Талисман любви

Глава 4

Джемма лежала на бывшей кровати Колина и, глядя в потолок, раздумывала, можно ли уже спускаться к завтраку или лучше подождать, пока уедут Айла и Кирк. Вчера за ужином она чувствовала себя крайне неуютно. Джемма говорила очень мало, разве что отпускала Джин комплименты, расхваливая вкус приготовленных ею блюд. Она боялась случайно навести Айлу или Кирка на мысль, что работа, на которую они все претендовали, досталась именно ей.

Джемму усадили рядом с Колином. По другую руку от него сидела Джин. Ланни занял место напротив Колина, по правую руку от Ланни сидела Айла, а по левую — Кирк. Мистер и миссис Фразьер заняли противоположные стороны стола. Младшему, Шеймасу, удалось увильнуть от тягостной повинности.

За столом говорила в основном Айла, забавляя присутствующих историями из жизни университетского кампуса. Магистратуру Айла и Кирк заканчивали в других учебных заведениях, так что они пробыли в этом университете куда меньше, чем Джемма.

Айла была хорошим рассказчиком, и все смеялись, когда она описывала профессоров и студентов. И лишь когда она взялась за Джемму, ситуация начала принимать довольно неприятный для Джеммы оборот.

— Джемма у нас долгожитель, — сказала Айла. — Она живет тут дольше, чем многие профессора.

— Мы зовем ее Матушкой-Гусыней, — поддержал ее Кирк.

— Да, — сказала Айла, дожевав кусок мяса. — Дело в том, что за нашей Джеммой повсюду гуськом ходит целая футбольная команда. Она почти никогда не перемещается по кампусу без такого вот внушительного «хвоста».

— Вы бы только ее послушали! — переходя на фальцет, воскликнул Кирк. — «Кто такой Муссолини и что такое фашист?» «Кто написал Декларацию независимости?» «Если я еще раз услышу ненормативное употребление словосочетания «Джон Хэнкок», удалю на скамейку запасных до конца игры!» «Почему Юг не смог бы одержать победу в войне между штатами? Помните, что сказал Ретт Батлер?»

Джемме было приятно, что пародия Кирка никого, кроме Айлы, не рассмешила.

— Вы очень ответственно относитесь к своей работе, и это достойно всяческих похвал, — сказала миссис Фразьер, послав Кирку уничтожающий взгляд.

Кирк, похоже, совсем не расстроился из-за провала своего выступления. Понаблюдав за ним, Джемма пришла к выводу, что он, вероятно, решил, что работу ему не получить. Но похоже, думал, что конкурс выиграла Айла.

Что же до Айлы, то, будь на то ее воля, она бы не отводила от Ланни взгляда ни на минуту. Они то и дело переглядывались, и дважды у Айлы вырывалось что-то наподобие нервного смешка.

Оба раза Джемма и Джин обменялись взглядами. Во время второго переглядывания сидящий между ними Колин спросил:

— Девочки, я вам, случаем, не заслоняю обзор? Вы хотите сесть рядом?

— Нет, — сказала Джин. — Мне нравится то, что попадает в поле моего зрения. — Она одобрительно окинула взглядом своего могучего соседа.

И этот взгляд стал для Джеммы последним и решающим доводом в пользу того, что надежду на Колина следует оставить раз и навсегда. Они с Джин определенно не были «просто друзьями». Джемма опустила голову, чтобы никто не мог увидеть выражения ее лица. Она получила работу, так почему чувствовала себя так, словно все потеряла? Джемма с трудом высидела до конца этот казавшийся нескончаемым ужин. К тому времени, когда дело дошло до десерта, она уже не знала, куда девать глаза от стыда. Временами она едва сдерживалась, чтобы не сказать Айле, что та зря старается, чтобы та прекратила выставлять себя на посмешище.

Когда ужин наконец закончился, Джемма предложила свою помощь по уборке со стола, но миссис Фразьер, отпустив домработницу, попросила остаться Айлу и Кирка.

