Тайна сердца

9

Когда Кэрри проснулась, комната была залита ярким солнечным светом. Она огляделась по сторонам, и ей понадобилось некоторое время, чтобы понять, где она. Джеффри не было. Он так и не пришел к ней.

Она быстро встала, приняла душ, оделась в простую блузку и брюки и сбежала вниз по лестнице, потом прошла на кухню, где миссис Каллем чистила серебро.

— Доброе утро, миссис Барлет, — приветливо улыбнулась женщина. — Ваш муж только что уехал. Сказал, какое-то срочное дело, но вы, конечно, лучше меня это знаете, верно? — Она подмигнула.

Кэрри улыбнулась и кивнула. Надо старательно делать вид, будто все в порядке. Никто не должен знать, что на самом деле происходит между ними.

Она выпила чашку чая и съела тост с джемом, затем пошла посмотреть на бальный зал. Ей еще оставалось нарезать и расставить цветы и проверить окончательно, все ли готово.

Она отправилась в сад и нарезала две большие корзины георгин и астр. Цветы были настолько яркими и пышными, что трудно было поверить, что они символизируют конец лета.

Вообще-то сад пребывал в весьма плачевном состоянии — все заросло сорняками. Сад — это следующее, на что она обратит свое внимание, хотя в данный момент у нее не было особого настроения думать об этом.

Кэрри немного посидела на скамейке, печально оглядывая старый сад и невольно думая о том, сколько на свете заключено браков без любви. Она думала о других молодых женщинах, когда-либо переступавших порог этого дома, на которых женились из-за их приданого или потому, что соседи-аристократы заключали соглашения друг с другом, устраивая брачные союзы своих детей.

Миссис Каллем, приготовила ланч, но Джеффри так и не появился. Кэрри решила его подождать, но тут зазвонил ее мобильник и до нее донесся голос мужа, отстраненный и холодный:

— Кэролайн, я в Лондоне. Мы с мистером Хокинсом, нашим дизайнером, разрабатываем новые узоры.

— Хорошо, Джеффри. Ты не забыл, что сегодня вечером бал?

— Нет, не забыл, я приеду.

После ланча Кэрри вернулась в бальный зал. Она была рада, что бал состоится именно сегодня и что она весь день будет занята. Неотложные хлопоты не позволят ей слишком углубляться в свои невеселые мысли.

Она собрала по всему дому и принесла вниз все имеющиеся вазы всевозможных форм и размеров и с природным артистизмом и знаниями, почерпнутыми из книг и журналов по внутреннему дизайну, аккуратно расставила цветы.

Джеффри вернулся во второй половине дня, но прошел прямо в свой кабинет. Кэрри закончила украшать зал и помогла миссис Каллем приготовить ужин, прежде чем та ушла домой.

Новая молодая помощница, которая только сегодня приступила к своим обязанностям, должна была подавать на стол, а потом убрать и вымыть посуду.

За ужином Джеффри вел себя холодно и отстранение, и Кэрри, чувствуя себя ужасно несчастной, ела молча.

Она понимала, что он все еще обижен и даже зол на нее, и знала, что должна сделать первый шаг к примирению, но пока не могла набраться смелости сделать это.

Перед началом бала она надела очень элегантное длинное бордовое платье с довольно высоким разрезом сзади и красиво уложила волосы. Критически оглядев себя в зеркале, она чуть тронула тушью ресницы и подкрасила губы вишневой помадой, которую она, повинуясь какому-то безотчетному порыву, купила несколько дней назад. Получилось довольно броско — не в ее стиле, — но ей понравилось. Она вдруг почувствовала себя смелее и увереннее. Конечно, до утонченной красавицы Даниель ей далеко, но все же…

Внизу Джеффри разговаривал с Марком Гуроном, главным организатором ежегодного бала. Заметив краем глаза, что она спускается по лестнице, Джеффри повернул голову, и несколько долгих мгновений, показавшихся Кэролайн вечностью, они смотрели друг на друга. В его глазах она успела заметить промелькнувшее удивленное восхищение, но в следующее мгновение все исчезло за его обычной маской сдержанности. Он изобразил приветливую улыбку.

