Сын камня (По мотивам адыгского эпоса)

С. Жилетежев, Л. Симуков СЫН КАМНЯ (По мотивам адыгского эпоса)

Бархатная тьма, залившая экран, прорезается снопами искр. Это бог-кузнец Тлепш сосредоточенно бьет кулачищем о раскаленное железо. Длинная, широкая борода почти закрывает его обнаженную грудь. Чресла его обтянуты звериной шкурой, мохнатые брови нависли над глазами, словно своды пещеры, скрывающие два горных голубых озера.

К реке полоскать белье идет красавица Гуашэ, дочь мартов. До чего же она хороша! На голове ее шапочка, украшенная драгоценными камнями, вышитая редкостными узорами. Серебряный пояс-нагрудник туго затянут, подчеркивая ее тонкую талию. Она идет, легко держа на бедре медный таз с бельем. С другого берега реки жадно смотрит на нее, не спуская глаз, пастух в бешмете. Гуашэ, не замечая его, усердно полощет белье.

Внезапно круглый камень падает в воду у ее ног, обдав се фонтаном брызг. В гневе она поднимает голову — и тут только замечает на другом берегу пастуха в сером бешмете, в национальной войлочной шляпе. Он стоит, опершись на большой посох. Гуашэ, сдвинув густые брови, молча смотрит на пастуха.

— Я хотел, чтобы ты подняла глаза и посмотрела на меня, — дерзко говорит ей пастух.

Гуашэ хочет сказать что-то резкое, по не может. Повинуясь какой-то волшебной силе, она, не отрываясь, смотрит па пастуха, будто перед ней сам дух гор.

Пастух, в свою очередь, смотрит па нее так, что молнии блещут из его глаз, погружаясь в глаза Гуашэ.

— Кто ты? — только и может вымолвить она.

— Береги то, что я послал тебе, — звучит ответ. — В нем я и в нем ты…

И сразу же пастух и его коровы исчезают, превратившись в скопление темных камней с одним большим камнем посредине.

Гуашэ смотрит па них, не зная, верить ли своим глазам.

— Береги то, что я послал тебе… — повторяет она недоуменно. У ее ног под водой лежит круглый камень, брошенный пастухом. Она наклоняется, берет камень, разглядывая его. И вдруг камень становится красным. Гуашэ прикладывает его к уху — слышится какой-то шум.

Забыв про белье, Гуашэ быстрым шагом покидает берег, со страхом глядя на камень. А шум, исходящий от него, все нарастает.

…В своей кузнице бог-кузнец Тлепш могучими руками обрабатывает кусок металла, выхваченный из горна. Во все стороны летят искры.

Тяжело дыша от быстрого бега, в кузнице появляется красавица Гуашэ. Камень в ее руках увеличился в размерах, он шумит еще громче.

— Что мне с ним делать, посоветуй, мудрый Тлепш! — Гуашэ показывает богу-кузнецу камень. — Мне кажется, он живой.

Тлепш с досадой отходит от горна, берет из рук Гуашэ камень, прислушивается к шуму, доносящемуся изнутри, и вдруг, кинув его на наковальню, начинает бить но нему своими огромными кулачищами — да так, что трясется вся кузница.

Удары отдаются громоподобным эхом по всем окрестным горам. Земля содрогается. Лавины с грохотом обрушиваются с вершин. И только круглому камню па наковальне ничего не делается — он все растет и растет.

Вдруг раздается пронзительный детский крик. Под ударами Тлепша раскаленный камень лопается, обнаруживая в своих недрах огненного младенца. Мальчик ревет во все горло.

С радостным возгласом Гуашэ хватает ребенка на руки, но, обжегшись, чуть не роняет его па пол. Тлепш подхватывает малыша и с размаху бросает его в бочку с водой. Вода шипит, клубится пар. Тлепш вытаскивает младенца и снова погружает его в воду. С каждым разом ребенок становится все больше, так что, когда Тлепш окупает его в последний раз, малыш выглядит уже пятилетним.

— Получай свое сокровище, — говорит Тлепш Гуашэ, подталкивая к пей мальчишку. Свои слова он сопровождает увесистым шлепком, и в кузнице раздается благородный звон булата.

Гуашэ радостно прижимает к себе мальчика, твердя:

— Сыпок мой, богоданный, сыпок… Мы назовем тебя Сосруко, что значит Сын Камня!

Тлепш принимается за прерванную работу.

— Что ты делаешь? — спрашивает Тлепша мальчик.

— Кую меч.

