я пытался убить незваных гостей и защитить честь Церкви Аксиом!

Вдруг узкие глаза Чуделкина широко распахнулись, превратившись из полумесяцев в блюдца, — видимо, он только сейчас заметил наготу Первосвященницы. В следующий миг он закрыл лицо руками и снова залился краской.

— Ха-а! — завопил он. — О-хо-хо-о-о! Нет, мне нельзя! Я недостоин видеть Ваше Величество в таком виде! Я выколю себе глаза и превращусь в камень!

Хоть он и распинался о том, что недостоин этого зрелища, но подсматривал в щель между пальцами и сверкал глазами. Заметив это, даже Первосвященница не сдержалась и закрыла грудь левой рукой.

— Если ты сейчас же не перейдёшь к делу, я действительно превращу тебя в камень, — бросила она шуту, смерив его ледяным взглядом.

— Хо-о! Хоа-а-а-а… д… да…

После слов Администратор Чуделкин наконец прекратил визжать и вилять телом. Как только он замер, краснота тут же начала сходить с его головы.

Вдруг Верховный старейшина развернулся и лягушачьим прыжком подскочил к отверстию, из которого появился. Диск до сих пор не вернулся с девяносто девятого этажа.

— Нужно срочно запечатать проход! Они! Эти дьяволы!

— Разве ты спускался не для того, чтобы прикончить их? — спросила Администратор.

Чуделкин вздрогнул:

— П… П-п-п-понимаете, я сражался настолько отчаянно и доблестно, что довёл себя до такого облика, однако трусливые, подлые, коварные захватчики…

Юджио слушал скрипучий голос Верховного старейшины и по ходу дела раздумывал.

Разумеется, под захватчиками Чуделкин подразумевал Кирито и Алису, которых Юджио заковал в лёд и бросил на девяносто девятом этаже. Юджио верил, что его друзья сумеют справиться даже со вторым по силе заклинателем Церкви Аксиом, и действительно, Верховному старейшине пришлось убегать на сотый этаж побитым.

Но это означает, что…

Юджио машинально отошёл от подъёмника ещё на пару шагов.

Похоже, Чуделкин услышал шуршание его одежды: он прервал поток оправданий и бросил на него взгляд.

Узкие глаза вновь широко раскрылись. Ткнув в его сторону указательным пальцем левой руки, Верховный старейшина заверещал, словно забыв о своём позоре:

— Хоа-а-а! Ты-ы! Тридцать Второй! Что ты вытворяешь?! Как ты посмел обнажить клинок в «Зале небесного мира», покоях Её Величества! На колени! Немедленно-о-о!

Но Юджио уже не обращал на Чуделкина никакого внимания. Весь его слух был сосредоточен на тихом гуле, доносившемся из отверстия в полу: именно с этим звуком на сотый этаж возвращался мраморный диск, приводимый в движение силой заклинаний.

С большим опозданием этот звук услышал и Верховный старейшина. Рот, исторгавший потоки оскорблений в адрес Юджио, мигом закрылся.

Чуделкин прокрутился на месте, встал на четвереньки и заглянул в отверстие.

— Xoa-a-a-a! — возопил он громче, чем когда-либо, и снова посмотрел на Юджио: — Ч-ч-что ты там стоишь, Тридцать Второй?! Скорее спускайся туда! Это ты как следует не ослабил их, это в-в-вовсе не моя вина! Ваше Величество, я надеюсь на ваше понима…

По ходу торопливой речи Чуделкин попытался доползти на четвереньках до кровати…

Но тут из отверстия в полу появилась рука и схватила его за правую ногу.

— Хои-и-э-э-э! — завопил Чуделкин, закатывая глаза, и изо всех сил замахал ногой.

Остроносая шутовская туфля слетела со ступни, и карлик покатился по полу. Верховный старейшина мигом вскочил, прыгнул за кровать, приподнял свисающую с края простыню и юркнул под неё.

К этому времени Первосвященница уже утратила всякий интерес к нелепому поведению Чуделкина и лишь молча смотрела на отверстие в полу с улыбкой на губах. Юджио собирался наброситься на неё, если она начнёт готовиться к атаке, но, по всей видимости, Администратор собиралась впустить новых гостей без боя.

Убедившись, что кидаться в бой не придётся, Юджио снова посмотрел на подъёмник.

Из дыры по-прежнему тянулась рука, сжимающая туфлю Чуделкина. Она была довольно худой, но под задранным чёрным рукавом были хорошо видны натренированные мышцы.

Сколько раз уже эта рука помогала Юджио?

Нет, правильнее будет сказать, что до сегодняшнего дня именно она вела его за собой. И она продолжила вести его, даже когда он сошёл с верного пути и обратил свой меч против её хозяина.

Тем временем диск продолжал подниматься.

Показались растрёпанные битвой чёрные волосы, затем глаза, чернее неба за окном, горящие ярче звёзд. Наконец губы, изогнутые в бесстрашной улыбке.

