Т-34 История танка

История создания

"Тридцатьчетверки" 4-й гвардейской танковой Кантемировской дивизии на ул. Горького перед парадом. Москва, 7 ноября 1945 года

4 мая 1938 года в Москве состоялось расширенное заседание Комитета обороны СССР. Вел заседание В.И.Молотов, присутствовали И.В.Сталин, К.Е.Ворошилов, другие государственные и военные руководители, представители оборонной промышленности, а также командиры-танкисты, недавно вернувшиеся из Испании. Собравшимся был представлен эскизный проект легкого колесно-гусеничного танка БТ-20, разработанный на Харьковском паровозостроительном заводе имени Коминтерна (ХПЗ). В ходе обсуждения проекта завязалась дискуссия о целесообразности применения на танках колесно-гусеничного движителя.

Выступившие в прениях участники боев в Испании, в частности А.А.Ветров и Д.Г.Павлов (на тот момент начальник АБТУ), высказали диаметрально противоположные точки зрения по обсуждаемому вопросу. При этом противники колесно-гусеничного движителя, оказавшиеся в меньшинстве, ссылались на якобы печальный опыт применения танков БТ-5 в Испании, что не совсем понятно, так как опыт этот имел весьма ограниченный характер — в Испанию было отправлено всего 50 танков БТ-5. Несостоятельными выглядели и ссылки на очень низкую надежность ходовой части: в сентябре 1937 года "бетешки", например, выдвигаясь на Арагонский фронт, совершили 500-км марш по шоссе на колесах без существенных поломок. Кстати, полтора года спустя, уже в Монголии, БТ-7 6-й танковой бригады совершили 800-км марш к Халхин-Голу на гусеницах, и тоже почти без поломок.

Суть противоречий, скорее всего, состояла в другом: насколько вообще нужна боевому танку ходовая часть в двух ипостасях? Ведь колесный движитель использовался в основном для совершения маршей на высоких скоростях по хорошим дорогам, а такая возможность появлялась достаточно редко. Стоило ли ради этого усложнять конструкцию ходовой части танка? И если у БТ-7 такое усложнение было еще сравнительно небольшим, то у БТ-20, имевшего привод на три пары опорных катков, — уже весьма существенным. Вероятно, имели место и другие причины: производственные, эксплуатационные и политические — если начальство за колесно-гусеничный движитель, то зачем лезть на рожон?

Здесь уместно сделать краткий экскурс в прошлое и напомнить читателю некоторые факты, связанные с проектированием БТ-20, поскольку именно с этой машины началась история танка, впоследствии названного Т-34.

Итак, в 1937 году завод № 183 (этот номер ХПЗ получил во второй половине 1936 года) в соответствии с тактико-техническими требованиями АБТУ должен был спроектировать колесно-гусеничные танки БТ-7ИС и БТ-9, причем в том же году планировалось выпустить 100 единиц БТ-7ИС. Конструкторским бюро КБ-190 отдела "100" (танковое производство), которое с января 1937 года возглавлял М.И.Кошкин, эта работа была сорвана. Кроме того, Кошкиным всячески тормозилась и работа группы, руководимой адьюнктом ВАММ им.Сталина военинженером 3-го ранга А.Я.Диком, специально направленным на ХПЗ для разработки нескольких вариантов эскизного проекта танка БТ-ИС.

28 сентября 1937 года директор завода № 183 И.П.Бондаренко получил из Главка распоряжение следующего содержания[* Стиль, орфография и пунктуация всех цитируемых документов приводятся без изменений. — Прим.ред.]:

"Директору завода № 183. Решением Правительства № 94сс от 15 августа 1937 г. Главному управлению предложено спроектировать и изготовить опытные образцы и подготовить к 1939 г. производство для серийного выпуска быстроходных колесно-гусеничных танков с синхронизированным ходом. Ввиду чрезвычайной серьезности данной работы и крайне сжатых сроков, заданных Правительством, 8-е Главное управление (Наркомата оборонной промышленности— Прим.авт.) считает необходимым провести следующие мероприятия.

Опытный образец колесно-гусеничного танка А-20 во время испытаний на НИБТПолигоне. 1939 год

А-20

А-32

1. Для проектирования машины создать на ХПЗ отдельное КБ (ОКБ), подчиненное непосредственно главному инженеру завода.

2. По договоренности с ВАММ и АБТУ назначить начальником этого бюро адъюнкта академии военинженера 3 ранга Дик Адольфа Яковлевича и выделить для работы в бюро с 5 октября 30 человек дипломников ВАММ и с 1 декабря дополнительно 20 человек.

3. По договоренности с АБТУ РККА назначить главным консультантом по машине капитана Кульчицкого Евгения Анатольевича.

4. Не позднее 30 сентября выделить для работы в ОКБ 8 лучших конструкторов-танкистов завода для назначения их руководителями отдельных групп, одного стандартизатора, секретаря и архивариуса.

5. Создать при ОКБ макетно-модельную мастерскую и обеспечить внеочередное выполнение работ, связанных с новым проектированием во всех цехах завода.

6. Считать необходимым спроектировать три варианта ходовой части и изготовить два опытных образца, утвержденных по рассмотрению проектов.

7. На проведение работы заключить договор с АБТУ не позднее 15 октября 1937 г."

В результате на заводе было создано КБ, более сильное, чем основное.

Для разработки нового танка АБТУ направило в Харьков капитана Е.А.Кульчицкого, военинженера 3-го ранга А.Я.Дика, инженеров П.П.Васильева, В.Г.Матюхина, Водопьянова, а также 41 слушателя-дипломника ВАММ.

В свою очередь, завод, выделил конструкторов: А.А.Морозова, Н.С.Коротченко, Шура, A. А.Молоштанова, М.М.Лурье, Берковского, Диконя, П.Н.Горюна, М.И.Таршинова, А.С. Бондаренко, Я.И.Барана, В.Я.Курасова, B. М.Дорошенко, Горбенко, Ефимова, Ефременко, Радойчина, П.С.Сентюрина, Долгоногову, Помочайбенко, В.С.Календина, Валового.

Начальником ОКБ был назначен А.Я.Дик, помощником начальника инженер П.Н.Горюн, консультантом АБТУ Е.А.Кульчицкий, начальниками секций В.М.Дорошенко (контрольная), М.И.Таршинов (корпусная), Горбенко (моторная), А.А.Морозов (трансмиссия), П.П.Васильев (ходовая часть).

13 октября 1937 года АБТУ выдало заводу и ТТТ, разработанные начальником 2-го отдела АБТУ Я.Л.Сквирским, на проектирование новой боевой машины — колесно-гусеничного танка БТ-20.

"Тактико-технические требования на проектирование и изготовление нового колесно-гусеничного танка БТ-20

1. Тип — колесно-гусеничный, с приводом на 6 колес по типу Кристи.

2. Боевой вес — 13—14 т.

3. Вооружение — 1x45 мм, 3 ДТ, огнемет для самозащиты или 1x76 мм, 3 ДТ, огнемет. Каждый 5-й танк должен иметь зенитную установку.

4. Боекомплект — 130—150x45 мм или 50x76 мм, 2500—3000 патронов.

5. Бронирование: лоб — 25, коническая башня — 20, борт, корма — 16, крыша и дно— 10 мм. Броня вся наклонная, с минимальным углом наклона броневых листов корпуса и башни 18°.

6. Скорость — на гусеницах и колесах одинаковая: макс. 70 км/ч, миним. 7 км/ч.

7. Экипаж — 3 чел.

8. Запас хода — 300—400 км.

9. Двигатель—БД-2 мощностью 400— 600 л.с.

10. Трансмиссия — по типу колесно-гусеничного танка БТ-ИС (отбор мощности для колесного хода после бортовых фрикционов).

11. Подвеска — индивидуальная, в качестве рессор желательно применить торсионные пружины.

12. Установить стабилизатор выстрела "Орион" и горизонтальный стабилизатор башни системы инженера Повалова, установить фары для ночной стрельбы с дальностью до 1000 м".

Сведения о деятельности конструкторского коллектива, руководимого А.Я.Диком, которые пока удалось обнаружить, обрываются началом ноября 1937 года. Однако достоверно известно, что ТТТ к танку БТ-20 во многом базировались на его разработках, сделанных летом 1937 года. В первую очередь это касается конструкции гитары, углов наклона верхней части бортов, продольного расположения карданных валов колесного привода, наклонного расположения рессор и др. Даже предложение Дика использовать в ходовой части пять пар опорных катков для лучшего распределения нагрузки нашло свое применение, если не на БТ-20, то на последующих машинах.

Колесно-гусеничный танк А-20 на колесном ходу преодолевает косогор. НИБТПолигон, 1939 год

Опытный средний танк А-32 (первый образец) во время полигонных испытаний летом 1939 года

Поразительно, но почти во всех публикациях по истории создания Т-34 ОКБ не фигурирует, а встречаются лишь упоминания о секции или бюро перспективного проектирования во главе с А.А.Морозовым и практически с тем же коллективом. В альбоме "Харьковское конструкторское бюро по машиностроению имени А.А.Морозова", изданном в Харькове к 70-летию КБ, сообщается, что для выполнения задания АБТУ по разработке нового колесно-гусеничного танка М.И.Кошкин организовал новое подразделение — КБ-24. Конструкторов он подбирал лично, на добровольных началах, из числа работников КБ-190 и КБ-35 (последнее занималось обслуживанием серийного производства тяжелого танка Т-35. — Прим. авт.). В этот коллектив входил 21 человек: М.И.Кошкин, А.А.Морозов, А.А.Молоштанов, М.И.Таршинов, В.Г.Матюхин, П.П.Васильев, С.М.Брагинский, Я.И.Баран, М.И.Котов, Ю.С.Миронов, В.С.Календин, В.Е.Моисеенко, А.И.Шпайхлер, П.С.Сентюрин, Н.С.Коротченко, Е.С.Рубинович, М.М.Лурье, Г.П.Фоменко, А.И.Астахова, А.И.Гузеева, Л.А.Блейшмидт.

Судя по всему, судьба ОКБ оказалась печальной— осенью 1937-го и весной 1938 года по заводу прокатилась волна арестов. Был арестован, а затем расстрелян директор завода И.П.Бондаренко. Его участь разделили и многие харьковские конструкторы и производственники.

Во многом по этой причине технический проект БТ-20 был готов лишь к середине марта 1938 года, с опозданием на полтора месяца. Эскизный проект утвердили в АБТУ только 25 марта. Именно его и продемонстрировали на вышеупомянутом заседании Комитета обороны. Поскольку никакого конкретного решения в пользу того или иного типа движителя на этом заседании принято не было, то 13 мая 1938 года руководство АБТУ утвердило уточненную тактико-техническую характеристику колесно-гусеничного танка БТ-20. Для обеспечения защиты от 12,7-мм бронебойных пуль толщина броневых листов корпуса и башни была увеличена, а сами листы располагались под большими углами наклона, чем прежде. Массу определили в 16,5 т, и машина фактически перешла в категорию средних танков. Экипаж был увеличен до 4 человек. Состав вооружения сохранился прежним, изъяли лишь установку огнемета.

В августе 1938 года Комитет обороны СССР принял постановление "О системе танкового вооружения". В этом документе содержалось требование — меньше, чем за год, к июлю 1939 года разработать новые образцы танков, у которых вооружение, броня и подвижность полностью отвечали бы условиям будущей войны.