Джемма знала, что за новость предстоит услышать двум не прошедшим конкурсный отбор соискателям. Присутствовать при этом ей не хотелось. Увидев из гостиной проходящего по коридору Шеймаса — он шел с этюдником под мышкой, — Джемма быстро попрощалась со всеми и бросилась его догонять. Шеймас проводил ее до бывшей спальни Колина и ушел. Но спать Джемме совсем не хотелось. Оставшись наконец в одиночестве, она решила, что пора привести в порядок мысли. Итак, она получила работу, о которой мечтала, и теперь жизнь ее изменится. Но написание диссертации никто не отменял. Только теперь, когда первоочередная задача была решена, пора воплощать в жизнь второй пункт генерального плана.

«Мне предстоит прожить тут целых два года, — думала Джемма, переодеваясь в пижаму. — И это здорово!» Ей нравилось все — работа, город, семья, которая наняла ее на эту работу, дом, в котором ей предстояло жить. Она не обманывала себя относительно природы этих радостных ожиданий. Немаловажную роль в том, что ей все здесь так нравилось, сыграл Колин. Кто предупрежден, тот вооружен, сказала себе Джемма. Понимая причины, легче контролировать свои эмоции. Колин вполне может стать ей другом, а на большее рассчитывать по крайней мере неразумно.

При мысли о том, что уже завтра ночью она будет спать в гостевом доме, в окружении всех этих первоисточников, Джемме вдруг захотелось танцевать от счастья. Ей придется слетать домой и собрать все свои вещи, а затем привезти их сюда, в Виргинию, на машине. Все это займет по меньшей мере неделю, но по завершении всех хлопот с переездом она сможет начать работу.

Она заставила себя лечь в кровать, но уснуть не могла. И потому достала из чемодана любимую электронную книгу и стала искать в сети книги Люка Адамса. Возможно, немного беллетристики на ночь ее усыпит. Она нашла его первую книгу, нажала на кнопку «купить», и примерно тридцать секунд спустя роман появился на экране. Она начала читать и не смогла остановиться. Свет она выключила, когда на часах было уже три утра.

Джемма проснулась довольно поздно. Она знала, что ей следует спуститься вниз, но если Айла и Кирк все еще были здесь и узнали о своем проигрыше, рассчитывать на то, что они поведут себя благородно, не приходилось.

— Джемма Рэнфорд, — громко сказала она, — ты трусиха.

Встав с постели, она бросила взгляд на свою электронную книгу с черно-белым портретом Эмили Дикинсон вместо заставки и почувствовала искушение нажать на кнопку и продолжить чтение. Тот факт, что Люк Адамс писал романы, действие которых происходило в восемнадцатом веке, вызывал у Джеммы профессиональный интерес к автору, и ей действительно захотелось с ним познакомиться.

Она быстро оделась, затем спустилась по наружной лестнице в сад и оттуда вошла на кухню. Домработница Рейчел, с которой она успела познакомиться вчера, была там. Она была одета в джинсы и футболку и без чопорной униформы оказалась очень молодой и хорошенькой девушкой, темноволосой и темноглазой, и совсем не походила на домработницу.

— Победительница! — воскликнула Рейчел, едва завидев Джемму на пороге.

— Она самая, — сказала Джемма и села за стол. — Кто встал?

— Испугались злого языка Айлы, верно? — спросила Рейчел, перед тем как вытащить из духовки противень с печеньем.

— Испугалась до смерти.

— Можете вздохнуть спокойно, потому что миссис Эф отправила их обоих восвояси рано утром. Не слишком приятная была сцена.

— Правда? — расширив глаза, спросила Джемма.

Рейчел понизила голос до шепота:

— Похоже, Айла и Ланни напроказничали ночью.

Джемма рассмеялась.

— Не трудно догадаться, что миссис Фразьер это не понравилось.

— Ланни обожает флирт. Он к вам тоже подкатывал?

— Вовсе нет.

— Ну да, правильно. Миссис Эф назначила Колина вашим опекуном, не так ли? Единственное, что может удержать Ланни, так это сознание того, что его старший брат уже застолбил свои права на объект его внимания.

— Ну, в моем случае это не совсем так, — сказала Джемма, тем не менее почувствовав себя польщенной. — Мы с Колином просто ездили в город поесть, потому что я опоздала на ленч. Можно мне съесть одно печенье?