— Кирито… — обронил Юджио.

Его дрожащий голос никак не мог пролететь десять меров и достичь ушей брюнета, однако тот сейчас же посмотрел на стоящего у стены Юджио и кивнул, не переставая улыбаться. Его кивок был полон уверенности и теплоты — он был таким же, как в день их знакомства.

Через секунду подъёмник с грохотом втиснулся в пол и остановился.

«Кирито… ты…»

Грудь Юджио изнывала от чувства, которому он не мог подобрать названия. Однако зуд не показался ему неприятным. Во всяком случае, он был несравнимо нежнее, мягче и ласковее мучений, которые причинял ему модуль набожности.

— Привет, Юджио! — с неизменной ухмылкой бросил юноша, глядя на своего застывшего истуканом напарника и ученика.

— Я же просил не идти за мной, — кое-как сумел выдавить тот в ответ.

Брюнет швырнул туфлю Чуделкина подальше и улыбнулся ещё самоувереннее:

— Когда это я поступал так, как ты меня просишь?

— Ну да, не спорю… Ты всегда… был таким…

Ничего другого он сказать не смог.

Юджио собирался кровью искупить вину за предательство. Он был готов вонзить в Администратор нож Кардинал — их последний лучик надежды, даже если ради этого ему пришлось бы расстаться с жизнью. Но он не смог исполнить этот долг и вновь встретился с Кирито.

Хотя нет, не так. Кирито пришёл сюда по своей воле.

Он победил «Полное подчинение», прогнал Верховного старейшину и успел добраться на сотый этаж до смерти Юджио.

«Да, я всё ещё жив, и нож всё ещё привязан к моему правому запястью, а значит, я должен сражаться. Это единственное, что мне сейчас остаётся», — подумал Юджио, оторвал взгляд от Кирито и посмотрел в центр комнаты.

Первосвященница Администратор по-прежнему стояла на дальней стороне огромной кровати с загадочной улыбкой на губах. Глаза-зеркала отражали свет голубой луны, не давая понять, о чём она думает. Ясно было лишь, что она осматривает новых гостей своих покоев и о чём-то размышляет.

Перед тем как битва возобновится, Юджио должен объяснить Кирито, что Первосвященница окружена барьером, который не пропускает металл… И что этот барьер, по всей видимости, никак не обойти.

Юджио начал медленно смещаться к напарнику, не сводя глаз с Первосвященницы.

Вдруг с той стороны, куда направлялся Юджио, послышался тихий звон, и он скосил взгляд.

Из тени, которую отбрасывала колонна с правого бока Кирито, неспешно выплыла фигура.

Золотистый доспех, ярко блестящий в голубом свете луны. На левом бедре — артефактный меч «Душистая олива» с выгравированными на рукояти цветами. Покачивающаяся белая юбка.

Рыцарь единства Алиса Синтесис Сёрти.

Юджио уже видел её в компании Кирито на девяносто девятом этаже, но в его груди всё равно кольнуло, когда Алиса вновь встала рядом с брюнетом. Ноги Юджио, ведущие его к напарнику, невольно остановились.

Алиса посмотрела сначала на Первосвященницу, затем на Юджио.

Правую половину её лица по-прежнему закрывала чёрная повязка. Рыцари единства — сильнейшие заклинатели, так что Алиса могла бы в мгновение ока вернуть себе потерянный глаз, но она не стала. Не потому ли, что она приветствовала эту боль?

Левый глаз Алисы смотрел на Юджио, и в его глубокой синеве виднелась сложная смесь из нескольких чувств. Это не был уже тот полный холодного безразличия взгляд, которым она встретила его в саду восьмидесятого этажа. Сейчас глаз светился волей Алисы как самостоятельной личности.

Хотя воспоминания о жизни в качестве Алисы Цуберг до сих пор не вернулись к ней, эта девушка за короткое время изменилась до неузнаваемости. И это, вне всякого сомнения, заслуга черноволосого мечника, стоящего рядом с ней. Слова Кирито растопили казавшийся незыблемым лёд и достучались до сердца Алисы.

Если они найдут и вернут фрагмент воспоминаний, который, по словам Кардинал, хранится где-то в этой комнате, Алиса мигом превратится из рыцаря в подругу детства Юджио. И в тот же самый миг исчезнет личность Алисы как рыцаря, который говорил с Кирито, пощадил его, вытерпел боль от потери правого глаза и решил сражаться против Церкви Аксиом.

Именно этого Юджио хотел больше всего на свете, именно ради этого он сражался всё это время. Но как к этой судьбе относится сама Алиса? А Кирито? Действительно ли мечник, пытавшийся спасти жизнь Фанацио после смертельной битвы, хочет, чтобы Алиса-рыцарь сгинула?..

Юджио глубоко вдохнул, выдохнул и заставил себя выбросить из головы эти мысли.

Однако сейчас он должен думать только о последней битве. Судя по тому, что Администратор молча взирает на происходящее, она тоже погружена в какие-то мысли, но рано или поздно наверняка нападёт.

