Танцующие фаворитки

Блеск и нищета королевства Пруссия

Территория королевства Пруссии была довольно обширной, но весьма разбросанной. Его ядро составляло герцогство Бранденбург с главным городом Берлин, в конце XVII века весьма неказистым и провинциальным. На юге Бранденбурга располагались княжество Хальберштадт и герцогство Магдебург. На северо-востоке Бранденбурга раскинулась территория герцогства Померания с его протяженным побережьем Балтийского моря и немаловажным портовым городом Штеттин, удобно устроившимся в устье реки Одер. Еще дальше, отделенные широкой полосой территории, находившейся под властью Польши, за пределами Священной Римской империи и на самом краю немецкоговорящей Европы, расположились земли Восточной Пруссии. Именно поэтому, когда деду Фридриха Великого, курфюрсту Фридриху, в 1701 году удалось добиться присвоения королевского титула, он стал монархом в Пруссии, а не в Бранденбурге, ибо император Священной Римской империи также обладал титулом немецкого короля. Двум королям в границах одной империи сосуществовать не полагалось, а Пруссия была чисто суверенным государством за ее пределами. Отсюда и венчался Фридрих I на царство в Кенигсберге, каковое событие было отпраздновано с необыкновенной пышностью. Но этими землями владения прусского короля отнюдь не ограничивались, все прочие мелкими вкраплениями были рассыпаны по территории Священной империи. На далеком Западе, на границе с Голландией, в районе нижнего Рейна располагалось герцогство Клевское, граничившее с графством Мерс. На правом берегу могучей полноводной водной артерии Рейн находилось графство Марк, разделенное примерно пополам рекой Рур. Позднее она дала свое название самой крупной промышленной области Европы. Плодородная Вестфалия приютила у себя графства Равенсберг, Текленбург, Линген и герцогство Минден. Княжество Нойенбург вообще было зажато между границами Франции и Швейцарии. В 1707 году, после смерти бездетной княгини Марии Немурской, его жители-протестанты добровольно избрали своим правителем короля Пруссии Фридриха Первого и прожили под властью династии Гогенцоллернов (ни разу не удосужившихся навестить лично эти благословенные места) почти 150 лет до вступления Нойенбурга в Швейцарскую Конфедерацию. Все эти разбросанные владения были приобретены Гогенцоллернами в разное время и при различных обстоятельствах, но их тесно связывали четыре весьма прочные скрепы: правящая династия, религия, язык и принадлежность к Священной Римской империи (за исключением Восточной Пруссии, которая до 1660 года была ленным владением польской короны).

Курфюрсты Бранденбургские, а затем короли Прусские не упускали случая прибедниться, жалуясь на скудость плодородия своих песчаных земель и пустоту их недр. С одной стороны, эти стенания не были лишены оснований, поскольку княжество Бранденбург заслуженно носило прозвище «песочницы Священной Римской империи»[4]. С другой стороны, удручавшая своим однообразием равнинная местность из пустошей, болот и озер, не была отягощена препятствиями в виде гор. К тому же по этим равнинам вольно струились полноводные реки, прекрасно выполнявшие роль надежных транспортных артерий в те далекие времена, когда вульгарная, ничем и никем неодолимая грязь в мгновение ока делала грунтовые дороги совершенно непроходимыми. Эти преимущества в полной мере оценили предки Фридриха Великого. Они затратили более ста лет (что не удивительно при состоянии строительной техники тех времен), с 1558 по 1660-е годы, на строительство канала Мюлльрозе, обеспечившего судоходство из Одера в Шпрее и в Берлин, а оттуда по Хафелю в Эльбу и далее к Северному морю. Это сильно облегчало транспортировку товаров и людей, что вызывало немалую зависть у ненавистных соседей-австрийцев, которым с теми же целями приходилось преодолевать высокие горы. Что же касается плодородия, оно было вполне сносным в землях западной части Пруссии, к тому же, там была неплохо развита текстильная промышленность.

