Таинственная блондинка

Глава 7

Окинув взглядом приемную рекламного агентства, я решил, что ее интерьер вполне бы одобрила та худышка из галереи Дюма. Комната напоминала студию авангардистов, где создаются яркие, футуристические образы, которые должны привлекать потенциальных клиентов. Я самодовольно подумал, что если хочешь проникнуть в самую суть рекламного бизнеса, то нужно в первую очередь переспать с исполнительным бухгалтером.

— Пройдите, пожалуйста, в кабинет мисс Нил, — медовым голосом произнесла секретарша. — Прямо по коридору, третья дверь налево.

— Благодарю, — откликнулся я и тут же врезался головой в свисавшую с потолка металлическую конструкцию, которая, похоже, была изготовлена из спинных плавников старого марлина[6].

— Осторожнее! — в волнении воскликнула секретарша. — Это подлинный Крага!

— А вы меня не дурачите? — раздраженно проворчал я. — Я было решил, что это декоративная мухоловка.

Осторожно выбирая путь, я добрался до кабинета Лиз. Переступив порог комнаты, я несколько удивился, увидев мисс Нил в строгом шелковом костюме сидящей за огромным полированным столом. Сбоку в глубоком кресле расположился Херман Ллойд, а Джил Лейн стоял ко мне спиной и глядел в окно.

— Входи, Эл, — мрачно пригласила Лиз. — Добро пожаловать в морг.

— Не знаю, какого черта ты все это затеяла, Лиз! — Ллойд сердито взглянул на меня. — При второй встрече этот тип кажется еще большим идиотом, а я считал, что это невозможно.

— Рехнуться можно, — заметил Лейн, не оборачиваясь. — Когда я встретил его вчера вечером в квартире Лиз, я решил, что это ее таинственный незнакомец, а оказывается, это грозный коп!

— Не обращай внимания на оскорбления, Эл, — слабо улыбнулась Лиз. — Дело в том, что сейчас они немного не в себе.

— Если бы только сейчас, — невозмутимо заметил я.

Лейн резко обернулся, его голубые глаза гневно сверкали.

— А кто, черт побери, не свихнется в подобной ситуации! После того, что я услышал сегодня утром! Убивают какого-то сумасшедшего художника, а на трупе оставляют четыре его картины. Четыре обнаженных портрета с тщательно выписанными деталями! На одном изображена Лиз, на другом — жена Хермана, на третьем — жена Хэла Мерсера, личного помощника самого Хиллбранда. — Он громко застонал. — Если Джадсон Хиллбранд хоть краем уха услышит об этом, мы тут же очутимся на улице! — Джил Лейн глубоко вздохнул. — И никогда больше не сможем заниматься рекламой!

— По моим подсчетам, ты говоришь это уже в десятый раз, — заметила Лиз.

— Ты уволена! — завопил он.

— Я это слышу тоже в десятый раз. — Брюнетка тихо вздохнула. — Джил, ты бы подумал для разнообразия о каком-нибудь конструктивном предложении!

— Нельзя обвинять всех этих женщин, — вмешался Ллойд. — Они не могли знать, что этот мерзавец Торп задумал использовать картины, чтобы шантажировать их. Тем более они не могли знать, что кто-то его убьет и оставит портреты на трупе!

— Я благодарен тебе, Херман, за твою чуткую и ясную позицию в этом деле, — тихо произнес Лейн. — Ты не злишься на свою жену за то, что она позировала художнику обнаженной. Ты даже стараешься не обращать внимания на ее любовную связь с Торпом. Ты взбесился только потому, что портрет Натали лежал на трупе, а все полицейские глазели на него!

Ллойд побагровел.

— Послушай, Джил, — с яростью прошипел он, — я не собираюсь выслушивать это ни от кого, даже от тебя!

— Тебе придется еще многое выслушать от меня, приятель! — злобно огрызнулся Джил.

С каким-то хищным рычанием Ллойд выбрался из кресла и медленно, вразвалку направился к Лейну.

— Херман! — взвизгнула Лиз. — Ради Бога, не надо!

— Либо Джил возьмет назад свои слова, либо я убью его, — притворно мягким тоном произнес Ллойд.

Лейн с отвращением отмахнулся.

— Беру свои слова обратно, Херман, извини меня. Лиз права, скандал нас ни к чему не приведет. Но, черт подери, я не могу придумать ничего конструктивного в этой дьявольски запутанной ситуации!

