Проклятый граф. Том I. Таинственный замок

– Вампиры не владеют способностью к материализации, – пробормотала Татьяна, задумчиво покусывая ноготь на большом пальце. Молодой человек хмыкнул и махнул рукой.

– Да брось, тоже мне великий знаток вампиров! С чего ты взяла, что не владеют? Я сам… – парень зевнул, – Читал как-то о таких.

– Одно дело то, что написано в книжках, а совсем другое то, что есть в реальности, – упрямо проговорила девушка и, следуя примеру собеседника, тоже зевнула.

Молодой человек тяжело вздохнул и, упершись ногой в столешницу, чуть качнулся на старинном стуле. Стул скрипнул. Роман хихикнул.

– Знаешь, если он подо мной сломается, я свалю все на тебя… – как бы в раздумье проговорил он и, неожиданно опустив ноги, со стуком вернул стул в надлежащее положение, – Татьяна, я тебе это уже сказал за последние полчаса раз пять, но сейчас серьезно – иди спать. Не думаю, что Эрик будет до чертиков счастлив увидеть тебя безмятежно дрыхнущей на раритетной мебели.

– Ой, прям можно подумать, так уж ему эта мебель дорога, – отмахнулась девушка и, тяжело вздохнув, выпрямилась на стуле, – А если я заблужусь?

– Да провожу я тебя, – усмехнулся молодой человек, – Тоже мне, проблему нашла. Я тебя одну после твоих рассказов вообще отпустить не могу, – а ну как зайдешь в подвал к котику, будешь его за усы дергать?

– Я ему скорее скормлю кого-нибудь, – Татьяна красноречиво воззрилась на юношу, – Положу на, скажем, лопату, и в печь… То есть в пасть.

– Ой, как смешно, – недовольно фыркнул юноша, – Вообще-то, в печь это ты собиралась. И или мы сейчас же идем укладывать тебя спать, или я точно найду где-нибудь тут печку, и сложу тебя туда.

– Какой ты вежливый и галантный, – тяжело вздохнула девушка, поднимаясь из-за стола, – Ладно уж, раз вы так настаиваете, месье…

– Очень настаиваю, – согласился Роман и, вскочив со стула, мягко взял собеседницу под руку, – Прошу со мной, мадемуазель.

***

Было уже далеко за полночь, время близилось к рассвету, когда хозяин старинного замка наконец добрался до дверей своей вотчины и, остановившись возле них, обернулся, окидывая долгим задумчивым взглядом лежащий возле подножия холма лес. Волосы его были мокрыми от ночной росы и слегка поблескивали в свете луны серебристым светом, к рукавам черной рубашки пристало несколько маленьких веточек, на джинсах виднелись следы земли, – молодой человек выглядел сейчас совершенно обычным обывателем, и, пожалуй, лишь все еще хранящий холод взгляд уверенного в себе хозяина портил это впечатление.

Небо где-то на востоке смутно заалело, розоватым заревом ложась на верхушки больших деревьев, от земли, медленно клубясь и собираясь, начал подниматься легкий предутренний туман. Тьма ночи постепенно исчезала, отходила, сменяясь сероватой дымкой начинающегося дня.

Эрик по-прежнему стоял возле дверей, бездумно созерцая окрестности. Как давно в последний раз приходилось ему покидать замок, стоял ли он прежде вот так же возле его дверей, глядя на пробуждающуюся природу? Молодой человек чуть сузил глаза. В его смутных, расплывчатых воспоминаниях, лес вокруг не казался таким густым и диким, да и замок, собственно, не был столь заброшен. Наверное, это вина его, хозяина, ибо он не следил за тем, что происходит снаружи, да и внутренними помещениями особенно не интересовался. Признаться, ведя напросившуюся в гости девушку к комнате, он сам был немного удивлен обилием пыли, покрывающей полы и предметы интерьера его жилища. Однако, вида не подал, не желая демонстрировать незнакомке каких-либо чувств, да и сейчас, мельком вспомнив, не стал особенно задумываться на этот счет.

Из леса к холму медленной и осторожной поступью вышла большая пантера и, остановившись, в явном удивлении воззрилась на замершего возле дверей замка человека. Несколько мгновений она внимательно созерцала его, затем недовольно чихнула и, развернувшись, одним прыжком скрылась в густых зарослях между деревьями.

Блондин моргнул и, шевельнувшись, коснулся рукой ручки двери. Пора было возвращаться домой. Особенного желания продолжать общение с живой природой молодой человек более не ощущал, несколько пресытившись впечатлениями сегодняшнего дня, и кроме того, неожиданно осознал, что испытывает сильное желание проверить, покинула ли его вотчину девушка, обещавшаяся, кажется, провести здесь лишь одну ночь. Или же она ничего не обещала и хозяин замка просто принял желаемое за действительное?

Он открыл дверь и, более не оглядываясь на постепенно просыпающийся лес, решительно вошел в холл. Тот встретил хозяина обычной пылью и запустением. Все так же сиротливо стоял посреди помещения стул, все так же виднелся рядом с ним стол, на полу не прибавилось ни одного лишнего следа, и молодой человек, окинув взглядом эту картину, неожиданно усомнился в реальности того, что случилось совсем недавно. Была ли вообще эта девушка? Не привиделась ли она ему в минуту глубокого погружения в собственные мысли? Тонкие пальцы блондина скользнули по спинке стула, будто изучая ее. И были ли те странные создания, что рискнули устраивать потасовку в двух шагах от его замка? Ведь это было бы слишком глупо, недальновидно, безрассудно…

Эрик легонько толкнул обиженно скрипнувший стул и, подойдя к балюстрадам, остановился возле них.

Куда он направился? Неужели хочет пойти убедиться, здесь ли давешняя девушка, проверить, не привиделась ли она ему? А если ее там нет, и все это было лишь сном, неожиданно приснившимся ему впервые за три сотни лет? Так много вопросов и на все можно ответить лишь одним способом…

Блондин тряхнул головой и, не позволяя себе более раздумывать, решительным шагом направился в сторону комнаты, в которую не так давно сам лично проводил незваную гостью.

Если она и была лишь видением, и сейчас он просто так прогуляется по своему замку, это не имеет значения. Разве есть здесь кому осудить или посмеяться над ним за эту небольшую прогулку?

Весь путь занял у хозяина замка не больше пяти минут. Остановившись возле двери, ведущей в комнату, где сейчас должна была безмятежно спать неизвестная девушка, он замер и, дотронувшись кончиками пальцев до пыльного дерева, внимательно прислушался. Из комнаты не доносилось ни звука, не смотря на чуткий слух, молодой человек не различал даже дыхания спящей и, уже всерьез начиная задумываться о возможности видения им галлюцинаций, нахмурившись, резковато распахнул дверь.

Старые, давно не смазанные петли скрипнули, по коридору разнесся неприятный отголосок этого скрипа, и Эрик наконец смог очутиться в комнате, окидывая ее внимательным взглядом. Признаться, заходя сюда, он и сам не знал, на что надеялся в большей степени. Хотел ли он увидеть спящую девушку, или же напротив, надеялся, что комната пустует и никаких следов пребывания здесь незнакомки не осталось?

Как бы там ни было, теперь уже это было не важно. Девушка была в комнате и, не подозревая о том, что кто-то может столь грубым и бесцеремонным образом ворваться в отведенную ей опочивальню, мирно спала, крепко обняв во сне и прижав к себе одеяло.

Блондин осторожно прикрыл дверь и, бесшумно ступая, приблизился к кровати, вглядываясь в лицо спящей. Почему-то сейчас, в предрассветном сероватом сумраке, девушка неожиданно показалась ему знакомой. Знакомой не потому, что он видел ее, когда впускал в замок или выносил из подвала, нет, молодому человеку казалось, что он уже встречал ее, когда-то очень и очень давно… Однако, вспомнить, когда, где и при каких обстоятельствах могла произойти эта встреча, Эрик не мог. Воспоминания его, казалось, были покрыты туманом, серый сумрак, падающий на лицо незнакомки, делал ее какой-то ненастоящей, едва ли не призрачно-прекрасной, и хозяин замка, ощутив совершенно неожиданную головную боль, недовольно поморщился. Что ж, похоже, эта девушка способна вызывать у него мигрень не только в переносном, но и в прямом смысле…

Молодой человек неожиданно для себя улыбнулся и, склонившись, мягко провел кончиками пальцев по щеке незнакомки. Красивая… и настоящая, не призрак, не галлюцинация, не иллюзия и не сон. От кожи девушки исходило ровное тепло, и блондин, на миг забывшись, на несколько секунд задержал пальцы на ее щеке.

Незнакомка как-то поежилась, а затем со вздохом открыла глаза. Несколько мгновений взгляд ее еще оставался сонным, совершенно не сфокусированным, и этого времени вполне хватило, чтобы хозяин замка успел отдернуть руку и торопливо отойти к окну, с преувеличенным интересом взирая на разгорающийся рассвет.

Девушка протерла глаза рукой, затем медленно села и, поморгав, удивленно воззрилась на замершую возле окна фигуру.

– Эрик?.. – голос ее прозвучал растерянно, однако уже в следующий миг в нем явственно прозвучала улыбка, – А я боялась, что вы уже не придете сегодня.

Блондин промолчал, подыскивая подходящие слова для достойного ответа на это заявление. То, что своим молчанием он создает напряжение, в голову молодому человеку почему-то не пришло.

– «Сегодня» было вчера, – наконец нашелся он и, стараясь говорить холоднее, уточнил, – Я не пришел. Сейчас уже завтра, и я наивно полагал, что уйдете вы.

Девушка слегка вздохнула. Что ж, похоже вот и начинают сбываться самые худшие ее опасения… Вероятно, сейчас ей надлежит выслушать еще какую-нибудь леденящую душу и словами и тоном тираду, а после ее вежливо вытурят взашей, порекомендовав более не показываться в окрестностях замка.

– Я просто… не хотела уходить, не дождавшись вас, – видя, что собеседник молчит, она предпочла сама подать голос, объясняя по мере возможности свое пребывание здесь. И, по-прежнему не видя со стороны молодого человека даже намека на реакцию, добавила, стараясь говорить как можно более грустно:

– А вы пришли и сразу же желаете избавиться от меня?

– Я не говорил, что хочу избавиться, – последовал ответ все тем же ледяным, вероятно, фирменным «Эриковским» тоном, – Я сообщил о своих не сбывшихся надеждах. Однако, если вы так хотите покинуть замок…

– Я не хочу! – торопливо воскликнула девушка, перебивая собеседника и, тот час же поторопившись исправить это, прибавила, – Извините. Я хотела… – она набрала побольше воздуха и на одном дыхании выпалила, – Можно мне остаться?

Ответом ей вновь послужило молчание. Блондин внимательно созерцал рассвет, казалось, совершенно не планируя что-либо отвечать, или же, что тоже могло быть вполне вероятным, взвешивая все за и против. Девушка, в свою очередь, тоже молчала, изучая взглядом лицо хозяина замка. В свете зарождающегося дня молодой человек неожиданно показался ей потрясающе красивым. Таким красивым, что, пожалуй, не будь он настолько замороженным и суровым, она бы задумалась о возможности построения более близких отношений с ним. Хотя, конечно, лед можно растопить…

– На какой срок? – холодно процедил Эрик и неожиданно резко повернулся к собеседнице. Последняя, успевшая углубиться в свои мысли, невольно вздрогнула от неожиданности. Мда, похоже, это не тот случай, когда лед вот так запросто согласится растаять…

– На какой позволите, – осторожно произнесла девушка и, совершенно не желая сейчас вступать с хозяином замка в полемику по какому бы то ни было поводу, поспешила добавить, – Я вывихнула ногу, и мне немного тяжело ходить…

– Хорошо, – оборвал ее молодой человек и, окончательно отвернувшись от окна, направился к двери, – Можете остаться до тех пор, пока не сможете уйти.

– Спасибо! – девушка, получившая отныне статус официальной гостьи, ощутила как по ее губам сама собой расплывается улыбка, – Спасибо большое, Эрик!

– Не за что, – процедил блондин, останавливаясь возле двери, – У меня есть к вам одна просьба.

Девушка с готовностью приподнялась на кровати.

– С радостью исполню ее, если это, конечно…

– Назовите ваше имя, – не дал договорить ей молодой человек. Его гостья, счастливо улыбаясь, аккуратно опустилась обратно на кровать, складывая руки на коленях.

– Татьяна. И… я не обижусь, если вы будете звать меня на «ты».

Говоря по правде, произнося последнюю фразу, девушка наивно надеялась на ответное поведение и со стороны своего собеседника. Однако, последний тотчас же не преминул доказать ей, что лелеять надежды подобного рода в его отношении – всего лишь пустая трата времени.

– Рад знакомству, – сухо вымолвил Эрик Стефан де Нормонд и, не задерживаясь более ни на секунду, быстрым шагом покинул комнату Татьяны, не забыв притворить за собой дверь.

***

– Дети мои!

По толпе прошелестел чуть заметный смешок. В самом деле, что за обращение? Этот старик будто выпал из времени и все еще живет где-то в древности, когда старейшие жители деревни называли всех прочих своими детьми. Но ведь сейчас не семнадцатый век, и ситуация и в самом деле довольно серьезна, так зачем же зря смешить народ подобными словами?

– Прошу вас, тише! – вновь подал голос старик и, словно подтверждая свои слова, стукнул посохом по невысокой деревянной арене, на которой сейчас и находился. Рядом с ним на этом помосте лежало тело молодой, бедно одетой девушки, бледное, какое-то высохшее, с горлом, словно разорванным хищным зверем.

– То, что произошло, нельзя именовать случайностью. Я боюсь, что подобные смерти могут повториться… – окинув толпу взглядом и убедившись, что переговоры и смешки стихли, он продолжил, говоря еще более уверенно и, вместе с тем, пугающе, – Смерть бедной бродяжки может знаменовать собою начало конца нашего селения! Я видел однажды такое. Видел, и надеялся никогда не видать более… Тот зверь, что напал на бедняжку, существо, вышедшее из старинных легенд и страшных сказок, вернулось! Имя ему… – он на мгновение замолчал и тихо закончил, – Вампир.

