Сыщики. Книга 2. Город Озо

Глава десятая

Справившись с первым изумлением, Ричард решил отложить разговор с Томбой до более спокойных времен. Ему с трудом удалось поднять с колен восторженных дикарей, никак не желавших прекращать свои славословия. Пришлось даже пригрозить карой Духа Лесов. Сомалийцы при этом презрительно посмеивались над своими недавними товарищами по плену, они не верили ни в какого Духа Лесов.

Путешественники занялись поиском своих вещей. Добычей Угарруэ были буквально набиты несколько хижин, и отыскать имущество экспедиции среди горы других трофеев поначалу казалось непосильной задачей. Зато в помощниках недостатка не ощущалось. Силами нескольких десятков туземцев все награбленное работорговцем добро было вытащено на вытоптанную площадку посреди деревни. Так дело пошло быстрее, и вскоре ящики с консервами, патроны, оружие, а также запасные палатки, ножи, серпы, кукурузная мука, рис и все остальное, включая коробку патронов для «Биг Фифти», было найдено. Нашлась и одна из похищенных грабителем коз — вторую, по словам африканцев, Угарруэ со своими подручными съел сразу по возвращении из набега.

Меркатор внимательно осмотрел и остальную добычу, после чего к вещам путешественников добавились три ящика патронов для митральезы. Кроме этого, припасы экспедиции были пополнены изрядным количеством корня маниока, из которого, по словам Меркатора, туземцы готовили муку для прекрасных лепешек, и несколькими сотнями бананов. Остальное было великодушно подарено туземцам. Меркатор подумывал взять с собой ящик динамита, обнаруженный в одной из палаток, но с сожалением отказался от этой идеи, так и не придумав, для чего бы взрывчатка могла пригодиться в джунглях.

Поздним утром, оставив раненого Угарруэ на попечение нескольких маньемов, отряд покинул лагерь работорговца.

Они уже отошли на полсотни ярдов, как вслед им раздался полный боли крик работорговца:

— Я найду вас, англичане! Угарруэ не прощает обид! Вы поплатитесь!

Ричард хмыкнул:

— Куда только девался весь его лоск.

— Зря мы оставили этого типа в живых, — хмуро заметил Меркатор. — Арабы — мстительный народ.

— Убивать безоружного пленника низко, — не согласился с ним Александр.

— Что ж, будем надеяться, он сдохнет сам, — вынужден был смириться журналист. — Лихорадка в этих местах хорошо пристает к свежим ранам.

Кроме счастливо переживших плен бабуру и сомалийцев, потерявших в стычке одного человека, к отряду присоединилось и несколько жителей разоренной Угарруэ деревни. К месту своей злополучной стоянки друзья вернулись только под вечер. Короткий отдых после боя с работорговцами не мог полноценно восстановить силы путешественников, поэтому теперь они просто валились с ног. Кое-как установив палатки, друзья погрузились в глубокий сон.

На следующий день на туземных лодчонках экспедиция переправилась на другой берег Конго и продолжила путь к верховьям великой реки.

Александр продолжал держаться отчужденно, и Ричард никак не мог понять, чем это вызвано. Его блестящие выстрелы в бою с работорговцами сыграли едва ли не самую важную роль в победе над Угарруэ, но поздравления от друзей аристократ принял довольно сухо. Теперь он держался в хвосте отряда и за несколько дней не перекинулся со спутниками и десятком слов.

Но путешественникам было не до его причуд. Каждодневные переходы отнимали практически все силы. Кроме того, Ричарду не давали покоя слова Томбы о родном городе. На одной из стоянок они с Лизи и Меркатором решили подробно расспросить чернокожего друга о его жизни до их драматической встречи в Матади.

Совокупными усилиями журналиста и девушки, которая все лучше понимала гиганта, удалось перевести его сбивчивый рассказ.

Выяснилось, что Томба действительно родился в далеком и скрытом от любопытных глаз горными кряжами городе Озо. Городом правил Морадита — жрец Золотого Дракона, так в Озо называли Духа Земли. Морадита был мудр и владел знанием, переданным его предшественникам самим Золотым Драконом. Время от времени Дракон вселялся в Морадиту, и тогда глаза его меняли цвет.

