Манг проснулся рано и сначала даже удивился, увидев рядом незнакомого человека. Правда, он тут же вспомнил все события вчерашнего дня, но все равно не верилось, что это правда. Очень уж неожиданный и удивительный случай.
Но доказательство было перед глазами. Девушка крепко спала на его шкуре, подтянув под себя свои голубые ноги. Светлое платье, светлые волосы, белое нежное лицо — все это убеждало, что перед ним действительно необыкновенное существо. Правда, давно уже прошли те времена, когда дикари считали белых богами. Но наши фуиджи живут в таких условиях, что не имели счастья — или несчастья? — встречаться с белыми и хотя богами их не считали, но уважение питали к ним немалое. По крайней мере те, кому не случалось близко сталкиваться с ними.
И Мангу было приятно ухаживать за своей Белой птичкой, заботиться о ней. Поднявшись на ноги, он сразу отправился искать ей (конечно, и себе тоже) чего-нибудь на завтрак. Он быстро насобирал на берегу ракушек и улиток и уже шел назад. Но, сделав несколько шагов, остановился как вкопанный: на острых камнях лежал человек в форме морского офицера или капитана. Мангу не трудно было догадаться, что он имеет прямое отношение к погибшему кораблю. На этот раз у него даже мелькнула мысль, что он мог бы обойтись и без этого лишнего подопечного.
Но, подойдя ближе, он сразу заметил, что человек мертв. Должно быть, волна швырнула его на скалу, потому что череп у него был пробит и зиял черной, кровавой дырой.
Манг осмотрел его, перевернул с боку на бок, ощупал черный мундир с золотыми пуговицами и разными другими побрякушками и тут заметил у пояса великолепный кинжал — кортик. Эта находка так обрадовала его, что он даже вскрикнул от восторга.
Мигом выхватил он кинжал из ножен, покрутил его в руках, пощелкал языком, а потом захотел взять и ножны. А так как они висели у пояса, то начал снимать и пояс. И тут ему в голову пришла счастливая мысль — снять и мундир, ведь голому человеку он будет очень кстати.
И вот наш Манг оказался в капитанском мундире, хотя, правда, без штанов.
Как он выглядел в таком костюме — догадывайтесь сами.
Подобрав с земли свой завтрак, он весело направился «домой».
К тому времени девушка успела проснуться. Оглядевшись вокруг и припомнив вчерашнее, она сидела с таким видом, будто спрашивала: что это сон или действительность? Что корабль погиб, что лодка, в которой они пытались спастись, разбилась, — это она хорошо помнила. Но потом она, кажется, попала в руки дикарей, а вот сейчас никого нет, она одна. Что это значит?
Тут она увидела, что к ней идет какое-то странное существо в мундире. В первую минуту мелькнула надежда, что это кто-нибудь из своих, кому удалось спастись от смерти; но нет, это тот вчерашний дикарь.
Откуда у него эта одежда? Наверно, убил и обобрал кого-нибудь из команды? А теперь очередь за нею…
И снова она закричала от ужаса и забилась в угол…
А Манг подошел, весело смеясь, выложил перед нею свою добычу и доброжелательно сказал:
— Вот ешь!
Потом догадался, что ее заинтересовала его одежда, и добавил:
— Там ваш человек, мертвый.
При этом он одной рукой показал на мундир, а другую протянул в ту сторону, откуда только что пришел.
Девушка не знала, что и думать. Все говорило о том, что этот дикарь, по крайней мере сейчас, не собирается сделать ей ничего плохого. Что же произошло там, куда он показывает?
Наконец она набралась смелости, решительно подошла к нему и знаками стала объяснять, что хочет пойти туда посмотреть. Манг понял и, махнув ей рукой, зашагал впереди.
Когда подошли к берегу, девушка все поняла. Жалость охватила ее, слезы полились из глаз. Несколько минут простояла она, вспоминая подробности гибели корабля.
«Кто знает, может быть, их судьба счастливее моей. Для них, по крайней мере, уже все кончено, а я…» — думала она сквозь слезы.
Ее удручал вид мертвого человека, распростертого на камнях. Нужно было бы похоронить его. Но как это сделать? Тогда она принялась показывать Мангу, чтобы он спустил труп в море. Манг оттащил его в воду, и он тихо заколыхался на волнах.
Девушка отвернулась и быстро пошла назад, словно убегая от этого места. На душе у нее было тяжело, но вместе с тем она чувствовала, что совсем перестала бояться дикаря. Она убедилась, что во всем он вел себя так же, как любой порядочный человек. Да, это был не какой-нибудь зверь, а самый обыкновенный человек.
Ее удивляло только, почему он здесь один. Неужели он попал сюда так же, как и она? Значит, на этом острове им обоим придется жить, может быть, много лет. А может, и до самой смерти…
Но об этом пока лучше не думать.