Молодой черноволосый мужчина в кожаной куртке, ближе прочих стоящий к деревянному помосту, насмешливо хмыкнул и, сузив темные глаза, скрестил руки на груди.

– Ну да, странно, откуда бы это взялся вампир? – в голосе его явственно прозвучал смех, – Если тут под боком идеальный для его обитания замок. Прямо загадка какая-то, а?

Старик окинул говорящего строгим взглядом, однако, ответить ему не успел. По толпе волной пробежал гомон возмущения.

– Что за чушь? – послышались выкрики, – Старик просто спятил и морочит нам голову сказками!

– Надо просто найти эту зверюгу и прикончить ее!

– Наверняка это обычный волк, или еще кто-нибудь…

– Но уж никак не!..

– Тихо! – зычный голос старца легко перекрыл шум, заставляя людей невольно примолкнуть, – Я не для того взошел сюда, чтобы морочить головы или лгать. Выслушайте небольшую историю, и вы поймете, что я говорю правду…

Много лет назад в замке, что и по сей день можно увидеть, если взобраться на крышу самого высокого дома нашей деревни, жил граф. Это был хороший человек, внимательный к своим слугам и заботящийся о людях, живущих на принадлежащих ему землях. Жена была ему под стать, детей он воспитал в лучших традициях благородного дворянства… Но счастье их длилось недолго. Однажды ночью все оборвалось. Накануне в замок графа съехалось большое количество гостей, он давал бал, как было принято в те времена, но среди близких друзей и родни каким-то образом сумел затесаться монстр. Он вышел на охоту ближе к полуночи, и на следующий день в замке не осталось ни единой живой души. Он не пощадил никого. А после, уничтожив каждого, обитающего в замке человека, занял место его хозяина и с тех пор караулит старинное здание, не позволяя никому приблизится к нему. Поэтому замок и стоит здесь столько лет и, поэтому, хоть он и кажется заброшенным и покинутым, к нему никто не рискует приближаться. До сего времени вы ничего не слышали об этом, ибо монстр вел себя тихо и даже старики вроде меня уже начали надеяться, что он умер… Но теперь он вновь вышел на охоту. Мы должны защитить нашу деревню! Иначе он не оставит здесь ни единой живой души, как не оставил никого и в замке.

Старик умолк. Люди, внимавшие ему, тоже молчали, пытаясь понять, как реагировать на только что прозвучавшие слова. С одной стороны, история казалась скорее страшилкой из детской книжки, чем реально произошедшим ужасом, но с другой… Все больше и больше взглядов обращалось к лесу, в ту сторону, где среди деревьев высился на склоне холма древний замок. Все больше и больше людей вспоминали о странностях, связанных с ним, – всегда запертые двери, ни единой живой души в округе, ореол страха, окружающий старинное здание… В свете сказанного стариком, смерть, вернее, убийство бродяжки вполне вписывалось в общий антураж и заставляло возникать в мыслях образ того самого монстра, о котором он говорил. Конечно, история кажется нереальной, но разве не бывает жизнь под час куда как страшнее и необычнее многих сказок?

– Что за бред, – давешний черноволосый мужчина фыркнул и, опустив руки, тряхнул головой, – Не, я в этом фарсе принимать участие не буду. Вы, если хотите, хватайте всякие осиновые колья, грабли, вилы… что там еще? Бензопилы не забудьте, вдруг вампира придется на части делить. Я вам мешать с ума сходить не буду. Меня только в это все не вовлекайте, договорились? – с этими словами он резко развернулся и уверенными быстрыми шагами направился прочь. За ним, отделившись от толпы, последовало еще несколько человек. Старик проводил их взглядом, в основном уделяя внимание черноволосому и, слегка вздохнув, неодобрительно покачал головой.

– Тьери… – донеслось до его слуха, и оратор, повернувшись, воззрился на оставшихся возле него жителей, – Как нам справиться с этим монстром?

***

Что происходит, когда живое бодрствующее сознание минует грань между сном и реальностью? Переходит ли оно в мир, где все мечты – как осознанные, так и еще неясные, – исполняются, ищет ли ответы на вопросы или же просто бродит где-то, позволяя телу отдохнуть? И почему порою сны бывают столь странны?

Хотя в той ситуации, о которой идет речь, сон нельзя было назвать слишком уж странным. Разве удивительно, что девушка, постоянно видящая перед собою привлекательного молодого человека в конце концов начинает видеть его и в сновидениях? Тем более после того, как на рассвете этот самый молодой человек заглянул к ней и повел себя почти мило. Во всяком случае, по сравнению с тем, как вел себя раньше.

– Глупости! – фыркнула девушка и, решительно отгоняя воспоминания о только что привидевшемся сне, поднялась с кровати, с неохотой принимаясь натягивать замученную за три дня усиленной носки и прогулок по пыльному замку одежду.

– Да это просто верх идиотизма, – продолжала бормотать она себе под нос, просовывая голову в ворот кофты и пытаясь найти рукава, – Да подумаешь, приснился, мало ли, чего присниться может!

– И кто это тебе приснился? – послышался от двери уже знакомый веселый голос, и Татьяна, с некоторым трудом все же натянув кофту, недовольно воззрилась на прислонившегося плечом к дверному косяку Романа.

– Девушкам такие вопросы задавать неприлично! – отбрила она, – И вообще, мог бы постучаться.

– А мальчиков о таком спрашивать, значит, вполне нормально? – юноша прищурился и, игнорируя вторую часть фразы собеседницы, преспокойно вошел в комнату, – А вдруг мне тоже что-то очень секретное снилось и я горю желанием тебе об этом не рассказывать?

– Ну, так и не рассказывай, – Татьяна слегка пожала плечами и, поднявшись с кровати, на которой сидела доселе, начала ее застилать, – Я и не настаиваю. Между прочим, доброе утро.

– Очень доброе, – не стал спорить юноша и, опустившись на пыльный пуфик, находящийся возле трельяжа, закинул ногу на ногу, – Надеюсь, ты его не испортишь вопросами о том, вернулся ли Эрик?

– Да я итак знаю, что он вернулся, – девушка фыркнула и махнула покрывалом, пытаясь таким образом отмахнуться от собеседника. Привело это к тому, что пыль, не пожелавшая убраться восвояси в процессе проводимой не так давно уборки, взметнулась в воздух серым облачком, и Татьяна довершила свои слова еще и громким чихом.

– Будьте здоровы, – ухмыльнулся Роман и, зажав нос пальцами, нелепо дернул головой, сдерживая чих. Девушка ехидно улыбнулась.

– И вам не хворать, – в высшей степени вежливо ответствовала она и, потерев нос, покосилась в сторону окошка, – И не проветришь даже… Так вот, Эрик заглядывал ко мне. Как раз на рассвете, – при сих словах она попыталась натянуть презрительную улыбку, скрывая некоторое волнение, вызванное упоминанием об утреннем визите хозяина замка. Уж лучше пусть Роман думает, что визит блондина причинил ей скорее неудобство, нежели доставил удовольствие. Иначе, в противном случае, его шуточкам на эту тему конца не будет, и не дай Бог их еще и Эрик услышит…

– И чем вы тут на рассвете занимались? – юноша совершенно невинно улыбнулся и добавил, – Рассказывали друг другу страшные истории?

– И как ты только догадался! – Татьяна осторожно поправила покрывало, стараясь не взметнуть вновь столб пыли и, аккуратно на него усевшись, улыбнулась, – Можешь меня поздравить. Он так испугался моих страшных сказок, что позволил остаться.

Молодой человек даже подался вперед. В серо-зеленых глазах его блеснул огонек любопытства.

– Надолго?

– «Пока не смогу уйти», – процитировала девушка, – Так что…

– Так что, похоже, – перебил ее собеседник, – Я и правда могу поздравить. Себя. Наконец-то будет хоть один размороженный человек в этих стенах! Кроме меня, любимого, разумеется.

– Вот спасибо на добром слове, – Татьяна, сморщившись, попыталась изобразить глубокий поклон, не поднимаясь при этом с кровати, – Мало того, что не поздравили, так еще и селедкой обозвали!

Роман задумчиво потер подбородок.

– Я, конечно, старый больной человек, страдающий провалами в памяти… но, по-моему, ничего водоплавающего в беседе не проплывало.

– Зато размороженное бегало, – фыркнула девушка, – А размороженной кто бывает?

– Кто? – молодой человек ухмыльнулся и, подперев щеку кулаком, предположил, – Эрик?

– Насчет Эрика не знаю, – честно созналась Татьяна, – Я его размороженным и водоплавающим не видела. Поэтому мои ассоциации ограничиваются селедкой.

– Какие скудные у тебя ассоциации, – парень покачал головой и, поднявшись на ноги, окинул собеседницу критическим взглядом, – Хотя, судя по одежде…

Девушка, едва не свалившись от возмущения, вскочила следом за юношей и в негодовании воззрилась на него.

– Я тебя сейчас стукну, – пообещала она, ища взглядом что-нибудь, чем можно было бы треснуть обнаглевшего парня, – Ты мне предлагаешь в покрывало замотаться, на манер тоги? Тут вообще-то магазинов с одеждой нет, если кто-то до сих пор не в курсе.

– Да ты что? – Роман удивился столь искренне, что не успей Татьяна немного узнать молодого человека и чуть-чуть привыкнуть к весьма необычной манере его поведения, она бы, пожалуй, даже поверила ему сейчас, не смотря на то, что вопрос, заданный им, выглядел откровенно издевательским.

– Да, вот представь себе, – девушка слегка вздохнула, как-то очень быстро переставая злиться. Вообще, как она заметила еще вчера, злиться на этого парня дольше пяти секунд было просто органически невозможно. Сложно сердиться на столь веселого и жизнерадостного человека, особенно если он в ответ на твою обиду только еще больше шутит.

– Так что вынуждена поставить тебя в известность, – продолжала Татьяна, стараясь сохранить в голосе ту же язвительность, что совсем недавно витала в нем, – Что обзавестись нормальной новой одеждой в стенах этого замка не представляется возможным. А без одежды ходить я как-то не горю желанием.

– Удивительно прямо, – не преминул отметить Роман, – Почему же, интересно знать? – говоря сие, молодой человек спокойно подошел к старинному шкафу, который, как уже упоминалось, находился в отведенной девушке комнате, и, не мудрствуя лукаво, распахнул его, – Оп-ля! А вот и одежда, причем даже совсем нахаляву. Ловкость рук, капелька мошенничества, и – прошу.

Девушка, недоверчиво хмурясь, приблизилась, заглядывая в распахнутый предмет мебели. Взгляду ее предстало несколько старинных платьев, немного запыленных, но, в общем и целом, довольно неплохо сохранившихся.

– Я надеюсь, это очередная ваша шутка, господин мошенник? – голос Татьяны прозвучал столь кисло, что ее собеседник даже поморщился.

– Нет, ну почему сразу мошенник и с двух раз шутка? Это платья, познакомься, Татин. Платья, познакомьтесь, это…

– Я как-нибудь потом с ними познакомлюсь, – прервала девушка разболтавшегося парня и, тяжело вздохнув, решительно захлопнула дверцу, – Что ж, видимо, придется идти приставать к Эрику…

– Ты что, думаешь, он тебе джинсы сошьет? – фыркнул Роман, направляясь к двери первым, словно бы разговор с Эриком волновал в первую очередь именно его. Татьяна, следуя за ним, пожала плечами и чуть ухмыльнулась.

– Ну, зачем же сразу сошьет? Может, свои отдаст…

– Они с тебя упадут, – уверенно сообщил юноша и, выйдя в коридор, остановился на краю освещенного участка, – Тебя снова за ручку довести, чтобы ты на кошечек не бросалась?

– Можно на ручках донести, – милостиво дозволила девушка, – Или ты забыл, что я несчастная и раненая?

– Если я понесу тебя на ручках, то несчастным и раненым буду я! – бессовестно заявил парень и, схватив собеседницу за руку, так резко потянул ее за собой вперед, что последняя невольно ойкнула.

– Ты мне решил к больной ноге еще и оторванную руку добавить? – сумрачно поинтересовалась она, с некоторым трудом догоняя своего провожатого и стараясь идти более или менее в ногу с ним. Юноша хмыкнул и, вероятно, пожал плечами. Различить это действие во мраке было весьма затруднительно, однако, когда он заговорил, что-то в его голосе создало ощущение, что словам должен был предшествовать именно этот жест.

– Ну, я же не хочу, чтобы ты слишком уж быстро поправилась и смылась отсюда, бросив меня наедине с господином замороженным и водоплавающим.

– Еще раз убеждаюсь в твоей доброте, – буркнула Татьяна и, предпочтя не комментировать весьма оригинальное описание хозяина замка, замолчала, сосредотачиваясь на ощущениях и надеясь только ни за что не запнуться и не упасть. На Романа, сжимающего ее ладонь, надежд возлагать не приходилось, – этот милый молодой человек скорее сам бы уронил ее, нежели поймал и не позволил упасть.

Впрочем, путь прошел без эксцессов. То ли потому, что держась за человека, постоянно обитающего в этих стенах Татьяна чувствовала себя значительно увереннее, то ли потому, что нога у нее болела значительно меньше, чем, допустим, вчера, а быть может девушка уже и сама привыкла передвигаться по этому темному помещению, но ступала она гораздо спокойнее и, соответственно, быстрее, чем прежде, посему и путь завершился гораздо скорее. Кроме того, Роман, в отличие от своей спутницы, вероятно, неплохо видевший в темноте, успел остановить ее как раз возле нужной лестницы и, подведя к двери в гостиную, приглашающее распахнул ее.

