Тайны древней Африки

Соломон и Македа

Название Эфиопия происходит от слова «айтьопс», или «эфьоис», — «люди с обожженными лицами»; так древние греки называли людей, живших на западном побережье Красного моря и на территории к югу и западу от Египта.

Другое широко распространенное название этой страны — Абиссиния. Оно возникло от наименования одного из аравийских племен хабеш, переправившегося в Эфиопию через Красное море где-то до 500 г. до н. э. (Слово «Аль-Хабаша» используется до сих пор арабами для обозначения Эфиопии.)

В эфиопских летописях повествуется об истории страны по крайней мере с 1000 г. до н. э., и «история» Эфиопии начинается с романтического эпизода с Соломоном и царицей Савской (правительницей Шебы). Соломон решил построить большой храм. Он известил купцов во всех четырех странах света о том, что привезенные товары, необходимые для его строительства, будут оплачиваться золотом и серебром.

Среди подданных Македы (около 1005—955 гг. до н. э.), царицы Аксума, или Шебы (так называлась Эфиопия в то время), был богатый купец по имени Тамрин. Этот купец откликнулся на просьбу Соломона, упаковал большое количество ценных вещей, включая черное дерево, сапфиры и чистое золото, которые он привез в Иерусалим, чтобы продать царю. Во время пребывания в столице Соломона на него произвели большое впечатление великолепные здания, красивая одежда людей, их образ жизни. Еще более поразила Тамрина мудрость Соломона. Когда купец вернулся в Шебу, то рассказал царице Македе об этих чудесах. Тамрин так восторженно описывал увиденное им, что пробудил сильный интерес у царицы, одинокой молодой женщины, которая одна правила в Шебе. Царица Македа решила сама увидеть мудрого Соломона и чудеса его царства.

Она собрала караван, насчитывавший 797 верблюдов и столько ослов и мулов, что их число не стали подсчитывать. Эти животные были нагружены дарами Македы для великого царя, не говоря уже о продовольствии, воде, золоте, одежде и косметике для самой царицы.

Когда караван Македы прибыл ко дворцу Соломона, великий монарх по-царски приветствовал ее и, согласно летописи, «с почетом принял ее, разместил царицу и ее свиту, следил за тем, чтобы царицу обильно потчевали, предоставлял ей ежедневно одиннадцать одежд». Македа несколько месяцев находилась при дворе Соломона, наблюдая за тем, как он руководит строительством большого храма и как он управляет своими процветающими владениями. Она находилась под столь сильным воздействием бесед с Соломоном, что отреклась от религии своих предков, то есть астрологии, поклонения небесам, звездам, солнцу, луне. Соломон обратил ее в иудаизм, и она уверовала в Яхве.

Прошло полгода, и царица решила вернуться на родину. В свою очередь, Соломон был поражен красотой этой женщины и, хотя у него было много женщин в гареме и несколько жен знатного происхождения, включая дочь фараона, его охватила страсть к царице Шебы. Летопись рассказывает о желании Соломона иметь много сыновей, которые распространяли бы веру Израиля и уничтожали бы языческих идолов. Он так подумал о царице Македе: «Женщина такой ослепительной красоты приехала ко мне с конца земли, позволит ли мне Бог овладеть ею?» Соломон придумал остроумный план.

Царица была приглашена на великолепный прощальный пир в роскошном дворце Соломона. Он длился очень долго. Подавались горячие супы, острые приправы, овощи с уксусом, жареное мясо, соленые деликатесы, сладкие блюда и ароматные вина. К тому времени, когда закончился пир, все испытывали жажду (как и планировал царь), людей клонило ко сну.

Поскольку было поздно, Соломон пригласил царицу Македу остаться в его дворце. Она не была уверена, что должна принять его приглашение, но в конечном счете заручилась обещанием Соломона не овладевать ею силой, потому что была девственницей и могла удержаться на троне, только оставаясь таковой. Царь также попросил ее не брать ничего силой и обращаться в случае необходимости с соответствующей просьбой. Она сказала с некоторой горячностью, что царица Шебы — не воровка, и обещала выполнить условие Соломона. Ложа были размещены на противоположных сторонах королевской спальни.

Вскоре царица, изнывая от жажды, захотела утолить ее. Так как слуг рядом не было и она не осмелилась позвать их, опасаясь разбудить Соломона, царица огляделась и увидела в центре комнаты большой кувшин с водой. Она сошла с постели, подошла на цыпочках к нему и налила в чашку воду. Как только Македа поднесла чашку к губам и стала пить, Соломон выскочил из постели, бросился к ней, схватил за руку и сказал: «Ты нарушила свою клятву не брать ничего силой и обращаться в случае необходимости с просьбой». Царица протестовала, потому что, по ее мнению, ее обещание не могло относиться к чему-либо незначительному и имеющемуся в изобилии, например к воде. Соломон же утверждал, что в мире нет ничего ценнее воды, так как без нее не существует жизни. Македа неохотно признала правоту Соломона, извинилась за свою ошибку и попросила воды. Соломон, свободный теперь от своего обещания, позволил ей утолить жажду и сразу же овладел ею.

На следующий день, когда царица приготовилась к отъезду в Эфиопию, Соломон вышел попрощаться с ней. Он снял кольцо со своей руки и вложил его в руку Македы. «Если у тебя будет сын, отдай ему это кольцо и пришли сына ко мне», — сказал он. Царица вернулась в страну Шебу и, действительно, родила сына. Она назвала его Сыном Мудрого Человека и воспитала как принца и престолонаследника. Когда тот вырос, то захотел увидеть своего отца. Царица снарядила караван, с которым отправила сына в Иерусалим. Возглавил караван купец Тамрин. С Тамрином Македа отправила послание Соломону, в котором попросила, чтобы великий царь помазал его как царя Эфиопии и издал закон, в соответствии с которым только потомки его сына по мужской линии могли бы царствовать в Шебе. (Раньше Эфиопией правили только женщины.)

Когда этот большой караван прибыл в страну Соломона, в район Газы, что расположен далеко от Иерусалима, израильтяне увидели принца, кланялись ему и приветствовали как царя. Другие, однако, вспомнили, что царь был все еще в Иерусалиме. Они послали гонцов в Иерусалим, чтобы выяснить, кто же на самом деле царь. Когда их привели к Соломону, гонцы сказали: «В нашу страну приехал один человек, который как две капли воды похож на вас». Соломон спросил о чужестранце, и гонцы признались, что не спросили, откуда он прибыл, потому что он «казался человеком, облеченным большой властью, а его спутники сказали, что они были из Эфиопии».

Затем, как сказано в летописи, Соломон сильно возрадовался, ибо это был его первый сын. Хотя он имел много жен, у него от них был лишь один сын — семилетний Ровоам. Когда принц прибыл в царский дворец, он отдал кольцо Соломону. Однако царь, обнимая его, возликовал: «Зачем нужно кольцо? Я и так вижу, что ты мой сын».

Купец Тамрин вручил Соломону послание от Македы, и царь удовлетворил ее просьбу. Священным маслом Соломон помазал принца и дал ему новое имя Менелик, что значит «как он красив». Он объявил, что только потомки Менелика по мужской линии должны править Эфиопией. Первосвященник Задок затем разъяснил законы Израиля, объявил, что на Менелике будет лежать благодать, пока он будет соблюдать законы, и проклятие, если он откажется от них. Соломон умолял Менелика остаться в Израиле и царствовать там как старший сын, но последний не захотел этого и настоял на возвращении в Эфиопию. Соломон созвал вельмож и вождей и сказал им: «Я посылаю моего старшего сына царствовать в Шебу. Вы также пошлите с ним своих старших сыновей в качестве его советников и чиновников». Согласно летописи, они выполнили требование Соломона.