— Нельзя. Мне было велено отвести вас в столовую доедать то, что осталось от Фразьеров. Кстати, Ланни отправили в ссылку в Ричмонд. — Рейчел усмехнулась. — Пройдет, вероятно, дня три, прежде чем мать решит его простить. А Шеймас сейчас тусуется со школьными друзьями.

— А как насчет Колина и Джин?

— Колин на работе, а Джин уехала. Джин появляется внезапно, готовит что-нибудь восхитительное, прыгает на Колина, а потом уезжает и снова превращается в адвокатессу.

Значит, Колин и Джин любовники, как она и догадывалась. Джемма решила не показывать своего разочарования, но в тоне Рейчел она заметила нечто такое, что внушило ей надежду.

— А вы, похоже, не очень жалуете Джин, — с удивлением протянула Джемма.

Рейчел положила на сковородку ломтик бекона.

— Она классная. Она подарила мне сумку «Прада» на прошлое Рождество. А ко дню рождения я рассчитываю получить «манолики». Она всегда добра и участлива и заставляет меня смеяться. Я ничего не могу сказать о ней плохого.

— Но?..

Рейчел развернулась и посмотрела на Джемму.

— Похоже, Колин всерьез рассчитывает на то, что Джин переедет на постоянное жительство в захолустный Эдилин, родит троих ребятишек, и они будут жить долго счастливо и умрут в один день.

Джемма подумала о доме, что купил Колин, и о том, что он сказал насчет своих друзей, обзаведшихся семьями. Похоже, Рейчел была права.

— Разве в наше время женщины уже не мечтают о том, чтобы найти себе мужа, бросить карьеру, обзавестись кучей детей, превратиться в домохозяек?

Рейчел презрительно фыркнула.

— Вы знакомы с Джин. Думаете, Эдилин для нее?

Джемма не так уж много повидала в этом уютном маленьком городке, но она действительно не могла представить Джин разгуливающей по Эдилину в сногсшибательных туфлях на шпильках и баснословно дорогой одежде.

— Возможно, она могла бы стать тут мэром, — сказала Джемма.

— Чтобы заниматься вопросами благоустройства города и создавать приюты для бездомных животных? Я так не думаю. — Рейчел достала из кармана гудящий телефон и взглянула на экран. — Мистер Эф. Он сидит за столом, а еды нет. Для него это величайшая катастрофа.

— Он шлет вам сообщение из столовой?

Рейчел улыбалась:

— Нуда. Он купил мне «Блэкбери» и регулярно пополняет счет лишь для того, чтобы иметь возможность сообщить мне, где находится в данную минуту и куда доставить ему еду. Вам еще предстоит привыкнуть к тому, что все Фразьеры не от мира сего. — Телефон снова завибрировал, и она взглянула на него. — Он напоминает мне, что я должна отправить вас в столовую.

Джемма поднялась с табурета.

— Теперь, когда Айлы и Кирка здесь нет, я бы с удовольствием позавтракала с мистером и миссис Фразьер. — Сделав паузу, Джемма посмотрела на Рейчел. Выражение лица при этом у нее было самым серьезным. — Есть ли что-то такое, что мне бы следовало знать об этих людях? Мне предстоит пробыть тут немало времени.

— Они милые. Возможно, немного испорчены избыточным количеством денег, но в целом они люди хорошие. Держитесь подальше от Ланни, если не хотите стать очередной зарубкой на его кровати, и позволяйте Шеймасу вас рисовать. И когда Пер приедет домой, не западайте на него. Его родители еще об этом не знают, но сердце его уже занято.

Джемма провела ладонью по прохладному мрамору столешницы.

— А как насчет Колина? — Поскольку Рейчел не торопилась с ответом, Джемма вопросительно на нее посмотрела.

Рейчел не улыбалась, но в глазах ее плясали озорные огоньки.

— Колин — главный приз. Но вы должны знать, что он фантастически предан семье и…

— И что?

— Он принадлежит Джин. Помните, как Шрек дрался с драконом за принцессу Фиону?

— Да.

— Так вот этот дракон хрупкая бабочка в сравнении с Джин. Если только вы не намерены драться насмерть, держитесь подальше от Колина.

— Спасибо, — сказала Джемма и направилась к двери. — Как насчет доктора? Тристан, кажется, его зовут?