– Прошу, мадемуазель. Надеюсь, вы не заблудитесь в этой большой и страшной комнате? Ибо я намерен вернуться к недочитанной книге. У меня там, понимаешь, герой путешествует по страшному темному замку…

– Зачем читать об этом, если можно испытать на собственной шкуре? – Татьяна покачала головой и, пройдя в гостиную, оглянулась на провожатого, – Что ж, в таком случае… если заблудишься – кричи. Я приду, и…

– И поможешь мне кричать, ибо заблудишься тоже, – с энтузиазмом согласился Роман и, энергично кивнув, шутливо козырнул, – Удачи с вымоганием джинсов.

– Спасибо, – девушка слегка фыркнула и, махнув на прощание рукой, поспешила повернуться к собеседнику спиной, направляясь в сторону холла. Молодой же человек, задержавшись еще на несколько мгновений, проводил ее внимательным взглядом и, улыбнувшись чему-то, отправился восвояси.

Эрик, как и ожидалось, сидел в холле, все на том же месте, все на том же стуле и во все той же позе. Девушка, осторожно выглянув в холл, бесшумно ступая, прошла по ковру пыли вдоль балюстрад и, остановившись возле выхода из-за них, неуверенно замерла. Человек, точнее, существо, назвавшееся вампиром, не сделало ни единого движения, ни вздохом, ни жестом, – ничем не выдав того, что слышит приближение гостьи. Казалось, хозяин замка безмятежно спит, или… впал в анабиоз, вновь «заморозился», как сказал бы Роман.

Татьяна набрала побольше воздуха, с трудом сдержала кашель от обилия пыли в нем и, решившись, на выдохе негромко позвала:

– Эрик…

– Слушаю, – ледяной голос, гулко разнесшийся под пыльными сводами, заставил девушку невольно поежиться.

– Я тут… шла, чтобы поговорить с вами, ну и, собственно… пришла.

– Я слушаю, – повторил хозяин замка, не открывая плотно сомкнутых век.

– Ну, или хотя бы пообщаться, так, чтобы узнать вас…

– Я слушаю, – в третий раз произнес блондин, не изменяя тона, и девушка, не сдержав тяжелого вздоха, на миг закатила глаза.

– Кипяточком его, что ли, полить, чтобы растаял?.. – пробормотала она себе под нос, с некоторым раздражением созерцая запыленный потолок.

– Что?

На самом деле слова гостьи хозяин старинного замка прекрасно расслышал и мысленно ухмыльнулся им. Что ж, девочка начинает наглеть прямо на глазах… С утра она казалась более скромной. Впрочем, это может быть даже интересно. Наверное, если бы она продолжала вести себя скромно, ее присутствие здесь было бы… скучным? Странно. Прежде вопросы скуки совершенно не занимали его.

– Ничего, – Татьяна недовольно дернула плечом и, вздохнув еще раз, предпочла сменить тему, – Скажите, у вас тут нормальная женская одежда нигде не пробегала?

Сказала – и тот час же мысленно одернула себя, едва слышно чертыхнувшись. Все-таки общение с Романом накладывает свой отпечаток на манеру речи… Остается надеяться, что Эрик поймет, что она хотела сказать.

– В твоей комнате есть шкаф, – хладнокровно уведомил собеседницу блондин, и последняя, улыбнувшись уголком губ, неожиданно подумала, что хозяин замка, тоже так или иначе вынужденный общаться с обитающим здесь же молодым человеком, должно быть, уже успел привыкнуть к подобной манере разговора.

– Но тем платьям лет сто, если не больше! – возмутилась она, наконец делая шаг вперед и выходя из-за балюстрад, – Я же говорю о нормальной одежде. Спрашиваю, в смысле.

Блондин чуть вздохнул и, наконец распахнув глаза, с нескрываемым неудовольствием воззрился на собеседницу.

– На мой взгляд, – начал он, чеканя слова, – Ты одета довольно странно. Если под «нормальной» одеждой ты подразумеваешь что-то подобное, то нет, этого ты здесь не найдешь.

Татьяна нахмурилась и, окинув взглядом фигуру хозяина замка, недовольно наморщила нос.

– Сами-то в джинсах сидите…

Мужчина предпочел промолчать, не отвечая на этот выпад и, снова отведя взгляд от девушки, закрыл глаза. Догадаться, что тема закрыта, труда не составляло ни малейшего. Однако же, покидать общество хозяина замка Татьяне решительно не хотелось, а молча стоять и созерцать его было бы слишком уж странно, посему она попыталась найти другую тему для беседы. Сделав еще пару шагов, девушка приблизилась к старинному столу, на который блондин столь бесцеремонно закинул ноги и, слегка постучав кулаком по столешнице, пробормотала:

– Красивый столик…

Ответа не последовало. Вежливый хозяин даже глаз не открыл, вновь полностью игнорируя присутствие своей гостьи. Последняя тяжело вздохнула и, окинув долгим взглядом холл, задумчиво воззрилась на двери.

– Скажите, а свежий воздух в ваших владениях предусмотрен?

– На улице, – ответствовал хозяин замка таким тоном, что Татьяна поежилась, прогоняя невольно побежавшие по спине мурашки.

– И что, вы даже не против того, чтобы я вышла и им подышала?

Эрик снова открыл глаза. Брови его были сдвинуты, весь вид выражал недовольство тем, что его отрывают от неимоверно важного занятия.

– Ты можешь даже уйти. Я не удерживаю тебя здесь.

Девушка снова тяжело вздохнула.

– Да-да, я знаю, что в этом замке все безумно мне рады… Ну, может, вы мне хоть дверь открыть поможете? Она же тяжеленная небось.

Хозяин замка продолжал сверлить ее равнодушным взглядом. Не дождавшись ответа, ни положительного, ни отрицательного, Татьяна ощутила приступ раздражения.

– Спасибо большое! – фыркнула она и, демонстративно не глядя на блондина, направилась к дверям. Выглядели они и в самом деле на редкость прочными и тяжелыми, однако, упершись обеими руками в створку, а ногами в пол, девушка все-таки сумела немного приоткрыть ее. Самодовольно улыбнулась, и уже хотела, было, гордо покинуть неприветливые стены замка, отправляясь на прогулку, как неожиданно что-то заставило ее замереть, занеся над порогом ногу.

– Эрик… – негромко окликнула она, возвращая ногу на место и уже явно не так стремясь выходить на улицу, – Вы не могли бы взглянуть?

За спиной ее послышался тяжелый вздох, однако же, тихий скрип стула и характерный звук опускаемых на пол ног дали понять, что хозяин замка на сей раз все же решил выполнить ее просьбу.

– В чем дело?

Ощутив молодого человека рядом с собой, девушка, не отвечая, кивнула на улицу. Блондин, чуть сдвинув брови, приоткрыл дверь замка шире и, увидев, наконец, то, о чем, видимо, и говорила Татьяна, недоверчиво хмыкнул. Девушка, внимательно следившая за ним, с удовлетворением отметила, как по лицу хозяина замка разлилось удивление. Впрочем, сейчас восхищаться не такой уж сильной замороженностью Эрика было некогда. К замку, выступая из леса, направлялась толпа людей. Напряженные, настроенные на битву лица можно было различить даже от дверей древнего строения, а факелы в их руках, ярко горящие даже не смотря на солнечный день, топоры, вилы и колья и вовсе не оставляли сомнений, что явились незнакомцы сюда явно не с целью вежливой беседы.

– Полагаю, они из осины, – задумчиво проговорил блондин, вероятно, отвечая собственным мыслям, и неожиданно резким движением захлопнул тяжелую дверь, оттесняя гостью внутрь замка. Спустя мгновение ее слуха коснулся странный глухой звук, будто что-то ударило по дверям снаружи.

Девушка невольно вздрогнула.

– Что это?..

– Стрела, – голос блондина прозвучал столь безмятежно, даже беспечно, что Татьяна на миг даже забыла о странных людях на улице, с изумлением взирая на так неожиданно оживившегося и едва ли не обрадовавшегося хозяина замка.

– Но что им тут может быть нужно? – недоуменно проговорила она, снова переводя взгляд на дверь, – Какое-то глупое нападение…

– Ты, конечно, можешь выйти и поинтересоваться, но думаю, ответ очевиден, – Эрик пожал плечами и совершенно неожиданно ухмыльнулся, – Пришли убивать меня.

– «Спасибо за внимание, сейчас, должно быть, будут убивать…» – пробормотала себе под нос девушка, цитируя песню из детского мультфильма1* и, не дожидаясь вопросов хозяина замка на этот счет, нахмурившись, взглянула на него, – Такое чувство, что вас это радует.

Молодой человек загадочно улыбнулся и, не отвечая, решительным шагом направился в сторону гостиной. Татьяна недоуменно проводила его взглядом. Так, и что сие означает? Он пошел пушку какую-нибудь заряжать, или решил предоставить ей разобраться с нападающими? Безусловно, такое доверие со стороны блондина чрезвычайно лестно, но мог бы хоть какое-никакое оружие ей выдать! Что, стулом, что ли, стрелы отбивать?

– Что у нас случилось? – донесся со стороны гостиной знакомый и, как обычно, крайне жизнерадостный голос.

– На нас напали, – Эрик, столкнувшийся в дверях с Романом, усмехнулся и продолжил, – Я за Винсом, все вопросы к ней, – с сими словами он ткнул большим пальцем за плечо, вероятно, намекая на девушку.

– Какая замечательная новость! – демонстративно обрадовался юноша и, зайдя в холл, хлопнул в ладоши, – Ну, я готов быть введенным в курс дела.

– Да какой там курс, – Татьяна недовольно махнула рукой, все еще глядя в сторону, где скрылся хозяин замка, – Странные люди с факелами и топорами стреляют по дверям замка, а Эрик от этого, похоже, в восторге! Первый раз такого человека вижу.

– Возможно, не последний… – пробормотал Роман и, неожиданно нахмурившись, одними губами произнес, – Дурень.

– Что? – девушка, отвлекшаяся на звуки, доносящиеся из-за двери, вопросительно воззрилась на собеседника, однако, ответить ему не дала, – Куда он вообще пошел? Решил, что нас с тобой для защиты замка более, чем достаточно?

– Он же сказал, – удивился молодой человек, – Пошел выпускать Винсента. Не думай, что Эрик доверит столь ответственное дело нам с тобой.

– Какого еще Винсента? – подозрительно поинтересовалась Татьяна, игнорируя прочие слова собеседника и уже ощущая, что ответ ее не обрадует.

– Ты же сама рассказывала недавно о своем милом знакомстве с ним, – Роман ехидно улыбнулся, – Или девичья память и в самом деле столь коротка?

– Вот так и знала, что ничего хорошего не услышу, – девушка поежилась и, возведя очи горе, проговорила, – Неужели нельзя было придумать более адекватное имя для льва?

– Какое, например? – ухмыльнулся юноша и, не мудрствуя лукаво, уселся на стул, с которого совсем недавно поднялся Эрик, верхом, – Барбос? Полкан? Барсик?

– Мурзик… – пробормотала девушка, – Или просто Котик… – представив давешнего хищника, отзывающегося на какую-либо из этих кличек, она невольно улыбнулась.

Со стороны двери снова донесся звук вонзающейся в дерево стрелы, и Роман недовольно поморщился, вероятно, мигом забывая про всякого рода шуточки.

– Ни стыда ни совести у людей. Нам же дверь потом чинить после их дурацких стрелок!

Татьяна недоуменно воззрилась на собеседника. Неужели подобные нападения в этом замке столь регулярны, что юноша едва ли старше ее самой знает звук вонзающейся в дерево стрелы? Сама-то она, услышав этот звук впервые, была до крайности удивлена, а вот Роман, видимо, о таких вещах прекрасно осведомлен.

Громкий стук в двери замка заставил ее отвлечься от мыслей, и на всякий случай отступить подальше вглубь холла.

– Отворяй, собака! – донесся с улицы чей-то гулкий бас. Девушка едва не прыснула. Ситуация, безусловно, вовсе не относилась к веселым, однако тот факт, что один из нападающих цитирует более, чем известный фильм2*, вероятно, совершенно не понимая этого, был весьма забавен.

– Кому это он? – с неподдельным удивлением осведомился Роман, и Татьяна, в свой черед удивившись, непонимающе воззрилась на него. Поддерживает шутку или тоже не понимает всей анекдотичности ситуации?

– Вам, – не удержалась девушка, чуть приподнимая брови. Роман удивился еще больше.

– Мне? Я же даже не хозяин замка! Боже, куда делось воспитание у современных людей?

– Ну, ты выйди и поинтересуйся, – пожала плечами девушка и, скрестив руки на груди, снова перевела взгляд на дверь.

– Как же я выйду? – фыркнул парень, – Они спросят документы на замок, а у меня их нет. Вот лучше пусть придет Эрик, и сам… – со стороны гостиной донеслись глухие шаги и тихое рычание, – О, Эрик! Хорошо, что ты таки нашел нашего Мурзика. Скажи ему, пусть займется воспитанием этих хамоватых личностей! – с сими словами юноша демонстративно указал на дверь, крики и стук за которой не только не прекращались, но и, казалось, становились громче с каждой минутой.

«Мурзик» недовольно рыкнул в сторону молодого человека, и последний очень натурально изобразил, как падает в обморок от ужаса. Впрочем, не смотря на натуральность, было очевидно, что на самом деле Роман льва решительно не опасается.

– Да не нашим, глупое ты животное, а их! Мы уже и так воспитанные, дальше ехать некуда.

Лев недовольно чихнул и, дернув хвостом, демонстративно отвернулся от юного нахала. На морде его очень явственно отразилось сильное сомнение в воспитанности последнего.

Татьяна же, между тем, стараясь не попадаться на глаза хищнику, тихонько отступала к стене, и остановилась лишь тогда, когда между ней и львом оказался стол. При свете дня это создание выглядело еще более огромным, чем в сумраке ночи и, соответственно, куда как более устрашающим.