Менелик попросил у Соломона часть каймы покрова Ковчега Завета, чтобы эфиопы могли поклоняться этой реликвии. (Ковчег Завета, или Откровения, представлял собой продолговатый ящик, сделанный из дерева ситтим, обитый золотом снаружи и внутри. В Ковчеге Завета хранилось десятисловие — десять заповедей, данное Богом и служившее выражением Его воли, залогом дальнейшего существования Израиля. При разрушении Иерусалима вместе с храмом был сожжен и Ковчег.) Соломон удовлетворил его просьбу. Однако без ведома Соломона сыновья его советников, недовольные, что их отправляют в Шебу, решили спрятать Ковчег Завета. Они заменили его другим изваянием, которое тайно положили под три священных покрова, а подлинный Ковчег убрали. На следующий день Соломон послал Задока принести ему внешний покров Ковчега и передал этот покров Менелику для храма в Эфиопии. Преисполненный радости, Менелик собрал караван и вместе со старшими сыновьями знатных израильтян отправился в обратное путешествие. Благодаря божественному вмешательству весь караван поднялся на один локоть над землей, и они «проносились как орлы», покрывая в день расстояние, на преодоление которого в нормальных условиях потребовалось бы 13 дней. Когда караван пересек границу в Египте, сыновья знатных израильтян сказали Менелику, что они привезли с собой настоящий Ковчег Завета. Менелик вовсе не был расстроен и не был намерен вернуть реликвию, прыгал, согласно летописи, «как молодой баран перед Ковчегом».

В Иерусалиме, между тем, первосвященник Задок, внезапно заподозрив неладное, снял второе и третье покровы Ковчега и обнаружил подмену, совершенную его сыном и другими. Об этой новости рассказали Соломону, который разгневался и послал армию вслед за Менеликом. Когда войска прибыли в Египет, они узнали, что эфиопы уже давно прошли здесь. Преисполненный печалью, Соломон успокоился, когда до него дошло сообщение о том, что «Ковчег Завета передан не иноземцу, а вашему старшему сыну». Утешившись этим, царь отозвал военную экспедицию и распрощался с надеждой вновь обрести подлинный Ковчег.

Менелик с триумфом вернулся в Шебу с сыновьями знатных израильтян. Он, говорится в исторической хронике, умело и мудро правил в Эфиопии много лет. После Менелика в стране царствовали его потомки по мужской линии. Даже в XX веке правителем страны был «Лев от племени Иуды, который прямой потомок Соломона и царицы Шебы».

Так гласит легенда. Хотя она не имеет под собой почти никакой исторической основы, этот «роман» оказал глубокое влияние на историю Эфиопии и всего региона Ближнего и Среднего Востока и Африки. «Официальную» версию легенды можно найти в книге XIV века под названием «Кыбрэ нэгэст», или «Слава царей». Она, в свою очередь, восходит к арабскому первоисточнику 1225 г. и касается главным образом событий периода 650— 1150 гг. «Кыбрэ нэгэст» имела столь большое значение, что от нее зависела легитимность эфиопских монархов. В 1872 г. император Эфиопии написал письмо англичанам, которые увезли «Кыбрэ нэгэст» в Великобританию в 1868 г.: «Существует книга под названием «Кыбрэ нэгэст», в которой содержится законодательство всей Эфиопии и имена принцев, названйя церквей и провинций… Я умоляю найти того, у кого эта книга, и прислать ее мне, потому что без нее народ моей страны не будет подчиняться моим распоряжениям».

Попечители Британского музея, где книга была выставлена для обозрения, встретились и решили вернуть «Кыбрэ нэгэст». Они отослали ее в Эфиопию, восстанавливая таким образом власть императора.

Легенда о Соломоне и царице Савской, правдивая или ложная, имела для эфиопов в определенной степени бесценное значение. Эфиопы полагали, что они являются избранным народом, хранителями подлинного Ковчега Завета и теми, кто унаследовал обещания, данные Богом Аврааму. С таким наследием потомки Менелика не могли не сохранить веру и успешно бороться против мусульман и язычников. Вера эфиопов в свое происхождение от колена Иуды помогала стране сохранить свое единство.

Корни легенды уходят в текст Священного Писания. В Септуагинте, первом переводе Ветхого Завета на греческий язык, «эфьопс» — это перевод имени Куша, сына Хама. Эфиопы, довольные упоминанием о себе в тексте, восприняли это как свидетельство своего происхождения, несмотря на проклятие Ноя, согласно которому Хам и все его потомки, включая эфиопов, «будут рабами».

Один из ученых XIII в., Абу Салих, написал историю египетских монастырей и церквей и ссылается на легенду в «Кыбрэ нэгэст». Он пишет, что эфиопы имеют Ковчег Завета и что их цари происходят от Моисея, а не от рода Давида. Эта связь с Моисеем была основана на упоминании в Библии (Чйсла, глава XII) о том, что Моисей женился на кушитской женщине. В Сеп-туагинте «кушитская» переведено как «эфиопская». Сын Куша (Эфьопс) пишется как «Саба» («Себа»), которое имеет то же написание, что и слово Шеба. Это может объяснить, почему полагали, что Шеба находилась в Африке, вблизи Куша, а не в Южной Аравии.

Хотя иудаизм никогда не был доминирующей религией Эфиопии, он оказал глубокое влияние на все стороны жизни. Во всех основных торжествах страны проявляется смесь элементов христианства, иудаизма и язычества. Хотя большинство эфиопов считают себя прямыми потомками рода Иуды, страна была языческой до принятия христианства в IV в. Эфиопские христиане вели религиозные войны как против мусульман, так и против иудеев в своей стране и к востоку от Красного моря.

Эфиопия историческая

О существовании Эфиопии было известно еще древним грекам и римлянам. Эта страна упоминается в «Естественной истории» Плиния Старшего и в «Географии» Помпония Мелы. Египетские цари Птолемей II и Птолемей III отправили морские экспедиции в III в. до н. э. к побережью Эфиопии. Их целью были поиск и отлов африканских слонов для египетской армии. Экспедиции исследовали Красное море и создали охотничьи и торговые фактории вдоль побережья Эфиопии. Одна из факторий превратилась в город Адулис, порт Аксумского царства.

Эфиопские ученые полагали (и так они писали в своих исторических работах), что их страна была древнейшей цивилизованной страной на земле, что их предки заложили основы, на которых возникли все остальные цивилизации, в том числе египетская.

Геродот часто упоминает о «долгоживущих айтьопес» и называет «самыми высокими, красивыми и очень справедливыми людьми». Во второй половине 1 в. было написано знаменитое описание Красного моря и Индийского океана «Рассказ о плавании в Эритрейском море». Автор описал Адулис и жизнь в Эфиопии в то время. В восьми днях пути по суше от Адулиса была расположена столица Аксумского государства. Именно через нее переправлялась вся слоновая кость из-за Нила в порт Адулис и далее в города Римского государства. Зоскалес, «алчный и скупой, а также величавый и воспитанный в духе греческой культуры», называется царем Аксума, т. е. является первым исторически достоверным правителем этого царства.

Эфиопия — вторая страна мира, принявшая христианство в 333 г., всего лишь через десяток лет после провозглашения христианства государственной религией Римской империи.