— Дай мне его!

— Меч не игрушка!

— Тогда я сверну твою наковальню! — И мальчик упирается плечом в наковальню, врытую в землю. Она чуть сдвигается с места.

— Приходи, когда силенок наберешься! — смеется Тлепш.

Гуашэ берет сына за руку и выходит из кузницы.

Они спускаются с гор. Вдруг Гуашэ застывает на месте: внизу, оглашая горы мычанием и блеянием, бесчисленные стада коров и овец, словно гонимые невидимыми бичами, устремляются к краю пропасти и падают в бездну. На вершине горы показывается, сверкая чешуей, странное, зловещее существо. Голова и руки у него человечьи, тело и хвост — змеиные. Свивая и развивая хвост, оно щелкает им так, что животные еще быстрее стремятся навстречу своей гибели.

— Кто это? — спрашивает Сосруко у Гуашэ.

— Это Емынеж, злой демон. Он поклялся погубить нартский народ!

Над горами раздается торжествующий хохот Емынежа.

Подножие горы Харам. На каменных скамьях, словно вросшие в скалы, сидят нартские старцы. Их бороды струятся вниз, словно горные потоки. Это — хаса, совет мудрейших нартского народа.

— Скажите, мудрые, что нам делать? — взволнованно обращается к ним Гуашэ. — Злой Емынеж погубил наши стада!

Старцы молчат, погруженные в тяжкую думу.

— Они не слышат… — говорит Сосруко.

Бросив суровый взгляд на дерзкого, самый мудрый и древний старец поднимается с места и, сложив ладони, обращается к горе Харам с безмолвной мольбой…

И она доходит. Недра горы медленно раскрываются. Окруженный таинственным светом появляется величественный старец — бог земли и плодородия Тхагаледж. В одной руке у него стебель «проса богов», в другой — блюдо с золотистыми зернами.

— Дети мои, народ нартов, — раздается его тихий голос. — Пока я был молод, я защищал вас от бед, теперь силы покидают меня. Вы сами должны помогать себе. Положите эти зерна в землю, вырастет урожай, и вы никогда не будете знать печали…

Он вручает блюдо с зернами старейшине хасы и исчезает.

Иссохшие руки старцев тянутся к блюду. Зерна струятся между пальцами, сверкая на солнце, словно драгоценные камни. Любуясь их блеском, все стоят, словно зачарованные.

Неожиданно слышится завывание ветра. Налетает вихрь и, сколько ни стараются старцы защитить ладонями дар Тхагаледжа, вихрь сдувает с блюда все зерна до единого. Слышен злорадный хохот.

— Емынеж… Все Емынеж… — в отчаянии повторяет Гуашэ. — Что нам делать?!

Она права — далеко, на вершине горы, полузмей-получеловек, надув щеки, дует изо всех сил, и зерна, крутясь в воздушных струях, падают в его сумку.

Убитые горем, молчат нартские старцы.

— Кто же теперь спасет народ нартов? — вопрошает безмолвные горы Гуашэ.

— Я! — говорит Сосруко.

Смех старейшин оглашает долину. Вспыхнув от обиды, Сосруко убегает.

Он бежит, не разбирая дороги. Цепляясь за выступы скал и корпи деревьев, преодолевает горы, переплывает бурные ручьи, перепрыгивает через пропасти — и с каждым преодоленным препятствием растет и мужает. И когда оп прибегает к кузнице, перед Тлепшем предстает уже стройный, полный сил юноша.

Бог-кузнец закапчивает ковку меча. Меч этот чудесен, клинок сверкает, подобно молнии.

— Отдай мне этот меч, бог-кузнец! — говорит Сосруко.

— Я уже сказал: меч — не игрушка!

— Не отдашь, сверну твою наковальню! — повторяет свою угрозу Сосруко.

— Попробуй.

Сосруко для упора широко расставляет ноги, хватает руками наковальню и, напрягая все свои силы, вырывает ее из земли.

— Так, — говорит Тлепш. — А теперь поставь ее, как стояла!

Сосруко опускает наковальню на землю, но она стоит только на поверхности, не уходя вглубь, как раньше.

Тлепш качает головой.

Тогда Сосруко хватает наковальню, могучим усилием поднимает ее над головой и, размахнувшись, бросает так, что она наполовину входит в пол кузницы.

Усмехнувшись, Тлепш протягивает меч Сосруко.

— Смерть Емынежу! — кричит Сосруко, подбегая к сакле, на пороге которой стоит Гуашэ.