В городе Озо прошли первые и самые счастливые двадцать лет жизни Томбы. Он вырос и нашел свою судьбу в лице прекрасной Итури. Они обменялись клятвами вечной любви и съели один на двоих орех квабата, соединившись навсегда перед ликом Золотого Дракона. Половинки скорлупы ореха стали частями их свадебных бус. Отныне каждый носил свою, и так будет до самой смерти. Но счастье оказалось недолгим.

Томба был рыбаком и добывал себе пропитание в водах небольшого горного озера. Водоем питался несколькими ручьями, сбегавшими со склонов гор. Вытекала из озера лишь одна короткая речка, несшая свои воды к большой пещере. Рыбаки предпочитали держаться от нее подальше, но однажды Томба подплыл слишком близко. Течение подхватило его лодку, и не успел молодой рыбак спохватиться, как оказался в пещере. Здесь наклон увеличился, поток резко ускорился, и лодка понеслась в полной темноте быстро, как на крыльях. Томба понимал, что его несет к Концу Мира, но сделать уже ничего не мог. Сколько он провел в темноте — неизвестно, но все это время он потратил с пользой, вознося молитвы Золотому Дракону. Наконец впереди забрезжил свет, а вскоре лодка, несомая бурным потоком воды… взлетела. Теряя сознание от страха, рыбак успел увидеть далеко внизу прекрасную, но незнакомую землю.

— Наверное, это был водопад?! — догадалась Лизи.

Томба застенчиво пожал плечами и продолжил рассказ.

Очнулся незадачливый рыболов на берегу незнакомой реки в твердом убеждении, что перенесся в другой мир, о котором еще в детстве слушал сказки старух. Как найти дорогу назад? Как вернуться к любимой Итури? Отчаяние овладело рыбаком.

Много недель он скитался по заросшей слоновьей травой саванне, не помня себя от горя, но боясь далеко отходить от реки, пока в первый раз не попался арабским охотникам за рабами. Только теперь к Томбе вернулась способность мыслить разумно. Через несколько дней он порвал цепь и сбежал. Теперь он стал осторожен и больше не попадался на глаза чужакам. Но одиночка обречен в лесу. После долгих блужданий по бескрайним африканским джунглям, где его не раз выручала только природная сила, Томба прибился к деревеньке бабуру. Здесь никогда не слышали о городе Озо, и Томба окончательно убедился, что попал в иной мир. Но надежда вернуться домой не покидала добродушного гиганта. Ведь с ним была скорлупка квабата, вторая половинка которой осталась у Итури.

Так прошло несколько спокойных лет, пока мирная жизнь бабуру не оказалась разрушена вторжением Типпу-Тиба. Что случилось потом, путешественники хорошо знали.

Томба тяжело вздохнул.

На протяжении всего разговора Ричард не отрывал глаз от бус на шее гиганта. Там, среди продырявленных и раскрашенных косточек местных плодов, среди деревянных, глиняных и костяных бусин, он увидел скорлупку квабата. Едва Томба рассказал о ней, как у сыщика возникла блестящая идея.

— Ты можешь дать мне эти бусы? — спросил Ричард у чернокожего, когда рассказ был окончен.

Томба помотал головой и отодвинулся от молодого англичанина, словно опасаясь, что тот может применить силу.

— Не бойся, я их верну. Только… попрошу совета у Золотого Дракона. Он подскажет, как найти твой город, и поможет узнать, жива ли Итури.

Меркатор с особенным интересом посмотрел на Ричарда.

— Вы умеете общаться с Духом Лесов?

Сыщик уже давно решил, что прятать сокола от журналиста, когда он уже знает о каракатице, бессмысленно. Просто не было случая продемонстрировать спутнику возможности фигурки.

— Да, дружище. И простите, что держал это в тайне. Привычка, знаете ли, выработанная годами.

Томба решился и снял бусы. Ричард осторожно принял украшение и достал из потайного кармашка сокола. Меркатор наблюдал за его действиями, затаив дыхание, словно очарованный деревенский простак за фокусами ярмарочного факира.

Контакт с фигуркой возник мгновенно. Искать предмет, имея в руках его точную копию, всегда было проще простого. Сжав в кулаке бусы, Ричард представил вторую половинку квабата и почти мгновенно увидел ее. Скорлупка была вплетена в точно такие же бусы и покоилась между маленьких грудей красивой негритянки с печальными глазами. Девушка сидела на корточках возле скального разлома, из которого поднимался черный дым, и что-то говорила невидимому собеседнику, бросая в расселину пучки травы.