— Вот и ты, дорогая. А мы с мистером Гуроном как раз говорили о том, как все замечательно организовано.

— Да-да, мисс Медоуз… то есть… простите, миссис Барлет, и во многом это, безусловно, ваша заслуга.

— Благодарю вас, мистер Гурон, но вы преувеличиваете. Я не сделала ничего особенного.

— Ну что вы, миссис Барлет, я только что сказал вашему мужу, как благодарен вам обоим за то, что вы позволили нам провести здесь бал сразу после вашей свадьбы.

— Ну, в конце концов, мы ничем не жертвовали, — заметил Джеффри. — В ближайшие дни мы все равно не могли бы никуда уехать.

Гости начали собираться. Бал был важным событием для большинства собравшихся, и всем хотелось приехать пораньше, чтобы насладиться вечером.

— Как тебе зал, Джеффри? — спросила она, беря его под руку и стараясь казаться естественной, пока они шли к оркестру.

— Он выглядит потрясающе. Ты проделала огромную работу.

Она почувствовала приятное тепло от его одобрения, но улыбка тут же угасла на ее губах, когда раздался удивительно волнующий, сексуальный голос Даниель:

— Привет всем! Как здесь здорово!

Она скользила по паркету, великолепная в своем облегающем черном платье, выгодно подчеркивающем стройную фигуру. Ее светлые волосы были гладко зачесаны и собраны в пучок, и только одна волнистая прядь небрежно спадала на глаза.

При ее появлении все мужчины в комнате повернули головы и как завороженные уставились на нее, пожирая глазами высокую грудь, открывающуюся в глубоком вырезе платья, плавное, соблазнительное покачивание бедер. Рядом с ней шел Саймон, тоже весьма привлекательный в смокинге и белой рубашке.

Когда Даниель подошла к ним и встала рядом с Джеффри, у Кэрри защемило сердце от сознания того, какой красивой парой они были. Мужественная красота темноволосого Джеффри идеально сочеталась с восхитительной женственностью изящной белокурой Даниель.

— Ты ведь не думал, что я пропущу твой первый бал в качестве владельца поместья? — воскликнула Даниель.

— Очень мило с твоей стороны, — сдержанно отозвался Джеффри, но Кэрри заметила, что приход Даниель доставил ему удовольствие.

Ревность железным обручем сдавила грудь Кэрри, и она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь заметил, что она на самом деле чувствует.

Оркестр заиграл первый танец — вальс. Все присутствующие смотрели на Кэрри и Джеффри с ожиданием.

— Джеффри, мы с тобой должны открыть танцы, — прошептала она.

— Почему бы и нет?

Он вывел ее на середину зала и обнял за талию, а она положила одну ладонь ему на плечо, а другую вложила в его руку, и они закружились в вальсе. Собравшиеся зааплодировали. Затем их примеру последовали остальные пары, и танцы начались.

Кэрри взглянула на Джеффри. О чем он думает? Все еще злится на нее? Легко скользя вместе с ним в вальсе, Кэрри вдруг совершенно ясно поняла, что должна сделать. Она должна сказать Джеффри, что любит его, и будь что будет. Пусть он посмеется над ней, но по крайней мере между ними больше не будет недосказанности.

От принятого решения на душе у нее сделалось легко и спокойно.

Когда музыка смолкла, Джеффри взял ее за руку и увел с танцплощадки.

— Мы выполнили свою обязанность, а теперь я собираюсь чего-нибудь выпить. Тебе принести? — спросил он.

— Нет, спасибо, но ты иди.

Она смотрела, как его широкоплечая фигура, облаченная в смокинг, исчезла в дверях.

Когда оркестр заиграл медленную мелодию, Саймон подошел к ней.

— Я надеялся, что застану вас в одиночестве. Потанцуете со мной, Кэрри? — спросил он. Когда они вышли на танцплощадку, Саймон проговорил: — Я должен был прийти посмотреть, действительно ли вы счастливы.