Юджио перевёл взгляд с Алисы в центр комнаты и продолжил движение. Сделав несколько боковых шагов по освещённому лунным светом полу, он наконец-то добрался до Кирито.

Первым делом Юджио вновь поставил меч остриём на пол, опёрся на него и выдохнул.

— Ты что, ранен? — шепнул Кирито. — Надеюсь… не из-за меня?

Кирито попытался парой фраз провести окончательную черту под стычкой на предыдущем этаже.

Юджио коротко улыбнулся в ответ и сказал:

— Ты по мне так ни разу толком и не попал. Это я просто спиной о колонну ударился.

— Поэтому лучше бы нас подождал.

— Слушай, Кирито… Это ведь я вас остановил.

— Мы не настолько слабаки, чтобы нас остановила такая ерунда.

Во время этого тихого спора Юджио показалось, что они вернулись во времена до расставания на восьмидесятом этаже — в беззаботные деньки в академии. Боль в груди пошла на убыль.

И всё же сделанного уже не вернуть. Он поддался соблазну и напал на своего лучшего друга. Никакие слова не облегчат его вины.

Юджио ничего не сказал в ответ и лишь крепче сжал рукоять меча.

Кирито ещё какое-то время всматривался в центр комнаты.

— Так это… — наконец напряжённо прошептал он, — и есть Первосвященница Администратор?

— Именно, — ответила вместо Юджио Алиса, стоящая с другой стороны от Кирито. — За эти шесть лет она ни капли не изменилась…

И, словно услышав эти слова, Первосвященница нарушила своё молчание:

— Подумать только… Никогда ещё в моей комнате не было сразу столько гостей. Скажи мне, Чуделкин, разве ты не говорил, что возьмёшь малышку Алису и мальчика-аномалию на себя?

Свисающий с кровати край простыни приподнялся, из-под него выскочила круглая голова.

Верховный старейшина наугад повернулся, припал лбом к полу и заверещал:

— Хо-хо-и-и-и! П-понимаете, я с поистине львиной отвагой сражался во славу Вашего Величества и…

— Ты уже говорил.

— Хо-а-а-а! Это не моя вина-а-а! Тридцать Второй не доделал свою работу, он заморозил захватчиков только наполовину… А затем Тридцатая, эта золотистая мерзавка, посмела использовать «Высвобождение воспоминаний» против меня! Конечно, фокусы блестящей малявки не смогли даже поцарапать меня, хо-хи-хи-хи!

— Я убью его… — обронила Алиса, и в её голосе отчётливо прозвучали нотки ледяной ненависти.

Впрочем, Чуделкин её не слышал. Он повернулся к стоящей на кровати Администратор, поднял глаза на свою госпожу и продолжил тараторить скрипучим голосом:

— А вообще, это помешательство началось с Первого и Второй! Очевидно, Тридцатая просто подхватила их болезнь!

— Хм… Пожалуйста, помолчи, — попросила Администратор.

Чуделкин тут же замолчал и замер в той же позе.

Но даже сейчас его широко раскрытые глаза продолжали бессовестно изучать обнажённое тело Первосвященницы.

Администратор же словно потеряла к нему всякий интерес. Она не отрывала от Алисы взгляда своих серебристых глаз.

— Да, у Беркули и Фанацио уже подходило время сброса… Но ты пользовалась модулем всего лишь шесть лет, Алиса, не так ли? К тому же я не вижу никаких ошибок в твоей логической области… Видимо, это всё-таки влияние аномальной единицы? Как интересно.

На этот раз Юджио почти ничего не понял. Однако тон, которым говорила сребровласая девушка, бросил его в дрожь. Таким голосом обычно говорят, когда рассказывают о домашнем скоте или инструментах.

— Ну что, Алиса? Ты ведь хочешь мне что-то сказать? Говори. Обещаю, я не рассержусь, — Администратор мягко улыбнулась и сделала шаг вперёд.

Одновременно с ней Алиса отступила на шаг, словно её оттолкнула незримая стена.

Скосив взгляд, Юджио увидел, что лицо девушки-рыцаря стало белее луны, а губы поджались. Но всё-таки Алиса выстояла. Она осторожно подняла левую руку в латной рукавице и коснулась повязки на правом глазу, а затем, будто обретя силу в этом обрывке ткани, поставила правую ногу вперёд.

Латная обувь щёлкнула так звонко, словно на полу не было густого ковра. Вместо того чтобы преклонить колено перед своей хозяйкой, девушка в золотистых доспехах заговорила ясным голосом:

— Госпожа Первосвященница. С сегодняшнего дня нашего славного ордена рыцарей единства больше не существует. Он уничтожен силами всего двух мятежных мечников, которые стоят рядом со мной… А причина тому — ваше упрямство и бесконечная ложь, которую вы выстраивали с тем же упорством, что и эту башню, Первосвященница Администратор!