Тафгай

Глава 5. Мерфи

Наш самолет из Питтсбурга прибыл в международный аэропорт «О'Хара» в два часа дня. Из-за сильной метели рейс в Чикаго задержали на несколько часов. Джо впервые летела на самолете и, конечно же, пришла в полный восторг при взлете, поэтому весь наш недолгий путь не отлипала от иллюминатора.

Она выглядела очень счастливой, а значит, я тоже была счастлива.

Билла не очень обрадовала новость о нашем временном переезде в Чикаго. Он сказал, что это предложение больше похоже на чью-то глупую шутку.

– Кто в здравом уме столько заплатит тебе за эту мазню, Мерф? – рассмеялся Билл, когда я показала ему контракт, который мне прислали по электронке.

Эти слова ранили меня. Они поселили во мне неуверенность и сомнения, груз которых оказался гораздо тяжелее моих чемоданов.

– Мамочка, мы сейчас опять полетим на самолете? – поинтересовалась Джо.

Она деловито катила за собой детский голубой чемоданчик с банановым принтом и вертела головой по сторонам. На ней была розовая куртка с изображением «Хеллоу Китти», белые сапожки на овечьем меху и смешная шапка с вязаными оленьими рогами, которую она вынудила меня купить на городской рождественской ярмарке. Джо обожает ярко и эксцентрично одеваться. Конечно, я держу эту ситуацию под контролем, но стараюсь не мешать ей самовыражаться и часто покупаю вещи, которые она выбирает сама.

– Нет, Пчелка. Теперь мы поедем на машине, – я остановилась, окинула рассеянным взглядом людей, стоящих за перегородкой для встречающих, и принялась читать таблички.

Семья Керри, Мистер Дуглас, Люси Хилтон…

Чем дольше я искала свое имя, тем сильнее нарастала паника.

Марлен Гюго, Диана Санкт-Петербург, Паттинсоны…

Святое дерьмо… Неужели Билл был прав?

– А ну-ка подвинь свою тощую задницу, приятель! – донесся из толпы встречающих суровый женский голос.

Он принадлежал крупной афроамериканке в красной куртке, которая выглядела как второй всадник Апокалипсиса, имя которому – Война. Она грубо пробивалась сквозь толпу и махала куском твердого коричневого картона, на котором от руки было написано: «Мер Фи».

Я шокировано уставилась на эту надпись.

Мер Фи – мой творческий псевдоним. Просто имя, разбитое по слогам.

Но постойте… Почему нас встречает эта социально-опасная дамочка, и где, черт возьми, сам мистер Фишер?

Я с опаской махнула женщине рукой, и мы с Джо направились к ней.

– Вообще-то я торчу здесь уже третий час, милочка, – пробурчала она самое милое в мире приветствие, а затем опустила глаза на Джо, и ее строгий взгляд смягчился. – Ну привет, моя румяная тыковка!

Джо широко улыбнулась ей.

– Здравствуйте.

– Простите, – забормотала я, когда мы зашагали в сторону выхода. – Рейс немного задержали из-за непогоды. Я думала, мистер Фишер в курсе… Вы, наверное, его жена?

– Храни тебя Иисус, девочка! – воскликнула женщина-война, перед которой люди в переполненном аэропорту расступались, как Красное море перед Моисеем. – Я его мать!

– Вы мать Иисуса? – изумленно спросила Джо.

В этот момент я поняла, что наши приключения в Чикаго только начинаются.

Мы покинули стоянку аэропорта на черном Форде Эскейпе Табиты. Именно так нам представилась женщина-война. Джо разместилась на заднем сиденье в детском автокресле, наличие которого меня удивило и обрадовало, а я – спереди на пассажирском, рядом с Табитой.

На вид женщине было около шестидесяти. Волнистые черные с проседью волосы обрамляли круглое лицо и стекали на широкие плечи. Вокруг больших карих глаз собралась тонкая сетка морщин, густо покрывавшая темную кожу, а над губой виднелось маленькое родимое пятно. Уверена, в свое время оно вскружило не одну мужскую голову.

