Тайга – закон, медведь – хозяин (СИ)

Глава 5

Медленно заживали раны. Лежать раненый мог только на животе, есть не хотел. И лучше себя чувствовал на кухонном топчане. По вечерам Лена ставила ноутбук так, чтобы страдальцу было хорошо видно экран, и они с одинаковым удовольствием смотрели мелодрамы, детективы и боевики из домашней фильмотеки Игоря и Сони. Лена знала друзей Виктора только по именам, фамилию он не упоминал, и немного обижало, что он ей не доверяет…

Больной целыми днями следил за тем, что делает девушка. Иногда она что-то спрашивала, а он отвечал. Говорила Лена низким волнующим голосом, и конечно не понимала, как её голос действует на Стеклова. Пару раз он просто был рад, что лежит на животе — так соблазнительно выглядела девчонка. Часто она молчала — видимо, думала о родных…

Ленка за неделю перепробовала все средства из аптечки, но две самые глубокие борозды, оставленные грязными когтями медведя, никак не поддавались лечению. Тогда Стеклов сам нашел способ избавления от болячки. В один из дней он позвал собак в дом, попросил Лену снять повязку и сел на пол, подставив спину собакам. Те послушно заработали языками. Кромина чуть не онемела, когда увидела такой антисанитарный метод лечения, а потом возмутилась:

— Блин! Я тут все спиртом мою, перекись перевожу на тебя, а ты…

— У собаки язык чистый. Видишь, как Шайтан быстро очухался? — объяснял мужчина.

— Тоже мне нашелся Малахов плюс! — рассердилась девушка и ушла наводить порядок под навесом. Пустые коробки не сожгли и не выбросили, и теперь этот запас картона нужно было разобрать и сложить.

Довольный после сеанса «собакотерапии» Стеклов в одной рубашке вышел на крыльцо и не понял — Лена перебирала какие-то вещи в коробке и плакала навзрыд.

— Что с тобой? — не мог добиться ответа Виктор. — Что случилось?

Но Ленка мотала головой и говорить не могла. В сердцах мужчина отобрал коробку и вытряхнул её содержимое на землю — под ноги ему упали футболка и шортики, носки, спортивный костюм канареечного цвета, несколько шоколадок и усохших апельсинов…

— Это откуда? Где ты это взяла? — и тут он заметил листок бумаги в руке девушки, а когда выдернул его и прочитал, что там написано, то чуть не завыл от тоски…

«Леночка! Потерпи несколько дней, это для Сережи нужно. Стеклов нормальный мужик, не обидит. Сережа тебя скоро заберет», — такую записку написала Лерка, заботливо собравшая племяннице необходимые вещи.

«Ну,… настоящая блондинка. Никакого серого вещества! Сама же своего мужика продала», — думал Стеклов, но вслух говорил совсем другие слова.

— У Сереги что-то случилось! Просто мы не знаем, не мог он без причины так поступить! Не плачь, я все узнаю, во всем разберусь, — вытирал слезы с лица девушки и гладил её по растрепанным волосам. — Успокойся…

На следующий день он собрался и, несмотря на протесты Лены, ушел в лес к староверам. Новости от Рассказова ошеломили. Игорь летал с семьей в Геленджик отдохнуть и сходил в гости к Петру Никаноровичу — деду Лены. Визит одного из бывших учеников совершенно не удивил пожилого человека. Он с удовольствием показал сад, угостил гостя домашним вином и фруктами. Похвалился детьми и внуками. Оказывается Сергей, ужасно занятой на работе, нашел время и помог отправить племянницу Леночку учиться за границу. Но в Финляндии такие строгие порядки, что девочка даже не может позвонить, зато регулярно посылает деду и родителям весточки по электронной почте…

— Как я ей это скажу? — спрашивал себя Стеклов и даже стукнул кулаком по бугристому стволу сосны.

Он не мог понять и принять поступки Сергея, считал его трусом и подонком. Ну, кинул тот партнера по бизнесу, это случается. А причем здесь Ленка? Сколько Кромин собирается держать родных в неведении?

