Таркин

7. МАСТЕРА ВОЙНЫ

ДВАДЦАТЬЮ УРОВНЯМИ НИЖЕ, примерно в таком же зале судебных заседаний, как и тот, где Таркин пытался выступить против ученицы джедаев Асоки Тано за убийство и подстрекательство к мятежу во время Войн клонов, стоял второй человек после Императора — Дарт Вейдер. Жестикулируя рукой в перчатке, он произносил речь перед двумя десятками собранных в предназначенной для обвиняемых части зала инородцев.

— Это здесь судил виновных Орден джедаев? — спросил Таркин у Амедды.

— О джедаях тут больше не говорят, губернатор, — ответил визирь таким же жестким и холодным тоном, как взгляд его бледно-голубых глаз.

Промолчав, Таркин переключил внимание на Вейдера и его аудиторию, судя по всему состоявшую из пленников. По обе стороны от темного владыки расположились заместитель директора Имперской службы безопасности Харус Айсон — коренастый светловолосый представитель старой гвардии с налитым кровью лицом — и незнакомый Таркину тощий тви’лек с красными головными хвостами. Позади этих троих стояли, заложив руки за спину и слегка расставив ноги, четверо имперских штурмовиков с бластерными винтовками и офицер в черной форме и фуражке.

— Похоже, некоторые из вас утратили бдительность, — говорил Вейдер, целя в слушателей указательным пальцем. В постоянно обновляющемся воздухе чувствовалась прохлада. — А может, вы просто решили игнорировать наши наставления. В любом случае пришло время решать — выбрать для себя более безопасный путь или понести наказание.

— Разумный совет, — заметил Амедда.

Таркин кивнул.

— Полагаю, последствия им известны. — Он бросил взгляд на чагрианина. — Айсона я знаю, но кто остальные?

— Отбросы с нижних уровней. — Амедда не скрывал отвращения. — Гангстеры, контрабандисты, охотники за головами. Корусантский сброд.

— По их виду можно догадаться. А кто тот тви’лек, что стоит рядом с владыкой Вейдером?

— Фока Сут, — сказал Амедда. — Префект тысяча триста тридцать первого уровня, где орудует большинство этих подонков.

Вейдер расхаживал перед слушателями, словно готовящийся к прыжку зверь.

— Свободы и привилегии, которыми вы пользовались и злоупотребляли во времена Республики и Войн клонов, остались в прошлом, — вещал он. — Тогда имело определенный смысл закрывать глаза на беззаконие и даже, и некотором отношении, поощрять его. Но времена изменились, и вам придется измениться вместе с ними.

Вейдер замолчал, и зал заполнил громкий шум его дыхания. Таркин не сводил с него взгляда.

«Наследие Таркинов даст тебе доступ ко многим влиятельным лицам и во многие круги общества, — говорил ему отец. — В дополнение к этому мы с матерью сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь тебе осуществить свои желания. Но только сила твоих амбиций способна свести тебя с теми, кто поддержит тебя на пути к вершине и в конечном счете вознаградит тебя властью».

По окончании войны подобную поддержку Таркину иногда оказывал Вейдер, как в окрестностях Джеонози-са, так и во время политических и военных кампаний по всей Галактике. У Таркина давно возникли подозрения насчет того, кто скрывается за черной маской и шлемом Вейдера и что сделало его таким, но ему хватало ума не озвучивать свои соображения.

— Чтобы ваша нынешняя деятельность не препятствовала планам Императора, — продолжал Вейдер, — советую подумать о том, чтобы перебраться в сектора Внешнего Кольца. Или можете остаться на Корусанте, рискуя получить длительные сроки в имперской тюрьме. — Он сделал паузу, давая осознать смысл услышанного, а затем, уперев в бока руки в перчатках и расправив плечи под черным, до пола, плащом, добавил: — А может, и похуже. — Вейдер снова начал расхаживать по залу. — Как мне сообщили, кое-кто из присутствующих так и не осознал, что его недавние поступки демонстрируют вопиющее неуважение к Империи. Судя по его дерзкому поведению, он ими даже гордится. Но его двуличие не осталось незамеченным. Пусть же он станет примером, который, возможно, будет полезен остальным.

