Тайна хранителя

11. Его не переиграть

Когда возвращаюсь на катер Валара, мой первый муж уже бодрствует. Я замираю, задумываясь над тем, почему именно сейчас мне захотелось назвать его мужем? Мы не обсуждали свадьбу, не планировали наше «долго и счастливо», только лишь вскользь проговорили о том, что когда-нибудь, когда испытания перестанут сыпаться градом на наши головы, мы пройдем обряды, объявив себя перед миром одной семьей. Для нас же особо ничего и не изменится: встретить свою шера-йю уже означает обрести семью, а, если я их принимаю, то автоматически соглашаюсь с этим фактом. Правда, женщина всегда может передумать. С одной стороны, это неплохо: мужья стараются для своей шера-йи, чтобы ей и в голову не пришло, что они недостаточно хороши для нее. Но сами могут пострадать, если на откажется от них. А стать отвергнутым ­– невыносимая мука.

Вспоминаю Сэта, и сердце сжимается от жалости. Наверное, это не то чувство, которое я должна испытывать к Хранителю, но других он не вызывает. Обычный мужчина давно бы погиб, но Хранитель обречен жить в этих муках вечно, ибо от него зависит и жизнь планеты. И сейчас, когда усилием воли и бог знает чем, Хранители выкачали из него остатки жизненных сил, меня посещают греховные мысли. Я искренне желаю этому мужчине освобождения, хотя понимаю, что так нельзя.

— Я по тебе так соскучился! — Ирим сгребает меня в охапку и с наслаждением вдыхает мой запах.

Это так душевно, так по-родному, что я не могу сдержать улыбки и просто таю в теплых сильных руках мужчины, что так быстро стал близким и дорогим.

— Пока ты спал, я была рядом, — провожу по жесткой щетине ладонями, приглаживая ее, кладу руки на мускулистые плечи, и теперь Ирим, большой и сильный мужчина млеет от моих простых ласк.

Риска и ее Хранители отводят глаза, не решаясь так ярко проявлять свои чувства. Между ними пока ничего не было, поэтому все трое пытаются держать дистанцию, хотя и смотрят друг на друга с неподдельным интересом.

— Валар справится? — я уверена, что справится, но хочу услышать ответ от Ирима, которому всецело доверяю. Мне необходимо знать, что все будет хорошо, иначе, не смогу дышать.

— Конечно, Зима моя. Валар выпутывался и не из таких передряг.

С интересом смотрю, требуя продолжать, но Ирим загадочно улыбается.

— Вернется, сам расскажет.

Он говорит так уверено, что сомнений не остается. Валар скоро вернется ко мне, и этот кошмар закончится.

Пока заставляю себя пить чай, чтобы хоть как-то отвлечься, Галт сообщает, что Валар и Сэт на месте. Хранитель Галатеи не тратит силы на усмирение энергий Земли, поэтому каким-то образом может подключиться к сознанию Валара и подсмотреть, что происходит вокруг него.

Я хоть и надеюсь на лучшее, но истеричка внутри меня прорывается сквозь броню спокойствия.

— Он ведь без оружия! Как он защитит себя?

— Нам не нужно иметь оружие, чтобы защищаться, — Ирим протирает капли чая, выплеснувшегося из чашки, которую держу трясущейся рукой, забирает ее и отставляет в сторону, — наше тело не так легко повредить. А отсутствие одежды говорит о том, что мы безоружны. Это символ силы, дарованной богами, и против этой силы человеческое оружие ничтожно.

— А климус?

— Если Хранитель полон сил, ему ничто не грозит. Поэтому я должен был отключиться ненадолго. Неизвестно, что задумал Дадо, и моя задача быть готовым.

— Спасибо тебе, — искренне благодарю своего мужчину, не понимая, откуда в нем столько ответственности, благородства, отваги.

— Посыльный Дадо на месте, – Галт прерывает нас, сообщая последние новости, — он доволен, климус не считывает энергий Сэта.

— Отличная работа! — Ирим коротко хлопает коллег по плечу, благодаря за помощь. Вместе мы действительно справляемся!

— Мы все должны сделать все возможное, чтобы избавить мир от Дадо, — отвечает Дэниз и тут же напряженно сосредотачивается.

— Что? — вскрикиваем в один голос с Риской.

— Земля…— выдыхает Дэниз, и мы наблюдаем за тем, как его лоб покрывается бисеринками пота.

Ирим сжимает его предплечье, но Дэниз резко отряхивает руку.

— Я справлюсь. А ты побереги силы, они точно понадобятся. Алиса, как ты?

Я прислушиваюсь к ощущениям – ничего особенного, только тревога. И пусть голова не раскалывается от боли, все равно хочется ее сжать, как баскетбольный мячик, и запустить подальше вместе с дурными мыслями.

Внезапный толчок сбивает незакрепленные предметы в кучу. Кипяток выплескивается из чашек, мелкое печенье ударяется о стену и крошками осыпается на пол. Наблюдая за этим, осознаю, что я не сдвинулась ни на дюйм – Ирим крепко удерживает меня, закрывая телом от всего, что могло бы навредить. Риска тоже в безопасности благодаря своим Хранителям.

Мы с опаской переглядываемся, пока мужчины решают, что делать.

— Магнитное поле планеты изменилось. Нам срочно нужно приземлиться, пока колебания не вывели из строя технику.

— Дадо…— озвучиваю я, понимая, что этот псих решил устроить армагеддон.