Рейчел небрежно взмахнула рукой.

— Доктор Тристан вне досягаемости. Неосуществимая мечта. Неприступная гора. Если у вас случится с ним свидание, считайте, что вам повезло, но если вы отдадите ему сердце, оно будет разбито.

Когда Джемма вошла в столовую, мистер Фразьер сидел во главе стола и читал газету.

— Самое время, — сказал он, не поднимая глаз. — Я ужасно проголодался.

— Простите, это всего лишь я, — сказала Джемма, присаживаясь рядом с ним. — И еды я вам не принесла. Но Рейчел как раз сейчас поджаривает ломтик бекона размером с небольшой пруд.

Мистер Фразьер отложил газету и с ухмылкой посмотрел на Джемму.

— Приятно это слышать. После событий вчерашнего вечера мне просто необходимо как следует подкрепиться. Рейчел уже сообщила вам все сплетни?

— Насколько я понимаю, Айлу сюда больше не позовут.

Мистер Фразьер хохотнул.

— Моя жена весьма предвзята. Стоит девушке заговорить с кем-то из нашей сыновей, и Элея начинает подозревать ее в намерении разбить мальчику сердце. Хотя я должен сказать, что Ланни единственный из наших мужчин, который никому не отказывает. Если он когда-нибудь…

Джемма догадывалась, о чем он хочет ей сказать, и потому его перебила:

— Как вам уже известно от Айлы, в кампусе я большую часть времени проводила в компании молодых людей с крепким здоровьем и высоким уровнем тестостерона. Я способна держать себя в руках.

— Хорошо! — сказал мистер Фразьер и радостно поднял голову, увидев Рейчел, входящую в столовую с полным подносом, уставленным блюдами с едой. — Наконец-то. Я потерял десять фунтов, пока вас ждал.

— С вас не убудет, если вы и двадцать потеряете, — невозмутимо ответила Рейчел. — Где миссис Эф?

— Говорит по телефону. Надо же всех подруг обзвонить и сообщить о работе, о Джемме и об очередном покушении на невинность Ланни.

Рейчел покачала головой:

— Ничего не меняется. Хотите малинового или персикового джема? Нет. Подождите. Вы хотите и того и другого.

— Почему бы нет? Должны же мы отпраздновать приезд Джеммы.

— Вам бы только повод найти, — сказала Рейчел и, развернувшись, отправилась назад на кухню.

Как только мистер Фразьер и Джемма остались одни, они с энтузиазмом принялись за еду.

— Какую машину вы хотите? — спросил мистер Фразьер.

— «Дюзенберг», — не задумываясь, ответила Джемма.

— Сногсшибательная мысль. — Глаза его смеялись. Он оценил осведомленность Джеммы и ее чувство юмора.

— Джемма, — сказала миссис Фразьер. Она прошла в столовую и села за стол напротив Джеммы и мистера Фразьера. Откидные столешницы убрали, и потому стол выглядел гораздо компактнее, чем вчера. — Предупреждаю — в этой семье нельзя рассказывать анекдоты на автомобильные темы, иначе они никогда не закончатся и вам все равно не удастся откопать ничего такого, чем бы вы могли их впечатлить настолько, чтобы они замолчали.

— Для историка это вызов. — Джемма посмотрела на мистера Фразьера. — Как насчет Дурие?

— Вы о компании «Дурие мотор вэгон компани»? — сказал мистер Фразьер. — Основана Чарлзом и Фрэнком Дурие. Они построили «Дамский фаэтон» в 1893 году и выиграли гонку, организованную газетой «Чикаго тайме геральд» двумя годами позже. Но увы, братья пошли друг на друга войной. Плохой конец.

— Теперь я вижу, что в этой гонке мне не выиграть, — сказала Джемма.

— Вы знали, что Шеймас Фразьер, тот самый, что прибыл сюда из Шотландии в 1770 году, изготовил повозки для войск Джорджа Вашингтона, стоявших в долине Фордж?

У Джеммы глаза сделались как блюдца.

— Правда?