В 547 г. Козьма Индикоплов, византийский купец и географ, написал «Христианскую топографию». В ней рассказывается, в частности, и о христианской Эфиопии. Автор сообщает, что во время его пребывания в Адулисе царь Аксума приказал правителю города скопировать две греческих надписи. Козьму попросили оказать помощь, и он сделал две копии, одну из которых опубликовал в своей топографии. В одной надписи рассказывается о подвигах Птолемея III, в другой — о завоеваниях афинского царя около III в. до н. э. Этот царь покорил ряд народов, построил дорогу из Аксума в Египет, пересек море, захватил Хиджаз. Однако имя царя не сохранилось: или Козьма не указал его, или имени не было в надписи.

Следующим известным царем был Эзана (IV в.) совершивший поход в Нобу (Нубию). Одна из его надписей является вехой в истории страны — в ней отразилось принятие христианства. Если раньше он одерживал победы как сын непобедимого Махрема (в переводе на греческий язык — Ареса), то теперь его победа приписывается «Господу небес, властителю всего сущего на небе и на земле». В период правления Эзаны в последний раз на монетах появляются полумесяц и диск — отныне их заменит христианский крест.

Таким образом, Эзана был первым христианским царем Эфиопии. Известны некоторые факты, связанные с его обращением в евангельскую веру. Меропий, философ из города Тира (на территории нынешнего Ливана), решил посетить «Индиго» (понятие, обозначавшее в то время красноморское побережье Эфиопии и Сомали). По пути обратно корабль зашел в один порт за водой. Варвары захватили корабль и убили всех на нем, за исключением двух юношей, которые готовили уроки под деревом. Они были переданы царю, который был восхищен ими и сделал одного из них, Эдезия, виночерпием, а другого — Фрументия, секретарем и хранителем казны.

Спустя много лет монарх смертельно заболел. Прежде чем Умереть, он освободил молодых людей, к которым до этого относился вежливо и почтительно. Царица, однако, просила их остаться и помочь ей управлять государством, пока ее сын не достигнет совершеннолетия. Братья обсудили ее предложение и решили помочь семье царя. Фрументий, талантливый администратор, стал править страной как регент.

В этот период Фрументий тщательно разыскивал в Эфиопии римских христиан-купцов, торговцев, ученых, учителей и художников. Он назначал их на ответственные должности. Кроме того, он способствовал распространению христианства среди местного населения.

Когда молодой принц стал совершеннолетним, Фрументий и Эдезий передали ему бразды правления. Царица-мать просила их остаться, но на этот раз они уехали: Эдезий — к родителям в Тир, фрументий — к патриарху в Александрию. Он рассказал ему о христианстве в Эфиопии и просил его послать священника, чтобы возглавить там паству. К своему удивлению, он был назначен выполнять эту работу. Фрументий вернулся в «Индию» в качестве первого епископа Аксума, где он проповедовал и совершал богослужения с таким усердием и успехом, что тысячи «варваров» были обращены в христианство. После многих лет евангелизации Фрументий сумел убедить царя, при котором он раньше был регентом, принять христианство. Этим монархом был Эзана.

Христианство в Эфиопии

В течение двух последующих столетий христианство утвердилось в Эфиопии. К периоду приблизительно до 525 г. относится правление царя Калеба (называемого также Элла-Ацбыха). В это время приверженцы иудаизма контролировали Йемен и их правитель преследовал и уничтожал христиан в регионе Химьяра в Юго-Западной Аравии, где некогда властвовал Аксум. Тогда Калеб послал армию в Химьяр и разгромил войска иудейского царя.

Он поставил правителем в Химьяре Абрыху, построившего в своей столице колоссальную церковь. К этой удивительной церкви стекались арабы со всего региона, и она соперничала с Меккой и святыми местами по числу паломников. Легенда гласит, что Абрыха собрал большое войско и двинулся на Мекку, чтобы разрушить Каабу, которой было предназначено стать святыней святынь мусульман. Когда воины Абрыхи приблизились к Мекке, туча птиц устремилась сверху на них, бросая камешки. Эти камешки при соприкосновении с кожей солдат вызывали появление прыщей, от которых те заболевали и умирали. Так вторжение потерпело неудачу, и Кааба была спасена в год слона — год рождения пророка Мухаммеда (570 г.).

В эфиопских легендах Калеб и Абрыха — братья-близнецы, совершившие много подвигов, величайшим из которых было введение в стране христианства. Хотя оба они сделали многое для распространения христианства. Именно Эзане и Фрументию принадлежит заслуга введения христианства за два века до Калеба и Абрыхи.

Христианская церковь в Эфиопии имела (и продолжает иметь) ряд элементов, которые отличают ее от других церквей. В ней соблюдаются обряды, присущие Коптской церкви, возглавляемой патриархом Александрийским. Ее епископом до 1960 г. всегда был египетский копт, который обычно не читал по-геэзски или не понимал тексты на этом письменном языке Эфиопской церкви, или не знал амхарского разговорного языка страны. Календарь Эфиопской церкви также коптский, с древней египетской системой 12 месяцев по 30 дней каждый плюс дополнительные 5 дней в конце года, плюс один дополнительный день каждый високосный год. Эфиопы отмечают, как и копты, Крещение Господне массовым ритуальным купанием. Их великий пост на 10 дней длиннее, чем в церкви на Западе.

Некоторые виды эфиопских христианских обрядов включают энергичные пляски и очень сложный барабанный бой как основные черты литургии в некоторые из больших церковных праздников. Эфиопы отмечают праздники Рождества Христова, святого Михаила, Авраама, Исаака, Якова и Богоматери каждый месяц. Когда освящается новый храм, обычно приносятся в жертву животные — овца, бык или коза. Эфиопские христиане, подобно иудеям, не едят «нечистое мясо», под которым подразумевается мясо животных, которые не имеют раздвоенных копыт, не жуют или же были, задушены или разорваны во время забоя. Они также отмечают субботу и воскресенье, причем богослужение происходит оба дня и не требуется соблюдать пост. Другая особенность— вера в то, что те, у кого были сексуальные отношения, являются нечистыми на следующий день и не допускаются в церковь. Как и у евреев, таинство обращения в веру младенцев мужского пола совершается на сороковой день, женского пола — на восьмидесятый. У христиан — это таинство крещения. Легко допускается, хотя и не поощряется, развод. Внебрачное сожительство и полигамия были широко распространены в различные периоды истории Эфиопии, несмотря на осуждение церковью этих явлений.

В VI в. Византия воевала с Персией. Война практически привела к прекращению торговли Византии с Индией. Поэтому у византийского императора Юстиниана зародилась мысль о том, что, развивая официальные отношения с Эфиопией, он мог бы найти торговый путь в обход Персии. Юстиниан направил посла к царю Эфиопии Калебу. Хотя план потерпел неудачу, так как эфиопские моряки плавали на короткие расстояния и не дальше Персидского залива, информация посла о дворе Калеба, переданная Юстиниану, представляет большой интерес: «Царь носил льняную юбку, вышитую золотом и удерживаемую подтяжками, инкрустированными жемчужинами. Его льняной тюрбан был также вышит золотом и на нем раскачивались четыре золотых ленты, когда царь покачивал головой. Вокруг его шеи был воротник из золота, а на руках — массивные золотые браслеты. Он обозревал свой двор из высокой, покрытой золотом четырехколесной колесницы, которую тащила упряжка четырех слонов. Калеб держал два небольших золотых копья и позолоченный щит.

Советники царя стояли рядом, имея при себе позолоченные копья и щиты. Раздавались звуки флейт».