Вейдер внезапно замолчал, обводя слушателей взглядом, от которого наверняка бросило в дрожь каждого — и тойдарианцев, и дагов, и деваронцев. Он медленно поднял правую руку, сжимая ее в кулак, и многие нервно потянулись к воротникам, но целью Вейдера оказался стоявший меньше чем в метре от него префект-тви’лек, который неожиданно судорожно вздохнул и схватился за грудь, будто пронзенный копьем в сердце. Лекку Фоки Сута раскинулись в стороны от его головы, словно от электрического разряда, и он в агонии рухнул на колени. Из горла его вырвался хрип, кровеносные сосуды в головных хвостах начали лопаться. Глаза его остекленели, красная кожа стала бледнеть, затем руки его взмыли над грудью, словно в отчаянной мольбе, и он опрокинулся на спину, с силой ударившись головой о скользкий от крови пол.

Какое-то время тишину нарушало лишь дыхание Вейдера. Наконец, даже не взглянув на дело своих рук, темный владыка сказал:

— Пожалуй, на этом и завершим наше собрание. Или, может быть, у кого-то есть вопросы?

Командир штурмовиков сделал быстрый жест рукой, и двое солдат в белой броне шагнули вперед. Взявшись за безжизненные руки и ноги префекта, они поволокли его из зала, оставляя на полу кровавый след. Когда они прошли рядом с Таркином и Амеддой, голубое лицо визиря исказила гримаса смешанного с удивлением гнева.

Таркин едва заметно улыбнулся — ошеломленный вид Амедды доставил ему удовольствие.

— Владыка Вейдер, — сказал Амедда, когда к ним приблизился заместитель Императора, — мы воздержимся от просьбы не устраивать казни на виду у всех, но неужели среди них нет никого, кого вы готовы простить?

— Я подумаю над этим вопросом, — ответил Вейдер.

Бросив на него раздраженный взгляд, Амедда удалился, оставив Таркина и Вейдера наедине. Если на Бейдера и произвели какое-то впечатление слова чагрианина, это никак не сказалось ни на его поведении, ни на низком голосе.

— Давно мы не встречались на Корусанте, губернатор.

Таркин мельком глянул на нагрудник Вейдера, за которым скрывалась система управления дыхательным аппаратом, затем на ничего не выражающие черные линзы маски.

— Империя требует нашего присутствия в других местах, владыка Вейдер.

— Именно так.

Таркин посмотрел вслед уходящим штурмовикам:

— Меня заинтриговало случившееся с префектом Сутом.

Вейдер скрестил мощные руки на сверкающем огоньками нагруднике:

— Жаль, что так вышло. Перед ним стояла задача контролировать преступность в своем секторе, но он поддался искушению, предложив услуги «Дроид Готре».

— Что ж, похоже, душа его к тому не лежала, — заметил Таркин. — Странно, однако, что среди вашей аудитории не было никого из преступного синдиката «Край-мора».

Вейдер посмотрел на него — то ли безразлично, то ли возмущенно.

— С «Крайморой» мы достигли договоренности, — объявил он.

Таркин ждал продолжения, но Вейдеру, похоже, нечего было добавить, и они вместе направились к турболифтам. Амедда и его свита из имперских гвардейцев следовали за ними.

В Вейдере ничто не выглядело естественным — ни высокий рост, ни низкий голос, ни старомодная дикция, — но, несмотря на все это, а также маску и респиратор, Таркин считал, что он все же в большей степени человек, нежели машина. Хотя Вейдер явно подчинил Силу своим собственным темным целям, вряд ли можно было сомневаться в его прирожденной мощи. Столь же неподдельным был и его едва сдерживаемый гнев, не имеющий ничего общего с результатами действия некоей убийственной киберпрограммы. Но самой человеческой чертой Вейдера являлась его неистовая преданность Императору.

Именно постоянная готовность Вейдера исполнить любое задание Императора породила множество слухов. Говорили, будто он — двойник генерала Конфедерации Гривуса, которого Император держал в резерве, или генетически усовершенствованный человек или гуманоид, обученный или обучившийся древнему темному искусству ситхов, или попросту созданное в какой-то секретной лаборатории чудовище. Многие полагали, что подобное доверие подобному созданию со стороны Императора не сулит ничего хорошего в будущем, поскольку ни у кого не имелось сомнений, что Вейдер — самое ужасающее оружие Империи.