Опытный образец среднего танка А-34 во время испытаний на НИБТПолигоне в Кубинке. Март 1940 года

В начале сентября 1938 года проект и макет танка БТ-20 были рассмотрены комиссией АБТУ РККА под председательством военинженера 1-го ранга Я.Л.Сквирского. Комиссия утвердила проект, но при этом обязала КБ и завод № 183 разработать и изготовить один колесно-гусеничный танк с 45-мм пушкой и два гусеничных танка с 76-мм пушками.

В октябре 1938 года завод представил чертежи и макеты двух разработанных согласно решению комисии АБТУ вариантов: колесно-гусеничного А-20 и гусеничного А-20Г, которые были рассмотрены Главным военным советом РККА 9 и 10 декабря 1938 года. Рассмотрение их Комитетом обороны СССР состоялось 27 февраля 1939 года. Оба проекта были утверждены, а заводу предложили изготовить и испытать опытные образцы танков А-20 и А-32 (такой индекс к тому времени получил А-20Г).

В связи со срочной разработкой чертежей встал вопрос о привлечении дополнительных конструкторских сил. В начале 1939 года было проведено объединение имевшихся на заводе № 183 трех танковых КБ (КБ-190, КБ-35 и КБ-24) в одно подразделение, которому присвоили шифр — отдел 520. Одновременно произошло слияние в один всех опытных цехов. Главным конструктором отдела 520 стал М.И.Кошкин, начальником КБ и заместителем главного конструктора — А.А.Морозов, заместителем начальника — Н.А.Кучеренко.

К маю 1939 года опытные образцы новых танков изготовили в металле. До июля обе машины проходили в Харькове заводские испытания, а с 17 июля по 23 августа — полигонные. При этом в отчете об испытаниях указывалось, что ни та ни другая машина не была полностью укомплектована. В наибольшей степени это касалось А-32. На нем отсутствовали оборудование ОПВТ, предусмотренное проектом, и укладка ЗИП; 6 опорных катков из 10 были заимствованы у БТ-7 (они были уже "родных"), не полностью оказалась оборудована и боеукладка.

Первый опытный образец танка А-34. Обращает на себя внимание гнутый лобовой лист корпуса, отсутствовавший на серийных машинах

Что касается отличий А-32 от А-20, то комиссия, проводившая испытания, отметила следующее: первый не имеет колесного привода; толщина его бортовой брони 30 мм (вместо 25 мм); вооружен 76-мм пушкой Л-10 вместо 45-мм; имеет массу 19 т. Боеукладка как в носу, так и на бортах А-32 была приспособлена для 76-мм снарядов. Из-за отсутствия привода на колесный ход, а также наличия 5 опорных катков внутренняя часть корпуса А-32 несколько отличалась от внутренней части А-20. По остальным же механизмам А-32 существенных отличий от А-20 не имел.

В ходе испытаний были уточнены ТТХ обоих танков.

В ходе заводских испытаний А-20 прошел 872 км (на гусеницах — 655, на колесах — 217), А-32 — 235 км. На полигонных испытаниях А-20 прошел 3267 км (из них на гусеницах— 2176), А-32 — 2886 км.

Председатель комиссии полковник В.Н.Черняев, не решаясь отдать предпочтение одной из машин, написал в заключении, что оба танка успешно выдержали испытания, после чего вопрос опять повис в воздухе.

23 сентября 1939 года состоялся показ танковой техники руководству Красной Армии, на котором присутствовали К.Е.Ворошилов, А.А.Жданов, А.И.Микоян, Н.А.Вознесенский, Д.Г.Павлов и другие, а также главные конструкторы представляемых танков. Помимо А-20 и А-32, на подмосковный полигон в Кубинке доставили тяжелые танки КВ, СМК и Т-100, а также легкие БТ-7М и Т-26.

А-32 "выступил" весьма эффектно. Легко, даже изящно и в хорошем темпе танк преодолел ров, эскарп, контрэскарп, колейный мост, вброд перешел реку, поднялся по косогору с подъемом больше 30° и в заключение сбил носовой частью бронекорпуса большую сосну, вызвав восхищение зрителей.

По результатам испытаний и показа было высказано мнение, что танк А-32, имевший запас по увеличению массы, целесообразно защитить более мощной 45-мм броней, соответственно повысив прочность отдельных деталей.

Впрочем, в это время в опытном цехе завода № 183 уже велась сборка двух таких танков, получивших заводской индекс А-34. Одновременно в течение октября — ноября 1939 года велись испытания танка А-32, догруженного на 6830 кг. Увеличение массы машины до 24 т было осуществлено за счет размещения на корпусе и башне металлических болванок. В отчете по испытаниям этого танка, подписанном директором завода Ю.Е.Максаревым 18 декабря 1939 года, было отмечено: "Испытания догруженного танка А-32 прошли удовлетворительно".

Завод торопился собрать новые танки к 7 ноября, бросив на это все силы. Однако возникавшие технические трудности, главным образом, с силовыми установками и силовыми передачами, тормозили сборку. Агрегаты и узлы подгоняли тщательно, все резьбовые соединения обрабатывали горячим маслом, а трущиеся поверхности пропитывали очищенным тавотом. Игнорируя протесты военпредов, в коробки передач установили только импортные подшипники. Беспрецедентной отделке подвергали и внешние поверхности корпусов и башен.

Не способствовала ускорению производства и весьма сложная технология изготовления броневых деталей для этих двух танков. В частности, лобовая часть корпуса выполнялась из цельного броневого листа, согнутого "в горячую" на 10 000-тонном прессе. Броневой лист сначала подвергался отпуску, затем изгибался, правился и вновь поступал на термообработку. Заготовки коробились при отпуске и закалке, покрывались трещинами при гибке, а их большие размеры затрудняли процесс правки. Башня также сваривалась из крупных гнутых бронелистов. Отверстия (например, амбразура пушки) вырезались после гибки, что вызывало большие трудности при механической обработке.

Тем временем, 19 декабря 1939 года было принято постановление Комитета обороны при СНК СССР № 443сс "О принятии на вооружение РККА танков, бронемашин, артиллерийских тягачей и о производстве их в 1940 г.", в котором, в частности, говорилось: "На основании просмотра и результатов испытаний новых образцов танков, бронемашин и тракторов, изготовленных в соответствии с постановлениями Комитета обороны за № 198сс от 7 июля 1938 г. и № 118сс от 15 мая 1939 г., Комитет обороны при СНК Союза ССР постановляет:

1. Принять на вооружение РККА: ...

Танк Т-32 — гусеничный, с дизельмотором В-2, изготовленный заводом № 183 Наркомсредмаша, со следующими изменениями:

а) увеличить толщину основных бронелистов до 45 мм;

б) улучшить обзорность из танка;

в) установить на танк Т-32 следующее вооружение:

1) пушку Ф-32 калибра 76 мм, спаренную с пулеметом калибра 7,62 мм;

Группа конструкторов и водителей-испытателей завода № 183 во время испытаний новых танков. Стоит справа — М.И. Кошкин. 1939 год

Второй опытный образец танка А-34 во время испытаний на пожароопасность. Весна 1940 года. Хорошо видна рубочка механика-водителя, имевшаяся только на этой машине

2) отдельный пулемет у радиста калибра 7,62 мм;

3) отдельный пулемет калибра 7,62 мм;

4) зенитный пулемет калибра 7,62 мм.

Присвоить название указанному танку — Т-34".

Сборку первого А-34 закончили в январе 1940 года, второго — в феврале. И сразу же начались войсковые испытания, ход которых отражался в отчетах.

"Первая [машина] А-34 прошла 200 км испытаний. Проходимость хорошая. Сопровождающий БТ часто застревает и приходится вытаскивать [его] 34-й.

Видимость в движении отвратительная. Стекла потеют, забиваются снегом через 7— 10 минут. Дальнейшее движение невозможно, требуется прочистка стекол снаружи.

В башне при этой системе тесно.

15.02.40 г. из пробега возвратились. Машину поставили на установку маски.

А-34 вторая — произвели обкатку, механизмы работают нормально".

После 250 км пробега на первом танке А-34 вышел из строя двигатель, проработавший всего 25 моточасов. Его пришлось заменить новым. К 26 февраля эта машина прошла только 650, а вторая — 350 км. Стало очевидно, что завершить весь объем испытаний пробегом в 2000 км до правительственного показа, назначенного на март, не удастся. А без этого танки не могли быть допущены к демонстрации. Тогда-то и возникла идея перегнать оба А-34 из Харькова в Москву своим ходом и "накрутить", таким образом, необходимый километраж. На специальном заседании парткома завода ответственным исполнителем пробега был назначен М.И.Кошкин.

Утром 5 марта (по другим данным, в ночь с 5-го на 6-е) колонна из двух А-34 и двух тягачей "Ворошиловец", один из которых был оборудован под жилье, а другой—до отказа забит запчастями, взяла курс на Москву. Из соображений секретности маршрут пробега был проложен в обход крупных населенных пунктов и основных дорог. Мостами разрешалось пользоваться в случае невозможности перейти реку по льду и лишь в ночное время. График пробега учитывал не только время движения и отдыха, но также и расписание поездов на пересекаемых железнодорожных линиях и прогноз погоды на маршруте. Средняя скорость движения колонны не должна была превышать 30 км/ч.

Неприятности начались уже недалеко от Белгорода. Во время движения по снежной целине у одного из танков был "сорван" главный фрикцион. В ряде публикаций это приписывают отсутствию опыта у одного из водителей, что представляется маловероятным, так как танки вели лучшие водители-испытатели завода, накатавшие на них не одну сотню километров. Ю.Е. Максарев в своих воспоминаниях дает другую трактовку этого факта. По его словам, "представитель ГАБТУ , сев за рычаги, заставлял машину разворачиваться в снегу на полной скорости и вывел из строя главный фрикцион". М.И.Кошкин решил продолжать движение с одним танком, а к вышедшему из строя вызвали с завода ремонтную бригаду.

В Серпухове колонну встретил замнаркома среднего машиностроения (в 1939 году все танковые заводы были переданы из Наркомоборонпрома в Наркомсредмаш) А.А.Горегляд. Исправный танк прибыл в Москву, а точнее на завод № 37, находившийся в тогда еще подмосковном Черкизове. В течение нескольких дней, пока ждали отставшую машину, на завод продолжалось настоящее паломничество: представители НТК ГАБТУ, ВАММ им.Сталина, Генерального штаба РККА — всем было интересно взглянуть на новинку. В эти дни М.И.Кошкину стало плохо, поднялась температура — во время пробега он серьезно простудился.

В ночь на 17 марта обе "тридцатьчетверки" прибыли на Ивановскую площадь Кремля. Кроме М.И.Кошкина в Кремль допустили только двоих водителей завода № 183. Танк № 1 вел Н.Ф.Носик, а № 2 — И.Г.Битенский (по другим данным — В.Дюканов). Рядом с ними на месте стрелка располагались сотрудники НКВД.