– Замолчи, – недовольно поморщился Эрик в сторону Романа и, не дожидаясь реакции последнего, решительно направился к дверям. Как раз, когда он подошел к ним, с улицы, словно приветствуя хозяина замка, опять раздался тот же угрожающий голос:

– Открывай, или мы спалим замок вместе с тобой!

– Что же так волноваться? – удивился блондин и, словно повинуясь этому приказу, широко распахнул дверь.

Лев, в ожидании этого момента нетерпеливо переминавшийся с лапы на лапу, как спущенная пружина вылетел наружу и, приземлившись на небольшой площадке перед замком среди шарахнувшихся в стороны людей, огласил окрестности грозным рыком. Девушка в замке невольно съежилась и испытала сильное желание забраться под стол, возле которого стояла. Нападающее же, похоже, вообще впали в какой-то ступор, тупо созерцая хищника и пытаясь сопоставить в своем сознании замок, льва и вампира. К слову, последний, не желая оставлять своего домашнего питомца в одиночестве, уже стоял на пороге старинного строения, свысока оглядывая пришедших к его вотчине людей.

– Что вам нужно здесь? – довольно прохладно осведомился он, впрочем, ни к кому конкретно не обращаясь. Услышав его голос, Татьяна почему-то почувствовала себя спокойнее. Мысль, что Эрик не бросит замок и его обитателей на произвол судьбы, наполняла странной уверенностью. Даже лев показался вдруг не таким жутким, и девушка, осторожно выйдя из-за стола, приблизилась к выходу, преисполненная решимости в случае чего оказать посильную помощь. В тылу остался лишь Роман, который, расслабленно восседая на стуле, облокотился на его спинку и, подперев ладонями подбородок, без особого интереса созерцал происходящее.

– М-монстр… убийца! – донесся вскрик, почти визг с улицы, и юноша, увидев как мальчишка, по виду даже младше его самого, бросился с колом в руках на хозяина замка, саркастически ухмыльнулся. Впрочем, мальчишка не добежал. Остановившись на половине дороги, он на несколько мгновений задумался, а затем, вероятно решив, что подходить к обитающему в замке существу слишком близко будет недальновидно, кинул сжимаемый в руке кол, метя в противника. Однако, то ли сил у мальчика было еще не достаточно для совершения подобного маневра, то ли расчеты его оказались неверны, но попасть в совершенно спокойно стоящего блондина колу было не суждено. Он пролетел несколько метров и, наткнувшись на желтую шкуру, с тихим стуком упал на твердую землю. Лев раздраженно обернулся. Рык взбешенного хищника снова накрыл собою окрестности, заставляя, казалось, дрожать даже деревья. Деревяшка, брошенная в него неудачливым героем, конечно, не причинила царю зверей ни малейшего вредя, но сам факт попытки сделать это, вероятно, сильно задел львиную гордость.

Люди попятились, однако, как с сожалением отметила девушка, далеко не все. Лишь те, кто находился перед разозленным хищником, как раз за спиной у того самого мальчишки, пытались отойти подальше назад, прочие же, пользуясь тем, что внимание зверя пока что отвлечено, поспешно обходили его с боков и торопились к хозяину замка. Вероятно, их вела надежда, что если покончить с хозяином, то и хищник будет безопасен.

Эрик вздохнул и слегка покачал головой. Поведение нападающих явно нельзя было причислить к разряду умных, или хотя бы обдуманных поступков, достучаться до их сознания и воззвать к разуму сейчас было явно невозможно, посему необходимость отражать атаку разворачивалась перед молодым человеком во всей красе. Заметив шевеление рядом, он с некоторым удивлением глянул на напряженно застывшую рядом с ним гостью, и, вновь переводя взгляд на приближающихся противников, негромко проговорил:

– Тебе лучше вернуться в замок.

– Глупости! – слегка фыркнув, отмахнулась та и, беспомощно оглянувшись в поисках хоть какого-нибудь оружия, сдержала вздох. Да уж, против топоров да кольев идти с голыми руками – это, мягко говоря, ни капельки не весело. Да и не разумно тоже. Что, собственно, может она, слабая девушка, против взбешенных взрослых мужчин? Татьяна машинально отступила, глядя на приближающихся врагов и, недовольно нахмурившись, оглянулась на Романа. А он-то чего сидит? Мог бы поучаствовать, он же как-никак мужчина!

Юноша, равнодушно созерцающий происходящее, поймав взгляд девушки, очаровательно улыбнулся и, пожав плечами, сделал приглашающий жест в сторону улицы. Догадаться о значении этого жеста было не трудно, – парень явно пытался сказать «Хотела помочь? Вперед!». Татьяна слегка сморщилась и, отвернувшись от юноши, предпочла сосредоточиться на уже подбежавших людях. Как выяснилось, сделала она это очень и очень вовремя.

Нападающие, похоже, решительно не испытывающие желания разбираться, кто перед ними – человек или же нет, предпочли на всякий случай применить свое оружие ко всем встреченным личностям. Чудом увернувшись от занесенного кола и ловко сделав тому, кто пытался им ее пронзить, подножку, Татьяна хотела, было, перевести дыхание и осмотреться, чтобы понять, где же Эрик, однако, новый враг не позволил ей сделать этого.

У этого человека из оружия в руках был лишь факел, но и им он управлялся весьма умело. Девушка неуверенно отступала, с трудом избегая встреч с ярким пламенем, которое противник совал ей буквально в нос, и уже даже начала прикидывать, как тушить в случае чего пылающую одежду, а потом лечить ожоги в спартанских условиях замка, как нападение неожиданно прекратилось. Противник как-то странно пискнул и, не успела Татьяна понять, что с ним происходит, как он уже отлетел на несколько метров, сделав в воздухе изящный пируэт. Факел, выпавший у него из рук, влетел прямо в открытые двери замка.

Роман, находящийся там, увидев, какой подарочек забросила ему судьба, чрезвычайно оживился. Поднявшись со стула, он с интересом принялся ходить вокруг продолжающего гореть факела, изредка делая вид, что пытается потушить его, либо наступив, либо задув. На лице молодого человека было написано величайшее удовлетворение собственными действиями.

Между тем, Татьяна, оглядевшись, наконец узрела своего спасителя. Надо сказать, радости ей это доставило мало. Испуганно шатнувшись назад, девушка напряженно смотрела на явно только что отбросившего от нее противника льва, и не могла понять, верить собственным глазам или же нет. Одно дело, что Винсент – кажется, так его зовут? – защищает Эрика, тот, как-никак, его хозяин, но совсем другое – она, девушка, не пробывшая в этих стенах еще и недели, да и Эрику являющаяся почти чужой. Даром, что с недавнего времени официальная гостья.

Лев недовольно рыкнул и весьма красноречиво мотнул головой в сторону входа. Татьяна застыла. Что за дела? Этот котик ведет себя уже не то, что непонятно, а скорее даже странно… Или в этом безумном замке и лев обладает высокоразвитым интеллектом?

Впрочем, долго размышлять на этот счет времени у нее не было. Лев, не заботясь о том, выполнила ли девушка его повеление или же нет, развернулся к ней хвостом и вновь бросился в самую гущу событий, Роман в замке по-прежнему продолжал забавляться с факелом, а Эрик… А на Эрика, увлеченного другими противниками, надвигался мужчина весьма крупного телосложения, сжимающий в руках и заносящий для удара топор. Лезвие последнего тускло сверкнуло на солнце и замерло на мгновение, готовое опуститься.

– Эрик! – Татьяна, не раздумывая бросилась вперед. Сейчас ее не заботили такие глупости, как собственная безопасность, как отсутствие хоть какого-нибудь подобия неуязвимости, здравый смысл молчал, зажимая рот инстинкту самосохранения, зато сердце, мучительно сжавшись от страха за блондина, буквально толкало на глупости. Девушка с разбега толкнула хозяина замка в спину, выводя его из под удара и, уже видя, как опускается страшное лезвие, дернулась в сторону.

Надо сказать, что сегодняшний день был для Татьяны прямо-таки на редкость удачным. За одно это сражение она трижды могла пострадать, а то и вовсе лишиться жизни, однако же, то по одной, то по другой причине, счастливо избегала подобной участи. Вот и сейчас топор, скользнув в нескольких сантиметрах от поднятой в целях самозащиты руки девушки, тяжело вонзился в землю, и его хозяин закряхтел, силясь выдернуть лезвие. Однако, сделать это ему было не суждено. Эрик, почему-то очень задетый фактом нападения на его гостью, оказался рядом в мгновение ока, и одним ударом отбросил этого огромного человека на расстояние, пожалуй, не меньшее, чем до того Винсент.

– Довольно, – голос блондина накрыл площадку перед замком, заставляя людей невольно замереть, подчиняясь ему. Казалось, даже солнечный день вдруг как-то померк и потух, испугавшись гнева хозяина замка. Эрик тяжело шагнул вперед, загораживая собой немного растерянную девушку.

– Я не желаю знать причины, побудившие вас явиться сюда. Убирайтесь. И запомните – в следующий раз уходить отсюда будет некому.

Дважды повторять не пришлось. Колья и топоры полетели наземь, туда же отправились некоторые из непогасших факелов, и люди, не желающие проверять на себе, насколько может быть страшен в гневе хозяин старинного строения, бросились прочь. Вскоре об их пребывании здесь напоминали лишь валяющиеся тут и там орудия нападения.

Эрик повернулся к девушке. Заметив, как блеснули его глаза, та невольно попятилась, уже не очень хорошо понимая, чего можно и нужно ожидать от этого человека. Однако, вопреки ее опасениям, хозяин замка не стал делать ничего предосудительного. Он лишь прижал руку к груди и, к вящему удивлению Татьяны, склонившись в поклоне, проговорил:

– Ты смелая девушка. Я благодарен тебе за помощь. Однако… – он выпрямился и, чуть нахмурившись, взглянул прямо в глаза собеседнице, – Не стоило так рисковать. В следующий раз ты можешь не отделаться простой раной.

– Раной? – растерянно повторила девушка и, неожиданно ощутив неприятное жжение в руке чуть ниже локтя, с недоумением воззрилась на нее. Рукав кофты был рассечен, ткань быстро пропитывалась кровью, и Татьяна, вздохнув, лишь сейчас осознала, что топор, вероятно, все же сумел задеть ее.

– Царапина, – попыталась улыбнуться она, однако хозяин замка осуждающе покачал головой.

– Ее необходимо перевязать, – он немного помолчал, словно решаясь на что-то, а затем протянул девушке руку, – Идем.

Татьяна ощутила, как на ее губах сама собой возникает улыбка. Если отношение Эрика к ней после этого случая измениться в столь положительную сторону, то она, пожалуй, выразит этим людям письменную благодарность. Как за нападение, так и за рану…

Девушка аккуратно коснулась здоровой рукой прохладных пальцев блондина и довольно уверенно последовала за ним в замок. Впереди них, поступая, как настоящая кошка, то есть фактически бросаясь под ноги, быстро шмыгнул лев.

Роман встретил их удивленным взглядом.

– Что, концерт уже закончен? А я только разохотился… – юноша демонстративно вздохнул и, не играясь более, преспокойно наступил на факел. Тот вспыхнул, казалось, желая охватить пламенем ногу молодого человека, но передумал и погас.

Сражение было окончено.

***

Прошло около получаса, прежде, чем Татьяна наконец вновь очутилась в отведенной ей комнате. Роман, покрутившийся возле нее с видом крайней озабоченности и помогший перевязать кое-как руку, как истый джентльмен проводил девушку до комнаты и смылся, недовольно сообщив, что с ним жаждал поговорить Эрик. Сама Татьяна свидетельницей этой самой жажды со стороны блондина не была, но в данной ситуации была вынуждена поверить молодому человеку на слово. Тем более, что рука немилосердно болела, заставляя забыть обо всем, что не могло так или иначе облегчить этой боли.

Расставшись с Романом, девушка, осторожно держа руку и стараясь ею не шевелить, прошла в комнату и, присев на кровать, тихо вздохнула. Вот тебе и приключеньице… А ей-то еще казалось, что жизнь в замке может быть скучной и однообразной! Нет, конечно, Эрик определенно стал мягче с ней, но… Сейчас Татьяне уже не казалось, что ради такого отношения к ней хозяина замка стоило получать рану. Девушка опрометчиво оперлась рукой о кровать, зашипела от боли и, глянув на проступившее сквозь тонкую ткань бордовое пятно, решительно поднялась на ноги. Нет, так дело не пойдет. Роман, конечно, медик от Бога, и не пожалел даже какой-то тряпочки, чтобы перевязать ей рану, но, пожалуй, все-таки лучше будет обратиться за помощью к Эрику. Возможно, в этом замке водится какое-нибудь подобие обезболивающего или, на худой конец, йод пополам с перекисью водорода…

Татьяна подошла к двери, которую, зайдя в комнату, не закрыла и осторожно выглянула наружу. Увидеть рядом с комнатой Романа или Эрика она, само собой разумеется, ни капли не опасалась, но вот лев, который после сражения деловито учесал куда-то в недра замка, внушал ей определенные опасения. Кто его знает, этого котика, а ну как, учуяв запах ее крови, решит еще раз попробовать ее на вкус? Не хотелось бы, чудом избежав смерти от топора, окончить дни в львиной пасти.

Впрочем, ничего котообразного поблизости не наблюдалось. Девушка еще раз внимательно осмотрела коридор, точнее, ту его часть, что была озарена светом из комнаты и, набрав побольше воздуха, решительно отправилась в путь.