Кэрри заставила себя улыбнуться.

— Конечно, я счастлива.

— Что ж, я очень рад, если это так. — В его голосе слышалось сомнение, и он продолжал пристально смотреть на нее. — И все-таки я вам не верю. Вы утверждаете, что счастливы, а в глазах у вас грусть. Почему?

Кэрри поспешила отвести взгляд. Неужели это так заметно? Она должна постараться играть свою роль более убедительно. Улыбнувшись как можно беззаботнее, Кэрри сказала:

— Вам показалось, Саймон. Возможно, это оттого, что я немного устала. Столько событий сразу: свадьба, бал. Ну а как ваши дела? — поспешила она сменить тему и продолжала весело болтать, пока танец не кончился. Потом она извинилась, сказав, что ей необходимо проверить, как накрыты столы.

Проходя через зал, Кэролайн заметила стоявших у самой двери двух мужчин, лица которых показались ей смутно знакомыми. Где она их видела? В этот момент один из двоих повернулся и сказал что-то своему спутнику, и она сразу вспомнила. Это же те два подозрительных типа, которые приплыли на лодке, чтобы якобы попросить воды!

Один из них посмотрел в ее сторону, и Кэрри быстро отвернулась. Не надо, чтобы они поняли, что она узнала их. Вполне возможно, что они просто туристы и пришли, чтобы повеселиться на балу, как и все остальные. Но почему-то она не могла избавиться от гнетущего ощущения, что эти двое явились сюда не просто так.

Надо рассказать Джеффри, предупредить, что они здесь. Пусть попросит кого-нибудь из своих людей проследить за ними, ведь так легко затеряться в толпе.

Джеффри сказал, что пойдет выпить, но в баре его не было. Людей в комнате, отведенной под бар, было так много, что Кэрри потратила несколько минут, прежде чем убедилась, что ее мужа среди них нет.

На обратном пути ее остановила жена мэра и предложила выпить, и, чтобы не показаться невежливой, Кэрри пришлось согласиться. Пока они непринужденно болтали, Кэрри увидела, что те двое тоже подошли к бару и заказали себе выпивку. Что ж, прекрасно. Пока они у нее на глазах, ничего страшного не произойдет.

При первой же возможности Кэрри извинилась и вернулась в бальный бал, ища глазами Джеффри. Его нигде не было. Куда же он запропастился?! Пройдя через музыкальный салон, она вышла на освещенную террасу, выходившую в сад.

Опершись на перила, Кэрри взглянула вниз, и сердце ее упало. Внизу, на скамье возле стены сидела Даниель, а над ней склонился Джеффри. Кэрри услышала обрывок фразы:

— …Прекрасный шанс, дорогая. Но наши отношения могут остаться в силе, если, конечно, у тебя еще будет на меня время.

Кэрри отшатнулась от края террасы и поэтому не слышала, что ответила Даниель. Боль сдавила ей сердце, и холодный озноб прокатился по телу. Она всегда подозревала, но теперь убедилась в этом окончательно: Даниель — любовница Джеффри. Но самое страшное — они собираются продолжить отношения, несмотря на то что Джеффри теперь женат. О господи, что же ей теперь делать? Как жить?

Она постояла еще немного, делая глубокие вдохи, чтобы хоть немного успокоиться. Нужно взять себя в руки и постараться сделать вид, что она счастлива и безмятежна, ведь кругом люди.

Приклеив на лицо улыбку, она вернулась в зал и сразу же увидела двух подозрительных типов, которые как раз выходили через противоположную дверь в коридор, из которого можно было попасть в кабинет Джеффри. Она не может позволить этим людям, кто бы они ни были, причинить вред Джеффри. Как бы он ни относился к ней, она его жена и поклялась быть с ним и в горе, и в радости и во всем помогать и поддерживать его. Если эти двое замыслили что-то недоброе, она должна остановить их.

Кэрри огляделась и увидела Саймона, который стоял, прислонившись к колонне с бокалом коктейля в руке и лениво рассматривая танцующих. Она быстро подошла к нему.

