Тайное желание

Глава 7

К вечеру следующего дня Корд и Чепс приехали в Силвер-Сити. Город встретил их ураганным ветром. Вокруг них вздымались тучи песка. По пыльным улицам носились легкие шары перекати-поля. В небе то и дело вспыхивали огненные стрелы молний. Вслед за ними слышались мощные раскаты грома. Однако непогода не отпугивала пешеходов, неутомимо шагавших по дощатым настилам. Сквозь раскрытые окна и распахивающиеся двери баров лился яркий свет и слышался громкий смех.

Виктория радовалась возвращению к цивилизации – лучше такой, чем никакой. Она жадно оглядывалась вокруг, рассматривая город. Виднеющиеся на севере темные горы составляли основную часть панорамы. На фоне их возвышающихся пиков город выглядел крошечным и незначительным.

Корд чувствовал себя в этом городе очень комфортно. Но он родился и вырос здесь. А смогла бы она жить в этом захолустье? Внезапно ей пришла в голову мысль, что она почти ничего не знает о мужчине, с которым ее так близко свела судьба. Где он живет, что делает? Все это она собиралась выяснить в ближайшее время.

– Как тебе Силвер-Сити? – спросил Корд, направляя к ней свою лошадь.

– Если здесь будет мягкая постель и горячая ванна, я готова воспылать к нему нежной любовью.

Он засмеялся:

– Пожалуй, что-нибудь здесь найдется.

– Надеюсь, кто-нибудь отведет нас к Красному Герцогу.

– Я рассчитываю на это.

– Как ты думаешь, будет дождь? – спросила Виктория, взглянув на небо.

– Нет, похоже, пройдет стороной. Красиво, правда?

– Да. Нетронутая первозданность природы.

Корд довольно улыбнулся и кивнул.

Виктория улыбнулась в ответ, затем снова посмотрела на улицу и увидела дощатый настил и разносортный люд, от одетых в черное игроков и женщин в атласных платьях до ковбоев и рудокопов в выцветших синих джинсах. Она вообразила эту сцену в своем романе, восторг издателя и читателей, и ее охватил благоговейный трепет, внезапно сменившийся тревогой. Надо безотлагательно сделать несколько заметок, как только все устроится с гостиницей, подумала она. Отец, наверное, гордился бы ею и одобрил ее планы. Она собиралась правдиво и скрупулезно описывать Запад и живущих здесь людей.

Они с Кордом ехали по главной улице. Из тех, кто попадался им навстречу, только немногие поглядывали в их сторону. Всем остальным они, по-видимому, казались настолько «своими», что на них почти не обращали внимания. Многие лавки были уже закрыты, и, глядя на их темные окна, Виктория улыбнулась. Она вспомнила, как делала покупки в Хуаресе. Как же она была наивна! Теперь она понимала, насколько выбранная ею экипировка для мексиканской фиесты не подходила для поездки на юг Нью-Мексико.

Силвер-Сити чем-то напоминал Эль-Пасо. Центральные улицы обоих городов были застроены деревянными домами с плоскими крышами в викторианском стиле и причудливой резьбой. Дома соединялись друг с другом дощатыми настилами для пешеходов. И там, и здесь сияли нарядными витринами лавки. Бросалось в глаза множество вывесок с рекламой товаров и услуг.

– А там – гряда Пинос-Альтос, – объяснил Корд, показывая на темные пики на севере. – В Могольонских горах много чистого серебра. Отсюда интерес горных компаний к нашим краям. Здесь очень много рудников. – Он посмотрел на нее. – Раньше на месте Силвер-Сити был лагерь апачей. Теперь его превратили в перевалочный пункт. Сюда свозят руду и отсюда ее отгружают. А форт Байар в Мимбреньо используется для защиты этого района.

– Мимбреньо? Это где?

– К востоку отсюда. А к северу от них – Черная Гряда.

Корд жестом указал направление.

– Я не представляла, что Черная Гряда так далеко.

– Не так уж и далеко, Чепс. Просто до нее трудно добираться. Красный Герцог облюбовал себе хорошее место. Оттуда он может грабить хозяев ранчо – у них в долинах пасется крупный рогатый скот, – равно как и рудокопов в горах.