Садимся посреди поля, будто ныряем в изумрудные воды. Над нами пока еще голубое небо, но черные тучи на горизонте выглядят зловеще, так же, как и едва заметные смерчи, пока только набирающие силу.

Мужчины выходят первыми и помогают нам с Риской. Вдыхаю густой пыльный воздух и понимаю, что хочу в космос – сейчас он кажется наиболее безопасным местом.

Дэниз бледен, будто из него выкачали всю кровь, лицо Риски примерно того же цвета. Она недавно окунулась в этот ужас и, кажется, только сейчас начинает понимать всю серьезность и опасность происходящего. Еще бы! Как две бесстрашные дуры лезли в пекло, уверенные в том, что смогут победить злого гения? И где только были наши мозги?!

По напряженному лицу Галта понимаю, что теперь и он пытается поучаствовать в усмирении энергий Земли, и про себя молюсь богу, в существование которого особо не верила. Мне страшно так, как никогда раньше, хоть с нами самые сильные и надежные мужчины на свете. Только вот Валара не хватает. Думаю о нем и чувствую холод. Мне очень его не достает, будто кусочек души оторвали.

Ирим, сосредоточенный на энергетических процессах, ловит мое настроение и притягивает к себе, чтобы успокоить.

— Зачем он делает это? Ведь он поверил, что Сэт мертв?

Вопрос скорее риторический. Мы были готовы к тому, что Дадо не станет придерживаться договора.

— Мы все уладим, Зима моя, — он говорит уверенно и спокойно, а еще воздействует на мои эмоции, гася волнение.

Я благодарно обнимаю его в ответ и, закрыв глаза, прижимаюсь носом к груди и глубоко вдыхаю теплый терпковатый аромат его кожи. Голова идет кругом, ноги приятно слабеют, и я чувствую себя пьяной и счастливой. Уж лучше так, чем трястись от страха.

— Я говорил тебе, что скоро сезон зим?

Поднимаю потяжелевшую голову и с трудом навожу резкость – все же я слишком расслабилась.

— На Ману-ре растет особенный цветок…

— И я пахну им…Я помню, — улыбаюсь, чувствуя приятное тепло, разливающееся по телу. Такие интимные моменты привязывают меня к этому мужчине еще сильнее, а сияние метки на его коже красноречиво говорит о том, что и для Ирима это не простые обнимашки.

— Мы обязательно увидим это чудо! Поверь мне, моя маленькая сильная девочка, ты будешь в восторге!

— Верю, — я прижимаюсь к своему Хранителю еще крепче, но идиллию нарушает звук входящего вызова.

Все понимают, кто это, поэтому напряжение мгновенно возрастает. Ирим возвращается в катер, жестом прося меня остаться снаружи. Прикусываю губу и послушно топчусь на месте. Я хочу участвовать в деле, хочу быть полезной, меня просто разрывает от желания уничтожить Дадо своими руками и забить последний гвоздь в крышку его гроба, но холодный взгляд Ирима отрезвляет. Я ничего не смогу сделать. Ни-че-го.

— Я доволен вашей работой, — менторским тоном вещает наш враг, — но не думал, что вы так легко согласитесь на убийство ради…А кстати, ради чего?

Он делает выжидающую паузу, будто Ирим станет обсуждать с ним такие темы. Но понимая, что Хранитель не ведется, решает продолжать сам, начиная набрасывать собственные версии.

— Ради чужой планеты, или может быть ради девки? Не боитесь, что она может вас бросить так же, как моя мать бросила нас с отцом? Неужели перспектива стать жалкими отвергнутыми вас не пугает?

— Свою часть договора мы выполнили, — очередная попытка нащупать больное место с треском провалилась. Ирим непоколебим. Его тон ровный, настойчивый, — твоя очередь, Дадо. Нам нужен Алекс.

По нервному причмокиванию понимаю, что Дадо расстроен – театр одного актера не нашел своего зрителя.

— Что ж, лови координаты. Я жду тебя лично, Хранитель Ману-ра. И чтоб без фокусов! — раздраженно рявкает Дадо, и после его неприятного голоса тишина звучит мелодией.

— Ты пойдешь? — я бросаюсь на шею к своему мужчине, понимая, что Дадо запланировал. Я близка к истерике, в голове сумятица, а сердце выскакивает из груди.

Понимаю, что выбора нет. Вернее, есть, но не из тех вариантов, которые бы меня устроили. На кону жизнь Ирима и судьба планеты, и мне легче умереть самой, чем сказать, что для меня важнее.

Риска что-то бормочет, оттаскивая меня от Хранителя, и потом меня будто в прорубь окунают. Вижу перед собой горящие глаза Галта.

— Соберись, Алиса! Ты шера-йя великих воинов! Будь им поддержкой!

Моргаю, чувствуя, как меня наполняют уверенность и сила. Понимаю, что это Галт помогает мне взять себя в руки, и этого кратковременного вливания силы хватает, чтобы понять смысл его слов и начать жить этим смыслом.

— Акаиш, — Ирим сжимает крепкую ладонь Галта в своей, и Хранители без слов договариваются о чем-то. То же происходит и с Дэнизом, и я понимаю, чувствую, что мужчины прощаются. Что Ирим дает им наставления на случай, если с ним что-то случится, и слезы подкатывают к горлу.

Напрягаюсь всем телом до дрожи. Лишь бы не заплакать! Лишь бы не заплакать! Ирим не должен думать о моих слезах! На нем ответственная миссия по спасению Алекса, а значит и Земли, а мои переживания только собьют необходимый настрой.