Англичане, как известно, народ энергичный, крепкий. Даже женщины, особенно богатые, с малых лет закаляют себя спортом. И к нашей девушке скоро вернулись бодрость и энергия. А признаком этого было то, что ей страшно захотелось есть.
Однако, когда Манг предложил ей своих улиток, она пришла в ужас, пожалуй, не меньший, чем вчера, когда увидела дикаря. Манг и поджарил их в золе, и принялся есть сам, всем своим видом показывая, что это очень вкусно, но она даже отвернулась, чтобы не видеть.
Потом она показала, что хочет пить. Манг тотчас вскочил, побежал к морю, нашел большую раковину и помчался с нею искать воды. Хорошо еще, что недавно только кончился дождь и найти воду было нетрудно.
Нельзя сказать, чтобы ей так уж приятно было пить воду из грязных рук дикаря, из какой-то раковины, из какой-то лужи, но ничего не поделаешь надо было привыкать.
Манг догадался, что Белая птичка пищи его не любит. Тогда он захотел угостить ее рыбой. Но это было потруднее, чем принести воды. Ковш, который придумал смекалистый Манг, остался в лодке, значит, нужно было найти такое место, где можно была бы загнать рыбу в угол, чтобы потом ловить руками. А это не всегда удается. Так или иначе, он снова побежал к берегу.
Нашел более-менее удобное место, но все же не настолько узкое, чтобы можно было надеяться поймать рыбу руками. Тогда он снял свой… свои… как бы это сказать? — ну, штаны, которые лучше было бы назвать поясом, или пояс, который затенял ему штаны. С этим приспособлением ему удалось поймать несколько маленьких рыбешек. О, если бы знала Белая птичка, каким способом Манг ловит ей рыбу!
Это угощение девушка приняла более благосклонно и даже сама стала печь в золе. Только кривилась, что рыба была нечищенная, в золе, без соли и без хлеба.
А Манг сидел перед нею на корточках в своем капитанском мундире и радовался, что она ест.
— О, рыба хорошо, вкусно! — подзадоривал он.
Как ни грустно было несчастной девушке, но каждый раз при взгляде на эту фигуру она не могла сдержать улыбки, а теперь так и вовсе рассмеялась. А довольный Манг захохотал в сто раз громче.
После завтрака Манг взялся за свою работу. Он показал девушке жерди и стал объяснять, что делает лодку — кану, на которой они вместе поплывут. Он подошел к воде, показал, как двигается по воде лодка, и махнул рукой в сторону моря, говоря на своем языке: «далеко-далеко!»
Речь получилась очень выразительная и понятная, только девушка никак не могла представить себе, что за лодка выйдет из таких жердочек. Оставалось ожидать, что будет дальше.
Работа теперь пошла веселее: у Манга был хороший кинжал, который мог служить и топором, и ножом, и рубанком, и шилом. Можно было использовать и доску от разбитой лодки. Манг снова увлекся и забыл про голод.
Но девушка была голодна. Несколько рыбешек и дождевая вода не могли ей заменить какао, булок, масла и других вкусных вещей, к которым она привыкла. Наконец она не выдержала, подошла к Мангу я, дотронувшись пальцами до своего рта, показала, что хочет есть.
Манг сразу бросил работу и пошел промышлять чего-нибудь на обед. На этот раз ему посчастливилось: было время отлива. Вода отступила от берега и оставила на дне много разной живности. В одном месте осталась лужа, а в ней — несколько довольно крупных рыб. Девушка сама захотела принять участие в сборе урожая, но испугалась раков, хотя и считала их самым лучшим кушаньем из всего, что тут было.
На этот раз она помогала готовить обед. Для себя самой она и почистила рыбу и помыла. А Манг пикал рыбу в рот как есть, только что не живьем, выплевывая то, что несъедобно.
Девушке противно было смотреть, как ее сосед ест всякую дрянь, пачкает свой капитанский мундир. Она отворачивалась от него, старалась не видеть и ждала, когда он возьмется за работу и оставит ее одну. Временами ей приходила в голову мысль: что сказали бы ее знакомые, если бы увидели ее за «дружеским обедом» с дикарем?
Манг пошел работать, а барышня то отдыхала на мягкой котиковой шкуре, то прогуливалась по острову.
Так шли дни за днями. Манг бился над своей лодкой, а девушка с нетерпением ждала, когда он закончит ее, и томилась. Она никак не могла привыкнуть к пище, которой снабжал ее Манг, чувствовала себя неважно, похудела. От прежней бодрости не осталось и следа. Начало казаться, что она сидит на острове целые годы и, наверно, никогда уже не выберется отсюда.
