Маршрут второй

Ангарский перевал - Северная Демерджи - поляна Курлюк-Баш - приют "Партизанский" - высота 1025 - водопад Джур-Джур - урочище Шан-Кая - урочище Джурла - Долина привидений.

От перевала идем вначале по хребту, затем по дороге в сторону Пахкал-Каи.

Дальше, как и в первом маршруте, следуем до скального мыска, который через двадцать минут ходьбы от седловины Пахкал-Кая огибает тропа, ведущая к пещере МАН. Помните? Там развилка. В этот раз надо идти по правой тропе, все круче взбираясь в гору, по склону наискосок (азимут 10-12°). Через десять минут мы на плато. Не этим ли самым путем гоняли свои стада древние скотоводы, заходившие в пещеру поклониться духу гор, заручиться его покровительством, гарантирующим сытную траву, хорошую погоду и плодовитость скота?..

Нам знаком путь по кромке яйлы на северо-восток до тумбообразных скал.

Поворачиваем к этим скалам; ниже их идет малозаметная тропа. Она спускается по безлесному хребту и, сделав зигзаг, втягивается под полог леса. В сентябре здесь цветут крупные безвременники, а в июле много земляники.

У скал можно сделать остановку, осмотреться. Справа - глубокое ущелье Курлюк-Баши с поляной Курлюк-Баш. Нам нужно спуститься на поляну. Смотрите внимательно: от западного края поляны вверх по противоположному склону поднимается лес. Нам нужно определить направление так, чтобы выйти к опушке этого леса; дальше пойдем вдоль нее.

Итак, взяв направление, входим в лес. В лесу тропа петляет и теряется. Заметна старая скотопрогонная дорога. Нужно быть очень внимательным, чтобы не сбиться.

Спуски захламлены сушняком и валежником; на пути попадаются полянки (перечислять их не буду, потому что, потеряв одну, будете ее разыскивать и наверняка собьетесь с пути). Держим направление на северо-восток, интенсивно спускаясь.

При этом не будем забирать слишком влево. Ну, вот мы и у ручья Курлюк-Су, в том месте, где он, покидая поляну, вбегает под сень букового леса. Питьевой воды можно набрать из родничка выше по течению ручья.

Теперь идем вверх прямо по склону, вдоль опушки леса. Постепенно в траве проступает тропа, переходящая вскоре в дорогу. Она приводит под кроны выдвинувшихся в сторону безлесного склона деревьев. Молодые крепкоствольные грабы будто наперегонки взбираются вверх. Самые младшие выше всех - это лесной авангард.

Здесь дорога идет по неровному скалистому откосу, потом тянется поперек склона к веселому осинничку. Не идите по ней, продолжайте подъем по слабо натоптанной тропе, забирая правее.

Подъем крутоват, но не длинен. Вот проход меж небольших скал. Забираем правее, все круче по склону. Под ногами желтеет щебень песчаника. Вверху, чуть левее, зеленеют молодые сосны. Еще немного, и мы стоим в седловине, выбитой в кромке склона крепкими копытами бесчисленных стад, - может быть, еще в старину.

Поднимались мы полчаса.

Теперь от старого боярышника, который и кустом назвать нельзя, - такой он толстый и высокий (стоит тут не одну сотню лет) - идем по азимуту, отсчитав на компасе 30°. Благополучный конец перехода зависит от того, правильно ли вы пользуетесь компасом и насколько внимательны будете к ориентирам.

Мы могли бы пройти сейчас по долине ручья Суботхан и выйти на тропу, ведущую в лагерь. Но мы по долине уже ходили. А тут идем без троп, по одним приметам!

Итак, двигаемся по прямой, азимут 30°. Переходим ложбину, поднимаемся на правый склон ее. Пересекаем наезженную дорогу, ведущую на яйлу, а затем верховье еще одной балочки. Слева остается группа старых буков, растущих в балке. Прежде чем достичь опушки букового леса, проходим по склону, засаженному сосной и дубом.

Это посадки пятидесятых годов, когда Перевальненским лесничеством руководил О.

А. Козин.

Углубляемся в лес и оказываемся в неглубокой ложбине. Наш путь от боярышника занял 9-10 минут. Мы обязательно должны выйти на верхний (по склону) край продолговатой поляны, вытянувшейся вдоль лощины. Продолжая идти от нее дальше в прежнем направлении через лес, спускаемся в следующую балку. Поднявшись из этой балки, окажемся на большой поляне, расположенной на косогоре. Пересекаем поляну и, пройдя под пологом буковых крон буквально несколько шагов, попадаем еще на одну поляну, частично засаженную молодым дубняком, вытянувшуюся вдоль по водоразделу. Надо взять левее и идти в противоположный ее конец (азимут 351°).

Достигнув нижнего края (вообще до самого туристского приюта надо идти только под уклон), обернитесь: отсюда открывается прекрасный вид на хребет Тырке, на то место, где ущелье Бурульчи выходит на яйлу.

