Таинственный сад

Глава 3

– Ты просто обязан немедленно сказать мне, где находится Лола, – воинственно заявила Дамита, едва войдя в столовую. – Если ты не хочешь отвезти меня к ней, я, по крайней мере, имею право знать…

– Добрый вечер, Дамита. – Кэм, сидевший за длинным столом, вежливо встал. – Ты выглядишь великолепно. И нравишься мне в розовом. Это необычное сочетание с рыжим, правда?

– Терпеть не могу общие утверждения. Почему бы рыжим не носить розовое? – Она нахмурилась. – Ты пытаешься отвлечь меня? После твоего ухода днем я поразмышляла и пришла к некоторым выводам.

– Возможно, все они неверны, – пробормотал Кэм. Он указал на место напротив себя. – Но садись и расскажи мне, в чем дело. Дэймон немного опоздает к ужину. Он разбирается в каком-то споре между двумя вождями.

Дамита села и немедленно продолжила наступление:

– Глупо, что ты не хочешь быть со мной откровенным.

Кэм снова сел и посмотрел на нее.

– Мне кажется, я более чем откровенен с тобой. – Он махнул рукой одному из стоявших поблизости слуг, чтобы тот налил вина в бокалы. – Попробуй. Это вино из местного винограда, выращенного одним из соседей Дэймона, Филипом Эль Кабаром.

– Я не хочу вина. – Дамита облокотилась о стол. – Почему ты не слушаешь меня? Неужели непонятно? Для нас обоих будет лучше, если ты скажешь мне, наконец, где моя мать, и я смогу уехать. Вся эта ситуация становится чересчур запутанной.

– Ты отрастила новые колючки? – Кэм взглянул на вино в бокале. – И, судя по всему, не принимаешь в расчет мои клятвы в вечной верности?

– Да, – сказала она прямо. – Возможно, тебе интересно затащить меня в постель, потому что я отличаюсь от тех женщин, с которыми ты обычно имеешь дело.

– Да, очень отличаешься, – согласился Кэм. – Но предаваться с тобой любви не кажется мне просто приятным времяпровождением. – Он встретил ее взгляд. – Боюсь, мы оба сгорим в этом пламени.

Дамита почувствовала, как кровь приливает к щекам, и нервно глотнула вина.

– Тем больше причин избежать этого. Не имею ни малейшего желания ни при каких обстоятельствах выходить из равновесия. Возможно, ты и вправе потакать своим прихотям, но я должна прежде всего думать о своей работе.

– Думаешь, у меня ее нет? – его голос зазвучал резко. – Я очень много работаю, Дамита. Хотя ты так недалека от истины, считая меня плейбоем. Я всегда полагал, что надо перестать нюхать розы прежде, чем они завянут. Но это не значит, что работа не важна для меня.

– Я не говорила, что ты плейбой.

– Но думала так.

– Что еще я могу думать после того, как газеты…

– Черт бы побрал эти газеты! – его глаза горели. – Ты готова поверить в любые глупости, лишь бы удержать меня на расстоянии. Что бы я ни делал в прошлом, это не имеет к нам никакого отношения. Мы начали с чистого листа, когда ты вошла в мою спальню прошлой ночью.

– Нельзя забыть весь опыт прошлой жизни, который сделал нас такими, какие мы есть.

– Да, нельзя, но мы ведь можем использовать этот опыт, чтобы мостить новые дороги, вместо того чтобы позволять старым препятствовать нам и ограничивать нас.

– Я не ограничена ничем.

Он иронически улыбнулся:

– Я физически чувствую, как ты съеживаешься и выставляешь наружу колючки каждый раз, когда я подхожу к тебе ближе чем на два фута. Ты хочешь меня так же сильно, как я тебя, но почему-то не желаешь сбросить с себя свою броню.

– Да потому что мне не кажется подходящими ни время, ни место для начала романтической истории.

Кэм откинулся на спинку стула, пристально глядя в лицо Дамите.