— Саймон, вы мне поможете? — прошептала она.

— Конечно, Кэрри, все, что в моих силах, вы же знаете, только попросите.

— Пойдемте со мной. По дороге я все объясню. Вдвоем они вышли из зала и прошли через холл. Дойдя до коридора, из которого двери вели в кабинеты, Кэрри остановилась и прислушалась. Никаких подозрительных звуков, только приглушенно звучащая музыка и гул голосов.

Саймон хотел что-то сказать, но Кэрри приложила палец к губам, призывая его соблюдать тишину.

— В чем дело? — прошептал он.

— Я и сама толком не знаю, но на балу я увидела двух мужчин, с которыми уже раньше встречалась при довольно подозрительных обстоятельствах. Они пошли сюда и, мне кажется, могли проникнуть в кабинет Джеффри. Возможно, они хотят залезть в его компьютер и украсть какую-то важную информацию, касающуюся производства. Нужно остановить их.

— Может, стоит вызвать охрану?

— Нет времени.

— Тогда вы сходите за охраной, а я попробую посмотреть, где они.

— Нет, я не оставлю вас одного, — сказала Кэрри.

Она почувствовала руку Саймона на своей руке и ощутила его тревогу по учащенному дыханию. Шагая как можно тише, они прокрались к дверям кабинета Джеффри. Вдруг Кэрри увидела, как в щели под дверью мелькнул и тут же исчез свет. Фонарик! Она стиснула руку Саймона.

Тот осторожно взялся за ручку двери, но в этот момент чья-то рука схватила его сзади за воротник, развернула и нанесла удар в челюсть. Кэрри вскрикнула, но тут же узнала своего мужа.

— Джеффри! Что ты делаешь?! Там, внутри, кто-то есть!

Джеффри навалился на дверь, но она оказалась запертой. В этот момент из кабинета послышался звон разбиваемого стекла. Джеффри выхватил из кармана телефон, нажал несколько кнопок и отрывисто проговорил:

— Билли, Мак, у нас гости! Скорее всего в сторону реки. Думаю, у них там лодка. Постарайтесь задержать. Осторожнее, они могут быть вооружены. Будьте на связи.

Потом Джеффри позвонил в полицейский участок и, достав ключ, открыл дверь кабинета и вошел. Он сразу прошел к компьютеру и стал щелкать клавишами.

Кэрри стояла, прижав руки к груди. Сквозняк от разбитого окна пробежался по ее ногам. С пола раздался стон, и Кэрри опомнилась. О господи, бедный Саймон! Она совсем забыла о нем.

Саймон сел, держась рукой за скулу. Кэрри опустилась рядом с ним.

— Ты как? Очень больно? — участливо спросила она.

Он попытался улыбнуться, но тут же поморщился от боли.

— Ничего. Главное, все зубы целы. — Он отнял руку. На скуле проступил синяк.

В этот момент послышался топот ног, и к ним подбежала Даниель вместе с несколькими гостями.

— Бог мой, что тут произошло? Что с тобой, Саймон, дорогой? — Даниель тоже опустилась на колени рядом с ним.

— Э… небольшая производственная травма, — отшутился американец. — Ничего страшного.

— Нужно приложить лед к ушибу, — сказала Кэрри. — Вы можете встать, Саймон?

— Конечно, я же не тяжелобольной и не раненый.

— Мы отведем вас в гостиную на диван, и я принесу лед.

— Этим займется Даниель, — прозвучал над ними грозный голос Джеффри. — А тебе самой не мешало бы прилечь, дорогая. На тебе лица нет. Идем, я провожу тебя в спальню.

В первое мгновение Кэрри разозлилась. Как он смеет командовать ею?! Но потом благоразумие взяло верх. Она вдруг почувствовала такую слабость в ногах, что ей просто необходимо было прилечь хотя бы ненадолго.

Он помог ей встать, обхватил рукой за талию и повел по коридору к боковой лестнице, ведущей на второй этаж. Когда они вошли в комнату, у него ожил мобильный. Звонили из полиции. Они задержали нарушителей и просили Джеффри приехать.

