Глава 8 Лето 1441 г. Брянск Иван

Думаю, он ничем не уступал пчеле, медоточивые слова изрекая, из словесных цветов соты составляя…

Слово о житии Великого князя Дмитрия Ивановича

…на месте убийства!

Нет, не может быть! Тогда что же, выходит, Иван специально подставил разбойникам собственного отца?!

А почему бы и нет!

Лешка нервно покрутил в руке злополучную серебряную проволочинку.

Если – пусть даже пока чисто виртуально – представить себе, что отрок был связан с разбойниками, то… То это многое объясняет, даже, казалось бы, малозначительные события. Взять хоть внезапный уход шайки… Кто-то предупредил. Какой-то мужик… А может, не мужик? Может, Иван?! Ведь как раз перед походом на Черное болото он куда-то исчез – говорил, что пошел встречаться с какой-то девчонкой. Так ли? И потом вдруг объявился в лесу, ближе к болоту… Сказал, что нагонит – и вот, вроде бы, нагнал. Ничего подозрительного. А если отрок и вовсе никого не нагонял? А просто-напросто, предупредив татей, ждал, схоронившись в чаще? Очень может быть… Но тогда что же… Выходит, когда Лешка только объявился на Черном болоте, повстречав плачущего в кустах Ивана, уже тогда разбойники находились где-то рядом, следили… Интересно, Ванька пленение отца заранее рассчитал? Или уже договорился с разбойниками позже? Черт его… Впрочем, какая разница? Если отбросить мораль, то отсутствие батюшки сулит отроку немалые выгоды, все торгово-финансовые ниточки теперь будут проходить через его руки, с младых, так сказать, ногтей. А юность – это такой недостаток, который быстро проходит. Уже и сейчас все почтительно называют Ваньку – молодой господин, хозяин. Так что особенно и не нужен ему родной батюшка!

Вот именно!

Не нужен!

Потому-то Иван сейчас и тянет с выкупом… если вообще намерен кого-то с ним отправлять. Скорее всего, и батюшки-то его уже давно нет в живых… К чему тогда комедия со сбором «выкупа»? Ну да, деньги, конечно, лишними не будут в любом случае… Плюс ко всему – образ несчастного сироты… довольно действенный, надо признать, образ в глазах добряка войта. Сирота, сиротинушка… Что и он, Лешка, всегда, в любом случае подтвердит! Подтвердил уже! Так, значит, он затем и нужен был хитрому отроку, вовсе не только для охраны?! И тогда, рассуждая логически, следует пристальнее взглянуть на странную смерть Лявона. Сильно болел, говорят? А кто говорит-то? Привратник Бронислав! Тип подозрительнейший неимоверно! Интересно, что такого случайно узнала о нем Ульянка… А ведь девка-то и впрямь по краю ходит! Спасать, спасать ее надо, действовать, а не рассуждать, меряя шагами комнату!

Юноша резко остановился и, привесив к поясу тяжелую турецкую саблю, решительно вышел из дому.

– Куда-то собрались, уважаемый господин? – привратник Бронислав был сама любезность. Но глаза смотрели настороженно, зло… Все ж таки какое неприятное у него лицо. Вытянутое, словно у лошади. Или это просто так кажется?

– Так куда же?

А не слишком ли он настойчив для простого слуги? Какое ему дело – куда?

– Видите ли, любезнейший господин, – отворив ворота, Бронислав поклонился. – Я ведь не из собственного любопытства спрашиваю. Приказ хозяина! Касается всех уходящих…

– Ага. – Юноша презрительно скривился. – И меня значит?

– Хозяин сказал – ради вашей же безопасности!

– Ну, раз сказал… Если он вдруг сильно захочет меня увидеть, пусть идет в корчму, что рядом с торговой площадью. Там еще служка такой рыжий… Кузьма, кажется…

– Рыжий Кузьма? – Привратник ощерил зубы в улыбке. – Знаю! Удачно повеселиться, господин!

– Да уж как-нибудь…

Махнув рукой, Лешка поправил на поясе саблю и быстро зашагал в сторону рынка. Точной дороги он, правда, не запомнил, знал только, что от дома – налево, а затем все прямо, прямо… До того особняка, из окна которого он не так давно имел удовольствие упасть, причем – прямо в лужу. Ну, зато хоть познакомился с хорошими людьми… Нет, не с Кудеяром, с приказчиками – Мироном, Мишкой Два Аршина и прочими… Неплохие парни. И за себя постоять могут вполне. Тем более – обещали помочь.


