Тайная фаворитка ректора Хаоса, серия 2

Что умеет и может показать ректор студентке

Хотя… какие они чужие?Уже знакомые, очень знакомые губы.Четвертый, пятый, шестой мой поцелуй случились на этом балконе.Меня окутал запах табака, кожи и старого дерева. Очень знакомый — узнаваемый теперь с одного вдоха. Уютный и теплый, словно погружаться в него — и есть мой настоящий дом.А пока глаза у меня закрыты, я могу не узнавать Рига и не устраивать ему скандал по поводу Шэйсы, пропажи совместных завтраков и затаившегося в архиве живого хаоса.Просто целоваться с ним, чувствуя чуть терпкий головокружительный вкус, упрямые наглые губы, горячее дыхани и суматошный пульс под моей ладонью, лежащей у него на груди напротив сердца.— Привет… — наконец прошептали эти самые упрямые губы, и Риг вспрыгнул на парапет, устраиваясь напротив меня. — Решил составить тебе компанию. Не против?Разумеется, я хотела сказать, что против!

Но он жестом фокусника вытащил откуда-то две белоснежные тонкостенные чашки, в которых над чернотой божественно ароматного черного кофе парили облачка сливок.А между ними возникло блюдце с двумя пухлыми алыми сердечками, посыпанными кокосовой стружкой.Кофе и пирожные из кофейни для влюбленных!

Я только открыла рот, чтобы возмутиться, а Риг подхватил с блюдечка пирожное и всунул мне его между губ. Пришлось откусывать и умирать от наслаждения, чувствуя на языке яркий кисло-сладкий вкус начинки с нежнейшим муссом, обволакивающим нёбо.Один глоток кофе — и я уже забыла, что собиралась с ним ругаться.Слизнув взбитые сливки с губ, я посмотрела на него с упреком.

Он сидел на широком парапете, оперевшись на колено. Белая рубашка с большим воротником была расстегнута на груди, открывая взгляду круглый золотой амулет на цепочке. Темные волосы трепал ветер, а улыбка была такой бесшабашный, что если бы не темнота с алыми отблесками в глазах — Рига можно было бы принять за мальчишку-студента.

Одним жестом, лишь повернув кисть и пошевелив пальцами, он заставил вскарабкаться по балясинам ограды упругие стебли лиан, которые тут же заплели балкон целиком, превращая его в зеленую беседку. А потом свесились с потолка, расцветая белыми звездчатыми цветами с нежным ароматом.Риг щелкнул пальцами, широко улыбнувшись — и с цветов посыпались лепестки. Но сколько бы они ни сыпались — меньше их не становилось. Это был бесконечный дождь из лепестков — как внизу, над лодочками влюбленных, только лучше.

— Как вы так умеете? — восхищенно спросила я, подставляя лицо светящейся пыльце, которую стряхивали с себя белые цветы. — Это бытовая магия?— Умеешь, — поправил Риг. — Мы на ты, Джираира. И это не бытовая магия. Я все-таки ректор. Академия подчиняется мне. Вся. Вообще вся.— Что это значит?

Я почти не уловила момента, когда Риг придвинулся ко мне, а почти пустая чашка кофе куда-то испарилась.

— Я вижу все, что видят эти стены, я ощущаю все, что в них происходит, я могу изменять их как хочу, — глаза Рига вспыхнули алым, и парапет балкона вдруг стал очень скользким и покатым. Как бы я ни цеплялась, я все равно неминуемо скатилась по нему. Прямо в объятия одного не в меру ретивого ректора.

— Все видишь? — спросила я полушепотом, упираясь ладонями в его грудь и чувствуя горячее дыхание на волосах. — Подглядываешь за студентками?

Широкая ухмылка расползлая по его лицу, открыв белоснежные зубы с очень острыми клыками. Мне захотелось даже потрогать их — действительно ли они такие опасные, какими кажутся?

— Может быть, за одной студенткой? — проговорил он, понизив голос, прямо мне на ухо.Бархатистый тембр скользнул по голой коже, словно мягкий мех, заставив подняться все волоски на ней.

Я хотела спросить: «За Шэйсой?»Но не спросила.Не потому, что вовремя опомнилась.А потому что он вновь поцеловал меня.

Его язык скользнул между моих губ, его руки легли мне на талию, а его татуировки оплели меня, словно путы, дразня легчайшими прикосновениями. Они разбудили и мою магию тоже — я почувствовала, как горит кожа, когда на ней проявляются мои завитушки.

— Ректор, что вы делаете? — успела спросить я между поцелуями.— Нарушаю устав, — невозмутимо ответил он, вновь набрасываясь на мои губы.

Я почувствовала, как подол платья, словно сам собой пополз вверх — руки Рига все еще сжимали мою талию, но его демонская магия справлялась и без них. Строгие пуговицы, застегнутые под самое горло, тоже сами собой повыскакивали из петель, и Риг провел языком по моей шее, спускаясь ниже, к ключицам.

Татуировки обвили мои бедра, касаясь нежной кожи и поползли вверх.Падающие вокруг нас лепестки вспыхнули ярким огнем одновременно со мной и осыпались серебристым пеплом, когда ректор опрокинул меня на широкий парапет и накрыл своим тяжелым телом.

— Нет! — вскрикнула я, почувствовав, как он коленом раздвинул мои бедра. — Стой! Мне нельзя!— Почему? — удивленно спросил Риг, замерев, но жадно шаря горящим взглядом по моему лицу и груди, показавшейся в расстегнутом почти до пояса платье. — У тебя ведь нет семьи, которая связала бы тебя обещанием помолвки. Ты свободна.

Я снова вспыхнула, но в этот раз не от страсти, а от стыда.Уперевшись ладонями, я оттолкнула его изо всех сил, и он послушался.

— Думаете, ректор, если девушку некому защитить, то и честь ей не нужна? — Проговорила я, дрожащими пальцами быстро застегивая платье и не попадая в петли.

Ректор Ригрим втянул обратно свои татуировки-лианы и скользнул на пол.Он выпрямился, одним движением приводя в порядок мою одежду, а затем и свою.

Я закрыла руками лицо, не зная, что сказать.Моя кожа все еще горела, сердце все еще стучало, как ненормальное, а губы зудели, требуя поцелуев.

— Ты теперь… — я резко выдохнула, чтобы закончить фразу. — Опять уйдешь к Шэйсе?