— Сейчас я поеду в полицию, а когда вернусь, мы поговорим. А ты пока отдохни. Договорились?

— Хорошо, — устало согласилась Кэрри. Когда он ушел, она обессиленно прилегла на кровать. События последних двух дней вихрем закружились у нее в голове: свадьба, их вчерашняя ссора, бал, вероломство Джеффри.

Праздник внизу продолжался, судя по звукам музыки, но Кэрри, даже если бы захотела, не смогла бы сейчас найти в себе сил веселиться с остальными, делая вид, что все прекрасно.

Примерно через час вернулся Джеффри. Услышав, как подъехала его машина и хлопнула дверца, Кэрри встала с кровати. Если им предстоит выяснять отношения, она хочет быть с ним на равных.

Когда он вошел, она сидела в кресле у камина. Он опустился в кресло напротив.

— Ты выглядишь лучше. Хорошо отдохнула?

— Да, спасибо. Что ты выяснил в полиции?

Он устало откинулся на спинку кресла.

— Как я и предполагал, это промышленный шпионаж. Мой бывший партнер по бизнесу, а нынешний конкурент, нанял этих двоих, чтобы украсть у меня кое-какие производственные секреты. Особенно его интересовала компьютерная программа, управляющая «Стреттонскими узорами». Кстати, ты, наверное, будешь рада узнать, что твой… дорогой Саймон не имеет к этому никакого отношения. Напрасно я его подозревал.

— Я рада, только он не мой дорогой.

— Разве нет? — осведомился он голосом, в котором угадывалась с трудом сдерживаемая злость. — У меня создалось иное впечатление, когда я увидел, как вы держитесь за руки словно два голубка.

Кэрри негодующе выпрямилась.

— Да какое ты имеешь право подозревать или обвинять меня в подобном, когда у тебя самого есть любовница?! И ты не намерен с ней расставаться, даже женившись на мне!

Он тоже выпрямился и угрожающе сдвинул брови.

— Что за чушь?! С чего ты это взяла?!

— Не пытайся притворяться! Я видела вас сегодня на скамейке возле террасы и собственными ушами слышала, как ты сказал, что вы продолжите ваши отношения! — закричала Кэрри.

Он еще несколько секунд непонимающе хмурился, словно пытаясь сообразить, о чем она толкует, потом его лицо вдруг разгладилось и он улыбнулся.

— Неужели ты ревнуешь, Кэрри?

Он еще и смеется над ней! Не в силах больше вынести это, Кэрри вскочила, намереваясь убежать, но он оказался проворнее. Он тоже вскочил и сгреб ее в объятия. Она вырывалась, но он крепко держал.

— Пусти меня! — прошипела она, упираясь руками ему в грудь, твердую, как каменная стена.

— Не пущу, пока ты не признаешься, что любишь меня. Ты ведь любишь меня. Правда, Кэрри? — ласково спросил он.

Слезы обиды и унижения потекли по ее щекам.

— Да, черт побери, я люблю тебя! Ты доволен? Теперь можешь пойти и посмеяться надо мной вместе со своей любовницей!

— Даниель не моя любовница и никогда ею не была, — серьезно сказал он. — Между нами никогда не было ничего, кроме дружбы. А сегодня, когда я говорил ей о продолжении отношений, я имел в виду профессиональные отношения, а не личные, потому что ей предложили роль в сериале, а она не хотела бы терять работу модели, ведь я очень хорошо плачу за рекламирование своих тканей. Ты сделала из услышанного неправильные выводы, любовь моя.

Кэрри замерла. Может, ей послышалось? Она подняла к нему свое заплаканное лицо.

— Что ты сказал? Повтори, пожалуйста.

— Я сказал «любовь моя».

Она заглянула в его глаза, которые светились серебристым блеском, и увидела в них бесконечную нежность и… любовь.

Надежда словно прекрасный цветок расцвела в ее измученном сердце.

— Это правда? Ты действительно… любишь меня?