– Прости.

Ее рука непроизвольно сжала тонкую ножку бокала.

– Я не обязана никого прощать.

– Но ты ведь допускаешь, что я привлекаю тебя… сексуально.

– Нет, я не… – Дамита остановилась. Она лгала и себе, и ему, и это не было похоже на нее. Она всегда гордилась своей честностью. – Да.

– Тогда позволь мне прийти в твою комнату после ужина.

– Нет.

– Почему? – мягко спросил он.

– Я уже говорила: я здесь не для этого.

– Но ты ведь свободная, независимая женщина, – в его голосе звучала издевка. – Если ты смогла справиться в Андах с двумя сотнями мужчин, уверен, что ты сможешь сладить со мной одним в куда более цивилизованных условиях.

– Конечно, смогу. Только мне почему-то не хочется.

– Я совершенно обескуражен. Хорошо, попробуем подойти с другой стороны. Ты хочешь знать, где твоя мать, так?

– Ты знаешь, что хочу.

– Тогда давай заключим сделку. Ты подаришь мне час в постели, а я скажу тебе, где Лола. – Он подбодрил ее улыбкой. – Один час, Дамита. Я ведь не прошу большего. И даже обещаю не делать того, чего ты сама не пожелаешь. Ты сможешь остановить меня в любой момент. Будешь полностью контролировать ситуацию.

Час с Кэмом в огромной кровати в комнате наверху. Ее тело обдало жаром при мысли об этом, и она с усилием глотнула, потому что горло вдруг сжалось.

– Ты же раньше обещал мне сказать.

– Но не сразу, ты слишком нетерпелива, дорогая моя. Прежде чем я уйду сегодня вечером из твоей комнаты, ты узнаешь то, что хочешь узнать. Соблазнительно?

Да, соблазнительно. Возбуждение поднималось горячей волной, лишая Дамиту способности здраво рассуждать. Она узнает наконец, где ее мать. Всего-то и нужно для этого – позволить Кэму касаться ее, делать с ней то, чего так жаждет и ее собственное тело.

– Я не шлюха. Я не продаюсь, – неожиданно сказала она, – даже за такую цену.

Глаза Кэма лукаво блеснули.

– Это я продаюсь. Ты можешь ограничить меня одним целомудренным поцелуем в щечку, если тебе так будет угодно. Это просто сделка, Дамита. Я не возьму ничего, что ты сама не захочешь дать. – Его голос стал бархатисто-мягким. – Ведь я люблю тебя.

– Это неправда. Ты не можешь…

– Могу, – прервал ее Кэм. – По рукам?

Дамита застыла. Она неожиданно поняла, что хочет провести с ним час, хотя сознание этого странным образом будило в ней панику.

– Ты будешь подчиняться мне?

– Абсолютно.

Она перевела дыхание и кивнула:

– Хорошо. Один час.

Кэм тепло улыбнулся.

– Ты не будешь сожалеть об этом.

– Я уже сожалею. – Она облизнула губы. – Я не уверена, что это вполне разумный поступок.

– А я уверен, – мягко сказал он и повторил: – Ты не пожалеешь, Дамита.

Она увидела, как забилась жилка на его виске, когда он перевел взгляд с ее лица на шею и грудь.

– И еще я уверен, что этот ужин не затянется надолго. Я не способен сейчас чувствовать вкус даже самого изысканного блюда. Я представляю, как красивы твои груди, как твои соски твердеют, когда я смотрю на них. Я думаю…

– Замолчи. – Ее голос показался ей самой неестественным, сдавленным. – Не сейчас.