Если дворяне прусского королевства и не могли похвастаться богатством, – там не было, подобно Франции или Англии, крупных феодалов, проживавших в замках и вполне способных снарядить собственную небольшую армию, – то этого никак нельзя было сказать о самих Гогенцоллернах. Как известно, в ходе Реформации главами государств было конфисковано имущество католической церкви, но если в Англии непомерное стремление к роскошному образу жизни Тюдоров и Стюартов позволило им быстро промотать поистине несметные сокровища, то бережливые Гогенцоллерны не только не позволили пустить эти богатства по ветру, а даже приумножили их. Король Пруссии Фридрих-Вильгельм I был самым крупным земельным собственником в своем государстве: ему принадлежала примерно четверть территории королевства, что составляло примерно треть обрабатываемых земель. Естественно, монарх не опускался до того, чтобы лично утруждать себя мучительными вопросами, какой вид зерна возделывать на столь разбросанных и разнообразных землях, а также терзаться волнениями по поводу того, пошлет ли Господь дождичка в засушливый год или прекратит ли ливни на период жатвы. Под прямым королевским управлением находилось лишь с дюжину поместий, в основном конные заводы (вещь чрезвычайно прибыльная в эпоху преобладания верховой езды и гужевого транспорта). Все прочие земли сдавались в аренду, причем с аукциона, тем бюргерам (проще говоря, мещанскому сословию), кто предложит лучшую цену. Дворяне к этим аукционам не допускались. При этом в государстве существовало значительное количество мелкопоместных дворян, людей небогатых и служивших источником комплектования своими детьми чиновничьего аппарата и офицерского сословия.

Гогенцоллерны были людьми чрезвычайно практичными, лишенными какого бы то ни было полета фантазии, что отражалось даже на выборе имен для их многочисленного потомства. Во всяком случае, в течение довольно длительного времени на троне курфюрстов Бранденбургских последовательно сменялись правители с именами Фридрих и Фридрих-Вильгельм. Не перепутать их способны лишь специалисты-историки, а потому мы ограничим наше повествование такими персонами с королевским титулом, как Фридрих I (годы правления 1688–1713), Фридрих-Вильгельм I (1713–1740) и Фридрих II Великий (1740–1786).

Король Фридрих I был одиннадцатым по счету правителем на троне с 1415 года, когда император Сигизмунд пожаловал бургграфу Фридриху IV Нюрнбегскому из рода Гогенцоллернов выморочное маркграфство Бранденбург и возвел его в достоинство курфюрста. Фридрих I унаследовал владение, которое считалось второразрядным или даже третьеразрядным. Но молодому курфюрсту не терпелось вознестись среди равных себе и, главное, получить право возводить наиболее отличившихся подданных в дворянское звание. Фридрих I отметился в истории Германии почти исключительно тем, что практически купил для своей династии королевский статус, передав в распоряжение императора Священной Римской империи Леопольда Первого за 150 000 гульденов 8 000 солдат для участия в Войне за испанское наследство и пообещав поддерживать проводимую императором политику. Он почти на век предвосхитил поступок Наполеона Бонапарта, лично возложив в Кенигсбергском замке королевскую корону сначала на себя, а затем на коленопреклоненную супругу.

Фридрих с детства отличался слабым здоровьем, не в последнюю очередь вследствие искривленного позвоночника – якобы в детстве его уронила нянька. Для сокрытия некоторого подобия горба ему приходилось носить чрезвычайно длинный алонжевый парик. Его вторая жена[5], красивая и остроумная София-Шарлотта из династии герцогов Ганноверских, в шутку называла его «мой Эзоп», ибо, по преданию, сей античный баснописец также был горбат. Королева, превосходившая своего супруга как по силе воли, так и по уму, убедила его придать новый облик весьма заштатному Берлину и воздать должное покровительству искусств и наук. В результате был выстроен замок Шарлоттенбург, ставший летней резиденцией Софии-Шарлотты, в Галле открыт новый университет, третий после Кенигсберга и Франкфурта-на-Одере, в Берлине основаны Академия искусств, т. е. по образцу Рима и Парижа, высшая школа искусств и Научное общество, позднее превратившееся в академию. Королева поспособствовала тому, что в Пруссию переехало несколько известных ученых, в частности, Готтфрид-Вильгельм Лейбниц, с которым состояла в весьма тесных дружеских отношениях ее мать, герцогиня Ганноверская. В 1700 году Лейбниц, объединявший в своей единственной персоне философа, математика, физика, изобретателя, юриста, историка, языковеда и дипломата, стал первым президентом означенного Научного общества.

