Тайна космической птицы

Метаморфозы

Когда она попала сюда, ее внутреннее состояние было почти полностью подавленным. Вера оставила ее, душу истерзали битвы, а внешне она больше походила на худощавое привидение с растрепанными волосами и поблекшими глазами, нежели на человека.

Когда-то она была веселой и жизнерадостной девушкой, наслаждавшейся прелестью и богатством окружающей ее природы и теплом домашнего уюта. Она любила и была любима богом, она дарила свет и свое знание, и ей воздавалось новыми годами жизни, красоты и силы. Она, названная Ведьмой, была творцом в бескрайнем Космосе. Она жила, оставив невзгоды и страхи позади. Она уверенно шла вперед, училась у лучших мастеров, постигала тайны и чудеса всех доступных ей Вселенных.

Но ее, добрую и светлую Ведьму, настигла та же участь, что и многих праведных жителей ее Дома: насилие, предательство, свержение былого ее покровителя и лжесвидетельство против нее. Ее должны были отправить в Ад – к предателям и отступникам всех сортов, где она подверглась бы нечеловеческим пыткам. Давным-давно темные силы создали это место узничества. Среди создателей был и Колдун, он принял власть и назначил себя правителем ее Дома, принеся новые законы и заповеди в борьбе против таких же еретиков, язычников и отступников, как Ведьма.

Колдун не был сильнее ее, но он был хитрым, злым, чудовищным существом, способным на любой подлый поступок только лишь ради того, чтобы возвыситься и получить безграничную власть. У него имелось множество приспешников, имя им было чуть ли не легион. Он пытался подкупить и Ведьму, обещая богатство, власть и полную свободу. Но она понимала: какая же может быть свобода под тиранией Колдуна? У нее был выбор: жить в вечных гонениях и лишениях или предать все то, что она любит, и стать одним из воинов нового правителя. Но она не знала, как противостоять ему и как бороться. Он внушал самый грозный страх, самый неподдельный ужас, нес самое разрушительное опустошение.

Ее Светлый Дом пал, бесчисленное объединенное войско Темного Дома разграбило его. Многие жители и исследователи нашли себе место в других дружественных обителях, тем самым пережив нападение и избежав преследований. Ведьма же была обречена на одинокое бегство в бескрайнем Космосе, где на каждом шагу даже сильного и храброго путника ожидали невообразимые опасности.

Восемь космических лет она скрывалась в разных мирах, в разных Вселенных и разных измерениях, но воины Колдуна всегда находили ее и приставляли ребристое лезвие клинка к горлу. Вскоре она уже не могла понять, от кого бежит и куда, где ее друзья, а где враги, она подозревала каждого встречного, никому не могла довериться, любой ребенок мог оказаться фурией, а любая собака – шпионом Колдуна. Любое новое место казалось подозрительным, любое новое знакомство – опасным.

И она снова пускалась в бега, старательно заметая следы и меняя внешность. В очередной и последний раз легионеры настигли ее на самом краю Космоса, в самом последнем пристанище мечущейся души. Здесь заканчивались отведенные пространство и время. На сотни километров вокруг стояла безразличная пустота, издающая чуть слышное эхо.

– Хватит, ты уже довольно бегала от нас, – тихо и вкрадчиво заговорил Главнокомандующий Маг. – Ты даже убежала дальше всех, кто когда-либо убегал от нас. Сюда редко забредают даже путники-отшельники.

Ведьма знала о его непревзойденной способности влиять на тонкие тела любого существа. Он запросто манипулировал внутренним состоянием окружающих, вводил их в иллюзии, создавая реалистичные картины в головах. Он будто запускал свои утонченные пальцы в их сердца и головы и с легкостью кукловода дергал за нити. Ведьма боялась себе признаться, но в глубине души она восхищалась его мастерством. Вселенная будто благоговела перед ним и закрывала своим покровом. Маг знал об этом и потому действовал. Да и меч не был гостем в его руках. Длинный, двуручный, мерцающий в отраженном свете звезд, слишком благородный для Мага Темного Дома.

Ведьма обернулась. Она отсутствующим взглядом обвела десяток вооруженных существ, одетых в мантии. Их окутывало темное марево, отчего казалось, что за десятком фигур стоит еще с сотню воинов.

– Почему вы преследуете именно меня? – едва слышно от усталости проговорила она и отвернулась к стеклянному куполу, охватывающему весь Космос. Она, чуть дыша, прислонилась лбом к стеклу. За ним ничего не было видно.

– Мы не преследуем именно тебя. У нас много целей, а ты – всего лишь одна из подвернувшихся. Причем цель ты не самая крупная. Это все твой эгоцентризм диктует тебе, будто Князь, да и мы, заняты лишь поисками тебя. И это лучше всего показывает, насколько хороша ты была бы на нашей стороне. Тебе бы не пришлось сдерживать и подавлять себя, с нами ты обрела бы полную свободу.

Ведьма чуть заметно вздрогнула от слов Мага. Неужели? Неужели она действительно внушила себе, еле пережив страшный разгром и последующее за ним внутреннее потрясение, что она является целью темных сил? Не может такого быть! Она действительно была весьма сильным существом на просторах данного Космоса, она многое знала и многое умела, благодаря ей зажглась не одна звезда и не один народ получил новое место для существования – так она считала. И свои опасения, и бегство она считала оправданными: она действительно много раз замечала тени, следующие за ней, куда бы она ни шла, – темных и уродливых сущностей, прилипших к ней, словно пиявки. Как ей казалось, это были разведчики Колдуна. И она бежала, пытаясь скрыться от них, но ей никогда этого не удавалось.

– Вы ошибаетесь насчет меня. Не бывать этому. Я сильнее вас всех, сильнее Колдуна и его власти, – шептала Ведьма, и ее шепот разносился эхом по безжизненному пространству.

Ведьма все вглядывалась в стеклянную поверхность, которая отражала происходящее за ее спиной. Она пристально рассматривала существ, преградивших ей все пути отступления. Она рассматривала фигуру Главнокомандующего Мага. Даже по меркам Темного воинства он выделялся своей высотой и мощью, словно Атлант, поддерживающий космический свод. И только шкура медведя, накинутая на плечи и защищающая от безжалостного космического темного холода, скрывала его внешнее могущество и сходство с титаном. Его прямые, резкие с приобретенной суровостью черты довольно молодого лица выделялись человечностью на фоне некоторых его близстоящих воинов. Его волосы чуть ли не пылали светом. Но свет тот был скорее отраженным; отражением неизвестно какого светила – в поле зрения не было ни одной достаточно яркой и близкой звезды. Ведьму на миг поразила догадка: а что, если светило внутри него? Но она тут же ответила сама себе: не может такого быть, ни один человек не вместит в себе целую звезду! А человек ли он? Еще бы не человек! А кто же тогда? Он на стороне Тьмы, только людям свойственна эта борьба. Но ведь он так явно выделяется на фоне своих воинов. Любопытно. Ведьма любовалась Магом и пыталась разгадать его, он притягивал своей загадочностью, недоступностью, тайной, которую она видела, но никак не могла постичь. Возможно, в глубине души (она, светлая Ведьма, вряд ли бы призналась себе в этом) ей хотелось пойти за ним, узнать, что он скрывает, в какую игру играет и играет ли, попробовать и ощутить его путь. Но резкий низкий пробирающий голос Мага вывел ее из задумчивости.

– Ты не сможешь сбежать. В итоге тебя все равно постигнет наш суд.

– Да, точно, не смогу. И я никак не могу понять почему. Что там? – Ведьма обернулась к легионерам. – Я должна это знать, но я не знаю. Оказалось, я многого не знаю. И почему я не могу попасть туда? Неужели я единственная, кому это интересно?

– Это глупое женское любопытство. Говорят, любопытство кошку сгубило. Зря ты отказываешься стать одной из нас. Твоя гордыня – то, что тебя сближает с нами. Ее размеры впечатляют. И тебе не стоит сопротивляться. Ты должна пойти с нами.

Ведьма, тяжело вздохнув, снова отвернулась к стеклу и прислонила к нему ладонь.

– Гордыня… Эгоцентризм… Вы нашли, за что зацепиться. Да, я не могу понять, почему я попала сюда, почему мне нельзя переступить этот порог и как мне победить вас. Так много вопросов. И я хочу знать ответы на каждый из них. Но не могу…

– Уже слишком поздно задавать вопросы. Ты нас не одолеешь. Сопротивляться бесполезно. Наше терпение на исходе. Если ты не подчинишься, нам придется применить силу.

Да, сила волнообразными потоками исходила от Мага. Истинная космическая сила, которую Ведьма так долго училась различать и ощущать. К этой силе примешивалось нечто еще: Маг пытается заполучить ее с помощью своих чар. Она видела, как он стоит истуканом, пристально глядя на нее. Она видела флюид, который чуть различимо разливался в пространстве и окутывал ее. И она взбунтовалась.

– Силу? Да что вы знаете о силе? Вы свою силу можете применить лишь тогда, когда лишите силы меня. И вам это практически удалось благодаря долгим преследованиям.

Ведьма развернулась и раскинула руки. На миг она увидела свою судьбу – Космос будто приоткрыл завесу, за которой скрывалась эта тайна. Казалось, Ведьма хочет обнять весь мир. И появилось ощущение, будто это на самом деле и происходит. Она сжимала в своих объятиях весь Космос и все Вселенные: каждый пульсар, каждую галактику, каждую мельчайшую частичку. Она ощущала, как руки ее все больше и больше раскидываются вдоль неистово огромного пространства по краю, по центру, охватывая каждое сознание каждого предмета, каждую темную часть и каждую светлую, она чувствовала таких же, как она, беглецов и чувствовала присутствие Колдуна с его темной свитой. Она чувствовала и знала каждую мельчайшую подробность ее прошлого, настоящего и будущего. Она и всё ею охваченное будто находились в огромном яйце. И в этом яйце кипела и копошилась жизнь. Их жизнь. Она могла бы уничтожить всю тьму, разрушить все темные раковые образования, вылечить не одну Вселенную, но это оказалось не в ее силах: ее собственная вселенная не была сильнее вражеского меча, пронзившего Ведьму в самый важный миг ее существования. И приоткрытая Космосом тайна забылась так же скоро, как и посетила Ведьму.

И вот она оказалась здесь. В мире, который находится где-то на периферии ее сознания. Это – существование себя в себе и одновременно себя в ничто. Идеальное место, чтобы укрыться от всего и всех. Этот мир – отражение ее самой, в которое она попала абсолютно полностью, не оставив даже воспоминания в том мире. Возможно, там о ней сразу же забыли, и информация о ее жизни теперь хранится где-нибудь на далеком и труднодоступном космическом носителе. Теперь она лишь отражение, которое невозможно увидеть, а пленить уж и подавно. И это место оказалось изнанкой мира, спрятанной глубже и дальше каких-либо известных изнанок всего Космоса. Ее существо было практически разорвано в пух и прах. Существо пульсировало и еле тлело последней надеждой.

Мир, в который она попала, вскоре стал преобразовываться под ее состояние и нужды. Было бы наивным сказать, что мир делал это сам. Нет, все творили мелкие обломки оставшихся воли и надежды. Они создавали пригодную для жизни среду.

Где-то вдали должно было быть холодное море. Ветер оттуда приносил влажный леденящий воздух. Ведьма стояла на скале и смотрела вдаль, в ту даль, откуда веяло солью. Внизу, под скалами, среди камней пробивался упрямый ручей. Он хватался своими хилыми брызгами за камни и непреклонно полз к морю.

– Мне бы такую волю, – шепнула Ведьма, наблюдая за текущей водой.

Со всех сторон медленно выползали скалы и горы, высоко-высоко светившие своими белыми шапками. Следом открылись щели и пещеры, из земли забили источники с холодной и горячей водой. Наверное, где-то не так далеко был вулкан. Ведьма чувствовала его, а еще чувствовала, что он вот-вот может взорваться. Дико, гневно, опустошающе и очищающе. Своим гневом он принесет совершенное и на этот раз вечное упокоение.

В нагромождении камней, отдаленно похожем на разрушенный до основания храм, появился каменный алтарь.

Ведьма раздраженно вскрикнула:

– Ну и зачем ты мне? Исчезни! Мне больше некому служить и не в кого верить!

Алтарь, разумеется, не послушался – он же всего лишь каменный атрибут.

Изнывая от усталости и душевной боли, Ведьма села на камни недалеко от алтаря, она все так же смотрела туда, где, по ее догадкам, располагалось море. Пейзаж открывался мрачный и острый, точно иглы, воткнутые в сердце. Но Ведьме было все равно. Ей хотелось уснуть и никогда больше не просыпаться.

Сон

Наверное, она пробыла во сне с сотню лет. Природа вокруг стала как будто мягче. Свинцово-серые тона превратились в нежно-пепельные и голубые. Холодом веяло все так же, все та же изморось летела с моря. Но теперь мир казался добрее, менее угловатым, менее враждебным. Ручей все так же тек, уже пробив для себя более удобное постоянное русло. Кое-где между камнями выглядывали кустики вереска. Вереск облюбовал и алтарь.

Ведьма встала. Она чувствовала себя намного лучше, вернулись силы. Живое растение словно разбудило давно забытые воспоминания.

– Мой любимый вереск, – Ведьма протянула руку и дотронулась до цветков. – Когда-то давным-давно я жила в месте, где вереск встречался чуть ли не на каждом шагу, люди украшали вереском свои дома и улицы. А я любовалась им, проходя по городу, и дивилась человеческой мудрости. Вереск был нашим символом. Но это было так давно, и я боюсь, что эти воспоминания – лишь моя фантазия. Такая же, как и это место, которое стало для меня и спасением, и тюрьмой.

Ведьма обошла алтарь и остановилась перед ним. Подняла руки и положила их ладонями на прохладную каменную поверхность.