— Путь к победе не близок, сынок, — говорит она, качая головой. — Многие пробовали испытать судьбу, но никто не вернулся домой… Будь осторожен… — Она крепко обнимает сына.

…И вот уже Сосруко скачет по дороге. Все чаще и чаще по пути ему начинают попадаться лошадиные скелеты, черепа людей…

…Сам же Емынеж занят сейчас важным делом — он старается уничтожить похищенные им зерна. Сперва он пытается сделать это толстым суком — колотит по ним изо всей силы, по они подскакивают, продолжая светиться как пи в чем не бывало. Тогда он, схватив обломок камня, пытается раздавить зерна, но они выскакивают целые и невредимые.

Заскрежетав зубами от злости, Емынеж вешает сумку с зернами на сук дерева, а сам начинает выгрызать из скалы огромный кусок.

В это время Сосруко подъезжает к жилищу Емынежа. Подножие высокой горы окружено стеной, па которой, торчат колья с человеческими головами. Тучи ворон вьются над ними. Сосруко гонит коня к воротам, на которых сидит сова, прикованная цепочкой.

— Стой, джигит, если тебе дорога жизнь! — вдруг говорит сова. — Через эти ворота пушинка не пролетит!

Сосруко выдергивает из конского хвоста волос и бросает его в ворота. Немедленно два страшных меча выскакивают из пазов и с леденящим душу лязгом надвое рассекают волос. В тот же миг ударом своего чудесного меча Сосруко разрушает скрещение лезвий. Мечи падают наземь.

Сосруко трогает коня, но в это время словно из-под земли доносится страшное ржание, похожее па рев дикого зверя. Конь Сосруко в страхе пятится.

— Это Треног, конь Емынежа, сын кобылицы Тхож, — предупреждает его сова. — Одолеть Емынежа сможет лишь тот, кто достанет себе коня, рожденного этой же кобылицей. — Хозяйка ее — Ведьма-табунщица, что живет в Междуморье!

Но эти слова летят уже вдогонку джигиту. Он скачет через ворота вверх по тропе.

— Куда ты дел зерно нартов, вор? — кричит он Емынежу, который продолжает грызть скалу.

Изумленный Емынеж прекращает работу.

— Вот оно, возьми! — указывает он на сумку, решив поиздеваться над дерзким. — Но сперва попрощайся со своей жалкой жизнью!

— Мне некогда! — Сосруко хватает сумку с дерева и скачет назад.

— Стой, стой! — кричит Емынеж, растерявшись, но всадника уже и след простыл.

Сосруко все погоняет к погоняет коня, не выпуская из рук заветной сумки. И вдруг слышит приближающийся топот, от которого гудит и трясется земля. Погоня! Сосруко гонит коня что есть сил. Путь его пролегает по узкой тропе па краю отвесного обрыва; внизу груда острых камней отделяет землю от моря.

Топот все ближе. Сосруко оглядывается. Так и есть — за ним гонится Емынеж. Он сидит на страшном вороном чудище — трехногом коне. Задние ноги у него, как у всех лошадей, а передняя — одна, с огромным копытом, величиной со щит. Удары копыта высекают искры из камней на тропе, и кажется, что всадник весь в огне.

Выхватив меч, Сосруко приготовился к бою. Но Емынеж, метнув вперед свой хвост, цепляет им ногу коня Сосруко, дергает, и конь ударяется оземь. Выронив сумку, Сосруко летит вниз с обрыва на острые камни. Меч его, описав дугу, падает далеко в море.

— Мертв, — говорит удовлетворенно Емынеж и, захватив сумку с зерном, поворачивает своего копя.

Сосруко долго лежит без движения. Но вот шевельнулась его рука, нога. Он садится, ощупывает себя, похлопывая по груди, — раздастся слабый звон.

— Спасибо кузнецу — закалил меня, — бормочет он. Вынув из-за пазухи лепешку — последнее, что осталось у него от материнских забот, — он хочет съесть ее и вдруг видит возле куста ослабевшего от голода волка. Волк жадно, с последней надеждой смотрит на лепешку. Сосруко протягивает ему лепешку. Но волк не в силах сделать ни одного движения. Тогда Сосруко подходит к нему, отдает лепешку. Поев, волк с трудом поднимается на ноги и, взглядом поблагодарив Сосруко, удаляется.

Сосруко пускается в путь по морскому берегу. Видит: лежит орел, схватив в лапы сокола. Сосруко хватает камень, швыряет его в орла, заставляя выпустить сокола. Сокол спускается, садится на плечо Сосруко, словно хочет поблагодарить его и затем взмывает в поднебесье.