На сей раз ей, даже не смотря на то, что искать нужный поворот во тьме она отправилась в одиночку, без сопровождения в виде Романа, все же удалось свернуть там, где надо и, запнувшись о первую ступеньку лестницы, на удивление успешно миновать ее. Открыв здоровой рукой дверь, ведущую в гостиную, Татьяна вздохнула с облегчением. Что ж, самое трудное позади. Теперь осталось только пройти по достаточно светлой, по сравнению с коридором, комнате, открыть дверь в ее противоположном конце, и… Из-за двери, к которой как раз приблизилась девушка, донеслись знакомые голоса. Татьяна невольно остановилась, то ли не желая прерывать беседу, то ли опасаясь, что хозяин замка и его собеседник решат, что она подслушивала, а то ли и в самом деле желая сделать это, дабы узнать, о чем же идет речь.

Разговор, судя по всему, только начался, поэтому девушка, дабы не пропустить ни слова, поспешила замереть, внимательно вслушиваясь в каждое из них.

– …хотел поговорить? – голос Романа с извечно насмешливым оттенком в нем узнать было не труднее, чем голос отвечающего ему блондина. Хотя Татьяне, слушающей их беседу через дверную створку, голоса молодых людей неожиданно показались довольно похожими, чего прежде она не замечала.

– Я хотел это сделать еще полчаса назад, – Эрик, как обычно, не уступая себе, говорил таким тоном, что казалось, будто в нем похрустывают хрусталики льда.

– О, прости, пожалуйста, – в голосе молодого человека явственно послышалась улыбка, – Я немного заплутал. Замок так велик, я совсем не знаю…

– Прекрати, – оборвал собеседника хозяин замка, – Я не намерен слушать снова твои шутки. Это серьезный разговор.

– Да я итак серьезнее некуда, – невозмутимо ответствовал Роман, и Татьяна, старающаяся даже дышать тише, удивленно приподняла брови. Что-то не похоже, чтобы юноша хоть капельку опасался хозяина замка. А между тем, последний явно чем-то недоволен, и Роману следовало бы поостеречься…

– У тебя странное понятие серьезности, – последовал хмурый ответ, – Я не знаю, в какие игры ты играешь на сей раз, но…

– Да ни во что я не играю! – перебил собеседника молодой человек, – Я такой же, как и всегда, совершенно обычный, приземленный и вообще скучный, маленький и скромный… я.

– И именно поэтому ты предпочел не оказывать помощь мне сегодня?

– Но ведь ты, котик и мадам так чудно справлялись! – в голосе Романа послышалось что-то похожее на веселое удивление, – И я подумал – кто я такой, чтобы мешать деткам развлекаться?

– Ты прекрасно знаешь, что развлечением это не было, – отчеканил Эрик, – Татьяна – не равноценная тебе замена, ты понимаешь это.

– Как не равноценная? – как обычно очень натурально удивился молодой человек, – Разве не равноценная? А я-то думал, ты остался доволен ее помощью…

– Роман! – голос блондина прозвучал куда как более резко, и на парня это, видимо, произвело должное впечатление. Судя по звукам, он прошелся по холлу, где-то остановился и тяжело вздохнул. Даже не видя его, Татьяна чувствовала, что Роман борется сам с собой, словно бы решая, говорить что-то или нет. Наконец решение было принято.

– Ладно, к черту… – пробормотал юноша, довольно тихо, однако же, вполне различимо, – Похоже, придется прервать игру на самом интересном месте. Видишь ли… – это он произносил уже громче, – Вынужден сказать тебе, дорогой брат, даже рискуя задеть твое самолюбие, что за собственные глупости каждый должен расплачиваться сам. И ты в том числе. А если безрассудная девочка решила выскочить и подставиться под топор – это ее дело, но уж никак не мое.

– То есть как… «брат»? – одними губами прошептала Татьяна, по мере речи Романа все сильнее и сильнее стискивающая ручку двери.

– То есть как «глупости»? – несколько недовольно, но с уже определенно другой интонацией осведомился Эрик, вероятно, не слыша слов девушки.

– То есть натурально, – хладнокровно ответствовал молодой человек и, вероятно подойдя ближе к балюстрадам, так как голос его зазвучал громче, не менее хладнокровно добавил, – Татьяна, если уже подслушиваешь или делай так, чтобы я этого не слышал, или иди сюда и слушай честно и откровенно. Предупреждаю – я за второй вариант.

Девушка, которая уже собиралась, было, продолжить делать вид, что ее тут нет, а потом тихонько удрать к себе в комнату, от последней фразы вмиг испытала прилив раздражения.

– Это угроза? – поинтересовалась она у закрытой двери и, лишь затем сообразив, что сейчас лучше было бы вообще помолчать, поспешила зажать себе рот рукой. Однако, слова уже прозвучали, и юноша, по-видимому, совершенно довольный ими, не преминул ответить.

– Всего-навсего предупреждение, – за дверью раздались решительные шаги, и в следующий миг она, вырвавшись из рук Татьяны, распахнулась, являя ее взору очаровательно улыбающегося Романа.

– Ну-ну, иди-ка сюда, дитя мое недобитое.

– Кто еще чье дитя… – недовольно пробурчала девушка, однако, спорить не стала, без особой охоты покидая гостиную и заходя в холл.

– Тебе сказать, сколько мне лет? – елейным голоском поинтересовался молодой человек, который, посторонившись, дабы дать Татьяне пройти, теперь следовал за ней и тем самым создавал у девушки ощущение, будто ее ведут под конвоем. На расстрел, видимо.

– Спасибо, я догадываюсь, – буркнула она и, демонстративно сложив руки за спиной, покинула пространство за балюстрадами, являясь пред очи хозяина замка и морально готовясь к воспитательной беседе. Однако же, к ее вящему удивлению, беседы не последовало. О вреде подслушивания в масштабах замка никто рассуждать не спешил, да и вообще, говоря начистоту, похоже было, что присутствие ее для господина де Нормонд осталось совершенно незамеченным.

Постояв несколько секунд в ожидании хоть какой-нибудь реакции со стороны блондина, и не дождавшись оной, Татьяна чуть пожала плечами и, буквально кожей ощущая близость остановившегося у нее за спиной Романа, поспешила отойти немного в сторону от прохода.

Юноша в ответ на это насмешливо хмыкнул и, вновь приняв вид невинного милого мальчика, прошествовал вперед.

– Так о каких «глупостях» ты говоришь? – осведомился Эрик, и девушка, скромно притулившаяся возле балюстрад, тихо вздохнула, убеждаясь в совершенной своей незаметности для хозяина замка. Гостеприимный же он, однако, человек… Как только, с учетом такой потрясающей внимательности к другим, у него еще лев лапы не отбросил?

– А ты не догадываешься? – уточнил Роман и, подойдя еще ближе, оперся о стол, на который прежде его брат закидывал ноги, ладонями, внимательно всматриваясь в лицо последнего, – Эрик, современные люди не убивают людей прямо вот так… среди бела дня. Они для этого хотя бы ждут ночи.

– По-моему, тогда как раз была ночь, – блондин совершенно невозмутимо пожал плечами, и опять забросил ноги на стол, едва не прищемив при этом пальцы брата. Последний, едва успев отдернуть руки, недовольно фыркнул.

– И ноги на стол воспитанные люди не закидывают! Брат мой, я, конечно, чрезвычайно счастлив тому, что ты прямо таки на глазах отмерзаешь, но не мог бы ты делать это капельку помедленнее? А то я прямо за тобой не успеваю.

– Нечеловеческая сущность противоречивости добавляет, что ли? – девушка, скрестив руки на груди, бросила на молодого человека недовольный взгляд исподлобья, – Совсем недавно переживал, что поболтать не с кем.

– Вот я тобой поужинаю и точно болтать не с кем будет, – с деланным спокойствием пообещал Роман и, обернувшись через плечо, одарил девушку широкой улыбкой. Улыбка эта была, видимо, призвана напугать собеседницу, демонстрируя остроту и длину зубов или, по крайней мере, непосредственно клыков вампира, однако, фокус не удался. То ли Роман забыл, как это делается, то ли понадеялся на то, что зубы сами поймут, что необходимо принять более устрашающий вид, – сие так и осталось тайной. Зубы высокой степени догадливости не проявили, оставаясь все такими же ровными и красивыми, и молодой человек, поулыбавшись на всякий случай секунд пять, предпочел вновь отвернуться, быстро гася улыбку.

Татьяна, которая, надо признаться, не смотря на браваду, все-таки испытывала некоторые опасения касательно намерений этого юноши, не удержалась от смешка.

– Факир был пьян, фокус накрылся медным тазом, – прокомментировала она и мстительно добавила, – Чесноком на ночь обложусь.

– У нас тут чеснок не водится! – жизнерадостно ответствовал ей Роман и, бросив взгляд на брата, по примеру девушки скрестил руки на груди, – Иначе бы я им лично выходную дверь обложил, чтобы вот этот товарищ больше не удрал глупости делать.

– Да объясни нормально, в чем данные «глупости» заключались! – в голосе Эрика послышалось уже совершенно нескрываемое недовольство, однако, на брата его это почему-то не произвело должного впечатления. Вернее, впечатление-то произвело, но совсем не то, какое ожидалось.

– Браво, Эрик! – Роман, несколько раз радостно хлопнул в ладоши и, подскочив к Татьяне, обхватил ее за плечи одной рукой, слегка встряхивая, затем кивнул в сторону Эрика и воодушевленно произнес, – Зацени – наш водоплавающий разморозился!

Эрик медленно моргнул, и с совершенно естественным изумлением воззрился на брата. Затем неспешно перевел взгляд на девушку, моргнул еще раз и вновь взглянул на Романа.

– Кто?..

– Как кто, ты, конечно, – невозмутимо пояснил юноша и, тот час же решив реабилитироваться в глазах старшего брата, демонстративно указал на девушку, – Это она придумала!

– Чт… неправда! – возмутилась Татьяна, пытаясь сбросить с плеча руку молодого человека. Роман грозно нахмурился.

– Вот я не понял, ты что, во лжи меня обвинить хочешь, киса?

– А ты меня в том, что я похожа на Винсента? – фыркнула в ответ девушка, одаряя собеседника еще одним недовольным взглядом исподлобья. Молодой человек, не смотря на столь внезапно открывшуюся его нечеловеческую сущность, своими шуточками по-прежнему заставлял ее испытывать скорее раздражение, нежели страх.

– А ты похожа на Винсента? – заинтересовался юноша и, рывком повернув девушку к себе, внимательно всмотрелся в ее лицо. После недовольно покачал головой и, приподняв подбородок собеседницы кончиками пальцев, строго произнес:

– Нехорошо обманывать старого больного дяденьку. У тебя даже усов нет, да и грива жидковата… а туда же, в Винсенты лезть!

– Благодарю за комплимент! – окончательно возмутилась Татьяна и, резким движением высвободив лицо из хватки вампира, перевела взгляд на Эрика, – Никто не обидится, если я спрошу, всегда ли этот товарищ такой… больной на голову?

– Я обижусь! – в свою очередь возмутился юноша и, не давая брату произнести и слова, вновь повернул собеседницу лицом к нему, сжимая ее плечи, – Ты видел когда-нибудь еще такую наглость? Посмотри внимательно и ответь мне!

– Замолчите оба, – вздохнул блондин, неожиданно поднимаясь со стула и, подойдя к молодым людям, легким движением высвободил Татьяну из хватки вампира, сам слегка сжимая ее плечи. Девушка, ощутив себя под защитой хозяина замка, мигом расслабилась и заулыбалась уже безо всякого напряжения.

– Роман, брысь к себе, – продолжил тем временем Эрик, взирая на брата, быть может, уже не так холодно, как, вероятно, смотрел все эти годы, но все-таки без особой теплоты. От последнего это, разумеется, не укрылось.

– Мяу! – обиженно сообщил он, – Шшш!

– Извини, я не Винсент, мне будет затруднительно понять тебя, – хладнокровно сообщил хозяин замка и чуть сдвинул брови, – Я что сказал?

– Ага, ну конечно, как с девчонкой обниматься, так это он завсегда пожалуйста, как дурью маяться – тем более, а как со мной поговорить… – Роман перевел взгляд на лицо брата и поморщился, – Да иду я, иду, ушел уже. А она, между прочим, подслушивала, а ты… Хотя да, вы – два грубияна – вполне стоите друг друга, – с сими словами он, окинув на прощание хозяина замка и его гостью насмешливым взглядом, резко развернулся на каблуках и деловито зашагал в сторону гостиной. Хлопнувшая спустя мгновение дверь известила оставшихся в холле молодых людей, что юноша покинул их общество.

– Он не тронет тебя, – Эрик, безмолвно наблюдавший за процессом удаления брата из холла, неожиданно решил подать голос. Татьяна покосилась на собеседника и скептически воззрилась на дверь гостиной.

– Спасибо, конечно… Но, боюсь, если Роман пожелает среди ночи перекусить мной, он не станет спрашивать у вас дозволения. Да и Винсент тоже…

– Винсент? – блондин, выпустив плечи собеседницы с совершенно искренним изумлением воззрился на нее, – При чем тут Винсент?

– Как это «при чем»? – удивилась в свой черед Татьяна, – Да он на меня с первой нашей встречи покушается! – и она попыталась взмахнуть руками, дабы подчеркнуть значимость слов, – Руку мне облизал, и вообще… ой! – рану от резкого движения снова дернуло болью и девушка, неожиданно вспомнив, зачем, собственно, шла сюда, с надеждой воззрилась на хозяина замка, – Эрик, у вас же есть какое-нибудь древнее обезболивающее средство?..

Блондин чуть сдвинул брови.

– Обезболивающее?.. – непонимающе повторил он, однако, почти сразу, поняв, что имела ввиду девушка, кивнул, – Ах, что-то чтобы унять боль… Тебя беспокоит рука?

– Точнее, рана на ней, – подтвердила Татьяна и, вздохнув, продолжила, – Ну, скажите хотя бы в каком районе искать его, я, может быть, справлюсь сама. Если карту дадите.

– Если память не подводит меня… – задумчиво проговорил хозяин замка и, отведя взгляд от собеседницы, воззрился куда-то в левый угол холла, – То прежде в случае необходимости мне доводилось приходить за различными целебными препаратами сюда, – с сими словами он решительно направился вперед, бросив на ходу, – Следуй за мной.