Однако в 1705 году королева София-Шарлотта скончалась от воспаления легких, и король свернул на простейший путь подтверждения великолепия своего двора посредством пышных праздников, концертов и балетных представлений. Тем временем прусские солдаты покрывали себя неувядаемой славой неустрашимых профессионалов-наемников, отличаясь как в битвах Войны на испанское наследство, так и Северной войны, в ходе которой шведский король Карл XII пытался оспорить претензии царя Петра Первого на часть прибалтийского побережья. Вместо короля во всех заседаниях Тайного совета министров и Тайного военного совета с юных лет принимал участие кронпринц Фридрих-Вильгельм, широкоплечий, приземистый, с неотесанными манерами, более смахивавший на фельдфебеля, нежели на наследника короны. Тем не менее он всегда с живым интересом следил за государственными делами и с нескрываемой ненавистью порицал шумную круговерть светской жизни при дворе своего легкомысленного папаши.

Отец рано устроил брак сына с его двоюродной сестрой, принцессой Софией-Доротеей Ганноверской, сестрой короля Великобритании Георга II[6]. Вообще-то подобные кровосмесительные браки, столь частые среди династических союзов, обычно приводили к печальным результатам. По-видимому, Ганноверская династия несла в себе тяжелое наследственное заболевание порфирию, перешедшее еще от Тюдоров, которой явно страдал Фридрих-Вильгельм и которая вызвала безумие у короля Великобритании Георга III. Мучительная неизлечимая хворь безжалостно терзала Фридриха-Вильгельма внезапными обмороками, бессонницей, кошмарами, помутнением сознания, беспричинными вспышками гнева. В зрелом возрасте у него случилось четыре тяжелых обострения, от последнего из которых он и скончался в 1740 году в возрасте всего 51 года. Отношения с супругой у короля сложились отвратительные, ибо трудно было представить себе две более несхожие личности. Тем не менее королева родила 14 детей, из которых выжило десять. В 1712 году на свет появился долгожданный наследник короны, кронпринц Фридрих (родившиеся раньше него двое сыновей скончались сразу же после появления на свет).

Королю Фридриху I никак не удавалось найти решение сложной проблемы по безболезненному финансированию своего роскошного двора и одновременного содержания большой армии. Надо сказать, что в то время наличие постоянной армии в государстве было не совсем обычным делом. Как правило, армию набирали в случае необходимости ведения военных действий из местного населения, широко прибегая также к услугам наемников. Некогда подобным образом поступали и курфюрсты Бранденбургские. Но вот разразилась Тридцатилетняя война, и стало ясно, что княжеству, простиравшемуся без ярко выраженных природных границ по всей обширной Северо-Германской равнине можно защититься лишь с помощью сильного войска. Тогдашний курфюрст Георг-Вильгельм (правивший с 1619 по 1640 год) попытался уклониться от военных действий и направил в 1630 году посланца с просьбой уважать нейтралитет Бранденбурга к своему свояку, королю Швеции Густаву-Адольфу II, вторгшемуся в Померанию. Родственничек резко ответил, что в борьбе не на жизнь, а на смерть между добром и злом (т. е. протестантизмом и католицизмом) нельзя стоять безучастно в стороне. Прусские министры стали умолять курфюрста сдаться на милость победителей шведам, но Георг-Вильгельм предпочел последние два года войны сражаться с различными вражескими силами, причем потерял где-то от 40 до 50 % населения княжества. Сын этого курфюрста, унаследовавший трон в 1640 году в возрасте 20 лет, хорошо затвердил урок, что лучше быть хищником, нежели жертвой, и поклялся всю жизнь воздерживаться от нейтралитета.

Он набрал армию в 8000 человек, которая к концу его правления в 1688 году выросла до 31 000. Его потомки в 1709 году довели численность армии до 44 000, самая большая численность постоянных вооруженных сил среди суверенов Священной Римской империи германской нации после австрийской. 11 сентября 1709 года, в ходе Войны за испанское наследство, ее подразделения во главе с кронпринцем Фридрихом-Вильгельмом отличились в неслыханно кровавой битве при Мальплаке, когда соединенные силы союзников под командованием герцога Мальборо и принца Евгения Савойского наголову разбили французов. Впоследствии король Фридрих-Вильгельм I ежегодно праздновал эту дату, называя ее счастливейшим днем в своей жизни.