Движемся дальше среди деревьев, взяв несколько правее, и выходим не то чтобы на поляну, но в парковый редкий лес. Купами и в одиночку стоят деревья: клен, кизил, яблоня, груша, орех, ясень, граб, дуб. Это урочище имеет необычное название - "Арестантские поляны". И совсем не без основания оно так называется: в царское время здесь заключенные рубили лес. Такое разнообразие пород обычно бывает на прежних вырубках.

Левее за деревьями - небольшое озерцо. В летнюю пору оно обычно высыхает. Трудно устоять от соблазна разбить здесь стоянку. Однако идем дальше (азимут 24°). Вот деревья стали гуще; мы выходим на узкую поляну. В густой, высокой траве бежит тропа.

Дальше наш путь пролегает по лесу, по самому гребню водораздела, по очень слабо намеченной, временами пропадающей тропе (азимут 45°). Выходим на дорогу, ведущую в том же направлении. Пройдя по ней буквально несколько шагов, у того места, где она проходит, как в ворота, меж двух невысоких скал, сворачиваем вправо и спускаемся по крутой тропе в долину Бурульчи. Отсюда до приюта "Партизанский" по дороге 20 минут ходьбы.

Река, извиваясь, течет в узкой глубокой долине почти на север, и нам то и дело приходится переходить ее вброд. Ивы, дикие яблони, груши, лещина, лопухи, зеленая трава. Одна поляна сменяется другой, и ничего вокруг, кроме высоких лесистых склонов да неба над головой, - укромный, затерянный мир. Лишь с одной поляны видны скалы Тырке.

Выходим к приюту "Партизанский". Здесь остановимся на отдых, а затем, оставив свои рюкзаки, налегке отправимся на высоту 1025. В том месте, где в Бурульчу впадает речка Партизанка, на правом берегу есть тропа и указатель. Идем по этой тропе на восток, вверх наискосок по склону. Через семь минут подъем становится значительно круче, но очень скоро идти становится легче. Мы на лесистом гребне.

Бук сменяется дубом и ясенем; лес мельчает и редеет. Мы стоим над обрывом. Внизу густо клубятся темно-зеленые кроны деревьев; высоко в небо вздымается гора Тырке. Тропа ведет дальше. И снова расступается лес; на скале над обрывом сооружен обелиск: рядом под старым карагачем установлено знамя из нержавеющей стали, Здесь братская могила.

На одной скале была застава партизан. В июле 1942 года враг наступал с юго-восточной стороны, из-под обрывов Тырке, от родника Сулух-Оба. Атаки гитлеровцев были отбиты, но дорогой ценой: здесь погибло немало патриотов…

Много хлопот доставляла оккупантам отважная группа, которой командовал Иван Голиков. На ее счету были взорванные мосты, разгромленные автоколонны, отбитые деревни. В братской могиле на высоте 1025 остался лежать Голиков, плечом к плечу со своими боевыми друзьями.

Молча стоят старые липы и ясени. Затянулись раны на кряжистом стволе карагача, но под рубцами сидят пули и осколки. И, наверное, в самый солнечный весенний день жжет старика ржавчина осколков, протекая по жилам вместе с древесным соком…

Повсюду шумит молодая поросль. Прямо среди камней горят золотые майские цветы - асфоделины.

От обелиска расходятся тропы. Азимут нашей - 350°. Углубляемся в мелколесье, поднимаемся на взгорок. Следуем мимо поверженного остова деревянной триангуляционной пирамиды.

Тропа зигзагами среди камней и скал спускается вниз. Проходим седловину. Еще дважды преодолеваем небольшие подъемы и спуски. Все время идем по хребту среди леса, в общем, на север. Пересекаем небольшую поляну, которую партизаны называли "Красной площадью". Тут они проводили митинги, собирались на торжества.

Примерно на шестнадцатой минуте ходьбы - ответвление тропы; нам идти прямо.

Слева скала. Еще несколько шагов, и мы у Партизанской пушки. Трехдюймовое орудие с номером 196 на казенной части ствола громило врага, наступавшего со стороны Долгоруковской яйлы. Теперь стоит на вечном постаменте как памятник. Правее пушки у двух лип - шалаш. В нем размещалась партизанская радиостанция. Отсюда передавались на Большую землю сведения, добытые партизанскими разведчиками.

Рядом наблюдательный пункт. Сейчас с сухого вяза ничего не разглядеть - мешают деревья: клены, липы, ясени. Большинство из них поднялось уже после войны.

От лафета пушки к юго-западу ведет тропа. Вначале она, извиваясь и протискиваясь между скал, круто уходит вниз, затем становится спокойнее, постепенно забирает вправо. Слева ее догоняет еще одна тропа, затем еще. Спускаемся наискосок по склону. У тальвега сухой балки выходим на тропу, идущую вдоль русла Бурульчи.

Поворачиваем влево на эту тропу и через несколько минут оказываемся у небольшого водопада. Здесь была партизанская мельница. Даже в условиях чрезвычайных люди проявляли изобретательность, стараясь обеспечить хлебом и партизанские отряды, и находившееся в лесу мирное население. В откосе видны остатки землянок.