— Я верю в тебя, любимый! — шепчу дрожащим голосом, глотая подступающие слезы.

Взгляд его становится мягче, Ирим сжимает мою талию и, приподняв, жарко целует в губы. Я пытаюсь отвечать, но бешеный коктейль из эмоций, бурлящий внутри меня, путает и сбивает.

Когда Ирим улетает, еще долго смотрю вслед его воздушного катера и не дышу, сжимая пальцами горло.

— Идем, капитан Зима, — Риска тащит меня в оставшийся катер, который был разобран на детали.

Он был пристыкован к судну на котором улетел Ирим, а без него представляет из себя бесполезную железяку, в которой разве что можно укрыться от дождя.

— Земля прощай? В добрый путь? — провожу пальцами по мертвой приборной панели, понимая, что сказочные заклинания здесь не подействуют.

— Расслабься, дорогая. У нас теперь есть, кому решать проблемы! — Риска гордо улыбается, расслабленно падая в кресло пилота, но меняется в лице, замечая своих мужчин, облачившихся в «гражданское», — уау!

— Неудобно, — выносит вердикт Дэниз, одетый в черную рубашку и черные джинсы.

— А по мне так неплохо, — Галт двигает мощными руками, проверяя, выдержит ли ткань футболки игру бицепсов.

— Ну да…весьма неплохо…— стонет Риска, пожирающая глазами своих Хранителей.

Выбираться к людям приходится по высокой колючей траве, пересекая нескончаемые овраги и холмы. Риска, раскрасневшаяся от нагрузки, продолжает стойко держать лицо, чтобы соответствовать своим мужчинам, хотя вижу, что капитан Лажа готова к тому, чтобы повесить язык на плечо. Зато представители сильной половины нашей компании свежи и полны сил.

Грешным делом, корю Ирима за то, что посадил воздушный катер хрен знает где, но тут же одергиваю себя. Значит так было надо.

Когда натыкаемся на стену густых зарослей акаций вперемешку с терновником, понимаю, что овраги были, в принципе, не так уж страшны.

В руках Дэниза и Галта не бог весь откуда материализовываются полуметровые тесаки, и те, оценив план работ, приступают к расчистке дороги.

— Прикинь…— мечтательно постанывает подруга, посасывая колосок, — и оба этих Аполлона мои! — она завороженно смотрит на то, как ее мужчины из непролазной чащи делают тоннель, а я чувствую себя лишней.

— У Аполлона был один ма-а-аленький недостаток, — пытаюсь поддержать беседу, хотя у самой настроение ник черту.

— Сплюнь! — испуганные глаза Риски напоминают блюдца, — не для того роза моя цвела, чтобы с лупой в спальню ходить!

На счет розы я бы поспорила, конечно, но в целом, она права. И неисправима!

— Готово!

Галт становится у ступней своей шера-йи, широко расставив ноги, и впечатляет нас своей мощью и высоким ростом. Дэниз присаживается на корточки рядом со мной и, извиняясь скашивает брови, а потом мир переворачивается.

Я оказываюсь в его руках и хлопаю глазами, не понимая, к чему это самоуправство.

— Прости, Алиса, но тебе придется потерпеть, иначе, мы выберемся отсюда к утру, — объясняет Дэниз и, включив какую-то невероятно бешеную скорость, пробирается сквозь колючие пни, оставшиеся от лесополосы.

Потерпеть…Да я в общем-то и не против была. В отличии от Риски. Умом она понимает, что мы действительно сильно замедляем процесс передвижения, но сердце ревностно колотится, боясь потерять свое. Она вместо того, чтобы расслабиться в руках мужчины, который дышать на нее боится, бдит, чтобы Дэниз не позволил себе лишнего. Впрочем, зря. Я стараюсь максимально отстраниться, рассматривая надвигающиеся воронки смерчей, а он сосредоточен на работе с энергиями планеты. Но Риске того не объяснить.

Спустя час мы, наконец, выходим к трассе. С неба срываются тяжелые капли дождя, ветер усиливается и тревожность поднимается к максимальной отметке. Пустынная трасса, занесенная пылью и сухой травой, навевает траурные мысли, а раскат грома пугает еще сильнее.

Когда вдалеке замечаем тусклый свет фар, оживляемся.

— Вам бы спрятаться.

— Зачем?

— Затем, что двоих девушек согласятся довезти с большей вероятностью, — кокетничает Риска.

— А вы не будете пугать людей своей мощью.

Знаю я, как на Хранителей люди реагируют. Инфарктов нам среди этой пустыни еще не хватало.

Но пока мы объясняли мужчинам простые истины, нас замечают и проносятся мимо с такой скоростью, что мы даже руки поднять не успеваем.

— Я же говорила! — возмущается Риска, обиженно пиная пыль.

— Солнце мое, на минутку! — Дэниз учтиво берет свою шера-йю под локоток и отводит в сторону.

Вот и встретились два одиночества. Брутальный самец и женщина, воспитанная в духе феминизма. Что ж…удачи вам, ребята! Лишь бы бурный скандал не перерос в бурную постельную сцену.

Чтобы не стать свидетелем семейной сцены, я бреду вдоль трассы, всматриваясь вдаль. Под завывание ветра мне хочется выть и самой, потому что на душе с каждой минутой становится все тяжелее. Я пытаюсь прислушаться и почувствовать своих мужчин, но ничего не получается. Раскачанные нервы не дают даже ровно дышать, что уж говорить о том, чтобы слышать свою интуицию.