– Эй, парень, где торгуют суконники? – Лешка ловко ухватил за рукав пробегавшего мимо мальчишку, торговавшего, кажется, пирогами.

– Суконники? – шмыгнув носом, парнишка улыбнулся. – А вот купи пирожок, господине! С луком, с яйцом, с капустою! А хочешь – рыбник?!

Юноша покачал головой и нахмурился, словно бы невзначай потрогав богато изукрашенный эфес сабли:

– Сыт я, паря, по горло. Мирона-приказчика ищу. Кудрявый такой, знаешь?

– Мирона? – Торговец понятливо кивнул. – Кто ж его не знает? Во-он, видишь – кузнечный рядок? – Парень показал рукой. – Ну, где колонтари да кольчужки?

Лешка молча кивнул.

– Так вот, суконники – сразу за ними. Увидишь.

Поблагодарив парня, юноша быстро зашагал в указанном направлении, прокладывая себе дорогу средь многочисленной толпы покупателей. А их было много! Одетые нарядно – и не очень – солидные отцы семейств и совсем молодые парни, девушки-служанки, мастеровые, грузчики, крестьяне с ближайшей округи, все они азартно торговались, приценивались, кричали…

– Что за кольчужку просишь, человече?

– За кольчужку-то? Да полсорока денег!

– Полсорока? А каких денег? Московских, новгородских, татарских?

– Татарских, знамо дело.

– Дороговато… Если б – новгородских…

– А вот замки, хорошие замки, налетай!

– Да не нужны мне твои замки!

– Бусы, бусы купи жонке!

– Вдовец я…

– Тогда дочкам купи!

– Замки, замки!

– Бусы!

В толпе деятельно шныряли хитроглазые проходимцы всех возрастов и мастей. Лешка даже схватил одного такого за руку. Сдвинув брови, бросил строго:

– Даже и не думай!

– Пусти, господине!

– Что в моем кошеле потерял? Только не говори, что мобильник!

– У-у-у… Пусти, больно!

– Проваливай! Еще раз попадешься, саблю достану.

– Не попадусь, господине…

Карманник сгинул в толпе, и Лешка, обогнув наконец кузнечный ряд, оказался перед суконным развалом. Тут были не только прилавки-рядки, но и вполне добротные лавки, в основном, конечно, деревянные.

– Мирона-приказчика где найти?

– Мирона? Эвон, в той лавке… Отсель – в третьей. С утра был.

– Благодарствую!

Лешка еще издалека узнал знакомого приказчика – то и дело приглаживая рукой светлые непокорные кудри, он ловко отмерял сукно большим деревянным аршином. Покупатель – средних лет мужичок, довольно зажиточный, судя по платью, – недоверчиво щупал ткань и недовольно ворчал.

– Я ж тебя синего сукна просил, а ты мне какое суешь? Зеленое!

– Ах, синее надо? Сейчас!

Отвернувшись в лавку, Мирон быстро достал оттуда новую штуку сукна… Тоже зеленую! Обернувшись, раскатал по прилавку ткань и осклабился.

– Вот тебе – синенькое! На любой вкус!

Мужичок возмущенно хватал ртом воздух – даже уже не ругался. Наконец выдохнул:

– А ну тебя! К другому пойду…

И ушел.

И тут же к лавке подошел Лешка:

– Здоров будь, Мирон!

– Здоров… – Приказчик как раз убирал сукно. Убрал, повернулся… – Ха! Кого я вижу! Никак Алексей! Ну, здорово, друже. Как жизнь? Слушай, о жизни чуть позже, а? Мы тут с ребятами одного скупердяя зеленим…

– Что делаете?

– Ты смотри, смотри! Видишь во-он того хмыря, что только что от меня отошел?

Лешка кивнул:

– Ну.

– Видишь, он к Мишке Два Аршина подходит, во-он его рядок… Смотри, Мишка что делает…

А Мишка делал то же самое, что – вот сейчас недавно – и сам Мирон. С ходу расстелил по прилавку… зеленую ткань… Потом, вроде как извинившись, потянулся к другой… тоже к зеленой…

Мужичок в изнеможении прислонился к росшей неподалеку березе. Снял с головы шапку, вытер рукавом потную лысину… постоял немного и, пошатываясь, пошел прочь.

– Видать, надоел он вам крепко! – засмеялся Алексей.

Мирон махнул рукой:

– Не то слово! Пошли в лавку, кваску глотнем. Хороший квасок, ядреный!

Там, в лавке, и переговорили.

– Девку увезти подальше? Гм… Можно. – Приказчик вытер усы. – Она тебе кто, родственница?