Сосруко идет дальше. На прибрежном песке тяжело плещет хвостом большая рыба, выброшенная прибоем. Сосруко помогает ей добраться до воды. Плеснув на прощанье хвостом, рыба исчезает в морской пучине.

Сосруко продолжает свой путь.

На кургане, голова к голове, сгрудился огромный табун. Сосруко никак не может разглядеть, что там, в середине. Оп опускается па землю и ползком, меж лошадиных ног, пробирается вперед. Кони, беспокоясь, ржут, поднимаются на дыбы.

Ведьма-табунщица, что доила белую как снег кобылицу в середине круга, прекращает работу и поднимается на ноги, оглядывая табун.

— Что вас тревожит, мои верные?

Сосруко подкрадывается к кобылице и, схватив ведро, одним глотком выпивает все надоенное молоко и, незамеченный, снова прячется под ногами у лошадей. Сколько ни смотрит Ведьма-табунщица вокруг, ничего подозрительного не видит. И вдруг замечает, что молока в ведре нет.

— Кто выпил молоко моей кобылицы Тхож?

— Я! — поднимается на ноги Сосруко. — Значит, ты и есть Ведьма-табунщица?

— Вор! — взвизгивает старуха и бросается на Сосруко с кулаками. Но при первом же ударе о булатную грудь Сосруко вскрикивает от боли.

— Откуда ты? И что тебе надо? — сразу же присмирев, спрашивает она.

— Подари мне коня.

— Тебе? Коня? — Ее лицо искажается ехидной гримасой. — А сможешь устеречь мой табун три ночи, чтобы ни одной головы не пропало? Устережешь — выбирай любого.

— И только-то? Согласен!

…Ночь. Кони спокойно пасутся на прибрежном лугу. Вдруг раздается пронзительный свист. Сразу же кони начинают разбегаться. Сосруко кидается то за одним, то за другим — ничего не может сделать.

Вдруг появляется волк, его старый знакомый, да не один, а с сотней сородичей. Волки сгоняют коней в табун.

Утром появляется Ведьма-табунщица, пересчитывает коней.

— Первая ночь — твоя победа, но ведь еще две ночи впереди.

Снова ночь. И снова раздается свист — еще громче, чем прежде. Кони срываются с места, мчатся как бешеные и вдруг все взмывают вверх. Развеваются гривы, хвосты, ржание раздается под облаками — разве может удержать таких табунщик?

Неожиданно появляется в небе сокол, за ним сто других. Как молнии реют они между забравшимися на облака скакунами, бьют крыльями по глазам, клюют в нежные ноздри. Сыпятся кони вниз на землю, как горох. Собирает их в табун Сосруко.

Утром Ведьма-табунщица снова считает своих коней.

— Все! — с еще большим удивлением говорит она. — Твоя победа, по еще одна ночь впереди.

И снова ночь. Ведьма-табунщица не хочет уступить Сосруко. Уж как она старается в эту ночь, как хлопочет, всовывая в рот не два пальца, а все пять, надувая щеки, и свистит что есть силы! Такого свиста еще никто не слыхал!

Заволновались кони, стали носиться по пастбищу. Сосруко бегает, сгоняет их, но свист все сильнее, все настойчивей. И вдруг кони мчатся в сторону моря, погружаются в волны и исчезают среди бегущих валов.

Зовет их, кричит Сосруко, а что толку?

Но не дремлет рыба, которую спас Сосруко. Расталкивает она дремлющих в глубине морских чудовищ — спрутов, страшных морских змеев и акул. Как тронулись они, шевеля своими щупальцами, развевая хвостами, открывая страшные пасти — быстро один за одним выскочили кони из моря.

На прибрежном песке остался один только жеребенок, видно, только что появившийся на свет. Тонкие его ножки дрожат, языком он облизывает свою шерстку. Сосруко подходит к нему.

— Откуда ты взялся, такой маленький? — спрашивает его Сосруко.

— Моя мать, кобылица Тхож, родила меня нынче в морской пучине, — отвечает тонким ржанием жеребенок.

Подходит Ведьма-табунщица, считает коней.

— Все, — говорит она злобно, — все!

— На одного больше, — ухмыляется Сосруко. — Кобылица Тхож ожеребилась нынче в морской пучине.

— Твоя взяла! — не может сдержать своей злости Ведьма. — Выбирай любого!