К сожалению, осталось мало памятников аксумской культуры. Основные из них — таинственные обелиски из камня. Конусные, с закругленной вершиной, они высечены из цельных огромных блоков гранита и выше, чем обелиски в Египте. На лицевой стороне имеется рельефная скульптура, изображающая, по-видимому, башню. Внизу вырисовывается дверь, а над ней высечены ярусы фальшивых окон. Наверху — аксумские диск и полумесяц. На этих обелисках отсутствуют какие-либо надписи, их предназначение неясно, но они производят огромное впечатление. Итальянские оккупанты (1936–1941) были столь поражены, что отправили самый большой обелиск (высотой около 33 метров) в Рим, где он сегодня и находится, несмотря на официальные протесты Аддис-Абебы.

Подъем ислама в VII в. оказал глубокое воздействие на Эфиопию. Согласно традиции, когда Мухаммед написал послания царям, разъясняя им свою миссию на земле, он получил только один ответ дружественного характера — от царя Эфиопии. (В действительности китайцы тоже ответили.) Эфиопы также продемонстрировали свое дружелюбие, когда первые попытки Мухаммеда овладеть Меккой провалились и его последователи бежали из страны. Многие из них прибыли в Эфиопию, где и получили убежище. Вследствие такой позиции Эфиопии отношение мусульман к эфиопам было иным по сравнению с другими христианами. Официально эфиопы не были объектом джихада, направленного против христиан и неверующих.

Однако фактически обе стороны вели боевые действия, осуществляли разрушения и грабежи. Эфиопы в VII и начале VIII века пиратствовали в Красном море, захватывали корабли и совершали морские набеги на прибрежные арабские города. В 702 г. они потрясли арабский мир, разграбив Джидду, порт, через который сотни тысяч паломников ежегодно прибывают в Мекку. Тогда мусульмане атаковали побережье Эфиопии, захватывая города и острова, и полностью уничтожили Адулис, служивший портом для столицы Аксумского царства. Больше он уже не возродился…

Эфиопия оказалась отрезанной от других христианских стран из-за мусульманского контроля над Египтом и побережьем Красного моря. Прошло два века, прежде чем Эфиопия вернула часть побережья и вновь стала морской державой.

В конце IX в. в Европе и на Ближнем и Среднем Востоке распространилось мифическое сообщение Элдада Ланита. Согласно этой истории, где-то в Восточной Африке. существовала еврейская империя, создание которой восходило ко времени задолго до падения Иерусалима. В тот период евреи прибыли двумя потоками в страну Хавила — первую, упоминаемую после Эдема при сотворении мира. Евреи, обосновавшиеся в «стране Хавила, где есть золото», были из данова и трех других племен. Кажется, что вся их жизнь ушла на борьбу с внешними силами. Они четко распределили между собой бремя борьбы; каждое племя сражалось и грабило соседние страны три месяца, затем этим занимались Другие племена по очереди. Они вступали в сражение под огромным белым знаменем с надписью «Слушай, о Израиль! Наш Бог — один Бог!» Каждый из воинов нес с собой миниатюрный белый флаг.

По другую сторону Субботней реки от данова и трех других племен находилась вторая половина еврейской империи. Она была населена левитами, которые прибыли туда спустя три века, в эпоху царя нововавилонского государства Навуходоносора (605–562 гг. до н. э. Навуходоносор захватил в 597 г. до н. э. столицу иудеев Иерусалим. Более 3000 иудеев было уведено в плен в Вавилонию.) Целая группа евреев была перенесена на облаке ночью из Вавилона. Эти левиты жили в роскоши в великолепных домах и дворцах и имели дрессированных слонов для развлечений. Их безопасность обеспечивалась тем, что их территория была полностью окружена несудоходной Субботней рекой. «Они никого не видят, и их никто не видит, кроме тех четырех племен» (даново племя и их партнеры).

Страна левитов была раем. В ней не было собак, лис, мух, блох, скорпионов и змей. Все люди были равны между собой: не имелось ни слуг, ни хозяев. Они доживали до 100 лет, а большинство— до 120 лет. Золото, серебро и драгоценные камни были в изобилии. Субботняя река была тоже удивительной. Она управлялась Десятью Заповедями и текла лишь шесть дней. «На седьмой день она неподвижна и спокойна до конца субботы». Но в этот день река окутана густым туманом, и левиты находятся в безопасности.

Чтобы никто не сомневался в правдивости этого яркого рассказа, его автор полностью назвал свое имя (Элдад Ланит). В данном сообщении стоит его подпись и полное имя — родословная до 38-го предка.

В историю, рассказанную Элдадом, многие верили в Европе, причем не только евреи. Все больше «фактов» указывало на то, что эта еврейская империя располагалась на территории Эфиопии. Когда в Европу дошли вести о «черных евреях» Эфиопии, вымышленная история Элдада, казалось, должна была подтвердиться.

Бесспорным было лишь то, что люди, известные как фалаша (изгнанники), «черные евреи», жили в Эфиопии с IV в. Они во многих отношениях являются загадкой. Фалаша жили в горах к северу от озера Цана. В течение столетий ими правили собственные цари. Они не семиты, имеют африканское происхождение, говорят на одном из хамитских языков и не знают древнееврейского. Они не отмечают пурим (один из иудейских праздников), не придерживаются предписаний Талмуда или Мишны. Их обычаи архаичны. Правда, некоторые из этих обычаев заимствованы из Талмуда. Хотя фалаша утверждают, что являются потомками знатных людей, сопровождавших Менелика из Иерусалима, более вероятно, что они были обращены в иудаизм евреями, бежавшими в Аравию по Красному морю.

К X в. фалаша стали настолько сильными, а их предводитель столь фанатичным, что они подвергли Эфиопию опустошению. В 975 г. царь Эфиопии попросил царя Нубии о помощи. Эфиопский монарх был вынужден спасаться бегством от воинов фалаша во главе с амазонкой Юдит-«Огонь». Она буквально опустошила страну и практически уничтожила христианство в стране, сжигая церкви, обращая в рабство христиан, убивая священников. Царь обратился с другой отчаянной мольбой, на этот раз к патриарху Александрийскому, прислать нового «абунэ» (эфиопского епископа). Он получил быстрый и положительный ответ, и, согласно «Истории александрийских патриархов» вскоре после прибытия «абунэ» события получили иной оборот. Юдит была побеждена, «огонь» потушен.

В результате этого внутреннего потрясения Эфиопия лишилась своих дальних владений и значительно укрепились позиции мусульман, контролировавших отдельные части нынешнего Сомали. Эти мусульмане с тех пор стали серьезной угрозой для Эфиопии.

В какое-то время после 1150 г. царь Эфиопии по имени Лали-бела повелел народу осуществить необычайные строительные работы. Нигде на земле не было ничего подобного. Были построены десять огромных церквей, вырубленных из скалы. Они были не просто пещерами. Это были церкви в натуральную величину. В скале прорубался широкий «ров», чтобы отделить стены здания от окружающего камня, затем строители врезались в сам камень, формируя здание. Все десять храмов сохранились до наших времен. Длина самой большой церкви «Спаситель мира» составляет более 30 метров, ширина — около 23 метров, глубина — более 6 метров. Внутри имеется 5 боковых приделов с 28 колоннами. Церковь имеет десятки окон на двух уровнях и колоннаду вокруг здания, состоящую из массивных прямоугольных колонн.