— С ними все будет отлично! — легкое касание теплой руки, выдергивает из мрачных мыслей. Галт останавливает меня и смотрит в глаза.

— Знаешь, я даже не против того, чтобы ты внушил мне эту мысль, —поджимаю губы, потому что во рту становится невыносимо горько.

— Ты сама справишься. Просто знай, скоро вы встретитесь!

— Они даже не знают, где мы! — раскидываю руки в стороны, и ладони скользят по бесконечной глади безлюдного пространства.

— Тебя они найдут даже среди осколков бездны, Алиса! — смеется Хранитель и по-доброму обнимает, пытаясь успокоить.

Мне и правда становится легче, а когда Дэниз озвучивает, что вдалеке видит грузовик, так и вовсе хочу захлопать в ладоши!

Мужчины преграждают путь длинной фуре с драконом на бортах, становясь на обе полосы движения. На обочину водитель вряд ли рискнет съехать – не факт, что не увязнет в придорожной пыли. Мы с Риской отходим подальше, и я успеваю вскользь поинтересоваться, какой счет в брачном бою.

Она загадочно улыбается.

— Он меня уделал!

— В смысле?! И ты так легко в этом признаешься?

— Но я отыграюсь! — коварно щурится, глядя на Дэниза, и убедившись в том, что он смотрит, опускает вырез на груди чуть ниже, будто ей трудно дышать.

Ох, мальчики…Работы у вас непочатый край!

— Какого рожна?! Обдолбятся, потом под колеса лезут! — плюется водитель, вылезая из кабины, — а ну пшли на х…

На полуслове мужик умолкает, рука с битой плетью падает вниз, и орудие дальнобойщика гулко катится к обочине. Галт легко подхватывает здоровяка весом в центнер и забрасывает его в кабину. Тот кряхтит и стучит зубами, но про биту не забывает. Трясущейся рукой показывает на дорогу, и Дэниз возвращает ее хозяину. Водитель прижимает ее к себе как родную и жмется в угол, за шторку.

— Отдохни пока, — Хранитель отключает его сознание, и возвращается к нам.

Нас с Риской ловко подсаживают, и мы оказываемся в теплой прокуренной кабине. Дэниз садится за баранку и внимательно рассматривает конструкцию автомобиля. Да…это вам не высокие технологии.

— Я поведу! — вызывается капитан Лажа и забирается на колени Хранителя.

Его лицо меняется. Сосредоточенный мужчина глотает язык, хмурится и поправляет Риску, которая уже елозит по мужским бедрам, пытаясь устроиться.

Галт с трудом подавляет смешки, но подбадривает друга, сжимая его плечо.

Риска со счастливейшим видом заводит этот огромный тарантас и, завизжав от распирающего ее счастья, давит педаль в пол. Если бы не Дэниз, эта малявка не то что до педали не достала. Ее из-за руля не видно было бы. В общем, они отлично дополняют друг друга.

Едем долго и молча. Я жую губы, чтобы не ржать с безумного взгляда подруги, дорвавшейся до суровой жесткой техники, и с каменного выражения лица Дэниза, на причинном месте которого расселась его шера-йя. Блеск его меток проявляется все отчетливее, и я понимаю, что пацан долго не выдержит.

— Мотель через три километра! — Галт отрывается от карты в навигаторе и оборачивается назад, чтобы проверить хозяина грузовика.

Тот тихонько сопит. Хранитель достает из заднего кармана мешочек и отсыпает немного гонарской бирюзы.

— Щедро! — восхищаюсь я.

— Ему пригодится, — улыбается Галт, кивая на фото семерых дочек и супруги, приклеенное к стене над спальным местом. Надо же! А я даже не заметила.

У окошка с громким названием «Reception» гора окурков и пустая банка энергетика. Стучу по залапанному стеклу, надеясь, что в номерах есть антисептик или хотя бы спиртное, чтобы обработать все поверхности. Пусть меня не берет никакая зараза, брезгливость во мне зашкаливает.

Сонный администратор выдает нам ключи от номеров, даже не спросив документы. Рискиной ксивы достаточно, чтобы никто не задавал лишних вопросов.

В номерах аскетичная пустота и, как ни странно, чисто. В санузле от запаха хлорки щиплет глаза, и я со спокойной душой, залезаю в кабинку. Привожу себя в порядок, за час успеваю даже постирать свои вещи и высушить их полудохлым феном, и все это время как мантру повторяю: «Все будет хорошо!»

Внезапная легкость, возникшая в районе груди, придает сил, и я, сама не понимая, что творю, роняю тряпки в раковину и в чем есть, а точнее, без ничего, бросаюсь к двери. А там он – мой Хранитель. Чуть пригнув голову, он переступает порог ванной и протягивает руки, чтобы меня обнять.

— Валар! — запрыгиваю на него и целую, целую, целую…не давая сказать ни слова.

Запах дешевого лавандового мыла меняется на терпкую сладость свежего пота моего мужчины. Во мне просыпается что-то дикое, необузданное, что вынуждает меня впиваться в него пальцами и прижиматься еще крепче. Я зверею в буквальном смысле слова, и мое рычание смешит Валара. Он тихонько хмыкает мне в губы, не разрывая поцелуя.

Промежностью чувствую, что образ первобытной женщины пришелся ему по вкусу. Очень скоро ему становится не до усмешек, и теперь уже он сминает мое обнаженное тело и хрипло дышит, пока я улыбаюсь, довольная его реакцией.

