Танки, вперед! Курьезы танковой войны в битве за Ленинград

«Малютка» против «Тигра»

При проведении операции «Искра» (12–30 января 1943 года) по прорыву блокады Ленинграда во время боевых действий произошел уникальный случай: легкий танк Т-60 под командованием лейтенанта Д. И. Осатюка сразился сразу с двумя германскими тяжелыми «Тиграми» и вышел из этого неравного поединка победителем. Вот как это было.

Что такое танк Т-60? Это достаточно высокоподвижный (скорость до 42 км/ч), среднебронированный (толщина лобовых листов на ранних машинах — 15–20 мм, на поздних — 20–35 мм; толщина бортовых листов на ранних версиях — до 15 мм, на поздних — 25 мм; толщина кормовых листов на ранних танках — до 13 мм, на поздних — местами до 25 мм) танк с боевой массой в пределах 6–7 тонн. Подобная машина вооружалась 20-мм автоматической пушкой ШВАК, имевшей «авиационное» происхождение. Табличная дальность прямого выстрела артсистемы достигала 2500 м, прицельная — 7000 м, темп стрельбы — до 750 выстрелов в минуту. Масса секундного залпа пушки бронебойными снарядами составляла 1,208 кг. При определенных навыках можно было вести и одиночную стрельбу. Пушка имела ленточное питание емкостью 754 снаряда (размещены в 13 коробках). Также танк Т-60 был вооружен 7,62-мм пулеметом ДТ. Экипаж боевой машины состоял из двух человек.

Подобная конструкция могла появиться только во время воины. После больших потерь лета и осени 1941 года Красной армии позарез нужно было стабилизировать, а по возможности и нарастить свой танковый парк. Выпуск Т-60 с использованием автомобильных агрегатов не занимал мощности основных танковых производств страны, а боевая машина непосредственного сопровождения пехоты была необходима войскам. Тем более что в состав боекомплекта танка входили осколочно-трассирующие и осколочно-зажигательные снаряды со взрывателем мгновенного действия, а также бронебойно-зажигательные снаряды с карбидо-вольфрамовым сердечником и высокой начальной скоростью снаряда в 815 м/с, что позволяло эффективно поражать легко- и среднебронированные цели, а также пулеметные точки, противотанковые пушки и живую силу врага. Введение впоследствии подкалиберного бронебойно-зажигательного снаряда повысило бронепробиваемость до 35 мм. Как следствие, Т-60 мог бороться на малых дистанциях с немецкими средними танками Pz. Kpfw.III и Pz. Kpfw.IV ранних вариантов при стрельбе в борт, а на дистанциях до 1000 м — с бронетранспортерами и легкими САУ.

В целом по вооружению и подвижности танк Т-60 соответствовал немецкому Pz. Kpfw.II, широко применявшемуся в начале войны, и появившемуся позже разведывательному танку «Лухс» («Рысь»), несколько превосходя их по бронезащите, запасу хода и проходимости по слабым грунтам. Его броня была уже не только противопульной: она обеспечивала на дистанции до 500 м защиту от снарядов легких пехотных 75-мм орудий, 7,92-мм и 14,5-мм ПТР, 20-мм танковых и зенитных, а также 37-мм противотанковых пушек, распространенных в 1941–1942 годах в вермахте[44].

Но тяжелый танк «Тигр» был в сравнении с потенциальными противниками Т-60 «зверем» совсем другого рода. Конструкция Pz. Kpfw.VI Ausf.H1 соответствовала новой немецкой танковой философии — толщина брони и мощь артсистемы помогут победить любого врага. Машина имела простые, рубленые с виду, но технологичные формы корпуса и башни с мощной броней (лобовая броня — 100 мм, бортовая броня — 82 мм, верх корпуса — 26 мм). Вертикальное расположение бронелистов корпуса и башни способствовало увеличению внутреннего объема танка (а значит, и более удобному расположению в нем экипажа из 5 человек), а также делало производство элементов корпуса «Тигра» менее затратным. В качестве основного вооружения на Pz. Kpfw.VI Ausf.H1 была установлена самая удачная германская артсистема этого периода — длинноствольная (длиной 56 калибров) 88-мм пушка Kwk36. Это орудие было разработано на основе знаменитой зенитной пушки Flak 18/36 и в танковом варианте имело дульный тормоз и злектроспуск. В состав боекомплекта входили также бронебойные снаряды весом 10,2 кг, имевшие начальную скорость 773 м/сек и на дальности 1000 м пробивавшие броню толщиной 115 мм. Несмотря на большую массу (56,78 т), танк отличался легкостью в управлении и имел достаточно высокую скорость (37 км/ч) благодаря мощному двигателю «Майбах» HL210 Р30 (мощность 630 л.с.).