— Возможно, нам поможет, если лейтенант удосужится поймать убийцу? — Лейн перенес свой гнев с партнера на меня. — Учитывая расходы налогоплательщиков, мы вправе рассчитывать на эффективную работу органов охраны правопорядка!

— Знакомая песня, — тихо вздохнул я. — По-моему, то же самое я слышу каждый раз, когда начинаются окружные выборы.

— Очевидно, Херман слегка перегнул палку, — вкрадчиво произнес Лейн, — но его можно понять. Как идет ваше расследование?

Я обратил внимание на его тон. Он был таким же, как и прошлым вечером в квартире Лиз. Мне уже тогда что-то в нем не понравилось, что-то беспокоило. Сейчас это беспокойство стало еще сильнее, но я не знал почему.

— Если бы кто-нибудь смог представить приличное алиби, — широко развел я руками. — Но никто не удосужился состряпать ничего подходящего. В ночь убийства, например, каждый из вас троих был один…

— Я могу понять вашу точку зрения, Эл, — сочувственно улыбнулся Лейн. — Но, безусловно, расследование не может целиком опираться на алиби?

— Конечно, существует еще и мотив, — согласился я. — Беда в том, что когда убивают шантажиста, то у целой толпы людей имеется вполне достаточный мотив.

— Вы выиграли, Уилер! — усмехнулся Ллойд. — Все, что касается убийства, выше моего понимания. И вы это знаете!

— Успокойся, Херман. Не прошло еще и двух суток с тех пор, как был обнаружен труп. Ты же не думаешь, что Эл — волшебник! — понимающе улыбнулся мне Лейн.

— Здесь нужен грамотный полицейский, — проворчал его партнер.

— Мне наплевать на то, что ты думаешь, Ллойд, — весело заметил я. — Но чтобы найти твою жену, пришлось поработать головой и ногами. Хотя проще было бы предоставить газетчикам ее фотографию в обнаженном виде и предложить опубликовать ее на первой странице!

Херман побледнел.

— Я, э-э-э, извините, лейтенант, — пробормотал он. — Я просто не подумал.

— Эл, есть ли шансы замять дело, если вы поймаете убийцу? — нетерпеливо спросил Лейн.

— Все зависит от того, признается ли он, — ответил я. — Тогда шансы будут несколько лучше, чем сейчас.

Джил поспешно кивнул.

— Можем ли мы чем-то помочь? — Он отстучал пальцами резкое стаккато. — Я хочу сказать, если вы уперлись лбом в одну точку, то, может быть, стоит оглянуться вокруг? Один из нас мог бы выдать какую-нибудь дикую идею, вдруг она что-то даст?

— Шерлок Лейн! — сухо заметила Лиз. — Сыщик-молния: намекните ему, подождите тридцать секунд — и вот уже готов ответ!

— Если бы ты и остальные глупые коровы не выставляли напоказ свои отвислые груди и толстые задницы, мы не оказались бы в безвыходной ситуации, — зло прокомментировал Лейн. — Может, моя идея и дикая.

Но не считай себя слишком умной, Лиз. Все, что ты можешь предложить, — это твое тело, то есть попросту кусок сырого мяса.

— Приятно услышать это от тебя, Джил, — обиженно прошептала она. — Ты очень здорово разложил все по полочкам и избавил меня от всяких сомнений. Теперь я уверена, что ты гомик!

Лейн застыл, прижав руки к бедрам, конвульсивно сжимая и разжимая кулаки. Ллойд с беспокойством наблюдал эту сцену, потом перевел взгляд на меня.

— Рассчитывайте на нас, лейтенант, — серьезно сказал он. — Рассчитывайте на нас.

— Один вопрос, — обратился я к присутствующим. — Кому-нибудь известно, чем должен был заниматься в Детройте Хэл Мерсер?

— Я даже не знал, что он там был, — мрачно отозвался Ллойд.

— Старик Хиллбранд послал туда своего личного помощника с инспекцией, — объяснила мне Лиз. — Обычная проверка. С тех пор как Джадсон обосновался на Западе, он не перестает волноваться о состоянии дел на Восточном побережье!

— Это важно, Эл? — Лейн, взяв себя в руки, говорил спокойно. Но дрожащие пальцы все же выдавали с трудом сдерживаемую ярость.