Жесткая щетина царапает шею, но я еще больше выгибаюсь, подставляя себя грубым ласкам. Он проходит языком по вымытой коже и, злясь, что не чувствует моего истинного аромата, прикусывает шею, едва сдерживая себя, чтобы не причинить мне боли.

— Я так волновалась! — говорю с трудом, потому что не хватает воздуха. Валар спешно опускается вниз, к моей груди, и захватывает сосок, втягивая глубоко в рот, — Боже!

Крупные ладони беспощадно мнут меня, но мне плевать на синяки, которые могут остаться. Мне нравится эта дикость, сейчас я не хочу нежного секса.

— Я скучал по тебе, моя малышка! — причмокнув, он отпускает мою грудь, сжимает заостренный розовый сосок пальцами и скользит по влажной от слюны плоти.

— Я…— не успеваю договорить, как он прикусывает другой и начинает кружить над ним языком, оттягивая пальцами второй, — то-же…

Внезапно моя задница оказывается на прохладной поверхности. Пластиковый комод жалобно скрипит под моим весом, прося у нас пощады. Смотрю в темные глаза, сияющие бронзой, и понимаю, что пощады не будет. Ни комоду, ни мне.

Валар, будто голодный, прикусывает кожу на животе, зализывает красные пятна, остающиеся от зубов, и спускается ниже и ниже. Когда губы касаются лобка, инстинктивно поджимаю ноги, но он рывком разводит их в стороны, и горячее дыхание касается моего лона. Валар шумно сглатывает, рассматривая меня там, и медленно проводит пальцами, раскрывая губы.

Я жду, что он снова накинется на меня, но он нежно целует кожу между ног, не задевая самых чувствительных мест. Он ласкает меня пальцами, языком, и эта нежность изматывает, не дает достигнуть пика и вынуждает требовать быть пожестче.

Я кручу бедрами, чтобы язык и клитор, наконец, встретились, или чтобы хотя бы палец вошел в меня, но Валар будто издевается, доводя меня до исступления.

— Да трахнешь ты меня сегодня или нет?! — взрываюсь я, впиваясь в его волосы пальцами, и Валар в миг нависает надо мной.

— Сразу бы попросила! — издевательски улыбается он.

Но не успеваю ответить, как его член рывком погружается в меня на всю глубину. Вместо слов широко открытым ртом я хватаю воздух, а после бессвязно мычу, хватаясь одной рукой за его плечи, а другой за пластмассовый бортик комода.

Валар двигает бедрами резко, жестко, и звуки шлепков наших тел его заводят еще сильнее. Он наблюдает за тем, как я стону, запрокинув голову назад, как мои груди колышутся в такт его движениям, как пальчики на моих ногах поджимаются от удовольствия.

Слышу хруст и тут же оказываюсь прижатой к влажному от пота горячему телу своего мужчины. Смотрим на обломки комода и не чувствуем ни капли сожаления.

Переплетаю пальцы на его затылке, а он держит меня под ягодицы. Валар смотрит между наших тел вниз, на то, как его член входит во влагалище и медленно выходит. Надолго его не хватает, неторопливость сегодня не для нас. Полностью руководя процессом, он начинает насаживать меня на себя все быстрее и быстрее. Клитор трется о жесткие волосы на лобке, и чувствую приближение оргазма. Затихаю, чтобы насладиться моментом, и Валар последний раз вбивает меня в себя и прижимает еще теснее.

Перед глазами сияние, и теплые волны оргазма одна за одной кутают тело, даря телу желанный отдых. Мой мужчина изливается в меня, продолжая жадно наблюдать за тем, как я облизываю пересохшие губы и восстанавливаю рваное дыхание.

— Здравствуй…— устало прикрываю веки и улыбаюсь.

— Здравствуй, малышка.

Не разлепляя тел, бредем в душ. Кабинка мала для нас двоих, Валар то и дело цепляет локтями стены, поэтому намыливаю его сама, морщась от запаха пресловутой лаванды. Да, это не пентхаус с огромной ванной и люксовым шампунем.

Снимаю с держателя лейку и медленно омываю тело своего мужчины, наблюдая, как белая пена стекает вниз.

Я засматриваюсь на красивое тело, на очертания мышц груди, полоски пресса, волосы, дорожкой уходящие к паху и эрегированный член с красивой розовой головкой. Беру его в руку, наслаждаюсь тяжестью и кусаю губы, представляя, как сейчас коснусь его губами.

— Малышка, нам лучше отложить это, — Валар нежно поглаживает пальцами мое лицо, и я перевожу взгляд на его светящиеся зрачки.

— Ты же хочешь…— шепчу пересохшим ртом, понимая, что хочу не меньше.

— Да, лисенок, но сердце неспокойно. Нам пора выходить, малыш.

Сглатываю обиду. Не на него. На обстоятельства. И молча закрываю кран.

Через пять минут мы уже сидим за столиком в кафе при мотеле. Риска, где-то раздобывшая упаковку влажных салфеток, натирает столешницу, пока наши рыцари разогревают в микроволновке боксы с обедом. Хорошо, что здесь не готовят еду, а продают полуфабрикаты в заводских упаковках, иначе, мы остались бы голодными.

— Тебе не кажется, что мальчики напряжены? — она говорит тихо, и мельком смотрит на Хранителей, чтобы не догадались, что разговор о них.

— Кажется. Валар так и сказал, что ему неспокойно.

Напрягаю мышцы лица и медленно вдыхаю поглубже, чтобы сдержать слезы. Ясно, что все беспокоятся об Ириме и Алексе. И, судя по всему, волнения не беспочвенны. Сумасшедший, бороться с которым выпало на нашу долю, может выкинуть что угодно. Психов просчитать невозможно.