Измученный дорогой и переживаниями Виктор вернулся поздно, Лена уже начала волноваться. Бросилась ему навстречу.

— Все нормально, я тут знакомых на реке встретил, приехали в соседнюю избу пожить. Они новости привезли, — начал было рассказывать Степнов.

Но радость моментально потухла в глазах Лены.

— Когда в следующий раз ты увидишь рыбаков, геологов или разведчиков то попроси передать привет от меня домой. Я телефоны напишу, куда звонить, — ледяным тоном сообщила девушка. — Как тебе везет! Только выйдешь в лес, сразу же знакомые встречаются. А мне только медведи и вруны…

Он рассказал все сразу. И про телефон у староверов, и про поездку Рассказова к черному морю, и про её учебу в Финляндии. Ожидал слез или истерики, но Ленка обрадовалась.

— Учебный год до июня длится. Мы же вернемся к этому времени?

— И что ты дома скажешь?

— Да какая разница, главное что они живы и не переживают за меня. А письма Лерка пишет, это она в мою почту залезла. Я тогда ушла и даже страничку не закрыла, — рассуждала Кромина.

Стеклов поежился, и девушка моментально заметила его движение.

— Как спина? Придется смотреть.

— Достала уже эта медицина, — сопел пациент, стягивая рубашку и поворачиваясь. — Ну, что там у меня?

— Нельзя тебе много двигаться, опять коросту содрал почти до крови, — ворчала Лена. — А руку где повредил?

Она заклеивала кусочками лейкопластыря ссадины на костяшках пальцев и возмущалась неосторожностью Стеклова.

Оба высказывали претензии. И оба скрывали, что перевязки доставляют им необъяснимое удовольствие.

Виктор никогда не был обделен вниманием женщин, да и в аскеты не записывался. У него всегда были подруги для приятного близкого общения. Свою «заинтересованность» по отношению к Лене он считал всего лишь результатом вынужденного воздержания. Ну как можно спокойно себя чувствовать, когда рядом ежеминутно, ежечасно находится красивая молодая девушка?

Но сейчас Стеклов сидел и млел от того, что она просто прикасается к нему. Он чувствовал её дыхание где-то у себя между лопаток, когда она наклонялась, и радовался, что Лена не видит глупой улыбки на его лице. В том, что улыбка глупая, он не сомневался. С сожалением представлял себе, что скоро раны зарубцуются окончательно, и перевязки прекратятся.

Но с другой стороны он был рад, что этот медпункт закроется — нельзя ему Ленку трогать. А раз нельзя, то нужно реже видеть её, чтобы мысли глупые в голову не лезли. И Стеклов решил каждый день уходить на охоту.

Девушка тоже думала и не могла понять себя. Она благодарна была Виктору за одни поступки и сердилась на него за другие. Но едва сдерживала дрожь в руках, когда дотрагивалась до него во время перевязок. Сильные мышцы, смуглая кожа… Она совершенно не помнила, как у них все было в тот единственный раз. Но когда представляла, что он прикасался к ней и обнимал, то губы моментально сохли, а в животе все стягивалось в один комок и начинало пульсировать. Первое время после пьяной ночи она боялась, что он будет каждый день приставать со своими естественными потребностями, потом успокоилась, но была уверена, что рано или поздно он все-таки придет к ней, и не знала как себя вести. Сейчас, несмотря на хорошие новости о родных, Лена жила в осознании собственной бесполезности и никчемности. Если бы не она, то никакой истории с медведем не случилось, не нужно было бы никому швы накладывать, готовил бы Стеклов себе сам вкусно и быстро. А так она все время создает ему проблемы. Она — просто случайная соседка, которую пока некуда пристроить.