В момент своего появления и на протяжении еще некоторого времени «Тигр» являлся самым мощным танком в мире. Однако эта боевая машина была более эффективна при ведении обороны, чем при наступлении. Скорость поворота тяжелой башни была низка, и в случае действий на открытой местности экипаж был должен доворачивать на противника всю машину. Этой «ахиллесовой пятой» Pz. Kpfw.VI и воспользовался впоследствии экипаж нашей «малютки».

Возвращаясь к танкам Т-60, отметим, что во второй половине 1942 года подавляющая часть машин этого типа на Ленинградском фронте была сосредоточена в составе 61-й легкотанковой бригады. Другого подобного соединения не было не только на Ленфронте, но и в составе других объединений северо-западного ТВД.

Легкотанковая бригада была создана на основании постановления Военного совета Ленинградского фронта № 001052 от 7 июля 1942 года для маневренных действий (а зимой и для действий на труднопроходимой для тяжелых танков болотистой местности) и получила на вооружение 65 легких танков Т-60 и 46 средних бронеавтомобилей БА-10[45]. Небезынтересна история доставки материальной части в осажденный город. Танки и бронеавтомобили решили перевозить на баржах с углем. Это было неплохо с точки зрения маскировки. Суда доставляли в Ленинград топливо, примелькались противнику, и не каждый раз за ними велась активная охота. К тому же уголь как балласт обеспечивал речным по конструкции баржам необходимую осторожность.

Грузили боевые машины с пирса выше Волховской гидроэлектростанции. На уголь укладывали брезентовые настилы, на них размещались танки и бронеавтомобили, и баржи отчаливали от берега. Вражеской авиации так и не удалось обнаружить перемещение нашего войскового соединения. Однако большая часть бронеавтомобилей (особенно БА-10) прибыли на доукомплектование бригады с ремонтных предприятий Ленинграда.

Организационно бригада[46] состояла из управления (штат № 010345), двух танковых батальонов (штат № 010398), отдельного бронебатальона (проект дополнения к штату), мотострелково-пулеметного батальона (штат № 0103347), роты управления (штат № 0103350), медико-санитарного взвода (штат № 0103352), особого отдела НКВД (по особому штату) и полевой почтовой станции (штат № 014–69в).

Личным составом и вооружением 61 лтбр была укомплектована почти полностью, за исключением автопарка (насыщенность автомобилями 60 %). 27 июля 1942 года бригада приступила к плановой боевой подготовке, дислоцируясь в районе н/п Озерки-1 (в резерве фронта), а затем в районе н/п Колпино — Павлово (август — декабрь 1942 года).

Вероятно (по воспоминаниям ветеранов), осенью 1942 года в бригаду поступило несколько легких танков Т-70.

Командование и штаб бригады были укомплектованы в основном офицерами-ленинградцами, а также командирами, проходившими службу на Ленинградском фронте. Первый командир только что сформированной бригады — Александр Васильевич Шевлягин — вскоре тяжело заболел и выбыл из строя. В сентябре в бригаду был назначен новый командир — подполковник Владислав Владиславович Хрустицкий, человек, и до этого назначения воевавший под Ленинградом и хорошо знавший особенности «местного» ТВД[47].

В тактическом плане предполагалось, что легкие, маневренные и скоростные танки Т-60, а также бронеавтомобили БА-10 будут действовать в боевых порядках пехоты после прорыва глубокоэшелонированной обороны противника, активно подавляя очаги сопротивления врага, расположенные на вязкой, болотистой почве северо-западного ТВД.