— Не думаю, — ответил я. — Вот только он улетел самолетом в тот же вечер, когда был убит Торп. Любопытное совпадение. — Я посмотрел на Лиз. — Хочешь позавтракать со мной?

— Спасибо, Эл, — благодарно улыбнулась брюнетка. — Идиотство, конечно. Но по какой-то непонятной причине я буду чувствовать себя предательницей, если сейчас покину эту крепость.

— Конечно, — с пониманием кивнул я. — Еще увидимся.

— Вы будете поддерживать с нами связь, лейтенант? — озабоченно спросил Лейн. — Мы просто будем сидеть здесь, терзая себя и друг друга, пока не услышим вас.

— Если что-нибудь прояснится, дам вам знать, — пообещал я.

— Спасибо, дружище! — Он сказал это почти искренне.

— Да, еще раз спасибо, лейтенант, — застенчиво улыбнулся Ллойд. — Полагаю, если кто-то и вел себя глупо, так это был я.

Я поспешно вышел из кабинета. У меня было такое впечатление, что еще немного — и мы все, рыдая, бросимся друг другу в объятия и примемся рассказывать историю своей жизни от колыбели до могилы. Секретарша, безупречно одетая и причесанная платиновая блондинка, с одобрением наблюдала, как я на этот раз благополучно миновал металлическое сооружение. Эта девица выглядела такой ухоженной, что я готов был держать пари: она могла бы без внешних потерь пережить четырехдневную оргию.

— Визит оказался удачным? — проворковала она.

— Это было грандиозно! — с чувством произнес я. — Никогда бы не поверил, что можно собрать в одной комнате всех этих голых девочек, если бы не увидел это собственными глазами.

Она на мгновение вытаращила глаза, но тут же вежливо улыбнулась:

— Очень смешно! Не забыть бы рассказать об этом остальным девочкам за ленчем.

— Возможно, к тому времени они уже оденутся, — предположил я.

— Умираю от смеха! — снова ослепительно улыбнулась она. — Что ж, до свидания. И возвращайтесь поскорее, слышите!

Спускаясь на лифте, я предавался злорадным размышлениям. Хорошо, если бы в этом мире осталась хоть какая-то справедливость. Тогда в одно прекрасное утро эта секретарша сама себя воткнет в коммутатор и мгновенно перенесется за тысячу миль, в пустынный оазис, который окажется местом пребывания племени изголодавшихся по женщинам кочевников.

Около часа дня я появился в художественной галерее и в дверях чуть не столкнулся с высокой костлявой брюнеткой.

— Привет, лейтенант, — тепло поздоровалась она.

— Привет, Дебора, — откликнулся я. — Дюма на месте?

— Только что вернулся. А я бегу на ленч.

— Ешьте как следует, — посоветовал я. — И еще раз спасибо за информацию. Вы мне очень помогли.

Девица яростно замотала головой.

— Это мне следует вас благодарить, лейтенант! — Ее глаза сверкали от возбуждения. — Уже два фунта, и это меньше чем за сутки!

— Что такое? — Я с опаской поглядел на нее.

— Это диета, о которой вы мне рассказали. Она действует! — Дебора задохнулась от восторга. — Я знаю, вы меня правильно поймете, мне просто необходимо с кем-нибудь поделиться своей радостью, а то я умру! — Тут она перешла на доверительный шепот. — Сегодня, перед тем как принять душ, я посмотрела на себя в зеркало, и в первый раз в моей жизни они были там!

— Где кто был? — чуть не подавился я.

— Сиськи! — просияла Дебора. — Мне двадцать четыре года, и до сегодняшнего утра на том месте, где полагается быть бюсту, я видела только впадину. А теперь… Разве это не удивительно? Конечно, они пока маленькие. Но раз уж начали расти, значит, будут продолжать, правда? — Она скрестила пальцы на руке. — Чтобы они выросли большими! Я всегда хотела носить бюстгальтер, — грустно заключила девушка.

Я наблюдал, как Дебора, счастливая, бежит по улице. И мне даже показалось, что ее худые бедра, прикрытые мини-юбкой, действительно стали немного полнее.

Я обнаружил Лероя Дюма в его кабинете. Он задумчиво курил одну из своих черных сигарет с золотистым мундштуком. При моем появлении Лерой убрал ноги со стола и вскочил. Его костюм по стилю повторял вчерашний, но цветовая гамма совершенно изменилась. Он по-прежнему был похож на стареющего фавна.