— Знала бы, что так будет, вот этими руками насыпала бы яду этому козлу! Пошла бы вместо тебя в бар и отравила бы гада! — рычит подруга, — Стольким людям жизнь портить! А все из-за чего?

— Из-за чего? — равнодушно спрашиваю я, лишь бы поддержать разговор. Понятно, что Риска не психиатр и истинной причины, по которым Дадо мстит человечеству, она не знает.

— Из-за маленького члена, конечно же! Из-за чего еще! — она вскидывает руки, будто я не понимаю очевидных вещей.

Не могу удержаться, чтобы не цокнуть. Риска в своем репертуаре.

— То есть, Хранители добры и любвеобильны только по причине обладания огромным достоинством? — саркастично кривлюсь, наблюдая, как те, о ком говорим, направляются в нашу сторону.

— Хочешь оспорить мою теорию?

— Обсуждаете новости науки? — Валар посмеивается над нами, явно догадываясь о теме, которую мы обсуждали.

Он ставит передо мной картонный бокс с китайской лапшой, поднос с парой стаканов чая и садится рядом, придвигая меня вместе со стулом ближе к себе.

Вожу носом по его небритой щеке, боковым зрением наблюдая за тем, как Дэниз и Галт обхаживают свою шера-йю, и сердце сжимается от тоски по моему второму Хранителю.

Валар это мгновенно считывает. Он сжимает мои запястья, подносит ладони к лицу и целует каждую по очереди, щекотно царапая кожу своей щетиной.

Звук подъезжающего автомобиля заставляет нас одновременно обернуться. Сердце замирает, предчувствуя что-то нехорошее.

Черный минивэн притормаживает метрах в двадцати от нас, и мотор глохнет. Несколько секунд оттуда никто не выходит, но я пятой точкой чувствую, что это к нам. Поэтому, когда дверь переднего пассажирского сидения открывается, в ушах начинает шуметь.

Невысокий парень в черных джинсах, майке и кепке с желтой надписью «курьер» направляется к нам, держа в руках коробку с тортом. Хранители сканируют его глазами и позволяют подойти ближе. Бело-голубая коробка с прозрачным верхом оказывается на столе, и курьер, не говоря ни слова, но дежурно улыбнувшись, возвращается к своему автомобилю.

Пять пар глаз останавливаются на записках, уголками воткнутых в жирные масляные розы.

В момент, когда у тебя появляется враг, у меня появляется друг.

Сюрпризы только начинаются!

Не доверяй никому. Даже близкие предают!

Сила, до этого момента сдерживаемая Хранителями, вырывается из-под контроля, и нас с Риской вжимает в стулья. Словно в подтверждение тому, что конец близок, небо разрывается от раската грома, и вместе с ним дрожит земля. Трясет так сильно, что кажется, она вот-вот разверзнется и утащит на дно глубокого разлома в саму преисподнюю.

— Кто-то сдал нас Дадо, — Дэниз издевательски медленно обводит взглядом нас всех и останавливается на Риске.

Она последней примкнула к нам. Она та, кто может иметь связь с остальным миром. После ее появления Дадо стал предугадывать наши действия. И, вероятно, на нее намекал в своих записках.

И Риска понимает, какой вывод вырисовывается, но признавать себя виновной не спешит. Она мотает головой, нервно облизывая пересохшие губы.

— Это не я! — голос Риски дрожит, и девчонка белеет на глазах, — правда, не я!

Ситуация рискует выйти из-под контроля. Валар напряженно всматривается в лицо моей подруги, но я чувствую его сомнение. Он не верит в то, что Риска пошла бы на такое. Но одновременно с этим понимает, что именно она замешана в сливе информации.

Дэниз и Галт молчат, не спеша ни утешать свою шера-йю, ни предъявлять ей обвинения. Это слишком действует на и без того расшатанные нервы, и Риска близка к тому, чтобы сорваться в истерику. Ее кисти дрожат, она хватает воздух, будто начинает задыхаться. Она елозит на шатающемся пластиковом стуле, мечтая убраться и не чувствовать на себе осуждающие взгляды, но остается, чтобы не выглядеть слабой.

Я не выдерживаю и бросаюсь к подруге, чтобы обнять, успокоить, но это действует наоборот. Ее прорывает, и слезы льются градом.

— Не ты! Я тебе верю! — глажу ее по голове и прижимаю к себе крепче, чтобы ее грудная клетка не сотрясалась при каждом всхлипе.

— Они не ве-е-рят-т! — умываясь слезами и соплями, вопит она, и я понимаю, что прежде не видела свою боевую подругу в таком состоянии. Чего только нам не довелось с ней пережить, из каких передряг выпутываться, но, чтобы Риска ревела…Даже когда ей руку сломали, она умудрилась поднять булыжник и засадить своему обидчику по темечку, громко возмущаясь, что инопланетные мужики еще хуже наших будут. А тут…

Галт, играя квадратной челюстью, переводит взгляд на автомобиль, который так и не уехал. Дэниз посылает недобрый взгляд в ту же сторону, а после оба поднимаются со своих мест и молниеносно оказываются у минивэна.

Валар подает мне салфетки, оставшиеся в упаковке, чтобы я помогла подруге привести себя в порядок, и становится перед нами, закрывая собой.

