се сидели за накрытым столом: дедушка, бабушка, мать и Таня.
На столе стоял большой медный самовар и фыркал паром. Рядом с ним дымился горшок топленого молока с коричневой пенкой.
Чашки у всех были разные. У бабушки — голубая, у матери — с ягодками, у Тани — с петушками.
У деда не было чашки. Он пил чай из стакана. А на стакане была только одна синяя полоска.
Бабушка достала из печки блюдо горя — чей картошки. Поставила на стол большую миску студня. А Тане на блюдце бабушка положила пухлый румяный пирожок. Таня обрадовалась.
— Эй, дедушка, — крикнула она, — а у тебя пирожка нету! А у меня-то есть!
— Подумаешь, пирожок! — ответил дед. — А зато я вижу синенькую птичку, а ты нет.
— Где, где синенькая птичка?
— Да вон, на березе сидит.
Таня высунулась из окна. Посмотрела на одну березу, посмотрела на другую. И на липу посмотрела.
— Где же эта птичка?
А дед встал из-за стола, вышел на крыльцо, и когда вернулся, то опять сказал, что видел синенькую птичку.
— Да не слушай ты старого! — сказала бабушка. — Он нарочно.
— Вот ведь какой ты, дед, — рассердилась Таня. — все обманываешь!
Она села на свое место, хотела взять пирожок, а пирожка-то нет! Таня посмотрела на всех по очереди: кто взял пирожок? Мать смеется. Только у нее пирожка нет. И у бабушки пирожка нет…
А дед удивляется:
— Что? Пирожок пропал? Э, да не его ли я сейчас во дворе видел?
— Как так — во дворе?
— Да так. Я иду в избу, а пирожок мне навстречу. Я спрашиваю: «Ты куда?» А он говорит: «Я на солнышко, погреться». А ну погляди, нет ли его на крылечке.
Таня выбежала на крылечко, смотрит — и правда! лежит ее пирожок на перильцах. Лежит и греется на солнышке.
Таня обрадовалась, схватила пирожок и прибежала обратно.
— Нашла беглеца? — спросила мать. — Ну вот и хорошо. Садись чай пить. Да ешь скорей свой пирожок, а то как бы опять не сбежал!