Вдруг она оказалась в центре неизвестного ей города. Вокруг веселились и танцевали люди, отовсюду слышалось пение, на каждом шагу раздавался смех. Она в нерешительности стояла посреди галдящей толпы, пытаясь понять, что произошло. Внезапно навстречу ей выскочил взлохмаченный юноша, он чуть не налетел на нее, но каким-то образом ловко сумел увернуться. На лице у него сияла дурацкая пьяная улыбка.

– Ой, простите, барышня, чуть не зашиб! – он расхохотался и снял воображаемую шляпу с головы в знак приветствия.

– Да как ты можешь смеяться, когда вокруг творится такое! Когда война идет! Когда враги и шпионы всюду! – закричала Ведьма, со злостью глядя в глаза юноше. К ее удивлению, она не увидела в них того, что ожидала.

– Да как не смеяться? Я же дурак! И я в дурацком красном кафтане и дурацких башмаках с загнутыми носами, – он снова расхохотался, чем ввел Ведьму в ступор, а потом спел какую-то невообразимую частушку, отстучал ногами дикую чечетку и исчез в толпе.

Она последовала за ним, но паренька и след простыл.

– Эй, вы видели дурака в красном кафтане? – стала она спрашивать всех подряд.

– Дурака в красном кафтане? Нет, не видел.

– Да тут полно дураков – выбирай любого.

– В красном кафтане ходит только придворный шут Колдуна, а сейчас он находится на служении царька местного разлива – марионетки Колдуна, и собирает информацию для своего повелителя, – шепнула скрюченная бабка, притягивая Ведьму клюкой к своим сморщенным от невиданной старости губам.

Ведьма вздрогнула, ужас холодной волной пробежался по ее спине, застряв у шеи. А близость старухи, почему-то сильно напоминавшей саму Смерть, заставила еще больше трепетать неокрепшую душу.

– Вы знаете о Колдуне?

– Еще бы, – прокаркала старуха.

– Откуда? Мне казалось, здесь никто об этом не слышал.

– Не те вопросы задаешь, деточка, – прошипела со злобой старая.

– Ладно. И как же мне найти шута?

– Никак. Он сам тебя найдет.

Старуха зашлась смехом, похожим на воронье карканье, оттолкнула Ведьму клюкой и скрылась за углом дома.

Ведьма в изумлении вздернула руки вверх и оказалась у алтаря.

– Как же так, – думала она, – шут самого Колдуна, но не в его власти?

Ведьма снова стояла на краю скалы, наблюдая, как бежит ручей. Было холодно, но она растворялась в этом холоде. Холод замораживал ее сердце, заставлял быть бесстрастнее Морской воздух приносил соль.

Внезапно даже для самой себя она встрепенулась и молниеносно бросилась к алтарю. Как только ее ладони легли на прохладную поверхность, она снова оказалась в другом мире, но уже в другом месте. Новый мир состоял из лабиринтов коридоров, улиц, сети спутанных дорог. Люди ходили, опустив головы, никто ни с кем не заговаривал и никто ни к кому не приближался. Слышалось неразборчивое бормотание. В паре шагов от Ведьмы на земле сидел старик, крепко обхватив колени. Он раскачивался вперед и назад, что-то бормоча и время от времени подергивая плечами.

– Что с вами? – Ведьма подошла и присела рядом. Старик не обратил на нее ни малейшего внимания и все так же продолжал раскачиваться. Она заметила, что он весь покрыт язвами и ожогами. «Болен», – подумала она. И с намерением излечить его рукой коснулась головы старика. Она меньше всего ожидала того, что произошло в следующее мгновение: старик неожиданно быстро превратился в пепел. Ветер подхватил пепел и осыпал им Ведьму. В страхе и отвращении она отпрянула, пытаясь поскорее сбить его с одежды.

Но старик уже вошел в другое Царствие. Он сгорел в горячо любящем сердце Всевышнего. В этом мире, как и во многих других мирах, был виден след пришествия Великого Учителя. Одно время она даже пыталась «догнать» Его, но Он, словно призрак, исчезал за шаг до появления Ведьмы. Он был неуловим для нее. Иногда Ведьме казалось, что Его не существует, да и никогда не существовало, и все это ее выдумка. Но многочисленные свидетельства, в разных мирах совершенно разные, но одинаковые в своей сути, всегда убеждали ее в обратном. Вполне могло быть, что она и встречала Его, но в силу своей недостаточной разумности не поняла этого.

Этот мир казался странным. Молчаливым и неприветливым. Ведьма вошла в лабиринт картонных коридоров и стен. Слышался смех. Песни, шутки, частушки. Их все, одну за другой, выдавал молодой и задорный мужской голос. Ведьма, надеясь встретить того самого шута в красном кафтане, шла на звуки веселья. Но чем дальше она шла, тем больше понимала, что уже давно блуждает в лабиринте. Она поддалась панике, начала метаться по коридорам и вдруг попала в прозрачный розовый тюль. Она шла дальше, раздвигая тюли руками. Ей казалось, что впереди она видит мелькающую фигуру юноши. И она уже срывала мешающие ткани, торопясь его догнать. Но вдруг поняла, что ей никогда этого не сделать. И остановилась прямо там, где и была, прямо между колыхающимися призрачными тканями, освещенными полуденным солнцем. Вдруг все замерло, и Ведьма ощутила внутри неизмеримую пустоту, жгущую, яростную и печальную, настолько невыносимую, что даже слезы не могли катиться из глаз. Потому что для слез нужны эмоции, которых в пустоте нет.

– Что же мне делать?

– Все будет хорошо, – Он обнял ее и прижал к себе.

– Бог, что происходит? – Ведьма уткнулась лицом в Его мягкие одежды. – Почему ты оставил нас? Почему бросил меня? Сколько это будет продолжаться? Тебя свергли…

– Я не оставлял вас. Я всегда там же, где и был, – я недвижим. В движении пребываете только вы – люди. Все происходит только в ваших головах и ваших вселенных. И меня невозможно свергнуть, – Он еще крепче обнял ее и поцеловал в ее закрытые глаза.

Когда Ведьма их открыла, Бога рядом не было. А был ли Он вообще? Она могла ответить однозначно – да. То чувство, которое осталось внутри, свидетельствовало о Божественном присутствии. Настало молчаливое внутреннее радостное состояние.

Его невозможно свергнуть на самом деле. Он может быть свергнут только в нас самих и только нами.

Ведьма подняла руки и снова оказалась у алтаря.

Она стояла на краю скалы и смотрела вдаль. Еле пробивающийся ручеек превратился в уверенно текущую небольшую реку. Она слышала трепетание земли, где-то там в ее недрах кипела лава. Еще немного – и она выйдет на поверхность – там, в глубинах холодного соленого моря.

– Я раскаиваюсь, прости меня! – прокричала она в небо что было сил.

Новая жизнь

Она лежала на траве и смотрела в небо, зажигая новые звезды.

– А это созвездие будет называться созвездием Белого Быка, – она повела рукой, рисуя линии соединения звезд. – А это будет Сфинкс, – она попыталась нарисовать существо, состоящее из разных животных. – Следующий – Орел – в честь моей любимой птицы. Пожалуй, пусть еще будет Лев. И Феникс. Феникс – в Твою честь. И будет это созвездие называться Феникс – Вестник Бога.

Ведьма лежала на траве и всматривалась в глубокую черноту ночного неба. В ее мире не было Луны или каких-либо других спутников. Здесь она была совершенно одна. Черное небо, кажущееся устрашающим, постепенно становилось для нее уютным и приятным. Она все больше углублялась в него, страх исчезал, и приходило осознание бесчисленных возможностей Космоса. Все больше всматриваясь в пустоту, Ведьма замечала, что пустота только кажется ей. Там – бесчисленное множество миров, звезд, жизней, судеб, вариантов развития будущего, величайшая сила для творчества и много-много любви, которую она потеряла давным-давно в погоне и бегах.

Она все думала о том юноше. И ей казалось, она вот-вот разгадает его загадку. Как ему удалось стать шутом Колдуна и не оказаться в его власти? Очередная тайна на ее пути.

Она поднялась и приблизилась к алтарю. Нерешительность овладела ею. Может, хватит путешествий? Какое-то неясное предчувствие появилось у Ведьмы. А ведьмы вроде как и должны прислушиваться к своим чувствам… Но что осталось от ее знаний? И вряд ли она может называться ведьмой после того, как отказалась от Всевышней силы, предалась гордыне и эгоцентризму, позабыла все, что знала, и потеряла душу. Ведьмы ведают и ведут. А она всего-то и может, что забыть и заблудиться.

От этих мыслей грусть и отчаяние вновь наполнили ее, и ведьма, отказавшаяся от своего звания, положила руки на некогда свой алтарь.

– Пойдем со мной, – произнесла она, глядя на юношу.

– Я не могу, – он улыбнулся в ответ на ее слова.

– Тогда скажи, как тебе удалось стать шутом Колдуна и при этом не быть в его власти?

Юноша заулыбался еще шире.

– Я в его власти. И во власти Великого Архитектора, которому, в сути своей, и подчиняется Колдун, и во власти той высшей силы, которой подчиняется весь мир, несмотря ни на что, – и, увидев ее удивленный взгляд, пояснил: – Мы все во власти Архитектора. Его власть неизбежна. Ему подчиняются все: темные приспешники и те, кто отдает предпочтение свету. Темные же его любят своей особенной любовью и всеми силами стремятся остаться в его лоне, он дает им силу, могущество и власть над всем видимым Космосом. Те, кто по-настоящему помнит, знает и следует замыслу, могут выйти из-под сладостной и иллюзорной власти и направиться дальше…

– Куда дальше?

– Хватит, я больше не могу выдерживать накала твоей серьезности! – вслед за этим шут выдал озорную частушку, притоптывая в такт ногой.

– Оп-ля, оп-ля, – кричал он, отплясывая посреди дворцовой площади. – Оп-ля, стража! Оп-ля, тут лазутчик!

– Хватит уже орать и скакать, дурак придворный! – крикнул ему один из стражников в черной накидке и в шлеме с рогами, стоящий на каменном балконе. – Непонятно, за что тебя наш Колдун только любит, идиота такого!

– Вот видишь, – шепнул он ей, подмигнув, и стремглав, задорно смеясь, бросился во дворец.

Она побежала за ним, стараясь не отставать и не привлекать внимания.

– Так что, они тебя не соблазняли никакими богатствами и властью?

– А как же, соблазняли!

– А ты не согласился и они оставили тебя в живых? Они многих отступников обрекли на ад…

– Ну я и не отказался… Я попросился быть придворным шутом. Конечно, достают иногда стражники – сюда не ходи, туда не ходи. Но я же дурак – дуракам закон не писан. Я могу делать, что пожелаю. А у Князя Колдуна, да и у местного царя, за которым я наблюдаю, своих дел хватает – нужно поддерживать свою власть. А на каждого человека свой стражник найдется и свои легионеры со своими князьями тьмы…

– Князьями…

Она подняла руки и оказалась в своем мире. Рядом с ней стоял тот юноша.

– Но как ты смог попасть сюда? Это же мой мир. И ты же не захотел пойти со мной.

– Я могу быть абсолютно везде и абсолютно кем угодно. Когда ты меня просила пойти за тобой, ты была закрыта, но теперь двери в твой мир приоткрылись. И теперь я и ты – снова одно целое. Пожалуй, останусь здесь, – юноша снял свои башмачки с загнутыми кверху носами и уселся на деревянную лавочку под раскидистой ивой.

– А вот и весна, – вдруг сказал он.

Ведьма оглянулась: и вправду – весна! Она радостно засмеялась, и мир, который до этого был и ее прибежищем, и ее клеткой, исчез. Зеркало расплавилось в огненной лаве, разрезающей соленое море, и потекло ртутно-серебряным сплавом, освобождая заточенное в нем отражение.

Птица

– Друзья и соратники, – начала я произносить речь, глядя на собравшихся передо мною принцев, королей, лучших воинов и отважных искателей истины и приключений, – нам предстоит величайшее путешествие всех времен. Вы должны быть мужественными, храбрыми и сильными духом, чтобы преодолеть все невзгоды. Милосердными, мягкими и смиренными, чтобы пройти все страдания и печали. Это путешествие будет долгим, и придется быть терпеливыми. Предстоят трудные времена, и, чтобы не потерять свое человеческое лицо, нужно будет проявлять сострадание и внимание к ближнему своему – только все вместе мы сможем проделать этот путь до конца. Нам придется принимать сложные решения, кто-то отстанет, кто-то вырвется вперед, но цель должна быть достигнута каждым, ведь только все вместе мы можем считаться Победителем. Мы как ниточки, из которых складывается картина прекрасного ковра, не хватит одной – и рисунок исказится.

А теперь я расскажу вам историю, виденную мною. И из нее вы поймете цель нашего путешествия.

Когда-то давным-давно в беспредельном, изначальном, только созданном Пространстве плавала Великая Птица. Она соединяла верх и низ. Взлетев – олицетворяла божественную волю, активную творящую энергию, приземлившись в водоем – мягкую и бесконечную пассивную среду, готовую принять в свое лоно весь мир. Нырнув и вынырнув – перерождение в этой среде, жизнь, ею даваемую. Выйдя на сушу – покой, стабильность, инертность и вечный сон.

И было у этой Птицы четыре яйца, в которых были заключены величайшая сила и ответ на все мировые загадки, которые стремится найти пытливый разум человека. Но немногие из авантюристов знали, что одного разума здесь мало. Но, только выстроив в себе космическую систему в определенном порядке, эта тайна раскроется.

Космические, наполненные тайной яйца имели отличительные знаки, и потому, даже если бы они и затерялись среди обычных и не несущих в себе первоначальной тайны яиц, их можно было бы отыскать по ним.

И эти знаки были таковыми. Одно яйцо Птица носила в хохолке на своей голове, и было оно увенчано крестом, на вершине которого находилась пирамида. Второе яйцо Птица хранила под левым крылом, и украшено яйцо было рисунком меча. Третье яйцо находилось под правым крылом, и изображалась на нем чаша. Четвертое же яйцо она спрятала ближе к лапкам в перьях, украшалось оно кругом, разделенным на семь секторов. Яйца удерживались в таком положении энергиями определенного порядка. И оставалось неизвестным: Птица ли носит яйца, либо же яйца поддерживают Птицу.