– Но почему? Я хочу, чтобы ты знала: каждый раз, когда я смотрю на тебя, я представляю, как ты лежишь на кровати обнаженная. – Темный румянец покрывал его щеки, губы казались налитыми чувственностью – И я буду там с тобою рядом. Могу касаться тебя, дотронуться до…

– Я вам не помешаю? – Дэймон Эль Карим, широко улыбаясь, стоял в дверях. – Уверен, что помешаю, но ничего не попишешь. После двухчасового разговора с этими идиотами я не в состоянии сейчас вежливо удалиться отсюда. Ощущаю потребность для контраста поговорить с людьми цивилизованными. – Он прошел к стулу во главе стола, и тут же появился слуга, который налил ему вина. Дэймон поднес бокал к губам. – Они ведут себя, как поссорившиеся дети. Боже, я так устал от них!

Кэм неохотно оторвал взгляд от Дамиты.

– Это ты сейчас так говоришь. А на следующей неделе я услышу от тебя, как далеко они продвинулись за год. Ты же любишь их.

– Они – мой народ, моя семья, – промолвил Дэймон сухо. – Но это не исключает того, что мне хочется сломать их прямые шеи, когда они делают глупости.

– О чем был спор? – поинтересовалась Дамита.

– Из-за женщины, – Дэймон поднял бокал в шутливом тосте. – Корень всех раздоров.

– А я думала, все раздоры из-за денег, – отпарировала Дамита. – Ты всегда вмешиваешься в личные споры?

– Это одна из моих обязанностей. Я для них – последняя судебная инстанция. – Дэймон пожал плечами. – Мне надо было решить, кто из мужчин возьмет женщину в жены.

– А она должна подчиниться твоему решению? – недоверчиво спросила Дамита.

– А у нее нет другого выхода, – равнодушно сказал Дэймон. – Она была помолвлена, но спала с другим мужчиной. Она должна выйти замуж за одного из них, иначе на ее родителей падет позор. Они будут вынуждены выгнать ее из своего шатра, и ей придется или стать проституткой для всего стана, или быть изгнанной из племени.

– Но это нечестно! – воскликнула Дамита. – Ты не можешь прекратить это?

– Я пытаюсь, черт возьми, – резко сказал Дэймон. – Думаешь, мне нравится быть этаким богом? Я ненавижу это. Но только человек, обладающий абсолютной властью, имеет право посягать на традиции, что я и пытаюсь делать. Два года назад вопрос о судьбе этой девушки даже не возник бы. Мужчинам не пришлось бы выбирать, кто из них будет обладать ею. Ее просто обрекли бы на смерть, бросив одну в пустыне, когда племя снимется с места.

– Это немыслимо. Просто дико!

– Да, они дикий народ. – Дэймон одним глотком выпил вино до дна. – И останутся дикими, если мне не удастся вбить хоть немного здравого смысла в тупые головы этих проклятых вождей.

Кэм рассмеялся.

Дэймон бросил на него сердитый взгляд, а потом робко улыбнулся.

– Тебе прекрасно известно, что сам я тоже дикарь, но все же пытаюсь стать более цивилизованным.

Глаза Кэма блеснули.

– Когда не рвешься лупить кого-то по голове.

– Принимаю твою оговорку. – Дэймон поставил бокал на стол, и слуга вновь наполнил его. – Но я устал от всех этих неприятностей. Расскажи-ка мне лучше, что происходит в Марасефе.

– Все как обычно. – Кэм начал рассказывать о званом вечере во дворце, где он побывал на прошлой неделе.

Дамита откинулась на спинку стула, задумчиво глядя на обоих мужчин. Между ними, очевидно, существовала тесная связь, но при этом – никакого сходства. Кэм был цивилизован, остроумен, очарователен и излучал почти ощутимое тепло. Но у них явно было что-то общее, чего Дамита никак не могла уловить. Взгляд Кэма остановился на ее лице, и у нее перехватило дыхание. И тут Дамита поняла: чувственность – вот что у них общее. Оба – и Кэм, и Дэймон – были сильными, мужественными и невероятно чувственными.

– Я когда-нибудь познакомлю вас, – сказал Кэм. – Думаю, он тебе понравится.

«Кто?» – растерянно попыталась понять Дамита. Она не слышала, о чем он говорил последние несколько минут. Ах, да, он ведь рассказывает о вечере во дворце.