До туристского приюта отсюда рукой подать.

На следующий день отправляемся к водопаду Джур-Джур. Идти туда около двух часов.

Тропа эта уже знакома, только мы шли по ней в направлении, противоположном нынешнему. Начинается она на левом берегу речки Партизанки. Идем почти на восток; вскоре перебираемся на правый берег речки и продолжаем двигаться в прежнем направлении. По пути попадутся маленькие елочки (не более метра высотой), растущие под пологом букового леса. Тропа хорошая (возможно, это запущенная проезжая дорога), без резких подъемов. Правда, местами она размыта речкой и натоптана заново. У водопада нужно обходить поваленные деревья; упавшие деревья будут и дальше. Выходим на проезжую дорогу и движемся по ней влево; надо постараться не пропустить тропу, ведущую вправо (есть указатель). Она будет примерно на одиннадцатой минуте ходьбы по дороге, после небольшого спуска, сразу же за сырым руслом ручья.

До самого перевала сквозь кроны деревьев не будет никакого обзора местности. И только здесь угадываются в том направлении, куда лежит наш путь, белые скалы Тырке.

Сворачиваем на тропу и минуты четыре идем в сыром дремучем лесу, мимо пней, ветхих буков и грабов, стволы которых усыпаны огромными грибами-трутовиками.

Перейдя пересохшее русло, начинаем подниматься на крутой склон зигзагом.

Одолеваем подъем за несколько минут и продолжаем идти по тропе поперек склона.

Потом снова подъем. Тропа забирает правее, углубляется в низкие густые кусты, пересекает слабо сочащийся ручеек, и вот - крохотная полянка с родничком. Это Сулух-Юба. Здесь тоже была партизанская застава, сдерживавшая 24 июля 1942 года натиск фашистов, которые двигались по тропе, спустившись с плато Тырке.

Идем в прежнем направлении (азимут 120°). Через две минуты увидим спускающуюся справа уже знакомую дорогу. По этой самой дороге мы спустились в прошлый раз с Тырке на тропу. И вот перед нами поляна. Горизонт закрыт скалистым гребнем, это хребет Таш-Хабах; с него открывается панорама от Генеральского до моря. Отсюда продолжаем путь на юг. Наша дорога, хорошо накатанная, ныряет под свод ветвей орешника. Сразу же попадаем на лесосеку с огромными дуплистыми пнями. Это рубка ухода, когда выборочно удаляются старые больные деревья с тем расчетом, чтобы создать лучшие условия для развития молодняка. Тропа вскоре соскальзывает с дороги вниз (азимут 150°), пересекает другую дорогу, идущую вдоль по склону прямо в гору. У места пересечения, правее, лежит кубическая известняковая глыба (если вышли к ней, значит, еще не сбились с пути). Идти нужно в прежнем направлении (150-130°), поперек склона. Через восемь минут ходьбы от перевала будет маленькая прямоугольная полянка. Немного спустя выходим на дорогу, которая спускается с поляны, лежащей выше по склону, и поворачивает в этом месте вправо.

Над поляной есть родничок. Двигаемся по дороге дальше, она спускается правее поляны с одиноким дубом. Наконец выходим на другую дорогу, поворачиваем на нее влево. Теперь наш азимут 15°. Идем от перевала 16 минут.

Впереди поляна. Не доходя до нее, сворачиваем вправо на тропу (тропа вправо есть и у старых дубов, на поляне; азимут 150-160°). Здесь редколесье - почти поляна.

Тропа, извиваясь, ведет среди крупных камней вниз по склону, заросшему мелким дубняком, и скоро выводит на поляну с одиноким дубом посредине. Дальше идем по заброшенной дороге (азимут 120°).

Прошло двадцать минут движения от перевала. Внимание! Здесь тропа, покидая старую дорогу, ныряет в частое мелколесье. Пробираясь в зарослях, спускаемся.

Тропа лавирует между крупными камнями, скалами. Лес становится выше. Прямо на пути - большой дуб. За ним, внизу, проволочная сетка, за которой каптированный источник. Берем левее, выходим на дорогу и некоторое время движемся по ней под уклон. Переходим сырое русло с отложениями известкового туфа. Тропа покидает дорогу, идет правее, немного вверх и поперек склона. Выходим на поляну, с которой открывается великолепная панорама юго-западного борта ущелья Хапхал.