– Нет. Так просто… Жалко… Пропадет она здесь, не дадут жизни… Если уж есть возможность…

– Да найдем, не переживай, эко дело! – усмехнувшись, утешил Мирон. – Мишка Два Аршина как раз скоро в Елец едет…

– В Елец! – Лешка ахнул. – Так ведь это здорово просто! И часто он туда ездит?

– Да уж не редко…

– Ой, как славно-то! – Юноша потер руки. – Будет у меня разговор к Мишке…

– Так сейчас кликнем, поговоришь…


С рынка Лешка уходил в приподнятом настроении. Одна часть дела, важная часть, вроде бы сладилась. Осталась мелочь – вытащить у Ваньки ключи и незаметно вывести со двора Ульянку. Всего-то… Как только это все спроворить?

Лешка по пути все и придумал. Придумал надежно и просто – а чего мудрствовать-то?

Придя в усадьбу, еле дождался, когда явился Иван. Вечерело уже, и бледно-голубое небо быстро становилось синим. Тем и лучше…

Прежде чем зайти к «молодому хозяину», юноша поболтался по двору и в охотку покалякал со слугами, так, что все уже – даже, кажется, включая дворовых псов – знали, что ближе к ночи «молодой господин» и его гость – сиречь, Алексей – пойдут пройтись в… гм-гм… в одно интересное место с… тссс! веселыми девками!

Что ж, дело молодое. Кое-кто из слуг – из тех, что постарше, конечно, осуждал, но все остальные лишь завистливо ухмылялись.

Потрепав языком, Лешка быстро поднялся в покои Ивана и без стука толкнул дверь:

– Здорово, Ваня! Давно тебя жду. Слышь, дай ключи, а?

– Какие ключи? – удивился выглядевший каким-то весьма задумчивым отрок. – Не знаю никаких ключей.

– Ну, не от «Мерседеса» же! От амбара! Ну, где девка, Ульянка, сидит… – стараясь не расхохотаться, Лешка скорчил жутко сладострастную рожу. – Ну, с которой я… Ты ж сам ее ко мне ночью посылал, помнишь? Короче, она такое умеет, такое…

– А! – Иван засмеялся. – Вот ты про что… черт похотливый! Извини, вырвалось… Вогнал, можно сказать, в краску бедного непорочного отрока… А… Что она там такое умеет?

– Ну-у-у… – ухмыльнулся юноша. – Так сразу и не расскажешь… Вот к примеру…

Он быстро изложил развесившему уши отроку краткое содержание нескольких порнографических фильмов, которые смотрел как-то вместе с приятелями-пэтэушниками на квартире у одного пацана…

Иван даже сконфузился – святая простота, а еще умником себя считает!

– Ну, так дашь ключ?

Отрок отвязал связку от пояса:

– Лови! Я, правда, поговорить с тобой хотел кой о чем… Ну, раз тебе так приспичило, черт с ним, поговорим и завтра… Самому, что ль, потом Ульянку позвать? Ой, что я такое говорю, Господи!

Повернувшись к иконам, Иван принялся креститься.

Лешка с ухмылкой подкинул на ладони ключи:

– Ну, я пошел тогда…

– Изыди… Утром загляни – расскажешь!


На ощупь отперев тяжелый замок, юноша вошел в амбар и, бросив на земляной пол принесенную с собою одежду, коротко сказал в темноту:

– Переодевайся. Быстро!

– Господине! – узнала Ульянка. – Но…

– Все вопросы потом. Давай, поторапливайся… ту одежку, что сейчас на себе, спрячь в мешок. Заберем с собой… Да, косу под кафтан убери. Готова?

– Сейчас… Готова, господин.

Лешка ухмыльнулся:

– Тогда идем. Помоги нам, Господь, как говорится.

Взяв узницу за руку, он вывел ее из амбара и тщательно запер замок. На дворе усадьбы было темно, в черном небе тускло мерцали звезды, лишь у самых ворот, разгоняя тьму, пылали факелы.

Оставив девушку, Лешка подошел к будке привратника:

– Эй, Бронислав! Спишь, что ли? Отворяй!

Вместо Бронислава из будки выглянул испуганный служка:

– Бронислав спать ушел. Посейчас я за него.

– Ну, так отворяй! – Юноша повысил голос и кивнул на замаскированную Ульянку. – Не видишь, господин ждет! Что, Бронислав про нас не предупреждал, что ли?

– Предупреждал.