Таркин не всегда был согласен с тем, как поступал Вейдер с противниками Империи, но относился к темному владыке с немалым уважением, надеясь, что и сам Вейдер относится к нему так же. Еще в самом начале их сотрудничества, вскоре после того, как обоих посвятили в секрет мобильной боевой станции, Таркин понял, что Исидор знает о нем намного больше, чем говорит, и из-за выпуклых линз черной маски на него направлен внимательный изучающий взгляд. Именно тогда у Таркина появились первые подозрения относительно личности Вейдера. Позже, наблюдая полное взаимопонимание между темным владыкой и поддерживавшими его штурмовиками и его мастерское владение красным световым мечом, Таркин все больше убеждался, что подозрения его верны.

Вейдер вполне мог быть рыцарем-джедаем Энакином Скайуокером, рядом с которым Таркин сражался во время Войн клонов и которым пусть и с неохотой, но восхищался.

— Как дела на Сторожевой базе, губернатор? — спросил Вейдер.

— Через неделю снова окажемся на освещенной стороне газового гиганта, где легче обеспечить безопасность.

— И именно поэтому вы были против того, чтобы прилететь на Корусант?

Вейдер не мог об этом знать, но Таркин нисколько не удивился.

— Скажите, владыка Вейдер, визирь всегда делится с вами секретами?

— Когда я его прошу — да.

— В таком случае ему следует лучше обдумывать свои слова. Возможно, мне не хотелось покидать свой пост, но я вовсе не был против.

— Конечно — особенно после того, как вы узнали, что просьба исходит от Императора.

— Почему бы тогда попросту не назвать ее приказом? — усмехнулся Таркин.

— Неважно. Возможно, я поступил бы так же.

Таркин искоса взглянул на Вейдера, но промолчал.

— Ваше отсутствие как-то повлияет на график строительства?

— Никоим образом, — быстро ответил Таркин. — Компоненты для генератора гипердвигателя будут поставлены по графику с Дальней базы, где завершились начальные испытания. Продолжается работа над самой навигационной матрицей, так же как и над реактором гиперматерии. В данный момент меня также не слишком беспокоит состояние досветовых двигателей или генераторов защитного поля.

— А системы вооружений?

— С этим несколько сложнее. Нашим главным проектировщикам еще предстоит договориться насчет массива лазеров, а также необходимости протонного луча. Кроме того, проектировщики также обсуждают оптимальную конфигурацию комплекса кибер-кристаллов. Впрочем, причина задержки не только в их спорах — есть и другие производственные проблемы.

— Это никуда не годится.

Таркин кивнул.

— Если честно, владыка Вейдер, попросту слишком много голосов «за» и «против».

— В таком случае следует исправить ситуацию.

— Что я постоянно и предлагаю.

Они замолчали, войдя в турболифт, ведущий на основную башню дворца. Амедде и императорским гвардейцам ничего не оставалось, как подождать другой кабины. Все так же в тишине они начали подниматься с уровня на уровень. Вейдер остановил лифт на один уровень ниже самого верха и вышел. Таркин последовал за ним, но Вейдер остановил его, подняв руку:

— Император ждет вас наверху.

Турболифт доставил Таркина на вершину мира. Он вышел из кабины в большое круглое пространство с высокими окнами по периметру, из которых открывался вид на сотни километров во все стороны. Часть помещения отгораживала закругленная стена, за которой, как предположил Таркин, находились личные покои Императора. Главное место в зале занимал огромный стол в окружении чрезмерно больших кресел, одно из которых отличалось от других высокой спинкой и встроенными в подлокотники панелями управления. Предоставленный самому себе, Таркин бродил по залу, восхищаясь произведениями искусства и статуями, расположенными так, чтобы на них падали лучи восходящего или заходящего солнца Корусанта. Некоторые из них он уже видел до этого в апартаментах Верховного канцлера в здании Управления, в частности барельеф с изображением древней батальной сцены. Опоясывающий зал балкон заполняли высокие шкафы с текстами и запоминающими устройствами.

