Тайна старой крепости

НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ

После этого драматического заявления комнате воцарилась мертвая тишина. Никто не находил подходящих слов, даже Кики. Ребята озадаченно смотрели на Гуса, не зная – верить ему или нет.

Мальчик смотрел на них сверху вниз, гордо сверкая глазами. Но вдруг у него задрожали губы. И ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить готовые вырваться рыдания.

– Я нарушил свое слово, – дрожащим голосом пробормотал он. – Я – принц – нарушил свое же слово.

Ребята от волнения не заметили, как в комнату вошел Билл, который слышал все – от первого до последнего слова. Он сделал шаг вперед и строго сказал:

– Да, ты нарушил данное тобой слово, Алоизий Грамонди Расмоли Торквинель, хотя твой дядя твердо заверил меня, что ты этого никогда не сделаешь. Как мне оберегать тебя, если ты не держишь своего слова?

Ребята затаили дыхание. Что все это значило?

– Он что – в самом деле принц? – запинаясь, спросил Джек.

– Хочешь верь – хочешь не верь, но он действительно принц, – ответил Билл. – Его дядя – король Таури-Гессии.

– Так вот откуда все эти закидоны, – сказала Дина. – Его стремление командовать, надменное поведение и куча денег.

– Да, и длинные волосы тоже, – добавил Билл. – В Таури-Гессии не принято, чтобы принцы стригли волосы. У Гуса с этим вечно проблемы, потому что, естественно, здесь, в Англии, к нему из – за этого постоянно цеплялись. Впрочем, его однокашники в интернате знали, кто он такой и почему носит длинные волосы.

Ребята с любопытством уставились на принца Алоизия. Когда он в очередной раз откинул назад свои кудри, Дина вздохнула:

– Как бы тебе, Густавчик, избавиться от этой привычки? Кстати, я не смогу называть тебя Алло… или как тебя там. Для меня ты, несмотря ни на что, останешься Густавчиком.

– Так и должно быть, – серьезно сказал Билл. – Я не без причины дал ему имя Густавус Бармилево. Политическая ситуация у него на родине весьма напряженная. Поэтому ему необходимо пожить здесь под чужим именем.

– Что там у тебя в стране приключилось? – спросил Джек. – Революция, что ли?

– Угадал. Король Таури-Гессии, дядя Густавчика, – бездетен. Стало быть, Густавчик является престолонаследником. Ну, а в стране немало людей, настроенных против короля, считающих его правление чересчур жестким. Но в этой стране необходим строгий режим. Наше правительство поддерживает короля, считая его достойным правителем.

– Остальное более или менее понятно, – взволнованно вмешался Джек. – Партия, выступающая против дяди Густавчика, хотела бы посадить на престол малолетнего короля и вертеть им, как заблагорассудится.

Билл кивнул.

– Абсолютно точно. Противники короля хотят посадить на трон Густавчика. И как только он станет королем, ему придется – вольно или невольно выполнять все их требования. А дядю его арестуют или даже казнят.

– Густавчику об этом известно? – спросил Филипп.

– Конечно. Ему все объяснили до мельчайших подробностей. Но он любит своего дядю и не желает быть марионеткой в руках его врагов. Пока не будет ликвидирован кризис у него на родине, его поручили моим заботам. Никто не должен знать, кто он такой. Все должны считать, что он самый обыкновенный юный иностранец по имени Густавус Бармилево.

– Я нарушил свое слово, – подавленно повторил Гус. – Мистер Билл, вы можете простись меня?

– Только смотри не проговорись еще раз, – сказал Билл. – Здесь тебя никто не выдаст. Мы твои друзья. По крайней мере, хотели бы ими стать, если ты будешь вести себя как следует.

– С этой минуты я буду себя вести хорошо, – торжественно пообещал Гус.

– Будем надеяться, что ты не забудешь данного тобой обещания, – сказал Билл. – Ты должен вести себя так же, как все ребята. Любой человек, который будет наблюдать за нами, должен поверить в то, что ты – нормальный школьник, проводящий каникулы в семье друзей. До сих пор ты вел себя не как принц, а как обыкновенный избалованный мальчишка. Будь я жителем Таури-Гессии, я бы сто раз подумал, прежде чем посадить себе на шею такого вот короля.

– Билл, а какое правительство поручило тебе охранять Гуса – наше или Таури-Гессии? – поинтересовалась Дина.

– Это просьба обоих правительств. Оба правительства хотят, чтобы в Таури-Гессии был строгий и справедливый правитель. Деталей я тебе объяснять не буду. Мы надеемся, что кризис, в котором находится страна, через несколько недель разрешится. Тогда Гус сможет вернуться в свой интернат. Но пока ему придется побыть у нас.

– Теперь мне многое стало понятно, – сказала Дина. – Тебе следовало с самого начала сказать нам всю правду, Билл. Тогда мы по-другому отнеслись бы к Гусу.

– Меня просили не раскрывать тайну никому, кроме твоей матери, – ответил Билл. – Она должна была, конечно, быть в курсе дела. Я снял этот дом, поскольку он расположен в глуши, и привез сюда Густавчика, так как полагал, что среди вас ему будет легко затеряться. Здесь он просто один из отдыхающих ребят и не будет никому бросаться в глаза.

– Ты все очень хорошо придумал, Билл. – Люси взяла его за руку. – Мы поможем тебе оберегать Гуса. Густавчик, мы твои друзья.

– Большое спасибо, – сказал Гус и комично поклонился. – Для меня это большая честь.

– Ну вот и хорошо! – Билл дружески похлопал его по плечу. – А теперь вы должны забыть все, что услышали о принце Алоизии Грамонди и Таури-Гессии. Понятно?