– Твоя мать считает его одним из величайших художников. Она купила одну из картин Рубинова, когда была здесь.

«Ланс Рубинов», – поняла она с облегчением.

– Она писала об этом в последнем письме. Мне тоже нравятся его работы.

– Я думаю, он захочет нарисовать тебя. – Взгляд Кэма скользнул по ее лицу. – У тебя прекрасные черты лица. – Его взгляд задержался на ее губах. – И восхитительный рот. – Затем он встретил ее взгляд, и ей показалось, что между ними проскочил электрический разряд. Его взгляд был полон такого неприкрытого желания, что она не могла не откликнуться. Ее рука дрожала, когда она поднесла бокал к губам.

– Зачем Рубинову рисовать меня? Ты сам говорил, что я не красавица, а он может выбрать кого угодно.

– Ты действительно это говорил, Кэм? – спросил Дэймон. – Вот уж не ожидал от тебя такого. – Он щелкнул пальцами. – Ужин!

Несколько слуг, как по волшебству, появились в дверях, неся серебряные подносы с разнообразными закусками и салатами. Шейх даже не удостоил их взглядом, невозмутимо рассматривая Дамиту.

– Я нахожу тебя очень привлекательной. Кэм, должно быть, просто пытался таким образом заинтриговать тебя. Ему удалось это?

Заинтриговать, озадачить, рассердить.

Кэм успел все это сделать за то короткое время, что они знакомы, и, судя по плутовской его улыбке, прекрасно это понимал. Она взяла вилку и принялась за еду.

– О, я просто не реагировала. Все знают, что Камерона Бэндора не стоит принимать всерьез.

– Он не должен бы нравиться мне, – сказала Дамита, хмурясь в замешательстве. – Он надменен, самонадеян и совершенно испорчен.

– Дэймон? – Кэм открыл дверь в комнату Дамиты и отошел в сторону, пропуская ее. – Ты права. Он именно такой.

– Но он мне тем не менее понравился. – Дамита вошла в комнату и повернулась лицом к Кэму. – Интересно, почему?

– Потому что при этом он честен, умен и способен сохранять ироническое к себе отношение. – Кэм закрыл дверь, и оперся на нее. – Редкие качества для человека, обладающего такой властью. К тому же он намного более чуток, чем ты, вероятно, думаешь. Скажем, я заметил, что он не пригласил сегодня на ужин Рану.

– Рану?

– Его нынешняя кадина в резиденции. Он, очевидно, подумал, что ты будешь чувствовать себя неловко в ее присутствии, если тебя так расстроила рабская покорность Лианды.

– И бедная женщина вынуждена оставаться в одиночестве, пока он не соизволит заметить ее?

– «Бедная» женщина будет достаточно щедро за это вознаграждена. Уверяю тебя, она абсолютно довольна своей участью. Здешние…

– Мне до смерти надоело слушать о привычках дикарей, которые превращают женщин в послушных кукол, – нетерпеливо сказала Дамита. – Я больше не желаю говорить об этих бедных созданиях.

– Я тоже, – легко улыбнулся Кэм. – Хотя я рад, что эта тема отвлекла тебя. Я боялся, что у тебя есть задние мысли, но теперь почти уверен, что ты совсем забыла о нашей маленькой сделке.

Дамита почувствовала, что краснеет. Она не забыла, но жадно ухватилась за возможность не вспоминать об этом. Она мучительно сознавала, чего хотел Кэм на протяжении всего ужина, и с радостью отвлеклась на разговор с шейхом.

– Я не забыла. – Она резко повернулась. – Что… Как все это будет происходить?

Кэм сделал шаг от двери.

– Прежде всего расслабься. Ты ведешь себя так, словно, я намереваюсь привязать тебя к кровати и изнасиловать.

– Я чувствую себя… неловко. – Дамита не смотрела на него. – Я не думала, что ты всерьез… Давай забудем об этом.