Пока Таркин разглядывал изящную бронзиевую статую, из своих покоев появился Император, одетый в свой обычный черный плащ с поднятым капюшоном. Создавалось впечатление, будто он парит над зеркальным полом.

— Добро пожаловать, губернатор Таркин, — произнес Император. Многим его голос показался бы зловещим, но Таркин ощутил в нем лишь легкое напряжение.

— Приветствую, мой повелитель, — слегка поклонившись, ответил он и, сделав широкий жест рукой, добавил: — Мне нравится, как вы тут все обустроили. — Император не ответил, и Таркин показал на бронзиевую статую фигуры в плаще. — Если мне не изменяет память, она стояла и в вашем прежнем кабинете.

Император коснулся статуи морщинистой желтоватой ладонью.

— Это Систрос, один из четырех древних философов Двартии. Я храню ее из сентиментальных чувств. — Он обвел рукой вокруг. — Часть остальных, пожалуй, можно назвать коллекцией военных трофеев. — Он снова посмотрел на Таркина. — Прошу вас, садитесь, губернатор Таркин. Нам многое нужно обсудить.

Опустившись в кресло, Император развернулся спиной к стене с окнами, так что его призрачное лицо оказалось в тени. Таркин сел напротив, сложив руки на коленях.

Как вновь подтвердил Нильс Тенант, об Императоре ходило не меньше слухов, чем о Дарте Вейдере. Тот факт, что он редко появлялся на публике и даже на заседаниях Сената, убедил многих, что нападение джедаев, которому он подвергся, не только изуродовало его лицо и тело, но и погубило уверенного в успехе политика, каким он был до войны. Император стал жертвой предательства тех, кто служил ему и поддерживал Республику в течение многих столетий. Некоторые на Корусанте даже признавались, что хранят добрую память о бывшем канцлере Финисе Валоруме, о котором они могли сплетничать без конца. Им хотелось видеть Императора прогуливающимся по Имперской площади, или на оперном спектакле, или на торжествах по случаю открытия нового строительного комплекса.

Таркин, однако, не стал затрагивать эту тему, сказав лишь:

— Похоже, Корусант процветает.

— Что верно, то верно, — кивнул Император.

— Сенат оказывает вам поддержку?

— Теперь он скорее служит, чем советует. — Император слегка развернулся в сторону Таркина. — Лучше окружить себя новыми лояльными союзниками, чем старыми предателями.

— Кто-то когда-то сказал, что политика — не более чем постоянное устранение противоречий, — улыбнулся Таркин.

— По моему опыту — именно так и есть.

— Но нужны ли они вам вообще, мой повелитель? — осторожно спросил Таркин.

— Сенат? — Император не удержался от едва заметной улыбки. — Пока что — да. — Пренебрежительно махнув рукой, он добавил: — Мы многого добились — и вы, и я.

— Прошу прощения?

— Кто бы мог подумать двадцать лет назад, что двое из Внешнего Кольца будут сидеть в самом центре Галактики?

— Вы мне льстите, мой повелитель.

Император пристально взглянул на него:

— Порой мне интересно — не кажется ли вам, родившемуся, как и я, на дальних рубежах, что нам следует прилагать больше усилий, чтобы воодушевить те планеты, которые мы победили в войне? Особенно во Внешнем Кольце.

— То есть вывернуть Галактику наизнанку? — ответил Таркин чуть резче, чем намеревался. — Как раз напротив, мой повелитель. Население тех планет стало виновником хаоса, и они должны заслужить право воссоединиться с галактическим сообществом.

— А те, кто колеблется или возражает?

— Они должны пострадать.

— Санкции? — спросил Император, явно заинтригованный ответом Таркина. — Эмбарго? Репрессии?

— Если будут упрямиться — да. Нельзя допустить дестабилизации Империи.

— Может, просто их уничтожить?

— Как сочтете необходимым, мой повелитель. Сила — единственная реальная и неоспоримая мощь. Зачастую с теми, кто не был в должной мере наказан, невозможно договориться, как и наставить их на путь истинный.

— Похоже на суровый отеческий урок, губернатор Таркин, — задумчиво проговорил Император.

— Так и есть, мой повелитель, -- довольно рассмеялся Таркин. — Хотя тут, пожалуй, требуется более личный подход.