Ричард отчетливо увидел это место соколиным зрением. До него было больше тысячи миль, и располагалось оно приблизительно в той части Лунных Гор, которую показывал ему Узник на своей карте. К сожалению, рассмотреть подробно окружающий пейзаж или путь к искомому предмету возможности сокола не позволяли. Ричард прервал контакт.

Едва глаза сыщика вернули свой обычный цвет, друзья набросились на него с расспросами. Он без утайки рассказал о том, что увидел, чем произвел огромное впечатление на Томбу. Гигант подскочил и взволнованно затоптался на месте, будто хотел немедленно бежать в родные горы.

— Итури! — сказал он, сверкая глазами. — Она молится Золотому Дракону. Дым — дыхание Дракона! Когда нужно помощь — иди к пещере Дракона и просить.

Меркатор тоже был впечатлен, хотя и старался этого не показывать.

— Ну что ж, теперь мы можем быть уверены в существовании конечного пункта нашего путешествия! — сказал он. — Осталось преодолеть какую-то тысячу миль. Хвала господу, что большую часть пути можно сделать по реке.

Но прошла еще целая неделя ежедневных тяжелых переходов, прежде чем путешественники достигли судоходного участка реки. Здесь, в очередном маленьком селении, где тем не менее тоже имелась контора Компании, Меркатор договорился об аренде небольшого пароходика. Добровольные помощники из числа освобожденных рабов Угарруэ помогли погрузить снаряжение и отправились в обратный путь.

В последующие недели друзьям оставалось только скучать. Пароход был новее и надежнее покинутой не так давно «Цапли», он бодро шел вверх по течению Конго. К берегу приставали редко и лишь для того, чтобы путешественники могли размять ноги на твердой земле и пополнить запасы фруктов и свежего мяса. Постепенно невзгоды, пережитые в начале пути, отошли на второй план и забылись. Путешествие вновь казалось увеселительной прогулкой по экзотической стране, которую можно было наблюдать с безопасной палубы парохода.

Александр постепенно оттаял, так и не рассказав друзьям о причине своей внезапной хандры. Он стал выходить на палубу, чтобы перекинуться с Меркатором или Ричардом парой непринужденных фраз или сделать изысканный аристократический комплимент в адрес Лизи.

Прибытие в Стэнливиль было встречено всеми участниками экспедиции с облегчением. Им не терпелось продолжить путешествие по земле, тем более что непроходимые джунгли были позади и дальнейший путь лежал через саванну, кое-где покрытую островками экваториального леса.

Двигались уже привычным порядком: впереди Меркатор с сомалийцами, за ними Ричард и Лизи, затем шли бабуру с грузом и в арьергарде — Александр с несколькими наемниками. Местность была густо заселена, по африканским меркам. Каждый день путешественники встречали деревни туземцев, настроенных довольно дружелюбно и всегда готовых выменять нескольких куриц на припасенные предусмотрительным Меркатором безделушки.

Идти по саванне было нетрудно, и в иной день отряд делал по двадцать миль. В последние недели Ричард редко прибегал к помощи сокола. Не было нужды сверять свой путь с артефактом, достаточно все время двигаться на восток, чуть-чуть забирая к северу. А для этого хватало компаса и умения Меркатора ориентироваться на местности.

Не было недостатка и в дичи: огромные стада антилоп попадались едва ли не по пять раз на дню, и Александр с его непревзойденной меткостью почти каждый вечер радовал друзей свежей добычей. Для охоты он использовал карабин Ричарда, экономя заряды к своему верному «Шарпсу».

На бескрайних просторах саванны им попадались животные, о которых друзья знали лишь понаслышке да из цветных альбомов. Многотысячные стада медлительных и бесстрашных буйволов здесь уживались с игривыми и шумными зебрами, а изысканные высокомерные жирафы важно расхаживали рядом с угрюмыми и смертельно опасными носорогами. Несколько раз путешественникам посчастливилось встретить и слонов, которые, несмотря на свои исполинские размеры, пугливо отступали с приближением людей.

Но следующая встреча с обитателями саванны оказалась далеко не такой мирной.

Это случилось в пальмовой роще, которая была заметна издалека и отличалась от встреченных до того урочищ громадными округлыми валунами, словно бы растущими из самого ее сердца. Камни достигали в высоту двадцати футов и были нагромождены друг на друга в загадочном порядке, в котором чувствовалась чья-то осознанная, но непостижимая воля.