— Привет, лейтенант. — Его голос прозвучал на октаву выше, чем обычно.

— Я размышлял о том, — сообщил я ему, — какие комиссионные получает агент художника, когда продает картину своего клиента.

— По-разному, — быстро ответил он. — Зависит от того, сколько времени, усилий и денег вкладывает галерея в акт продажи.

— Сколько вы берете комиссионных? — продолжал выяснять я.

— Тридцать процентов. — Дюма быстро заморгал. — Это в среднем.

— Здорово у вас получилось с Гленном Торпом! — восхищенно произнес я. — За три проданные картины вы в сумме получили девять тысяч долларов. Давайте теперь прикинем — тридцать процентов составит две тысячи семьсот долларов, верно?

На его лице появилось страдальческое выражение.

— Полагаю, что да, лейтенант, — прошептал он.

Я холодно улыбнулся:

— А знаете, вы мне нравитесь, Лерой! Жизнь трудна, и где бы мы были, если бы не помогали друг другу?

— Простите, лейтенант. — Фавн стиснул руки и прижал их к груди. — Но я не совсем понимаю, что вы имеете в виду…

— Я повторяю вам по слогам, Лерой, — великодушно предложил я. — Торп занимался небольшим симпатичным рэкетом, который приносил ему постоянный доход. Этот художник соблазнял женщину и уговаривал ее позировать в обнаженном виде. Рисовал портрет этой женщины, изображая ее в чем мать родила, не пропуская при этом ни одной детали. Затем угрожал продать портрет ее мужу или кому-нибудь другому, кто, увидев картину, наверняка разрушил бы ее карьеру. Это была особая форма шантажа, тут имелся один небольшой нюанс. Женщины расплачивались, покупая за непомерную цену какую-нибудь безобидную мазню, состряпанную Торпом во время перекура. Причем эти дамы должны были покупать у вас, в вашей галерее.

Я не спеша закурил и заметил, что лицо Дюма заметно посерело.

— Как я уже говорил, мы должны помочь друг другу, Лерой. Я не хочу верить в то, что говорят о вашем активном сотрудничестве с Торпом в этом грязном шантаже! Я заинтересован в том, чтобы найти убийцу художника. Для меня это вопрос профессиональной чести.

— Понимаю, — прошептал Дюма.

— Я считаю, что если вы поможете мне поймать убийцу, то этим безусловно докажете: ваше участие в делишках Торпа было минимальным и совершенно невинным.

— Я ничего не знал о шантаже, ничего! — Он весь позеленел от страха.

— Конечно, не знали, — спокойно согласился я. — Но Торп наверняка показывал вам портреты обнаженных дам, даже если не предлагал их для продажи.

— В общем, да. — Хозяин кабинета лихорадочно облизал губы. — Даже для художника Гленн был чрезмерно тщеславен. Должен признать, что я находил его картины вульгарными до отвращения!

— Конечно, — снова согласился я.

Не мешкая, я разложил на его столе четыре фотографии. В эту минуту у меня появилось нехорошее чувство, будто я рекламирую порнографические открытки.

— Лиз Нил, — начал я перечислять. — Она уплатила две тысячи долларов. Следующая — Натали Ллойд. Ей это обошлось на тысячу дороже. Айрис Мерсер была очередной кандидаткой, которую Торп еще не выдоил. — Показав пальцем на последнюю фотографию, я медленно пододвинул ее Дюма. — Кто это? — резко спросил я.

Он быстро вскочил и некоторое время не отрывал взгляда от фотографии длинноволосой блондинки.

— Я не знаю, — упавшим голосом произнес наконец Лерой. — Я как-то видел портрет, когда он был почти закончен. Но Гленн никогда мне о ней ничего не рассказывал.

— Я обращаюсь к вам за помощью, Лерой, — бесстрастно напомнил я. — Точно так же, как вы обращаетесь ко мне!

— Я говорю вам правду, — захныкал агент. — Вы думаете, в такой момент я могу лгать?

— Надеюсь, со следующим вопросом вы справитесь лучше. За этот портрет заплатили четыре тысячи. Что это за транжира по имени Джон Смит?

— Я никогда его не видел. Деньги принес посыльный в запечатанном конверте. Портрет, написанный Гленном Торпом, за который заплатили этими деньгами, по-прежнему висит в галерее.