Тропа пересекает поляну. Минуя говорливый осинничек, идет по склону вниз, закругляясь влево. Справа нас "догоняет" запущенная тропа. Лавируем в мелколесье среди скал и камней, скачем по плитам песчаника, сбегаем по сланцевым осыпям. В иных местах идем по дну глубокой канавы - это в нее за много десятилетий превратилась тропа. Азимут с 210 меняется до 75, а потом до 105°. Несколько раз открывается вид на Хапхал. Пересекаем поперечную тропу, выходим на поляну, с нее видны ущелье и склоны. Наш путь пересекает хорошо натоптанная тропа. Если пройти по ней влево, то метров через пятьдесят-семьдесят выйдем в лесной овраг, по дну которого мчится поток (конечно, не ищите его там в августе-октябре). Если свернуть вправо, пройдем к водопаду, но лучше продолжать путь прямо. Снова довольно крутой спуск, по осыпям и выходам скальных пород, сквозь низкорослое редколесье. И вот распахивается вид на ущелье, слышится гул водопада. Спуск кончается поляной, поросшей старыми черешнями, за ней - проезжая дорога. Мы спускаемся уже час. Поворачиваем вправо и идем по дороге. Минуты через четыре-пять с дороги вниз по склону одна за другой сбегают тропы - они ведут к водопаду Джур-Джур. Он уже внизу, под нами.

Можно спуститься под самый водопад или обойти его поверху. Воздух влажен; от брызг как бы туман. Он колышется и вибрирует, раскачивая нависающие ветви деревьев.

Обратите внимание на тис, выросший из щели в обрыве над водопадом. Невольно проникаешься почтением к жизнелюбию и упорству этого дерева.

От водопада наш путь - на туристскую стоянку "Джурла". Туда немногим более двух часов ходьбы. Будут затяжные подъемы.

Тропа идет поперек склона, вдоль ущелья. Через пять минут переходим русло ручья, бегущего справа. Идем дальше, внимательно поглядывая вправо. Мелкий частый грабинничек. И вот видим низкий раскидистый граб (ствол его весь изрезан и исписан нерадивыми туристами). За деревом сворачиваем на тропу, ведущую вправо.

Путь все вверх и вверх, лишь местами тропа горизонтальна.

После очередного затяжного подъема - ровная площадка. Мы идем уже 45 минут.

Поваленное дерево. Правее - озерцо, за ним полянка. Выше озера в сырой ложбине среди замшелых камней есть источник; рядом - каменная кладка старой стены.

Больше родников на пути не будет.

Места здесь довольно глухие, населенные разным зверьем. Я уже не говорю о белках и зайцах - их можно встретить довольно часто. Так же обычен и кабан, но зверь этот сторожкий. А то вдруг кто-то страшно рявкнет, кинется в сторону, громко шурша прошлогодним листом. И долго еще не то рыкает, не то хрипло взлаивает в чаще. Это "ругается" самец косули.

Снова подъем. Через пять минут тропа ответвляется вправо. Она тоже ведет в Джурлу.

Снова идем разнолесьем: граб и дуб. Дорога ведет в гору. А вот и поляна, лежащая на скальном уступе; внешний ее край приподнят. Оттуда открывается отличный вид на побережье и склоны гор до самой яйлы. К поляне мы шли час.

Дальше путь наш значительно легче, без утомительных подъемов и спусков.

Лесная дорога ведет на юго-запад. Снова поляна, ограниченная с востока скальной отвесной стеной. И опять открывается вид на побережье: ближе виднеются домики лесничества, дальше - темные массивы лесопосадок. Там рядом с сосной, миндалем, грецким орехом высажены кедры и кипарисы.

Ближе к морю лежат виноградники совхоза "Малореченский". Виноград - культура трудоемкая, но благодарная; он щедро отзывается на заботу человеческих рук. До 320 центнеров ягод с гектара (на отдельных участках) собирают в бригаде Ольги Васильевны Опанасенко. В отделении, которым руководит Петр Васильевич Купцов, работают Анна Павловна Лазарева, Евгения Федоровна Боброва и другие отличные виноградари - творцы отменных урожаев. Это их трудолюбию, терпеливости, настойчивости обязаны своей славой местные виноградники. Родина высоко оценила заслуги передовиков совхоза, наградив их 24 орденами и 117 медалями. Здесь по праву гордятся своими знатными земляками - Героями Социалистического Труда Ниной Александровной Тихоновой и Василием Николаевичем Кононенко.

Впереди в направлении нашего маршрута поднимаются живописные утесы Шан-Каи. Они будут теперь видны, пока мы не достигнем их.

Проходим мимо обожженного молнией дуба, мимо осинника и снова выходим на поляну, протянувшуюся лентой поперек склона. Ниже - опять скальный обрыв. На этой поляне дорога как-то незаметно исчезает, "растворяется". Мы опять на узкой тропе.

Дубовым лесом спускаемся в ущелье, по валунам переходим безводное русло. Дальше тропа ведет по иссушенному солнцем и ветрами конгломератовому монолиту, Над головой - белый, острый, как утюг, известняковый утес. На здешних утесах гнездится пустельга. И порой можно увидеть, как птица, возвратившись с охоты, кормит своего детеныша, притаившегося у камня. Но птенца, когда он сидит смирно, очень трудно заметить - он такой же серый, с ржавыми подпалинами, как и лишайник на камне.

Снова спускаемся в ущелье. Перебираемся через сухое русло. Тропа идет редколесьем, по прокаленной солнцем наклонной полянке и круто забирает вверх. Но подъем недолгий, и вот мы на седловине небольшого хребта. От озера с источником идем уже более 40 минут.