Служка опрометью бросился к воротам, на бегу посетовал:

– Что ж вы без лошадей-то…

– Не нужны они нам… топочут только…

Еще не была, собственно, ночь, так, поздний вечер. Где-то рядом слышались крики гуляк, в соседнем доме, закрывая ставни, бранились, где-то истошно лаял пес.

Лешка с Ульянкой быстро шагали по улице, шли молча – некогда было говорить, следовало поторапливаться. Идущий чуть впереди юноша пристально всматривался в темноту… И все же не он заметил парней первым. Остановился, когда окликнули:

– Эй, Алексей! Ты ли?

– Мирон!

– Идемте. – Приказчик махнул рукой. – У меня за углом телега.

– А я никуда не иду, – усмехнувшись, возразил юноша. – Вот она. – Он подвел Ульянку поближе. – Та девчонка, о которой я говорил. Мишка когда уезжает, завтра?

– Послезавтра… Не весь еще товар загрузил.

– Плохо, – посетовал Лешка. – Лишний день девку прятать…

– Да в лавке у меня посидит – ничего!

– Ну… ладно. С другой стороны, хоть и сам загляну попрощаться. Ульяна, ты сейчас пойдешь с моими друзьями. Потом уедешь из города с купеческим караваном, поняла?

– Поняла, господин, – тихо отозвалась девчонка. – Век за тебя Господа молить буду!

– Подожди. – Лешка скривился. – Еще пока не сладилось все…

Простившись до вечера, он быстро вернулся обратно. Подойдя к воротам, зашумел:

– Открывай! Мы вернулись!

Заспанный служка, выскочив, завозился с воротами… Горел уже один факел, да и тот словно бы невзначай Алексей уронил на землю. И нарочно повысил голос, обращаясь в темноту к никому:

– Завтра снова пойдем, Ваня? Нет? А что так? Устал? Ну, и я тоже! А все ж таки хорошо погуляли, жаль только – мало.

Не дожидаясь, пока служка закроет ворота, Юноша свернул на задний двор, к амбару. Псы у забора даже не дернулись лаять – видать, привыкли. Лишь поворчали глухо да чуть громыхнули цепями.

Отперев замок, Лешка оставил дверь амбара распахнутой и, подстелив соломки, завалился спать до утра… Улыбался, представив вытянувшуюся рожу Бронислава!


Бронислав и в самом деле выглядел злобным, но ругаться побаивался – кто он такой-то, в конце концов? Всего-навсего привратник, слуга. Не ему высказывать претензии хозяйскому гостю!

Иван в этот раз поднялся рано… Приоткрыв левый глаз, Лешка увидал его у ворот и улыбнулся.

– Спишь? – хохотнул отрок. – А забава-то твоя убежала! Ворона ты, Алексей, вот что.

– Не знаю, не знаю… – Отряхивая солому, юноша поднялся на ноги и потянулся. – Это еще как посмотреть – кто ворона? Девка-то от тебя сбежала, не от меня. Я ведь ее под замок не прятал!

– Вообще, да, – согласно кивнул Иван. – Ну, пошли в дом, расскажешь… Что голову трешь – болит?

– Болит, Ваня!

– А нечего пьянствовать – до добра не доведет, пианство-то!

Лешка согласно кивнул:

– Уж, не доведет, это точно.

В горнице, оставшись с молодым хозяином наедине, Лешка с удовольствием попил предложенного кваску и вновь принялся фантазировать, восстанавливая в памяти содержание когда-то просмотренных порнофильмов:

– В общем, сначала я ее так… Потом этак… А уж потом… у-у-у!

Ванька, широко открыв рот, слушал. Собственно, он того и ждал.

– В общем, отдохнули неплохо, – допив квас, закончил рассказ Алексей.

– Ага, – хмыкнул отрок. – Как же девка-то от тебя убегла?

– Не от меня, Ваня, а от тебя! Мне-то до нее что за дело? Я уснул, ну а она… Черт ее знает, как она и через забор-то выбралась? Там ведь собаки!

– То верно, собаки, – согласился Иван. – Думаю, привратник проспал, гад! Эх, убежала воровка… По твоей, между прочим, вине! Ты мне теперь должен, Алексей, так? – Отрок хитро прищурился.

– Ну, допустим, так, – ожидая какого-то подвоха, кивнул юноша.

– Ты ведь воин, – усмехнулся Иван. – Крови чужой не боишься…

Вот тут-то Лешка почувствовал, как запахло жареным! Очень остро запахло…

– Ты издалека-то не начинай, Ваня. Говори прямо – что надобно?

– Хорошо. – Отрок сверкнул глазами. – Прямо так прямо, сам попросил. Кто я – ты знаешь…

Юноша кивнул:

– Думаю, что да.