Он взял ее лицо в ладони и ласково стер подушечками больших пальцев следы слез на щеках.

— Родная моя, глупенькая девочка. Неужели ты до сих пор этого не поняла?

— Но… ты ведь никогда не говорил, что любишь меня.

— Не говорил, потому что до недавнего времени и сам не осознавал этого. А когда понял, то не был уверен, что ты благосклонно воспримешь такое признание. Я думал, что ты согласилась выйти за меня ради денег и чтобы вернуть поместье, и мне некого было в этом винить, ведь я сам предложил тебе эту сделку. Я надеялся со временем завоевать твою любовь и приготовился добиваться тебя не спеша, постепенно, но каждый раз, видя тебя, терял голову от желания и делал все не так.

— А я полюбила тебя сразу, как только увидела. Но боялась признаться. Ты все время был таким далеким и равнодушным. Я думала, ты надо мной посмеешься…

— Господи, Кэрри, но ведь и я боялся сказать тебе о своей любви.

— Но ведь ты говорил, что не веришь в любовь и во всю эту романтическую чепуху.

— Кажется, я говорил много глупостей. Самое главное, что у меня есть ты. Возможно, вначале я считал, что в тебе есть что-то необыкновенное из-за твоих предков, но теперь я знаю, что ты — это та, которая покорила мое сердце с первого взгляда.

Кэрри заглянула ему в глаза и смущенно улыбнулась.

— Когда? В тот день, когда я пришла попрощаться с поместьем?

— Да, в тот самый день. Тогда я этого не понял, но с того дня начал постоянно думать о тебе и чувствовал, что буду счастлив только рядом с тобой. Я даже сделал тебя своей секретаршей.

— Я рада, что все так случилось, Джеффри.

— Я тоже, любимая, я тоже.

Он еще о многом хотел ей сказать, но уже понял, что слова больше не нужны. Они оба словно прозрели. Достаточно было заглянуть в глаза друг другу, чтобы увидеть, что в них светится любовь.

Он наклонился и прижался горячим ртом к губам Кэрри. На мгновение в ней проснулся привычный страх, но она тут же забыла обо всем. Ожидание было слишком долгим и мучительным. Привстав на цыпочки, она обняла мужа и с наслаждением зарылась пальцами в его густые волосы.

Поцелуй был долгим — они просто не могли оторваться друг от друга. Сладкая истома разлилась по телу Кэрри, она не чувствовала ничего, кроме губ Джеффри и его рук, обнимающих ее так крепко, что захватывало дыхание. Он слегка отклонился назад, и Кэрри, дрожа все телом, ощутила всю силу его желания. Не сдерживаясь больше, она застонала.

— Я хочу тебя! — Его горячечный шепот доносился, казалось, издалека. — Я больше не могу ждать.

— Я тоже.

Кэрри и не подозревала, что у нее такая страстная натура. Всю жизнь она считала себя человеком сдержанным. Но сейчас она чувствовала, как страсть закипает в ее крови, требуя немедленного утоления.

Он подхватил ее на руки и отнес на кровать. Они буквально упали на одеяло, не выпуская друг друга из объятий.

— Если бы ты знала, как долго я ждал этого. Он целовал раскрасневшееся лицо Кэрри, ее дрожащие губы и закрытые глаза. Он совершенно потерял голову и поспешно стаскивал одежду с себя и с нее, и она тоже спешила, помогая ему. Платье, пиджак, рубашка, брюки — все полетело на ковер. Торопливые и неловкие движения Джеффри еще больше возбудили Кэрри. Впервые, не прячась за размеренной сдержанностью, он показал, как остро нуждается в ней.

— И я тоже… ждала… долго, — выдохнула она.

Она изогнулась, удерживая любимого. Ей хотелось не только чувствовать, но и видеть его напряженное тело, его сокрушительную страсть, служившую ответом на все мучившие ее вопросы.

— Я знаю, моя сладкая девочка. — Он сжал в ладонях лицо Кэрри, покрывая его нежными поцелуями. — Мы оба долго ждали, но теперь мы вместе и больше ничто на свете не разлучит нас.