Один из первых серийных танков Т-34. На этой машине еще отсутствуют защитные планки по периметру водительского люка. 1940 год

Серийный танк Т-34 выпуска 1940 года с 76-мм пушкой Л-11

Утром к танкам подошла большая группа партийных и государственных деятелей — И.В.Сталин, В.М.Молотов, М.И.Калинин, Л.П.Берия, К.Е.Ворошилов и другие. Начальник ГАБТУ Д.Г.Павлов отдал рапорт. Затем слово дали М.И.Кошкину. Несмотря на принятые лекарства, он не мог сдержать душившего его кашля, чем вызвал недовольные взгляды И.В.Сталина и Л.П.Берии. После доклада и осмотра танки разъехались: один — к Спасским, другой — к Троицким воротам. Не доезжая до ворот, они круто развернулись и понеслись навстречу друг другу, эффектно высекая искры из брусчатки. Проделав несколько кругов с поворотами в разные стороны, танки по команде остановились на прежнем месте. Новые машины понравились вождю, и он распорядился, чтобы заводу № 183 была оказана необходимая помощь по устранению имевшихся у А-34 недостатков, на которые ему настойчиво указывали замнаркома обороны Г.И.Кулик и Д.Г.Павлов. Причем последний смело сказал Сталину: "Мы дорого заплатим за выпуск недостаточно боеспособных машин".

После кремлевского показа танки направились на НИБТПолигон в Кубинку, где, в частности, были проведены их испытания обстрелом из 45-мм пушки. После попадания в башню двух снарядов с дистанции 100 м разрушились стекла и зеркала смотровых приборов, оторвался налобник прицела, а также нарушились сварные швы по контурам бронировок смотровых приборов и у днища ниши башни. В результате деформации погона башню заклинило. Правда, находившийся в танке манекен остался цел, а заведенный перед обстрелом двигатель продолжал работать. Было принято решение увеличить толщину днища ниши башни с 15 до 20 мм и усилить болты крепления кормового люка.

Помимо испытаний обстрелом, проводились и ходовые испытания. Танки преодолевали подъемы в 15—16° со снежным покровом до 1,5 м. При этом отмечались низкие сцепные качества гусениц. Силой удара танки ломали отдельно стоящие сосны диаметром до 700 мм. При испытании герметичности корпуса танка от проникновения горящей жидкости были получены лучшие, по сравнению с другими танками, результаты.

В заключение было отмечено, что обе машины А-34 соответствуют предъявляемым требованиям и превосходят состоящие на вооружении РККА танки. Но без устранения отмеченных недостатков (перечень из 86 пунктов) танк А-34 не мог быть запущен в серийное производство.

31 марта 1940 года состоялся осмотр первого опытного образца танка А-34 и было проведено совещание, на котором присутствовали нарком обороны К.Е.Ворошилов, его заместитель Г.И.Кулик, начальник АБТУ Д.Г.Павлов, нарком среднего машиностроения И.А.Лихачев, его заместитель А.А.Горегляд и главный конструктор М.И.Кошкин. В итоге был подписан протокол № 848 о постановке танка Т-34(А-34) в серийное производство на заводе № 183 и СТЗ. При этом указывалось на необходимость при серийном изготовлении предусмотреть увеличение забронированного объема башни, с целью более удобного размещения членов экипажа. Башню следовало увеличить без изменения углов наклона броневых листов и увеличения диаметра погона. Рацию требовалось перенести из башни в корпус. Государственной комиссии по испытаниям танка поручалось в пятидневный срок утвердить чертежи Т-34 для производства в 1940 году.

Серийный танк Т-34. Крышка люка механика- водителя оснащена защитной планкой, перекрывающей зазор между крышкой и лобовым листом корпуса. По периметру люка приварена еще одна планка. Такая конструкция обеспечивала защиту от проникновения внутрь корпуса танка свинцовых брызг при ружейно-пулеметном обстреле

Завершающим этапом испытаний стало их возвращение своим ходом на завод в апреле 1940 года. По прибытии машин в Харьков после 3000 км пробега при разборке обнаружился ряд дефектов: подгорели тормоза и ферродо на дисках главных фрикционов, появились трещинки на вентиляторах, обнаружились сколы на зубьях шестерен коробок передач. В КБ прорабатывали ряд вариантов по устранению дефектов. Однако всем было ясно, что гарантийный пробег в 3000 км без дефектов (даже после исправлений) А-34 не пройдет.

Тем временем на заводе приняли производственную программу на 1940 год, предусматривавшую выпуск полутора сотен танков А-34.

Впрочем, этот план вскоре был существенно скорректирован. 5 июня 1940 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление "О производстве танков Т-34 в 1940 году", в котором говорилось:

"Придавая особо важное значение оснащению Красной Армии танками Т-34, Совет Народных Комиссаров Союза ССР и ЦК ВКП(б) постановляют:

1. Обязать Народного Комиссара Среднего Машиностроения тов. Лихачева И.А.: а) изготовить в 1940 году 600 танков Т-34, из них:

на заводе № 183 (им.Коминтерна) — 500 шт.,

на Сталинградском тракторном —100 шт., со следующей разбивкой по месяцам:

б) обеспечить полностью программу 1940 г. по выпуску танков Т-34 дизелями, для чего увеличить выпуск моторов В-2 на заводе № 75 и изготовить до конца 1940 года 2000 шт., со следующей разбивкой по месяцам.

Предупредить руководителей предприятий, выполняющих заказы для танка Т-34, что они персонально отвечают за их исполнение как по качеству, так и в срок".

Несмотря на грозное предупреждение, план этот выполнен не был, более того — летом 1940 года над Т-34 начали сгущаться тучи. Дело в том, что на полигон в Кубинку поступили два танка Pz.III, закупленные в Германии после подписания пакта о ненападении. Результаты сравнительных испытаний немецкого танка и Т-34 оказались неутешительными для советской боевой машины.

Т-34 превосходил "тройку" по вооружению и броневой защите, уступая по ряду других показателей, Pz.III имел трехместную башню, в которой были достаточно комфортные условия для боевой работы членов экипажа. Командир имел удобную башенку, обеспечивавшую ему прекрасный обзор, у всех членов экипажа имелись собственные приборы внутренней связи.

В башне же Т-34 с трудом размещались два танкиста, один из которых выполнял функции не только наводчика, но и командира танка, а в ряде случаев и командира подразделения. Внутренней связью обеспечивались только два члена экипажа из четырех — командир танка и механик-водитель.

Немецкая машина превзошла Т-34 и по плавности хода, она оказалась и менее шумной — при максимальной скорости движения Pz.III было слышно за 150—200 м, а Т-34 — за 450 м.

Полной неожиданностью для наших военных явилось и превосходство "немца" в скорости. На гравийном шоссе Кубинка— Репище Pz.III разогнался на мерном километре до скорости 69,7 км/ч, в то время как лучший показатель для Т-34 составил 48,2 км/ч. Выделенный же в качестве эталона БТ-7 на колесах развил только 68,1 км/ч!

В отчете об испытаниях отмечались и более удачная подвеска немецкого танка, высокое качество оптических приборов, удобное размещение боекомплекта и радиостанции, надежные двигатель и трансмиссия.

Характерные особенности танка Т-34 выпуска осени 1940 года

Деревянная модель среднего танка А-43

Эти результаты произвели эффект разорвавшейся бомбы. ГАБТУ (с июля 1940 года Авто-бронетанковое управление Красной Армии стало именоваться Главным автобронетанковым управлением) предоставило отчет полигона маршалу Г.И.Кулику, который утвердил его и тем самым приостановил производство и приемку Т-34, потребовав устранения всех недостатков. Руководство завода № 183 не согласилось с мнением заказчика и обжаловало его в главке и наркомате, предложив продолжать производить Т-34 с исправлениями, сократив гарантийный пробег до 1000 км. Нарком среднего машиностроения В.А.Малышев (сменивший на этом посту И.А.Лихачева) вместе с начальником 8-го Главного управления Наркомсредмаша А.А.Гореглядом, директором завода № 183 Ю.Е.Максаревым и начальником НТК ГАБТУ И.А.Лебедевым обратились непосредственно к К.Е.Ворошилову, который, как и В.А.Малышев, являлся заместителем председателя СНК СССР. Маршал ознакомился с результатами пробега на 3000 км, испытаниями на полигоне и на бывшей "линии Маннергейма", заслушал мнение И.А.Лебедева, выступавшего за продолжение производства Т-34, и объявил свое решение: "Машины продолжать делать; сдавать в армию, установив 1000-км гарантийный пробег. Заводу начать разрабатывать новую машину — Т-34М, введя в нее не только прочностные изменения, но и пятискоростную коробку передач".

К тому времени здоровье М.И.Кошкина, заболевшего в марте воспалением легких, значительно ухудшилось. Несмотря на удаление пораженного легкого, 26 сентября 1940 года М.И.Кошкин скончался. Главным конструктором танкового КБ назначили А.А.Морозова.

Под его руководством началось проектирование двух вариантов модернизации Т-34. В первом — А-41 —была сделана попытка исправить большинство недостатков без изготовления нового корпуса и замены силового агрегата. Машина получала новую трехместную башню с диаметром погона 1700 мм (против 1420 мм у Т-34) и новую пушку Ф-34 завода № 92. Дальше "бумажной" стадии этот проект не пошел.

Т-34 выпуска 1941 года. Завод № 183

Второй вариант — А-43, более известный под названием Т-34М, был длиннее, уже и выше, чем Т-34. Клиренс увеличили на 50 мм. Для А-43 спроектировали новый двигатель В-5 мощностью 600 л.с. Новую коробку передач разрабатывать не стали, а в паре со старой, 4-скоростной, установили демультипликатор. В результате у А-43 появилась возможность двигаться на восьми скоростях вперед и двух — назад. Свечная подвеска типа Кристи, перекочевавшая на Т-34 с ВТ, уступила место торсионной.

А-43 получил башню, спроектированную ранее для А-41, с командирской башенкой и двумя круглыми посадочными люками. Радиостанцию перенесли в корпус, что позволило увеличить боекомплект пушки с 77 до 100 выстрелов, а боекомплект пулеметов — с 46 до 72 дисков.

В итоге новая машина оказалась на 987 кг легче Т-34, но удельное давление на грунт несколько возросло, так как ширина гусениц была уменьшена на 100 мм.

Одновременно с разработкой А-43 завод № 183 продолжал выпуск Т-34, который шел трудно. Так, в июне 1940 года удалось собрать только 4 из 10 запланированных машин. Сборка остальных задерживалась, поскольку сварщики были заняты на производстве танков БТ-7М, а директор завода Ю.Е.Максарев, несмотря на неоднократные требования представителей военной приемки, запрещал их использование на сборке Т-34 вплоть до конца июня. В результате из 16 полученных с Мариупольского завода комплектов деталей корпусов и башен в июне удалось сварить только пять корпусов.

Медленно осваивался смежниками и выпуск комплектующих изделий для Т-34. Хуже всего обстояло дело на СТЗ. К1 июля 1940 года этот завод не изготовил ни одной заготовки из 90 наименований деталей. По состоянию на 25 июня из Сталинграда в Харьков было отправлено только 200 из 11 100 гусеничных траков, предусмотренных планом. Поставляемые Мариупольским металлургическим заводом имени Ильича (раньше в публикациях это предприятие, в целях конспирации, именовалось "Южным броневым заводом") броневые детали требовали доработки, поскольку не выдерживалась их геометрия. Несмотря на упрощение технологии сборки танка (лобовая часть, например, теперь собиралась из трех деталей — верхнего и нижнего лобовых листов и соединительной балки), она оставалась достаточно сложной и более трудоемкой, чем у БТ-7М, выпуск которого прекратился только в июле 1940 года.