Справедливости ради надо признать, что танкисты не особенно любили сравнительно легко бронированные и слабовооруженные боевые машины с пожароопасными бензиновыми двигателями, называя их БМ-2 — «братская могила на двоих». Главным достоинством этого достаточно легкого танка была дешевизна в производстве, подвижность и хорошая проходимость. Последняя позиция, «усиленная» твердым, промерзшим в холодное зимнее время грунтом северо-запада России, делала этот танк важной составляющей ударной группы в будущей операции.

Средние бронеавтомобили БА-10 и легкие танки Т-70, также находившиеся в составе 61-й легкотанковой бригады, были вооружены 45-мм пушками, однако их маневренность и проходимость оставляла желать лучшего (особенно бронеавтомобилей).

В отличие от управления бригады, а также командира подразделений, экипажи танков Т-60 прибыли с Большой земли. Это были молодые и необстрелянные, да и едва обученные солдаты, кое-как умевшие водить свои машины. Настороженно слушали они артиллерийскую канонаду, доносившуюся с Невской Дубровки, с опаской посматривали на небо, в котором шныряли германские самолеты. Стало ясно, что бросать бригаду в бой без основательной тренировки личного состава нельзя.

На первом командирском сборе комбриг Хрустицкий (до этого воевавший на KB), так оценил возможность легких танков Т-60: «Мал золотник, да дорог. Броня, верно, не ахти какая, да и огневая сила меньше, чем у среднего танка. Зато он пройдет там, куда среднему и тяжелому танку лучше не соваться». Впоследствии выяснилось, что комбриг оказался хорошим педагогом: перед началом обучения он давал возможность командирам танков подбирать себе механиков-водителей по желанию. Экипажи (состоявшие в Т-60 из двух человек) имели психологическую совместимость, что очень положительно сказывалось на успешном выполнении боевой задачи. Во время маршей комбриг учил экипажи самостоятельности и инициативе, а иногда, эмоционально ругаясь, (любимым словом Хрустицкого была фраза «ядрена качалка». — Примеч. авт.), сам занимал место механика-водителя и показывал подчиненным, как надо преодолевать крутой учебный холм под названием «Казбек». Под стать командиру были и подчиненные. Старший техник-лейтенант Кушниров из роты технического обеспечения бригады (до войны инженер крупного ленинградского завода) за несколько дней спроектировал оригинальной конструкции кран, который мог монтироваться на ремонтную летучку или башню танка Т-60 и служил для демонтажа (или установки) двигателя этой легкой гусеничной машины. Через некоторое время его изобретение позаимствовали и другие части Ленинградского фронта. Также в 61 лтбр была разработана подвижная (на прицепе) зарядная станция для зарядки одновременно 100 танковых аккумуляторов[48].

К концу осени 1942 года 61-я легкотанковая бригада была уже достаточно боеспособным соединением.

Структурно 61 лтбр, состоявшая из 548-го и 549-го танковых батальонов (31 и 30 легких танков Т-60 соответственно), а также отдельного батальона бронеавтомобилей (28 средних БА-10), была в соответствии с планом наступления Ленинградского фронта при осуществлении операции «Искра» по деблокаде Ленинграда придана стрелковым соединениям 67-й армии ЛФ. 548-й танковый батальон поддерживал 86-ю стрелковую дивизию, а 549-й — 136-ю стрелковую дивизию. Бронебатальон бригады сначала оставался в резерве, а затем был придан 86-й стрелковой дивизии, которая должна была участвовать в уличных боях в Шлиссельбурге.

На направлении главного удара разворачивалась 136-я стрелковая дивизия генерал-майора Н. П. Симоняка, сформированная из частей, в 1941 году героически оборонявших полуостров Ханко. Увидев воочию танки Т-60, генерал Симоняк с ужасом сказал: «Да их из рогатки горошиной перешибешь!» В утешение его «горя» 136 сд дополнительно получила мотострелково-пулеметный батальон 61 лтбр[49].

Сама операция «Искра» должна была начаться 12 января 1943 года.

Ночь перед началом сражения по прорыву блокады Ленинграда запомнилась многим его участникам на всю жизнь.