— Знаете, Лерой, — с сожалением заметил я, — у меня вдруг появилось ощущение, что вы не хотите мне помочь.

— Если бы я мог выдумать подходящую ложь, чтобы вас удовлетворить, вы думаете, я бы не попытался? — прохрипел он.

— Третья и последняя попытка, — твердо заявил я. — Зачем Торп хотел встретиться с вами в тот вечер, когда был убит?

— Из-за Айрис Мерсер. Эта блондинка ему до смерти надоела. Она всего-навсего глупая шлюха, которая и в постели-то не особенно хороша. Я никогда не видел, чтобы Гленн так дергался из-за женщины — он чуть ли не брызгал слюной!

— Что еще? — настаивал я.

— Да нет, разговор вертелся только вокруг Айрис. Гленн хотел, чтобы я был готов к сделке. Он считал, что из Айрис вполне можно выудить пять тысяч долларов. — Тонкими пальцами Дюма нервно выбивал дробь на столе. — Поймите, лейтенант, такое впечатление осталось у меня от того вечера. Но мне казалось, что в последнее время Гленн был в каком-то страшном напряжении. И причиной была Айрис Мерсер. После нервного тридцатиминутного разговора о ней он, похоже, окончательно рехнулся. Схватив кисть, Гленн обмакнул ее в черную краску и, стоя перед зеркалом, нарисовал на собственном лице какую-то немыслимую бородку и усы!

— При первой нашей встрече вы мне ничего об этом не говорили, — заметил я.

— Я не осмелился, — тихо пролепетал Лерой. — Вы тогда сильно меня напугали. Поскольку мне показалось, что вы придаете большое значение этой бороде и усам, я решил, что вы посадите меня в тюрьму, если я расскажу вам правду!

Я зажмурился и постоял с закрытыми глазами, чтобы успокоиться.

— Продолжайте, — хрипло произнес я.

— Он придумал провести с Айрис какую-то карнавальную ночь. И говорил, что если она не разрешит ему нарисовать на ее лице бороду и усы, то он объявит, что между ними все кончено. А если это не сработает, — в голос Дюма вкралась нотка изумления, — он настоит на том, чтобы полностью выкрасить их тела в черный цвет. Потом они займутся любовью, пока краска еще свежая!

— Вы меня разыгрываете! — рявкнул я на него.

— Невозможно выдумать такую сумасшедшую историю, лейтенант, — равнодушно отреагировал Дюма. — Сразу после этого разговора я ушел. Я испугался, что в любой момент он может превратиться из просто помешанного в буйного!

— И вы вернулись к себе и немного поработали, прежде чем отправиться домой спать, — устало заметил я.

— Верно. — Стареющий фавн сделал над собой усилие и попытался расправить худые плечи. — Итак, лейтенант, — его голос предательски дрогнул, — что теперь?

— Я считаю вас бесхребетным аморальным человеком, который с удовольствием сотрудничал с Торпом из-за денег. И еще — что не умеете ни отказаться от сотрудничества с подонком, ни защитить себя! Окружной прокурор рехнется от вас на перекрестном допросе в суде! — Я на некоторое время задумался… — Вам нельзя оставаться в Пайн-Сити, — решил я. — Или я каждый раз, проходя мимо вашей двери, буду испытывать колики! Идите, Лерой, ищите новые пастбища. Займитесь наконец честным бизнесом, и желательно на Восточном побережье!

— Я вам искренне признателен, лейтенант, — растроганно забормотал он. — Но чтобы продать галерею, потребуются месяцы! Приходится просто сидеть и ждать, пока появится состоятельный покупатель. А состоятельные покупатели картинных галерей появляются не слишком часто!

— Так сделайте Дебору своим менеджером, и она присмотрит за галереей, пока не состоится продажа, — парировал я.

— Замечательная идея! — просиял Дюма. — Она очень способная девушка и по-настоящему хорошо разбирается в современном искусстве.

— А теперь у нее еще и сиськи есть, — сказал я без всякой задней мысли.

— Что такое, лейтенант? — не расслышал он.

— Забудьте! — Я пригрозил ему пальцем. — Вернусь сюда через неделю, — объявил я. — Если найду вас здесь, то раздену догола, выкрашу черной краской с головы до пят и сдам в ближайшую психушку как спятившего художника!