Компоновка танка Т-34 выпуска 1940—1941 годов:

1 — пушка Л-11; 2 —люк для вентиляции; 3 — смотровой прибор кругового обзора; 4 —рым; 5 — заглушка отверстия для стрельбы из револьвера; 6 двигатель; 7 воздухоочиститель; 8 — главный фрикцион; 9 — стартер; 10 —бортовой фрикцион; 11—коробка передач; 12 — подмоторная рама; 13 — аккумуляторы; 14 моторная перегородка, 15 вертикальные кассеты со снарядами; 16 — сиденье командира; 17 — укладка снарядов на правой стенке боевого отделения; 18 — сиденье механика-водителя; 19 —рычаги управления; 20 педаль главного фрикциона; 21 — баллоны со сжатым воздухом; 22 — буксирная серьга; 23 —радиостанция; 24 — зеркальные приборы наблюдения механика-водителя

На заводе № 75 с огромным трудом добились, чтобы дизель В-2 без сбоя работал 150 часов на стенде. Проблем была масса! Для правильного и одинакового распыления, равномерной подачи топлива, изготовили специальные стенды, на которых проверялся весь комплект из 12 форсунок со всеми трубопроводами и насосами. Клапаны, форсунки и иглы притирали вручную ученики школы ФЗО: особенно хорошо это получалось у девушек, чуткие девичьи пальцы лучше справлялись с этой тонкой работой. Много хлопот было и с отверстиями в форсунках. Сверлом диаметром 0,3 мм требовалось на больших оборотах просверлить в головке форсунки шесть отверстий. Этот поистине ювелирный инструмент хранился в спичечных коробках. Одного коробка хватало на смену.

В особую проблему вылился и вопрос вооружения нового танка. Согласно постановлению № 443 от 19 декабря 1939 года, "тридцатьчетверку" предполагалось вооружать 76-мм танковой пушкой Ф-32, разработанной в ОКБ завода № 92 под руководством В.Г.Грабина. Постановлением Комитета обороны № 45 от 26 января 1940 года пушка Ф-32 была принята на вооружение РККА и Кировскому заводу предписывалось организовать ее серийное производство в 1940 году взамен 76-мм пушки Л-11, выпуск которой прекратили в 1939 году. В первом полугодии 1940-го ЛКЗ предписывалось выпустить установочную партию из 30 пушек Ф-32, а с 1 августа развернуть их массовое производство. Однако Кировский завод всячески противился постановке на производство "чужой" артсистемы, продолжая проталкивать свою Л-11. В этом вопросе дирекции удалось заручиться даже поддержкой В.А.Малышева. Впрочем, это не помогло — сравнительные испытания обеих пушек, проведенные в мае 1940 года, выявили, что Ф-32 имеет целый ряд преимуществ перед Л-11, поэтому, по откорректированным в августе 1940 года планам, Кировский завод должен был до конца года изготовить 130 пушек Ф-32, но сумел выпустить только 50 таких артсистем, которые с января 1941 года начали устанавливать в тяжелые танки КВ.

Танк Т-34 с 76-мм пушкой Ф-34 во время испытаний на Гороховецком полигоне. Ноябрь 1940 года

Танк Т-34 довоенного выпуска в экспозиции танкового музея на Абердинском полигоне в США. Эта машина была захвачена у немцев в 1945 году

Таким образом, в 1940 году единственной 76-мм пушкой, пригодной для установки в танк Т-34, была Л-11. Несмотря на то, что их производство уже было завершено и поступали они в Харьков не с завода-изготовителя, а с артиллерийского склада, орудий все равно не хватало. Дело было в том, что помимо Т-34 пушка Л-11 устанавливалась в тяжелый танк КВ, а также на ряд опытных образцов бронетанковой техники. Всего "тридцатьчетверок" с этим орудием было выпущено 453 единицы.

Начиная с лета 1940 года в ОКБ завода № 92 началась разработка 76-мм пушки Ф-34. Она предназначалась для вооружения танков А-41 и А-43. Для обеспечения проектирования по просьбе директора завода № 183 Ю.Е.Максарева из Горького прислали макет пушки, отличавшийся от боевого образца отсутствием нарезной трубы ствола. Тем временем программа заводских испытаний Ф-34 подошла к концу, и 21 октября орудие предъявили приемочной комиссии НКО. Правда, предъявили без башни А-41, а установленным в танке БТ-7А. В итоге, никаких решений комиссия не приняла, но высказала мнение о целесообразности установки Ф-34 в башне серийного танка Т-34 без увеличения диаметра погона. Следует заметить, что по причинам производственного характера ствол орудия рекомендовали укоротить до 40 калибров. Но и в таком виде Ф-34 была гораздо мощнее Ф-32 и Л-11, имевших длину ствола в 30,5 калибра.

В начале декабря 1940 года на заседании Комитета обороны было принято решение о начале серийного производства пушки Ф-34, причем постановление о принятии ее на вооружение на этом заседании не принималось. При работе над Ф-34 на заводе № 92 впервые в полном объеме был опробован так называемый "скоростной метод", упоминаемый в воспоминаниях В.Г.Грабина, позволивший начать производство орудий через 13 дней после принятия решения о их серийном выпуске. В феврале 1941 года завод № 92 отгрузил в Харьков 82 пушки Ф-34, а с марта вышел на запланированную мощность. Постановление же о принятии пушки на вооружение было принято только в июле 1941 года.

Однако вернемся в 1940 год. В июле в опытном цеху завода № 183 вместо 20 запланированных удалось собрать полностью только одну машину, в августе — еще две, и только в сентябре завод сдал заказчику 37 танков. В октябре из-за отсутствия пушек Л-11 военпредами была принята только одна боевая машина, а 55 собранных танков стояли без вооружения. В ноябре 1940 года завод № 183 не только передал армии 35 танков, но и смог отправить на СТЗ корпуса, башни, пушки и прицелы для сборки 12 танков Т-34.

Тем временем первые три серийные машины Т-34, согласно директиве замнаркома обороны № 76791 от 25 октября 1940 года, подверглись в течение ноября-—декабря интенсивным испытаниям на НИБТПолигоне, а также совершили длительный (38 дней) кольцевой пробег по маршруту Харьков — Москва — Смоленск — Гомель — Киев — Полтава — Харьков. Кроме того, проводились стрельбы с места, в ходе которых было израсходовано 249 снарядов и 1423 патрона. В результате испытаний сотрудники полигона выявили так много конструктивных недостатков у новых машин, что усомнились в их боеспособности Снова был поднят вопрос о снятии Т-34 с производства, к тому же у ряда руководителей ГАБТУ и Наркомата обороны существовало устойчивое мнение — самым массовым танком Красной Армии должен был стать легкий Т-50.

Характерные особенности конструкции башен танков Т-34 выпуска 1941 года

Танк Т-34 выпуска 1941 года. Хорошо видны антенна, уложенная по-походному, и бочки для крепления наружных топливных баков на борту корпуса

Начальник ГАБТУ Я.Н.Федоренко и начальник ГАУ Г.И.Кулик, поддержанные командующим Западным Особым военным округом Д.Г.Павловым, выступили с инициативой прекратить выпуск Т-34 и восстановить производство БТ-7М, пока не будет завершена работа над Т-34М. Однако это предложение отклонили.

Что же касается Т-34М (А-43), то его проект в январе 1941 года одобрил Комитет обороны при СНК СССР.

В марте приступили к изготовлению двух эталонных образцов танка. Одновременно смежники осваивали производство узлов и агрегатов для этой машины.

Штампованную башню с толщиной стенок 45 мм разработали на Мариупольском металлургическом заводе под руководством В.С.Ниценко. В мае 1941 года завод не только изготовил первые 5 башен для Т-34М, но и подготовил их массовое производство (при эвакуации осенью 1941 года из Мариуполя вывезли 50 почти законченных башен). Примерно в это же время здесь начали выпуск литых башен для танка Т-34 с толщиной стенок 52 мм.

Отражением всех мытарств и споров по поводу Т-34 и Т-34М стало постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) "О производстве танков Т-34 в 1941 году", принятое 5 мая 1941 года. В нем, в частности, говорилось:

"1. Утвердить Наркомсредмашу на 1941 год план производства:

а) танков Т-34 в количестве 2800 штук, в том числе по заводу № 183 — 1800 штук и по СТЗ— 1000 штук, с обеспечением поставки этих машин НКО по следующему графику:

2. Обязать Наркомсредмаш т.Малышева и директора завода № 183 т.Максарева внести в танки Т-34 следующие улучшения:

а) увеличить толщину брони башни и переднего лобового листа корпуса до 60 мм;

б) установить торсионную подвеску;

в) расширить погон башни до размера не менее 1600 мм и установить командирскую башенку с круговым обзором;

г) установить бортовые листы корпуса танка вертикально, с толщиной брони равнопрочной 40-мм броне при угле наклона 45°.

3. Установить полный боевой вес улучшенного танка Т-34 — 27,5 тонны.

4. Обязать Наркомсредмаш т.Малышева и директора завода № 183 т.Максарева обеспечить в 1941 году выпуск 500 штук улучшенных танков Т-34 в счет программы, установленной настоящим постановлением".

Речь в этом документе идет и о Т-34, и о Т-34М, к серийному производству которого почти все уже было готово. К 17 апреля на ХПЗ изготовили три бронекорпуса, к концу месяца с ХТЗ поступили на сборку торсионы, катки и другие элементы ходовой части. Однако двигатель В-5, предназначавшийся для этого танка, так и не был готов ни к 1 мая, ни к началу войны...

Экипаж маскирует танк в окопе. 1942 год. Судя по ряду характерных деталей, можно утверждать, что эта машина выпущена в конце 1941 года на СТЗ

Характерные детали танка Т-34 выпуска середины 1942 года (завод № 183): буксирные крюки позднего образца, люк механика-водителя с "ресничками" и броневая маска курсового пулемета

Буксирные крюки

Что же касается Т-34, то программа его производства была довольно жесткой и требовала от завода напряжения всех сил. Нужны были нестандартные прогрессивные решения, к числу которых относилось и внедрение автоматической сварки бронекорпусов и башен. Такая сварка была впервые опробована в Харькове уже в мае 1941 года. О том, как это происходило, описал в своих воспоминаниях Ю.Е.Максарев.

"Подсчеты плана показали, что нам не хватит электросварщиков, трансформаторов и стендов для сборки и сварки корпусов и башен. По решению ЦК КП(б)У и наркомата, к нашему счастью, на завод приехал видный ученый из Киева Евгений Оскарович Патон.

Т-34 выпуска 1942 года, завод М 183

Когда я был на XII съезде партии Украины, мне рассказывали про этого замечательного ученого и показывали экспериментальный мостик на Владимирской горке — это был его дипломный проект. Но разговор все шел о мостах и железных конструкциях. Теперь на заводе я встретил Евгения Оскаровича, возвращаясь из обкома партии, в дверях директорской проходной, очень раздраженного. Узнав, в чем дело, я попросил его вернуться в мой кабинет, и там состоялся продолжительный разговор с вызовом всех исполнителей. Меня поразило упорство наших сварщиков, ОТК, военпредов и технологов — специалистов по броне, отрицавших возможность "сварки Патона" (автоматически под слоем флюса).

В конце разговора я принял окончательное решение — согласиться с предложением Евгения Оскаровича! Предварительно нужно было провести эксперимент. Мы должны были построить "Глаголь" (типа радиально-сверлильного станка), передвигающуюся по рельсам вдоль приспособления, на котором будут свариваться под углом 90° две броневые детали толщиной 45 мм. Институт брался изготовить сварочную головку и сообщить нам, сколько надо сварочных трансформаторов СТ-32 подготовить. Военпред тов.Зухер — он был старший военпред по всем бронеконструкциям — заявил, что без обстрела на разрушение, т.е. предел тыльной прочности, он не согласится принять шов.

