Танкист

Глава 16

Ладно, то все лирика, что там Москва по поводу обороны, на месте нашего прорыва, говорит. Спрашиваю у Малышева.

— Части N.. армии по их словам стоят, отражая атаки. Занимаемых рубежей не оставят. Предупреждены, перед выходом когда свяжемся, будет проведен встречный удар.

— Их что там пополнили, резервы подошли.

— Откуда.

— Понятно. На самом деле там от армии дивизия осталась, это если по головам посчитать. И почти все тяжелое вооружение они по пути прое……ли. И потом с голым задом на пулеметы в лоб. Пусть лучше сидят и зарываются в землю получше. Сами прорвемся. Сообщите в Москву, пусть сидят, ни какого встречного удара. Единственно, когда будем выходить, уточним потом место и время, чтобы дружественного огня не было.

Поступили доклады о успешном завершении операции и что все начинают движение к нам, кроме Беклешева. Там только процесс сбора трофеев начался.

Время пока есть. Судя по всему хваленная немецкая машина, если образно говорить, не забуксовала, а просто сломалась.

Кстати что там у немцев творится в штабах.

— Шок и отрезвление. Вопят о подкреплениях.

— А у наших.

— Героически отбивают немецкие атаки и стоят, те которые напротив нас. Соседи слева и справа стоят, но каждый раз на новом месте.

— Аналитическую информацию и реальные факты в Москву отправили.

— Да. И в Генштаб также. Если б не наши успехи и почти прямое подчинение, давно б уже паникерство и трусость с клеветой прилепили.

— Ну, если им глаза открывать на правду не хочется и им нравится страусинная политика, флаг им в руки и якорь в жопу. Просто кадры которые сейчас и здесь про….ют фронт имеют покровителей в верхах, но это не надолго.

Нужно запросить информацию по замаскированным складам с вооружением и т. д.

Если по пути, надо вскрыть и забрать. А то подарят немцам, ну а мы когда выйдем и узнаем — точно кто-то за это будет расстрелян.

Принесли еще мокрые фотографии разгромленных аэродромов. Красота.

Пока рассматривали и прикидывали, сколько и чего немцы потеряли, начали прибывать дивизионы, командиры сразу с докладом стали заходить.

Если коротко — справились, думал я слушая доклады командиров. Можно поручать уже и более сложные задачи. Но контроль и еще раз контроль.

Подошли командиры разведгрупп, проверяющих уничтоженные аэродромы.

Выслушав доклады, похвалил и отправил их заниматься дальше своими делами. Да немцам мало не покажется, потерять в один миг больше сотни самолетов и самое главное — это летный и технический состав. Специалисты — это то, что самое ценное на войне.

Зашел дежурный с шифрограммой из Москвы. Те готовы забрать раненных у нас, нужно место и время. Самолеты Ли-2 будут.

— Помяни….. он тут как тут. Беклешеву передайте, пусть держит аэродром и готовится принимать самолеты. Дал распоряжение Малышеву. В помощь отправьте на вот эти точки, показал на карте, по одному танковому взводу со взводом десанта. Поставим на всякий случай усиленные блок посты по округе.

Готовьте пакет документов и фотографии обязательно положите. Начмеду — пусть раненных готовит и подвозит к Беклешеву. Передайте Москве, что готовы принять хоть сейчас не сколько самолетов. Сообщите о уничтожении аэродромов, небо над нами относительно чистое. Остальным отдых, приведение себя и техники в порядок и готовность выступать.

Пошла работа, все закрутилось. Сам рассматривал фотографии, главное не мешать людям делать свою работу.

Пришел наш молчи-молчи, испросив разрешения, присел рядом. Что то мнется, хочет что-то сказать и не решается.

— Ну колись, давай Иваныч, что там такое могло случится, что ты аж не в себе.

— Может, выйдем подышать на улицу свежим воздухом.

— Пошли, подышим, в мыслях — интригующее начало.

— Тут такая не простая ситуация получается. В принципе, я нарушаю кучу инструкций и законов принятых в органах, но уж больно не однозначная ситуация складывается. И не с кем посоветоваться кроме Вас.

— Не ходи вокруг да около, что за ситуация.

— Мы проверяем всех присоединившихся к нам, за ними устанавливаем, по возможности, наблюдение.

— Ну, предателя выявили или кого то подозреваете.

— Да нет, тут не много другое. Вы инженера из ремроты, Сванидзе помните, к нам прибился не сколько дней назад. Вы еще просили за ним посмотреть, мол его лицо кого то Вам напоминает.

— И что.

— У меня фотографическая память на лица. Я тогда понял, что тоже видел это лицо. Но вот при каких обстоятельствах, вспомнил только сейчас. Он из органов, во всяком случае, я его видел еще до войны в одном учебном месте. Я там повышал квалификацию. У него тогда две шпалы было и эмблемы темно синего цвета.

— Интересно девки пляшут, по четыре прямо в ряд. Выводы. Может присматривающий.

— Нет, там таких на такие дела не посылали. Или свое задание, или просто попутчик до выхода к своим.