На меньших по размеру церквях можно увидеть резные изображения монарха и святых. Многие архитектурные детали имеют особенности, свойственные, как кажется, арабской или византийской архитектуре, что заставляет предполагать, что некоторые из каменотесов, участвовавших в создании этих уникальных монументальных сооружений, приехали в Эфиопию из Египта.

Лалибела был необычайно набожным, и о нем сохранилась память как об основателе монастырей и церквей по всей Эфиопии. Однако память о нем основывается в основном на существовании этих десяти церквей — эфиопских эквивалентов египетских пирамид. Хотя Лалибела был из династии узурпатора и его имя, следовательно, не следует искать в официальной хронологии правления царей, он причислен к лику святых Эфиопской церкви.

В том же XII в. в Европе распространилась легенда об Иоанне Пресвитере. (Вначале пресвитер пользовался такой же властью, как и епископ. С IV в. его значение упало. В православной и католической церквях «пресвитер» означает «священник»). Она возникла из слухов о могущественном христианском государе, правившем обширным царством где-то на Востоке. Эта легенда получила новое подтверждение, когда в 1165 г. византийскому императору было вручено послание предположительно от Иоанна Пресвитера, в котором описывалось его царство: под его властью три Индии; 72 царя — его вассалы; амазонки. Иоанн писал, что в его государстве 20 епископов и 12 архиепископов, в дополнение к этому протопоп Самаргантии, архипротопоп Сузы и патриарх Индий. Иоанн Пресвитер оказался таким скромным, что называл себя лишь священником.

Дворец Иоанна Пресвитера был чудом: его построили по чертежам святого Фомы, в нем имелось удивительное зеркало на пьедестале в несколько этажей высоты. В зеркале были видны все четыре угла его страны и все внутри нее, позволяя ему «легко раскрывать заговоры». Каждый день число его гостей составляло 30 000, которые кушали за столами из золота, аметиста и изумруда. Гости соперничали между собой из-за мест за изумрудными столами с аметистовыми ножками, так как те обладали магической силой. Гости могли пить вдоволь, и все же никто не был пьяным.

Когда Иоанн Пресвитер путешествовал, впереди него шли четыре льва, связанные цепями. Он брал с собой как самые священные реликвии две миниатюрные копии Ковчега Завета. Их несли священники, за которыми следовали пажи, которые несли огромный крест и звонящие колокольчики.

Каждый месяц семь царей по очереди служили великому государю. Иоанн Пресвитер, по его собственному признанию, был одним из величайших из великих. Его силу можно было подсчитать: «Если вы способны подсчитать звезды на небе и песчинки в море, тогда вы сможете определить размер наших владений».

Когда этот могущественный правитель отправлялся на войну, «мы несли перед собой четырнадцать золотых крестов, украшенных драгоценными камнями, и за каждым из них передвигались 10 000 кавалеристов и 100 000 пехотинцев». Таким образом, войска Иоанна Пресвитера насчитывали более полутора миллиона человек! У него, по его признанию, было горячее желание повести свои войска на Иерусалим, чтобы освободить Святую Землю от неверных.

Хотя нас может удивить вера европейцев того времени в этот Фантастический вымысел, следует помнить, что они располагали достоверным источником. В 1122 г. «Иоанн, патриарх индийцев», появился в Риме и рассказал о чудесах на гробнице святого Фомы в Индии. Оттон, епископ Фрайзингенский, сообщил, что он встретил епископа из Сирии в Ватикане в 1145 г., который рассказал о великом и могущественном царе Иоанне за рекой Тигр. Этот царь после победы над мидийцами и персами продвинулся дальше на запад, чтобы сражаться за Церковь в Иерусалиме, но повернул обратно, оказавшись неспособным преодолеть воды Тигра. Затем в 1165 г. пришло послание (только что процитированное), которое было многократно переписано и распространено по всей Европе (даже сегодня в библиотеках и музеях имеются по крайней мере 100 копий). В 1177 г. сам папа написал письмо (переписанное многими) Иоанну Пресвитеру, предостерегая его от чрезмерной гордости. Так как правители средневековой Европы были убеждены в существовании Иоанна Пресвитера, не удивительно, что его реальность у многих не вызывала сомнение.

В Европе вновь раздавались призывы к крестовым походам, которые не дали желаемых результатов и оказались чрезвычайно дорогостоящими. В следующем крестовом походе, как полагали, должен был принять участие Иоанн Пресвитер и его многочисленные войска, которые напали бы на мусульман с тыла.

Однако все это было смесью фальсификации, выдумки и принятия желаемого за действительное. Происхождение легенды окутано тайной. Согласно одной гипотезе, Иоанн Пресвитер — это искаженный титул одного турецкого предводителя, который около 1145 г. победил персидских мусульман. Другие полагают, ссылаясь на европейских путешественников, что монгольские племена возглавлялись вассалами Иоанна Пресвитера.

Марко Поло сообщал, что Унхан, повелитель татар, был «тем же, кого мы называем Иоанном Пресвитером».

Однако по мере того как доходили более точные сведения о бедных кочевых племенах в степях, стало ясно, что богатое царство Иоанна Пресвитера располагалось в другом месте. Сообщения о существовании христианского государства где-то за Египтом внутри Африки вновь пробудили надежды на то, что истинной страной Иоанна Пресвитера была Эфиопия. К XIV в. эти надежды материализовались в несомненный факт в умах европейцев. Они почти не думали о том, что к тому времени легендарному монарху было бы уже больше двухсот лет.

Легенда об Иоанне Пресвитере получила второе дыхание, когда португальские мореплаватели в XV в. вернулись на родину ^с вестями о могущественном христианском правителе где-то внутри Африки. Когда Васко де Гама доплыл до Мозамбика во время своего первого путешествия, ему сказали, что «Иоанн Пресвитер находится недалеко от этого места… в глубинных районах Африки, и до него можно добраться на верблюдах». «Эта информация, — как признавался Васко де Гама, — так обрадовала нас, что мы закричали от радости».

Получив такие сведения, португальский король решил попытаться установить контакт с Иоанном Пресвитером. В течение многих лет на кораблях в Португалию привозили много негритянок из Африки. Было принято решение направить некоторых из них (после предварительной подготовки) в качестве послов к великому монарху. В послании должно было быть описано богатство и мощь Португалии, ее религиозное рвение и желание заключить союз с великим царем. Послы должны были подарить золото, серебро и пряности, чтобы на Иоанна Пресвитера произвели впечатление добрая воля и богатство Португалии.

Португальцы на корабле отправились вдоль западного берега Африки в направлении нынешней Анголы, и там первая женщина-посол была высажена на берег одна, без спутников. Так происходило в нескольких других местах побережья. Женщин оставляли на незнакомой земле, им нужно было путешествовать по незнакомой стране, где они могли столкнуться с людьми как добрыми, так и враждебно настроенными, которые не знали португальского и собственного языка послов, одетых в европейскую одежду. Их судьба неизвестна…

В Европе того времени замысел португальского короля казался разумным. Это была эпоха религиозного фанатизма, король и его государственные и церковные советники были убеждены, что Господь защитит этих послов, поскольку последние выполняли благородную миссию. Что думали сами женщины, неизвестно. Кажется невероятным, чтобы их отправили против собственной воли. Скорее всего они приняли христианство и, веря в Бога, охотно согласились выполнить порученное им задание.