Литая башня Т-34 выпуска 1942 года. Кормовой люк для демонтажа пушки крепился на 6-ти болтах

Сборка танков на заводе № 183 в Нижнем Тагиле. Зима 1942 года

Через условленное время наш главный механик т.Куцыкович и конструктор т.Волошин доложили, что конструкции "Глаголи" и стенда готовы к испытанию. Мы вызвали Евгения Оскаровича из Киева и назначили время испытания. На испытание собрались неработающая смена сварщиков, дипломированных на сварке бронедеталей, все технологи бронекорпусного производства, руководство ОТК, конструкторы, С.Н.Махонин и я. Уложили и закрепили подготовленные броневые плиты длиною в ширину носовой детали танка Т-34, закрепили винтами так, что образовалась угловая полость между плитами.

Оператор, без очков, что нас сразу же удивило, насыпал в образовавшийся желоб флюс, выровнял его, подвел сварочную головку, опустил сварочную проволоку во флюс и включил ток от трансформаторов. Что-то зашипело, послышалось потрескивание, и флюс начал бугриться. Оператор дал движение по рельсам установки, и видно было, как проволока сматывается с катушки и пропадает под флюсом, за проволокой флюс продолжал бугриться. Наши сварщики приготовили темные стекла. Начальник отдела бронекорпусов т.Савостин все совал мне в руку темное стекло в деревянной рамке (какой пользуются в мартенах, наблюдая за кипением стали), а в ухо мне все твердил: "Не поймайте дугу!". Я же смотрел на оператора, который свободно работал без очков. Наконец, шов был готов: на это потребовалось в пять-шесть раз меньше времени, чем при ручной сварке. Оператор щеткой сбросил оставшийся флюс со шва в ведерко, и мы увидели не шов, а какую-то пузырчатую змею, заполнившую пространство между деталями. Раздались очень неприятные реплики "асов" сварочного дела, в особенности ОТК и военпредов. Тов.Савостин заявил, что он, как отвечающий за сварку корпусов, и близко не допустит такую работу!

Евгений Оскарович и оператор были совершенно спокойны. В это время оператор ударил в нескольких местах по поверхности шва клевачом, которым обычно обивают окалину, и нашим удивленным взглядам открылся настоящий шов — гладкий, блестящий, ровно, плотно заполнивший промежуток между деталями. Все замолчали.

Мы сварили еще две плиты, потом сварили их вместе с первым узлом, и т.Зухер повез на свой полигон расстреливать конструкцию. По телефону он сообщил, что разбил броню вдребезги, а швы не поддались.

Это была победа идеи ученого и его института!

Мы условились строить установки для сварки носового узла, а технологам дали задание просмотреть все узлы, которые можно было варить "Патоном", как для краткости назвали эти установки. В мобилизационном плане это сокращало потребность в высококвалифицированных сварщиках раз в пять-шесть. В то время мы еще не думали о сварке корпуса целиком, да еще на конвейере. Пока мы справлялись с корпусами еще ручной сваркой".

За первое полугодие 1941 года военная приемка на заводе № 183 приняла 816 танков Т-34, на СТЗ — 294. Таким образом, оба завода к 1 июля 1941 года сдали армии 1225 танков, причем 58 из них в июне еще находились на территориях заводов в ожидании отправки в войска.

Только что собранный Т-34 покидает цех завода № 112 "Красное Сормово". Весна 1942 года

Характерные особенности танка Т-34 выпуска завода № 112

25 июня 1941 года вышло постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) "Об увеличении выпуска танков КВ, Т-34 и Т-50, артиллерийских тягачей и танковых дизелей на III и IV кварталы 1941 г.", в котором была сформулирована задача по созданию комплексной танкостроительной промышленности. Заводам № 183 и СТЗ предписывалось свернуть выпуск всей гражданской продукции, приступить к выполнению мобилизационного плана и быть готовыми оказать помощь тем предприятиям, которые будут подключены к выпуску Т-34. 1 июля 1941 года появилось еще одно постановление, уже Государственного комитета обороны № ГКО-1 сс, в соответствии с которым к производству танков Т-34 привлекался горьковский завод "Красное Сормово" (завод № 112 Наркомсудпрома). К выпуску узлов и агрегатов танка, в частности, коробок передач, бортовых фрикционов, бортовых передач, ведущих колес и опорных катков подключался Харьковский тракторный завод.

Тем временем завод № 183 наращивал выпуск танков. Люди работали в две смены по 11 часов, не покидая цехи даже во время начавшихся бомбежек города. В июле из ворот завода вышли 225 танков, в августе — 250, сентябре — 250, в октябре удалось собрать последние 30 машин. На основании постановления № 667/СГКО от 12 сентября 1941 года Ю.Е.Максарев отдал приказ о немедленной эвакуации завода в глубокий тыл. Первый эшелон покинул Харьков 19 сентября и направился на Урал, в Нижний Тагил, на территорию Уральского вагоностроительного завода. На эту же площадку прибыли Московский станкостроительный завод имени С.Орджоникидзе, часть оборудования и сотрудников московских заводов "Красный пролетарий", "Станколит" и др. На основе этих предприятий был образован Уральский танковый завод № 183. Первые 25 танков на новом месте собрали уже в конце декабря из узлов и деталей, привезенных из Харькова.

Осенью 1941 года единственным крупным производителем Т-34 оставался СТЗ. При этом выпуск максимально возможного числа комплектующих постарались развернуть в самом Сталинграде. Броневой прокат поступал с завода "Красный Октябрь", бронекорпуса сваривались на Сталинградской судоверфи (завод № 264), пушки поставлял завод "Баррикады". Короче говоря, в городе организовали практически полный цикл производства танка и его деталей. Выпуск танков неуклонно возрастал. Если в июне и июле СТЗ сдал 86 и 93 танка соответственно, то уже в августе —155! Максимума в 1941 году производство достигло в сентябре—165 боевых машин. В октябре военпредам передали только 124 танка. Падение производства было вызвано снижением поставок корпусов и башен с эвакуируемого завода № 183.

Резко упал и выпуск дизелей В-2. В середине 1941 года единственным изготовителем этих двигателей оставался харьковский завод № 75. В первые же дни войны поступило распоряжение о развертывании их производства на ХТЗ. Однако быстро меняющаяся обстановка на фронте заставила изменить эти планы. Двигательное производство ХТЗ перебазировали на СТЗ, где в ноябре 1941 года и начался выпуск дизелей. Завод № 75 в это время находился "на колесах" — шла его эвакуация на Урал. Таким образом, какое-то время двигатели В-2 вообще не выпускались. Их отсутствие пришлось компенсировать за счет установки карбюраторных моторов М-17.

Этот вопрос начали прорабатывать на заводе № 183 еще в июне 1941 года. Работы форсировали после постановления СНК СССР от 16 сентября 1941 года "О установке двигателя М-17 в танк Т-34". Спустя пять дней всю документацию передали на СТЗ и завод № 112.

На СТЗ в 1941 году двигателями М-17 были оснащены 209 машин, в январе — марте 1942-го — 364. Правда, на 95 танках, выпущенных в марте, двигатели М-17 в первой декаде апреля заменили на В-2 производства СТЗ.

Программа выпуска Т-34 на заводе "Красное Сормово" в 1941 году включала 700— 750 единиц, но до конца года завод смог изготовить только 173 машины, из них 156 — с моторами М-17. В 1942 году заводские цехи покинули еще 540 "тридцатьчетверок" с карбюраторными двигателями.

Двигательный завод № 75 прибыл в Челябинск, где влился в состав Челябинского Кировского завода. В ноябре 1941 года из заготовок и деталей, привезенных из Харькова, в Челябинске собрали первые 18 дизелей. В декабре ЧКЗ наладил серийный выпуск дизелей В-2 уже полностью из деталей собственного изготовления и сдал за месяц 155 двигателей. В январе 1942 года выпуск составил 240 дизелей, а к марту 1942-го производство достигло 10 моторов в сутки. Но и эти темпы отставали от потребностей танковых заводов.

Компоновка танка Т-34 выпуска 1942 года:

1 пушка Ф-34; 2 подъемный механизм пушки; 3 — перископический прицеп ПТ-4-7; 4 — крышка башенного люка; 5 —укладка пулеметных магазинов в нише башни; 6 — заглушка отверстия для стрельбы из револьвера; 7— воздухоочиститель; 8 — двигатель; 9 — вентилятор; 10 — главный фрикцион; 11 — кормовой топливный бак; 12 — стартер; 13 — коробка передач; 14 бортовой фрикцион; 15 аккумуляторы; 16 — пружина подвески; 17 — кассеты со снарядами; 18 — сиденье командира; 19—укладка снарядов на стенке боевого отделения, 20 педаль электроспуска пушки; 21 укладка магазинов курсового пулемета; 22 — сиденье механика-водителя; 23 —рычаг переключения скоростей; 24 —рычаг управления бортовым фрикционом; 25 воздушный насос топливоподачи; 26 — баллоны со сжатым воздухом; 27 — буксирная серьга; 28 — бронемаска пулемета; 29—радиостанция; 30 — люк механика-водителя; 31 —уравновешивающий механизм крышки люка механика-водителя

Предвидя эту ситуацию, СНК принял решение о развертывании производства дизелей еще на двух заводах. Двигательное производство ЛКЗ эвакуировали в Свердловск, на площадку Уральского турбинного завода (13 декабря был переименован в завод № 76 НКТП). Первый дизель здесь собрали 12 октября 1941 года.

Еще один завод появился на Алтае. 13 октября 1941 года ГКО принял решение о строительстве в Барнауле двух заводов: одного — по производству легких танков Т-50, другого — по изготовлению для этих танков 6-цилиндровых дизелей В-4. В конце января 1942 года эти два предприятия слили в одно —завод (с 17 сентября 1942 года — № 77 НКТП) по производству дизелей В-2, который проектировался на основе двигательных производств ХТЗ и московского ЗИСа. Первый двигатель здесь был собран 6 ноября того же года.

Таким образом, в конце 1941-го и первой половине 1942 года выпуск танков Т-34 осуществлялся на трех заводах: № 183 в Нижнем Тагиле, СТЗ и № 112 "Красное Сормово". Головным считался завод № 183, так же, как и его КБ — отдел 520 (в некоторых источниках — ГКБ-34). Предполагалось, что все изменения, вносимые в конструкцию Т-34 другими заводами, будут утверждаться именно здесь. На деле все выглядело несколько иначе. Незыблемыми оставались только ТТХ танка, в деталях же танки разных заводов-изготовителей существенно отличались.

Так, например, с 25 октября 1941 года на заводе № 112 приступили к изготовлению опытных образцов упрощенных бронекорпусов, без механической обработки кромок листов после газовой резки, с соединением деталей в "четверть" и шиповым соединением лобового листа с бортами и подкрылками.