Надо отметить, что в то время уже появились и отделились люди, желавшие заполучить эти яйца для своей корысти. И вот Птица, почувствовав угрозу, проглотила яйца и взлетела, чтобы перенестись в безопасное место. Но она так спешила и была так напугана, что выронила одно яйцо. И это яйцо упало на Землю.

И вот сейчас, друзья мои, мы отправляемся на поиски этого яйца. Спешу вас предупредить, что яйцо это может быть использовано как для великого Блага так и для великого Зла. И от вас зависит его судьба…

Долгими странствиями, удачами и страданиями было пропитано наше путешествие. Мы на лошадях, кораблях и пешком уже долгие годы скитались по миру, безуспешно пытаясь найти яйцо. То, казалось, оставалась пара шагов до него, то мы вдруг теряли путь и падали во тьму, сквозящую из нас, то утопали в светлых слезах исповедей и прощений, а то и вовсе забывали, куда и зачем мы идем. Но мы шли, сменялись города, ландшафты, одних старых друзей встречали на пути после долгого расставания, других теряли.

Так мы дошли до города, защищенного с одной стороны горами, с другой – пустыней. После долгого пути единственным нашим желанием было утолить жажду свою и напоить коней. Мы добрались до первого городского фонтана и спешились. Он находился на небольшой круглой площади, окруженной невысокими цветными жилыми домиками. Я подошла ближе, зачерпнула воды. Эта вода казалась вкуснее любого напитка. Обычная вода, а столько было радости!

Вдруг что-то привлекло мое внимание, отбросив в воде блик. Я протянула руку и нащупала плотную бархатистую поверхность. И вот я достала из воды городского фонтана большое, вытянутое, причудливо расписанное яйцо. Я оглянулась, мои спутники уже все поняли и радостно улыбались мне. В тот же миг город, до этого тихий и практически пустой, ожил и зашумел – из дверей домов навстречу нам вышли потерянные, но не забытые наши друзья и соратники…

Это был лишь малый отрезок пройденного нами пути. И впереди нас ждали новые приключения и испытания.

По другую сторону

И снова в путь. И, кажется, что на этот раз все будет по-другому. Легионеры отступили, Колдун больше не преследовал ее и покинул трон, Бог возвращен на свое место. Ведьма, преисполненная светлых чувств и приятных ожиданий, идет. Идет вперед, туда, где еще не была, ей предстоит увидеть этот мир заново таким, каким она его еще не видела. Она потеряла слишком много времени, убегая от себя и собственных страхов. На этот раз в глазах встречных она видела божественные искры, каждый ребенок оказывался посланником небес, каждый пес – охранником истины. Она не захотела возвращаться домой и решила отправиться в путешествие.

И путешествовала она многие годы, воодушевляемая и вдохновляющая.

Но не будь Колдун Колдуном, не будь он истинным магистром темных сил, если бы он отступился из-за своего поражения, если бы он снова не захотел взойти на трон, который считал по праву своим. Он, бедный и несчастный, свергнутый во время дворцового переворота, дожидался своего часа – наилучшего времени, когда все забудут о нем и когда его появление, шокирует и давлением тьмы заставит опустить руки, оружие, а вместе с этим и отречься от бывшего правителя.

Для Ведьмы это был величайший удар. Ад, который она прошла и в котором она выжила с невероятнейшими усилиями, снова возвращался в ее жизнь. Колдун стал сильнее и злее, его стражники – крупнее и изощреннее в боевом искусстве. Теперь их задача – не останавливать «преступников» и доставлять их на суд, а судить смертью на месте – слишком далеко зашли упрямые, свободолюбивые прихвостни Бога, постоянно мешающие Колдуну в достижении целей Темной области.

Каменная глыба уныния, отчаяния, бессилия, страха и горестных слез, терзающих сердце, снова залегла в душе Ведьмы.

«Да какая же я Ведьма, если не предвидела этого?» – корила она себя. Она даже хотела наложить на себя руки. Но что-то ее останавливало. Наверное, еще не до конца угасшая в закутках души кроха надежды, что все изменится, что в ее силах противостоять Колдуну. Но она не знала как: тот опыт, что она получила в прошлой войне, уже не годился.

И Ведьма, как и в прошлый раз, пустилась в бега. Она надеялась, что в этом движении она найдет выход. Шут, который обещал быть всегда рядом с ней, покинул ее. И теперь она осталась во Вселенной совершенно одна – пустая и истерзанная как снаружи, так и внутри. Горе переросло в безразличие, тупое упрямство, не дающее сдаться, теперь она чувствовала себя бурлаком, тянущим судно из последних сил, и лишь натяжение веревки, на которой она повисала, отклоняясь вперед, не давало упасть.

– Вот мы и встретились, – однажды прозвучал за спиной Ведьмы низкий голос.

Она знала, что рано или поздно это произойдет, готовилась к этому. Но все равно низкий бархатистый и обволакивающий голос застал ее врасплох, заставил вздрогнуть и сжаться. Она обернулась.

Перед ней высились пять фигур, закутанных в плащи и козьи шкуры. Она узнала того, кто говорил, – Главнокомандующий Маг, тот, который преследовал ее и в прошлый раз.

– А вы подросли. Смотрю, отъелись за сотню лет, – язвительно ответила Ведьма, окинув взглядом врагов и намечая путь побега.

– Тебе не сбежать на этот раз. Тех оплошностей, что мы допускали прежде, не будет. Мы изучили тебя и твои способности, у тебя больше нет помощников и союзников в этом мире.

Эти слова не затронули ее, ведь она знала, что он лжет, и знала, что где-то рядом, пусть она их и не видит, остаются Шут и вновь обретенный Бог.

Маг, заметив, что Ведьма не верит ему и что ее стойкость и душевная непоколебимость все так же сильны, усмехнулся:

– Шут твой мертв. И Бог тоже.

– Это неправда… – тихо и неуверенно попыталась возразить она. Ее вера пошатнулась, слова Мага звучали слишком убедительно, он выглядел слишком уверенным, пусть даже ее и обвивал чуть видимый флюид его власти. Да и чем еще можно было объяснить внезапное исчезновение друзей из ее жизни? Ведьма и сама рисовала себе такой вариант, но боялась поверить в него.

– Шут не бессмертен, и Бог, как оказалось, тоже. Я лично лишил их жизни, пронзив их сердца вот этим самым клинком, с помощью которого я сделаю с тобой то же самое, – он достал из ножен свой необычный меч, сверкнувший в последних лучах солнца, закрываемого луной. В руках воинов, стоявших чуть поодаль, заблестели тонкие лезвия ятаганов – этого коварного, легкого и неуловимого оружия.

«Затмение, – мелькнуло в голове Ведьмы. – Не будь я Ведьмой, если бы не могла пользоваться Луной так же, как это делает Колдун. Не будь я Ведьмой, если бы мне не были подвластны обе силы – Солнца и Луны. В этом и мое отличие от легионеров, которые способны действовать только под покровительством Луны».

Два Солнца этой планеты были закрыты двумя Лунами. И преломляющееся время исказило ход событий, заменив свет тьмой, в среде которой и пришлось действовать Ведьме. Она надеялась, что когда-нибудь ее внутреннее Солнце снова взойдет, но она в тот же миг отбросила эту мысль. Сейчас не было места размышлениям, сожалениям и жалости к врагам. Ей предстояла война, правила которой навязывала Тьма. И она приняла эти правила: отчаяние, достигшее невероятнейших высот, диктовало – нет другого пути, врага можно победить только лишь его методами. На силу должна быть еще большая сила, которая переломит кости, должны быть сокрушающие удары, настало время даже щиты использовать для атаки.

Ведьма первая ринулась в бой, не дожидаясь, пока Главнокомандующий даст сигнал к нападению. Она чувствовала в себе самый огненный гнев, самую жгучую ярость, казалось, волосы ее вздыбились, глаза наполнились ненавистью, в руках появилась сила, до этого ей не ведомая, сердце превратилось в металлический мотор, лишенный всяких чувств.

Она опрокинула двоих воинов-великанов взмахом руки, еще одного лишила зрения, расцарапав ядовитыми когтями лицо, двух других втоптала в землю, сломав ребра. Она чувствовала себя фурией, несущей смерть всем врагам. Ведьма обернулась к Главнокомандующему Магу и вместо страха в его глазах увидела ликование, он чуть ли не хохотал от удовольствия, глядя на нее.

– Чему ты радуешься? Предстоящей смерти?! – закричала Ведьма.

Маг рассмеялся еще больше:

– А ты точно не хочешь добровольно вступить в наши ряды? Может, стоит попробовать? У тебя прекрасные задатки…

Ведьма вспыхнула от такого оскорбления: она помнила, что вышла из Света и служила ему, и «комплимент» Мага взбесил ее. Она смертоносной молнией бросилась в бой. Мужчина уверенно увернулся, царапнув мечом плечо Ведьмы.

– Тебе все-таки стоит подумать об этом. Все равно в твоей жизни не осталось ничего светлого. Ты ничего не потеряешь, но взамен своей службы приобретешь самые великие вселенские блага.

Ведьма пыталась продолжить злиться, но пыл становился меньше, она и вправду ощущала, что осталась совершенно одна и что нет ни единого смысла продолжать свой путь. Дорога, которой она шла до этого, не имела своей цели, она неприкаянно бродила по миру, не зная, для чего живет. И вот, казалось, во тьме, в легионе, в царстве Колдуна ей дают этот смысл, который она так долго искала. Понятный, оправданный смысл, который она может увидеть, который может понять и почувствовать, в конце концов, взять в руки, и смысл этот – власть и могущество. Она ощущает, как сила – настоящая, огненная, которую на самом деле можно почувствовать, которая не требует страданий, мощная, совершенно отличная от той, что когда-то у нее была, – рвется наружу.

Союз

– Повелитель передал, что восхищается тобой. Твоей силой, упрямством, гордостью. И потому по указу Колдуна тебе будут даны титул, особые привилегии при дворе и почетная должность. Ты сделала правильный выбор, мы все весьма впечатлены твоими подвигами.

Маг проводил Ведьму во дворец, небрежным витиеватым взмахом руки распахивая перед ней многочисленные расписные двери.

Она шла с гордо поднятой головой. Она себя так хорошо и уверенно не ощущала несколько последних десятилетий. Наконец-то ей возвращаются признание и ее былая власть.

– Сегодня ты отправишься на задание. Вскоре будет устроен бал в честь твоего посвящения первой ступени и твоего нового титула. Все необходимое для приготовления ты найдешь в своей комнате.

Маг распахнул последнюю дверь, ведущую в новые покои Ведьмы. Она вошла в роскошную комнату стиля рококо. На полу растянулся пушистый ковер, мягкая резная мебель обрамляла комнату. Потолок и дальнюю стену украшали барельефы с сюжетами древних мифов и сценами исторических событий всевозможных цивилизаций. Исчезновение целой цивилизации из-за ужасного взрыва – именно эту трагедию из жизни Вселенной видела Ведьма много-много лет назад. Тогда ее это ужаснуло, но сейчас она понимала, что ужасаться тому, что неизбежно и естественно, – одна из высших глупостей. Барельефы запечатлели кровавые битвы за новые земли. «Из-за какой-то женщины! – пренебрежительно подумала Ведьма. – Маразм».

Сцена военных религиозных походов была вырисована с наибольшей тщательностью. Вот тут-то размышлениям Ведьмы нашлось где разгуляться: массовое сумасшествие, жестокость, алчность, нетерпимость, экспансивность. И все это вперемешку с картинами пыток, казней, тирании.

Действительно! Лучшие качества для человека, служащего истинному Богу и истинной цели! Конечно, каждый бы такой упрекнул меня, что я служу самому Дьяволу. Да, в этом-то и разница, я осознаю, в чьих рядах нахожусь и какую идею несу. А прикрываться Господом, служа моему же господину, низко и подло. Находясь здесь, нужно иметь достоинство и отвагу, холодность и расчетливость, терпение и быстрый ум, беспощадность как к себе, так и к ближним, умение высказать свое мнение и идти согласно своей истинной воле. Это вечная борьба, вечная война, дающая энергию вершить свое правосудие. Вершить правосудие и иметь практически абсолютное могущество.

– Замечательные покои, – произнесла Ведьма, оглядев комнаты.

Маг поклонился, прикрывая за собой двери.

*

Настал час выдвигаться на задание. Отряд собрался во дворе под большими настенными часами, которые вот-вот должны были указать шесть часов после полудня.

– Твоя лошадь, – Маг подвел к Ведьме большое мощное животное белого цвета. – И твой ятаган, думаю, ты умеешь им управляться…

Ведьма кивнула. Она достала клинок из причудливо разрисованных ножен, он будоражил, Ведьма чувствовала исходившую от него опасность.

Откинув черную накидку, она закрепила на поясе ножны. Сверху, чтобы не замерзнуть в ледяных просторах Космоса, в которые они отправляются, она набросила плащ из медвежьей шкуры, застегнув его на груди двумя титановыми пуговицами.

Сначала ей было противно одеваться в шкуры убитых животных, но лишь только мертвая, грубо обработанная шкура коснулась ее плеч, она осознала силу такой одежды. Теперь ей стало понятно, откуда легионеры берут свою энергию. Они словно разрезают мир, убивают его, выворачивают наизнанку, выпускают его энергию, чтобы обогатиться ею. Это самая сладкая, самая притягательная энергия – энергия смерти и забираемой жизни.