– О нет. – В его голосе звучало напряжение. – Я не собираюсь об этом забывать. Это теперь просто невозможно.

– Да? – Она скользнула взглядом по его бедрам, и ее щеки запылали еще сильнее. Она облизнула губы. – Прости, но…

– Тсс, – прошептал Кэм. Он шагнул к ванной. – Разденься, пока я приготовлю тебе горячую ванну. Это поможет тебе расслабиться. Я позову, когда все будет готово.

Дамита с облегчением вздохнула, когда он исчез за дверью. Она сомневалась, что сможет расслабиться с помощью чего бы то ни было. Напряжение достигло такой степени, что ей казалось – она взорвется, если Кэм дотронется до нее.

– Раздевайся, – раздался голос Кэма из ванной. Дамита удивилась: откуда он узнал, что она до сих пор не двинулась с места? Затем она услышала звук воды, льющейся в ванную. Можно еще отступить, подумала она. Кэм не варвар. Он не станет ни к чему принуждать ее силой.

И тут внезапно поняла, что отступать не хочет. Сделка, которую они заключили, была для нее лишь слабым оправданием, чтобы получить то, что она сама в действительности хочет. Камерон Бэндор притягивал ее, как магнит, с первого момента, когда она увидела его, и продолжал притягивать с безумной силой, которой совершенно невозможно было противиться.

Дамита медленно подошла к кровати, на которой Лианда оставила для нее тонкую белую ночную сорочку и вышитый темно-синий халат. Она застыла, глядя на одежду. Затем, не давая себе возможности отступить, передумать в последний момент, она скинула туфли на высоком каблуке и начала раздеваться.

– Дамита!

Она быстро схватила халат и скользнула в него. Шелковистая ткань приятно холодила разгоряченную кожу. Эта прохлада была сейчас очень кстати, ей казалось – у нее жар.

– Иду.

Она быстро прошла в арку, пытаясь не думать о том, что ее ждет.

Кэм был обнажен.

Она видела Камерона без одежды прошлой ночью, но сейчас сильное возбуждение преобразило его наготу.

– Не смотри на меня так. Я не собираюсь есть тебя. – Глаза Кэма блестели. – По крайней мере, сейчас. Но обещать ничего не могу. Ты слишком сильно возбуждаешь аппетит. – Он подошел к огромной белой мраморной ванне, наполненной ароматной водой с шапкой пены. – Ванна ждет тебя. В отличие от Дэймона, я не так забочусь о чувстве собственного достоинства. Как видишь, могу поработать и горничной.

– Это совершенно необязательно. Я могу сама… – Дамита замолчала, когда Кэм сделал шаг к ней и начал развязывать пояс ее халата. Она почувствовала жар его тела. Кэм не отрывал от нее глаз, и в его взгляде были обещание близости и жажда обладания.

– Как ты прекрасна! У тебя великолепное тело, милая.

Она покачала головой.

– Я слишком полная и ростом не вышла.

– Ты – чудо. – Кэм поднял глаза, чтобы встретить ее взгляд. – Совершенно в моем вкусе.

Дамита как-то сразу успокоилась и почувствовала признательность к Кэму.

– Тебе легко угодить.

– Это ты так считаешь, но я слыву ужасно разборчивым в том, что касается женщин. – Он сбросил с ее плеч халат, и он упал на мраморный пол. – Но это все в прошлом. Сейчас не хочу об этом думать. Ты тоже, правда? – Вдруг он нахмурился и спросил с тревогой: – А как ты находишь меня?

Что она могла ответить? Он был таким красивым, сильным, таким мужественным…

– Ты мне нравишься. – Дамита повернулась и быстро шагнула в ванну. – Но это не имеет значения. Наша сделка заключена на час, а не на всю жизнь. – Она опустилась в воду и с облегчением увидела, что пена закрывает ее по плечи. – И десять минут уже прошли.

– Тогда я постараюсь как можно лучше использовать то время, которое у меня еще осталось. – Кэм присел на край ванны и затем скользнул в воду лицом к Дамите. – Откинься назад и расслабься.