– Здесь много ранчо?

– Да, много. В свое время испанские семьи получили большие земельные наделы. Они были переданы им в безвозмездное пользование, так же как в Аризоне и Калифорнии. Люди успешно вели свое хозяйство, выращивали скот. Но потом их стали теснить американцы. И теперь они все больше и больше выживают фермеров из их законных владений, так же как они присвоили себе большую часть земли апачей.

– И что, против этого ничего нельзя сделать?

– Сейчас эта земля считается частью Соединенных Штатов. Потомков испанцев и апачей называют американцами, хотя обращаются с ними не так, как с основной нацией.

– Разве здешней земли не хватит для всех?

– Земли достаточно, но все дело в том, как ее использовать. Многим она нужна для того же, для чего и Красному Герцогу.

– А что она дает ему?

– Власть. Но сейчас я не хочу говорить о нем. Давай сначала найдем комнату.

– Две комнаты, – поправила она, строго посмотрев на него.

– Мне казалось, с этим мы все уладили прошлой ночью.

– Это будет выглядеть не совсем прилично…

– Для тебя будет безопаснее остаться в одной комнате со мной.

– Лучше уж признайся, что не доверяешь мне.

– И то и другое.

Виктория ничего не сказала, так как боялась нарушить хрупкое перемирие, установившееся между ними с предыдущей ночи. И вообще предпочитала не спорить с Кордом. Не из-за этого пустяка. К тому же, положа руку на сердце, она и сама хотела остаться с ним, как бы неподобающе это ни выглядело в чужих глазах.

Они молча поехали дальше, пока не добрались до гостиницы с названием «Серебристая полынь» почти на другом конце города. Корд остановил лошадь у входа и привязал ее к столбу. Затем помог слезть Виктории.

– Зачем? – сказала она. – Ты же знаешь, я справлюсь сама.

– Знаю, но лучше я помогу тебе.

Она улыбнулась, угадывая его желание дотронуться до нее. Сама она чувствовала к нему то же самое. Он погладил выбившуюся прядь ее волос, и его карие глаза внезапно потемнели от страсти.

– Я, пожалуй, заберу седельные сумки с моей лошади, – сказал он, отступив в сторону.

Виктория спрятала лукавую улыбку, понимая, как действует на него прикосновение к ее телу. Она знала, что он собирается делать с ней, когда они снимут комнату, и хотела этого. Ей следовало бы устыдиться своего желания, однако этого не было. Здесь, на Западе, все процессы, казалось, происходили совсем с другой скоростью. Если кто-то не успевал вовремя схватить что ему предлагалось, жизнь могла полностью пройти мимо него. Или, может, подобными рассуждениями Виктория просто оправдывала свое влечение к Корду? В любом случае она ожидала, что он доставит ей радость, которой так не хватало в ее жизни с тех пор, как не стало отца.

При этом она отнюдь не рассчитывала оставаться с Кордом на вечные времена. Ее не покидали прежние сомнения: он был отъявленным бандитом, а история о сестре – не более чем хитроумной уловкой. Однако Виктория не собиралась давать в обиду ни себя, ни кого-то еще. На этот счет у нее имелся собственный план действий. Если Корд так или иначе попытается реализовать свой преступный замысел, она предупредит Красного Герцога, сделает для себя надлежащие выводы, а полученные впечатления использует при написании романа.

– Пойдем, – сказал Корд. Он взвалил на плечо седельные мешки и ее саквояж, а затем обнял ее за талию. – По идее, это гнездышко должно приглянуться команчам Красного Герцога. Может, поутру получим какое-нибудь известие.

Они вошли в «Серебристую полынь». Корд закрыл дверь и подергал колокольчик. Виктория была поражена аскетизмом гостиной, особенно после роскоши в борделе Терезы. В комнате с деревянным полом и дощатыми стенами стояли широкий деревянный стол и в углу два небольших дивана с покрывалами из темно-зеленого бархата с вытертым ворсом. Через распахнутую дверь тесной столовой было видно несколько круглых деревянных столов, накрытых обтрепанными белыми скатертями. Там же начиналась узкая лестница, ведущая наверх.