На данном участке наступления в безмолвном ночном лесу было тесно от людей и техники. Здесь уже изготовилась к бою 136-я стрелковая дивизия Симоняка, а за ней еще дивизия, еще и еще. Чуть ли не у каждой сосны можно было наткнуться на артиллерийское орудие. Еще бы, их было около двух тысяч на каждый километр фронта — около 150 стволов. Такая плотность в тот период была еще только под Сталинградом.

Несмотря на тишину, напряжение людей было необычайное. В 61-й легкотанковой бригаде, которой одной из первых нужно было двинуться на позиции врага, помпотех соединения вместе со своими подчиненными еще и еще раз проверил зарядку аккумуляторов. Специальные керогазы собственной конструкции в холодную зимнюю ночь обогревали моторы танков, чтобы те можно было запустить в любой момент.

Мотострелковый батальон бригады вместе с батареей 76,2-мм пушек КТ-27 занимал исходные позиции.

Артиллеристам бригады приходилось особенно туго. Лошадей в блокадном Ленинграде не было вообще — всех съели. Поэтому люди сами впряглись в специально затопленные лямки, а орудия поставили на специально изготовленные лыжи. Для перевозки снарядов на пересеченной местности были изготовлены необычные сани. Артбатарея МСПБ 61 лтбр под командованием старшего лейтенанта П. Романова должна была двигаться в боевых порядках мотострелков и вести по врагу огонь прямой наводкой.

Танкисты бригады тоже активно готовились к наступлению. Будущий герой прорыва блокады лейтенант Осатюк и старший сержант Нечипуренко деловито распихивали в свои Т-60 балалайку и гитару. Популярные в бригаде музыканты (особенно они любили исполнять песню Клавдии Шульженко «Синий платочек») готовились показать нацистам иную музыку.

В 9 часов 30 минут 12 января 1943 года более 4,5 тысяч орудий и минометов двух фронтов и Краснознаменного Балтийского флота обрушили свой удар по позициям противника. После мощного артиллерийского удара наступил период разрушения огневых сооружений, а также наблюдательных пунктов, блиндажей и землянок, траншей и ходов сообщения, длившийся 50 минут. В полосе 268-й и 136-й стрелковых дивизий орудия прямой наводки подавили огневые средства противника на переднем крае обороны, обеспечивая форсирование Невы с малыми потерями.

Несмотря на ожесточенное сопротивление немецкой армии, наступление развивалось успешно.

Соединения Ленинградского и Волховского фронтов в районе Рабочего поселка № 5 на вечер 15 января разделяла узкая полоска шириной 1 км, но германские войска сопротивлялись с отчаянием обреченных и неоднократно переходили в контратаки, тем более что наши силы — 136 сд при поддержке танков 61 лтбр (два стрелковых полка и два батальона танков) пытались обойти поселок с флангов и окружить немцев.

Во время осуществления этой операции 16 января 1943 года и произошел знаменитый бой легкого танка Т-60 с тактическим номером «164» против двух тяжелых «Тигров».

Экипаж машины состоял из командира роты Т-60 лейтенанта Дмитрия Осатюка и механика-водителя старшины Ивана Макаренкова. Еще во время учебы танкисты поняли важнейшее свойство «малютки» — ее великолепную подвижность. Лейтенант требовал, чтобы в бою машина «танцевала», и механик, ценой упорнейшего труда, в совершенстве достиг этого.

В тот день на поляну, где шел бой, выползли из леса два тяжелых немецких танка. Передний намеревался, очевидно, ударить во фланг пехотной цепи, поблизости которой находилась «малютка».

Первое, что мелькнуло в уме Осатюка: «Спасти пехоту». Но как? Идти на таран? Это было бы заведомым самоубийством. Завязать огневую дуэль? Снаряды 20-мм скорострельной пушки отскакивали от брони германского танка, как горох от стенки. Оставалось одно — отвлечь внимание на себя.

— Ваня, танцуй! — крикнул Оеатюк.