— Да…

Кэрри откинулась на подушки, уступая ласковому давлению его рук. Теперь она поверила, что необходима Джеффри не меньше, чем он ей. За столько томительных дней и ночей страданий и неуверенности они будут наконец вознаграждены.

Это было началом долгой волшебной ночи. Они пили ледяное шампанское из звонких хрустальных бокалов. Но ни его холод, ни усталость и треволнения прошедшего дня не остужали их разгоряченных, ищущих наслаждения тел. Страсть накатывала на Джеффри и Кэрри, и они снова и снова бросались друг к другу, сплетаясь в любовной схватке, и не могли насытиться.

Время, казалось, остановилось. Лишь под утро они, усталые, измученные, но счастливые, забылись сном.

Когда она открыла глаза, то сразу же встретилась с ласковым серебристым взглядом. Джеффри, подперев голову рукой, лежал и смотрел на нее. Кэрри нежно улыбнулась любимому, приподнялась и поцеловала его.

— Мм, — пробормотал он, обнимая ее и прижимая к себе, — такое начало дня мне определенно нравится. Доброе утро, любимая.

— Доброе утро.

— А у меня для тебя сюрприз, дорогая жена. Даже два.

— Правда? Как здорово! Что же это? Где?

Он рассмеялся.

— Терпение, дорогая. Всему свое время. Первый сюрприз ожидает нас во дворе, а о втором чуть позже, — пообещал он.

Они встали, вместе приняли душ, что задержало их еще на неопределенное время, затем спустились позавтракать. Миссис Каллем уже ушла, оставив для них завтрак на столе.

Они позавтракали, и Джеффри повел ее через боковую дверь на улицу. Пройдя через широкий двор, они вышли к постройкам, где под навесом стояли две великолепные лошади — гнедая кобыла и крупный вороной жеребец.

— О какая прелесть! Джеффри, ты просто чудо! Какой замечательный сюрприз! — пришла в восторг Кэролайн. — Откуда они? — Она подошла и ласково погладила по морде гнедую кобылу. Та доверчиво уткнулась ей в ладонь.

— Я арендовал их на ферме Милборнов на пару дней. Их доставили сегодня рано утром. Мы с тобой никогда об этом не говорили, но я подумал, что ты должна любить лошадей. У вас ведь были лошади, верно?

— О да, конечно. У нас всегда были прекрасные скаковые лошади до того как… пришлось их продать. И я очень любила ездить верхом. Мы с отцом часто совершали конные прогулки.

— Вот я и подумал, что ты будешь рада, если мы с тобой тоже покатаемся верхом и ты покажешь мне те места, по которым любила ездить.

— Это так замечательно, любимый! Спасибо тебе! — Она обвила его шею руками и поцеловала. — Это просто удивительный, потрясающий, восхитительный сюрприз!

— Подожди, пока не узнаешь, какой второй, — рассмеялся он.

— Не представляю, что может быть чудеснее, чем конная прогулка, но я жду с нетерпением. Когда ты мне расскажешь?

— Скоро, девочка моя, потерпи еще немного. Еще с полчаса ушло на то, чтобы переодеться в одежду для верховой езды и оседлать лошадей. Кэрри и Джеффри отправились в путь, выехав через северные ворота, ведущие в поля, в противоположную от города сторону.

— А где ты научился ездить верхом? — поинтересовалась Кэрри, когда они ехали бок о бок по проселочной дороге, бегущей среди лугов.

— Вместе с уроками танцев я брал и уроки верховой езды, — улыбнулся он. — А ты давно научились сидеть в седле?

— О, с раннего детства. Папа сам учил меня ездить верхом.

— Ты очень любила отца?

— Да. — Глаза Кэрри заволокло пеленой грусти. — Мне очень его не хватает, несмотря на то что в последние несколько лет жизни он так сильно изменился, отдалился от нас.