Из столовой вышел мужчина с длинными седыми волосами и усами.

– Что вам угодно? – спросил он на ходу. Затем остановился рядом с одним из столов и посмотрел на них прищуренными глазами.

– Нам нужна комната на пару ночей, – сказал Корд, подходя в столу.

Виктория встала поодаль, решив не вмешиваться в разговор мужчин. Однако от нее не укрылось, что владелец гостиницы не сводил с нее подозрительных холодных глаз. Ей стало как-то неспокойно.

– Это ваша жена? – спросил мужчина.

– Да, – отрывисто ответил Корд.

Хозяин по-прежнему смотрел настороженно, что не помешало ему взять деньги от Корда.

– Третья дверь направо.

Он протянул Корду ключ и начал перелистывать регистрационную книгу, продолжая наблюдать за Викторией.

Корд нацарапал что-то в книге и кивнул хозяину, все еще следившему за Викторией.

Она не выдержала и наградила мужчину свирепым взглядом, после чего направилась за Кордом. Беря его за руку, она очаровательно улыбнулась ему и сказала:

– Пойдем наверх, дорогой. Я хоть и устала, но не настолько… Это мне не наскучило.

Корд с удивлением посмотрел на нее. Ухмыльнулся и сжал ей руку. Потом оглянулся на хозяина.

– Пришлите нам горячей воды для ванны.

Мужчина молча кивнул. Пока они поднимались по лестнице, он провожал их сузившимися глазами.

Когда наверху они свернули в коридор, Виктория прошептала:

– С ним что-то неладно.

– Еще один самец объявился! Скажите какой пылкий!

– Нет, Корд, правда он какой-то странный.

– Хочешь сказать, команчеро?

– А по-твоему, это возможно?

– Конечно.

– И что же нам делать?

– Ничего. Пока ничего.

Корд остановился перед их комнатой, улыбнулся и открыл дверь. Виктория быстро вошла внутрь. Он последовал за ней, тихо прикрывая за собой дверь. Затем тщательно запер ее на ключ. Бросив седельные сумки и саквояж на двуспальную кровать, он заключил Викторию в объятия, прижал к себе и постоял так с минуту. Потом отступил назад и улыбнулся.

– Я мечтал об этом весь день, – сказал он, оглядывая ее с головы до ног.

– Что удерживало тебя так долго, странник? – насмешливо спросила она.

– Та чертова кляча подо мной!

Виктория засмеялась и окинула глазами комнату. Обстановка здесь была такая же аскетическая, как в общей гостиной внизу. Вместо умывальника у стены стояли обычный белый кувшин и тазик. Рядом висели два белых полотенца для рук. В углу находилось единственное плетеное кресло, а на столике возле кровати – стеклянная лампа и спички.

– Совсем не похоже на апартаменты Терезы, правда? – сказала Виктория, садясь на кровать. – Но перина пуховая. Уже неплохо.

– Значит, тебе нравится жить…

– В роскоши. Обожаю роскошь!

Корд засмеялся и сел рядом с ней, беря ее руку в свою.

– Как хорошо, что ты не любовница Красного Герцога! Я чертовски счастлив.

– Мы еще не нашли твою сестру. Чему ты радуешься?

Он нежно поцеловал ее в лоб.

– Не важно, чему я радуюсь.

– Корд, ты вырос в этих местах?

Корд сразу притих и насторожился.

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Просто, когда мы ехали сюда, мне показалось, что ты прекрасно ориентируешься. Прямо как у себя дома. Я даже удивилась.

– Мое детство прошло в переездах. Нью-Мексико, Аризона, Мексика. Вот почему мне знакомы эти края.

– Здесь своя, неповторимая красота.

– Да. – Он встал и пошел к двери. – Ладно, я, пожалуй, выйду на улицу и посмотрю, чем они тут дышат. А ты тем временем примешь ванну. Когда я вернусь, можно будет пообедать.

– Но, Корд… – хотела остановить его Виктория.

Однако он уже исчез.