Пока Меркатор с Лизи руководили установкой лагеря, Ричард и Александр с азартом первооткрывателей принялись карабкаться на камни, рискуя свернуть себе шеи, но непременно желая разузнать, что скрывается по ту сторону. Каково же было их изумление, когда, очутившись на вершине одного из валунов, они обнаружили, что камни расположены кольцом и окаймляют крохотное озерцо почти идеально круглой формы.

Первым на берегу странного озерца оказался Ричард.

— Глядите, дружище, здесь бывают люди! — Сыщик поддел носком ботинка обгорелую головешку.

Александр спрыгнул с приличной высоты на узкую полоску берега и едва не угодил в воду.

— В таком случае им приходится изрядно попотеть, добираясь до места пикника, — заметил он, отряхивая с одежды пыль.

Ричард усмехнулся — едва ли не впервые на его памяти молодой аристократ позволил себе пошутить.

— Все-таки замечательное укромное местечко, — сказал он мечтательно. — Какой-нибудь древний правитель или прославленный разбойник могли бы зарыть здесь свои сокровища. Я непременно бы так и поступил, будь у меня сокровища.

— Кстати, о сокровищах, — посерьезнел Александр. — Я давно хотел поговорить с вами, Рик, о тех предметах, что вы и ваша сестра носите с собой.

Ричард напрягся. В голове вновь мелькнули старые подозрения и необъяснимое, но явственное ощущение опасности, связанное с юным аристократом. Он уже хотел вежливо дать понять собеседнику, что не желает говорить на эту тему, как вдруг его взгляд упал на гладкий бок одного из валунов.

— Не может быть! Это же рисунки! Посмотрите, сколько их, — воскликнул он, радуясь поводу уклониться от разговора.

И впрямь, поверхность валуна была испещрена множеством примитивных рисунков, сделанных бурой краской. Располагались они футах в четырех от земли и могли быть нарисованы либо ребенком, либо человеком ростом с ребенка.

Художника вдохновляли в основном сцены охоты: путешественники без труда узнавали слонов, носорогов, жирафов или львов в окружении множества маленьких человечков с копьями. Отдельные животные остались неузнанными — например, странный зверь, чудовищный на взгляд, с кошачьей мордой, но рогат. Рога его были грозно устремлены на схематично изображенных охотников.

Некоторые картинки были явно посвящены другим сторонам жизни неведомого племени. И не самым приятным сторонам. На одной из них странное существо, похожее на павиана, но с огромными острыми зубами, глодало… человеческую руку. Рядом с ним были изображены оторванные человеческие конечности без пальцев.

— Как вы думаете, кто это? — спросил Ричард, передернувшись.

— Наверное, местный кровожадный божок.

— Не хотел бы я встретиться с его приверженцами.

Путешественники дошли до конца валуна и неожиданно для себя оказались перед узкой расщелиной. Было непонятно, насколько она глубока — в нескольких футах от начала расщелина резко сворачивала, образуя естественный угол.

— Вы чувствуете?.. — вдруг спросил Ричард, скривившись. — Пахнет тухлятиной. Как будто там, за углом, кто-то…

— Смотрите! — перебил его Александр. Он быстро наклонился и поднял с земли маленький предмет, похожий на косточку из цыплячьего крылышка.

— Это кость… — уверенно заключил Ричард. — Я не анатом, но, по-моему… — Сыщик поднял к глазам ладонь. — Это фаланга человеческого пальца.

— Вы только посмотрите, сколько их здесь!

И впрямь, земля под ногами искателей приключений оказалась буквально усыпана подобными косточками. Временами попадались и более крупные, но в основном это были крошечные пястные кости маленьких людей.

— Это что-то вроде святилища с жертвенником! — сказал Ричард, окидывая маленькое пространство внутри каменного кольца новым взглядом. Теперь это крошечное озеро уже не казалось ему райским уголком. По спине пробежал холодок. — Давайте-ка выбираться из этого… логова подобру-поздорову.

И в этот момент со стороны саванны раздался выстрел. Друзья, не сговариваясь, бросились назад, разом забыв о пугающих рисунках и зловещих находках. Карабкаться по практически отвесным склонам валунов было неудобно: ноги постоянно скользили по гладкой поверхности камней, рукам было не за что уцепиться. С трудом преодолевая фут за футом, молодые люди приближались к вершине каменного кольца.