Он подъехал поближе, а она, переложив поводья в одну руку, протянула к нему ладонь. Кэрри почувствовала, как от одного прикосновения его теплых сильных пальцев ее грусть рассеивается и остается лишь счастье быть с ним. Как же она счастлива, что они наконец-то объяснились и обрели друг друга!

— Куда мы отправимся? — спросил Джеффри.

— Есть одно место, которое я хотела бы тебе показать. Его здесь называют равниной. Кстати, оно здорово подходит для галопа.

Они пришпорили коней и поскакали по открытому всем ветрам простору, который уходил за горизонт. Ветер хлестал в лицо, топот копыт эхом отдавался в ушах. Они проехали не меньше полутора миль, прежде чем осадили своих коней.

Кэрри подъехала к мужу и счастливо засмеялась, встретившись с ним взглядом. Ее лицо разрумянилось, волосы слегка растрепались, глаза ярко сияли.

— Это было великолепно! — прокричала она.

— Прекрасное место для галопа. Но ты обещала что-то показать.

— Сейчас, — отозвалась она.

— Что там? — спросил Джеффри, разглядев в земле расщелину с неровными краями.

— Оловянный рудник, — объяснила Кэролайн. — С него началось благосостояние рода Медоузов. Но сейчас он заброшен, потому что там больше нет руды. Тут довольно опасно. Фермеры никогда не пускают сюда свой скот.

Они немного отъехали от опасного места, спешились возле большого плоского камня и взобрались на него.

— Теперь твоя очередь, — напомнила она ему.

— Ты о чем? — невинно спросил он, и лукавая улыбка притаилась в уголках его красивых губ.

— Не притворяйся, — шутливо укорила она его. — О втором сюрпризе, разумеется, который ты мне обещал.

— Не знал, что ты такая нетерпеливая, — поддразнил он ее.

— Мы еще многого не знаем друг о друге, Джеффри, — сказала она, посерьезнев.

— И я счастлив, что у нас целая жизнь впереди, чтобы узнавать друг друга.

— Я тоже, — прошептала она, кладя голову ему на плечо. — Но вернемся к сюрпризу.

Он улыбнулся.

— Конечно. «Барлет текстайл фэктори» получила предложение о сотрудничестве. Угадай, из какой страны?

— Даже не представляю. Откуда-нибудь из Европы?

— Не совсем. Из России.

Она выпрямилась и уставилась на него.

— Из России?!

— Да. От руководства крупнейшей в России фабрики по пошиву одежды «Россиянка». Насколько я понял, она имеет филиалы во всех крупных российских городах, а также успешно сотрудничает со многими зарубежными странами. И вот теперь они предлагают сотрудничество нам.

— Но это же просто потрясающе, Джеффри! Это замечательная новость!

— Согласен. Особенно в свете того, что руководство «Россиянки» пригласило меня приехать в Россию для заключения контракта. Ты едешь со мной!

— О, Джеффри! У меня просто нет слов, — выдохнула она. — Как здорово! Я не могла даже и мечтать, что когда-нибудь побываю в этой удивительной во всех отношениях стране. Когда мы едем?

— Через неделю, когда будут подготовлены все бумаги и мы заберем из клиники твою мать, подыскав ей компаньонку. Это будет наш медовый месяц.

Они еще поговорили, обсуждая планы на ближайшие дни и предстоящую поездку. Потом Кэрри обвила шею мужа руками и заглянула в любимые серебристые глаза, в которых теперь светились только любовь и нежность.

— Я же говорил тебе, — напомнил он, — что браки по расчету гораздо чаще оказываются удачнее, чем по любви.

— По расчету? О чем ты говоришь? — не согласилась Кэрри. — Не было никакого расчета. Я согласилась выйти за тебя только потому, что любила и надеялась, что ты тоже когда-нибудь полюбишь меня.

— А я предложил тебе выйти за меня в надежде, что рано или поздно сумею завоевать любовь самой прекрасной девушки на свете.

— Ну и какой же в этом был расчет? — удивилась она.

— А разве ты не видишь? — улыбнулся Джеффри с превосходством настоящего бизнесмена. — Это был расчет на любовь.