В 1487 г. король Португалии Жуан II отправил две другие миссии, чтобы найти великого царя. Первую (морскую экспедицию вокруг Африки) возглавил Бартоломеу Диаш в 1487 г. Одновременно король отправил посла по суше. Этот посланник — Педру Де Ковильян — добрался до эфиопского царского двора. Он проделал путь от Леванта до Эфиопии и представился царю. Однако ему не разрешили уехать, и португальцы считали, что он погиб; его обнаружили спустя лет тридцать, когда официальное посольство Португалии прибыло к эфиопскому двору. Оно оставалось в стране шесть лет и наконец португальцам разрешили вернуться на Родину, после чего отец Франсишку Алвареш, священник Посольства, опубликовал свои заметки о пребывании в Эфиопии. Из его рассказа выяснился печальный, но бесспорный факт: Иоанна Пресвитера не было в живых в Эфиопии.

Эфиопская культура

Около 1270 г. узурпаторская династия в Эфиопии была свергнута и трон захватил человек, претендовавший на происхождение от Соломона и царицы Савской. В течение целых пяти веков под покровительством царского двора процветала литература. Как и в прошлом, большая часть ее была религиозной, но теперь появились народные сказания, хроники, собрания проповедей, причем некоторые в рифмованной форме, и переводы наиболее значительных работ авторов, принадлежавших другим культурам.

Жизнеописания святых, истории о Христе, Богородице, апостолах, повествования об их чудесах составляют значительную часть этой литературы. В основном это были оригинальные работы, но имелись и переводы религиозных трудов мусульман и коптов, включая сборники гимнов, литаний и молитв, например «Хвала Марии». Популярными были также календарь святых на весь год, известный как «Синахарь Александрийской Церкви», и компиляции, такие как «Вера отцов» и «Книга света» (синахарь — собрание сведений о святых лицах и о праздниках).

Процветал жанр народных историй с хрониками, напоминающими шекспировского «Генриха V». В одной из ранних говорится об Амдэ-Цыйоне (Опоре Сиона), правившем в 1314–1344 гг. Андэ-Цыйон начинает царствование как помешанный тиран, но чудесным образом его характер меняется, и он становится эфиопским Сидом, бичом для небольших мусульманских государств мятежных вассалов на границах Эфиопии.

Хроника правления Зэра-Яыкоба (1468–1484) рассказывает не только о его военной мощи, но и о реформаторской деятельности. Царь решил истребить язычество в государстве и организовал настоящую тайную полицию, которая шпионила за людьми и сообщала о язычниках и идолопоклонниках великому инквизитору. Он обладал столь обширными полномочиями, что из-за его крайних мер его стали ненавидеть и бояться. Народ был столь возмущен инквизицией, что восстание едва удалось предотвратить только смещением великого инквизитора. Однако, кроме преследования неверующих, Зэра-Яыкоб сделал многое для распространения христианской веры, заставляя священников осуществлять религиозное образование на основе опубликованных книг об обычаях, законах и учении церкви.

Среди популярных переводов следует упомянуть «Историю евреев», «Всемирную историю», написанную одним египетским епископом, и «Историю Александра Великого». Во «Всемирной истории» автор рассказывает об арабском завоевании, которое произошло лишь незадолго до его рождения. Это одно из немногих достоверных описаний важного исторического события. К тому же периоду относится книга «Кыбрэ нэгэст», упомянутая раньше, с ее «официальной» версией истоков царства и романа между Соломоном и Македой.

Эфиопская литература была написана на языке геэз. Теперь это «мертвый язык», подобно латинскому, он оставался в письменности как литературный вплоть до XIX в., а ныне употребляется только при богослужении. Официальный разговорный язык Эфиопии — амхарский.

Джакоме Баретти, один из европейских путешественников, побывавший в Эфиопии в 1655 году, рассказал миру некоторые сведения о литературе этой страны. Ему показали царскую библиотеку из более чем 10 000 томов манускриптов. Эфиопы хвастались, что некоторые из них — старейшие рукописи в мире, утверждая, что они были написаны мудрецами во времена Моисея. Баретти отметил, что 23 переписчика были заняты копированием разрушающихся манускриптов. Другой путешественник подчеркнул, что для более длинных и сложных работ требовалось от 100 до 150 коз, чтобы обеспечить необходимое число пергаментных страниц.

Большинство работ имело религиозный характер. Начало им было положено монументальным переводом Библии на геэзский язык, на который ушло более двухсот лет, начиная с V в. Следует отметить, что эфиопская Библия состоит из апостольских посланий, деяний, заветов и т. д. Кроме того, она включает в себя ряд работ, которые не охвачены западными Библиями. Это — апокрифы книг и взятые из Септуагинты, но которые отсутствуют в Библии на древнееврейском языке.

С 1508 г. с восшествием на престол Либнэ-Дынгыля история Эфиопии пишется современниками в виде хроник, которые продлевались до сегодняшнего дня.

В эфиопских церквях и монастырях много изображений святых, сцен из жизни святых, Христа, Девы Марии, сюжетов из Ветхого Завета и любовных историй Соломона и царицы Савской. Эти сюжеты также отображены в цветных рисунках в книгах, календарях и картинах, нарисованных для украшения стен. Скульптурные изображения встречаются редко, потому что, благодаря сходству с формой человеческого тела, они напоминают идолов и использование скульптур не поощрялось, если вообще не запрещалось…

Во второй половине XV в. венецианский художник Никколо Бранкалеоне прибыл к эфиопскому двору. Царь нанял его, чтобы раскрасить церковные стены во многих районах страны. Его не выпускали из Эфиопии, и более сорока лет Бранкалеоне выполнял порученную ему работу. Его манера живописи оказала влияние на современников и позднее на искусство страны в целом. Даже в оформлении эфиопских манускриптов заметно итальянское влияние при изображении одежды, флоры и фауны.

В самом начале своей карьеры в Эфиопии Бранкалеоне вызвал огромный скандал, когда изобразил Богородицу с младенцем в одном большом храме. Венецианец нарисовал их, придерживаясь европейской традиции: Мария держала Христа в левой руке. Это вызвало возмущение эфиопов. На Ближнем и Среднем Востоке правая рука используется во время еды, работы и для совершения всех хороших дел. Левая же предназначалась для выполнения тяжелых или неприятных задач. Изображение Христа в левой руке Богородицы было богохульством. Священники и простые люди пришли в волнение, утверждая, что картина уничижала Господа, и требовали уничтожить ее. К счастью для Бранкалеоне, царь поддержал его, и картина осталась в церкви до 1709 г., когда она была уничтожена во время набега языческих племен галла. Картины с изображением Девы Марии и ее чудес стали основными произведениями эфиопских художников.

Отец Алвареш сообщил королю Португалии, что во время своего визита (1517–1523) в Эфиопии царствовал Либнэ-Дынгыль. Он управлял группой вассальных вождей и царей и испытывал некоторые трудности, поддерживая порядок в государстве. По мнению Алвареша, причин было несколько, и не в последнюю очередь следовало назвать отношение Либнэ-Дынгыля к дочери царя Хадьи. Она не могла вернуться к своему отцу-мусульманину, потому что приняла христианство ради бракосочетания. Либнэ-Дынгыль выдал девушку за одного из придворных аристократов, но отец девушки расценил это как оскорбление и поднял оружие против эфиопского царя.

Богатства Эфиопии были баснословными. Алвареш описал дань, уплаченную царством Годжам: 3000 лошадей, 3000 мулов, за которыми следовали 3000 человек, каждый из которых нес хлопковую ткань, достаточно тяжелую, для использования в качестве одеяла. За ними шли еще 3000 человек, каждый с легкой хлопковой тканью. Замыкали шествие, длившееся 10 дней, три человека, каждый с подносом, нагруженным 10 000 золотых монет. Если эта процессия была организована, чтобы произвести впечатление на португальскую делегацию, то цель была достигнута.