А выстрелы уже гремели один за другим. Теперь друзья слышали еще и громкие отрывистые команды Али, и возбужденные крики бабуру, но, кроме этого, они уловили и другие звуки: странное разноголосое шипение вперемешку с режущим ухо верещаньем. Все это красноречиво свидетельствовало — отряд подвергся неожиданному нападению.

У Ричарда замерло сердце, когда он понял, что до сих пор не слышит Лизи. Сыщик удесятерил усилия и буквально взлетел на вершину последнего валуна. Картина, открывшаяся его взору, поражала воображение и вселяла настоящий ужас.

Из саванны к подножью каменой гряды, под которой расположился лагерь, накатывало невиданное воинство. В первый момент Ричард подумал, что это стадо диковинных животных, неизвестных доселе европейской науке: они бежали на двух жилистых ногах, хлопая на бегу короткими пышными крыльями, имели длинную толстую шею и… две головы. Одна из голов была птичьей, а другая — в это трудно поверить — человеческая. При этом именно человеческая голова была увенчана ярко-красными перьями. Существа в две глотки издавали эти странные шипяще-верещащие звуки и потрясали маленькими дротиками в коротких ручках.

Только вглядевшись в странных птицелюдей получше, Ричард понял: перед ним огромные страусы, а их седоки — маленькие воинственные пигмеи. Несколько нападавших и их птиц уже лежали на земле, сраженные винтовочным огнем, но из высокой травы появлялись все новые и новые всадники.

Бабуру испуганно метались по лагерю, мешая наемникам целиться в атакующих пигмеев. На глазах у Ричарда двое носильщиков упали, пронзенные дротиками, а один был сбит с ног страусом.

Высматривая Лизи, сыщик заметил, что Меркатор, взобравшись на один из валунов, лихорадочно заправляет патронную ленту в митральезу. Так и не найдя девушку, Ричард сделал несколько рискованных прыжков вниз. Остановившись футах в пятнадцати над землей, он выхватил револьвер и выстрелил в ближайшего наездника. Коротышка слетел с птицы, забившись в судорогах на земле. Но страус, потеряв седока, и не подумал убегать — он сам по себе был грозным оружием. Разъяренная птица бросилась на ближайшего сомалийца, который в это время перезаряжал карабин, и нанесла сильный удар клювом по голове наемника. Удар не был смертельным, но оружие вывалилось из рук стрелка, а сам наемник отлетел в другую сторону.

Над головой Ричарда прогремело подряд три выстрела. И хотя Александр находился гораздо выше него — а вести из револьвера прицельный огонь на таком расстоянии практически невозможно, — все три пули достигли цели. Две птицы лишились наездников, а одна упала с простреленной шеей, причем ее всадник был убит тем же выстрелом.

— Скорее вниз! — крикнул Александр, делая еще один выстрел. — Мне нужно достать «Шарпс»!

Он сунул револьвер за пояс и принялся спускаться к Ричарду. Наблюдая за неуклюжими движениями длинноногого аристократа, сыщик содрогнулся от уверенности, что сейчас тот сорвется и полетит вниз, ломая кости о каменные уступы. Но ничем помочь другу Ричард не мог. Страх за Лизи нарастал в его душе с каждой секундой. Девушки нигде не было видно.

А врагов все прибывало. Они выныривали из зарослей слоновой травы один за другим, и вот уже несколько дюжин птичьих всадников атаковали маленький лагерь.

— Лизи! — не выдержал Ричард, когда патроны в его револьвере кончились. Отчаяние звучало в его голосе. — Где ты? Откликнись!

Но если девушка и ответила, ее крик утонул во внезапном грохоте митральезы. Меркатор наконец справился с лентой и вступил в бой. В первые секунды шквального огня ряды наступающих дрогнули. Пули рвали тела страусов и их наездников буквально в клочья. Во все стороны полетели комья окровавленных перьев с кусками плоти — птичьей и людской. Страусы разразились возмущенным клекотом и замедлили бег. Некоторые из них даже повернули назад, но режущий уши пронзительный свист остановил бегство. Пигмеям неведом был страх, и они заставили животных повиноваться. Новая волна атакующих захлестнула лагерь.

Ричард спрыгнул на землю. Каким-то чудом он оказался на том самом месте, где они с Александром начали восхождение. На расстоянии вытянутой руки он увидел прислоненную к скале «Биг Фифти». Рядом валялась сумка Александра. Сыщик раскрыл ее и тут же увидел коробку патронов для винтовки. Александр был уже рядом, сползая на животе с очередного уступа.