Сначала машина рванулась вперед и быстро приблизилась к немецкому танку. Тот остановился, оценивая добычу. Разбить маленький танк крупнокалиберной пушкой, казалось, не составляло никакого труда. Немцы ринулись в атаку. «Малютка» ловко уклонилась. Началась погоня. Танки противника шли один за другим. Повинуясь команде Осатюка, Макаренков кидал машину из стороны в сторону, выписывал замысловатые вензеля, но не уходил от немцев за пределы видимости. Осатюк вел огонь из пушки с единственной целью ослепить вражеский экипаж, не дать ему вести прицельный ответный огонь.

— Держи вдоль леса, к круглой опушке! — приказал лейтенант.

Никогда еще Макаренков не орудовал рычагами управления так быстро, действуя на пределе человеческих возможностей. Казалось, танк, совершая неожиданные повороты, вот-вот перевернется.

Чем ближе к круглой полянке, тем больше росло напряжение. Но вот танк выскочил на поляну. Осатюк коснулся плеча механика. Макаренков сразу понял команду — такие сигналы подавались еще во время учений. Он мгновенно выключил левый фрикцион. Машина, послушная своему хозяину, взревела и, поднимая снежное облако, развернулась. Казалось, не было более удобной мишени для противника, чем танк, повернувшийся к нему бортом. Но Осатюк внезапно повернул башню и мгновенно открыл слепящий огонь в упор по смотровым щелям тяжелого германского танка.

Мощным рывком Макаренков увел «малютку» вперед. Немецкий танк со скрежетом повернул вслед за нашей машиной. Борт тяжелого танка теперь был обращен к роще.

В это время из-за деревьев вырвалась острая сверкающая полоска. Грянул орудийный выстрел. Потом второй… Через мгновение сильный взрыв внутри вражеского танка сотряс воздух.

— Ваня! Заманили дуру! Готово! — со вздохом облегчения вырвалось у Осатюка.

Обтирая рукавом пот, сбегавший крупными каплями со лба, Макаренков ответил так, будто участниками события были не он и не Осатюк:

— Не подвела наша «малютка».

Не прошло и трех минут, как у круглой поляны появился второй тяжелый танк. В считаные секунды скрытая за деревьями батарея 61 лтбр расправилась и с другой вражеской машиной[50].

Скорее всего, это были «Тигры» из 502-го тяжелого батальона танков вермахта за номерами «250005» и «250006». По немецким данным, в первой машине снаряд пушки попал в моторное отделение, и танк сгорел, а во второй машине артснаряд попал в башню; кроме того, у этой машины сломалась трансмиссия, и немцы подорвали ее сами 17 января.

Осатюку повезло еще тем, что свидетелем его боя с «Тиграми» было командование бригады, которое находилось вблизи злополучного поселка.

Как раз в то время, когда наши артиллеристы поразили второй тяжелый танк, комбриг с замполитом подскочили на «малютке» к огневой позиции батареи. У орудия, которое только что выручило Осатюка, стояли возбужденные артиллеристы, громко обсуждая подробности боя.

— Обработали на славу, — заметил Хрустицкий, показывая рукой в сторону нацистского танка.

Артиллеристы, почерневшие от копоти, в изодранной, перемазанной торфяной грязью одежде, не скрывали радости[51].

Этот бой с «Тиграми» стал основной составляющей в присвоении экипажу легкого танка Т-60 (для всего экипажа это, скорее всего, единственный случай) с номером «164» званий Героев Советского Союза.

Так сложилось, что во многих историко-литературных произведениях о прорыве блокады Ленинграда экипажу танка Т-60 под командованием Осатюка кроме этого боя стали приписывать и несуществующие подвиги. Поэтому автор считает нужным изложить всю хронику боевой деятельности танкистов Осатюка и Макаренкова в этой операции, тем более что продолжалась она всего два дня — 16 и 17 января 1943 года.

На следующий день после вышеописанного боя упорное сражение развернулись за город Шлиссельбург, который освобождали 86 сд Героя Советского Союза В. А. Трубачева, 34 лбр и бронебатальон 61 лтбр. Рано утром 16 января 330-й полк подполковника Г. И. Середина из 86-й стрелковой дивизии начал штурм города. В каменных зданиях за прочными стенами немцы чувствовали себя уверенно и сопротивлялись с особым ожесточением. Большую помощь штурмовым группам подразделений оказывали орудия прямой наводки и бронеавтомобили БА-10. Они били по амбразурам, разрушали стены домов, уничтожали вражеские пулеметы. Дом за домом, квартал за кварталом переходили в руки наших бойцов.