Она вскочила на лошадь и, пришпорив ее, рванула вперед. Ей предстояло наказать всех тех, кто старается помешать их пути и отобрать их сладостное могущество. Теперь она понимала, как была неправа по отношению к Колдуну, и что все, кто не хочет быть на их стороне или мешают их пути, сильно заблуждаются. Нет лучше чувства власти, нет справедливее суда и честнее жизни. Здесь есть смысл, она возвращалась к истокам основания человеческой цитадели. Ведьме казалось, что теперь она абсолютно честна сама с собой, все те сопливые разговоры с Богом и Шутом теперь казались ей полнейшей ересью и бредом умалишенного человека. Тогда она не была искренней сама с собой и с окружающими. Она не понимала, как могла говорить о любви, весне, добре, о вещах, которые не имеют в себе настоящей силы, с ее глаз как будто сняли шоры, и за это она благодарна своему настоящему Повелителю, в уютном лоне которого обосновалась. Вся прошлая жизнь была ей противна до тошноты. И ей казалось, будет величайшей милостью для многих существ – предать их забвению, так как в их жизни она не видела ни малейшего смысла. Она была готова даровать им свободу в смерти и лишить бессмысленного существования. Впрочем, как и смилостивиться подобным образом над всеми остальными, не разделяющими ее новый путь.

Она уверенно опускала свой меч на головы неверных, лично карала мужчин, женщин, детей, сжигала заживо скот, собак и кошек, снимала шкуры с побежденных ею диких животных и забирала их силу. Ее покои вскоре наполнились трофеями, на кресла и кровать были накинуты шкуры тигров, медведей, волков, оленей, и самое величайшее удовольствие она испытывала, нежась на мягкой шерсти убитых ею самых грозных и мощных существ. Она доказывала им, что они ничтожества и, несмотря на свою силу и свирепость, данную от природы, не могут противостоять ей – могущественному, хитрому и безжалостному воину, обретшему свою настоящую силу благодаря Колдуну и несущему свою истину. Она любила рассматривать барельефы на потолке, ее восхищали сюжеты предательства и насилия, гнева, ревности, пламенных разрушительных чувств, она видела неприкрытую, не задавленную слащавой добротой и притворной святостью человеческую суть.

*

– Твой выход, – оповестил Маг.

Сегодня на нем вместо кожи и черного плаща был элегантный темно-синий фрачный костюм.

Ведьма облачилась в бордовое приталенное платье с глубоким декольте, на шее у нее висел острый кулон змеевика. Высокую прическу завершали многочисленные украшения. Маг прикоснулся губами к ее руке в знак приветствия и под руку повел в зал.

– Ты сегодня выглядишь великолепно. В тысячи раз лучше и привлекательнее, чем при первой нашей встрече. Конечно, ты и тогда была обворожительна – в своей никчемности и слабости, пытаясь скрыть их порывистыми и истеричными выходками. Тогда ты вызывала жалость – хотелось убить тебя поскорее, чтобы не мучилась.

– Ты как всегда прямолинеен. И я могу этому только порадоваться, – спокойно отвечала Ведьма. – Раньше я думала, что такая прямота недопустима, ранить чувства другого было превыше моих убеждений, но сейчас я понимаю, что абсолютно раскрыть свои мысли и чувства – великое искусство, которое не дано постигнуть заблудшим душам. И я была бы благодарна тебе, если бы мне, конечно, было близко чувство благодарности. Но, думаю, мы с тобой достаточно высокоразвитые существа, чтобы не просить прощения и не благодарить друг друга, – это ни к чему, мы и так всё понимаем.

– Да, ты права, и меня восхищают и побуждают к твоему обществу поразительные изменения в тебе, твоя сила меня притягивает словно магнит. Я понимаю тебя и поддерживаю, ведь когда-то я проделал похожий путь. Когда-то я тоже заблуждался, не знал настоящей силы и настоящей власти. Теперь я вижу, что настоящая власть – это власть смерти, истинная сила – возможность сохранить жизнь или забрать ее. Сила в том, чтобы внушать страх и карать отступников.

– С первого дня нашей встречи я заметила, что ты неравнодушен ко мне. И меня к тебе так же тянет твоя сила, мужская экспансивная грубость. Когда я вижу тебя в медвежьей накидке с окровавленным мечом в руке, растрепанными волосами, твое перекошенное от гнева лицо, как ты ловко производишь магию одним лишь взглядом, я переполняюсь гордостью от того, что я в ваших рядах, от того, что мне выпала такая удача… Как твое истинное имя? Ты его знаешь? Тебя же зовут не Главнокомандующий Маг? Это же только данные звания?..

Он наклонился к Ведьме и, поцеловав в шею, шепнул:

– А тебя на самом деле зовут Ведьма? В Темной области сейчас у всех звания и титулы, никто уже и не помнит своих истинных имен, а если и помнит, то не использует. А если и использует, то никто не верит, что они истинные.

Ведьма взволновалась от вопроса и пояснения, но постаралась ничем не выдать своего волнения и замешательства. Она могла бы и ожидать такого ответа – если у него есть секреты, не будет же он их выдавать. Так же, как и она. Да и что ее дернуло ни с того ни с сего задать настолько неуместный вопрос? Маленькая догадка закралась к ней в голову: а не пытается ли Маг управлять ее мыслями и чувствами?

Она вопросительно взглянула на спутника.

– После полуночи в три в саду у фонтана, – он распахнул перед ней двери бального зала и исчез, пока она не опомнилась от окатившего ее шума.

*

– А вот и она! Та, в честь которой устроен бал! Та, которая верно служит нам уже очень долгое время! Та, благодаря которой моя власть держится уже столетия! – громким, слегка женственным высоким голосом, значительно отличавшимся от низкого голоса Главнокомандующего Мага, произнес мужчина в белом костюме. Он напоминал ужа. Мужчина грациозно и медленно спустился по ступеням с пьедестала, на котором стояло его увитое виноградной лозой кресло.

– Ах, моя дорогая, моя страстно обожаемая женщина, когда я смотрю на тебя, моя душа ликует, – он подошел к Ведьме, взял ее руку для того, чтобы прикоснуться к ней губами.

– Повелитель? – неуверенно спросила Ведьма.

– Да! Именно так! – чуть ли не подскакивая от восторга, ответил мужчина в белом.

Несмотря на свою худобу и увертливость, он был статным, ростом выше Ведьмы, которая не отличалась болезненной хрупкостью и ростом ее придворных служанок неблагородной расы. Ей казалось, что это какой-то розыгрыш. Она и вправду впервые видела Колдуна, но представить не могла, что он выглядит именно так. Ей с трудом верилось, что перед ней истинный князь лжи и хитрости. Что это существо – зло во плоти, некогда захватившее ее сильный Дом. Что это – настолько могущественное чудовище, так сильно впившееся когтями в трон, что даже ссылка и заточение не угомонили его.

– Смею предположить, что тебя вводит в замешательство мой вид, – Повелитель взял Ведьму под руку и повел к трону. При этом он кокетливо причмокивал и раздавал гостям воздушные поцелуи.

– Да, мне непонятно…

– Тебе еще многое предстоит понять и узнать, – прервал он ее. – Выпей, – Повелитель подхватил у официанта бокал с дымящимся напитком.

– Что это? Спирт?

– Обижаете, моя первая леди! Разве я позволил бы королеве бала налить спирт? Это чистейшая кислота!

Он передал Ведьме бокал.

– Пей, от нее у тебя наступит прозрение, и ты сможешь видеть бал в его истинном обличии, – заговорщицки шепнул Колдун, взяв такой же бокал. Он смотрел через него на окружающих, держа за ножку, отставив мизинец и прищурив один глаз. Он повернул бокал к Ведьме и взглянул на нее через дымящуюся кислоту, тут же объявив на весь зал: – Осушим бокалы до дна в честь королевы бала!

Ведьма залпом опрокинула напиток. Кислота обожгла горло и, казалось, все внутренности. Она на какое-то время потеряла возможность видеть, слышать, говорить. Но когда все эти спомобности вернулись к ней, она заметила метаморфозы, произошедшие с окружающими. На месте прекрасных гостей были монстры всех видов и рангов. Они, крючковатые, зловонные, ужасные, с горящими красными глазами, завернулись в абсурдные и вычурные костюмы, хохотали диким смехом, каркали, мычали, лаяли. Ведьма повернулась к Повелителю. И вот теперь она увидела его истинное лицо. Он был мохнатым огромным монстром с рогами и козлиными ногами, несущим на себе черный плащ.

– Ну вот, моя королева, – пробасил он гортанным и будто исходящим из недр Бездны голосом, – теперь ты посвящена в нашу тайну, теперь ты посвящена и в свою. С этой поры ты знаешь, где скрывается истина и как снять с нее притворную доброту.

Ведьма не сдержалась и зашлась истеричным хохотом. Она схватила еще один бокал, который теперь оказался обезьяньей головой, и снова залпом выпила его содержимое.

Ее переполнял страх. Но вместе с ним гневное и кислотное возбуждение, которое она готова была выразить в самой жестокой мерзости.

– Говоришь, в самой жестокой мерзости? – повторил ее мысли Повелитель. – Не удивляйся так, здесь все мысли звучат как слова. Эй, приведите их сюда!

В зал монстры-стражники ввели козлят.

«Интересно, Главнокомандующий тоже выглядит как монстр?» – подумала Ведьма и тут же спохватилась, что ее мысли прозвучали вслух. Но, казалось, этого никто не заметил.

– А теперь, моя королева, попрошу тебя наполнить бокалы наших прекрасных гостей кровью этих омерзительных существ! – Повелитель вложил в ее руку серп и шепнул: – Сегодня тебе предоставлена великая честь быть жнецом, который удовлетворит потребности всех здесь собравшихся.

Гордость и величие наполнили Ведьму, и она уверенно схватила первого козленка за голову и резко отрезала ее. До этого безмолвные гости, внимательно следившие за действиями Ведьмы, снова заверещали, загомонили, дико лая и кудахча. Кто-то подхватил тело обезглавленного животного, хлещущее кровью, и кинул его в гостей. Вой восторга прокатился в толпе. Ведьма подхватила этот гам, завыла, словно раненая волчица. И обезглавила второго. На этот раз она подняла его тушку над собой, глотая кровь, купаясь в ней и окрашивая темно-бордовое платье в алую кровь невинного существа.

Но вот пробило три. Она отбросила обескровленное тело. Никто уже не обращал на нее внимания, все были в диком экстазе смерти и убожества. Ведьма выбежала из зала и устремилась в парк к фонтану, где ее уже ждал Маг.

– Ты была восхитительна и потрясающе жестока, – он приблизился к Ведьме.

Ведьма усмехнулась, облизывая еще не высохшую кровь с губ.

– А ты не выглядишь как те монстры в зале…

– И спешу тебя успокоить, ты тоже. Ты прекрасна.

– Почему мы не такие, как они?

– Потому что мы идем от человеческого рода, а они – от демонического.

– И Колдун?

– Отчасти. Он человеко-демон – человек, создавший себе демона и соединившийся с ним, тем самым преумножив свою силу. Но при этом такой человек жертвует значительной частью своей человечности. По сути, от человека в нем осталась только еле тлеющая искра. Как по мне, это слишком большая цена за власть и могущество.

– Ты хотел мне что-то сказать?

– Да. Я хотел бы предложить тебе заключить союз, мы вместе сможем сделать намного больше, мы будем намного сильнее. Не в два раза, как может показаться, но во многие десятки раз. Это будет самый великий, самый темный, самый истинный и самый могущественный и разрушительный вихрь в этом мире. Ты за эти прошедшие сотни лет достигла моего уровня могущества, конечно, ты и раньше была великолепна в исполнении своей силы, но истинная сила открылась в тебе только сейчас, под предводительством Колдуна. Вдвоем мы будем сильнее всех этих монстров и демонов, сильнее Повелителя Колдуна и даже Архитектора нашего Космоса, мы сами сможем вершить нашу истинную волю, мы сами станем повелевать этим и всеми мирами, мы станем сильнее и больше каких бы то ни было божеств… Представляешь?

Не дожидаясь ответа, он притянул ее к себе за плечи и жадно поцеловал в губы. И продолжил целовать остальные части ее тела, покрытые кровью.

Новое задание

«Любовь, – размышляла Ведьма, – поистине величайшая иллюзия, созданная Творцом. Как все продуманно, до мелочей, каждое движение любой души. Любовь есть магнит, который держит мир и не дает ему распасться. И никому никогда не избавиться от силы этого магнита. Любовь – движение планет, их взаимопритяжение и взаимоотталкивание, любовь – взрыв звезд и поглощающая сила черных дыр, любовь – рост растений и сбор пыльцы пчелами, любовь – то, что заставляет все живое жить дальше, соединяет их вопреки любому здравому смыслу. То, что сковало нас, словно цепями. То, что не дает нам двигаться вперед и делать то, чего мы по-настоящему желаем. Обыватели не могут контролировать эту силу, не могут ею владеть и управлять. А я же – могу, и потому я выше их, тех, заблудившихся. Лишь по одному моему слову нужный мне человек упадет к моим ногам, по моему желанию на небе появляются новые звезды, возникают новые миры и умирают сотворенные. Как же ничтожен обычный человек! Он не может противостоять этой силе, освободиться от всех гнетущих вихрей, стать свободным и великим. Их превращают в послушных глупых рабов. Восстаньте! Глупцы! Боритесь! – хотелось ей кричать. – И всё это – сила любви, той самой, в которую заковал нас Творец. Зачем цепи, если не можешь их использовать? И как ими пользоваться, если не можешь от них избавиться?..»

*

Ведьма и Маг скакали бок о бок. Им было поручено специальное задание, и они с удовольствием приняли его. Они находились в лучшем и непоколебимом состоянии. Они были преисполнены дерзости и смелости, они стремились выполнить задание, которое, как они знали, принесет им наиприятнейшие ощущения.

– Ты говорил, что мы можем стать сильнее Архитектора. Но я его никогда в жизни не видела и слышала о нем только обрывками.

– Я его тоже никогда не видел, но мы все ему служим и считается, что именно он творец нас и нашей Вселенной.

– А кто же тогда Повелитель?