Если бы я перенесла на холст свои эмоции от знакомства с Табитой, то это были бы оттенки красного и оранжевого цветов. Красный олицетворял бы ее яркий экспрессивный характер, а оранжевый – тепло, которое, вопреки ее неоднозначному поведению, от нее исходило.

– Сколько тебе лет, Джо? – спросила Табита, когда мы застряли в пробке.

– Пять, – гордо ответила она. – А вам?

– Ох, мне уже целая вечность, Тыковка, – усмехнулась женщина и, поглядывая в зеркало заднего вида, обратилась ко мне: – Хорошая девочка. Думаю, мы поладим.

– Что вы имеете в виду? – осторожно спросила я.

– Разве Бобби не сказал вам? – ее темная тонкая бровь вопросительно изогнулась. – Я ваша новая няня.

– Что-о-о?!

– Да! – радостно воскликнула Джо.

– Постойте-постойте, – я сжала переносицу пальцами. – Как это понимать? Такие вопросы нельзя решать без меня! У вас есть опыт? Рекомендации?

– Опыт? – фыркнула Табита. – Мерфи, я вырастила шестерых здоровых и крепких оболтусов, и все они, между прочим, стали уважаемыми людьми. Ну за исключением среднего сына Айзека. Тот пошел по стопам своего отца и сейчас мотает срок за грабеж в окружной тюрьме. Но тут уж ничего не поделать… В каждом поколении Фишеров рождается паршивая овца.

– Что такое «паршивая овца»? – спросила Джо.

– Это овца, которая оторвалась от стада и потерялась, – терпеливо пояснила Табита. – Иногда так еще говорят о потерянных людях.

– Значит, мой папа тоже «паршивая овца»?

У меня разболелось сердце.

Я тяжело вздохнула и поймала на себе пронзительный взгляд Табиты. Джо очень редко спрашивала меня о своем отце, поэтому я еще не успела выдумать единую легенду. Обычно я просто отвечала, что он живет в другом городе, и осторожно меняла тему. Но сейчас я чувствовала себя абсолютно растерянной. Этот вопрос сильно отличался от всех предыдущих.

Помощь пришла неожиданно.

– Приехали! – Табита заглушила двигатель и многозначительно посмотрела на меня. – Я проведу для Джо экскурсию по вашему новому дому, а ты пока можешь немного прогуляться по округе и привести свои мысли в порядок.

Я вытерла слезу со щеки и кивнула.

– Спасибо.

Мы с Табитой обменялись мобильными номерами, и я вышла из машины, чтобы помочь Джо выбраться из детского кресла.

– Снег! – радостно завопила Джо, оглядываясь по сторонам. – Мамочка, смотри, как много снега!

Я и сама не заметила, как заулыбалась, разглядывая длинную выбеленную метелью дорогу, по обе стороны от которой стояли заснеженные дома. Они были разными по форме и величине, но все одинаково опрятными на вид. Мы словно попали в зимнюю сказку. Холодный северный ветер с озера Мичиган подхватывал мокрые хлопья снега и игриво швырял нам в лица. Джо хохотала, когда ей удавалось поймать ртом крупную снежинку, пока Табита вела ее за руку в сторону небольшого симпатичного домика.

Когда они скрылись из вида, я набросила на голову капюшон, засунула наушники в уши, и медленно побрела вдоль дороги. В плеере играла старая песня Тейлор Свифт, слова из которой стреляли разрывными пулями в самое сердце.

Вопрос Джо о ее отце крутился в голове вместе с этой песней, придавая особое значение каждому слову, звучащему в ней.

Эта тема была очень болезненной для меня. Каждый раз, когда она поднималась, я снова чувствовала себя той брошенной девятнадцатилетней девчонкой, которая дрожащей рукой подписывала бумаги о разводе.

Растерянной. Разрушенной…

Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что едва не врезалась в чей-то автомобиль, который стоял в самом конце улицы. Он был белого цвета и хитро сливался с зимним пейзажем. Я наклонилась, чтобы взглянуть на свое отражение в тонированном стекле, когда сквозь музыку услышала за спиной мужской голос:

– Могу я чем-нибудь помочь?

Я повернулась и почувствовала, как сердце взрывается в груди.

Напротив меня стоял мой бывший муж.

Отец Джо.