Девушка, вновь убедившаяся в необыкновенном расположении к ней молодого человека, сдержала вздох и поспешила за ним.

Вопреки ожиданиям, путь до заветного места хранения «целебных препаратов» занял вовсе не так много времени, как обычные Татьяны блуждания по этому замку.

Не дойдя до балюстрад с левой стороны холла несколько шагов, блондин неожиданно остановился и, повернувшись к стене, потянул за невидимую непривычному взгляду ручку. Девушка лишь удивленно хлопнула глазами, глядя, как среди пыли и паутины, появившись будто бы ниоткуда, открывается узкая и не менее пыльная, чем все прочее, дверь.

– Что это? – изумленно поинтересовалась она, глядя на то, как хозяин замка уверенно заходит в эту самую дверь и жестом приглашает ее следовать за ним, – Что здесь было?

– Этого я не помню, – долетел из комнаты прозвучавший чуть приглушенно голос блондина, – Но здесь должно быть что-то, что сможет помочь тебе. Заходи, здесь нечего опасаться.

– Здесь всегда есть чего опасаться, – недовольно бормотнула себе под нос Татьяна, однако же, на сей раз игнорировать предложение собеседника не стала, осторожно пробираясь в неизвестную комнату.

Это оказалась небольшая каморка, совсем узенькая, и какая-то непривычная для этого замка с его роскошными, хотя и изрядно запыленными апартаментами. По форме своей она напоминала длинный пенал, короткую каменную кишку, завершающуюся небольшим пыльным окошком в толстой стене прямо напротив двери. С левой стороны сплошным рядом шли старые полки, стеллажи, покрытые слоем пыли и заставленные совершенно безумным, на взгляд Татьяны, количеством книг. Впрочем, помимо книг, здесь же стояли какие-то пузырьки, флакончики, лежали мешочки, наполненные неизвестно чем, кое-где виднелись разбросанные в каком-то странном порядке давно высохшие травы, и обрывки пожелтевшей от времени бумаги. С правой стороны картину разнообразила кровать – узкая койка, жесткая и неудобная даже на взгляд, стоящая практически вплотную к входной двери. За ее изголовьем опять начинались стеллажи, но чем заставлены они, девушке, с того места, на котором она находилась, видно не было. Впереди, под окошком, виднелся стол, пятна чего-то неизвестного на котором были заметны даже под слоем пыли. Он, как и стеллажи, был сплошь заставлен непонятными приборами и приспособлениями. Впрочем, в отличие от полок, инструменты на столе были несколько более разнообразны. К собственному немалому удивлению Татьяна сумела рассмотреть несколько колб, сделанных, вероятно, из вполне современного образчика стекла, или же из чего-то, крайне искусно его имитирующего.

– Похоже, тут жил какой-то старинный врач… – задумчиво пробормотала девушка, делая шаг внутрь каморки и озираясь, – Ну, или придворный алхимик…

Эрик, как раз подошедший к столу, живо обернулся на нее.

– Возможно, – лаконично ответил он и, указав на кровать, прибавил, – Присядь, пока я найду то, в чем ты нуждаешься.

– Я вроде и постоять могу, – вздохнула Татьяна, однако, решив не пренебрегать столь неожиданным проявлением заботы, кивнула, – Хорошо, – и аккуратно присела на предложенный предмет мебели.

Кровать, как она и предполагала, оказалась до крайности жесткой и совершенно не располагающей к длительному отдыху. Покрывало, коим она была застелена, совсем не смягчало койку, и, казалось, прикрывало собой настил из деревянных досок. Подушка же… Впрочем, подушки видно не было.

Покосившись на Эрика, увлеченного поисками того, что унимало боль во времена его бурной юности, Татьяна осторожно провела ладонью по пыльному покрывалу, пытаясь отыскать хоть какое-то возвышение, указывающее на место, куда живший здесь человек клал когда-то голову.

Неожиданно пальцы ее наткнулись на что-то, отличное от пыльной ткани.

На пол, оставляя в воздухе тонкий сероватый след, медленно и мягко спланировал пожелтевший листок бумаги.

Девушка вновь глянула на Эрика, но тот, углубившись в поиски, совершенно ничего не заметил. Впрочем, что могло быть страшного или хотя бы запретного к прочтению на этом желтом листочке бумаги?

Татьяна нагнулась и, подобрав его, передвинулась на кровати чуть ближе к двери, из которой в каморку проникало несколько больше света, чем давало запыленное окошко и, поднеся послание из прошлого ближе к глазам, попыталась разобрать его. В принципе, ничего особо загадочного увидеть на этом листочке она не ожидала. Скорее всего, это просто какое-нибудь глупое напоминание, вроде тех, что сегодня принято вешать на дверь холодильника. Что-то вроде «не забыть купить хлеба и масла», или…

Взгляд гостьи старинного замка выхватил из мешанины неразборчивых букв слово «вампир», и она, нахмурившись вгляделась пристальнее.

Чернила, коими была написана записка, сохранились на удивление хорошо, вероятно благодаря тому, что не видели солнечного света, однако же, почерк оказался до крайности неудобочитаем. И одновременно словно бы странно знаком вглядывающейся в буквы девушке.

В конце концов, не смотря на хронический недостаток света, уже привычный для этого замка, на скачущие во все стороны буквы и на массу непонятных сокращений, Татьяне все-таки удалось разобрать странную записку. Впрочем, нельзя сказать, чтобы это принесло ей хоть некоторое удовлетворение. Записка, представляющая собою, по всей видимости, какой-то странный список с понятными лишь автору пояснениями, гласила:

«Алхимик – чел. спос. сме. раз. яды, зелья и пр.

Маг – чел./не чел. влад. спос. – я. Спос. – что уг.

Semper vivens – люб. м. стать. Изучить!

Упырь – кровосос.

Вампир – благород. чем У. Сила + ум + пр. Маг., мат. – нет.

Интантер – Лично. Выш. чем В. М. материал.

Не нужд. в кр. + все с В. и больш.

Маг.

Оборотень – сущ. превра. во все.

Вервольф – en animaux.

Custos memoriae – неизв. Изучить!!!

Voras – сущ. прев. в паука. Обуч., пред., маг., материал. Аль.

Nemuritar – кто уг. Лично. Как уничт.?

Ведьмак – маг. По рожд. Ведьма – м. = маг, но слаб.»

– Ого… – пробормотала себе под нос девушка, когда, после нескольких минут старательного изучения старинной записки, наконец поняла, что по-прежнему ничего не понимает. Впрочем… Возможно, что и не совсем ничего. В голове мелькнула какая-то мысль, и Татьяна, напряженно нахмурившись, всмотрелась в листок еще пристальнее.

– Что это?

Девушка вздрогнула, отвлекаясь от мыслей. Эрик, то ли уставший от поисков, то ли обнаруживший то, что искал, ибо в руке он сжимал какой-то странной формы флакон, с едва заметным интересом взирал на свою гостью.

– Не знаю, – она пожала плечами и, не желая показаться хозяину замка любопытной и настырной девицей, хватающей все, что попадется под руку, поспешила добавить, – Это лежало на кровати, а когда я пыталась найти здесь подушку, оно упало.

– Подушку? – молодой человек слегка приподнял бровь, однако же, вероятно, решив не заострять внимания на этом странном направлении поисков, протянул руку вперед, – Можно взглянуть?

– Пожалуйста, – Татьяна, натянув на лицо самое, что ни на есть безучастное выражение, протянула собеседнику странную записку, – Если вы там что-то поймете, переведите и мне, а?

– Постараюсь, – Эрик тонко улыбнулся и, взяв листок, внимательно вгляделся в него. На протяжении нескольких секунд взгляд серых глаз скользил по строкам, однако же, вскоре вновь устремился к собеседнице.

– Как успехи? – с надеждой поинтересовалась та, – Вы поняли больше, чем я?

Блондин не удержался от легкой улыбки.

– Вряд ли. Мне неизвестна и половина из перечисленных здесь существ. О прочих, не считая того, кем являюсь сам, я читал когда-то в старых книгах, но, боюсь, этого недостаточно чтобы понять сии странные пометки. Единственное, что я могу прочесть почти без затруднений, это строку о вервольфе. «Только в животных» – весьма красноречивая пометка, к тому же она согласуется с тем, что я читал сам.

– Ну, значит, вы и в самом деле поняли больше, чем я, – девушка хмыкнула и, самым невежливым образом выхватив из рук молодого человека записку, вновь вперила в нее взгляд, – «В животных» – это, стало быть, вот это вот «en» чего-то там?

– Да, – в голосе блондина явственно прозвучало удивление, – В животных.

– Понятненько… – Татьяна слегка вздохнула и, продолжая изучать записку, пробормотала, – Ну, предположим, «благород.» – это «благороднее»… Эрик, – неожиданно прервавшись, она подняла голову, внимательно взирая на хозяина замка, – А вы, случайно, не нашли то, ради чего обшаривали полки?

Молодой человек снова улыбнулся и, подняв флакончик, что сжимал в руке, продемонстрировал его собеседнице.

– Я помню, что в детстве этим лечили мои многочисленные ссадины. Да и после оно хорошо помогало. Надеюсь, что и тебе окажет необходимую помощь.

– Ну да, – Татьяна без особого энтузиазма воззрилась на пузырек, – Если только оно не протухло за столько лет… А другого ничего не наблюдается, да?

– Нет, – спокойно ответствовал хозяин замка, однако же, вероятно поняв, что ответ прозвучал несколько странно, все-таки предпочел уточнить, – Иного ничего нет. Но я нашел здесь то, что, кажется, можно использовать для перевязки ран.

– Вы что, нашли нормальный человеческий бинт? – теперь уже во взгляде девушки появилось недоверие, – Или хотя бы просто что-то вроде большого куска марли?

– Марли? – медленно повторил блондин и тотчас же отрицательно покачал головой, – Нет, это называлось иначе, – с сими словами он, подойдя к стеллажу, стоящему в правой части комнаты, взял с одной из его полок кусок слегка запыленного сверху, сложенного в несколько раз, полотна и протянул его собеседнице.

– Что ж, эта тряпочка, по крайней мере, побольше, – Татьяна на мгновение сжала губы, удерживаясь от дальнейших комментариев и, положив листок бумаги, по-прежнему сжимаемый ею в руке, на кровать, где он и находился на протяжении последних сотен лет, осторожно принялась разматывать крепко затянутый узлом батистовый платок – следы проявления благородства Романа. Эрик, несколько мгновений понаблюдавший за ее бесплодными попытками, вскоре не выдержал. Приблизившись к гостье вплотную, он, предварительно отставив флакончик с загадочным составом в сторону, принялся помогать ей. Сильные пальцы молодого человека справились с тугим узлом на порядок быстрее и куда как более ловко, нежели пыталась это сделать одной рукой девушка, и совсем скоро последняя уже смогла получить сомнительное удовольствие от лицезрения собственной раны. Надо сказать, выглядела она весьма не эстетично. Кровь, очевидно, лишь недавно решившая проявить совесть и остановившаяся, только начинала подсыхать, сам порез казался до омерзения глубоким, и Татьяна, сморщившись, торопливо перевела взгляд на флакончик возле кровати.

– А эта шня… эээ… это и правда поможет?

– Должно.

Высокий градус уверенности в голосе хозяина замка определенно внушал некоторую надежду, однако же, само слово, в коем этот градус был выражен, ее опровергало. Должно… Да мало ли, что оно должно! А если оно не в курсе, что должно?

Эрик взял флакончик и с характерным звуком вытащил пробку из его горлышка, затем наклоняя его над раной своей гостьи. Девушка невольно зажмурилась. Из флакона выкатилась прозрачная, как слеза, капля и медленно, тяжело, будто неохотно, упала прямо на рану. Татьяна охнула. Что бы это не был за состав, но руку от него зажгло просто немилосердно, и продолжать лечение вмиг расхотелось.

– Надеюсь, она хотя бы не отвалиться после этого… – девушка красноречиво кивнула на руку и, не желая наблюдать за процессом экзекуции, предпочла отвернуться. Еще несколько капель упало на ее рану. Жжение усилилось. Татьяна, изо всех сил держащая себя в руках, тихо зашипела сквозь зубы.

– Больно? – в голосе блондина совершенно неожиданно прозвучало откровенное беспокойство. Однако, девушке сейчас было решительно не до того, чтобы различать такие полутона.

– Щиплет, – проговорила она сквозь зубы, с усилием выталкивая каждую букву и отчаянно пытаясь сдержать слезы, уже норовящие появиться в уголках глаз.

– Я забыл об этом, – теперь голос хозяина замка прозвучал уже виновато, – Прошу прощения.

Неожиданно коснувшееся руки легкое прохладное дуновение заставило девушку наконец вновь повернуть голову и с удивлением воззриться на собеседника. Молодой человек, мягко удерживая ее руку своей, склонившись, аккуратно дул на рану. Боль, успокоенная холодным дуновением, медленно отступала и уже вскоре Татьяна, все еще немало пораженная, нашла в себе силы прошептать:

– Благодарю…

– Не щиплет больше? – Эрик мягко улыбнулся и, взяв полотняную ткань, развернул ее, аккуратно кладя одним краем на руку гостьи и, стараясь, чтобы ни одной пылинки не попало на рану, принялся осторожно бинтовать ее. Девушка, не зная, что сказать, молча наблюдала за его действиями.

Следовало признать, что, по сравнению с Романом, Эрик явно обладал в деле перевязки ран куда как большим опытом. Или, что тоже вполне вероятно, просто отличался большей аккуратностью и, судя по всему, куда как больше брата умел проявлять сочувствие и сострадание, хотя, возможно, и сам не до конца отдавал себе в этом отчет. Как бы там ни было, но довольно скоро рана Татьяны была перевязана, и та, взглянув на аккуратно забинтованную руку, благодарно улыбнулась.