Опешив, она так и села на кровать, глядя с минуту на закрывшуюся дверь. Что произошло? Ведь она только поинтересовалась его прошлым и… Выходит, он доверял ей не больше, чем она ему? Он убедился, что она не является любовницей Красного Герцога, но считал, что она из его окружения? Или своим вопросом она затронула какую-то глубокую тайну, связанную с его прошлым?

Виктория встала и зашагала по комнате. Почему она без всяких опасений рассказала ему о себе и об отце? Она не скрывала, что он писал романы, так же, как она сейчас. Может, Корд не поверил ей? Но даже если и так, как он мог сделаться таким холодным после того, что они разделили друг с другом? Она начинала медленно вскипать. Какая неучтивость с его стороны! Она отдала ему свой самый драгоценный дар, а он взял и ушел вот так просто! Только потому, что она спросила, откуда он так хорошо знает эти места.

Виктория не собиралась закрывать глаза на его выходку. После этого нечего и думать, чтобы помогать ему разыскивать Красного Герцога! Она может одна отправиться к нему, равно как и выяснить для себя всю правду о Корде. Так она и сделает. Только нужно срочно найти кого-то, кто проведет ее через Черную Гряду. А Корд пусть разрабатывает до тонкостей свои превосходные проекты. Дикарь примитивный! Она не станет потворствовать его неблагодарному характеру и немедленно уйдет отсюда. И таким образом будет положен конец вопросам, которые точат ее, как червь, с момента встречи с двумя бандитами.

Оглядев комнату, она схватила свой саквояж и седельную сумку. У нее была какая-то сумма собственных денег и… опознавательный знак для связи – ракушка. Более того, у нее имелась собственная лошадь, которая должна стоять перед домом, если Корд не увел ее.

Выскочив из комнаты, Виктория плотно притворила дверь и спустилась в холл. Хозяин удивленно посмотрел на нее, но она задрала нос и с независимым видом пошла к выходу. Куда и зачем? Это не его дело. Кроме того, вероятно, в городе могло найтись лучшее место для постоя.

Лошадь ее, по счастью, оказалась на прежнем месте, привязанной к столбу. И Корда вроде нигде не было видно. Скоро, должно быть, начнет смеркаться, подумала она. Скитаться в потемках по незнакомому городу? Это могло обернуться каким-нибудь неприятным сюрпризом. Но она многому научилась с тех пор, как попала на Запад, и потому вообразила, что теперь способна сама постоять за себя. В самом деле, завтра можно будет купить простенький пугач, а то и «кольт». И тогда наконец она сможет защищаться – не то что прежде, когда любой, кому не лень, мог похитить ее. Больше этого не будет.

Виктория закинула сумку лошади на хребет, привязала рядом саквояж и, поставив ногу в стремя, вскочила в седло. Она ехала по улице, вполне довольная собой, разглядывая с высоты своего положения попадавшиеся на глаза строения. Очень хотелось найти что-нибудь посимпатичнее – достойное «западного» писателя.

Отвлекшись ненадолго, она посмотрела на небо со всполохами молний. Все так же рокотал гром, ветер рвал волосы, однако дождя пока не было. Хорошо. Может быть, она сумеет найти новое жилище, прежде чем успеет вымокнуть на ночь глядя. А может, Корд прав – дождя и вовсе не будет.

Она ехала дальше по той же улице, но не встречала ничего подходящего. Лошади Корда она тоже не видела. Упорно не желая сдаваться, она свернула на соседнюю улицу. И сразу же ее внимание привлек красивый домик в викторианском стиле. При свете фонаря над крыльцом она увидела многообещающую вывеску: «Веселый Сэм. Жилье с удобствами внаем. Всегда и на любой срок: на сутки, неделю, год».

Прекрасно! То, что ей нужно. Она соскользнула с лошади, набросила вожжи на столбик и взяла с собой сумку и саквояж. Поднялась по парадной лестнице и, набрав побольше воздуха в грудь, открыла дверь.

– Милая, у вас совершенно измученный вид, – сказал невысокий полный мужчина с копной светлых волос и бесцветными усами, когда она вошла в холл. На нем был безупречно чистый белый костюм и белая рубашка с брыжами. Поперек груди с белого атласного жилета свисала массивная золотая цепь от часов.