– Да, Билл. – Ребята торжественно закивали головами. Не каждый день случается услышать посреди веселой карточной игры столь необычные и важные вещи. Ребята все еще не могли опомниться от неожиданности. Билл отправился к жене сообщить о происшедшем, а ребята вернулись к картам.

– Вы только посмотрите, что тут за это время натворил Кики! – воскликнул Джек. – Он перепутал все карты.

– Он тоже решил сыграть с нами, – рассмеялась Люси. – Смотрите, он держит карты, как будто собрался ходить. Сейчас же брось карты, Кики!

– Раз, два, три, шесть, восемь, четыре, – серьезным видом начал считать Кики, как обычно, перепутав все цифры. – Три, пять, четыре, вышел зайчик погулять.

– Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять, – поправила его Люси. – Не забывай о рифме.

В ответ Кики икнул. Иногда он делал это от смущения, если ему вдруг случалось оговориться.

– Перестань, Кики! – приструнил его Джек. – Ну что – будем играть дальше?

Однако выяснилось, что после только что услышанных волнующих новостей желание играть у всех пропало. Четверо друзей чувствовали настоятельную потребность тщательно обсудить все эти вещи, но не хотели пускаться в разговоры в присутствии Густавчика.

В дверях показалась миссис Каннингем.

– Билл отправляется на Совиный двор. Кто-нибудь хочет пойти с ним? Только Гусу придется остаться дома.

– Я пойду. – Люси вскочила на ноги. – А вы, юноши, лучше оставайтесь с тетей Элли для охраны.

Джек и Филипп сразу же согласились. Хоть Таури-Гессия и находилась за тридевять земель, им следовало быть начеку, опасаясь возможного появления поблизости похитителей и революционеров.

– Я тоже остаюсь дома, – заявила Дина. – Я ногу натерла.

Счастливая Люси отправилась с Биллом в путь. Она была очень рада редкой возможности побыть с ним наедине. Когда они были все вместе, Билл часто веселил их, придумывая разные забавные штуки. Однако Люси считала, что без шумной компании с ним было еще интереснее. Она ласково взяла его под руку, и они зашагали по дороге в сгущающихся сумерках.

– Ничего не говори о Гусе, – тихо предупредил ее Билл. – Необходимо соблюдать крайнюю осторожность. Никто не должен знать, кто он на самом деле. Для мальчика было бы настоящим несчастьем стать королем в столь юном возрасте.

– Я не промолвлю ни словечка, – пообещала Люси. – Поговорим лучше о Джеке.

– Ты всегда готова говорить о Джеке, – улыбнулся Билл. – У него есть нечто такое, от чего я и сам бы не отказался.

– Что? Кики?

– Нет. Очень милая, маленькая сестренка. Редко встретишь брата и сестру, которые были бы так привязаны друг к другу.

– Это, наверное, потому, что наши родители умерли, когда мы были совсем маленькими, – задумчиво сказала Люси. – Мы остались тогда совсем одни. Но теперь у нас есть ты, тетя Элли и Филипп с Диной. И это огромное счастье для нас.

– А как я счастлив, что одним махом заполучил целую готовую семью, – ответил Билл. – Слышишь, как орут совы? Какой – то кошачий концерт.

– «Куит – куит» – это кричит неясыть, – сказала Люси, научившаяся от Джека различать голоса птиц. – А долгий глухой вой испускает ушастая сова.

– Господи, а это что еще такое? – Билл вздрогнул от громкого сиплого вопля.

Люси рассмеялась.

– Это – сипуха. Своим криком она вспугивает мышей и крыс.

– Надо признаться, что она и меня прилично вспугнула, – сказал Билл. – Ага, вот и дом наконец – то. Зайдем вместе, Люси. Но ты лучше помалкивай и предоставь мне разговаривать с миссис Эллис.

Они постучались и прошли в просторную уютную кухню. Несмотря на теплый вечер, в камине пылал огонь. Перед камином сидела укутанная в теплый плед тетушка Наоми и что – то вязала.

Миссис Эллис поспешила навстречу гостям.

– Очень мило, что зашли, мистер Каннингем. Чем могу быть вам полезной? Садитесь, пожалуйста.

Люси уселась в кресло – качалку и начала тихо раскачиваться. Большая полосатая кошка вспрыгнула к ней на колени, свернулась клубком и замурлыкала. Люси почувствовала гордость от оказанного ей доверия. Миссис Эллис угостила ее пирогом. Отламывая от него маленькие кусочки, она сквозь сонную дымку прислушивалась к разговору Билла и миссис Эллис. Билл вовсю распространялся о том, как им понравилось в Каменной хижине.

– Там так спокойно и уединенно, – сказал он. – В этой местности наверняка не встретишь чужих, не так ли?

– В общем-то – да. Но как раз сегодня днем заезжала совершенно незнакомая супружеская пара, да еще в роскошном черном автомобиле, очень похожем на ваш.

– Наверное, просто сбились с пути, – предположил Билл. И хотя он говорил, как всегда, совершенно спокойно, Люси почувствовала, что он внутренне весь напрягся.

– Нет, они искали тихий деревенский дом, – ответила миссис Эллис. – Жена того господина долго болела, и теперь ей нужен покой и хорошая еда. Кто – то рассказал им о нашей усадьбе, вот они и приехали, чтобы спросить, нельзя ли им здесь пожить.

– Вот как, – сказал Билл. – И… что вы им ответили?

– Я согласилась. Меня уже и муж мой изругал за это. Говорит, слишком ты добренькая. Столько, говорит, возни у тебя будет с этими постояльцами. Но уж больно женщину жалко. Они переберутся сюда завтра. Похоже, они иностранцы.

– Иностранцы, – медленно повторил Билл. – Так я и думал.