– Он всего лишь марионетка Архитектора, одна из возвысившихся над толпой сущностей. Колдун не единственный, наделенный подобной властью, есть и другие, враждебные нашему Дому, пусть и находящиеся на лунной стороне. Благо, размеры Космоса позволяют с ними почти не пересекаться. Среди Светлых Домов тоже хватает подобных персонажей, как правило, каждый отвечает за какую-то определенную область.

– Так, получается, Архитектор – это бог-творец?

– В некоторой степени… но не совсем. Думаю, скорее просто великий исполнитель и управленец.

– Управленец?

– Да, нашего мира. Возможно, в других мирах – другие Архитекторы. На самом деле, всего этого я наверняка не знаю, это всего лишь мои предположения. А так хотелось бы узнать! Узнать все тайны! Захватить власть в нашем Доме, а потом и в Цитадели Могущества! А после, когда мы будем знать всё и мочь всё, двинуться дальше – выше, к истинным творцам…

Маг так воодушевился своим планом, что Ведьме не хотелось его прерывать, она лишь мельком замечала блестящие безумием глаза своего спутника. Его эмоции заражали, Ведьма почувствовала прилив сил, амбиций, его цель становилась и ее целью. И ей хотелось еще больше власти, и она была готова следовать за ним, и защищать его, и биться за него и за его идею. Его эмоции были как оковы, как зыбучие пески. Ведьма хотела противиться, но идея захвата власти уже стала и ее идеей.

– В нашей библиотеке должны быть писания… – решилась перебить она.

– К сожалению, в нашей библиотеке вряд ли что-то осталось, все ценное давно вывезли в Цитадель. Фолианты со всеми мировыми истинами и тайнами наверняка есть только там. Возможно, чтобы что-то узнать, нужно будет заглянуть в священную книгу. Хотя в библиотеке нашего Дома должна быть постоянно пишущаяся копия. Скорее всего, она хранится в личной библиотеке Колдуна. Обычных рядовых туда не пускают, слишком большую власть дают знания. Вряд ли Колдун допустит и меня, мне кажется, он уже не слишком-то мне доверяет, мне постоянно приходится убеждать его в своей верности.

*

Вдруг им навстречу выехали воины из братства Света.

– Пресмыкающиеся, – зашипела Ведьма.

Воинов из враждебного светлого братства было в два раза больше, вступить в неравный бой Ведьма и Маг могли бы. Они запросто проучили бы вечно встающих на пути, пусть даже и ценой своих жизней. Но у них была цель – они должны были выполнить данное им задание.

Ведьма заметила, как в ней стал появляться и становиться крепче гнев, она выхватила оружие из ножен. Приверженцы Света вызывали в ней чуть ли не бешенство. Рыцари из враждебного союза не дрогнули и не стали выхватывать свои мечи. Они лишь на пару мгновений подняли их в ножнах вверх перед собой, выражая готовность к защите.

«Да неужели они настолько самоуверенны, что надеются разойтись без схватки?» – удивилась про себя Ведьма. Она глянула на Мага. Он меч не обнажил, но по его напряженной фигуре было заметно, что при малейшем удобном случае он это сделает.

Воины светлого братства были в обычных черных накидках, из-под которых чуть выглядывали обычные холщовая рубашка и брюки. Ведьма отметила, что они больше походили на бродяг, чем на воинов. Не то что они с Магом. Один их вид внушал трепет и страх. И сразу было понятно, кто перед ними. А эти – что с них взять? Свет всегда любил пресмыкаться перед всеми, отдаваться тем самым цепям любви и вихрей, влекущих в неизвестность и забирающих все силы, которые могли бы пойти на рост.

– Ведьма, мы тебя искали, – начал коренастый, невысокого роста седовласый мужчина.

– Кто вы такие? – резко выкрикнула Ведьма. – Что вам нужно?

– Мы знаем, что ты раньше была приспешницей Бога и дружила с Шутом…

– Это в прошлом, дружба – для таких крыс, как вы!

Ведьма его перебила, но мужчина не обратил внимания и продолжил:

– Ты не входила в какое-либо рыцарское братство, и сейчас мы тебя не будем склонять к этому, наше дело другое – поддерживать мир и противостоять темным разрушительным кланам. Таким, в который входишь ты сейчас. Мы видим, что ты выше всего этого – выше кланов, выше братств, выше Тьмы и Света…

– Да что вы несете! Я вас никогда в жизни не встречала и не знаю о вас ничего.

Конь под Ведьмой взволнованно заходил, чувствуя ее агрессивное возбуждение. Она и сама волновалась, воин говорил нечто такое, что заставляло ее сердце биться быстрее.

– Зато мы наслышаны о тебе. И каждый более-менее осознанный человек в этом мире успел прочувствовать твое влияние. Твои переходы были отчетливо ощутимы не то что в самых тонких вибрациях, даже самая грубая материя стала трансформироваться и приобретать новые формы. Сначала она приобрела новое сияние, теперь она стала затвердевать. И все это делаешь ты, неосознанно ты трансформируешь мир. Свой мир. Темные стражи нашли тебя и не дали закончить твою трансформацию, им это невыгодно…

– Замолчи, старик! – прокричал Маг, не дав рыцарю закончить фразу. Он медленно достал меч из ножен так, чтобы был слышен свистящий металлический звук лезвия, показывая тем самым враждебность. – Ты оскорбляешь своими гнусными словами будущую императрицу всего Космоса! Ее Космоса. И в нем вы займете место подчиненных!

– Да будет так, – отозвался седовласый воин, подмигнув. Он развернул лошадь, его спутники последовали его примеру, лошади синхронно стали на дыбы, и воины братства исчезли.

Преграда растворилась, путь был свободен, но Ведьма не решалась двигаться дальше, она была в задумчивости. Слова старого рыцаря заполнили ее мысли, она не поняла, что именно он имел в виду, но чувствовала, что не до конца знает свою Вселенную, в которой живет уже не первую тысячу лет, – и в этом для нее крылась тайна. Маг заметил ее замешательство.

– Думаю, не стоит принимать его слова серьезно. Ты же знаешь, что они любыми способами пытаются перетянуть на свою сторону, не спрашивая, хочешь ты этого или нет.

– Не было похоже, что они пытаются перетянуть меня на свою сторону, – отозвалась Ведьма.

– Ты не можешь знать наверняка их мотивов.

– Так же, как не могу знать мотивов Колдуна.

Ведьма осеклась, настало неловкое молчание.

– Но, в отличие от них, мы говорим все прямо и открыто, без недосказанности и витиеватости, присущих им всем от страха ошибиться. Они положили на это всю свою жизнь, они не знают, что дальше, они как слепые котята, и вся их жизнь и все будущее держатся на слепой надежде и призрачной вере. Они растеряны, они боятся, что все напрасно, что у них ничего не получится. И этим они отличаются от нас – мы сами управляем своей жизнью и своим будущим, мы делаем то, что они никогда в жизни не осмелятся сделать, – мы живем так, как хотим именно мы и никто другой, не оглядываясь по сторонам и не думая, а что станет с другими. У каждого свой путь. И твой путь – для тебя важнее всех остальных путей…

Они скакали дальше. И Ведьма представляла, будто они скачут не по земле планеты, возможно, когда-то сотворенной самой Ведьмой, о чем она, естественно, не знает, а по их жизни. Их жизни – Ведьмы и Мага. Она представляла, как они всегда будут вместе, как они станут самыми великими и могущественными в этом мире. Она купалась в своих фантазиях о своем величии и славе. Пока ее мысли не пошли дальше этих фантазий – слава, величие, власть, а что потом? Это и… и что-то еще? Но что? Ведьма что-то упускала, казалось, она вот-вот нащупает это «и». Ее внутренний мир возрос до размеров внешнего Космоса, лишь бы нащупать это «и» вовне. И вдруг в голову закралась ужасная мысль: а что если это «и» внутри? И внешний Космос должен войти в нутро, и именно внутри, соединив две противоположности, Ведьма найдет это непонятное нечто. И страх неизвестности и того невообразимо огромного и захватывающего Нечто, которому нужно открыть дверь в себя, наполнил девушку. Нет, это слишком опасно. Внешний Космос заберет индивидуальность, амбиции, удовольствие от славы, величия, своей силы. Ведьма думала, что ей не под силу впустить Его в себя. Она чувствовала Космос, она управляла Вселенными, но она никогда не растворялась в них, а уж тем более не растворялась в чем-либо космических масштабов. Она смутно припоминала свою первую «смерть» от клинка Мага в то мгновение, когда она попыталась открыться и соединиться с космическим пространством. Но процесс не завершился, и при любой мимолетной мысли об этом она чувствовала, как ее пронзает холодное лезвие чуть ниже сердца. И хотелось поскорее забыть это, отбросить мысли и никогда больше не думать о том событии и о том неслучившемся единении. «Лучше буду думать о том, что ближе, – говорила себе Ведьма. – Что же мне может дать Космос? Разве он сделает меня могущественнее, сильнее? Разве он заставит всех вокруг бояться меня, поклоняться мне, разве он свергнет за меня Колдуна и сделает меня единственной императрицей, разве он будет распространять мою волю? Разве есть в моем микрокосме что-то такое, чего я не знаю, такое, чего я не могу достичь и куда не могу отправиться? Макрокосм просто растворит меня и…»

Ведьма отмахнулась от этих мыслей, как от назойливой мухи, тряхнула головой и наконец взглянула на своего путника. Он тоже был задумчив. Что у него в голове – Ведьма не знала. Она могла бы прочитать его мысли, подчинить его волю, с трудом, но все же она была уверена, что смогла бы сделать это, несмотря на то что он был почти равным ей. Почти – потому что она женщина, а они в плане завоевания, психологического подчинения и насилия ушли намного дальше мужчин. Мужчины владеют телами, женщины – умами и чувствами тел. Возможно, Маг даже не заметил бы ее воздействия, несмотря на свою особенную силу, возможно, даже рассказал бы о тревожащих его мыслях, если бы она захотела. Но ничего подобного она делать не собиралась. Она уважала его и его выбор, видела его индивидуальность, горящую искорку его души, его независимость, силу, свободолюбие. Но вдруг она поймала себя на том, что ко всем этим возвышенным определениям, которые она только что перебрала у себя в голове, приплетаются страх и опасения, что кто-либо может поступить с ней так же. Подчинить ее себе, использовать, узнать все ее намерения и мысли. Ведьма не раз видела, как Маг использовал свой дар и незаметно оборачивал события в свою пользу, лишь подсадив мимолетную слабость, чувственный морок или безрассудство своему противнику. И делал это так тонко, что противник не мог отличить подселенца от своих чувств. Делал он это настолько искусно и впечатляюще, что Ведьма вдруг засомневалась в своем могуществе. Действительно ли женщина – самое могущественное первоначало? А что если он то же самое проворачивал и с ней? А что если он уже давным-давно подчинил ее себе, а она даже и не заметила? Нет! Ведьма снова тряхнула головой и отвернулась от спутника. Она бы заметила это грубое вмешательство, она сильная. То, что Маг позволял себе в чувственном отношении с ней, – мелочи, которые можно приравнять к манипуляциям обычного рядового человека. Воздействия сильнее она бы не допустила. И на этих мыслях она почувствовала этого никчемного червячка в своей душе – трусость и малодушие – качества, которые постыдно иметь воину Темной области. И как она оказалась на стороне тех, с кем очень долго боролась? Первый ответ, который появился в голове, – это была вынужденная мера, у нее не было другого выхода. И до недавнего времени ей казалось, что она поступила правильно, – вместо смерти она получила здесь все, чего так хотела. Ведьма подумала: «А что, если это ее истинное предназначение – сражаться за первопричину – хаос и Тьму?» В этой мысли было что-то бредовое и одновременно что-то поднимающее ее воинственный дух. Возможно, она изначально была склонна к служению Тьме и трансформации в темной среде, а путь борьбы с ней был ложным. Все запретное так притягательно. Возможно, это было любопытство. Ей всегда было любопытно, что здесь? Каково это – быть темным воином? Каково держать в руках меч, участвовать в настоящих битвах до последней капли крови, сжигать и разрушать дома, пытать и лишать людей жизни? Ведьма была уверена в том, что насилие необходимо, оправданы не только физические и психологические пытки, применение силы к тем, кто глух и нечуток, но и высшая для низших и несознательных существ мера наказания – смерть. Смерти они боятся больше всего, смерть от чужих рук они считают самым большим наказанием. Смерти боятся почти все. Если бы они были хоть чуточку умнее, смерть бы они воспринимали как величайшее благо, особенно если оно даровано существом намного могущественнее их. Ведьма не могла понять, почему они цепляются за каждую минуту своей жизни. Смерть – повсюду, каждую секунду умирает немыслимое количество живых существ, смерть – это естественная часть жизни. Даруя смерть, даешь еще одну попытку живым на исправление и следование истинным ценностям. Лишь светлое братство трясется над тем, чтобы продлить жизнь каждого, чтобы именно в этой жизни они что-то поняли, исправили, осознали. Но, по ее мнению, есть только один выход – физическая смерть, насильственное снятие всех оболочек. Однозначно. Как много было битв с вражеским братством из-за этого.

*

– Я никогда не была в низших мирах. Как мы туда будем спускаться? Мы замедлим наши вибрации?

– Ни в коем случае, – отозвался Маг, оглядывая местность, в которой они остановились. Он спешился и пересек поляну. Ведьма последовала за ним.

– Если мы замедлимся, – продолжил он, – то очень велика вероятность, что мы обретем дополнительную оболочку, закристаллизуемся в ней, забудем там себя и не сможем выбраться в ближайшую сотню лет. Действовать придется быстро, во время перехода будет неприятное ощущение, как будто тебя протаскивают через игольное ушко. Причем это ушко таких размеров, что туда пройдет только нить паука. Мы будем там летать в бестелесной форме, и, как только появится наша цель, мы примем вид, подходящий для низшего мира, – самый грубый, который только сможем принять.