— Ловите! — крикнул Ричард товарищу.

Юный аристократ едва успел упереться ногами в валун и развернуться. Винтовку он поймал почти чудом. Следом за ней полетела коробка с патронами. Сыщик успел еще кинуть сумку и в последний момент развернулся к налетевшему врагу.

От удара узловатой страусиной ноги он увернулся, но огромная птица сбила его грудью и побежала дальше. Падение спасло сыщику жизнь. Смертоносный дротик бессильно звякнул железным наконечником о камень над головой англичанина и упал на землю прямо перед его носом. Ричард увидел, что плоское лезвие маслянисто поблескивает. Яд? Вполне возможно.

Меркатор продолжал стрелять, но очереди стали короче — журналист экономил патроны. Зато выстрелы сомалийцев раздавались весьма часто. Краем глаза Ричард увидел, что наемники прижались спинами к ближайшему валуну и стараются действовать слаженно: половина ведет огонь, другая половина перезаряжает карабины. Вот только осталось их всего восемь человек. Трое уже лежали мертвые прямо у ног своих товарищей.

Несколько носильщиков тоже были убиты. Остальные, вместо того чтобы хоть как-то помочь в отражении атаки, на глазах у Ричарда карабкались вверх по склонам. Внизу остался только Томба. Чернокожий исполин вооружился свежесломанным деревцем длинной в добрых десять футов и размахивал им, словно огромной косой, круша любого, кто пытался приблизиться к нему. Несколько птиц с поломанными ногами бились рядом с ним, вминая в сухую землю своих раздавленных всадников. К счастью, сам Томба даже не был ранен. Он не пытался сбежать или хоть как-то изменить местоположение, и Ричард наконец понял: гигант охраняет Лизи. Но где же сама девушка?

Сверху раздались первые выстрелы из «Биг Фифти», и на мгновение на душе у сыщика полегчало. Хотя врагов не убывало, виртуозное владение Александра оружием вкупе с убийственным огнем митральезы внушало надежду на благополучный исход даже такой безнадежной битвы, как эта.

Ричард лихорадочно дозарядил револьвер — к счастью, патроны оказались в кармане — и бросился к Томбе. Ему пришлось пригнуться, чтобы не угодить под удар смертоносной дубины великана. Лишь приблизившись вплотную к нему, сыщик увидел Лизи. Точнее, ее ноги в маленьких мужских башмаках, купленных в Саутгемптоне. Сама девушка по большей части находилась в узкой щели между двумя половинками расколовшегося в незапамятные времена валуна.

— Господи, Лизи! Что вы там делаете?!

Ноги дернулись, как показалось сыщику, слегка раздраженно.

— Не могу достать… — глухо донеслось из щели.

— Какого дьявола вы там ищете? — пораженно воскликнул Ричард, стреляя в наиболее ретивого из пигмеев.

— Каракатица! Я ее уронила!

Ричард едва удержался от крепкого словца. Несмотря на критичность ситуации, у него в голове внезапно прозвучал спокойный голос Узника, советовавшего не полагаться на фигурки чрезмерно. «В конце концов они всегда подводят!» — говорил он. Сейчас чрезмерные упования на фигурку или страх навсегда потерять ее могут стоить им всем жизни.

Осознав это, Ричард кинулся вперед и схватил Лизи за ноги. Он потянул девушку на себя, не обращая внимания на возмущенные крики, и вскоре разозленная красавица оказалась в его объятиях.

— Что вы себе позволяете?! — сверкнув глазами, потребовала ответа Лизи.

— Мы не можем здесь оставаться! — как можно тверже сказал Ричард. — Поднимайтесь наверх!

Но в этот момент он увидел, как глаза девушки меняют цвет.

— Я ее достала! — торжествующе воскликнула она. — Ну, теперь они у меня…

Но закончить Лизи не успела, взгляд ее исполнился ужаса.

— Осторожнее!

Ричард развернулся, чтобы увидеть несущегося на него птичьего всадника, но сделать уже ничего не успевал. Столкновение было неизбежно, и дротик смотрел прямо в грудь англичанина. Пигмей был уже в нескольких футах от своей жертвы, а бульдожье лицо дикаря исказила гримаса иступленного восторга… чтобы в следующее мгновение взорваться кровавыми брызгами. Звук выстрела из «Шарпса» долетел мгновением позже. Страуса и его мертвого наездника отбросило в сторону.

