Танцующая на облаках

«Лишние» люди

Профессор Кох, в глубокой задумчивости, сидел перед монитором компьютера и молчал. Только что закончился видеочат, в ходе которого ему стал известен проект «Комитета избранных» по сокращению численности населения на планете. Проект долгое время не освещался, хотя о нём знали практически все. Теперь же эта информация была в открытом доступе, так как «Комитет» не считал опасным её обнародование. Никто не мог противостоять этой организации, и ей уже не имело смысла прикрываться маской. «Комитет избранных» просто поставил людей перед фактом своего мирового господства и оповестил мир о своих планах, разумеется, не думая принимать возражений. Людям просто объявили их участь. Теперь человеческая жизнь ничего не стоила, и можно было не удивляться, если правящий клан решит уничтожить пару-другую тысяч «лишнего» населения. Что бы не попасть в разряд «лишних» люди должны соответствовать определённым требованиям, составляющим всего несколько пунктов.

Перечень пунктов, распечатанный на листе бумаги, лежал у профессора Коха на столе. Профессор облегчённо вздохнул, прочитав пункт №5, гласивший, что близкие члена «Комитета избранных» не входят в число «лишних» людей, пока они не потеряют, по какой-либо причине, покровительство этого члена комитета. Может капля сыновней привязанности, а может амбиции из-за научных открытий профессора не позволяли Александру Коху причислить отца к «лишним». Но каждый раз, когда профессор был в чём-то не согласен с сыном, Александр испытывал искушение воспользоваться своей властью. Но видимо он нуждался в научных разработках отца, имевшего репутацию гениального учёного, и уступал ему, усмиряя свою гордыню.

А причина недовольства Александра была в том, что профессор запрещал ему умертвить Сергея Глебовича Каретина, так как боялся, что источник научных идей, его ассистент Олег, не станет или не сможет на него работать. Но Каретин – старший, обладавшей некоторой, действительно секретной, информацией, мог замедлить исполнение планов «Комитета» не секретными данными, а своими духовными убеждениями. Александр Кох уверил комитет в безопасности Сергея Глебовича, как невменяемого, но на самом деле, побаивался, как бы Каретин, вдруг, не заговорил. Человек, заключённый в гетто не был опасен. От него всегда можно было легко избавиться и помешать планам «Комитета» Каретин не мог. Но Александр беспокоился о своей репутации, так как имел больное самолюбие. Вдруг члены комитета узнают, что Каретин бывает в нормальном состоянии, а Александр уверял их в обратном, идя навстречу своему отцу. Таким образом «дамоклов меч» ещё не опустился на семью Сергея Глебовича, но ни он, ни Олег не о чём не подозревали. Отец Олега не считал, что может чем-то помешать кому либо из вышестоящих. Он просто жил и думал, как умел, и помогал, чем мог, людям, находящимся рядом.

Жителям гетто тоже стало известно о проекте «комитета» и они понимали, что их могут уничтожить в любой момент. Каждое утро обитатели «закрытого» поселения просыпались с мыслью, что этот день – последний в их жизни. Сергею Глебовичу стоило немалых усилий успокаивать своих «сограждан», объясняя им, что воля «Комитета» и воля Бога, это не одно и то же. Каретин каждый день собирал людей и цитировал по памяти стихи из Библии, которая была запрещена к чтению, и за изучение которой, христиане сурово наказывались. Он объяснял людям, что через «Комитет избранных» планетой правит дьявол. Что, зная пророчества Библии, не стоит этому удивляться, и власть сатаны бессильна перед властью Бога. Каждый, кто живёт по Божьим заповедям и имеет любовь к ближним, находится под охраной Бога. И жизнь, пусть не лишённая страданий, не прервётся без воли Небесного Отца. Люди слушали Каретина внимательно. Но, тем не менее, численность гетто сокращалась, так как не каждый слушающий, действительно слышит, и не каждый, называющий себя верующим, действительно верит. Ну а тех, кто живёт по чистому христианскому учению, изложенному в Библии, и того меньше. Каретина это всё огорчало, но сам он не терял надежды.

Олег, навещая отца, замечал, как тому трудно. Причём не столько из-за собственных проблем, а из-за страдания других людей. Олегу это было понятно, он сам часто испытывал то же самое. Но юношеский оптимизм помогал ему, и жажда жизни передавала заряд бодрости и надежду каждому, кто с ним общался. Поэтому приходу Олега в гетто радовался не только его отец.

В школе, во дворе, на работе, да и просто на улице, Олег чувствовал напряжённость людей. Каждый из них находился в угнетённом состоянии, боясь попасть в разряд «Лишних». Только небольшая группа христиан, из церкви, членами которой была семья Каретиных, ещё не разучилась улыбаться. Но это, как раз-то, и раздражало всех остальных. Олег знал, что «гроза» когда-нибудь разразится, и гонения на христиан, предсказанные в Библии, обрушаться на его семью. Но юноша старался об этом не думать, помня об обещании Бога защитить своих детей. Но именно христиане, живущие по Библии, в первую очередь попадали в разряд «лишних»! Но заступничество Бога, явленное к каждому по разному, не давало возможности «Комитету» избавится от них. Сергей Глебович, сам того не подозревая, оставался жить, благодаря одарённому сыну, нужному ещё профессору Коху. Олег же ничего не знал, а просто верил, что Господь не оставит его семью. Александр же, приписывал эту заслугу себе, не думая, что это план Бога, и что у Творца нашлось бы тысячу других способов сохранить жизнь Каретину. А тем временем список «лишних» людей всё увеличивался, причём в него попадали и просто обычные граждане, не нужные «Комитету». В ближайшее время план по «очистке» территории от «лишних» должен был осуществиться, по мнению его составителей, на все сто процентов. И люди уходили из жизни каждый день. Ритуальные службы объединились в одну организацию, имеющую стабильный доход, которая превращалась в некую монополию. Но и эта организация имела в себе «лишних». Так что никто, даже из числа обеспеченных, теперь не имел уверенности в завтрашнем дне. Сегодня, как говориться, пан, а завтра – пропал. И в такое тяжёлое для населения планеты время, происходило временами маленькое чудо, которое давало, пусть кратковременную, радость и надежду. В разных местах люди наблюдали необычное явление – танец неизвестной девушки на облаках.