Над головой - башнеобразные конгломератовые скалы. Слева - поверхность небольшого плато, покрытого травами и отдельно стоящими кряжистыми дубами, ясенями, лохолистными грушами. Это урочище Шан-Кая. Отдохнем, прогуляемся по этому импровизированному парку. Вот и тропка вьется по траве влево, выходя все дальше и дальше на простор.

С кромки плато видны Алушта и урочище Джурла, видна Демерджи, а склоны Демерджи - прямо у нас над головой. Сверху слышен протяжный крик: "Кеи, кеи!" То охотился канюк.

Возвращаемся к седловине, где оставили свои вещи. Спустившись с нее, идем темным дремучим лесом. Вокруг - дубы, грабы, буки в несколько обхватов. Кое-где под деревьями перерыта земля: видно, здесь кабанья столовая. Порой на закате из этих лесов слышится хрюканье, рявканье, капризный поросячий визг - это семьи диких кабанов устраиваются на ночлег.

Минут через пятнадцать выходим на поляну, лежащую на скальном уступе. Снова спуск в ущелье. Идем среди мощных буков, среди скал и каменных глыб.

Перебираемся через дно оврага, загроможденное валунами. Поднимаемся наискосок по крутому склону и выходим на новую поляну. Мы - в урочище Джурла.

Поляна террасой размещена на скальном уступе, обрывающемся многометровой стеной.

Идем вправо, вверх и скоро видим палатки туристского приюта "Джурла".

Рядом ручей, пробежав по овражку, срывается с уступа небольшим водопадом. Выше лагеря, через лесок, есть еще одна поляна. В верхней ее части, у самого леса тихо журчит родник. Туда ведет тропа.

Если не устали, побродите по окрестностям; спуститесь к водопаду, поднимитесь вдоль ручья вверх к небольшому каньону, пропиленному ручьем в красно-ржавых конгломератах.

Кстати, ручьи и речки, которые нам пришлось "форсировать", заселены какой-никакой живностью. Вы улыбаетесь: лягушки! Не только. В ручьях южного склона можно увидеть пресноводного… краба. Маленький такой, похожий на морского мраморного краба, а поди ж ты, пресноводный и к тому же "альпинист" - по каменистым руслам забирается довольно высоко в горы. В озерцах обитают болотные черепахи. Но я умышленно не называю конкретных мест, где водятся те и другие, потому что мне жаль любых животных, порой вылавливаемых из праздного любопытства, гибнущих бессмысленно.

В горных речках, что покрупнее, есть форель. Впрочем, "есть" не то слово - встречается. Трудно ей приходится в летне-осеннюю межень, когда речки сильно мелеют. Да и человек не оставляет ее в покое. Форель - быстрая, осторожная рыбка, но кто половчей и знает форельи повадки, может поймать ее. (Есть разные способы извести рыбу, но коль уж вы этих способов не знаете, то и знать их ни к чему.) Над верховьями ручья поднимаются живописные отвесные острые скалы, над ними - коническая вершина Ернен-Каи. Прямо перед нами закрывает небо с юго-западной стороны гора Демерджи. Завтра утром мы взберемся на нее. …От лагеря немного пройдем по левому берегу ручья, против течения. Затем тропа перебирается на правый берег и взбирается круто вверх. Там идем на запад, по дороге. Будем внимательны, чтобы не пропустить тропы, ведущей влево, вверх.

Сворачиваем на эту тропу и идем по ней дальше: на седловину, поперек склона над ущельем, сквозь буковый лес, по балке к ее верховьям. Все вверх и вверх. Места здесь земляничные…

Тропа приводит на юг, к знаменитым столбам Демерджи. Вот они, конгломераты, вырвавшиеся из-под гнета известняков и удивляющие мир фантастическими фигурами, образовавшимися под действием все тех же вечных сил природы: солнца, ветра, воды, морозов. Причудливые скульптуры, башни, колонны, руины. Трудно устоять перед искушением, испытать в себе талант скалолаза и не забраться на какой-нибудь из столбов. Но лучше не спешить с этим. Один вот так поспешил, а потом просидел на вершине под ветром и дождем целые сутки, пока его не сняли спасатели из контрольно-спасательной службы Крымского областного совета по туризму и экскурсиям. А другой стал спускаться, поскользнулся и упал. Мало того, что сильно разбился, - он упал так, что к нему нельзя было подойти ни снизу, ни сверху. Двое суток работала бригада скалолазов, с риском для жизни пытаясь спасти незадачливого альпиниста, и не спасла. Было уже поздно…

Мой совет: без специальной подготовки и соответствующего снаряжения не лезьте!

Когда карабкаешься по отвесной скале вверх, кажется, все в порядке, а на обратном пути вдруг обнаруживаешь, что спуститься не можешь.