Почуяв неладное, Риска в миг перестает голосить, будто на кнопку громкости нажили, но по из-за спазмов все еще хватает воздух. Я сую ей салфетки, заставляя себя не смотреть на Хранителей, чтобы лишний раз не строить предположений и не отвлекать своими дурными мыслями Валара. Сейчас все должны быть сосредоточены на деле.

Дверь авто отъезжает в бок, тишина снова щекочет нервы. Не выдерживаю и, положив ладони на спину своего мужчины, осторожно высовываю нос, чтобы хоть немного подсмотреть.

Тошнота подкатывает быстрее, чем я соображаю. Успеваю только отвернуться, чтобы меня не вырвало на него, и, упав на колени, выплевываю желудок. Мои внутренности скручивает от боли, но взгляд все равно будто магнитом тянет к салону авто, где на полу в луже крови распластан Рыжов с кишками наружу. Машина далеко, я не вижу деталей, но моя фантазия дорисовывает сама.

— Зима, ты как? — теперь очередь подруги меня поддерживать. Она хватает со стола чай и заставляет сделать несколько глотков. Отчаянно пытаюсь его выпить, но горло снова сводит спазмом.

Риска намеренно отводит взгляд от Рыжова, и разворачивает меня, чтобы не смотрела, но я хочу понять, что с ним. За что Дадо и его прикончил?

Валар оставляет нас, решая разобраться со знакомым сам. Вспоминаю, как этот наглец явился в мою квартиру и начал оскорблять меня, а потом…Я сама его чуть убила, еще не понимая, откуда в мне такая сила. Дадо расправился с ним банальнее – просто вспорол ему живот.

Валар решительно ныряет внутрь авто и опускает руку в кровавое месиво, чтобы достать очередную писульку.

«Ждите»

Хранитель равнодушно бросает открытку к тем, что уже лежат на столе, идет к автомату и покупает воду. Чистой рукой одну за одной вкладывает купюры, наблюдая, как приемник рычит, пожирая деньги. Одну за одной достает с грохотом выкатывающиеся бутылки. Будто медитирует…

Его отрешенность передается и мне. Меня будто по голове стукнули, и я оглохла и потеряла все мысли. Подхожу к нему, чтобы помочь вымыть руку, заодно и самой умыться.

В тишине витает мой страх, смешанный с его напряженным размышлением. И как только его руки избавляются от следов чужой смерти, Валар замирает и говорит будто в никуда.

— Он мертв…

— Кто? — беззвучно вопрошаю, боясь услышать имя своего первого мужчины.

Потрясения последних дней даются мне слишком тяжело. Моя психика не вывозит, и уговоры, что я внучка Хранителя Земли и шера-йя Хранителей других планет, сил не добавляют. Наоборот, от своей слабости становится тошно.

После каждого нового удара мне кажется, что уже ничто не выбьет меня из колеи, что я готова ко всему, но, черт возьми, я продолжаю реагировать, загоняя в себя в эмоциональное болото, из которого без посторонней помощи не выбраться.

— Кто? — я срываюсь на крик и пальцами цепляюсь за кожаные ремни перевязи на груди Валара. Хочу его встряхнуть, чтобы не молчал, но он недвижим. Все так же смотрит куда-то сквозь пространство, будто меня и нет рядом.

— Он с Иримом, Алиса, все в порядке, — Дэниз разжимает мои пальцы по одному и оттаскивает в сторону, — Ирима невозможно убить так просто. Вот и Дадо не рассчитал свои силы. Дыши, все в порядке. Ты разве не чувствуешь?

Я, наконец, прихожу в себя, ощущая, как теплая энергия спокойствия льется по венам.

— Когда он рядом, чувствую. А сейчас …— я прислушиваюсь к ощущениям, и с сожалением обнаруживаю, что Ирима в них нет.

— Это не страшно. Скоро ты научишься даже мысли их слышать, — подмигивает он и заставляет выпить воду.

Жадно осушаю стакан и с надеждой смотрю на Валара, чей отрешенный взгляд направлен на линию горизонта, где бушуют смерчи.

— Ирим потерял много сил. Валар дает ему свои, чтобы он смог вернуться. К тебе! — тон Дэниза спокойный, убеждающий в том, что все будет хорошо, стоит нам троим собраться вместе. И я ему верю.

— Значит, Дадо все-таки применил климус против него?

— За что сам и поплатился. Он же не знал, какой гениальный у тебя второй муж! Собрать из ничего такой прибор…

— Моей заслуги в этом нет! — Валар внезапно отмирает, и его взгляд обретает осознанность. Он прижимает меня к себе крепко-крепко, переплетая руки за спиной, и целует в макушку, с наслаждением втягивая мой запах.

— Хватит скромничать, мой герой! — щекой чувствую, как бьется его сердце и прикрываю глаза от усталости, хотя и хочется его треснуть по плечу за излишнюю скромность.

— Не подходи ко мне! — рык моей подруги заставляет оторваться от умиротворяющих объятий, — и не смей даже приближаться!

Она тычет пальцем в растерянного Галта и быстрым шагом уходит внутрь мотеля, оставляя двоих здоровенных мужиков в полном недоумении. Хоть капитан Лажа и не вышла ростом, но это не мешает ей строить своих бесстрашных и всесильных Хранителей.

— Я предупреждал, — смеется Валар, глядя на эту сцену. Но, если честно, теперь и я не позавидую участи этих несчастных. Мозг она им подрихтует капитально.

— Пойду поговорю с ней.

Мужчины смотрят на меня, как на спасительницу, не понимая, что не так с их шера-йей.

— Я полагаю все дело в том, что вы заподозрили ее в сговоре с Дадо.