— Мне нужен этот маленький жеребенок, — говорит Сосруко.

— Такой плюгавенький? — притворно удивляется Табупщица.

— Для меня сойдет!

— Так и быть. Бери! — От ярости старуха рвет на себе платье.

Сосруко берет за гриву жеребенка и уводит его с собой по прибрежному песку. По правде сказать, неважное приобретение он сделал — жеребенок еле бредет, шатаясь от ветра. Вот он останавливается, не в силах двигаться дальше.

— Что же мне делать с тобой? — качает головой Сосруко.

— Если хочешь, чтобы я был сильнее моего старшего брата Тринога, отпусти меня к моей матери, кобылице Тхож, — отвечает жеребенок. — Он отведал материнского молока только три раза. Если я сделаю четыре глотка — стану непобедимым.

— Что ж, иди…

Жеребенок скрывается, и Сосруко остается одни на морском берегу.

— Ни коня, ни меча… — говорит он сам себе.

Но тут к берегу подплывает рыба, которую спас Сосруко. В пасти она держит его меч.

А вскоре возвращается и жеребенок — теперь это уже красавец конь, могучий, веселый.

И снова перед Сосруко обитель Емынежа.

— Торопись, джигит! — слышит Сосруко крик совы на воротах.

…Два огромных жернова уже готовы, Емынеж удовлетворенно потирает лапы, готовясь перемолоть все зерна в пыль. Но врывается Сосруко, хватает сумку и мчится прочь на своем Тхожее.

— Стой, негодный! — вопит Емынеж, но Сосруко уже у ворот.

— Возьми меня с собой! — просит его сова. Сосруко перерубает цепь, которой она была прикована. Сова садится ему на плечо.

Однако Емынеж не желает расставаться со своей добычей. Он скачет вслед на своем вороном Треноге.

Но странное дело — Тхожей, конь Сосруко, вроде и не торопится, Треног же скачет во весь опор, но не может его догнать.

Емынеж бьет коня тяжелой свинцовой плетью, Треног стонет и кричит Тхожею:

— Эй, брат! Мы родились с тобой от одной матери! Видишь, как меня избивает мой хозяин? Пожалей меня, милый брат, остановись!

Тхожей отвечает своему брату:

— Мне ли, младенцу, учить тебя? Вспомни, что говорила наша мать, морская кобылица Тхож? Если глупый и злой седок бьет тебя — сбрось его и прибей к земле своим копытом!

Треног ржет в знак того, что он понял. Собрав последние силы, он делает прыжок под самые облака и оттула сбрасывает с себя Емыпежа.

Злой демон ударяется о скалу, поднимается столб огня и дыма.

И в ту же минуту сова превращается в прекрасную молодую девушку.

— Не удивляйся, — говорит она Сосруко, — я дочь нартов. Злой Емынеж заколдовал меня, теперь я свободна. Спасибо тебе, джигит!

На берегу реки Гуашэ полощет белье. На другом берегу видны недвижно застывшие камни и среди них один высокий. Гуашэ наклоняется к воде, и нет-нет скатывается из ее глаз слезинка.

Слышен топот копыт. Вдали появляется всадник. Гуашэ всматривается: кто это может быть? И вдруг ее лицо озаряется — это он, дитя ее души, Сын Камня!

Соскочив с коня, Сосруко крепко обнимает мать.

— Ты была права, матушка, нелегок путь к победе!

И он с торжеством передает ей сумку с зерном нартов. Гуашэ крепко прижимает к своему сердцу сына.

— Вот кто помог мне, — указывает Сосруко на девушку.

Гуашэ целует ее.

Неожиданно на другом берегу камни начинают светиться, оживать. И вот уже перед нами красавец-пастух в сером бешмете и его коровы.

— Спасибо тебе, Гуашэ, — говорит он. — Ты хорошо воспитала сына.

Сосруко зачарованно смотрит на пастуха.

— Кто это? — спрашивает он мать.

— Это дух наших гор, сынок, — шепчет она, неотрывно смотря на прекрасное видение, которое снова исчезает, превращаясь в камень.

Хаса Нартов. Появляется Гуашэ. В ее руках — сумка с зерном.

— Мой сын сдержал свое слово, — говорит она и передает сумку с зерном старейшему. — Вот зерно, которое принесет счастье нартам.

Старейшины поднимаются, давая место герою, поют славу Сосруко:

Высокая честь доверена Сосруко. Повесив сумку с зерном на плечо, он горстями бросает, семена из сумки в приготовленную для посева землю.