Любопытно, что горноспасатели о "случаях" рассказывать не любят. Они даже говорят, что спасать - это не основная их работа; основное - учить и предотвращать! Вот поэтому маршрутные листы группам, идущим в лес, подписывает часто руководитель спасательной службы. Введение маршрутных листов для самодеятельных туристов продиктовано не только заботой о безопасности леса - оно продиктовано и заботой о человеке. Получая маршрутный лист в местном комитете, вы должны пройти инструктаж по правилам поведения в горах у работников турбаз, бюро путешествий или спасательной службы и серьезно отнестись к тому, что говорят на инструктаже. Это в ваших же интересах.

И вот мы поднялись на самую высокую скалу и, как новоявленные робинзоны, ужаснулись: какие дикари пировали тут! На скалах отпечатки гигантских босых ступней. Однако не дикари тут были: вокруг надписи, да еще латинскими буквами - грамотеи! Девушка тоже не могла удержаться: "Леша я тебя люблю и жду" - и не подписалась, наверное, догадалась-таки, что марать скалы нехорошо. А может быть, ей просто белил на свое имя не хватило, как не хватило их на запятую после "Леша"? Ну, тогда она, пожалуй, допишет свое письмо в следующий раз. А тот, кто понимает, что расписаться на скалах - все равно, что расписаться в своем невежестве, но сдержать страсть не может, выкладывает надписи из камней. Начали с маленьких камешков, но акселерация приносит свои плоды и тут: турист пошел могучий - двух-трехпудовые камни стал ворочать. Таким "безобидным" способом уже испакощены травянистые склоны и лужайки на Чатыр-Даге. Добираются и до Демерджи…

А вид отсюда неожиданный и великолепный!

Алуштинская долина. Гора Кастель, за нею Аю-Даг. Правее - Урага, как туша динозавра с шишковатым хребтом. Лохматая от заповедных лесов макушка Чамны-Бурун; она лишь чуть ниже безлесной Бабуган-яйлы. Одна из вершин этого нагорья - самая высокая в Крыму - Роман-Кош. От Бабугана к Чатыр-Дагу прогнулся хребет Агыс-Хыр, или Конек. За ним синеют горы Черная, Чучель, Басман. Ближе всех - широкоплечий богатырь Чатыр-Даг.

Здесь случается одно любопытное явление. В науке оно известно под названием "Броккенский призрак". Возможно, вам посчастливится его увидеть. Для этого необходимо, чтобы над Чатыр-Дагом висела плотная шапка тумана, а со стороны Демерджи небо было исключительно прозрачным. И тогда при восходе солнца на столбах можно увидеть свою гигантскую тень на фоне чатырдагского тумана.

Подобный призрак можно видеть и со скал Северной Демерджи, когда туман доверху наполняет Ангарское ущелье. Я сам дважды видел свою тень на белой поверхности тумана в огромном радужном ореоле.

На склонах Чатыр-Дага тянутся поля лаванды, ниже - виноградники, сады. Самым распространенным фруктовым деревом здесь является персик. Он пользуется большим спросом у населения и курортников. Работать с ним садоводам винсовхоза-завода "Алушта" интересно. Еще бы! В персиковых садах бригад В. В. Рудневой, А. И.

Петренко сорта Золотой юбилей, Кремлевский, Советский приносят урожаи по 72, а то и по 100 центнеров с гектара. А в бригаде А. И. Гальцева создаются интенсивные грушевые сады. Решено возродить былую славу знаменитых южнобережных груш.

Левее села Изобильного блестит водохранилище. Выше него густо синеет глубокое ущелье Яман-Дере. Оно такое же суровое, как и Хапхал. Там тоже гремят водопады и самый большой из них - водопад Головкинского. Даже речки, истоки которых находятся в этих двух ущельях, - "тезки": и ту и другую зовут Улу-Узень.

Чтобы идти дальше, возвращаемся по тропе назад до первой седловины и, повернув вправо, между двумя скалами спускаемся тропинкой, ведущей на юго-восток, затем на юг.

Наш путь сверху вниз пересекает слабо намеченная тропка - не обращайте на нее внимания. Мы идем по хорошо натоптанной тропе. Огибаем склон, проходим под скалами-столбами, направляясь на запад к естественной террасе, которую со всех сторон обступили каменные истуканы.

Впереди глубокое ущелье, круто падающее по склону. Оно густо населено каменными изваяниями; это и есть Долина привидений. Нам нужно спуститься в ущелье - продолжение тропы внизу. На иных столбах поселились сосенки, изогнутые, низкорослые, будто из японского карликового сада. Среди скал можно различить фигуры статных витязей, гордых красавиц, согбенных бородатых старцев, хищных злодеев, фантастических чудовищ. Ожившие камни долины, вероятно, могли бы разыграть целые сцены из жизни людей, населявших некогда склоны Демерджи…

Увидеть все это поможет вам воображение и меняющееся в течение дня освещение.

Легенды, словно туман, овевают эту сказочную гору. С некоторыми из них можно познакомиться в сборнике "Легенды Крыма" или в изданной в 1971 году книжке "Демерджи" альпиниста В. П. Гончарова. Осмотрев Долину привидений, спускаемся по тропе через средневековые садовые террасы. Выйдя на дорогу, идем по ней вправо.

