Тайна чёрной «Волги»

Глава 3. ССД

– Значит, дошло дело до товарищей из Калинина? – директор второй андроповской школы Зоя Михайловна Петрик смотрела на Камышева со странной смесью скепсиса и надежды.

Они встретили ее в коридоре, когда строгая пожилая женщина с кичкой седых волос с неуместной для ее пола и возраста военной выправкой отчитывала молоденькую учительницу за слишком короткую юбку и яркую косметику. Та морщилась при каждом слове своей начальницы, но покорно стояла, опустив голову. То ли от стыда, то ли чтобы никто не увидел, как некрасиво кривятся губы, словно выговаривая какие-то непривычные для человеческого рта слова… При виде служебных удостоверений Зоя Михайловна обрадовалась, а проштрафившаяся девчушка, явно только после училища, наоборот, еще больше сникла. Однако Валерий был непреклонен и твердо пресек попытки Петрик включить его и Эдика в школьные разборки. Директриса с явным сожалением в голосе отпустила красную как вареная свекла учительницу, и та убежала прочь.

– Я лишь помогаю андроповским коллегам в их расследовании, – дипломатично ответил Камышев на уже подзабытый, но от этого не менее провокационный вопрос Петрик. – Нам бы поговорить с учительницей, которая видела черную «Волгу» сегодня. И с ребенком тоже.

– Это Ваня Самуйлов, – кивнула Зоя Михайловна. – У них сейчас заканчивается последний урок, я попрошу педагога отправить мальчика ко мне в кабинет. Там вы сможете с ним поговорить. А учительница, о которой идет речь, это наш математик Евгения Яковлевна Скрыль. У нее сейчас «окно», так что можете пообщаться.

– Где нам ее найти? – любезно уточнил Камышев.

– Четырнадцатый кабинет, – Петрик строго посмотрела на него поверх очков. – И не забудьте, что через двадцать пять минут вас будет ждать Ваня. Надолго я его задержать не смогу, сами понимаете. Родители волнуются, детей встречают после школы… Так что давайте, товарищи милиционеры, не посрамите погоны.

Выдав эту сентенцию, Зоя Михайловна уверенным шагом направилась прочь, двигаясь совершенно не по-женски, а как старый солдат в юбке. Эдик выждал пару секунд, воровато оглянулся, потом попил воды из школьного фонтанчика.

– Детство вспомнил, – улыбнулся он Камышеву, который терпеливо ждал, пока его коллега утолит жажду.

Евгения Скрыль оказалась высокой женщиной под сорок с длинной русой косой и вытянутым лицом, на котором резко выделялись старомодные круглые очки. Одета она была по-мужски, в клетчатую рубаху и бесформенные штаны, и если бы не молоденькая учительница, подвергшаяся остракизму со стороны директрисы за мини-юбку, и еще парочка ее коллег, Валерий решил было, что в этой школе явно что-то не так с женственностью. Хотя кто-то точно бы записал одну молодую особу в ведьмы – следователь снова с улыбкой вспомнил свою прабабку Машу и ее привычку вешать подобные ярлыки. Яркая одежда и подлый характер, говорила она, верные признаки. Вот только советская власть давно уже доказала, что сила не в чёрте, а в прямых руках и сильной воле. Валерий невольно вспомнил Петрик: уж на эту даму, явно послужившую в армии, можно хоть тысячи проклятий повесить, ей будет все равно. Только сплюнет и пойдет дальше тащить на себе школу, несмотря на любые проблемы.

– Евгения Яковлевна, у нас к вам, как вы понимаете, есть вопросы, – обратился к математичке Камышев, когда они с Эдиком представились и показали удостоверения.

– Конечно, – с готовностью кивнула Скрыль и жестом пригласила следователей присесть за парту в переднем ряду.

Валерий с трудом разместился на маленьком стуле, но вариантов не было. Апшилава присел рядом, достав яркий блокнот. На обложке была изображена девушка в откровенном наряде, и Эдик, смутившись, быстро прикрыл ее.

– Расскажите нам для начала, что сегодня произошло, – попросил Камышев.

– Я живу здесь неподалеку, – начала Скрыль, сделав перед этим глубокий вдох. – Во время большой перемены решила забежать домой, покормить кота. А когда возвращалась, увидела, как машина, о которой в последнее время в городе только и разговоров, стоит возле нашей школы.

– Что вас смутило в этой машине? – уточнил Валерий. – Почему вы обратили на нее внимание? Разве это единственная двадцать первая «Волга» в Андроповске?

– Ну, как… – Евгения Яковлевна поправила сползшие с переносицы очки. – Такие машины в городе есть, но черной, насколько мне известно, ни одной. В райкоме у всех более новые «Волги».

– Как я и говорил, – ввернул Апшилава. – Там сплошные «двадцатьчетверки» и одна тридцать один ноль-два.

– Так, дальше, – Камышев жестом попросил Эдика не вмешиваться.

– Меня это сразу же взволновало, – Скрыль одновременно нахмурила брови, вздернула нос и поджала губу. – В первой школе пропали два ученика, и перед этим их видели рядом с той машиной. У нас, к счастью, такого не было, но мы бдим. Я поспешила к этой «Волге», чтобы спасти ребенка – он стоял рядом и о чем-то говорил с одним из пассажиров. Я окликнула мальчика, он обернулся, и в этот момент двигатель машины завелся. Она резко тронулась с места и скрылась.