На чертежах головного завода, поступивших на "Красное Сормово", в задней стенке башни имелся люк, закрываемый съемным броневым листом с креплением на шести болтах. Люк предназначался для демонтажа в полевых условиях поврежденной пушки. Металлурги завода по своей технологии кормовую стенку башни отливали сплошной, а отверстие под люк вырезалось на фрезерном станке. Вскоре выяснилось, что в съемном листе при его обстреле из пулемета возникает вибрация, приводящая к отрыву болтов и срыву его с места. Попытки отказаться от люка предпринимались неоднократно, однако каждый раз возражали представители заказчика. Тогда начальник сектора вооружения А.С.Окунев предложил с помощью двух танковых домкратов поднимать кормовую часть башни. При этом в образовавшееся отверстие между погоном башни и крышей корпуса пушка, снятая с цапф, свободно выкатывалась на крышу корпуса танка. На испытаниях на переднюю кромку крыши корпуса приварили упор, предохранявший башню от сползания во время подъема. Выпуск таких башен начался на заводе № 112 с 1 марта 1942 года. Военпред А.А.Афанасьев предложил вместо упорной планки на всю ширину крыши корпуса приварить броневой козырек, который одновременно служил бы упором и защищал от пуль и осколков зазор между торцом башни и крышей корпуса. Позже этот козырек и отсутствие люка в задней стенке башни стали отличительными чертами сормовских танков.

Литая башня производства завода № 112 без кормовой дверцы для демонтажа пушки

Варианты крышек башенных люков

Танки Т-34 разных заводов и разных периодов выпуска. На переднем плане — машина производства СТЗ выпуска конца 1941 года с цельностальными опорными катками и необрезиненным направляющим колесом

Из-за потери многих смежников танкостроителям приходилось проявлять чудеса изобретательности. Так, в связи с прекращением поставок из Днепропетровска воздушных баллонов для аварийного запуска двигателя на "Красном Сормове" стали использовать для их изготовления выбракованные по мехобработке корпуса артиллерийских снарядов!

Выкручивались как могли и на СТЗ: множество сварных и штампованных деталей танка заменили литыми, благо, что литейный цех завода был в то время вторым в мире по мощности. С августа 1941 года начались перебои с поставкой резины из Ярославля, поэтому с 29 октября все танки Т-34 на СТЗ стали оснащаться литыми опорными катками с внутренней амортизацией. В результате, характерной внешней особенностью сталинградских танков стало отсутствие резиновых бандажей на всех опорных катках. Была разработана и новая конструкция трака со спрямленной беговой дорожкой, позволившая снизить шум при движении машины. Ликвидировали "обрезинку" и на ведущих и направляющих колесах.

Еще одной характерной особенностью танков СТЗ стали корпус и башня, изготавливавшиеся по упрощенной технологии, разработанной заводом № 264 по примеру "Красного Сормова". Броневые детали соединялись между собой в "шип". Традиционные соединения в "замок" и в "четверть" сохранились лишь в соединении верхнего лобового листа корпуса с крышей и днища с нижними листами носа и кормы. В результате значительного сокращения объема механической обработки деталей цикл сборки корпусов сократился с девяти суток до двух.

Сталинградский тракторный выпускал и ремонтировал танки вплоть до того момента, когда линия фронта подошла к заводским цехам. О том, в каких условиях протекала эта работа, можно судить по отчету заводского корпуса № 5 за период с 23 августа по 12 сентября 1942 года:

"С момента подхода фашистских банд к заводу, бомбежек и обстрелов заводской территории корпусом № 5 проделана следующая работа: выпуск новых танков — 68 штук, отремонтировано танков — 23. Кроме того, оказана помощь Красной Армии в ремонте путем посылки высококвалифицированных рабочих в ремонтные бригады, а также выдачи запасных частей и различного оборудования.

За промежуток указанного времени в корпус попало шесть фугасных бомб, 154 зажигательных бомб и один снаряд. Сгорело газойльхранилище, разрушена в двух местах крыша".

5 октября 1942 года в соответствии с приказом НКТП все работы на СТЗ были прекращены, а оставшиеся рабочие эвакуированы.

Характерные особенности танка Т-34 производства СТЗ выпуска 1942 года

Подбитая "тридцатьчетверка" производства СТЗ весны—лета 1942 года. Это завершающая сталинградская модель, о чем говорит масса деталей: упрощенная маска пушки завода "Баррикады"; соединение в шип всех листов корпуса; дополнительная бронезащита на лобовом листе и, наконец, характерный скос на передней скуле сварной башни

Основным же производителем танков Т-34 в 1942 году оставался завод № 183, хотя после эвакуации выйти на плановый режим ему удалось не сразу. В частности, план первых трех месяцев 1942 года выполнен не был. Последующий рост выпуска танков основывался, с одной стороны, на четкой и рациональной организации производства, а с другой — на снижении трудоемкости изготовления танков. Был произведен подетальный пересмотр конструкции танка, в результате которого упростили изготовление 770 и совсем отменили изготовление 5641 наименования деталей. Были отменены также и 206 покупных изделий. Трудоемкость механической обработки корпуса снизилась с 260 до 80 нормочасов.

Существенным изменениям подверглась ходовая часть. В Нижнем Тагиле стали отливать опорные катки по типу сталинградских — без резиновых бандажей. Начиная с января 1942 года применительно к одному борту на танк устанавливалось три или четыре таких катка. Дефицитную резину убрали и с направляющего и ведущего колес. Последнее, кроме того, стали изготавливать цельнолитым — без роликов.

Из системы смазки двигателя исключили масляный радиатор и увеличили до 50 л емкость масляного бака. В системе питания шестеренчатый насос заменили насосом коловратного типа. Из-за недопоставки комплектующих электроприборов до весны 1942 года на большинстве танков не устанавливались некоторые контрольно-измерительные приборы, фары, задний фонарь, электромотор вентилятора, сигнал и ТПУ.

Следует особо подчеркнуть, что в ряде случаев изменения, направленные на упрощение конструкции и снижение трудоемкости изготовления боевых машин, не были оправданы. Некоторые из них впоследствии обернулись снижением эксплуатационных характеристик Т-34.

В некоторых изданиях можно встретить информацию о том, что с 1942 года "тридцатьчетверки" выпускались с 60-мм лобовой броней корпуса. На самом деле это не так. Действительно, на заседании ГКО 25 декабря 1941 года было принято постановление № 1062, предписывавшее, начиная с 15 февраля 1942 года, выпускать Т-34 с лобовой броней толщиной 60 мм. Такое решение, по- видимому, можно объяснить применением немцами во все возрастающем количестве 50-мм противотанковых пушек Рак 38 с длиной ствола в 60 калибров, бронебойный и бронебойно-подкалиберный снаряды которых пробивали лобовую броню Т-34 на дистанции до 1000 м, а также использованием подкалиберных снарядов для 50-мм танковых пушек L/42 танков Pz.lll, которые добивались аналогичного результата с дистанции в 500 м.

Поскольку металлургические заводы не могли быстро выдать нужное количество 60-мм броневого проката, танковым заводам предписывалось осуществить экранировку лобовых частей корпуса и башни 15-мм бронелистами. Однако, уже 23 февраля 1942 года ГКО отменил свое решение, отчасти из-за сложностей с изготовлением 60-мм бронелиста, отчасти из-за крайне редкого применения немцами подкалиберных снарядов. Тем не менее, танки с экранированными корпусами и башнями выпускались всеми заводами вплоть до начала марта 1942 года, пока не был израсходован их задел. На заводе "Красное Сормово" были отлиты и установлены на танки восемь башен с 75-мм броней.

Этот же завод, кроме того, осенью 1942 года выпустил 68 танков Т-34, корпуса и башня которых были оборудованы фальшбортами. Предполагалось, что они защитят танки от немецких кумулятивных снарядов. Однако проверить это не удалось — в первом же бою почти все экранированные таким образом боевые машины были подбиты обычными бронебойными снарядами 75-мм противотанковых пушек противника. Вскоре работы по защите танков от кумулятивных боеприпасов были прекращены, так как немцы использовали их крайне редко.

Башня танка Т-34 производства СТЗ конца 1941 — начала 1942 года

Т-34 производства СТЗ, подбитый в ходе боев в излучине Дона. Июль 1942 года. Машина поздних выпусков, об этом можно судить по приваренной несъемной кормовой стенке башни

Наращиванию выпуска Т-34 в 1942 году способствовало внедрение сначала на заводе № 183, а затем и на других автоматической сварки под слоем флюса, разработанной академиком Е.О.Патоном. 183-й завод оказался в этом деле лидером не случайно— решением СНК СССР Институт электросварки Академии наук УССР был эвакуирован в Нижний Тагил, причем на территорию Уральского танкового завода.

В январе 1942 года в порядке эксперимента был изготовлен корпус, у которого один борт был сварен вручную, а другой борт и нос — под слоем флюса. Корпус отправили на полигон под обстрел для определения прочности швов. Для этого обстрел вели с малой дистанции на пределе тыльной прочности, когда вся кинетическая энергия снаряда поглощается бронеплитой. Как рассказывал Е.О.Патон в своих воспоминаниях, "танк подвергли жестокому обстрелу с весьма короткой дистанции бронебойными и фугасными снарядами. Первые же попадания в борт, сваренный вручную, вызвали солидное разрушение шва. После этого танк повернули и под огонь попал второй борт, сваренный автоматом... Семь попаданий подряд! Наши швы выдержали, не поддались! Они оказались крепче самой брони. Так же выдержали проверку огнем швы носовой части. Это была полная победа автоматической скоростной сварки".

На заводе сварку поставили на конвейер. В цех закатили несколько вагонных тележек, оставшихся с довоенного производства, вырезали в их рамах скосы по конфигурации бортов корпуса танка. Над линией тележек поставили шатер из балок, так чтобы сварочные головки могли передвигаться по балкам вдоль и поперек корпуса и, соединив вместе все тележки, получили конвейер. На первой позиции сваривали поперечные швы, на следующей — продольные, затем переставляли корпус на ребро, сначала одной стороной, потом другой.

Т-34 выпуска лета 1942 года, завод СТЗ

"Тридцатьчетверки", оборудованные дополнительной лобовой броней, состоящей из трех частей. Калининский фронт, 1942 год

Танк Т-34 1-го польского танкового полка во время парада в честь принятия присяги 1-й польской пехотной дивизии имени Т.Костюшко. Июль 1943 года. Машина производства завода "Красное Сормово" с дополнительной бронезащитой лобовой части корпуса, выполненной из одного бронелиста

Завершали сварку, повернув корпус днищем вверх. Некоторые места, которые нельзя было варить автоматом, варились вручную. Благодаря применению автоматической сварки, трудоемкость изготовления корпуса снизилась в пять раз. К концу 1942 года только на заводе № 183 работало шесть сварочных автоматов. К концу 1943-го их количество на танковых заводах достигло 15, а еще через год — 30.

Наряду с проблемами сварки, узким местом оставалось производство литых башен, которые формовали в землю. Эта технология требовала большего объема работ по обрубке и газовой обрезке литников и заливин в швы между блоками формы. Главный металлург завода П.П.Маляров и начальник сталелитейного цеха И.И.Атопов предложили внедрить машинную формовку. Но для этого требовалась совершенно новая конструкция башни. Ее проект весной 1942 года разработал М.А.Набутовский. Она вошла в историю как башня так называемой "шестигранной", или "улучшенной" формы. И то и другое название весьма условно, так как предыдущая башня тоже имела шестигранную форму, разве что более вытянутую и пластичную. Что же касается "улучшенности", то это определение целиком относится к технологии изготовления, поскольку новая башня по-прежнему оставалась очень тесной и неудобной для экипажа. У танкистов за свою близкую к правильному шестиграннику форму она получила прозвище "гайка".