— Наше семейное предание гласит, что тот первый Шеймас Фразьер питал к повозкам какую-то неуемную страсть. Сегодня, вероятно, сказали бы, что он страдал навязчивой идеей, и отправили бы его лечиться. Но тогда он просто делал повозки — лучшие из тех, что когда-либо видели до него.

— И тем самым внес свою леПту в нашу победу над сильным врагом, — сказала Джемма. — Настоящий герой.

Мистер Фразьер смотрел на нее почти с любовью.

— Ради Бога, Гринни, — сказала миссис Фразьер, — дай девочке поесть. У вас еще два года впереди, чтобы всласть наговориться об истории. — Тон у нее был недовольный, но глаза светились от счастья. — А сейчас давайте обсудим дела более практические. Джемме предстоит переехать в Эдилин, и потому мы должны решить, каким образом доставить сюда ее вещи.

— Я могу одолжить вам грузовичок-пикап, и вы можете съездить за вещами, — сказал мистер Фразьер. — Но я думаю, это зависит от того, сколько вещей вы должны сюда привезти.

— Я думала полететь завтра утром, — сказала Джемма, — и взять напрокат машину, на которой приехала бы сюда. У меня не так уж много вещей.

— И даже книг не много?

Все повернули головы. В дверях стоял Колин. Он улыбнулся Джемме и, сев напротив нее, положил себе на тарелку яичницу.

— У меня есть несколько книг, — сказала она, улыбнувшись ему в ответ. Он выглядел отдохнувшим и счастливым. — Но не так много, как можно подумать.

— Должно быть, вам хочется попрощаться с кем-то, — сказала миссис Фразьер. — Вчера Айла недвусмысленно намекала на то, что в вашей жизни было много молодых людей.

— Только мои студенты, — сказала Джемма. — И… Мне неловко об этом говорить, но они были настолько уверены, что я получу работу, что устроили мне прощальную вечеринку еще до того, как я отправилась сюда.

— Тогда все решено, — сказала миссис Фразьер. — Мы наймем людей, которые все за вас упакуют и перевезут, и вам не придется никуда отсюда уезжать.

— Я не уверена, что… — начала было Джемма.

Мистер Фразьер смотрел на жену так, словно чего-то недопонимал.

— Я думаю, это идеальное решение, — сказала миссис Фразьер и, встав, направилась к буфету. Из выдвижного ящика она достала два ключа на кольце и вручила их Джемме. — Это ключи от гостевого дома и гаража. Вам лишь остается сообщить мне ваш прежний адрес. Все остальное я беру на себя.

— Я не могу вас так утруждать, — сказала Джемма.

Мистер Фразьер наклонился к ней и заговорщическим шепотом произнес:

— Могу засвидетельствовать, что моей жене нет равных в том, что касается упаковки и отправки. После ее нашествия Англия, можно сказать, опустела.

Джемма не знала, как быть. С одной стороны, она не хотела, чтобы люди, которые ее наняли, брали на себя такой труд и расходы, с другой — ей действительно не хотелось никуда отсюда уезжать. Она посмотрела на ключи. Они были на фирменном кольце «Фразьер моторе». Джемма так крепко сжала кулак, что кольцо отпечаталось на ладони.

— Ладно, — сказала она наконец. — Но если мне придется остаться здесь, я должна купить кое-какие туалетные принадлежности и…

— Колин вас отвезет в город, — быстро сказала миссис Фразьер. — Что бы вам ни понадобилось и куда бы вы ни захотели отправиться, он к вашим услугам.

Мистер Фразьер с подозрением посмотрел на жену, затем повернулся к сыну.

— Отвези ее в Уильямсберг и возьми для нее машину.

— И еще ей понадобятся канцелярские принадлежности, — сказала миссис Фразьер.

— Цветные ручки уж точно, — сказал Колин, насмешливо улыбаясь одними глазами.

— Да, вам пора отправляться, — сказала миссис Фразьер. — У меня сегодня много дел, и вы двое будете мне только мешать.

Колин посмотрел на Джемму.

— Похоже, мы тут нежеланные гости.

Джемма улыбнулась. Она с радостью провела бы с ним еще один день.

Едва Колин и Джемма вышли за дверь, Перегрин Фразьер развернулся к жене.

— Элея, — медленно проговорил он, — что ты замышляешь? Не дождавшись немедленного ответа, он провел ладонью по лицу. — Кажется, последнее время я задаю тебе этот вопрос каждый день.