— Быстрее наверх! — крикнул Ричард оцепеневшей от ужаса девушке.

И Лизи сдалась. Она позволила подсадить себя на первый из валунов и с завидной прытью устремилась наверх. Знаком приказав Томбе следовать за госпожой, Ричард окинул взглядом поле боя. Больше трех десятков трупов птиц и примерно столько же пигмеев устилали пространство перед лагерем. Но птичьих всадников не убывало, казалось, их ряды никогда не иссякнут. А оборонять стоянку было уже некому. Сомалийцы карабкались на камни следом за трусливыми бабуру, хорошо еще, что не бросили карабины. Вдобавок ко всему внезапно захлебнулся грохот митральезы.

— Проклятье! — взревел не своим голосом журналист. — Заклинило патрон!

Лагерь пал. Оставшиеся в живых спасались позорным бегством. Лишь ритмичный грохот «Биг Фифти» вспарывал горячий дневной воздух через каждые несколько секунд.

Ричард выпустил оставшиеся патроны в сторону набегавших врагов и последовал за отступившим отрядом. Едва он оказался на недосягаемой для страусов высоте, винтовка Александра тоже умолкла.

Лишь на самом верху сыщик позволил себе отдышаться. Быстро оглядевшись, он с удовлетворением заметил, что все его спутники целы и невредимы. Меркатор и Александр были близки к вершине. Аристократ даже захватил с собой оружие и сумку. Карабкаться с ними было вдвойне тяжело, но юноша не сдавался. Ричард наклонился, подал ему руку и втянул на плоскую вершину валуна.

А снизу уже торопились следом за ускользавшей добычей маленькие и ловкие охотники. Даже отсюда было видно, что подъем им дается намного легче, чем беглецам. Видимо, сказывалась долгая практика.

Александр, не успев отдышаться, принялся перезаряжать винтовку.

— Будьте любезны, сэр, — вежливо попросил он, не прерывая занятия, — зарядите мой револьвер.

Ричард, не говоря ни слова, раскрыл сумку товарища и быстро нашел россыпь патронов сорок пятого калибра. Александр, не оборачиваясь, бросил свой массивный «Кольт». Сыщик откинул барабан и уже примерился вставить первый патрон, как в глаза ему бросилась гравировка на рукоятке оружия: «Александру А. Уинсли — лучшему стрелку фамилии».

Ричард застыл с патроном в пальцах, словно пораженный громом. Оцепенение длилось всего несколько секунд — невероятным усилием воли сыщик заставил себя действовать. Он быстро зарядил оружие, но отдавать его не спешил. Впрочем, Александру было достаточно и винтовки. Он выстрелил в ближайшего дикаря, который, падая, увлек за собой нескольких товарищей, и снова зарядил винтовку.

— Нужно спускаться! — сказал Ричард, тронув спутника за плечо.

— У нас отличная позиция! — отмахнулся аристократ. — А там мы будем уязвимы, как на ладони.

Именно в этот момент в рядах нападающих возникло замешательство. Несколько пигмеев на глазах у Ричарда вдруг начали спускаться, а трое и вовсе затеяли драку между собой на узком пяточке одного из валунов. Трое или четверо дикарей сорвались вниз, переполошив соплеменников.

— Что это с ними? — удивился Меркатор.

— Каракатица, — коротко ответил вместо Ричарда Александр.

А внизу тем временем творилось что-то несусветное. Полтора десятка птичьих всадников словно обезумели и обратили оружие против своих же. Дротики полетели в отряд, только что появившийся из зарослей. В ответ наступающий отряд издал дружный вой и бросился в атаку.

Александр продолжал стрелять почти без остановки. Меркатор тоже не стал терять времени даром. Он первым начал спуск к месту, где бросил заклинившую митральезу. Смелости ему было не занимать. Ричард поспешил присоединиться к товарищу.

Не прошло и минуты, как журналист справился с проблемой, и митральеза вновь вступила в бой, сея смерть среди вконец ошалевших дикарей. А пигмеи тем временем сражались друг с другом, позабыв об англичанах. Впрочем, ряды нападающих уже изрядно поредели. Наверное, они уничтожили бы сами себя до последнего человека, но вдруг из зарослей раздался пронзительный свист, и бойня прекратилась. Всадники развернули своих птиц и бросились наутек.