А я задумался над фамилией и лицом. Не, ну не может быть, хотя если я здесь, то все возможно в нашем мире.

— А пошли кА мы проведаем ремроту, там и поговорим с ним как бы случайно. Чайку попьем, поговорим, мысль тут одна появилась, надо проверить.

Найдя командира ремроты, отвлекли его от работы.

— Петрович, мы тут мимо проходили и так чайку попить захотелось, что аж не в мочь стало. Не угостишь ли.

— Прошу ко мне в кабинет, приглашающем жестом показывая на кунг и начав подыматься по лесенке в салон.

Поднявшись в импровизированное КБ, присели.

— Петрович, тут у нас секретная работенка наметилась и нужен инженер, есть кто не занятый в проектах или кого можно забрать на другой проект.

— Ну, сразу вот так и не скажу, надо подумать.

— Есть такой товарищ у тебя, по фамилии, Сванидзе. Что он из себя представляет, в человеческом смысле и как специалист.

— Спокойный, ответственный, знающий инженер. К проектам кстати не подключали, потому что и так работы хватает, да и появился не давно.

— А как нам с ним поговорить бы на едине.

— Сейчас приведу.

Петрович вышел, а я стал осматриваться. Кульманы, стол, доска школьная на стене, тумбочки вместо столов, с замочками, несколько стульчиков винтовых, можно выкручивая или вкручивая поднимать или опускать сиденье без спинки.

Загремела лесенка, в дверь зашел Петрович со Сванидзе. Представил его нам и извинившись, уточнив нужен ли он нам, ушел по делам.

— Присаживайтесь, товарищ Сванидзе, в ногах правды нет, да и выше ее тоже нет. А как Вас зовут напомните мне пожалуйста.

— Яков Алексеевич.

— Очень приятно, ну мне представляться думаю не стоит, знаете и так. Да и Петра Ивановича тоже должны знать. Нам тут для одного секретного дела потребовался инженер и Иван Петрович посоветовал нам Вас. Поэтому Вы здесь.

Понимаете вашу биографию или то, что Вы написали за неё, мы прочитали и у нас появилось не сколько к Вам вопросов. Не могли бы Вы нам на них дать ответы.

— Меня, в чем то подозревают.

— Да нет, просто насколько Вы нам можете быть полезны или вредны.

— Ну так давайте проведем что-то типа экзамена.

— Во, согласен, перебиваю я. Мы будем представлять как бы экзаменационную комиссию, Вы будете как студент отвечать на вопросы в билете. Согласны.

— Не возражаю, а Ивана Петровича или кого то из специалистов не будет в комиссии. Все таки есть специфика профессии.

— Нет, как специалиста Вас уже освидетельствовали. Остались обще образовательные вопросы и здесь мы как ни будь сами справимся.

— Ну давайте первый вопрос.

— Мы поступим проще, я Вам зачитаю весь билет.

Первый вопрос — какое Ваше воинское звание и ВУС, про артиллерийскую легенду не надо.

Второй вопрос — почему у Вас фамилия и отчество дяди, а не ваша фамилия и отчество отца.

Третий вопрос — а что Вы здесь забыли, если ваш наркомат не здесь.

Причем по всем вопросам желательно дать правдивые ответы.

— Вы меня с кем то путаете.

— Ну путаем, значит путаем. Чтоб не ошибиться, если Вы не ответите на вопросы, Вас просто расстреляют по подозрению в шпионаже и все.

— А узнать, за кого меня принимаете, можно.

— А нужно ли, у Вас математический склад ума, Вы хорошо играете в шахматы, значит уже просчитали ситуацию. То что Вам приписывают как спокойствие, на самом деле Вы просчитываете варианты поведения, хотя отцу Вашему и не нравится в Вас не которая не решительность как он думает.

— Вы меня лучше меня знаете, зачем тогда эта комедия.

— Просто пострадает много людей ни за что, если что-то случится и об этом узнает кто-то, кто тоже может перепутать. Поэтому нам и хотелось бы расставить все точки над и.

— А можно, хотя бы вкратце ответы озвучить на вопросы, с кем меня путают. Если все равно меня расстреливать будут.

— Понимаете, если бы Вы сами ответили на вопросы, причем правильно, мы бы тогда запросили по своим каналам медицинскую карту с описанием примет и шрама от ранения, якобы полученного в результате не удавшегося самоубийства, по легенде, что и являлось бы окончательной сдачей экзамена. И отправили бы Вас самолетом, который прилетит скоро, домой к отцу.

— А есть варианты еще, без самолета.

— Есть — в землю или в самолет. Вам выбирать.

— Самолет лучше, но может есть еще какой то вариант остаться.

— Нет. Мне хватит немцев, кроме еще одного геморроя. Иванович забирай, под твою личную ответственность и пока в самолет не посадишь, даже в туалет вместе ходите. И без глупостей пожалуйста. Все идите оба.

— А как его фамилия настоящая, наклонившись быстро ко мне. спросил Иванович.

— А я откуда знаю, на понт брал, отправим в Москву пусть там разбираются.