Она прерывисто вздохнула, когда он коснулся ладонью ее живота.

– Расслабься, – повторил он, нежно поглаживая ее. – Тебе приятно?

– Я… не знаю. – Эмоции и разум вступили в борьбу. – Думаю, да.

Его пальцы опустились ниже.

– А так?

Она сглотнула:

–Да.

Его пальцы осторожно касались ее, словно изучая.

– Ты так напряжена, – пробормотал он. – Расслабься, дорогая, я не причиню тебе боли.

Дамита прикусила губу.

– Я не могу… Кэм, это слишком…

– Тебе что-то не нравится?

Она ответила без колебаний:

– Нет.

– Тогда слушайся меня, пожалуйста. – Он озадаченно нахмурился. – Почему ты так нервничаешь со мной? Я не хочу сделать тебе больно.

– Не знаю, – прошептала она. И почувствовала, что глаза ее наполняются слезами. – Не знаю.

– Тс-с. Все хорошо. – Кэм обнял ее и начал нежно покачивать. – Ты так прекрасна, что я теряю голову. Видимо, я слишком спешу.

Курчавые волосы на груди Кэма касались ее груди, и с каждым вздохом по ней пробегала горячая дрожь. Дамиту отчаянно тянуло к нему, но она сидела не шевелясь.

Он запустил пальцы в ее волосы, ласково перебирая их, эта ласка была скорее нежной, чем страстной.

– Успокойся, милая. Ты такая сладкая. Чувствуешь, как я хочу тебя? Мне нравятся твои волосы, они мягкие, как пух. – Он словно ласкал ее словами, не очень заботясь об их смысле.

Так продолжалось довольно долго. Наконец он окликнул ее:

– Дамита?

Она не знала, что ответить ему. Никто никогда не был так нежен с ней. Она отчаянно желала дать ему то, чего он хочет, но могла только принимать его ласки.

Кэм неожиданно отпустил ее и встал, затем наклонился, поднимая ее на ноги.

– Пойдем.

– Куда? – удивленно спросила она.

– Отсюда. Ничего не получается… – Он замолчал, потянулся за полотенцем и быстро вытерся. – Я не понимаю, что тут не так, – пробормотал он. – Почему ты ведешь себя как снежная королева? В чем дело?

– Я же говорила, что чувствую себя неловко. Я не… Ты злишься. Давай просто забудем об этом.

– Ни в коем случае. – Он достал еще одно полотенце и встал на колени перед ней. – И я не злюсь. Я расстроен, но я не злюсь на тебя.

Дамита недоверчиво взглянула на него.

– Правда?

Кэм со сноровкой хорошей горничной вытирал ее.

– Почему я должен злиться на тебя? Ты же не пыталась мне сопротивляться. – Грубое махровое полотенце слегка задевало ее соски, и от него не укрылась ее ответная реакция на эти прикосновения. – По крайней мере, твое тело. Ты не хочешь меня, Дамита?

– Хочу.

Кэм закончил вытирать ее и отбросил полотенце в сторону. Он наклонил голову и охватил губами ее сосок.

Сердце Дамиты бешено забилось. Огонь. Желание. Ее пальцы сжались, ногти впились в ладони.

– Прикоснись ко мне, – шепнул Кэм. – Я хочу почувствовать твои руки. Я так хочу этого.

Она хотела коснуться его. Ее тело пылало и жаждало этого. Но что же такое с ней происходит? Дамита чувствовала себя, как птица в клетке, которая бьется о прутья и не может вырваться.

Кэм сжимал ее груди в ладонях, ласкал и дразнил ее напряженные соски, касаясь губами.

– Позволь мне, Дамита…

Из ее горла вырвался звук, похожий на стон раненого зверя.

Он поднял глаза и застыл, увидев выражение муки на ее лице.