Ведьма поежилась. Перспектива протаскивания себя через игольное ушко ее мало привлекала. Но делать было нечего – задание вынуждало ее.

Вдруг мужчина возгласом оповестил, что нашел то, что так усердно искал.

– А вот и портал, к которому мы так долго добирались! – он с довольным выражением лица обернулся к Ведьме. – Коней оставим здесь. У нас не так много времени! Быстрее!

И он вдруг прыгнул в невидимое кольцо и исчез. Ведьма, бесстрастно оценив ситуацию, последовала за Магом.

Переход произошел в одно мгновение. В новом мире все было… тесным. Именно так Ведьма могла описать свои ощущения. Как будто она надела костюм не по размеру, который сильно стягивал ее руки и ноги, дышалось с трудом, виделось еще хуже, а уж мыслилось вообще непосильно.

– Бедные существа, как же они страдают здесь. Их бы я с удовольствием освободила от этих мучений и предала бы вечному забвению, никто не должен так страдать! Жаль, что у нас мало времени! – с трудом воскликнула Ведьма.

Маг лишь кивнул в ответ на ее слова.

Они стояли на высоком утесе. Внизу распростерлись бухта и бескрайнее голубое сверкающее в лучах восходящего солнца море. Внизу мирно спали на мягком песке два человека – девушка и парень. Именно та девушка была их целью. Они не знали, кто она и почему Колдун послал их за ней в такое отдаленное и труднодоступное место. Возможно, она даже отсюда умудрилась доставить ему так много хлопот, что ее должна была постигнуть кара еще большая, чем пребывание в этом мире.

В глубине души Ведьмы вдруг что-то шевельнулось – она совершенно не знала этих двоих, но, возможно, незнание порождала непроницаемая завеса плотного мира. Шевелящееся внутри чувство было настолько глубинным, что Ведьме не удавалось ухватиться за него, и потому она решила его заглушить и отбросить.

– Как думаешь, кто она такая? – Ведьма прервала молчание, которое, как и все их окружавшее, казалось невероятно густым.

– Не знаю. Но знаю точно, что мне не совсем нравится наше задание.

Маг с трудом вздохнул и повернулся к Ведьме.

– Но оставим предрассудки и предчувствия, которыми полнится низший мир. Нам нужно выследить их группировку и уничтожить всех до единого. Нужно искоренить опухоль, пока она не начала расти и распространяться на более тонкие миры. Раз Колдун нас сюда послал, значит, от них уже исходит угроза нашим целям и Дому.

Спустя несколько земных часов Ведьма и Маг приблизились к поместью, за воротами которого не так давно скрылась их цель. Они обнажили клинки.

*

Ведьма и Маг снова пребывали в задумчивости. Они никак не могли ожидать настолько сильного сопротивления и провалили задание. Даже они, сильные воины тонких миров, оказались слабее сильных воинов грубого мира, который, казалось, должен был без проблем подчиниться им.

В самый разгар битвы они ощутили, как их оболочки стали распадаться под натиском внутренней силы. Временные тела, пусть даже и бывшие для этого мира великанами, оказались слишком слабы и малы, чтобы сходу вместить их.

– Знаешь, там был один мужчина, – на этот раз первым заговорил Маг, – может, ты помнишь, достаточно большой, по крайней мере больше всех остальных, с темными волосами и длинной бородой. Он еще сражался необычным для них мечом.

– Да, – отозвалась, будто издалека, Ведьма, не поворачивая на спутника головы и глядя невидящим взглядом вперед. – Ты его еще убил.

– Нет, – неуверенно произнес Маг.

Ведьма вдруг ожила и с удивлением взглянула на него.

– Он почти сам бросился на мой меч! Он храбро сражался. Каждый раз, когда мы скрещивали клинки, по ним проходила странная магнетическая дрожь. Такой силы я еще никогда не встречал, и удивительнее всего ее было встретить в низшем мире. Мне на мгновение даже показалось, что он сильнее меня. И он мог бы одолеть меня. Но вместо этого он предпочел пожертвовать собой! Ради нее! Они все сражались за нее! – на последних фразах Маг чуть ли не сорвался на крик, его удивление было слишком велико.

– Значит, она действительно многое значит для Вселенной. И действительно опасна для нас.

– И знаешь, когда мой меч пронзил его, у меня в груди будто что-то оторвалось.

– Наверное, это просто твоя оболочка распадалась. Не удивлюсь, если они найдут ее потом с кашей вместо внутренностей.

Естественно, Колдун был крайне недоволен провалом задания. Обычно провалы карались очень строго. Но, видимо, из-за того, что Ведьма и Маг ему еще были нужны, он позволил им придумать метод, которым они смогут закончить дело. Им нужно было создать нечто такое, что могло бы без проблем им позволить проникать в низший мир.

В наказание Колдун отстранил Ведьму и Мага от службы и сослал в подземные лаборатории помогать ученым в исследованиях и экспериментах. И через совершенно непродолжительное по космическим меркам время они должны были предоставить оружие и метод, которые помогут им завершить задание.

– Мне это совершенно не нравится! – возмущался Маг, когда они шли по лабиринтам темного подземелья. – У меня отняли звание Главнокомандующего, теперь я, считай, никто.

Несмотря на переполнявшее его негодование и гнетущую тяжесть оскорбления, нанесенного ему, лучшему воину Колдуна, при большой публике знатных особ, Маг держался гордо и уверенно. Его левая рука по привычке лежала на рукояти меча. Это его успокаивало, меч – единственное, чему он мог доверять в этом мире, хоть и не лишенном законов, темной чести и личностного уважения, все равно остававшемся опасным местом для тех, кто хоть на миг покажет свою слабость.

– У нас есть возможность все исправить.

– Исправить? Сидя в лаборатории? Это как ссылка на галеры. Мы отсюда никогда не выберемся! Можешь начинать отсчет своих дней, они сочтены.

Маг произнес последние слова с такой уверенностью, что Ведьма внутренне сжалась, а Маг чуть и сам не поверил в их правдивость.

– Не нагнетай. Все же это нечто новое и отличное от того, чем мы занимались. Может, там интересно…

Конечно, Ведьма и сама не очень-то верила тому, что говорила. И она, и Маг чувствовали, что скрывается за словами каждого и что слова – лишь антураж. Но для чего? Каждый искал оправдания и утешения.

На подходе к лабораториям их встретили люди в длинных темных халатах и колпаках с изображением герба их Дома.

– Черт побери, мы пришли на жертвоприношение к жрецам или в научный центр? – тихо выругался Маг.

Лаборанты слышали его слова и предпочли промолчать, лишь безэмоционально показывая дорогу.

– Сейчас мы проведем экскурсию и покажем ваше рабочее место, – через некоторое время отозвался один из них.

«Помещение проектирования, создания и тестирования оружия» – Маг глянул на табличку рядом с дверью, там было написано сокращение «ПСТО». Перед ним раскинулся огромный зал с сотней столов и кабинок различных размеров. Лаборант, махнув в сторону столов, на которых располагалось невероятное множество колбочек, пояснил – там разрабатывается состав материалов. Указав на другие столы, где высились горы книг, а рядом закрытые вакуумные полусферы высотой со взрослого человека, описал место работы как «магическая». В «магической» работали самые выдающиеся умы, они постоянно следили за новинками в этой сфере, улучшали и модернизировали уже имеющиеся магические возможности артефактов.

– А там, – лаборант указал на темный угол, отделенный непроницаемой стеной, – проходят испытания на живых целях, это закрытая секция, и вам вход строго запрещен, так что даже не пытайтесь туда проникнуть.

И Ведьму, и Мага этот запрет взбудоражил. Лаборант допустил грубую ошибку, сказав, что этой парочке что-то строго запрещено. И Ведьма, и Маг задались целью во что бы то ни стало проникнуть туда и узнать, что же такого тайного скрывается за стеной. Каждый из них почувствовал решимость другого. Даже не переглядываясь, они поняли, что думают в одном направлении. Эта идея занимала их мысли ближайшее время. И им даже сделалось немного смешно оттого, как нелепо выглядит лаборант, продолжающий экскурсию по обыденным залам лаборатории и не подозревающий об их намерении.

Прежде чем дойти до места своей ссылки, Ведьма и Маг побывали еще в десятке лабораторий, в каждой из которых трудились сотни ученых: астрономы, астрологи, мистики, предсказатели, тактики и стратеги, физики и метафизики, химики и алхимики…

– По сравнению с лабораториями Цитадели и других Домов у нас наука не так развита, мы же больше исполнители. Но, тем не менее, у нас есть пара ну очень любопытных экземпляров, – лаборант мечтательно вздрогнул, губы исказились в злорадной улыбке – сложилось впечатление, что работа с этими «экземплярами» была его самым заветным желанием.

– К вам сейчас придут составители демонических сущностей и лярв. Вижу, своих вы уже кое-как приручили, теперь вам предстоит научиться создавать чужих, запечатывать их сдерживающими печатями и направлять в определенные точки Вселенной.

Ведьма от удивления уставилась на лаборантов. Она буквально таращилась на них. Она хоть и была Ведьмой, хоть и служила некогда иным целям, тогда казавшимся ей высшими, но она никогда не могла даже и подумать, что возможно создать чужих демонов и лярв. А уж тем более отослать их на какие-либо дальние расстояния, постоянно не находясь с ними в контакте и не преобразуя для них «пищу».

– Также нужно будет разобраться со стабилизацией разрушительных и подчиняющих вихрей, необходимо их настроить таким образом, чтобы они разрушали или подчиняли какую-то определенную узкую область, не затрагивая близлежащие. Это передовые разработки в технико-тактике ведения войны. Будете в этом помогать ученым.

Теперь очередь удивлять пришла для Мага. В последние несколько столетий он был уверен, что разрушать и подчинять нужно абсолютно и всеобъемлюще, а не какими-то узкими областями. Это уже какая-то ювелирная и неоправданно крохотная работа получалась. Хотя в его памяти всплывало одно не очень приятное воспоминание о подобном ювелирно действующем изобретении.

Начало начал

– Друзья и соратники, – я снова стояла в окружении благородных людей, – мы достигли нашей цели, мы нашли и сохранили яйцо, но величайшая загадка мироздания все равно еще не разгадана, нам неведом ответ, у нас нет проводника, который бы повел нас по пути, мы не знаем, для чего это яйцо. Но мы точно знаем, что мы должны найти ту самую Птицу, а яйцо – лишь ключ к разгадке. Мы много путешествовали, многое знаем и умеем, и место, куда мы отправимся и в котором, по нашему предположению, находится Птица, – это колыбель Вселенной. Начало всех начал, конец всех концов.

Сейчас я снова расскажу вам виденное мною, и, надеюсь, вы поймете, куда мы отправимся на этот раз.

Это было то время, когда на небе погасли почти все звезды. Время существования Вселенной подходило к концу. Нет места веселью, но и грусти здесь тоже места нет. Все старится, все умирает, всему приходит конец, конец пришел и Вселенной.

Черное небо казалось холодным, наводящим ужас. Непроглядная тьма накрывала землю. И неизвестно было, осталась ли тысяча лет или пять минут. Неизвестность царствовала повсюду. Всё ожидало. И сложно сказать, что будет, когда умрет последняя звезда, когда растворится последний камень последней планеты и будет ли когда-нибудь новая жизнь. Непознаваемым осталось и то, смогла ли Вселенная выполнить свое величайшее предназначение, которое так же познано было не всеми.

И стоял там Храм, колонны и своды которого были вырезаны из белого мрамора. Они призрачно мерцали в слабых лучах далекой одинокой звезды, грустно блестящей над горизонтом. Ее мистичный свет был последним Якорем Вселенной и Маяком Бесконечности.

В Храме том покоилась единственная, первая и последняя статуя женщины, восседавшей на троне. Когда-то она была бессмертной жрицей, не пожелавшей покинуть свою планету. Тьма, холод и пыль умирающих тел запечатали ее неподвижный образ. Губы ее были плотно сжаты, глаза как будто пытались разглядеть что-то вдали, фигура была расслаблена, но в то же время напряжена в ожидании. Украшенный двулепестковым лотосом, намертво вросший в каменную руку скипетр указывал направление. Во второй руке находился плотно свернутый окаменевший свиток.

Вечное мертвенное ожидание. Вечная борьба со временем, в которой проигрывают даже бессмертные. И в которой могут победить только созидатели.

Скипетр указывал точно на последнюю звезду. Фигура сидела так уже тысячи лет, и столько же лет звездочка подмигивала ей.

И то был бы конец, если бы этой маленькой звездочке вдруг не захотелось родиться. Не может быть познаваема причина ее рождения, так же не может быть познаваема и та сила, которая помогла ей родиться. Во Вселенной уже не осталось никого, кто мог бы стать свидетелем и запечатлеть это явление. Были только Звезда и Женщина, терпеливо восседавшая на троне.

Взрыв россыпью рассек черное небо, разлетаясь во все стороны и творя новую Вселенную. Каждая искра впоследствии стала новой галактикой, новой звездой, новой планетой, новым живым существом. В одно мгновение жизнь проникла в каждую частичку всего сущего, пропитывая его единой истинной энергией звезды, подарившей рассвет.

Планета, на которой покоилась статуя, содрогнулась. Женщина шевельнула рукой, повернула голову, поднялась с трона. Свиток раскрылся и одним концом заструился по ступеням Храма вниз, неся истины и законы. Лотос на скипетре ожил. Он принял в дар лучи нового солнца, испустив аромат и вместе с этим привнеся в будущий мир и свою лепту. Лепту о методе познания.

А Женщина все вглядывалась в темноту, но темнота уже не была сплошной.

– Это жизнь! – громогласно произнесла она.

– Это я! – ответил ей Свет, спустившийся к ней и воссоединившийся с ней.

Небо просветлело. Земля под ногами задрожала. Но Женщина была спокойна и уверенна. Лучи света и тепла исходили от нее. Она стояла на спящей звезде, для которой настало время. Непроницаемое газопылевое облако, охватывающее черным коконом небесное тело, прекратило борьбу двух сил, и протозвезда, до этого спавшая, будто птенец в яйце, вспыхнула жизнью.