– Но знаешь далеко не все, – откинувшись в кресле, продолжал отрок. – Да, я не бедный человек, и мне подчиняется много людей, целое, говоря иноземным словом, «кумпанство». Но вот все дело в том, что все договоры-то заключены на батюшку. Ему верят, вернее сказать, верили…

– Верили?

– Батюшка сгинул в плену. – Иван цинично усмехнулся. – То мне достоверно известно… Но, предупреждаю, Алексей, об этом пока – никому! Не нужно лишних слухов.

– Само собой.

Отрок передернул плечами:

– Однако, рано или поздно встанет вопрос о наследниках.

– Так, насколько я знаю, никаких братьев у тебя нет! – удивился Лешка.

– Да, братьев нет, Бог миловал – умерли во младенчестве. Но есть дядюшки… То есть теперь – только один…

Лешка опустил глаза – его самые худшие предположения, кажется, полностью оправдались. Ну, Ваньша, ну и фрукт! Хотя, там, где пахнет большими деньгами, нет места какой-то морали, родственным связям и прочим человеческим чувствам.

– Мой оставшийся в живых дядя, Николай Кобров, злобный и завистливый человек, – негромко произнес Иван. – И очень, очень опасный!

– Так его тогда надо того… – Лешка прищелкнул пальцами. – Ликвидировать.

– Что сделать? – не понял отрок.

– Ну, того… Что б не было.

Иван неожиданно улыбнулся:

– Я всегда знал, что ты очень умный человек, Алексей. Все правильно – надо, чтоб моего дядьки не было. Вот этого-то я от тебя и хочу!

– Почему от меня? – вполне искреннее удивился юноша. – Что, нельзя поручить это дело… ммм… скажем, лекарю Антошке-фрязину или тому же Брониславу? Я полагаю, у них есть некоторый опыт в подобного рода делах.

– У-у-у! – Иван с уважением посмотрел на собеседника. – Ты уже и это знаешь? Кто-то рассказал?

– Догадался… Не столь уж и трудное дело.

– Молодец! Только мой любезный дядюшка Николай вовсе не дурак, и подступиться к нему любому трудно – а уж Брониславу и подавно. Сидит у себя в Коброве, под Трубчевском, хоромины отгрохал – словно немецкий замок. И все ему мало! На батюшкино дело хочет лапы наложить загребущие. Вот ты ему, Алексей, лапы-то и укороти… На всю голову!

– Значит, в Кобров ехать. – Юноша спрятал глаза и потер руки. – Что ж, лишние деньги не помешают!

– Рад! – Иван и в самом деле не скрывал своей радости. – Рад, что мы договорились! Сумму обсудим… после дела. Разумеется, будут кое-какие расходы… Вот!

Подойдя к пристенному шкафчику, он вытащил оттуда небольшой холщовый мешочек и бросил на стол. Мешочек приземлился с приятным звоном.

– Это тебе на дорогу и на разные мелочи… К вечеру зайди – нарисую дядькин замок, да вместе посидим, помозгуем… Или ты уже прикинул, как будешь действовать?

Лешка отрицательно покачал головой, посетовав на недостаток информации, который отрок посулил возместить опять же – вечером.

– Какой хороший день сегодня! – проводив юношу до порога, неожиданно воскликнул Иван. – Удачный. Девка, правда, сбежала, воровка… ну да и черт-то с ней! Зато мы с тобой, Алексей, все отношения выяснили. Ведь так? – Отрок хитро прищурился.

– Так, – коротко согласился Лешка. – Значит, с выкупом в Елец никто не поедет…

– И думать забудь! – Молодой хозяин цинично расхохотался. – Давно уж нет в живых тятеньки… Зайду завтра в церкву, поставлю свечечку да молитву закажу… Что смотришь? Думаешь, наверное, себе – «какой непочтительный сын» или, еще лучше – «какое ужасное чудовище, родного отца не пожалел»! Признайся, так ведь? Вижу, вижу, что так… Я ж умный… Постой…

Отрок вдруг посмурнел лицом и, быстро расстегнув пуговицы, сбросил на пол кафтан. Затем, повернувшись к Лешке спиной, задрал рубаху:

– Взгляни-ка!

Юноша вздрогнул – все спина Ивана была покрыта страшными белесыми шрамами, уже зажившими следами кнута.

– Воловья плетка, – кисло ухмыльнулся отрок. – Батюшка-то мой был тот еще гнус… Надеюсь, ему сейчас очень весело…

Загрузка...