– Что-то не так, – удивленно сказал он. – Ты не можешь мне ответить. – Он на мгновение закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Я не… – Дамита замолчала, не зная, что сказать. – Извини.

Кэм открыл глаза, резко встал и начал торопливо одеваться.

– Почему ты мне не сказала? Это только со мной или со всеми мужчинами?

– Я не знаю, – робко сказала она, потянувшись за халатом. – Со мной раньше такого не случалось.

– Раньше такого не случалось? – Он обернулся. – Что ты имеешь в виду?

– Я никогда… – Она завязала пояс халата и взглянула на Кэма. – Я девственница, черт возьми.

– Девственница, – повторил Кэм недоверчиво и повернулся к ней. – Боже мой, ведь тебе двадцать три года!

– Ну и что? – спросила она вызывающе. – Раньше мне никогда этого не хотелось, и теперь я знаю почему. Я, видимо, фригидна.

– Ты не фригидна. Ты отзывчива и взрывоопасна, как динамит. Только что-то сдерживает тебя, и мне очень хочется понять, что именно.

«Мне тоже», – подумала Дамита. Ее тело все еще трепетало, томилось от неутоленного желания. Она попыталась улыбнуться.

– Прости, что я не оправдала твоих надежд. Я знаю, что обычно у тебя более опытные партнерши. Желаю удачи. Может быть, тебе стоит попросить у шейха одну из его кадин? Ты говорил, что они не станут возражать, и я пойму тебя, если…

– Замолчи! – грубо прервал он. – Я не собираюсь никого звать. Это только наша проблема, и мы вдвоем справимся с этим.

– Здесь не с чем справляться, – сказала она, улыбаясь через силу. – Эксперимент не удался. Мы вернулись к тому, с чего начали. И наверное, сейчас тебе лучше уйти. Мне хотелось бы побыть одной. Я помню, что обещала тебе час, но возможно…

– Ты знаешь, что наша сделка была лишь поводом. – Он покачал головой. – Я не собираюсь настаивать на соблюдении условий сделки. Но это между нами, Дамита. И ты знаешь – это нам нужно.

– Я совсем не уверена, что мне это нужно… – Она скрестила руки на груди, чтобы унять неожиданную дрожь.

– Что-то тут не так, черт возьми! – Кэм импульсивно шагнул к ней и остановился. – Я хочу обнять тебя, но не могу. Не сейчас. – Его лицо исказилось от сдерживаемого напряжения. – Я все еще безумно хочу тебя и не думаю, что смогу справиться с собой.

– Пожалуйста, уходи, Кэм, – прошептала Дамита.

– Сейчас уйду. – Он стоял, глядя на нее, на его лице отражались неудовлетворенное желание и разочарование. – Боже, я не хочу уходить. Как только эта дверь закроется за мной, ты начнешь возводить новые стены, чтобы отстраниться от меня еще больше.

– Ты же сам знаешь, это не должно было произойти.

– Ерунда! – Его синие глаза неожиданно сверкнули гневом. – Это должно было произойти, и это произойдет.

Она покачала головой.

– Ты собираешься сказать мне, где моя мать? Я знаю, что обманула тебя и не выполнила условие сделки, но все же…

– Ты можешь помолчать? – перебил ее Кэм. – Я больше не могу слышать об этой сделке. Пойми, ты не обманула меня. Я предпочитаю то немногое, что ты дала мне, целой ночи с одной из кадин Дэймона. Я найду способ, как… – Он глубоко вздохнул. – Я попытаюсь подумать об этом завтра и что-то решить, но сейчас совершенно не в состоянии думать. – Он повернулся и направился к арке. – Увидимся завтра утром. – Прежде чем скрыться в спальне, он внимательно посмотрел на нее: – Лола близ залива Хаф-Мун.

– Это близко?

– Нет. Это очень далеко отсюда. Собственность Бэндоров недалеко от Сиднея, в Австралии.

Он вышел так быстро, что она ничего больше не успела спросить. Дамита только услышала, как захлопнулась за ним дверь ее номера.