Когда мужчина устремился к Виктории, только что ступившей в холл, она стояла в оцепенении, пораженная неожиданным зрелищем. Он остановился перед ней и, всплеснув розовыми ручками со сверкающими золотыми перстнями, продолжил:

– Я понимаю, вы ожидали увидеть что-то неуклюжее, типично западное, не так ли? Тогда вы пришли не туда, куда хотели. Конечно, если вы уверены, что в самом деле этого хотели.

– Вы – Веселый Сэм?

– Да нет же. Веселый Сэм – прежний хозяин этого дома. Я купил его у него год назад вместе с участком и не стал менять имя на вывеске. Не хотелось терять постояльцев, как вы, вероятно, догадываетесь. Но что же вы стоите? Проходите. Присаживайтесь, пожалуйста. Вы приехали издалека, если я не ошибаюсь? С востока?

– Из Нью-Йорка.

– Прекрасно! Тогда нам есть о чем поговорить. Сам я родом из Филадельфии, но обожаю Нью-Йорк.

– У вас есть свободная комната?

– Да, но только маленькая, в задней половине. Действительно, сейчас все забито до отказа. Я уверен, это потому, что у меня самый чистый пансионат в городе. И лучшего питания нигде не найдете. Я вас не обманываю.

– Я сниму эту комнату.

– Конечно. Но все-таки присядьте. Мы должны поговорить.

– У меня лошадь на улице.

– Не беспокойтесь. Мой человек все устроит. Вы, безусловно, захотите поужинать. И принять ванну тоже. Подождите минуту, сейчас я ему обо всем скажу.

– Спасибо. Это было бы замечательно.

– Это неотъемлемая часть нашего сервиса. Для начала позвольте мне взять у вас сумки. Мой человек отнесет их в вашу комнату. Лошадь отведут на конюшню, и через несколько минут у вас будет прекрасная пища. Я сейчас распоряжусь и вернусь. А вы тем временем расслабьтесь. Ах да, позвольте спросить, как вас зовут?

– О… Виктория Мэлоун.

– Очаровательное имя. А я – Филип Джастин. Называйте меня просто Фил. Рад служить вам. Столько, сколько пробудете в этом городе.

Фил взял ее саквояж и седельную сумку и поспешил из комнаты.

Виктория в изумлении покачала головой. Фантастика! Меньше всего она рассчитывала найти в этом городе такого безупречного джентльмена. На секунду она даже пожалела, что это был не Веселый Сэм. Она бы сказала ему, что у нее тоже есть второе имя – Чепс, но для Фила оно ничего не значило. Однако у нее возникло довольно странное чувство. Ей казалось, что, называя себя Викторией, она совершает в некотором роде обман, хотя, конечно, это было глупо.

Она огляделась, невольно восхищаясь изысканным убранством комнаты. В одном углу стояла конторка, выполненная в стиле королевы Анны, и рядом – кресло из дерева с тем же бордовым отливом. Низкие окна, от середины до подоконников, были занавешены белым тюлем, а с боков зелеными портьерами, перехваченными шнурами с золотыми кисточками. На полу перед мраморным камином лежал ковер тоже зеленого цвета. У противоположной стены были расставлены стулья и несколько диванов в бархатных чехлах зеленого и розового тонов. Там же находился небольшой буфет вишневого дерева с хрустальным графином, наполненным янтарной жидкостью, и серебряный поднос с бокалами.

– Ну что, моя дорогая, понравилась вам моя маленькая гостиная? – спросил Фил, торопливо возвращаясь в комнату.

– Она очаровательна. Полная неожиданность для меня.

– Я понимаю, что вы имеете в виду. Здешней публике не хватает вкуса, но я, живя в этом городке, исправно вношу свою лепту. А сейчас, моя милая, позвольте я налью вам вина.

Аккуратно наполнив два бокала хересом, Фил протянул ей один и направился к камину. Когда они с Викторией сели, он откинулся в кресле, сделал глоток и вздохнул. Она тоже отпила немного и улыбнулась – приятно вспомнить вкус хорошего хереса.

– Божественное вино, – сказала она.