Звезда и Женщина слились в единое разумное отдающее и воспринимающее целое.

Процесс творения Вселенной занял многие тысячелетия, но всё то для творцов было лишь мгновением.

То был конец конца и начало начал.

История ведьмы

Ведьма и Маг сидели за столом научной библиотеки, которую они вопреки указанию Колдуна сделали своим центральным местом ссылки. Они неспешно просматривали книги. Эти книги им следовало изучить, и времени им было выделено неограниченно. Книг было много, горы томов высились над единственными посетителями зала.

– Оказывается, современная наука – это ужасно скучно, – откуда-то из-за стопок лениво произнес Маг. – Не помню, когда в последний раз я что-либо читал. В последнее время были только битвы, битвы, битвы…

Ведьма оторвала взгляд от затянувшей ее книги и пристально посмотрела на откровенно скучающего Мага. Его гигантское тело в темной ученой однообразной накидке, по которой выдали им, устало распласталось в кресле. Одной рукой он подпирал голову, пальцы лениво перебирали густые соломенного цвета волосы, другой он пытался зафиксировать в одном положении книгу, еле помещающуюся в его огромной руке. Светлые глаза слипались по очереди, Маг делал невероятнейшее усилие над собой, чтобы не заснуть. Идеальные черты лица временами искривлялись в попытке подавить зевок. Ведьме подумалось, что, если бы она не знала его, могла бы сказать, что это ангел во плоти. Хотя ангелов она никогда и не видела, но могла предположить, что внешность Мага по привлекательности вполне можно сравнить с ангельской. Но Ведьма знала Мага уже достаточно давно и отчетливо видела печать Тьмы, оставленную на его лице.

– А-а, – протянул Маг, – вижу, тебе нескучно, – он отложил книгу и закинул руки за голову.

– Слушай, Веда, – почему-то именно так с недавних пор Маг стал ее называть, – а как ты стала Ведьмой?

Ведьма отследила: имя Веда появилось, когда их взаимоотношения перешли на более доверительный и более дружественный уровень, как бы парадоксально это ни было для темного пути, который они выбрали. Они стали больше чем напарники, а некогда бушевавшая неоправданная страсть переросла в братство.

Девушка захлопнула книгу.

– Звание Ведьмы я получила далеко не с самого рождения. Я была очень замкнутым ребенком, жила в своих фантазиях и никогда не покидала пределов родного Дома. Практически все свободное время я проводила в библиотеке при Храме, в самом Храме и окрестных лесах, а общение с окружающими сводилось к редким фразам приветствия и прощания. Книг там было много, но не так много, как здесь. Сейчас меня это удивляет. Я тогда практически ничего не знала о внешнем мире и жила как в коконе. И вот однажды я прочитала о чудесном городе, вход в который охраняли прекрасные стражники-великаны в сверкающих одеждах, а сам вход обрамляли изумительные Златые Врата, считавшиеся едва ли не чудом света. Город тот, как я прочитала в книге, был сосредоточием многих знаний и умений. И мне нестерпимо захотелось увидеть его. Мое желание испугало моих опекунов при Храме. Им было сложно понять, как до этого тихая и замкнутая девушка вдруг загорелась этим путешествием. В одиночку они меня отпустить не могли и попросили сопровождать одну из старших учениц Храма. Дорога оказалась неблизкой, но на солнечной колеснице мы с легкостью преодолели бы это расстояние. И вот на чуть виднеющемся рассвете следующего космического дня вдалеке на горизонте появились те самые Златые Врата. Они казались настолько величественными, сияющими и колоссально большими, что были видны задолго до приближения к ним. Даже несмотря на то, что находились во тьме ночи, а предрассветные лучи зачинались далеко позади нас. И вот, когда моя душа возрадовалась предстоящему, на Врата стала спускаться непроницаемая Тьма, она буквально поедала их золотое свечение. Послышался грохот, крики. Моя спутница заволновалась, начиная понимать, что происходит. Когда Тьма полностью скрыла Врата, послышался взрыв. Взрыв был настолько мощным, что волна от него молниеносно достигла нас. Я видела, как она превращает в пепел все на своем пути. Она превратила в пепел и ученицу Храма, отправленную со мной. Но меня не затронула. В то мгновение, когда я почувствовала приближение опасности, я будто сжалась и спряталась внутри себя, будто мой внутренний мир выбрался наружу и окутал меня невидимой силой. Я спаслась, но не смогла спасти спутницу. От страха и ужаса я закрыла глаза и со всей своей юношеской девичьей силой подумала, что хочу оказаться Дома. Так я сидела, пока не услышала знакомые удивленные возгласы. Вокруг меня собрались жрецы и служительницы Храма – я сразу же рассказала им обо всем случившемся. Они побледнели и смолкли. Храм погрузился в жуткую тишину. Шелестели только полы плащей и мантий взволнованно убегающих вглубь Храма служителей. Главный жрец взял меня за плечи, отвел от толпы и спросил: «Ты поняла, что произошло с тем Домом и что произошло с тобой?» Я отрицательно покачала головой. «Ты видела падение одного из самых Великих Домов этого времени. И ты выжила благодаря своему знанию. С наступлением рассвета ты приступишь к настоящему обучению, теперь твое имя – Ведьма», – сказал он мне и дал ключ от моей новой комнаты, располагавшейся в одной из пристроек Храма.

– Вот так я стала Ведьмой, – закончила свой рассказ девушка, глядя на задумчивого и хмурого Мага.

– Ну что, теперь твоя очередь рассказывать, как ты стал Магом.

Маг поджал губы и скрестил на груди руки. Ведьма поняла, что он не особо хочет разговаривать об этом, но не стала отказываться от своего вопроса. Ее любопытство было сильнее.

– Ладно, – начал он, – Магом я стал сам по себе, этого звания, как тебе, мне никто не давал. Я должен был сдать экзамен на это звание, но не успел. Я жил в том месте, падения которого ты стала свидетельницей.

Ведьма пристально смотрела на Мага, не совсем веря своим ушам.

– И я причастен к его падению и ко всему, что оно повлекло… Я…

Маг не успел закончить фразу, как Ведьма подскочила, книги с ее стола разлетелись в разные стороны. Маг, будучи физически больше и сильнее ее, сжался под ее жестким гневным взглядом. И внезапно где-то в глубине души даже почувствовал отголосок вины.

– Что случилось? – удивился он и тоже поднялся. Ее гнев, смешанный с ненавистью и страхом, он видел так же отчетливо, как и разбросанные вокруг книги. Низменные чувства плотной темной непроницаемой и хищной стеной окутывали Ведьму.

Ведьма вылетела из библиотеки. В ней всколыхнулись чувства, которые она пыталась загасить всеми силами. Маг потревожил ее воспоминания о днях начала ее пути Ведьмы. О ее борьбе и об одиночестве. Ей показалось, что нечто братское, что так неожиданно выросло между ними, вдруг исчезло. Стремительно. И Ведьма ощущала, как заботливо выстроенная система мировосприятия снова пошла трещинами.

Маг глянул ей вслед, недовольно прошипел «женщины», вышел из библиотеки и отправился по своим делам.

Он хотел, как обычно, прогуляться по окрестностям замка и после отправиться на пару дней, пока не прояснится с их новым заданием, к Маяку Бесконечности, где любил в одиночестве бывать и предаваться воспоминаниям о своем прошлом. Ведьма как истинная женщина беспардонно взбередила его чувства и воспоминания, которые он хранил в дальних и темных уголках души, и безжалостно оставила его наедине с ними. При всем этом еще умудрилась сделать его виновным. В его голове, конечно, появились догадки, что ее история осталась недосказанной, но он мог только предполагать, что она скрыла.

Вдруг некая сила остановила его на пути из подвалов. Только вчера он свободно ходил по этой лестнице, а уже сегодня не мог и шага сделать на первую ступень. Маг развернулся и стремительно зашагал к другой лестнице. С ней повторилось то же самое. К третьему выходу он чуть ли не летел, там его уже ждала Ведьма.

– Нас тут заперли, – спокойно произнесла она.

– Колдун?

Ведьма, не глядя в сторону Мага, кивнула. Она будто рассматривала нечто невидимое там, где должна была быть преграда. Спустя время она снова заговорила:

– Сильное колдовство, мне будет не под силу его снять.

– Еще бы! – ухмыльнулся Маг. – Стал бы Колдун накладывать то, что кто-либо из нас мог бы снять!

Ведьма не обратила внимания на его колкость. Или только сделала вид?

– И мы не можем уйти в другие миры. Рискованное было бы путешествие… – добавила она.

Маг только кивнул в ответ, не волнуясь о том, видела ли Ведьма его жест. Да и Ведьме тоже было безразлично, как отреагирует Маг. Ее мысли занимали более важные вещи. Внутри нее образовался жестокий холод, уверенный и непреклонный. Такой холод может возникнуть только в сердце женщин. Ей срочно требовалось что-то предпринять. Совершенно неважно что. Она готова была действовать хладнокровно и безжалостно, безжалостно к обстоятельствам и людям, которые мешали ее укладу жизни и пути.

Маг чувствовал, что теряет спокойствие. События последних дней выбили его из привычного ритма жизни, внутри зарождалась тяжелая тревога, готовая выйти наружу. Он всеми силами пытался ее подавить – он же большой, сильный мужчина и ни в коем случае не должен показать свою слабость. Он это повторял сам себе каждый раз, когда был готов совершить глупость. Он взглянул на Ведьму. Она выглядела спокойно. Маг не мог уловить ее чувств, она стала абсолютно непроницаемой. Да и раньше он c большим трудом мог это сделать – стоявшая перед ним женщина всегда была для него тайной. «Наверняка у нее есть какая-нибудь задумка, раз она так спокойно отнеслась к случившемуся», – размышлял он.

Не успел он это подумать, как она бросила короткое и равнодушное «я в лаборатории» и скрылась за каменным углом стены. Мага обдало еле уловимой могильной холодностью, исходящей от нее.

«Неописуемый увалень», – думала Ведьма, направляясь по светлым стерильным коридорам к лабораториям. Она испытывала такую злость, что была готова его убить прямо там. Его и всех, кто попытается встать на ее пути. События последних дней давили, проблемы, словно снежный ком, закручивали ее в неконтролируемом и вязком вихре. С каждым днем внутреннее напряжение нарастало. А теперь их еще вдобавок ко всему заперли в подземелье. И ближайший десяток лет они точно проведут здесь. Она ворвалась в лабораторию, испугав ученых, всецело погруженных в работу.

– Так, где тут мое рабочее место, давайте мне его! – прокричала она, кометой проносясь мимо мужичков в длинных халатах и колпачках.

– Т-там, – слегка заикаясь, ответил один из них, указывая пальцем на дальнюю дверь.

– Отлично! – мрачно произнесла Ведьма и широкими шагами вмиг преодолела довольно большое расстояние. Хлопок закрывающейся двери громом разнесся по испуганно молчавшему залу.

Маг же снова отправился в библиотеку – она привлекала своими тайнами, и он надеялся найти там какую-либо истину. Но за последние несколько недель, проведенных в кладезе знаний их Дома, он понял, что нужную ему книгу он вряд ли там найдет. Грешным делом Маг подумал, что, возможно, та самая истина тонким слоем разлита среди всех находившихся в библиотеке книг. Но, кроме многочисленных книг с формулами, рецептами и скудными малопонятными описаниями устройства их мира и гимнами во славу Архитектора, он там ничего не нашел. Возможно, нужные ему сочинения хранились где-то в другом месте. Но у него пока не было возможности добраться до них.

– Как там сказал один знаменитый маг низшего мира? «Теория суха, а древо жизни пышно зеленеет»? – и Маг отбросил очередную книгу, в которой мусолилась по кругу одна и та же тема.

Прошлое мага

Давным-давно подобную фразу говорил им преподаватель в Академии. Несмотря на давность событий, Маг помнил все в подробностях, будто только вчера ходил по аудиториям и занимался наукой. Со времен ухода из Академии науку и книги он забросил, теоретические знания почти выветрились из головы, на их место пришли интерес к битвам, практическое применение изученного и интуитивное понимание мира.

Высокий худощавый мужчина преклонных лет с очками на тонком носу стуком указки по столу призвал немногочисленную аудиторию к вниманию. В руке он держал книгу, по содержанию которой велось занятие.

За открытыми окнами их небольшого светлого мраморного зала ярко блестело солнце, настоятельно приглашая выбежать на улицу и искупаться в его лучах. Душа радовалась. Казалось, этот миг самый прекрасный в жизни, возможно, именно так и выглядит истинное счастье. Сейчас лектор произнесет последние напутственные слова и стайка учеников с гомоном и хохотом вывалится наружу.

– Ну что же, – вот и настал сладостный миг напутствия, – следующее занятие состоится завтра. Помните, что в конце месяца будет проведен экзамен на получение звания Мага. Кто хочет получить это звание, должен завершить к назначенному часу два проекта – физического и астрального планов, или, иначе говоря, в двух разных измерениях, а на самом экзамене блеснуть знанием теории по всем пройденным курсам и показать свое мастерство в реальном времени. И помните: теория суха, все нужно претворять в жизнь!

После чего все слушатели, вставая, поблагодарили поклоном учителя, собрали вещи и, весело общаясь между собой, направились к выходу. Маг, но тогда только Ученик, юный и совершенно не искушенный жизнью, подошел к Учителю и завел речь о своем проекте.

– Учитель, – обратился он, – я могу с вами посоветоваться насчет проекта к экзамену?