– Спасибо, – еще раз произнесла она, – У вас это выходит явно лучше, чем у Романа.

– Он просто не умеет стараться, – последовал спокойный ответ, и молодой человек, неожиданно вздохнув, снова взял в руки лежащий на кровати листок, – Ты что-то говорила насчет «благороднее»?

– М? – девушка непонимающе глянула на хозяина замка, однако, тот час же сообразив, какую именно строку записки он имеет в виду, кивнула, – А, ну да. Других-то вариантов нет.

– Благороднее, чем У., – блондин чуть усмехнулся, – Похоже, менее загадочной от понимания одного слова записка не становится.

– Нет, почему же! – Татьяна, как-то сразу забыв про только что забинтованную руку, подалась вперед и, взяв листок бумаги из пальцев собеседника, указала ему на верхнюю строчку, – Смотри, тут «упырь». Начинается он на «у». Значит, все логично – вампир благороднее, чем упырь. Сильный, умный – это все вообще понятно написано. А вот что «пр.» я не знаю… Эрик, – девушка задумчиво взглянула на хозяина замка, – Какое «пр.» вы умеете делать?

– Не знаю, – в серых глазах блеснул, но тот час же померк, веселый огонек, – Я не пробовал это делать. Что же насчет «нет»?

– «Маг., мат. – нет», – задумчиво прочитала девушка и, на несколько секунд замолчав, закусила губу. А затем, хлопнув себя ладонью больной руки по колену, тихо охнула, но тот час же почти радостно воскликнула:

– А я говорила, что вы не можете это уметь!

– Уметь что? – Эрик непонимающе нахмурился, – Ладно, «маг.» – это, вероятно, магия или что-то похожее, но что означает «мат.»?

– Материализация! – торжествующе заявила Татьяна, даже поднимаясь на ноги от ощущения значимости сделанного открытия, – Говорила же я, что вампиры этого не умеют!

– Но я умею, – напомнил хозяин замка и, вопреки своей собеседнице, присел на кровать, – И Роман умеет.

– Я и говорю, что вы не вампиры, – девушка слегка пожала плечами, взирая на блондина сверху вниз. Тот усмехнулся уголком губ.

– Тогда кто же мы?

– Сейчас выясним, – Татьяна, приободренная успехом в расшифровке одной из строк странной записки, деловито уселась рядом с хозяином замка и еще раз внимательно изучила предложенный список, – Ну… что насчет интантеров?

– Ты делаешь вывод лишь потому, что здесь это название располагается под названием вампиров? – поинтересовался молодой человек, взирая на нужную строку, – Хорошо. Положим, «материал.» – это «материализация». «Маг.» – «магия». Соответственно, «В.» – «вампир». «Выш.», думаю, «выше»… Значит это существо «выше, чем вампир», что-то связанное с материализацией и владеет магией. Но как ты расшифруешь слово «лично», Татьяна? – взгляд блондина обратился к девушке, – Что значит «все с В.»? И в чем это создание, по-твоему, не нуждается?

Девушка, до крайности польщенная тем, что хозяин замка наконец соблаговолил обратиться к ней по имени, невольно улыбнулась. Фантазия ее, подстегнутая этим приятным событием, заработала еще активнее, помогая если не догадаться однозначно, что же значат загадочные сокращения, то хотя бы предположить с весьма высокой точностью.

– Ну… Во-первых, «м. материал.», я думаю, означает «может материализовать». Во всяком случае, мой отец когда-то сокращал слово «может» именно до одной буквы. «Все с В. и больш.» – ну, это что-то вроде того, что существо умеет все тоже самое, что и вампир, но способно еще и на большее. Что такое «кр.», я не знаю… – Татьяна смущенно улыбнулась, – Мне на ум приходят только кролики, но что-то мне подсказывает, что они тут немножко не в тему.

– Да, мне тоже кажется, что кроликов бы в этой записке не упоминали, – ответ Эрика прозвучал совершенно серьезно, в голосе его не было и намека на то веселье, что совсем недавно сполохом промелькнуло в его глазах, – Но что насчет «лично»?

– Ну… это… наверное… – девушка склонила голову на бок, затем повернула записку в противоположную сторону, подумала, и перевернула ее вверх ногами. Всмотрелась внимательно в буквы и, вздохнув, вновь вернула листок в правильное положение.

– Я не знаю, – наконец созналась она, – Может быть, этот человек сам является этим интантером, может быть… Так вам что, не нравится быть кем-то, кто «выш. чем В.»?

Смена темы была столь неожиданна, что хозяин замка в первое мгновение совершенно искренне не понял, о чем его спрашивают. Однако же, довольно быстро сориентировался и, чуть покачав головой, ответил:

– Мне не нравится слово «лично». А в остальном… Какая разница, как называть существо, подобное мне, к людям оно в любом случае не относится, – в голосе новоявленного интантера прозвучала почти нескрываемая грусть. Девушка, не зная, как реагировать, предпочла промолчать. Только сейчас ей внезапно пришло в голову, что, в отличие от своего брата, явно наслаждающегося собственной нечеловечностью, Эрик, возможно, не так уж и счастлив быть кем-то, кто так или иначе относится к созданиям неестественным.

– Уже поздно, – голос хозяина замка неожиданно похолодел. Не дожидаясь реакции собеседницы, он поднялся с кровати и выжидательно воззрился на нее.

– Я могу проводить тебя к твоей комнате.

– К моей комнате? – Татьяна задумчиво закусила губу и тот час же воззрилась на собеседника с просящей улыбкой, – А можно я лучше тут останусь, а?

– Ты ведь говорила, что не нашла здесь подушки, – напомнил блондин, слегка приподнимая брови, – Что же вызывает у тебя желание остаться здесь?

– Нежелание оказаться в зубах Романа по пробуждении, – недовольно буркнула девушка и, подумав, прибавила, – Или в львиных лапах.

– Но при чем здесь Винсент? – Эрик непонимающе моргнул, – Он ведь не угрожал тебе.

– Он мне чуть руку не отгрыз при нашей первой встрече! – возмутилась Татьяна, – И вообще у него в глазах ясно читается, что он считает меня аппетитно привлекательной. Я просто не хочу рисковать, вот и все.

– Никто из них тебя не тронет, – терпеливо проговорил месье де Нормонд, однако же тот час же слегка пожал плечами, – Но дело твое. Если хочешь ночевать здесь – я не стану возражать.

– Спасибо, – девушка улыбнулась и, как примерная школьница, сложив руки на коленях, прибавила, – Спокойной ночи.

– Спокойной, – сдержанно ответил хозяин замка и, развернувшись, покинул общество своей гостьи.

***

Проснулась девушка, к собственному удивлению, посреди ночи. Ей внезапно почудилось кошачье мяуканье, а будучи заядлой кошатницей, привыкшей реагировать на этот звук, проигнорировать его Татьяна попросту не могла. Однако же, осознав, где находится, и поняв, что кошек здесь, за исключением одного большого и явно не мяукающего льва, не водится, невольно насторожилась. Мяуканье было очень четким, ясно слышимым, и девушка никак не могла убедить себя в том, что ей это лишь почудилось.

Вздохнув, она села на неудобной кровати и огляделась, будто бы надеясь увидеть в каморке придворного лекаря что-нибудь хвостатое и усатое. Но ничего подобного, даже льва, рядом не наблюдалось. Лишь загадочно поблескивали в тусклом свете луны, проникающем сквозь запыленное окошко, многочисленные баночки и флакончики на стеллаже напротив кровати, отбрасывали таинственные тени сухие травы, разложенные в каком-то непонятном порядке, мертвенным светом отсвечивали, проглядывая сквозь стекло пробирок на столе, порошки неясного предназначения. Татьяна поежилась. Комнатка, при свете дня казавшаяся пусть и загадочной, но все же до определенной степени уютной, сейчас наводила скорее ужас и не вызывала ни малейшего желания задержаться в ней подольше.

Девушка вздохнула и, спустив ноги с кровати, сунула их в снятые перед тем, как лечь, кроссовки. Сон с нее как-то быстро слетел, оставаться в каморке абсолютно не хотелось, и Татьяна, предпочитая обществу загадочных колбочек и скляночек общество хозяина замка или даже его братца, поспешила покинуть комнатку лекаря.

Дверь тихонько скрипнула, выпуская ее в холл. Эрик, сидящий, как и следовало ожидать, на стуле посреди пыльного помещения, даже не шевельнулся, хотя сомневаться в том, что скрип он услышал, не приходилось. Зато шевельнулся кое-кто другой…

На полу, возле ног хозяина замка, исполосованный линиями лунного света словно тигр, возлежал величественный хищник, равнодушно опустив большую, обрамленную роскошной гривой, голову на передние лапы, и вытянувшись, будто обычная кошка. Появление в холле гостьи заставило его приподнять голову и, оглянувшись через плечо, задумчиво облизнуться.

Татьяна ощутила некоторое раздражение. Он же ведь откровенно издевается! С тех самых пор, как девушка появилась в замке, чертов лев только и делает, что измывается над ней, а хозяин его словно этого и не видит! Между прочим, по сию пору неизвестно, кто тогда хохотал в подвале, где обитает это очаровательное животное. Вряд ли же это был Эрик, ведь верно? У него и голос другой…

Лев слегка дернул хвостом и, неожиданно поднявшись на лапы, медленно, со вкусом потянулся. Скрипнули по полу длинные когти, взметнулась небольшая тучка пыли. Лев широко зевнул и, повернувшись мордой к девушке, вновь улегся.

Татьяна слегка вздохнула. Создавалось ощущение, что Винсент вознамерился категорически не подпускать ее к своему хозяину. Уговаривать же льва проявить совесть девушка все-таки опасалась. А что, если котик обидится, а Эрик не успеет его удержать? Хрум-хрум – и нету гостьи. Эрик небось еще и порадуется…

– Котики по ночам должны спать, – тихо пробормотала Татьяна, боком подходя к балюстрадам, и стараясь перемещаться как можно ближе к ним. Лев, моргнув в ответ на слова, внимательно наблюдал за ее передвижениями.

– Как и гости, – неожиданно подал голос Эрик, и девушка, вздрогнув, рефлекторно прижалась спиной к балюстраде. Верхняя балка последней неприятно впилась ей в спину, и Татьяна, поморщившись, тотчас же отстранилась, в очередной раз убеждаясь в искренней и горячей любви старинного замка к ней.

– Ты снова боишься Винсента? – продолжал между тем хозяин этого замка, будто бы и не замечая действий девушки. Впрочем, учитывая то, что сидел он к ней практически спиной, вполне возможно, что так оно и было.

– Он на меня облизывается! – ябедническим тоном заявила Татьяна, делая еще несколько шагов вдоль балюстрады, дабы наконец получить возможность видеть самого Эрика, а не его домашнего питомца. Последний, услышав слова девушки, недовольно фыркнул. Татьяна подумала, что умей лев говорить, он бы сейчас заявил, что она врет.

– Он тебя не тронет, – последовал тем временем спокойный ответ на ее слова. Девушка незаметно вздохнула.

– Знаете ли, если верить вам, здесь никто меня трогать не должен. Вот только знают ли эти все что они не должны меня трогать?

– Все кто? – поинтересовался блондин, и Татьяна, наконец-то миновавшая льва и получившая возможность видеть лицо молодого человека, с удивлением обнаружила, что он сидит с закрытыми глазами. Судя по всему, неудобств это ему не доставляло.

– Все, кто не должен меня трогать, – девушка слегка пожала плечами и, вздохнув, добавила, – Вы все равно бы не успели удержать никого из них. А Роман вообще, похоже, с послушанием не дружит.

– Я обещаю тебе, – хозяин замка неожиданно открыл глаза и в упор глянул на свою гостью, – Я даю слово, что ни он, ни Винсент не тронут тебя. Почему ты не спишь?

Смена темы была довольно неожиданной, и Татьяна, мельком подумав, что блондин, вероятно, научился этому у нее, на мгновение сжала губы.

– Там мрачновато, – наконец созналась она, – Да и кровать, надо признать, сложно отнести к удобным. В общем, я проснулась, мне там не понравилось, вот я и решила…

– Погулять по темному и мрачному замку, чтобы развеяться, – подхватил Эрик и девушка с удивлением заметила вновь сверкнувший в его глазах веселый огонек.

– Вроде того, – не стала отрицать она и, тяжело вздохнув, присела на корточки, – Хотя я что-то не вижу здесь особенных развлечений… А для того, чтобы сидеть на стуле рядом со львом, боюсь, у меня не хватит сноровки.

Эрик загадочно улыбнулся.

– А как насчет прогулки?

– Прогулки? – девушка чуть нахмурилась, подозрительно глядя на хозяина замка, – Прогулки в смысле просто погулять, или ты собираешься… нанести ответный визит тем милым людям, что приходили сюда?

– Только если мы неожиданно окажемся в том месте, – улыбка блондина стала мягкой, – Я собирался просто погулять, и не более.

– Что ж, это радует, – Татьяна, оттолкнувшись рукой от пыльного пола, вновь поднялась на ноги, – Когда же мы отправляемся?

– Прямо сейчас, – Эрик чуть пожал плечами и тоже поднялся со стула, – Я думаю, Винсенту не помешает размять лапы.

– Стоп-стоп-стоп, – девушка, только, было, сделавшая шаг в сторону двери, невольно попятилась, – Так вы и льва с собой планируете прихватить? Вы что, думаете, нам без него одиноко будет?

– Я думаю, что одиноко будет ему без нас, – хладнокровно произнес молодой человек и, уже направляясь на выход, неожиданно произнес, – Можешь называть меня на «ты».

– Серьезно? – Татьяна, покосившись на следующего за хозяином льва, тоже поторопилась за ним, – Спасибо, не премину воспользоваться вашей милостью… Если, конечно, меня не съедят до этого.