Манг, наоборот, был весел и энергичен. Он старался угодить ей, как умел, обнадеживал, что скоро они двинутся в путь.
Куда? Об этом они ни разу не пробовали договориться, да и вряд ли каждый из них в отдельности знал, куда нужно плыть, когда лодка будет готова. Девушке казалось, что стоит отъехать от этого проклятого острова, как им обязательно встретится какой-нибудь корабль. А Манг и представить себе не мог, что он будет делать с нею. Знал одно: нужно вернуться домой, отомстить Нгаре и отобрать у него лодку, потому что та, которую он делает, будет все-таки хуже старой. А уже потом можно будет подумать, как добраться до белых.
Но дело у Манга двигалось очень медленно. Связать кое-как жерди он успел за два дня, но осталось самое главное: обшить их. А тут, как назло, толстых деревьев не было, приходилось сшивать маленькие кусочки коры. Они были тонкие, непрочные, разрывались. Нужно было складывать их в несколько слоев, латать дыры, потом латать латки и так далее.
Девушка уже поняла, как Манг хочет сделать лодку, но, приглядевшись к этой работе, она совсем потеряла надежду, что из такой затеи что-нибудь выйдет.
А Манг не унывал. Кусочек за кусочком терпеливо сшивал он кору. Тогда и девушка захотела помочь. Манг был очень доволен.
— Хорошо, хорошо! Теперь будет быстро. Белая птичка — хорошая девушка, — говорил он.
Но обрадовался Манг рановато: у Белой птички ничего не получалось.
Однако она хорошо понимала, что от этого зависит ее жизнь, и, сжав зубы, продолжала работать. Прошло время, и стало ясно, что в таком деле даже изнеженные руки могут принести пользу.
Не однажды к ней возвращалась мысль, что весь этот труд — напрасная трата сил, что все равно ничего не выйдет, но уверенный, бодрый вид Манга вселял в ее сердце надежду.
Так прошло целых три недели. Несколько раз сменилась погода: снова довелось пережить и дождь, и ветер, и бурю. Светлое платье девушки превратилось в лохмотья, голубые чулки порвались (только теперь Манг понял, что это не был цвет кожи). Но здоровье ее не подкачало: дикарский образ жизни пошел на пользу.
Отношения их друг к другу успели определиться. Девушка давно уже забыла, что находится «в лапах у людоеда». Для нее это был обычный желтокожий слуга, каких немало и у них, в Лондоне. Ее нисколько не удивляло, что он прислуживает ей, оберегает и кормит ее. Разве может быть иначе? И она распоряжалась им, как слугой. Раз-другой даже обозлилась, кричала на него, топала ногами.
Манг ничего этого не понимал, даже находил забавным. Он настолько уважал Белую птичку, что ему и в голову не приходило равняться с ней. Он был доволен уже тем, что она позволяет ему сидеть рядом, заботиться о ней.
И вот настал день, когда лодка была спущена на воду. Правда, вышла она ненадежной и неказистой, но Манг не мог наглядеться на изделие своих рук.
Девушка ступила в лодку недоверчиво. Была минута, когда она заколебалась: не лучше ли остаться здесь и терпеливо ждать избавления, чем пускаться в море на этой несчастной скорлупке? А что, если придется ждать месяц, год, много-много лет? И она решилась.
Ну и набралась же она страху, пока миновали рифы! Каждый миг ей казалось, что лодка вот-вот перевернется вверх дном или просто расползется под их тяжестью. Успокоилась только тогда, когда дорога пошла каналами под защитой высоких скал.
Первую ночь провели в лодке под скалой. Для девушки это было настоящей мукой.
Назавтра двинулись дальше. Около полудня вдруг послышался… звон. Настоящий звон «склянки», которые отбивают время на кораблях. Доносился он из-за скалы справа. Значит, там шел корабль!..
Забеспокоилась девушка, заволновалась.
— Туда! Туда! — кричала она, показывая рукой на скалу.
Манг и сам знал, что нужно делать, и направил лодку в объезд. Но сразу можно было догадаться, что из этого ничего не выйдет. Лодка ползла медленно, а скала, как назло, была широкая у основания. Девушка не могла усидеть на месте, металась, рискуя перевернуть лодку, ломала руки, плакала, кричала по-своему: «Скорей! Скорей!»
Когда обогнули скалу, то увидели далеко-далеко черную точку и дымок.
Девушка с жалобным стоном упала на дно лодки.
Нет худа без добра: упав на дно, она попала лицом в холодную воду и сразу пришла в себя.
К сожалению, на этом добро и кончилось. Пришла новая беда, да такая, что и Манг и его спутница сразу забыли про пароход, который прошел мимо.