Они ушли, а я сидел и думал над финтом истории.

Старший сын Сталина занимался закупками для СССР фабрик, заводов и т. п, причем тысячами. Только из Америки что-то больше 1500 единиц закупили. А сколько из Европы, в частности и из Германии также. Причем для понимания — не станок или несколько, а полные производства в сборе.

Чтобы государство было сильным нужно, прописная истина, кстати, торговать не сырьем, а уже переработанным продуктом. Создавать рабочие места, увеличивать благосостояние народа, что автоматически увеличит поступления в бюджет. Надо заметить — не себе и на себя — а государству.

А что происходило в будущем — все эти олигархи воровали тут, а заводы, фабрики и т. п. открывали за рубежом. Улучшая и укрепляя вражеские государства. Дерьмократы х……При этом всякая шелупень горлопанила в их поддержку, проводя подрывную политику, в качестве пятой колоны.

Все помнят как шушера пи….болила про то что ценности продавали, а то что купили и где разместили, как при этом улучшилось и увеличилось, они молчали.

Вот так вот. А Яков — так где-то и сгинул в прошлой — будущей истории. И информации о нем не было подано правдивой, кроме всем известной немецкой дезы, только из за того, что правда смертельно не приятна была пост Сталинской верхушке, не говоря уже о вражеской дерьмократии начиная с девяностых. Бо быдло тоди пытання станэ задавать — чому так, та щей стрелять начнэ.

Выйдя с кунга, Яков Джугашвили, прокручивал в голове разговор с командиром, пытаясь вспомнить где они могли пересекаться. А то что пересекались, это точно, уж очень про него много знает. Но молод еще, не понятно. Может чей то родственник или очень доверенное лицо. Ладно не будем ломать голову, главное я уже завтра увижу родных. Да вовремя эта танковая группа подвернулась, а то так бы и сгинул без следа.

Посидев еще пару минут в кунге, пошел предупредить Петровича, что забираем у него Сванидзе. Предварительно оставив у кунга охрану, до прихода хозяина, не оставлять же его открытым.

Пока разговаривал с Петровичем, прискакал посыльный, есть новости, ждут в штабе. Там у КШМки палатку штабную развернули. Кстати прискакал в прямом смысле, а не переносном.

— Лейтенант, откуда такой транспорт у тебя, обратился к посыльному.

— Так, это ж одна из новостей. Разведка обнаружила в лесу лагерь с гражданскими. Оказалось это конезавод эвакуируется. Там коней больше пяти сотен.

— Ну ни хрена ж себе новость. Нэ було баби клопоту — купыла порося. Ладно свободен, сейчас подойду.

Зайдя в штабную палатку вижу своих начштаба, комиссара и зампотыла, встающих и приветствующих меня. И вместе с ними встали трое гражданских, двое мужчин, уже в возрасте, и одна женщина лет тридцати. Красивая зараза, аж кровь по жилам побежала быстрей. Так что пришлось срочно закатывать себе губу вспоминая, что кавалеристки в сексе не очень. Что то там с клитором и седлом завязано.

А начштаба знакомил меня с директором завода, главным зоотехником и красавицей, оказавшейся парторгом. Пути господни не исповедимы.

Пошел деловой разговор про сложившуюся не простую ситуацию и стали искать выход из этой ситуации. Отправив гостей в столовую, обратился к начштаба.

— Что у нас там Москва.

— Пока молчит.

— Ну раз молчит, передайте шифрограмму — требуются конармейцы с личным оружием, с седлами и всей сбруей в количестве 500 человек. Коней на месте предоставим. Ответ ждем в течение часа. Надо их там пошевелить не много, а то вижу нюх терять начали.

Будем формировать три эскадрона, еще бы пару и был бы полк кавалерийский. Обрастаем имуществом и людьми, как собака блохами. Идите и пусть чайку там сообразят с бутербродами.

— А если не пришлют, трудная задача и так быстро. Скептически заговорил комиссар.

— Кто хочет, ищет возможность, кто не хочет, ищет причину. Война, а они там по мирному времени еще живут. Пусть шевелятся.

Принесли самовар, посуду и большую вазу с пряниками, еще пару тарелок с бутербродами. Одна — хлеб, масло, шпротина, другая — хлеб, масло, копченая колбаса.

Вернулся начштаба.

— Ну что там, Афиногенович, порядок.

— Два раза просили подтверждения. Обещали с ответом не тянуть.

— Ладно давайте пить чай и пересматривать нашу стратегию и тактику, если Москва удовлетворит наш запрос.

Спустя полтора часа пришел ответ из Москвы. Утвердили, ждите в полночь самолеты. Обратно заберут раненных.

— Так Афиногенович, у нас там скопилось стрелкового оружия, немецкого, вагона два, если не больше. Автоматическое оставляем, а винтовки и карабины вместе с раненными, если место будет, отправляем. Распорядись пожалуйста.

Сам пошел, встретив директора конезавода с компанией, в их лагерь. Посмотреть, пощупать. В общем занялся текучкой.