Более технологичная форма башен позволила формовать их в три опоки на трех машинах сразу. Да и форма собиралась всего из четырех частей. В результате завод № 183 смог резко увеличить производство башен и не только отказаться в этом вопросе от помощи Уралмаша, но и начать поставлять башни другим заводам.

К бронекорпусному производству для Т-34 и КВ Уралмашзавод был подключен в соответствии с распоряжением ГКО от 31 октября 1941 года. Однако до марта 1942-го он выдавал только раскрой корпусов, который поставлял на "Красное Сормово" и в Нижний Тагил. В апреле 1942 года здесь началась полная сборка корпусов и изготовление башен танка Т-34 для завода № 183. А 28 июля 1942 года постановлением ГКО № 2120 УЗТМ[*Как только в некоторых изданиях не расшифровывают эту аббревиатуру: "Уральский завод транспортного машиностроения" и даже "Уральский завод точного машиностроения" (к которому, по-видимому, относится производство турбин для электростанций или прокатных станов). Авторам подобных "названий" достаточно заглянуть в энциклопедию и выяснить, что УЗТМ — это "Уральский завод тяжелого машиностроения".] поручили организовать производство уже всего танка Т-34 и удвоить выпуск башен для него, ввиду остановки завода № 264. Серийный выпуск Т-34 начался на Уралмаше в сентябре 1942-го. При освоении серийного производства танка возникало немало проблем, например с башнями — из-за увеличения программы литейные цехи не могли обеспечить выполнение плана. По решению директора завода Б.Г.Музурукова были задействованы свободные мощности 10 000-тонного пресса "Шлеман" (на таком же прессе — их в СССР было два — в Мариуполе накануне войны штамповали башни для Т-34М). Конструктор И.Ф.Вархрушев и технолог В.С.Ананьев разработали конструкцию штампованной башни, и с октября 1942 по март 1944 года их выпустили 2050 единиц. При этом завод не только полностью обеспечил свою программу, но и поставил значительное число таких башен на ЧКЗ. Танки УЗТМ выпускал недолго — до августа 1943 года. Затем это предприятие стало основным по выпуску САУ на базе Т-34.

Танки Т-34 с дополнительной броней корпуса и башни. Выпуск 1942 года

Стремясь компенсировать неизбежную потерю СТЗ, в июле 1942 года ГКО дал задание Челябинскому Кировскому заводу приступить к выпуску Т-34. 22 августа первые "тридцатьчетверки" покинули цеха ЧКЗ. В марте 1944 года их выпуск на этом предприятии прекратили с целью наращивания производства тяжелых танков ИС-2.

В 1942 году к производству Т-34 подключился и завод № 174 имени К.Е.Ворошилова, эвакуированный из Ленинграда в Омск. Конструкторскую и технологическую документацию ему передали завод № 183 и УЗТМ.

Говоря о выпуске Т-34 в 1942—1943 годах, следует отметить, что к осени 1942-го наступил кризис их качества. К этому привели постоянный количественный рост выпуска танков и привлечение к нему все новых и новых заводов. С 11 по 13 сентября 1942 года на УТЗ в Нижнем Тагиле была проведена конференция заводов НКТП, посвященная качеству Т-34. Вел ее замнаркома танковой промышленности Ж.Я.Котин. В выступлениях его и главного инспектора НКТП Г.О.Гутмана прозвучала жесткая критика в адрес заводских коллективов. Причем многие из перечисленных недостатков до странности совпали с указанными в отчете НИБТПолигона после испытаний трех серийных танков Т-34 осенью 1940 года.

Критика возымела действие — в течение второй половины 1942 — первой половины 1943 года на Т-34 было введено много изменений и усовершенствований. С осени 1942-го начали устанавливать кормовые наружные топливные баки прямоугольной или бортовые цилиндрической (на танках выпуска ЧКЗ) формы. С конца ноября на танк вернули ведущее колесо с роликами, ввели штампованные опорные катки с резиновыми бандажами. Воздухоочистители "Циклон" начали устанавливаться с января, а пятискоростная коробка передач — с марта— июня 1943 года. Кроме того, до 100 артвыстрелов был увеличен боекомплект, введен вытяжной башенный вентилятор, в 1943 году перископический прицел ПТ-4-7 заменили командирской панорамой ПТК-5, внедрили много других более мелких усовершенствований, как, например, десантные поручни на башне. Серийное производство танков Т-34 образца 1942 года (так неофициально, но наиболее часто они именуются в литературе) осуществлялось на заводах № 183 в Нижнем Тагиле, № 174 в Омске, УЗТМ в Свердловске и ЧКЗ в Челябинске. До июля 1943 года был выпущен 11 461 танк этой модификации.

Летом 1943 года на Т-34 начали устанавливать командирскую башенку. Интересная деталь: свой приоритет в этом вопросе отстаивают в заводских отчетах по танкостроению за период Великой Отечественной войны три завода — № 183, "Уралмаш" и "Красное Сормово". На самом деле тагильчане предложили установить башенку в корме башни за люками и разместить в башне третьего танкиста, как на опытном танке Т-43. Но и двум членам экипажа было тесно в "гайке", какой уж там третий! Уралмашевская башенка хоть и размещалась над левым командирским башенным люком, но была штампованной конструкции, и ее тоже отвергли. И лишь литая сормовская "прописалась" на "тридцатьчетверке".

В таком виде танк Т-34 состоял в серийном производстве до середины 1944 года, причем дольше всех его выпускал завод № 174 в Омске.

По иронии судьбы, одна из величайших побед Красной Армии в Великой Отечественной войне — под Курском была одержана в тот момент, когда советские бронетанковые и механизированные войска в качественном отношении уступали немецким. К лету 1943 года, когда наиболее болезненные конструктивные недостатки Т-34 были устранены, у немцев появились новые танки "Тигр" и "Пантера", заметно превосходившие наши по мощи вооружения и толщине брони. Поэтому в ходе Курской битвы советским танковым частям, как и прежде, приходилось полагаться на свое численное превосходство над противником. Лишь в отдельных случаях, когда "тридцатьчетверкам" удавалось приблизиться к немецким танкам почти вплотную, огонь их пушек становился эффективным. На повестку дня остро встал вопрос о кардинальной модернизации танка Т-34.

Танк Т-34 с "улучшенной" башней. Лето 1942 года. Судя по всему, башня установлена на корпус более раннего выпуска при ремонте. Об этом говорят дополнительная бронезащита лобового листа, гусеницы образца 1941 года, а также опорные катки с резиновыми бандажами, что было нехарактерным для танков выпуска 1942 года

Общий вид башни:

1 — амбразура пушки и пулемета; 2 — замок крышки люка; 3 — смотровая щель; 4 — отверстие для установки прицела ПТ-4-7; 5 — крышка люка; 6 — колпак вентилятора; 7 — рым; 8 — десантный поручень

Танк Т-34 с "улучшенной" башней из состава 106-й танковой бригады. Сентябрь 1942 года

Нельзя сказать, чтобы к этому времени не предпринимались попытки разработки более совершенных танков. Эта работа, приостановленная с началом войны, возобновилась в 1942 году, по мере завершения текущей модернизации и устранения недостатков Т-34. Здесь, в первую очередь, следует упомянуть проект среднего танка Т-43.

Эта боевая машина создавалась с учетом предъявляемых к Т-34 требований — усиления его бронезащиты, совершенствования подвески и увеличения объема боевого отделения. Причем активно использовался конструкторский задел по довоенному танку Т-34М.

Новая боевая машина на 78,5% была унифицирована с серийной "тридцатьчетверкой". Форма корпуса Т-43 в основном осталась прежней, так же как и двигатель, трансмиссия, элементы ходовой части, пушка. Основное отличие заключалось в усилении бронирования лобовых, бортовых и кормовых листов корпуса до 75 мм, башни — до 90 мм. Кроме того, место механика-водителя и его люк перенесли в правую часть корпуса, а место стрелка-радиста и установка курсового пулемета ДТ были ликвидированы. В носовой части корпуса слева разместили топливный бак в бронированной выгородке; бортовые баки изъяли. Танк получил торсионную подвеску. Наиболее же существенным новшеством, резко отличавшим по внешнему виду Т-43 от Т-34, стала трехместная литая башня с расширенным погоном и низкопрофильной командирской башенкой.

С марта 1943 года два опытных образца танка Т-43 (им предшествовала машина Т-43-1, построенная в конце 1942 года, имевшая люк-пробку механика-водителя и смещенную к корме башни командирскую башенку) проходили испытания, в том числе и фронтовые, в составе отдельной танковой роты имени НКСМ.

Т-34 выпуска 1942 года, завод №183

Они выявили, что Т-43 из-за возросшей до 34,1 т массы несколько уступает Т-34 по динамическим характеристикам (максимальная скорость снизилась до 48 км/ч), хотя и существенно превосходит последний по плавности хода. После замены восьми бортовых топливных баков (столько было у Т-34) на один носовой меньшей емкости у Т-43 соответственно почти на 100 км уменьшился запас хода. Танкисты отмечали простор боевого отделения и большее удобство в обслуживании вооружения.

После испытаний, в конце лета 1943 года танк Т-43 был принят на вооружение Красной Армии. Началась подготовка к его серийному производству. Однако итоги Курской битвы внесли существенные коррективы в эти планы.

В конце августа на заводе № 112 состоялось совещание, на которое прибыли нарком танковой промышленности В.А.Малышев, командующий бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии Я.Н.Федоренко и ответственные сотрудники Наркомата вооружений. В своем выступлении В.А.Малышев отметил, что победа в Курской битве досталась Красной Армии дорогой ценой. Вражеские танки вели огонь по нашим с дистанции 1500 м, наши же 76-мм танковые пушки могли поразить "тигров" и "пантер" лишь с дистанции 500—600 м. "Образно выражаясь, — сказал нарком, — противник имеет руки в полтора километра, а мы всего в полкилометра. Нужно немедленно установить в Т-34 более мощную пушку".

На самом же деле ситуация была значительно хуже, чем ее обрисовал В.А.Малышев. А ведь попытки исправить положение предпринимались с начала 1943 года.

Танк Т-34 выпуска 1943 года с командирской башенкой. НИБТПолигон, 1946 год. Полигонное происхождение снимка объясняет наличие нештатных элементов во внешнем облике танка. Так, вместо дымовых шашек на корме корпуса установлены топливные баки

Опытный образец среднего танка T-43-II во время испытаний летом 1943 года (вверху). Т-34 и T-43-II (внизу)

Танки Т-34 с башнями Т-43 с диаметром погона 1600 мм, вооруженные пушками Ф-34М и Д-5Т. Осень 1943 года

ГКО, в ответ на появление на советско-германском фронте новых немецких танков, еще 15 апреля издал постановление № 3187сс "О мероприятиях по усилению противотанковой обороны", которым обязал ГАУ подвергнуть полигонным испытаниям противотанковые и танковые пушки, находившиеся в серийном производстве, и в 10-дневный срок представить свое заключение. В соответствии с этим документом заместитель командующего БТ и МВ генерал-лейтенант танковых войск В.М.Коробков приказал задействовать в ходе этих испытаний, проходивших с 25 по 30 апреля 1943 года на НИИБТПолигоне в Кубинке, трофейный "Тигр". Результаты испытаний оказались малоутешительными. Так, 76-мм бронебойно-трассирующий снаряд пушки Ф-34 не пробил бортовую броню немецкого танка даже с дистанции 200 м! Наиболее же эффективным средством борьбы с новой тяжелой машиной противника оказалась 85-мм зенитная пушка 52К образца 1939 года, которая с дистанции до 1000 м пробивала его 100-мм лобовую броню.

