(Из статьи М. Д. Семенова “История железных дорог”. Саратов, 2016)
“…Хотя, как утверждают многие историки, первые прототипы железных дорог, где вместо металлических рельс использовались деревянные, появились еще во времена Пачакутека и использовались для подвоза каменных блоков на стройках, настоящие железные дороги появились лишь в правление Великого Инки Уаскара, когда началась индустриализация в стране.
Первая железная дорога инков была построена в 1530 году на металлургическом заводе в Хатун Ирриру и использовалась для подвоза железной руды и угля от склада к шахте — однако уже тогда существовали планы по дальнейшему масштабному железнодорожному строительству. Поскольку имевшийся транспорт с трудом справлялся со снабжением завода сырьем, для наращивания объемов производства было принято решение о постройке железнодорожной линии длиной в 150 километров. А поскольку в это время в Тауантинсуйу велись активные исследования электричества — как нам известно, именно Сапа Инка Уаскар стал “отцом электричества”, открыв многие известные нам физические законы, — то в качестве тягового подвижного состава было решено использовать электровозы. Первый опытный локомотив, реконструкцию которого каждый желающий может увидеть в техническом музее Куско, работавший от сети постоянного тока, был построен в Хатун Ирриру в январе 1531 года и по конструкции мало чем отличался от использовавшихся тогда ручных тележек для руды. Имея мощность всего в 1 кВт и управление через изменение напряжения в контактной сети, он не имел особого практического значения — но это стал важный шаг на пути к постройке нормальных локомотивов. И хоть через 3 года движение по железной дороге “Ливитака — Пайтити” открывалось ручными дрезинами, уже спустя 2 года они были полностью заменены новыми электровозами…”
(Из статьи К. А. Петрова “Мифы истории: “Золото инков”. Москва, 2004)
“…Как сейчас нам известно, золото в Тауантинсуйу играло важную ритуальную роль, считаясь “металлом Солнца” — потому инки изобрели способ как сделать видимость наличия у себя большого количества золота. Инками был изобретен особый сплав, состоящий из 88 % меди, 11,5 % известного только им цинка и всего 0,5 % золота, который нынче и известен под названием “золота инков”. Однако, по опыту других высокоразвитых индейских народов, испанцы считали, что у всех у них должно быть много золота — что, казалось бы, подтверждалось показанием захваченного в плен в 1526 году инкского торговца.
Однако когда в 1532 году испанцы под командованием Писарро в Тамписе, вскоре оказалось, что это золото — “фальшивое”. Тем не менее, Писарро сумел выкрутиться и здесь. Произведя на инков впечатления своими лошадьми, он сумел заключить договор об их поставке в Тауантинсуйу по откровенно грабительским ценам. Взамен инки платили хлопком и металлами.
Тем не менее, пример Писарро оказался недостаточно убедительным. Многие испанцы считали, что инки просто прячут золото — и потому раз за раз пытались вторгнуться в Тауантинсуйу, но вернуться из них не смог практически никто.
Почему же страна, где, как теперь известно, располагаются огромные месторождения золота, практически не имела этого металла? Народы Анд не применяли амальгамации, а потому долгое время пользовались исключительно самородным металлом. Как считают современные истории, хоть эта технология и была открыта индейцами Анд еще в древние времена, но еще в 9 веке ее применение было запрещено правителями государства Уари. Тогда же появился и запрет на добычу ртути, за нарушение которого следовала немедленная казнь. Как считается, причина этого заключается в длительных наблюдениях — в результате которых индейцы Анд первыми в мире узнали про вредное действие ртути.
Это запрет просуществовал вплоть до времен правления Сапа Инки Уаскара, когда был частично снят — металл получил достаточно широкое распространение в технике: он использовался в термометрах и барометрах, игнитронах, в электролизе… Однако производство ртути находилось под жестким контролем Великого Инки — и о применении ее в получении золота не было и речи.
Промышленная добыча золота у инков началась лишь спустя два десятилетия с внедрением метода цианирования. Но, уже прекрасно зная про любовь европейцев к этому металлу, они постарались сохранить это в максимальной тайне…”
Конец первой книги