Элея по-прежнему не торопилась с ответом, лишь молча смотрела на мужа. Ее выразительный взгляд хотел ему что-то сказать, но что именно — Перегрин понять не мог.

— Я уступил, когда ты захотела купить эти старые бумаги, а сейчас оплачиваю жалованье и содержание студентки. Я знаю, что для нас это не слишком обременительно, но ты что-то замыслила насчет нашего старшего сына, и я хочу знать, что именно.

Элея вздохнула.

— Мы женаты больше тридцати лет, и ты должен знать, чего я больше всего на свете хочу.

— Заставить кого-то там в Англии признать в тебе графиню? — спросил он не без раздражения. Он терпеть не мог, когда его жена проделывала с ним такое. Словно хотела ему сказать, что если бы он действительно ее любил, то смог бы прочесть ее мысли.

— Если ты веришь, что это то, чего я больше всего хочу от жизни, то ты совсем меня не знаешь.

Перегрин подавил желание взглянуть на часы, потому что по опыту знал, что если он так сделает, то начнется ссора. Ему всего лишь хотелось отправиться на работу, подписать пару контрактов, затем поиграть в гольф с приятелем, доктором Генри Шоу. Но в то же время он хотел знать, какие истинные цели преследует его жена, поскольку иногда ее интриги создавали проблемы. Хотя за исключением последнего сомнительного проекта по присвоению себе титула графини все предыдущие ее начинания диктовались исключительно благими побуждениями — желанием сделать что-то хорошее для него и детей. Впрочем, воплощенные в жизнь, ее устремления не всегда оборачивались исключительно благом.

В старших классах школы, когда их дочь Ариэль переживала и даже плакала из-за того, что у нее было мало подруг, Элея стала спонсором группы поддержки школьной футбольной команды. Спонсорская поддержка подразумевала приобретение униформы, но только при условии, что Ариэль возьмут в команду. Тогда план ее удачно сработал. В шестнадцать лет Ланни был ужасно застенчив, настолько, что даже на танцы боялся ходить, и тогда Элея отправила его в Париж, в летнюю балетную школу. И он оказался единственным гетеросексуалом в группе из пятнадцати молодых людей. Этот ее план удачей назвать было трудно.

— Элея, — сказал мистер Фразьер, пытаясь быть терпеливым, — я действительно не знаю… — Он вдруг замолчал, вспомнив кое-что из сказанного ею много лет назад. Колину было года четыре, когда Элея вдруг объявила: «Я думаю, он подарит нам умных и красивых внуков». Тогда эта фраза, с учетом возраста Колина, показалась Перегрину настолько странной и неуместной, что он ее запомнил. — Внуки, — прошептал он. Элея ответила ему теплой улыбкой, и Перегрин понял, что не ошибся в своем предположении. И все равно он не слишком хорошо улавливал связь. — Ты хочешь сказать, что тебе все равно, объявят тебя графиней или нет?

— Конечно, мне все равно! То, что мой собственный муж и дети полагают, что я пустышка, способная мечтать лишь о… — Кажется, она не могла подобрать слов для описания того, как глубоко ее оскорбило такого рода предположение.

Перегрин откинулся на спинку кресла.

— Как давно ты работаешь над этим… этим планом? Что бы он собой ни представлял?

— С тех самых пор как у Элеонор Шоу родился первый внук, — быстро ответила Элея, поднимаясь с места от избытка чувств. — Все женщины в этом городе имеют внуков.

Он знал, что она имела в виду. Не вообще все женщины, но почти каждая женщина из семи семей основателей города, имеющая взрослых детей, уже обзавелась внуками.

— У Элли Шоу трое внуков, и ее самая младшая дочь Сара уже беременна. А она вышла замуж всего несколько месяцев назад. Потом, Хелен Коннор. У нее близнецы! И ее невестка назвала малышей в честь их бабушки с дедушкой!

Элея была высокой женщиной с тяжелой грудью, что ему всегда нравилось, но когда она поднималась во весь рост, порой выглядела устрашающе.