Лист с деревьев облетел, дни стали ветреными и холодными. В октябрьском воздухе уже пахло скорым снегом. Каждое утро теперь Стеклов вставал и собирался в лес. Лена готовила ему с собой еду, наливала в термос чай. Возвращался он почти в сумерках, возился на улице или в бане с добычей, потом они быстро ужинали и уставший охотник падал спать, а Лена подолгу сидела в комнате и смотрела в темноту. Можно было что-то почитать на телефоне или ноутбуке, но зарядки надолго не хватало, поэтому приходилось ограничивать себя, хотя времени свободного было без меры. Раньше она ждала вертолет, а теперь ждала известий, как ждет заключенный ответа на прошение о досрочном освобождении.

Целыми днями она была одна. Топила печь, кашеварила, качала пресс и отжималась, чтобы занять себя чем-то. Даже попроситься в лес с Виктором не пыталась. А что обуть? В её кроссовках или галошах можно было добежать до туалета или бани и всё. Неожиданно для себя стала читать стихи, те, что были на флэшке, подготовленной Соней. Над некоторыми, написанными без рифмы, смеялась или просто удивлялась — не могла понять смысла, а иные и с рифмой не воспринимались. Но потом наткнулась на одно, которое легко запомнилось и в душу запало.

Виктор из леса иногда приносил что-то интересное: гриб-трутовик необычайно алого цвета, камешек с блестками, ветки рябины. Но дарил это обыденно, даже не дарил, а просто выкладывал на стол. И хотел порадовать, и старался, чтобы она не подумала о нем лишнего. А Лена воспринимала это как снисхождение или жалость. Они разговаривали, словно соседи в коммуналке — о бытовых проблемах. Единственной радостью были собаки — о них говорили с удовольствием и весело.

Октябрь уже перевалил за половину, когда вместо дождя с неба стала сыпаться снежная крупа, а потом и настоящий снег пошел. Но было его немного. В очередной раз Стеклов ушел на охоту и взял с собой только Шайтана, а Белку оставил дома с Леной. Часов с двенадцати дня повалил снег, какого Кромина в жизни не видела. Пушистые хлопья сыпались как из разорванной лебяжьей перины, плотно устилали землю, за несколько часов выпал слой сантиметров сорок, а снегопад не прекращался…

После восьми вечера девушка уже не могла спокойно сидеть, она бегала к окну и двери, вглядываясь в бесконечное белое марево и ожидая охотников. Ещё через пару часов Лена плакала от бессилия и страха и не представляла как в такой обстановке можно найти избушку, затерянную в сугробах. Включила электростанцию, мощный прожектор вырезал из темноты кусок пространства и осветил его. В какую сторону направить поток света? Откуда идут заплутавшие в лесу Виктор и Шайтан?

Зачерпывая галошами снег, Ленка пробралась к лестнице и залезла на неё поближе к прожектору, а потом подняла его и почти вертикально направила в пестрое от снега небо. Снег падал на стекло, таял на нем и сползал по бокам. Девушка сходила в дом, надела большие валенки Стеклова, теплую куртку с капюшоном и варежки и заступила на вахту. Сколько времени она сметала снежную кашу со стекла прожектора, Лена не представляла, но чуть не упала с лестницы, когда Белка залаяла и кинулась в лес. Каким образом в таком безмолвии, накрывшем землю, как ватное одеяло, собака услышала что-то?

Направив луч света в нужном направлении, Кромина побрела вслед за лайкой. Облепленную снегом фигуру она не заметила, пока не споткнулась об неё. С трудом дотащились до избы, и все ввалились в неё: похожий на сугроб Стеклов; толстый от набившегося в шерсть снега Шайтан; Лена, в огромных валенках и куртке с чужого плеча выглядевшая, как падчерица из сказки про двенадцать месяцев; счастливая Белка, поочередно облизывающая каждого из присутствующих…

Виктор до того устал, что даже говорить не мог, не то что шевелиться. И только теперь девушка поняла, почему он тяжело шел и словно распух — на спине охотника был увесистый рюкзак. Лямки рюкзака обледенели, и снять его удалось только вместе с курткой. Так же непросто оказалось стащить ботинки — шнуровка была запечатана снегом, и Лена даже не стала пытаться её распутать.