В один из решающих моментов боя на побережье младший лейтенант А. H. Рядовкин с группой бойцов первым ворвался во вражеский ДЗОТ. Туда же вбежали еще несколько германских солдат. В этой схватке Рядовкин, расстреляв все патроны, уничтожил гранатой врагов и погиб при этом сам.

К 17 января войска Волховского фронта захватили Рабочие поселки № 4 и 8, станции Подгорная и Синявино и вплотную подошли к Рабочему поселку № 1. Коридор, разделявший войска Ленинградского и Волховского фронтов, стал совсем узким.

Командующий 67-й армией приказал командиру 136-й дивизии, усиленной четырьмя артиллерийскими и минометными полками, 61-й легкотанковой бригадой (2 батальона Т-60, МСПБ) и одним батальоном 138-й бригады, перейти в решительное наступление и соединиться с частями 2-й ударной армии в Рабочем поселке № 5. 123-я стрелковая бригада должна была встретиться с волховчанами в Рабочем поселке № 1. 102-й стрелковой бригаде совместно с 220-й танковой бригадой предстояло завершить окружение противника в городокском узле сопротивления.

Командир 26-го армейского корпуса противника решил вывести свои блокированные части из Шлиссельбурга, бросив в контратаку до двух пехотных полков, поддержанных танками. Но прорыв не удался. Враг потерял убитыми и ранеными около 500 солдат и примерно столько же пленными.

Однако во время борьбы с немецкими окружениями танк Т-60 с номером «164» был подбит. Это произошло на рассвете 18 января. В «малютку» попал снаряд, и на танке сорвало гусеницу. В ногу был ранен механик-водитель Т-60 Макаренков, которого Осатюк вытащил через нижний люк, перевязал и под обстрелом противника дотащил до санитаров. Звание Героя Советского Союза Иван Михайлович Макаренков получил уже в госпитале[52].

Через несколько части войска Волховского и Ленинградского фронтов соединились. Блокада Ленинграда была прорвана. 18 января 1943 года завершилась операция «Искра». Отличившаяся при ее проведении 61-я легкотанковая бригада впоследствии получила наименование 30-й гвардейской танковой бригады.

За бои по прорыву блокады звание гвардейской получило еще одно соединение Ленинградского фронта: 136-я стрелковая дивизия, с которой взаимодействовала 61 лтбр, стала 63-й гвардейской дивизией. Танкисты послали ханковцам, ставшим за 7 дней их боевыми братьями, самые сердечные поздравления.

После завершения операции «Искра» прошло еще несколько дней. Комбриг 61 получил записку от члена Военного совета Ленинградского фронта генерал-майора Штыкова.

В эти же дни вышел указ о присвоении Осатюку и Макаренкову званий Героев Советского Союза.

Макаренков, как уже говорилось, лежал в это время в ленинградском госпитале, в здании Педагогического института имени А. И. Герцена.

В день опубликования указа сосед по койке спросил Макаренкова:

— Иван, тебя как по батюшке величают?

— Михайлович.

— Указ есть: звание Героя присваивают Ивану Михайловичу Макаренко, не тебе ли?

— Не, моя фамилия Макаренков, а не Макаренко. Да и какой я герой!

Но в госпиталь уже явились танкисты, поздравляли боевого друга, объяснили, что в указ будет внесена поправка.

В Музее обороны Ленинграда с марта 1947 года экспонировался танк Т-60 с номером «164» лейтенанта Д. И. Осатюка. Правда, вероятность, что именно на этой машине его экипаж и совершил вышеописанный подвиг, весьма мала. Впоследствии при ликвидации музея в 50-е годы этот Т-60 бесследно исчез[53].

Но в памяти потомков надолго останутся стихи из произведения поэта Виссариона Саянова, посвященные 61-й легкотанковой бригаде.