В орешнике и зарослях шиповника нам уже попадались большие глыбы конгломерата, но тут мы подходим к гигантским обломкам горы. Это результат неоднократных обвалов. Место обвала еще сравнительно свежее, не выветрилось, не обросло лишайниками. Из-под навала глыб бьют родники. Не так давно воду источников по трубам направили в сады и на виноградники.

Ниже обвала - довольно плоская и большая естественная терраса; на ней растут старые грецкие орехи.

Продолжая путь, обходим вдоль изгороди молодой сад, оставляя его с левой стороны. Раньше здесь располагалась деревня Демерджи, потом ее перенесли на то место, где сейчас село Лучистое, так как она сильно пострадала от обвала в 1894 году. Впрочем, есть основание предполагать, что переселение деревни состоялось по другой причине. Сохранились документы, свидетельствующие о давней тяжбе местного помещика с жителями деревни. Помещику приглянулись их земли; здесь, вблизи от мощного источника, можно было разбить прекрасный сад. И вот, наконец, представился повод разделаться с деревней и прибрать землю к рукам. Мечта помещика сбылась.

По тропе идем туда, где у кромки площадки, как многозначительно поднятый перст, возвышается кусок древней стены. Еще сравнительно недавно на этом месте стоял средневековый храм-базилика. Сохранились даже его фотографии, датированные 1889 годом. А теперь при взгляде на эти руины невольно думаешь, что не землетрясения, обвалы, не вода, мороз и солнце разрушают творения рук человеческих. Хотя, конечно, и они тоже. Но ведь разрушает и сам человек. Базилика была разобрана на постройку домов и сараев жителями ближнего села. К сожалению, довольно часто камни древних и средневековых сооружений, а иногда и творения скульпторов археологи находили в заборах и стенах домов… Здесь в средние века была уже упоминавшаяся выше небольшая крепость Фуна. И гора тогда носила имя Фуна (что значит "дымящая").

Ниже развалин тропа идет по очень неровному склону. Нагромождения камней, свежие трещины. Здесь и сейчас еще "работает" оползень. Но склон по живописности уникальный: старые ореховые деревья, черешни, лужайки, скалы, родники (уже частично каптированные), ручьи и маленькие глубокие озера. Парк, да и только!

Вы уже, наверное, обратили внимание на одну любопытную особенность крымских лесов: обилие в них ягодных и плодовых пород. Правда, это относится к ландшафтам, уже окультуренным человеком: в буковом лесу, кроме буковых орешков, да и то лишь в урожайный год, ничего съедобного не сыщешь. Зато внизу, на полянах, на опушках пойменных лесов, в зарослях мелколесья - кизил, терн, боярышник, барбарис, ежевика, лещина, дикая груша, дикая яблоня. Отдельные экземпляры кизила, боярышника, дикой груши взбираются и на яйлу. Там же много земляники. Впрочем, земляника растет везде - и вверху, и внизу, а вот малина - большая редкость, слишком сухо ей тут, жарко. Но в долине Бурульчи она есть. А на северных склонах Тырке, под самыми скалами встречается даже костяника.

В долинах, по опушкам, много дикой черешни. В апреле, когда дубовый и буковый лес стоит еще хмурый и темный, черешни зацветают красивым белым облаком. В июне созревают ягоды; среди них есть и съедобные.

Попадаются поляны, где растут плодовые деревья. Это так называемые чаиры, лесные сады. Раньше местное население очень активно создавало в лесах сады. Высаживали фундук, грецкий орех, миндаль, черешню, яблони, груши, греческую рябину. К дичкам-самосейкам прививались домашние сорта; отбирались деревья со съедобными плодами. И сейчас еще в долине Бурульчи, на склонах Большой Демерджи можно встретить яблони, груши, это деревья, выросшие из семян культурных сортов.

Прежде в верховьях реки Демерджи чаиров было множество, теперь их почти не осталось - совхоз-завод "Алушта" постепенно заменил их более продуктивными садами.

Ну, вот мы и вышли на шоссе. До горной троллейбусной трассы остается около двух километров. Можно подождать автобус из Лучистого, а если не очень устали - пройти пешком.

Грустно не оттого, что книжка кончается, а оттого, что ее вряд ли прочтут те, кто хулиганит среди цветов и травы на лесной поляне, кто топором вырубает на стволе бука полуметровые буквы собственного имени. Им обычно не до книг. И все-таки будем надеяться.

Рассказывал лесник: вышло постановление, запрещающее жечь костры в лесу. А тут на поляне машина, мужчина с мальчиком у костра. Говорят им, что костер следует погасить. Никакого внимания. Показывают газету с постановлением, требуют подчиниться представителю власти, коим является лесник у себя на участке. В ответ возмущение и ругань: безобразие! Не дают человеку после трудовой недели отдохнуть, как ему хочется. Не позволяют воспитывать в ребенке любовь к природе!

Да, отдыхать в лесу будем не так, как нам хочется, а как это будет безвреднее для природы. И любовь к природе в наших детях будем воспитывать не у костра и не с топором в руках.