Лена помогла Стеклову выбраться из комбинезона, и он уснул сидя на топчане, пока она наливала ему суп. Он не проснулся, когда девушка тянула его, укладывая удобнее. На маленькой кухоньке пахло мокрой одеждой, на влажном полу развалились собаки, мешок с добычей стоял у самых дверей.

Кромина сходила и выключила электростанцию. Она не успела зарядить телефон и ноутбук, да и аккумуляторы к лампам тоже не догадалась поставить на зарядку. В полной темноте добралась до кровати, но бессонницей в эту ночь не страдала и даже снов не видела…

Собаки утром проснулись первыми, сначала ждали в темноте, когда их выпустят во двор, потом стали царапать дверь. Белка подошла к спящему Стеклову, сунула мокрый нос почти в ухо хозяина и заскулила. От такого будильника мужчина расстался со сном моментально. Захлопнув за лайками дверь, он понял, что не просто голоден, «жрать хочется, аж жуть» — вот как это называется. Освещение не работало, он нащупал под матрацем маленький фонарик и посветил на стол и на печь. Остывший суп ел прямо из поварешки, придерживая рукой казанок, будто тот был с ногами и мог убежать. Подавился, когда услышал за спиной хрипловатый голос.

— Ты на лешего похож, бородатый…

— Блин, так и помереть можно от неожиданности… Кхе… — хватал воздух ртом и кашлял.

Кромина подошла, но хлопать по спине не стала, помнила, что там ещё не все раны окончательно зажили. Поставила на стол большой фонарь и включила его. Достала хлеб, тарелку с кусками холодного вареного глухаря, заварку и термос с кипятком. Пододвинула все это к Стеклову. Он понимал, что должен поблагодарить Лену за вчерашний день, молчать было по-свински, но говорить что-то, глядя на стол и сглатывая слюну, не хватало сил, а потом оторваться от еды оказалось совершенно невозможно.

Лене было приятно смотреть на него, что бы он ни делал, но она старалась откровенно не пялиться, чтобы Виктор не заметил. Потом и вовсе отвернулась к печке, стала подбрасывать дрова в топку.

— Лена, я не знаю какими словами тебя благодарить, все равно мало будет, — она вздрогнула от его голоса, но посмотреть боялась.

«Это он мне говорит?» — не могла поверить Лена.

— Я бы по такой погоде сам не нашел дорогу, да и Шайтан не смог бы, — как-то неуверенно говорил Стеклов.

— Мне страшно было, — невпопад ляпнула Ленка и посмотрела на Виктора через плечо.

— Мне тоже, — честно признался он. — Как только снег пошел, так мы сразу сюда двинулись. Там за сопкой на ручье лось неудачно под лед провалился и ногу сломал. Молодой совсем. Пришлось пристрелить, вот я и провозился, пока разделал. Сегодня нужно сходить и забрать его, но часть мяса я уже принес.

Ленку в данный момент совсем не интересовало мясо, хотя глухари уже порядком приелись.

— Спасибо, — мужчина подошел сзади и осторожно прикоснулся к плечу девушки.

— Так ты же тоже на медведя тогда…

Голос у Виктора изменился, стал глуше.

— Что я? Я виноват, что так вышло. Нужно было ходить с тобой везде, а не… — он в сердцах махнул рукой. — Я знаю лес, а ты в первый раз в тайге. Хорошо, что обошлось малой кровью. Мне пора, сегодня так долго задерживаться не буду, фонари включать не придется. Баню протопи.

Он собрался быстро и ушел. А Кромина села на табурет и почти час не могла прийти в себя. Оказывается, Стеклов совсем не винил её в истории с медведем. И страшно ему было, как нормальному человеку. И даже «спасибо» сказал. Ленка покосилась на свое плечо, которое Виктор потрогал.

«Нифига себе — малой кровью обошлись. Да я пока эти курсы кройки и шитья пережила, чуть не поседела… И как он собирается лося переть на себе? Мясо!» — девушка кинулась к мешку, вокруг которого уже натекла темная лужа.