В Эфиопии в это время не было столицы. Конечно, для коронации цари приезжали в Аксум, древнюю столицу бывшего царства. Однако в качестве столицы цари разбивали передвижной царский лагерь, размером с небольшой город. Алвареш так описывал ее. Пять шатров принадлежали самому монарху. Они ставились на самой возвышенной части земли и были окружены стеной из занавесок или частоколом, если лагерь должен был оставаться на месте на какое-то время. Лагерь был обращен к западу и на этой стороне место было открытое с церковью Креста Господня и церковью Святой Марии. При каждой из них были два шатра, один — для одежды и мебели, второй — для пекарни, изготавливающей хлеб для причастия. Драгоценности царя охранялись в огороженном месте за церквями.

Помещения для пажей были расположены к северу от царских шатров; царица жила на южной стороне; кухонные шатры примыкали к царскому помещению в западном направлении, и «на два выстрела из арбалета» дальше к западу был судейский шатер, по бокам от него находились два шатра для двух главных судей, два шатра для заключенных и третий, служащий церковью. За всем этим к западу было большое открытое пространство с четырьмя скованными цепями львами — царскими талисманами, всюду сопровождавшими царя. Далее располагались рыночная церковь[24], сам рынок и лагеря торговцев и купцов. Вокруг царских шатров находились шатры «абунэ» (главы Эфиопской церкви), царского священника, двух главных министров царя, старших военачальников, а за ними — шатры знати.

Волнующее зрелище представляло собой пробуждение этого странствующего города и его передвижение в другое место. Впереди процессии шли шесть оседланных мулов и шесть оседланных лошадей, каждые из которых вели четыре человека. Сзади них были двадцать пажей, и еще шесть вели царского мула. Царь был окружен красными занавесками на шестах, когда он ехал, и его могли видеть лишь высшие чиновники и приближенные пажи. Следом шли царские львы, каждый на двух цепях, а за ними — сто человек, несущих столько же кувшинов с мясом, и еще сто — с хлебом.

Потом во всем великолепии представала церковь: один дьякон нес серебряный крест и кадило; другой, звонящий колокольчиком, шел впереди восьми священников, четыре из которых несли роскошно украшенный помост, на котором был установлен алтарь. Над головой высшего духовного лица держали зонт как символ его почитания. Последовательность процессии была заранее определена, так же как расположение каждого элемента столицы, когда она находилась в покое.

Обычно царь, как рассказывает Алвареш, был полностью изолирован от своего народа. Однако в более поздние времена(около 1520 г.) царь появлялся перед народом на высоком помосте три раза в год: в Рождество, в Пасху и в День воздвиженья честнаго Креста. Так было сделано потому, пишет Алвареш, что придворные однажды скрывали факт смерти царя в течение трех лет и сами правили государством.

Система предотвращения дворцовых переворотов была эффективной. Только мужчины могли претендовать на престол. Когда происходила коронация нового царя, все его братья и их семьи отсылались под домашний арест в «амба» — сильно охраняемую крепость на вершине горы, полностью отрезанную от внешнего мира. Здесь, находясь в хороших условиях, они жили и умирали. По крайней мере в двух случаях захватчики, овладев «амба» и пленив семьи царской династии, смогли уничтожить наследников трона по боковой линии, обнаруженных в крепости.

Система правосудия в Эфиопии в это время была высоко развитой и замечательной во многих отношениях. Правосудие отправлялось устно, без письменных отчетов. В судебном шатре судьи сидели на земле двумя группами. Истца и ответчика вводили в шатер и каждый сначала излагал суть своего дела судьям, а затем отвечал другому. Судебное должностное лицо резюмировало аргументы и выносило свое решение. Каждый судья делал то же самое, затем слово брал главный судья, который подытоживал все заявления и объявлял решение. Если возникало сомнение относительно какого-либо факта, судебный процесс откладывался, пока не поступала необходимая информация. Когда судебное дело приобретало исключительную важность, оно разбиралось в присутствии двух главных министров и судей на открытом воздухе перед резиденцией царя. Их функция заключалась не в вынесении решения, а в изложении царю сути дела и в том, чтобы задавать вопросы, какие бы проблемы он ни поднимал, и в конечном счете выносить решение царя.

Наказания были разнообразными. Политические правонарушители ссылались в отдаленные «амба». Порка была наиболее распространенным наказанием. Заключенных, обнаженных до пояса, укладывали на скамью, и их избивали хлыстами четверо человек. Исполнители наказания били осужденного строго в соответствии с указаниями судей. Обычно они били по земле, а не по осужденному, возможно, нанося ему всего лишь три или четыре удара хлыстом. Судебные ошибки были нередки. Алвареш был свидетелем нескольких порок главных судей за такие «оплошности». Последние, однако, не получали ударов и не теряли престиж.

Отец Алвареш проявил профессиональный интерес к Эфиопской церкви и был удивлен большим числом базилик, часовен, монастырей, церквей, а также духовенства; куда бы он ни пошел, везде были храмы и монастыри. В сельской местности монастыри располагались на холмах и горах. В каждом городе он насчитывал полдесятка церквей.

Алвареш с восхищением писал об архитектуре и украшениях, картинах и убранстве святых мест. Обычно строительным материалом служил камень. Алвареш испытывал благоговейный трепет перед церквями, вытесанными из скалы.

Кроме скальных церквей имеется множество часовен и церквей в пещерах. Многие из них восходят к XII в. и являются великолепными оригинальными архитектурными произведениями, часто покрыты внутри и снаружи фресками, изображающими библейские сцены, мучеников, святых и царских заступников.

Алвареш был сначала поражен криками, пением и плясками на больших богослужениях. Однако вскоре он увидел в этих обычаях и ценные качества, так как все это делалось ради прославления Бога. Он отметил, что некоторые обычаи, принятые в католических церквах, также потрясли эфиопов, например плевание в храме.

Эфиопы и европейцы

Португальская миссия вернулась в Лиссабон в 1527 г., и в течение месяцев Эфиопия оставалась целью джихада, который возглавил Ахмед ибн Ибрахим аль-Гази, за которым в эфиопских легендах и хрониках упрочилось прозвище Грань (Левша) из-за того, что он все делал левой рукой. С отрядом, ядро которого составили двести турок с фитильными ружьями, Грань вторгся в Эфиопию. Он разбивал царские войска всегда и везде, и религиозный фанатизм его воинов принимал самые крайние формы. Они сжигали и разрушали церкви, убивали священников, захватывали сокровища и обращали людей в ислам, угрожая ружьем или саблей. Захватчики прошли Эфиопию с одного конца до другого. Царь скрывался и едва сумел отправить письмо португальцам, Умоляя о помощи.

Португальцы в 1541 г. послали отряд из 400 человек под командованием Кристована да Гамы, сына знаменитого путешественника Васко да Гамы. Они высадились в Суэце и пробились к побережью Эфиопии. Между ними и силами Граня произошло несколько безрезультатных стычек. Грань получил от турецкого гарнизона в Йемене подкрепление в 900 мушкетеров и напал на португальский лагерь вблизи озера Ашэнге. Мусульмане убили больше половины португальцев, в том числе Кристована да Гамуа, и захватили их оружие и боеприпасы.

Убежденный в том, что он больше не встретит сопротивления, Грань проявил самонадеянность и сократил охрану. Португальцы, полные решимости отомстить, перевооружились, использовав тайный склад оружия.