– Рад слышать. Я специально наладил для себя импорт хереса. Не представляю, как можно пить затхлую бурду, что подают в этих ужасных салунах в центре города.

– Я никоим образом не подозреваю вас в снобизме.

– Благодарю вас. Конечно, этот херес обошелся бы мне много дороже… не будь у меня связей и друзей. Вы, должно быть, удивляетесь, откуда у меня средства на меблировку, подобную этой, и прочее. – Жестом пухлой руки он обвел комнату. – Честно говоря, при моих доходах я не мог бы позволить себе такой роскоши. Все дело в рудниках. Люди зарабатывают на них бешеные деньги и покупают самые невообразимые вещи. Но эти рудокопы страшные кутилы, поэтому после короткого взлета они нередко вылетают в трубу. И тогда они быстро спускают все, что успели приобрести.

– Значит, своим преуспеванием вы обязаны подъемам и спадам в местном бизнесе? – предположила Виктория.

– Частично. Но не только этому. У себя на родине я был актером. Возможно, не самым лучшим в мире, но вполне приличным. Но актеры, как вы знаете, имеют поклонников, а это может вызывать в других ревность. И должен вам сказать, переносить ее порой очень трудно. Поэтому на востоке мне стало жарковато и захотелось немного охладиться. Вот я и переселился сюда и теперь, пользуясь случаем, пытаюсь возместить убытки.

– И чем еще вы занимаетесь здесь?

– Кроме пансиона? Еще я делаю деньги. Пускаю в оборот капитал и получаю прибыль. Вы не представляете, каким спросом пользуются заведения, подобные этому, если ими хорошо управляют.

– Действительно, я никогда не задумывалась над этим.

– Стоит подумать. За это время я сэкономил немалую сумму пенни плюс… Впрочем, я заболтался. Простите меня и расскажите о себе.

– Я приехала сюда изучать Запад для своей будущей книги. Мой жанр – так называемый бульварный роман.

– Вот как! – Фил покрутил в руке свой бокал с хересом. – Ужасно интересно. Первая знаменитость в моем пансионе. Вы должны оставить памятную запись в журнале.

– Я вовсе не знаменитость. Это первый роман, который будет напечатан под моим собственным именем.

– Для меня этого более чем достаточно. Я смогу хвастаться, что знал вас еще в ту пору, когда вы только покоряли первые вершины. Ну и как проходит ваше исследование?

– С переменным успехом. В самом деле – то много лучше, то хуже, чем я предполагала. Хотя как посмотреть.

– Были какие-нибудь будоражащие душу приключения?

– Да. Например, ограбление моего дилижанса. Но это только первые цветочки. Потом меня похитил бандит из племени апачей и отвез в бордель в Мексику.

– Лично меня впечатляет. Вы должны рассказать подробнее об этом негодяе. Когда еще я смогу прочесть вашу книгу! Или вы хотите, чтобы я до тех пор томился в неизвестности?

Виктория засмеялась:

– Хорошо, может быть, позднее действительно поговорим. А в данный момент я бы хотела поесть и принять ванну.

– Да, конечно. Как бесчувственно с моей стороны! А все потому, что вы редкая и очаровательная гостья. Сейчас я возьму себя в руки и отведу вас прямо наверх. Там вас ожидают ужин и ванна. Но предупреждаю, я от вас не отстану. Завтра я буду усердствовать с расспросами.

– Завтра, возможно, я смогу на них отвечать, но сегодня вечером я собираюсь…

– Я понимаю. Как бы то ни было, непременно оставьте что-нибудь для меня. Может быть, мы сможем сделать вам рекламу. Я знаком с владельцем одной из местных газет. Если они немного раскрутят вас, это не повредит.

– Я не думала об этом, но, наверное, это так.

– Бесспорно. Для начинающего писателя или актера заметка в печати – лучшая в мире вещь. Уж я-то знаю. Впрочем, на сегодня хватит. Вы остаетесь у себя наверху, а завтра потолкуем.

Виктория допила херес. Она чувствовала себя такой усталой, будто по ней прошлось стадо бизонов. Поднявшись с кресла, она вслед за Филом вышла из гостиной.