Император развернул кресло к свету, и перед Таркином мелькнуло его лицо, похожее на облик мертвеца: расплавившаяся кожа под глазами, бугристый лоб. Даже после стольких лет он так и не смог привыкнуть к его виду. «Водя дружбу со змеями, рискуешь быть ужаленным», — сказал Император Таркину после того, как подвергся атаке четверых мастеров-джедаев.

Ходило много историй о том, что случилось в тот день в кабинете канцлера. По официальной версии, члены Ордена джедаев явились к Верховному канцлеру Палпатину, чтобы арестовать его, после чего последовала яростная дуэль. Никто так и не сумел дать удовлетворительного объяснения, каким образом были убиты джедаи или изуродовано лицо Императора, и у Таркина тоже имелись на этот счет собственные мысли. Судя по тому, что Император и Вейдер были родственными душами, оба они вполне могли быть ситхами. Таркин часто задумывался: не потому ли Палпатин стал целью желавших арестовать или убить его джедаев? Дело было не столько в том, что орден стремился захватить власть в Республике: джедаи попросту не могли смириться с мыслью, что член древнего ордена, которому они противостояли и который ненавидели, может стать героем Войн клонов и надеть мантию Императора.

— Спасибо, что остались служить Империи, а не занялись писательством, как некоторые ваши современники, — сказал Император.

— О, я до сих пор временами пописываю, мой повелитель.

— Военные доктрины? — с неподдельным интересом спросил Император. — Исторические исследования? Может, мемуары?

— Всего понемногу, мой повелитель.

— И даже несмотря на ваши обязанности губернатора сектора, у вас находится время?

— Сторожевая база далеко, и там в основном спокойно.

— Значит, она вас вполне устраивает? Или вы просто привыкли?

— Сторожевая — не такое уж неуютное место, мой повелитель.

— Даже когда ее атакуют, губернатор?

Таркин сдержал улыбку, понимая, к чему клонит его собеседник.

— Не поэтому ли вы позвали меня, мой повелитель?

Император откинулся на спинку кресла:

— И да, и нет, хотя я знаком с докладом, который вы переслали руководству разведки. Ваши действия на Сторожевой свидетельствуют о выдающейся интуиции, губернатор.

— Главное, — Таркин изобразил полнейшее безразличие, — что мобильной боевой станции ничто не угрожает.

— Нам уже не впервые приходится иметь дело со злоумышленниками, — столь же бесстрастно проговорил Император, — и этот раз тоже не последний. Во всех отношениях. — Он немного помолчал. — Пока у нас остаются враги, нужно быть начеку.

— Тем больше поводов обезопасить линии поставки, особенно через сектора, не находящиеся под моим личным контролем.

Император положил локти на стол и сплел длинные пальцы.

— Наверняка у вас есть идеи, как исправить положение?

— Не хотелось бы быть чересчур самонадеянным, мой повелитель...

— Ерунда, — бросил Император. — Говорите, что думаете, губернатор.

Таркин на мгновение поджал губы.

— Мой повелитель, мне нечего добавить к тому, что мы уже обсуждали раньше.

— Вы имеете в виду необходимость надсекторного контроля?

— Да. Каждый губернатор надсектора должен отвечать за контроль на нижестоящих уровнях — хотя бы затем, чтобы поддерживать порядок, не требуя помощи от Корусанта.

Император слегка помедлил.

— А кто мог бы занять ваш пост, если бы мне пришлось снять вас со Сторожевой базы?

— Возможно, генерал Тагге.

— Не Мотти?

— Или Мотти.

— Кто-нибудь еще?

— У Нильса Тенанта вполне достаточно опыта.

Император снова помолчал.

— Вы уверены, что неизвестным, атаковавшим Сторожевую, удалось взломать местный ретранслятор Голосети?

— Уверен, мой повелитель.

— У вас есть соображения, каким образом они сумели это сделать?

Таркин облизнул губы:

— Из-за необходимости лететь на Корусант я не смог провести полное расследование. Но — да, кое-какие соображения у меня есть.

— Не хотите поделиться ими с нашими советниками и руководством разведки?

— Если это послужит вашим планам — конечно, мой повелитель.

Император шумно выдохнул:

— Мы еще посмотрим, чьим планам это послужит.