Царь Гэлаудеуос (Клавдий), наследовавший трон в 1540 году, намеревался разгромить наголову захватчиков и собрал 8000 солдат и 5000 кавалеристов. Эти объединенные силы ударили по плохо охраняемому лагерю Граня. Грань был застрелен, и сомалийские войска бежали. Турки продолжали сражаться, но их сопротивление было подавлено португальцами и эфиопами.

Царь Гэлаудеуос отвоевал свое царство с помощью оставшихся в живых португальцев. Король Португалии, продолжая поддерживать особые отношения с Эфиопией, приказал закаленному в боях отряду португальцев и дальше служить эфиопскому правителю. Их потомки продолжали служить Эфиопии.

Гэлаудеуос восстановил церкви и поручил монахам отреставрировать поврежденные книги. Он расширил границы царства и подчинил мятежные племена.

Благодаря помощи португальцев власть Гэлаудеуоса была восстановлена на всей территории Эфиопии, но следующие контакты с европейцами имели почти катастрофические последствия.

Во второй половине XVI в. в Эфиопии обосновались миссионеры-иезуиты, и в первой трети XVII в. их можно было встретить уже во многих районах страны. Эти миссионеры прибыли из Португалии, Испании и Италии, и среди них были несколько незаурядных личностей. Один из этих священников, Педро Паэс из Кастилии, обратил в католичество двух эфиопских правителей. Второй из этих монархов — Сусныйос, намеревался обратить в католичество весь народ.

По приглашению Сусныйоса папа прислал в Эфиопию испанского прелата Мендеса, которого он рукоположил в сан эфиопского патриарха. Мендеса характеризовали крайний фанатизм и узость мышления. Мендес начал с того, что временно отстранил от дел всех эфиопских священников до тех пор, пока он сам вновь не посвятит их в священники. Затем он объявил недействительными все совершенные ранее обряды крещения: таким образом, христианское население должно было повторно креститься. Текст литургии был переделан, а календарь изменен в соответствии с римским. В церквах появились статуи, к которым эфиопы относились как к идолам. Были повторно освящены церкви и установлены алтари римского образца. Не удивительно, что во всей стране вспыхнули народные восстания и началась междоусобная война. Так продолжалось несколько лет, пока кровавое столкновение 1632 г. не потрясло царя Сусныйоса. Он объявил народу: «Мы дали вам эту веру, считая ее хорошей, но множество людей погибли. Поэтому мы возвращаем вам веру ваших предков. Пусть прежнее духовенство возвращается в. церкви, пусть они устанавливают там свои алтари, совершают свою собственную литургию».

Сусныйос, видя свой полный политический крах, отказался от престола и вскоре умер. Ему наследовал его сын Фасиледэс, который немедленно изгнал иезуитов и казнил тех, кто отказался уехать. Кроме того, он изгнал эфиопов, оставшихся верными католичеству, и конфисковал их имущество. Фасиледэс перевел свой двор в Гондэр и построил там несколько дворцов. Он также перестроил кафедральный собор в Аксуме, разрушенный Ахмедом ибн Ибрахимом (Гранем).

В дальнейшем в Эфиопии происходило ослабление царской власти и укрепление независимости местных вождей и царьков. В конце концов царь превратился в номинального правителя, являясь марионеткой тех, кому принадлежала реальная власть. Все больше и больше губернаторы провинций сосредотачивали власть в своих руках, основывая собственные династии, и так продолжалось до середины XIX в. Знаменитый разбойник Каса' (по происхождению из одного феодального рода), создав сильный отряд на западе страны, стал захватывать одну область страны задругой, пока не покорил целые провинции. К 1855 г. он стал достаточно сильным, чтобы заставить «абунэ» короновать его на императора Эфиопии (7 февраля 1855 г.). 37-летний Каса стал именоваться Теодросом И.

Хотя он начал править как просвещенный монарх, стремясь возвысить свою страну и сделать благочестивыми христианами ее народ, позже Теодрос стал осуществлять жестокие репрессии, чтобы удержать власть. Не удивительно, что такая политика имела во многих отношениях противоположный эффект. Однако именно англичане по иронии судьбы нанесли решающий удар по власти Теодроса.

Теодрос, желавший наладить контакты с самой мощной морской державой мира, направил королеве Виктории письмо, в котором предлагал установить дипломатические отношения между Двумя странами. Теодрос хотел вовлечь Великобританию в свои планы борьбы с мусульманами, которые не давали выхода Эфиопии к морю. По недосмотру, не единственному в истории Форин офиса, это письмо было положено под сукно. (Согласно другим источникам, лорд Рассел, сменивший Кларендона на посту руководителя британской внешней политики, отнесся весьма недоброжелательно к предложениям Теодроса. Эфиопский император даже не получил ответа на свое письмо.) Спустя два года, когда из Англии были получены депеши, в которых ничего не говорилось о его предложении, Теодрос разгневался, восприняв молчание как личное оскорбление. Он немедленно посадил в тюрьму нескольких влиятельных англичан. В 1866 г. в Эфиопию прибыл британский представитель, чтобы добиться освобождения заключенных. Теодрос арестовал его и еще 60 европейцев, заковал их в кандалы и вместе с ранее арестованными англичанами бросил в тюрьму в отдаленной крепости.

Англичане организовали военную экспедицию во главе с генералом Робертом Нэйпиром в 1867 г., в которой в качестве транспорта использовались слоны, верблюды, быки и мулы, перевозившие артиллерию, людей, продовольствие и боеприпасы, и вторглись в Эфиопию, чтобы освободить заключенных. Почти год экспедиция преодолевала 325-мильное расстояние до Мэкдэлы, крепости Теодроса. В генеральном сражении 10 апреля 1868 г., благодаря превосходству в вооружении, англичане без особых усилий разбили войска Теодроса. Сам император застрелился в крепости. Нэйпир освободил заключенных и проигнорировал притязания на трон нескольких феодалов. Он захватил с собой короны Теодроса, золотой потир, царскую копию «Кыбрэ нэгэст» и коллекцию бесценных древних манускриптов. (Последние стали основой английской программы эфиопских исследований.)

В борьбе различных группировок за власть в конечном счете определился победитель. Во время своего правления новый император Йоханныс IV успешно оборонялся от агрессии итальянцев и египтян, но был убит в сражении с махдистами в 1889 г. К власти пришел Менелик II. В то время как остальная Африка была поделена между колониальными державами, Эфиопия, которой искусно и умело управлял Менелик, отражала попытки европейцев установить контроль над страной. Император охотно принимал военные миссии из Европы, приобретал там вооружение. Он предоставлял концессии для реализации необходимых проектов развития строительства железных дорог, развития телефонной и телеграфной связи, электрического освещения.

Менелик расширял контроль над страной, подчиняя бывшие провинции, опираясь на современное вооружение и военных советников. Он также основал в географическом центре государства новую столицу — Аддис-Абебу. Император обеспечил выход к Красному морю и победил итальянцев в 1896 г.

Менелик правил страной до 1908 г, когда из-за серьезной болезни он оказался недееспособным. После периода смуты его дочь Зоудиту была провозглашена в 1916 г. императрицей. Ей наследовал в 1930 г. император Хайле Селассие I. Он проявил твердую решимость в отстаивании независимости Эфиопии, осуществляя в то же время реформы и модернизируя важные элементы наследия Эфиопии. Но то была уже другая эпоха, беременная скорыми переменами…