Оказывается, когда Манг спешил к кораблю, он так напрягался, так сильно упирался ногами в дно лодки, что швы не выдержали и разошлись. Манг хотел остановить течь, закрыть щель руками, но напрасно — она становилась все шире и шире.
Положение было угрожающим. Но Манг не растерялся. Глянув на скалу, он заметил небольшой выступ и, не раздумывая, направил лодку туда. Подъехал уже стоя по колено в воде. В один миг он вскарабкался на скалу и втащил за собой девушку. Не забыл задержать и лодку, которая, хоть и была залита до бортов, однако еще держалась на воде.
Так наши путешественники снова очутились на острове, еще менее гостеприимном, чем прежний. Они стояли на узком выступе скалы, где невозможно было ни присесть, ни повернуться.
А вокруг было величественно красиво и спокойно. Море искрилось под южным солнцем, ни единой волны на его безмятежном просторе. Черные скалы высились беспорядочной толпой, спокойные и важные. Только птицы суетились и спорили вверху, над головой.
Девушка стояла неподвижно и глядела вперед с таким видом, словно ей было безразлично, чем бы все это ни кончилось.
Зато Манг напряженно искал выхода. Сначала он осмотрел скалы в надежде на первый случай найти более подходящее место. Не нашел. Тогда он стал пристально всматриваться вдаль.
Там, километрах в восьми, был его дом. Он даже видел отсюда вход в заливчик. Там его родные, там кану. Так мало оставалось плыть, и вот это несчастье! Неужели суждено погибнуть здесь, под боком у своих? Даже некуда втащить лодку, чтобы хоть кое-как починить ее.
Остается одно — добираться до своих вплавь.
И он принялся объяснять девушке, что хочет плыть туда. Он показал рукой на лодку, протягивая другую руку к далекому берегу: там есть лодка. Потом показал, будто он сам плывет туда, и наконец очень искренне и выразительно стал объяснять, что он вернется и заберет ее.
Девушка все поняла, но эта выдумка нисколько не обрадовала ее. Откуда там может быть лодка? А если и есть, так доплывет ли он? Лучше уж погибнуть вместе. Все-таки живой человек рядом, хоть и дикарь.
Манг тем временем сбросил свой мундир и подпоясался поясом с кинжалом. Потом ободрительно улыбнулся ей, прыгнул в воду и поплыл.
Взмах за взмахом, медленно, но верно отплывал он все дальше и дальше. Вот уже еле-еле чернеет голова, вот и она скрылась в сверкающем просторе. А девушка стояла, глядела вслед и все еще не могла понять, к лучшему это или к худшему…
Потянулись для нее длинные часы, бесконечные, безнадежные. И правда, на что ей было надеяться? Она не знала, куда он поплыл, где думает раздобыть лодку. Не знала, сколько времени пройдет, пока он вернется, да и вообще вернется ли. Надежды на это было мало: во-первых, он сам может погибнуть, во-вторых, может не найти никакой лодки, в-третьих, может найти через несколько дней, когда уже будет поздно. И, наконец, кто знает, а вдруг он нарочно оставил ее здесь и вовсе не собирается возвращаться? От дикаря всего можно ожидать.
Значит, нужно готовиться к смерти. Как часто бывает в таких случаях, перед нею прошла вся ее жизнь. Отец ее богатый английский капиталист. Между прочим, у него в Чили было большое предприятие по добыче меди. Жили они в Лондоне, но последний год отцу пришлось провести в Чили — у него были там дела. К этому времени мисс Грэт — так звали девушку — окончила свое образование и захотела проехаться к отцу — повидать свет.
И вот вместо этого она стоит тут одна на голой скале и ждет смерти.
Так прошел день, настал вечер. Уже несколько раз говорила она себе, что надо кончить мучения и самой броситься в воду, но все не решалась. Хотя умом она уже не верила в спасение, но где-то глубоко в сердце все еще жила надежда.
«А может быть?… Подожду еще немного, еще можно подождать».
Вот уже и ночь. Вокруг — ни звука. Напряженное ухо чутко вслушивалось, ловило как бы далекие всплески весел. Может быть, это он возвращается? Нет, ничего не слышно…
Долго плыл Манг. Устанет, отдохнет на спине и снова плывет. Хорошо еще, что море тихое. Вот уже и вход в бухточку. Один поворот, другой — и перед ним желанный уголок, его временный дом.
Он крикнул, чтобы дать знать своим. Эхо прокатилось в скалах, но другого ответа не было. Снова крикнул — и снова молчание. Манг сразу почувствовал, что у него похолодело внутри и он не может двинуться с места.
Собрав последние силы, он выбрался на площадку, осмотрелся — никого нет! Даже ничего из имущества не осталось на берегу: значит, выехали не временно, а навсегда.
Едва живой дотащился он до того места, где горел семейный костер, и рухнул наземь…