— У них у всех есть внуки, которых они могут баловать в свое удовольствие, — продолжала Элея. — У Хелен всего один ребенок, зато у нее уже двое внуков, а будет еще больше. А у меня что? Пятеро детей — и никакой надежды на появление внука.

— Ариэль, вероятно, собирается замуж за того парня, Фрэнка Тьессена, — осторожно сказал Перегрин. Он ни за что бы не подумал, что его жена так озабочена отсутствием внуков. Сам он считал, что все приходит своим чередом и в таких делах нет ничего лучше, чем положиться на матушку-природу.

Элея всплеснула руками.

— Наша дочь еще не закончила ординатуру, а когда она закончит, то неужели ты думаешь, она тут же захочет стать матерью?

— Она могла бы…

Элея хмуро на него посмотрела.

— Ты думаешь, я с ней об этом не говорила? Ты думаешь, у нас не было разговора по душам о том, что ей пора заводить детей? Возраст ее яйцеклеток, возраст мужчины, за которого она хочет выйти замуж, — все надо делать вовремя, такова жизнь. Фрэнк, он, кажется, третий по счету мужчина, с которым у нее серьезные отношения?

Перегрин сохранял серьезное выражение лица, но мысленно поклялся, что сегодня же позвонит своей дочери и скажет ей, что любит ее такой, какая она есть.

— А наши мальчики? — продолжала Элея. — Ланни никогда не женится. Ему нравится… Я не хочу даже думать о том, что он делает. Пер предпочитает отстраненно наблюдать, как женщины теряют от него голову.

У Перегрина возникло ощущение, словно его семья жила своей жизнью, никак не пересекавшейся с его собственной. Удивительное чувство!

— Шеймас? — спросил он.

— Ты хоть раз видел, чтобы он шел на свидание?

— Нет, ни разу, — честно ответил Перегрин, хотя, по правде говоря, никогда не думал об этом. — Итак, остается Колин.

Когда лицо жены налилось краской от нахлынувших переживаний, он понял, что попал в яблочко.

Элея опустилась на стул и, понизив голос до шепота, сказала:

— Этому «мальчику» уже тридцать.

— У него есть Джин.

Элея смотрела на мужа с молчаливым укором.

— Ты не считаешь, что они с Джин поженятся?

— Поженятся, потом разведутся, — сказала она.

У Перегрина от удивления открылся рот.

— Я думал, Джин тебе нравится.

— Я люблю ее почти как собственную дочь. Мне очень нравится с ней общаться. С ней весело. С ней приятно ходить по магазинам. Но она неподходящая пара для Колина.

— Тебе не кажется, что это исключительно ему решать? — Элея молчала, и Перегрин также молча на нее смотрел. Казалось, она пыталась что-то сообщить ему взглядом, но он не мог прочесть послание. Каким образом все, что она только что выдала ему, связывалось друг с другом?

И вдруг его как обухом по голове стукнуло.

— Если ты не стремишься стать графиней… Ты наняла Джемму для Колина, так? Вся эта морока с покупкой старинных документов, переделкой гостевого дома и наймом ученого-исследователя с проживанием — все это ради Колина?

Элея смотрела на мужа так, словно, решив этот ребус, он доказал ей свою необычайную прозорливость.

— Наш сын очень серьезно относится к своим обязанностям шерифа и ни за что не посмотрит на женщину, которая находится в сфере его ответственности. Я никогда не рассказывала тебе о том, как ждала Колина в машине, когда эта Долорес Костас вышла открывать ему дверь в розовом нижнем белье?

Рассказывала раз пятьдесят, подумал Перегрин, но говорить об этом не стал. Он как-то спросил Колина об этом случае, но тот в ответ лишь рассмеялся. По версии Колина, Долорес была одинокой матерью, и ее трехлетний сын всю ночь лежал в жару, вот она и открыла дверь в халате поверх пижамы, что неудивительно. Перегрин решил, что истина находится где-то между двумя версиями, потому что он неоднократно наблюдал, как Долорес строила Колину глазки, на что тот никак не реагировал. Для Колина все жители Эдилина были его подопечными, и он никогда даже не думал о том, чтобы завести роман с кем-то, кто находится под его опекой.