Красные пещеры объявлены заповедными. Чтобы прекратить их разорение случайными посетителями, вход в них закрыли железной решеткой. На шоссе у дороги, ведущей к пещерам, поставили указатель: "Место отдыха трудящихся!" Вот как. Одновременно и место отдыха и заповедник. Но… решетка была взломана. Наивно надеяться, что распаленную любознательность подгулявших граждан, приведенных туда указателем, остановит надпись "Заповедник" или даже железная решетка.

Помните, как чисто у туристского приюта "Партизанский" или у Партизанской пушки, какой там здоровый лес? А ведь эти места посещают массы туристов. Подчеркну: организованных туристов.

У водопада Джур-Джур на каждом шагу видишь кострища, бесчисленные тропы и площадки утрамбованы до бетонной твердости. Стволы деревьев изрезаны, изрублены, корни их обнажены. От мусора урочище похоже на свалку. А ведь лесник со своими помощниками, ребятами из школьного лесничества, регулярно убирает территорию. Но что может сделать один-два человека, если тысяча не считает нужным вести себя, как полагается!

Я уверен, что урочище у водопада Джур-Джур перенаселено. Две вещи можно для него сделать. Оборудовать место для посещения. Устроить лестницы, мостки, проложить дорожки. И никаких биваков, костров. Побольше организованных экскурсий с образованными, знающими проводниками. Требовать от экскурсантов дисциплины и культуры поведения такой, как в музеях.

Да, на природе надо вести себя, как в музее! Иначе природа останется только в музее.

У восточных народов плохое отношение к родникам считается безнравственным.

Понятно, в пустынях научились ценить каждую каплю воды, а источники - боготворить. Но и у нас на Руси, где недостатка в воде не испытывалось, к родникам и колодцам издавна относились с почтением. Ну разве это не удивительно?

Вода где-то блуждает в недрах земли, накапливается и вот пробилась на свет хрустальным родничком. Живет, пульсирует, чистая, прозрачная, таинственная…

Где и когда потеряли мы умение удивляться чуду? Разве не приятно на поляне, в овраге, под скалой найти не грязную лужу, а родничок - прозрачный, опрятный!

Состояние родников, на мой взгляд, свидетельствует о культурном уровне народа.

Ведь не придет же в голову культурному, нравственно здоровому человеку разорять или засорять родник! Напротив, увидев непорядок, он захочет хоть как-то исправить дело. Один мой знакомый каждый раз очищает от битого стекла, остатков пищи, лесного мусора родники, обкладывает их камнями. Чудак? Нет, человек, влюбленный в свою землю.

Больше десяти лет назад областной совет по туризму объявил поход за очистку и благоустройство родников. В этом походе участвовали комсомольцы, пионеры. Было сделано много. Однако многое с тех пор разрушилось. К сожалению, родники разоряются пасущимся скотом, засоряются опадающей листвой; их нужно время от времени расчищать, благоустраивать. Это небольшой, вроде бы незаметный труд. Да и никто не узнает, что сделал именно ты. Но ты-то сам знаешь! Разве этого недостаточно?

Мне кажется, о Крыме еще не сказано самых лучших, самых важных, достойных его слов. Ландшафт полуострова таков, что Крым - это мир в миниатюре! Природа создала этот феномен, и только от нас зависит, сохранится ли он для будущих поколений во всем своем великолепии. Конечно, не под стеклянный колпак его, как музейный экспонат! Но все же, как явление исключительное, уникальное, он требует к себе особого отношения, особенного внимания.

Люди приезжают в Крым и будут приезжать не только лечиться в санаториях, загорать на пляжах и дегустировать массандровские вина. Они будут приезжать, чтобы увидеть исторические памятники и несравненные пейзажи. Чтобы приобщиться к красоте.

Собственно, крымский ландшафт - одно из главных богатств полуострова. А что делаем мы, чтобы сохранить его? Всегда ли предусмотрительны настолько, чтобы не устраивать карьер по добыче бута на самом видном месте Южного берега; чтобы не сооружать асфальтовый завод там, где уместнее было бы поставить декоративную ротонду; чтобы прокладывать линию электропередачи, не вырубая лес тремя широченными параллельными просеками? А ведь охрана природы и ее богатств - обязанность каждого из нас, человека и гражданина. Это записано и в нашем Основном Законе - Конституции СССР. …Вот и окончились наши путешествия, кончилась книжка о горной стране Большая Демерджи. И представьте, я рассказывал вам все это не столько затем, чтобы развлечь или завлечь в поход, сколько для того, чтобы вы стали внимательными к Земле. Чтобы в ваших сердцах укрепилось уважение к ее истории и памятникам, чтобы жила признательность к тем, кто в боях отстоял эту землю для вас. Пусть на их святых могилах не увядают скромные лесные цветы. Я хочу, чтобы вы полюбили наши леса и сады, поля и пастбища, долины и горы, скалы и руины, пещеры и родники, птиц и зверей. Чтобы полюбили и уже не смогли их обидеть. Никогда.


Загрузка...