– Вы запомнили пассажира? – с надеждой спросил Валерий, отметив, что обязательно нужно будет добраться до первой школы. – Сможете его описать?

– К сожалению, его не было видно из-за солнечных бликов на стекле, – вздохнув, развела руками математичка. – А в салоне при этом как будто бы, наоборот, была темнота.

– Номер увидели? – вклинился Эдик.

– Номера не было, – Скрыль покачала головой.

– Ясно, – кивнул Валерий. – А машину эту вы видели в первый раз?

– Возле нашей школы – да, – ответила Евгения Яковлевна. – А так пару раз она попадалась в городе. Рядом с кладбищем, например.

– Интересное времяпрепровождение, – пробормотал Камышев.

Он попросил Скрыль дать письменные показания, затем они с Апшилавой, как и договаривались, поспешили в кабинет к директрисе Петрик, где их уже ждал пятиклассник Ваня Самуйлов, которого спасла сегодня математичка. Происходящее Камышеву одновременно и нравилось, и беспокоило. Нравилось – потому что картина все-таки начала вырисовываться. А пресловутая черная «Волга», похоже, обретала реальные очертания. Вот как раз этот факт Валерия и беспокоил – по его мнению, лучше бы она и впрямь оказалась пугающей городской легендой.

По пути им снова попалась та симпатичная молодая учительница, которую отчитывала директриса. Валерий присмотрелся – да уж, внешность яркая, наверняка от педагогов-мужчин отбоя нет. Вот только, судя по мрачному выражению лица, она явно по-прежнему была не в духе после начальственного нагоняя.

– Чего это она? – удивился Эдик, обернувшись вслед учительнице, когда она прошла мимо них с Камышевым, на ходу бормоча что-то себе под нос.

– Допекла ее, видимо, Зоя Михайловна, – Валерий пожал плечами, слегка притормозив и провожая красавицу задумчивым взглядом.

Девушка остановилась, продолжая выговаривать что-то неразборчивое, словно бы даже нараспев, и не ответила поприветствовавшему ее учителю физкультуры. Тот прошел мимо следователей, неся под мышкой оранжевый баскетбольный мяч и покачивая головой. Видимо, тоже расстроился.

– Пойдем, – Апшилава тронул Камышева за локоть, и оба направились дальше.

– Прошу вас, товарищи милиционеры, – когда они наконец-то добрались до просторного кабинета директора с непременным портретом Ленина на стене, Зоя Михайловна широким жестом пригласила их за массивный стол для совещаний. – А вот наш Ваня Самуйлов.

Сидевший на явно неудобном для него большом стуле мальчишка нахохлился и пристально смотрел на следователей из-под опущенных и сведенных бровей. Ноздри его слегка раздувались, а губы были плотно сжаты. Это говорило о том, что парнишка в гневе, но причина Камышеву была пока не ясна.

– Вы по поводу диверсантов на «Волге»? – спросил, набычившись, Ваня. – Еще бы завтра зашли.

– Так, давай без грубостей, – осадил его Валерий. – Ты ведь, я вижу, пионер, вот и веди себя соответственно.

– Извините, – пробормотал мальчик. – Я просто, как мог, старался их задержать, а Евгения Яковлевна их спугнула. Надо было ей сразу вам звонить!

– А вот с этого места поподробней, – заинтересовавшись, попросил Камышев, жестом заставив замолчать возмутившуюся было директрису. – С чего ты решил, что это диверсанты?

– Так они разговаривали очень странно, – ответил Ваня. – Как будто искусственно. В книжках так люди общаются и в кино про иностранцев. А еще они меня с собой уговаривали поехать – обещали показать какое-то дивное место. Это так тот сказал, лысый.

– Лысый? – заинтересовался Камышев. – Это хорошо, что ты его запомнил, потому что Евгения Яковлевна никого не увидела.

– Так она и не могла никого в этой машине увидеть, потому что далеко была, – мальчик вытаращил глаза, словно удивляясь недогадливости калининского следователя. – А я одного этого точно запомнил. Лысый, даже бровей и ресниц нет, лицо круглое… Шляпа такая как в кино. И пальто черное с высоким воротом, шею не видно.

– А других ты не разглядел? – уточнил Валерий. – Как они выглядели?

– Нет, – школьник помотал головой. – Я с этим лысым разговаривал, отвлекал его внимание… Чтобы задержать, а милиция бы прибежала и схватила его. И остальных его подельников. Там их еще вроде бы двое было – вместе с водителем. Тоже в шляпах и в пальто, это я разглядел…

Валерий мельком взглянул на Апшилаву – тот со скоростью пулемета строчил что-то в своем пошлом блокнотике.

– Ты молодец, Ваня, – кивнул Камышев. – Но давай ты больше не будешь пытаться самостоятельно задержать диверсантов, а лучше зови в следующий раз милицию или хотя бы просто кого-то из взрослых. Дело в том, что это очень опасные люди.

– Знаю, – вздохнул школьник. – Они пытаются извести всех советских детей.

– Ваня! – строго одернула мальчика директриса.

– Подождите, Зоя Михайловна, – сказал Камышев. – Иван, тебе это откуда известно?

– А вы разве не слышали? – пятиклассник снова округлил глаза. – Какой же вы тогда милиционер? Всем же известно, что диверсанты передвигаются на черной «Волге» с номерами «смерть советским детям»! ССД!