Поэтому Перегрин считал, что Джин идеально подходит Колину. Рабочий день у него не был нормирован. Его могли поднять среди ночи для того, чтобы он привез врача к беременной женщине в пургу или нашел заблудившихся в окрестных лесах людей. И даже для того, чтобы выследил бешеную собаку. Нормальной жене едва ли понравится, что муж постоянно в отлучке, но Джин была слишком занята своей карьерой, чтобы переживать из-за того, что мужа нет дома к шести часам.

— Ты знаешь, что сделал Колин? — спросила Элея.

— Понятия не имею, о чем ты.

— Он купил дом Люка Коннора.

— Тот самый, что он переделал?

— Да.

— Красивый дом. Как Колин за него расплатился? Он…

Элея сурово смотрела на мужа. Если их сын купил дом и решил распрощаться с той уродливой жуткой квартирой прямо над своим рабочим кабинетом, значит, был готов к тому, чтобы остепениться и, возможно, обзавестись собственной семьей. Разве Элея не должна радоваться этому обстоятельству?

— Так теперь ты понял? — спросила она.

— Это ты придумала на пару со своим бойфрендом Фредди? — Перегрин знал, что его жена не встречалась с мужчиной, который стал ректором их университета, много лет, но его заедало то, что они продолжают общаться. Трижды «Фразьер моторе» выделяла университету транспорт в качестве спонсорской помощи. «Если ты не хочешь сделать это для Фредди, сделай для меня. Пожалуйста!» — упрашивала его тогда жена.

Элея ответила мужу кривой усмешкой.

— Мы с Фредци очень тщательно изучили резюме каждого из соискателей. Меня не устраивала женщина, которая была бы слишком привязана к своей семье и ни за что не согласилась бы переехать на постоянное жительство в маленький городок. Разве та девушка, Айла, нас не разочаровала?

— А к чему тогда тот парень, Кирк? — удивленно спросил Перегрин. — Нет, только не говори мне, что, если бы сюда прибыли три студентки, Колин тут же догадался бы о твоих происках!

Элея ласково ему улыбалась.

— И Колину нравится Джемма, — прошептал Перегрин.

— Она ему понравилась больше, чем я смела надеяться. Когда Фредци сказал, что она занималась с футболистами, я сразу почувствовала к ней симпатию. Между ними может вспыхнуть искра.

— И что теперь? — спросил Перегрин, взглянув на часы. Он был готов забыть о работе и сразу отправиться в гольф-клуб. Сейчас ему очень нужна встряска, чтобы снять стресс и прочистить мозги.

— Я просто хочу как можно чаще сводить их вместе.

Перегрин встал. Этот конкретный «проект» его жены показался ему вполне безобидным. Если Джин и Колин расстанутся, слез, конечно, не избежать, но с этим пусть разбирается его жена. Впрочем, Джин ему было жаль. Она ему нравилась, особенно нравилось, как она готовит.

— Ну что же, Дорогая, — сказал Перегрин, — хочешь поиграть в сваху, воля твоя, но обязательно держи меня в курсе. — Он вдруг замолчал и задумался. — А как насчет доктора Тристана? Кажется, насчет его был какой-то разговор. Может, они с Джеммой друг другу понравятся.

— Каждая женщина в этом городе хоть раз в жизни пыталась взять эту неприступную крепость. Не могу вообразить, что наша прилежная студентка Джемма сможет вскружить ему голову, если даже сногсшибательная Джин потерпела поражение.

В колледже Перегрин встречался со многими женщинами, которые были симпатичнее и гораздо искушеннее Элеи, но он понял, что Элея суждена ему судьбой, лишь только впервые увидел ее. Увидел, как она вошла в спортивный зал. Случилось это во время баскетбольного матча, и когда он на нее посмотрел, мяч попал ему в голову и отлетел на трибуны. Вся школа взорвалась от смеха. Четыре месяца спустя она забеременела, а через шесть месяцев они поженились.

Перегрин поцеловал жену в щеку.

— Надеюсь, ты поступаешь правильно, дорогая, и получишь то, чего так хочешь. Как насчет того, чтобы вечером устроить барбекю?

— Прекрасная мысль. Я велю Рейчел замариновать мясо. Хорошего тебе дня, дорогой. Передай доктору Генри привет от меня.