Раньше с крыльца сразу было видно все вокруг, а сейчас, когда навес между избой и баней превратили в крытый двор, выходить приходилось в полутемное пространство — несколько окошек, затянутых толстой полиэтиленовой пленкой впускали совсем мало света. Зато к основным «удобствам» и за дровами можно было ходить не по сугробам. Лена набирала очередную охапку дров для бани, когда услышала рев мотора. Ума не хватило бросить поленья, она так и выскочила на свет белый с дровами в руках…

Стеклов, с видом царевича на лихом коне, развернулся на снегоходе и, осыпав девушку снегом из-под гусениц, остановился прямо около её ног. Сзади в санях была видна лосиная туша.

— Ну, хозяйка, принимай добычу! Нам ещё староверы картошки накатили. И вот, — мужчина вытащил из саней валенки. — Это я для тебя выпросил. Они подшитые, но так даже лучше, теплее.

У потрясенной Ленки посыпались из рук поленья. Сказал бы кто пару месяцев назад, что она будет в восторге от старых валенок, мешка картошки и раскоряченной туши лося — лично назвала бы дебилом. А теперь вот даже дух захватило!

Позже, намывшиеся в бане и облопавшиеся жареной картошки с мясом, они сидели на топчане и смотрели, как Джулия Робертс выковыривает из зубов семена от клубники. «Красотка» устраивала обоих. Потом Стеклов спросил о том, что хотел узнать давно, но не решался.

— Лен, а ты в Нижневартовске какие-нибудь бумаги для Сергея подписывала?

— Ну да. Доверенности на управление акциями и на пользование счетом. Да там все равно на счету нет ничего, — спокойно ответила она.

— И в банке была? Ключ от ячейки у тебя?

— Ключ Сережа сразу забрал, сказал в сейф уберет, чтоб не потерялся. И акции он мне показал, они в ящике лежат вместе с чековой книжкой, дома для пользования только карточка осталась. Так интересно в этом хранилище. Идешь вниз по лестнице, охрана и сопровождающий молчат, и потом отворачиваются и ждут за углом. На большой двери замки, на ячейке — тоже, а на коробке цифровой замочек. А ключ совсем маленький. Я когда из Геленджика ехала, то он у меня на цепочке за пазухой был.

Ленка внезапно поняла, что рассказывает как-то по-детски наивно, и покраснела в ожидании насмешки, но Стеклов внимательно слушал и совсем не смеялся.

— Лена, он продаст ваши акции, а деньги вложит куда-нибудь по своему усмотрению. Дивиденды он воровал уже давно, — грустно объяснил Виктор. — Хотя… Может, попытается прибрать к рукам компанию. У него на руках самый большой пакет. А что с моей частью, пока я в розыске, неизвестно…

— Не сможет, — уверенно ответила Кромина. — Я сама цифры набирала и три из них местами переставила. Сначала хотела сказать, но мы торопились, и я подумала, что потом скажу. А потом решила посмотреть какое у него лицо будет, когда он открыть не сумеет. Глупо, конечно. Но хотелось приколоться, почувствовать себя миллионершей.

— Ты не представляешь, какое у него лицо было, — неожиданно засмеялся Виктор. Он хохотал и не мог остановиться.

— Тебе плохо? — заволновалась девушка. Она не знала, как останавливать истерику у мужчин, а Стеклов уже сполз с топчана на пол и даже икал от смеха.

— Ух, давно я… так не отрывался, — он попил воды из кружки, заботливо принесенной Леной. — Кромина, а медаль тебе дали неправильно!

Ленка уже решила, что он станет что-то «про блондинок» рассказывать, и чуть не обиделась.

— Да я всегда хорошо училась, — начала девушка, но Виктор перебил её.

— Золотую нужно было дать, — легко поднялся с пола, потрепал Лену по макушке и вышел из избы выключать электростанцию. И уже на улице сам себе сообщил. — Красотка!