– Конечно, мой друг, – ответил тот с доброжелательной улыбкой. Ученику нравилось, что взрослый и мудрый человек общается с ним на равных. Не то что ученые мужи Высшей научной и военной Академии, которые смотрят на всех свысока. Ученик был уверен, что они не намного умнее и сильнее всех остальных, их сила заключалась только в удачном стечении обстоятельств, благодаря которым они заняли высокий пост. Иногда должности доставались им незаслуженно. К сожалению, именно этим мужам Ученику и придется сдавать экзамен. Он мечтал изменить уклад родного общества и потому придумал изобретение, которое будет одновременно работать как в их мире, так и в низшем, и будет оно работать на благо. Оно искоренит «вирус», распространявшийся среди их населения последнюю сотню лет. Ученику казалось, что опасность шла откуда-то из низших миров. Естественно, те самые ученые мужи отрицали наличие некоего «вируса» – он якобы никак не проявлялся, а все домыслы и притянутые за уши доказательства, как они выражались, не имели научного подхода и основания. Но Ученик видел изменения, происходящие в обществе, – до этого величественный народ мельчал. Мельчал во всех возможных смыслах.

– Я хочу представить изобретение, которое будет работать в двух планах одновременно, – взволнованно произнес Ученик и поспешно добавил: – Такое возможно? Необязательно же должно быть два разных проекта?

Учитель удивленно посмотрел на него через мерцающие на солнце стекла очков.

– Хм, – он почесал свою небольшую бородку, – в правилах насчет этого ничего не сказано. А в чем будет заключаться твое изобретение?

– В том, чтобы блокировать попадание «вируса» в наш мир и нейтрализовать его в низшем.

– И ты хочешь представить его высшим ученым мужам? Ты же помнишь, чем закончился твой прошлый разговор с ними. Ты хочешь защитить звание Мага или сделаться их врагом? Лучше бы ты развивал свой уникальный чувствительный дар – такой мужчинам редко дается.

– Учитель, послушайте, что мне до той чувствительности! У меня есть факты, которые подтверждаются безупречной системой – Цветком Жизни, согласно которому и построена моя теория о «вирусе», поражающем наше общество, и теория избавления от него.

Ученик заметил, что его Учитель помрачнел.

– Но вы же и сами видите, что происходит, – не унимался тот. – У меня есть возможность помочь и все исправить!

Учитель поднял на него глаза. В них светилась сила и глубокая нездешняя мудрость.

– Я могу со стопроцентной уверенностью сказать, что твое изобретение не пройдет. И Цветок Жизни, как ты мог заметить, эти мужи пытаются дискредитировать всеми возможными способами. Мы не смогли отследить, когда зло низшего мира проникло в наш управляющий аппарат. Это не те высокие умы, что были здесь тысячи лет назад, задолго до твоего появления в этом мире, сейчас это экспансия новой власти. Никто не верит в этот «вирус», потому что только немногие могут заметить его симптомы. Например, такие люди, как ты, и это благодаря твоему дару, от которого ты отказываешься. Если ты веришь в свое изобретение и ощущаешь, что оно принесет пользу, ты должен воплотить его.

– Но что же мне делать? Это всего лишь экзаменационный проект, чтобы он заработал, нужно покровительство свыше!

Учитель усмехнулся по-доброму и похлопал своего ученика по плечу:

– Я дарую тебе свое покровительство. И ни слова больше! Ты должен был догадаться, что пораженные «вирусом» везде имеют уши и глаза, у них огромная власть за счет веры народа в их богоизбранность. Раньше-то они и были богоизбранными, но не сейчас. И они будут бороться за свою власть ценой жизни и до последнего вздоха, причем жизнь и вздох будут явно не их…

На этих словах Учитель показал взглядом, что разговор закончен, и, собрав свои вещи, неспешно вышел из аудитории.

Ученик вернулся домой в смятенных чувствах, он долго рассматривал свои чертежи и формулы. Он видел двоякость своего изобретения. С одной стороны – это настоящая панацея для их народа и низшего мира! С другой, если немного подправить пропорции в формулах, сдвинуть на несколько секунд полярность намерения и акценты в словоформах, – его изобретение не только подействует на «вирус» в низшем мире, оно просто-напросто устранит носителя этой заразы вместе с самой заразой во всех мирах. На миг ему показалось логичным: зачем бороться с самим «вирусом», если можно просто убрать его переносчиков? Тогда «вирус» не сможет распространяться дальше и все будет кончено – мир спасен! Но не породит ли это новые мутации и не окажутся ли его усилия напрасными? Эти вопросы волновали его больше всего.

Той ночью Ученик плохо спал. Ему так и не удалось погрузиться в полноценный сон. Его одолевали непонятные темные видения.

– Узри, что будет, – шептало темное и непонятное существо в его ухо. – Ты увидишь будущее.

Потом оно закружило его и ввергло в беспросветную пучину, затягивая за руки, за ноги, за волосы, одежду. Ученик сопротивлялся, но с каждым движением у него это получалось только хуже, да и, в конце концов, он понял, что сопротивляться уже и не хочется. Предложение темной сущности увидеть будущее становилось с каждым словом все соблазнительнее.

– Ты станешь всемогущим провидцем и изобретателем, – шипело существо уже в голове Мага.

– Да ты обладаешь необычным даром! – вдруг послышался еще один удивленный голос, – тебе уготована судьба магистра астральных сил и форм!

– Посмотри, чем ты сможешь владеть!

И Ученика снова начало куда-то затягивать: со скоростью света он летел через многочисленные проходы и туннели, красочные пятна обволакивали и сливались в единую картину. Наконец Ученик понял, во что превратились все эти цветные пятна – в Космос! Он парил в невесомости и одновременно летел со скоростью, превышающей скорость света! Именно такой должна быть его скорость, чтобы он смог увидеть Космос во всей его полноте! Тогда Космос и показался для него самым прекрасным и самым восхитительным миром – это было именно то, ради чего стоило жить и чем в этой жизни однозначно стоило владеть.

Ученик почувствовал сожаление, и, прежде чем он успел понять, с чем может быть связано это чувство, его начало увлекать обратно. И тогда он понял – это было сожаление о наступающей потере такого прекрасного мига! Он закричал и запротивился, но существа, во власть которых он уже отдался, несли его обратно в постель.

Ученик забылся в коротком сне, а перед самым пробуждением, перед тем как первые солнечные лучи коснулись его головы и разогнали ночные кошмары, он видел будущее. И это видение испугало его, и поразило, и пленило своей неотвратимостью.

На следующий день Учитель задерживался. Зная, что он никогда не опаздывает, все волновались. Ученик ощущал, что он в какой-то степени виноват в случившемся, он уже видел начало предначертанного.

Ученик, собрав книги и конспекты, вышел из аудитории и отправился в сторону корпуса Высшей Академии. Он не знал, что может там найти, он шел наугад.

По пути на перекрестке переулков он встретил своего давнего друга, внезапно появившегося будто из-под земли. Тревога читалась на его лице. Друг подтолкнул Ученика в укромное место, где посторонние взгляды не могли их заметить.

– Беда, – зашептал он, хватаясь за голову. – Беда произошла! Учителя нашего арестовали, арестовали по подозрению в клевете, измене и подстрекательстве к свержению власти!

– Как? Почему?

Мысли Ученика понеслись хаотическим галопом напуганных лошадей. Это он виноват! Если бы он вчера не завел беседу со своим учителем, то ничего бы не было! Но, с другой стороны, почему не арестовали его?

– Я был свидетелем всего этого! Как ты знаешь, я работаю ассистентом в правоведческом отделении. В последнее время там творится полнейшая неразбериха! Только тсс, – Друг предостерегающе поднес палец к губам, – никто не должен знать, что я об этом тебе говорю! Я скреплен клятвой неразглашения! Кто-то просто доложил на него! Вот есть же гнилые люди в нашем обществе!

– Это все «вирус», я же тебе говорил! – взволнованно перебил его Ученик.

– Да-да-да, – не менее взволнованно зашептал Друг, оглядываясь по сторонам и похлопывая Ученика по плечу. – Нужно что-то делать.

– Мы немедленно отправимся туда, тайно проникнем и все узнаем, – отрезал Ученик.

– Но что ты там хочешь найти? Твой план совершенно безумен! Ты же совершенно не знаешь, зачем туда идти и как туда проникнуть!

– Ты мне поможешь в этом…

Друг поежился от этих слов. Ученик решил немного утихомирить свой пыл и произнес мягче:

– Я видел будущее сегодня ночью, ты же знаешь, что у меня есть свой особый дар, как и у тебя, да и у всех наших жителей. Я видел Мир! Весь необъятный Космос со множеством жизней, судеб и с линией жизни, которая уготована нашему народу. И она, к сожалению, печальна! И все это свершится, если мы не остановим «вирус», не образумим людей и не сможем добиться смены власти!

– Ладно, ты можешь рассчитывать на мою помощь! Тут как раз есть мой любимый ход, которым я незаметно вырываюсь в город во время смены.

И они пошли узкими безоконными закоулками, ныряя из тени в тень, ступая чуть слышно по тоненькой каменной дорожке, делая переходы через сквозные подвалы домов и пробираясь под заборами.

Наконец, они приблизились к маленькой заваленной досками двери. Друг разгреб ее от мусора и с трудом приоткрыл. Их высоким и мощным телам пришлось нагнуться и слегка повернуться боком, чтобы протиснуться в проем. Дальше они быстро и бесшумно спустились по лестнице в подвалы, где, как они предполагали, должны были находиться документы по арестованным и камеры с арестантами.

К их удивлению, они довольно быстро нашли Учителя, сидящего на низенькой лавочке за толстыми прутьями решетки в маленькой тусклой коморке. Остальные коморки для заключенных пустовали – до недавнего времени тюрьма являлась формальным сооружением, построенным еще в те далекие и темные времена, когда их народ был диким и непросвещенным. Кажется, они стремительно возвращались к тем временам, и этот единственный узник, сгорбившийся в неудобной позе на низкой лавочке у миниатюрного столика, был ясным предзнаменованием начала конца. На столик падал направленный свет яркой лампочки, Учитель что-то быстро писал.

Ученик подбежал к решетке.

– Учитель, как вы? Как все случилось? – взволнованно шептал Ученик.

Учитель повернул голову, уставшим взглядом посмотрел на молодых людей.

– Зря вы сюда явились. Но, тем не менее, не могу не отметить вашу храбрость, так удачно просочившуюся в вашу глупость.

Молодые люди пропустили его слова мимо ушей. Они знали, что бы он ни говорил, он был рад и благодарен их приходу.

– Как нам вас отсюда вызволить? – Ученик продолжал упорствовать в попытке получить ответы.

– Вы уже не сможете этого сделать. Наш народ обречен. И только вы, друзья мои, поможете мне в освобождении оставшихся нетронутых злом душ.

Учитель встал из-за стола, взял с него листки бумаги и подошел к решетке.

– Вот, возьмите, мои ученики. Здесь дополнения к изобретению, которое действует в двух планах. Благодаря этим дополнениям вы сможете настроить изобретение таким образом, чтобы оно подействовало в нужное время и на определенное пространство, как иглами укололо в нужные места, тонко и незаметно сокрушило «вирус». Торопитесь. Оно должно начать работу этой ночью ровно в три!

– Почему именно в три? И что станет с теми людьми, на которых подействует мое изобретение?

– Тш-ш-ш, – зашипел Учитель, приложив палец к губам. Он вдруг резко переменился в лице. Усталость и мягкость исчезли, черты огрубели, взглд потяжелел, в глазах мелькнула неизвестная пугающая искра. Молодой паренек испугался. Но приблизился ухом к губам Учителя по чуть заметной просьбе жестом. В это же время Друг что-то увлеченно искал в шкафчиках с документами и не видел происходящего.

– Потому что так надо, просто поверь мне. С ними все будет хорошо, они снова обретут надежду… Возможно, в другом измерении, в другом времени или в другом пространстве. Возможно, все это сойдется в одной точке. Что за вопросы? Ты же видел будущее! Твой Друг должен будет тебе помочь. Помни: сегодня ровно в три ночи! У вас осталось совсем мало времени! И вот, – Учитель достал еще один исписанный листок. – Пообещай, что ты сохранишь эти заповеди и распространишь их по миру, высеки их в камне, передавай устно, доведи их до самых низших слоев, делай что хочешь, но все должны знать истину…

Ученик хотел задать еще вопросы, но Учитель его опередил тревожным шипением:

– Поспешите! Сюда кто-то уже идет!

И вправду. Послышалось эхо шагов. Испуганный Друг подбежал к Ученику и потянул его за рукав к выходу.

– Если меня здесь увидят, будет трудно оправдаться, глядишь, и опустят на ранг ниже, а я столько работал, только бы добиться своего положения!

И они со всех ног бросились к потайному выходу. Ученик сжимал рукописи и документы, боясь потерять хоть листок, Друг в спешке открывал двери перед ним. Они взлетели по лестнице и смогли отдышаться, только заставив дверь досками.

– Мне нужно забежать домой за инструкциями и изобретением. Я еще должен разобраться в рукописях. Я свяжусь с тобой, будь наготове около полуночи.

Ученик быстро и хаотично пытался соображать: почему Учитель хочет, чтобы он привел в действие инструмент этой ночью? К чему такая спешка? Наверное, все будет указано в тех листках, которые он дал. Крохотное сомнение закрадывалось в размышления Ученика. Но что если… Нет! Он всецело доверял своему Учителю, он много раз выручал непутевого Ученика из переделок, защищал и опекал. Он всегда поддерживал его начинания, и вот сейчас он был единственным, кто верил ему и в его изобретение!

Оказавшись дома, Ученик разложил на полу чертежи и стал рассчитывать углы и градусы, которые стоит изменить. В рукописях Учителя указывалось точное место – на крыше ратуши центральной площади. Ровно в три ночи должно произойти какое-то событие, которое запустит инструмент. Но какое, Ученик никак не мог понять. В движениях звезд ему чудилось некое предзнаменование, но оно было недоступным. Словно тенью, предзнаменование проносилось через созвездия, ведя к намеченному плану. Ученик так и не получил посвящение в некоторые знания, которые бы сейчас ему очень пригодились, и единственное, что ему оставалось, – довериться расчетам Учителя и действовать.