Лица Хранителей искажаются, будто я им открыла какую-то страшную тайну. Неужели думали, что она простит им это недоверие?

— С чего ты…?

— Мы не…

Машу рукой на их мычание. Как бы там ни было, выглядело все именно так, как я сказала. Пусть теперь сами доказывают, что они там думали и не думали. А я пойду узнаю, как вообще вышло, что Риска невольно стала маячком, по которому нас нашли приспешники Дадо.

Стучусь в запертую дверь, сразу обозначив, что это я. Риска открывает и смотрит мне за спину с демонстративно задранным кверху носом.

— Да нет там никого. Расслабься, — вваливаюсь в номер и, заметив кровать, понимаю, как же сильно устала.

Не спрашивая разрешения хозяйки, падаю на мягкую идеально заправленную постель, и только потом осознаю, что часом ранее здесь могло состояться «более близкое знакомство» моей подруги с Хранителями. Сразу же подбираюсь, усаживаясь на край, но тут же понимаю, что вряд ли после секса кто-то стал бы столь тщательно укладывать простыни и подушки. Да и на Риске нет блестящих меток.

— Ну и что там мои глиттермены? Готовы покаяться? — обиженно сопит носом, плюхаясь на кровать рядом со мной.

— По-моему, они ничего не поняли.

— Мужики…— вздыхает Риска.

— Звучит, как диагноз.

— Вот именно! Подумать на меня! На свою женщину! — она так возмущена, что даже прыжком поднимается с кровати.

— Уже их? — сползаю еще ближе к краю. Не горю желанием лежать на постели, где только что занимались любовью другие люди.

— Нет! И вряд ли буду! — продолжает дуться подруга, а я позволяю себе улечься удобнее.

— Ты не горячись. Для них это серьезнее, чем просто расставание.

— Они подумали, что это я сдала вас Дадо! Что может быть серьезнее?

Пока Риска в бешенстве, решаю не посвящать ее в проблемы отвергнутых шера-йей. Она вспыльчивая, но отходит быстро, так что пусть ребята сами улаживают свои проблемы. Для меня сейчас важно другое.

— Понимаешь, это выглядело именно так. Включи капитана Лажу и рассуди сама.

— Да понимаю…— с горечью смотрит на меня, — обидно просто.

— Давай эмоции оставим на потом. Сейчас нужно понять, как Дадо устроил все это. И при чем тут Рыжов.

Риска ходит по комнате, задумчиво грызя большой палец. Если это помогает ей сосредоточиться, то я очень завидую. Потому что мне отключить кашу в голове поможет только трепанация черепа.

— Я поняла!

Ее глаза округляются и Риска медленно оседает на стул.

— Позавчера весь отдел внезапно собрали. Сказали, едем Рыжова проведывать, заодно плановый медосмотр пройдем.

— И?

— Я еще подумала, что Рыжов в коме, чего его проведывать?! А медосмотр проходили зимой. Короче, обошли мы врачей, а в конце собрали нас у прививочного кабинета.

Под ложечкой начинает сосать и меня передергивает от неприятного ощущения.

— Тебе сделали инъекцию…

— В том-то и дело, что нет! В моем сертификате ни единого пропуска.

Риска делает пару глотков воды прямо из бутылки и отрывает ее ото рта так резко, что содержимое выплескивается на пол.

— Мне брали кровь из пальца! Прокололи такой штукой, которая стреляет!

Хватаю ее за руку и всматриваюсь в розовую подушечку безымянного пальца. На первый взгляд ничего не видно, значит маячок мог попасть в кровь, а не находится под кожей.

— Я еще подумала, что быстро она закончила. Я же на процесс этот не смотрю обычно. На дверь пялилась. Там, кстати, Макс твой следующим в очереди стоял.

— Не мой, — отнекиваюсь, вспоминая, как пришлось с ним расстаться.

— Ну о тебе спрашивал, — недвусмысленно намекает подруга, играя бровями, — ну с такими-то жеребцами Макс и рядом не стоял!

Стук в дверь прерывает нашу девичью беседу.

— А вот и твои, — киваю головой на дверь, стук в которую не прекращается.

— Не хочу, — тушуется Риска, и я ее понимаю. Ей не поверили, и теперь сложно будет восстановить прежнее отношение друг к другу.

— А может, вы друг друга неправильно поняли?

— Угу, — скепсис искажает ее лицо, и девушка закрывается, скрещивая руки на груди.

— Дэниз был весьма удивлен, когда я озвучила причину твоей злости. Может, и правда, возникло недопонимание.

Риска рвано выдыхает и отводит глаза на угол потолка. Кажется, мои уговоры действуют.

— Дай им шанс все прояснить. Игра в молчанку и обиженную девочку на пользу точно не пойдет.

Она сжимает губы, сдерживая улыбку, а я подхожу ближе, чтобы обнять подругу. Она хоть и импульсивная, но не дура. Надеюсь, это недоразумение не станет концом их союза, который не просто неприятен сам по себе, как и любое расставание, но еще и грозит вечными муками Хранителям. Увидеть одного отвергнутого мне уже не посчастливилось, такой участи я пожелала бы разве что одному человеку. Но он уже мертв.

— Не обижай мальчиков! — подмигиваю ей и отпираю замок.

Дэниз и Галт загромождают проход своими массивными фигурами, но синхронно отступают, давая мне возможность выйти.

Я не могу перестать улыбаться. Сейчас, кажется, у них все и случится. И Риска выйдет блестящая-приблестящая. Такая же как я!