5 мая 1943 года ГКО принял постановление № 3289сс "Об усилении артиллерийского вооружения танков и самоходных установок". В нем перед НКТП и НКВ были поставлены конкретные задачи по созданию танковых пушек с зенитной баллистикой.

Еще в январе 1943 года к разработке такой пушки приступило КБ завода № 9, руководимое Ф.Ф.Петровым. К 27 мая 1943 года были выпущены рабочие чертежи пушки Д-5Т-85, спроектированной по типу немецких танко-самоходных пушек и отличавшейся малой массой и небольшой длиной отката. В июне первые Д-5Т изготовили в металле. Эта пушка была удачно скомпонована в тяжелые танки КВ-85 и ИС-85, а в варианте Д-5С — в артсамоход СУ-85.

Однако, для установки ее в средний танк Т-34 требовалось увеличить диаметр башенного погона и установить новую башню. Над этой проблемой трудились КБ завода "Красное Сормово" во главе с В.В.Крыловым и башенная группа завода № 183, руководимая А.А.Молоштановым и М.А.Набутовским.

В результате появились две очень похожие друг на друга литые башни с диаметром погона в свету 1600 мм. Обе они напоминали (но не копировали!) башню опытного танка Т-43, взятую за основу при проектировании.

Установка пушки Д-5Т в новой башне должна была решить все проблемы, но... Прекрасные массо-габаритные характеристики этого орудия решались за счет большой сложности конструкции. Кроме того, особенностью Д-5Т было расположение тормоза отката и накатника над стволом, подобно немецкой штурмовой пушке Stuk 40, но, в отличие от последней, — за основной башенной броней. Для лучшего уравновешения ее цапфы сдвинули вперед, а казенная часть, наоборот, оказалась довольно сильно отодвинутой к кормовому листу башни. Это практически исключало возможность заряжания пушки на ходу танка. Даже при движении на малой скорости натренированные заряжающие, пытаясь осуществить заряжание, по нескольку раз ударяли головной частью снаряда в казенную часть орудия. В результате пушку Д-5Т на вооружение танка Т-34 не приняли, а сразу по окончании ее испытаний — в октябре 1943 года — отдали приказ ЦАКБ (главный конструктор В.Г.Грабин) о разработке специальной 85-мм пушки для танка Т-34. Серийное производство нового орудия предполагалось начать на заводе № 92 с 1 марта 1944 года, а до тех пор в качестве временной меры заводу "Красное Сормово" разрешалось устанавливать в башню своей конструкции пушку Д-5Т.

При этом заводу предлагалось обеспечить выпуск танка в следующих количествах: в январе 1944 года — 25 шт., феврале— 75 шт., марте —150 шт., а с апреля полностью перейти на производство Т-34-85 вместо Т-34.

Танки, вооруженные пушкой Д-5Т, заметно отличались от машин более позднего выпуска по внешнему виду и внутреннему устройству. Башня танка была двухместной, а экипаж состоял из четырех человек. На крыше башни имелась сильно смещенная вперед командирская башенка с двухстворчатой крышкой, вращавшейся на шариковой опоре. В крышке устанавливался смотровой перископический прибор МК-4, позволявший вести круговой обзор. Для стрельбы из пушки и спаренного пулемета устанавливались телескопический шарнирный прицел ТШ-15 и панорама ПТК-5. В обоих бортах башни имелись смотровые щели со стеклоблоками триплекс и бойницы для стрельбы из личного оружия. Радиостанция размещалась в корпусе, а ввод ее антенны — на правом борту, так же как у танка Т-34 с 76-мм пушкой. Силовая установка, трансмиссия и ходовая часть изменений практически не претерпели. Эти танки несколько различались между собой в зависимости от времени выпуска. Например, первые серийные машины имели один башенный вентилятор, а последующие — два. Танки самых поздних выпусков имели приборы наблюдения МК-4 и более позднюю командирскую башенку. Радиостанция размещалась в башне, но в корпусах этих танков еще сохранялся антенный ввод на правом бортовом листе или его заглушенное отверстие.

Один из первых танков Т-34-85 с пушкой Д-5Т на полигоне в Кубинке. Хорошо видны типичные лишь для этой модификации маска пушки, антенный ввод на правом борту корпуса, поручни на лобовой броне, расположение сильно смещенных вперед командирской башенки и дополнительного топливного бака, а также выполненные из прутков рымы для демонтажа башни. Смотровая щель в левом борту башни характерна только для сормовских машин с пушкой Д-5Т

Следует отметить, что рассмотренная выше модификация в статистической отчетности как Т-34-85, по-видимому, не фигурирует. Во всяком случае, на сегодняшний день есть существенные расхождения в оценках количества выпущенных машин, приводимых в литературе. В западных изданиях цифры колеблются в диапазоне 500—700 танков. На самом деле — значительно меньше! С января по апрель 1944 года заводские цехи покинули 255 танков Т-34 с пушкой Д-5Т, в том числе пять командирских машин с радиостанциями РСБ-Ф.

Выполняя приказ НКВ по созданию 85-мм пушки для Т-34 в октябре — ноябре 1943 года, ЦАКБ и завод № 92 изготовили три опытных образца новых орудий. ЦАКБ представило пушки С-53 (ведущие конструкторы Г.И.Сергеев и Г.И.Шабаров) и С-50 (ведущие конструкторы В.Д.Мещанинов, А.М.Боглевский и В.А.Тюрин), а артиллерийский завод № 92 — пушку ЛБ-1 (ЛБ-85) конструкции А.И.Савина.

В ходе испытаний, продолжавшихся до конца 1943 года, предпочтение было отдано пушке С-53, которая 1 января 1944 года была принята на вооружение танка Т-34, причем как со штатным (1420 мм), так и расширенным погонами. С-53 выгодно отличалась от аналогов простотой конструкции и надежностью. Тормоз отката и накатник располагались под основанием затвора, что позволило уменьшить высоту линии огня и увеличить расстояние между казенником и задней стенкой башни. Кроме того, стоимость орудия оказалась ниже, чем у 76-мм пушки Ф-34, не говоря уже о Д-5Т.

Танк Т-34-85 с пушкой С-53 был принят на вооружение Красной Армии постановлением ГКО № 5020сс от 23 января 1944 года.

Начиная с февраля к постепенному переходу на выпуск танков с пушкой С-53 приступил завод № 112 "Красное Сормово". При этом первые танки имели в облике много черт от Т-34 с Д-5Т: раннюю сормовскую башню, U-образные рымы, расположение топливных баков и т.д. С 15 марта 1944 года к производству Т-34-85 приступил завод № 183, а с июня — завод № 174 в Омске.

Продолжавшиеся, несмотря на начало производства, полигонные испытания, выявили существенные дефекты противооткатных устройств пушки С-53. Заводу № 92 в Горьком было поручено своими силами провести ее доработку. В течение лета 1944 года там провели ряд мероприятий по совершенствованию конструкции орудия. Была увеличена толщина стенок ствола, что вызвало усиление салазок и люльки. Для улучшения баланса цапфы орудия немного сдвинули вперед. В тормозе отката изменили профиль веретена, упростили копир, ввели новую кнопку электроспуска. Изменилась также и бронемаска пушки. Орудие получило обозначение ЗИС-С-53 ("ЗИС" — индекс артиллерийского завода № 92 имени Сталина, "С" — индекс ЦАКБ) и с 28 октября 1944 года было принято на вооружение.

У "тридцатьчетверок" с пушками С-53 и ЗИС-С-53 башня стала трехместной, а командирская башенка была сдвинута ближе к ее корме. Радиостанцию перенесли из корпуса в башню. Смотровые приборы устанавливались только нового типа — МК-4, причем как в раннем — открытом, так и в позднем — закрытом вариантах. В течение 1944 года были введены крепление пяти запасных траков на верхнем лобовом листе корпуса, коробчатые передние грязевые щитки, откидывавшиеся на петлях, установка малых дымовых шашек МДШ на кормовом листе корпуса. По мере производства менялись форма и размеры балки носовой части корпуса, соединявшей верхний и нижний лобовые листы. Она уменьшалась в размерах, а на машинах поздних выпусков была изъята — верхний и нижний листы сваривались встык.

Стремясь усилить бронезащиту серийного танка, завод № 183 весной 1944 года разработал два образца модернизированного танка Т-34-85М.

Башня завода "Красное Сормово" с пушкой Д-5Т. У первых выпущенных машин имелся только один башенный вентилятор

Т-34-85 завода "Красное Сормово". Промежуточная модель, сохранившая часть характерных деталей ранних сормовских машин — смещенный вперед наружный топливный бак и рымы из прутка

На первом образце были установлены 75-мм лобовой лист корпуса, утолщенные до 100 мм люк механика-водителя и до 90 мм бронемаска курсового пулемета ДТ. Чтобы компенсировать рост массы танка, пришлось уменьшить толщину деталей днища и крыши корпуса над двигателем, днища подкрылков и нижнего кормового листа. Конструктивным изменениям подверглись также коробка передач и отдельные узлы ходовой части. На втором образце, кроме того, из боевого отделения удалили топливные баки. Вместо них в кормовой части были смонтированы два топливных бака емкостью по 190 л каждый, в связи с чем несколько изменилась конфигурация кормы.

Оба танка успешно прошли испытания, но, несмотря на крайнюю необходимость усиления лобовой брони Т-34-85, на вооружение приняты не были, так как завод № 183 полным ходом занимался доработкой перспективного среднего танка Т-44.

В декабре 1944-го завод № 112, в свою очередь, внес на рассмотрение ГБТУ ряд усовершенствований конструкции башни танка Т-34-85, в том числе: замену двухстворчатого командирского люка одностворчатым, введение в нише башни безрамной боеукладки на 16 выстрелов, дублированное управление поворотом башни и, наконец, улучшение вентиляции боевого отделения путем установки разнесенных вентиляторов. Из перечисленных предложений в январе 1945 года была внедрена только одностворчатая крышка люка командирской башенки.

Танки Т-34-85 перед парадом. Ленинград, 7 ноября 1945 года. У машины слева хорошо видна характерной формы бронемаска пушки С-53

Форма бронемасок

Башня Т-34-85 послевоенного выпуска. Ясно различима разнесенная установка вентиляторов. Рагчещение переднего, вытяжного, вентилятора непосредственно над казенной частью орудия способствовало более интенсивному очищению боевого отделения от пороховых газов

Что касается улучшения вентиляции, то сормовичи предложили перенести один из двух вентиляторов, установленных в задней части крыши башни в ее переднюю часть. При этом передний вентилятор был вытяжным, а задний — нагнетательным. Судя по всему, в ГБТУ по непонятным причинам решили повременить с внедрением этого весьма толкового предложения. Во всяком случае, на фотографиях боевых действий весны 1945 года Т-34-85 с разнесенными вентиляторами не встречаются. Не участвовали такие танки и в Параде Победы, а вот 7 ноября 1945 года подразделения Кантемировской танковой дивизии, участвовавшие в параде на Красной площади, были укомплектованы именно такими танками. Все это позволяет предположить, что машины с разнесенными вентиляторами начали выпускаться уже после Великой Отечественной войны и, по-видимому, только на заводе № 112. У этих машин была еще одна характерная деталь — отсутствовала смотровая щель в правом борту корпуса.