– Почему ты так боишься его? – Эрик, вероятно, решивший не заострять внимания на несколько язвительных словах девушки, предпочел ответить лишь на последнее предложение, – Он ведь ни разу даже не попытался обидеть тебя.

– Еще не хватало, чтобы он пытался! – возмутилась Татьяна и, покинув замок, глубоко вдохнула свежий ночной воздух, – Он большой кровожадный хищник, если вы… в смысле ты еще не знаешь. Такому зверьку прожевать меня – как мне съесть сардельку.

– Съесть что? – не понял хозяин замка и, не дожидаясь пояснения, чуть покачал головой, – Порой мне странно тебя слушать.

– А мне странно слушать тебя, – девушка чуть пожала плечами и, вздохнув, подняла голову, взирая на раскинувшееся вверху звездное полотно, – Но и приятно… – это она проговорила куда тише, чем предыдущие слова и, слегка смутившись, поспешила перевести тему, – Так куда же мы пойдем?

– Кругом только лес, – блондин слегка улыбнулся, – Надеюсь, он не пугает тебя?

– Разве что тем, что я могу запнуться и упасть, – Татьяна усмехнулась и, глянув на деловито затрусившего по склону холма хищника, чуть поморщилась, – Кажется, котик уже сделал выбор.

– Последуем за ним? – осведомился хозяин замка, и неожиданно протянул гостье согнутую в локте руку. Девушка, приятно удивленная этим жестом, чуть приподняла брови, однако, отказываться не стала, беря собеседника под руку.

Вскоре они уже спускались следом за львом к тихо шумящей темной ночной чаще.

– Эрик, а сколько тебе лет?

Молчание, воцарившееся на несколько минут, почему-то смущало девушку, и она предпочла его нарушить. Блондин глянул на нее чуть удивленно, однако же, не стал отказываться от ответа.

– Триста двадцать шесть, если мне не изменяет память. Почему тебя интересует это?

– Триста двадцать шесть… – Татьяна задумчиво покусала губу, – Это ты, значит, три века тут сидишь?

– Вероятно.

Ответ прозвучал сдержанно, почти напряженно, однако, девушка сделала вид, что этого не заметила. В конечном итоге, ее куда больше интересовало то, что происходило в жизни молодого человека до того, как он на три столетия выпал из жизни, а вовсе не то, что было во время этих самых столетий.

– А ты где-то учился? – Татьяна запнулась о траву, и машинально сильнее вцепилась в своего спутника. Тот поддержал ее и, помогая восстановить равновесие, удивленно приподнял брови.

– Разумеется. Я окончил Сорбонну. Но я не понимаю, почему ты спрашиваешь об этом.

– Ничего себе… – девушка воззрилась на собеседника с куда как большим уважением, чем прежде, что, впрочем, не помешало ей, пожав плечами, как ни в чем не бывало ответить, – Да просто любопытно, не каждый же день встречаешь замороженных на три века интантеров.

Ощутив, как вздрогнул спутник, Татьяна вздохнула.

– Тебе все-таки не нравится быть этим созданием, да?

Эрик промолчал. Взгляд его, прежде направленный на спутницу, устремился куда-то вперед, шаг ускорился, и девушка, начиная с трудом поспевать за ним, подумала, что в ближайшее время, видимо, эту тему лучше не поднимать. Однако, снова слушать ночную тишину ей тоже не хотелось, посему она предпочла задать другой вопрос, также в немалой степени интересующий ее.

– Слушай, Эрик… А почему в тот день, когда мы познакомились, Ричард и тот тип так поспешно от тебя смылись? Я вообще до того момента не видела, чтобы Рик удирал от драки, а тут…

– Ричард? – Эрик остановился и, повернувшись к собеседнице, вопросительно приподнял брови. Та слегка вздохнула, начиная жалеть, что вообще упомянула это имя.

– Оборотень. И тот парень, который прицепился к нему… Они от тебя смылись, как кипятком ошпаренные! Кстати, – неожиданно осознанный факт заставил девушку чуть приоткрыть рот, – Тот парень-то вроде бы был вампиром… Как он сумел переместиться отсюда? Да и Ричард вроде такого не умел никогда…

– Я не знаю, – блондин, отведя взгляд, вновь продолжил путь, ведя за собой девушку, – Я, как хозяин замка и принадлежащих ему окрестностей, очень не хотел видеть их на своей территории. Видимо, они почувствовали это, и сочли за лучшее поскорее ретироваться.

– Я ничего такого не почувствовала, – буркнула Татьяна, опуская взгляд. Эрик не успел ей ответить. Где-то сбоку неожиданно раздалось истошное карканье, затем тихое рычание, сопровождаемое легким шорохом и уже спустя мгновение все стихло.

Девушка невольно вздрогнула.

– Что это было?

– Винсент, я полагаю, – последовал безмятежный ответ, и Татьяна, нахмурившись, напряженно воззрилась в ту сторону, откуда только что доносились странные звуки.

– Он что, птичку съел?

– Наверное, – голос блондина звучал до крайности равнодушно, – Тебя это смущает? Он ведь хищник, ты сама говорила.

– Птичку жалко, – буркнула девушка и, несколько раздосадованная безразличием хозяина замка к проделкам его питомца, деловито направилась вперед.

***

Предрассветная дымка лишь начинала опускаться на землю, когда молодые люди, завершая прогулку, вновь оказались на опушке леса и, остановившись там, взглянули на величественно высящийся перед ними замок. Татьяна, на протяжении всей прогулки не отпускавшая руки своего спутника, ощущала себя почти счастливой, однако же, об этом самом спутнике такого сказать было нельзя. Хозяин замка, который в самом начале пути вел себя почти приветливо, на протяжении всей прогулки не сказал и десяти слов, ограничиваясь лишь короткими ответами на все вопросы девушки. В конечном итоге последняя и сама предпочла замолчать, дабы не нарушать размышления молодого человека.

– Ты спросила, почему мне не нравится быть этим интантером.

Голос хозяина замка так неожиданно разорвал предрассветную тишь, что Татьяна, чуть пошатнувшаяся от неожиданности, едва не упала. В последний момент, силясь удержаться, при этом не уронив еще и Эрика, за которого до сих пор продолжала цепляться, она оперлась на что-то и, лишь обретя устойчивость, неожиданно осознала, на что. Жесткие волосы львиной гривы под ее пальцами слегка зашевелились, и девушка, вовсе не желая вновь сводить знакомство с львиным языком, поспешила отдернуть руку. Винсент разочарованно вздохнул и, видимо, обманутый в наилучших ожиданиях, ушел куда-то назад, скрываясь среди кустарника.

– Да, спросила. – наконец ответила на слова спутника девушка, не дождавшись их продолжения, – Но если ты не хочешь, можешь не…

– Знаешь… – не дав ей договорить, начал Эрик, – Когда тебе нечего терять, ты перестаешь бояться. Страха как такового для тебя попросту не существует, ибо каждый ужас основан в первую очередь на нежелании что-то терять. Я потерял человеческую сущность уже очень давно, так давно, что даже не помню, когда и как это произошло. Все, что сохранилось в памяти – ощущения. Боль… Мне нечего терять, и было нечего терять все эти годы. Но появилась ты… Когда мы рассматривали ту записку, и ты убеждала меня в том, что я не могу быть вампиром, где-то глубоко внутри меня неожиданно всколыхнулась надежда. Безумная и слабая, надежда, которую мне суждено было тот час же потерять, как и все остальное. Татьяна, – молодой человек неожиданно перевел взгляд на свою собеседницу, – Не имеет значения, упырь я, вампир или «выш. чем вампир», человеком я не являюсь в любом случае. Я понимаю, надеяться, что существо, сумевшее прожить несколько сотен лет все еще можно отнести к человеческим, глупо, но… – Эрик сжал губы и слегка покачал головой.

Татьяна молчала, не зная, как реагировать на это признание. До сего момента ей как-то не приходило в голову, что существа, наделенные сверхчеловеческими способностями, относящиеся к созданиям мистического мира, могут быть совсем даже не в восторге от собственной природы. Она-то сама, частенько задумываясь о том, как было бы здорово уметь что-то такое этакое, была уверена, что никогда не пожалела бы о сверхъестественных способностях, появись они у нее.

– Наверное, со стороны это кажется странным, – вновь заговорил хозяин замка, задумчиво созерцая тонущую в сером рассветном сумраке громадину своей вотчины, – Бытует мнение, что будучи не человеком, существо не испытывает никаких чувств и эмоций, вроде сожалений и боли.

– Почитал бы ты современные книжки, – не удержавшись, пробормотала себе под нос девушка, однако, блондин, увлеченный собственными рассуждениями, не услышал ее.

– Я много размышлял за эти годы, и однажды пришел к выводу, что такое мнение продиктовано, возможно, знанием лишь тех существ, что не являются людьми уже долгое, очень долгое время. У того, кто потерял человеческую сущность, потерял все, что было дорого его сердцу, потерял целый мир, полный красок, ощущений и чувств, есть лишь один путь. Постепенно его душа леденеет, сердце закрывается, и всевозможные эмоции попросту исчезают. Каким бы ты ни был при жизни, хорошим или плохим в глазах общества, к кому-то или к чему-то ты будешь привязан. И я не верю в изначальность зла. Просто в конце концов тот, кто обречен на вечную жизнь, теряет все самое дорогое, леденеет душой, и ожидаемо становится монстром…

– Но ты не монстр, – не выдержав, перебила его Татьяна, – Ты немного странно ведешь себя, несколько… заморожен, но монстром ты не являешься!

– Я убивал.

Голос молодого человека прозвучал странно обреченно и, вместе с тем, устало. Взгляд его по-прежнему был обращен на замок, на собеседницу он сейчас даже не смотрел.

– Люди пришли сюда не просто так. Я убил какую-то девушку рядом с их деревней. Быть может, и стоило дать им отомстить за нее…

– Эрик! – Татьяна, резко дернув блондина за рукав, заставила его повернуться и взглянуть прямо на нее, – Послушай… На этом свете есть люди, которые убивали в своей жизни значительно больше, чем ты. Люди, Эрик! И их даже никто не характеризует как монстров, хотя стоило бы. Не надо вешать на себя всех собак, хорошо? Поговори с Романом, он наверняка сумеет объяснить тебе, что и как нужно делать… – вспомнив про молодого интантера, девушка чуть поморщилась, – Надеюсь, что сумеет. В любом случае, если ты, как говоришь, уже все потерял, так не пора ли обрести что-то новое?

– Чтобы снова было что терять? – блондин невесело усмехнулся, заставляя девушку нахмуриться.

– Чтобы было, ради чего жить!

– Что же это, например? – нерадостная усмешка по-прежнему не сходила с губ молодого человека, однако Татьяна, внимательно глядящая на него, успела подметить заинтересованный огонек, мелькнувший в серых глазах и, воодушевленная этим, продолжила уже увереннее.

– Например, твой брат. Например, Винсент, – лев за спинами молодых людей согласно рыкнул в ответ на эти слова, – Например… я.

– Ты? – на сей раз во взгляде молодого человека сверкнуло и тотчас же расцвело буйным цветом нескрываемое изумление, – Ты скоро уйдешь…

– Ты так хочешь меня выгнать? – Татьяна слегка приподняла брови, внимательно взирая на собеседника. Внутри ее все сжалось в ожидании ответа. Именно сейчас, в эту минуту, в эту секунду одно слово хозяина замка могло решить все, определить дальнейшую судьбу не только ее, но и его самого, и даже, возможно, всего этого огромного замка и прилегающих к нему земель. Эрик медлил, вероятно, тоже сознавая это. Девушка, изо всех сил пытающаяся скрыть беспокойство, ощущала, что оно постепенно проступает на ее лице. Блондин по-прежнему молчал, внимательно изучая ее взглядом. Татьяна слегка вздохнула и, уже собираясь сообщить, что все поняла и вообще молчание знак согласия, начала приоткрывать рот.

– Нет.

Голос блондина разорвал предутреннюю тишину, заставив его собеседницу вновь вздрогнуть от неожиданности. Морально готовая к тому, что молодой человек сейчас предложит ей как можно скорее отправляться восвояси, она не поверила своим ушам.

– Нет?

– Нет, – Эрик уверенно покачал головой и неожиданно улыбнулся, – Без тебя здесь станет скучно. Да и, кажется, я начинаю привыкать к твоему странному поведению, манере разговора… Хотя, – тут он неожиданно нахмурился, – Если ты захочешь уйти, я не стану насильно удерживать тебя здесь. Я понимаю, тебе, наверное, не особенно интересно хоронить себя заживо за стенами замка, так далеко от людей…

Татьяна вздохнула и, невольно улыбнувшись, подчиняясь внезапному порыву, мягко взяла собеседника за руку, слегка сжав его пальцы.

– Ты, должно быть, удивишься, но я всегда мечтала жить где-нибудь на отшибе от людей. Так что этот замок – просто таки идеальное для меня место! Если бы еще он не стремился меня покалечить…

– Он не стремится тебя покалечить, – вероятно, эти слова молодой человек собирался произнести серьезно, быть может, даже строго, или, по крайней мере, удивленно, однако улыбка, прочно поселившаяся на его губах и нашедшая свое отражение в голосе, испортила все впечатление. Эрик медленно втянул прохладный воздух и, зачем-то оглянувшись на льва, вновь перевел взгляд на девушку.

– Значит, ты остаешься?

Та чуть пожала плечами, не скрывая ответной улыбки.

– Значит, да.

***

В комнату, которую с недавних пор она имела полное право называть «своей», Татьяна вошла, когда утреннее солнце только начинало золотить верхушки могучих деревьев старого леса. Под нос она мурлыкала какую-то английскую песенку, чьих слов толком и не знала, однако, вдохновленная ночной прогулкой, испытывала просто таки острую необходимость петь хоть что-нибудь. А так как ничего другого вспомнить ей не удалось, девушка предпочла просто заменять позабытые слова вдохновенным мычанием, старательно выстраивая мелодию.