Тайпэнто (Пролог, 1-4 глава)

Глава 4

Хлесткие морозные ветра, сбегавшие вниз с заснеженных пологих вершин, стремительно растекались по притихшим ночным предгорьям, врываясь на узкие улочки каменных хуторов, завиваясь спиралями вокруг высоких реликтовых сосен и злобно завывая в темноте подобно диким зверям. Немногочисленные часовые ежились, растирая озябшие руки, и притоптывали возле железных жаровен на низких замковых башнях Бхактры, взиравшей подслеповатыми бойницами галерей на ближайшие к границам Империи владения страны Даксмен. Несмотря на то, что уже вторую неделю стояла самая знойная часть середины лета, выходить на ночное дежурство солдаты Нефритового престола предпочитали, хотя бы накинув на плечи долгополую бекешу, а еще лучше теплый тулуп из овечьей шерсти.

По сути, Бхактра никогда не была настоящим граничным форпостом, вроде Цзянмэнь или Нэмуни, потому как само понятие "границы" в этом месте было весьма размытым. Здесь не было ни одного внешнего ориентира, вроде речного берега или лесной опушки, ярко подчеркивающего разделение смежных территорий. Просто все местные жители знали, что вон тот поселок с двуглавой пихтой на въезде - это еще Империя, а вот тот поросший кустарником склон позади него - это уже Даксмен. Вроде бы. Такое положение вещей сохранялось и устраивало всех еще с тех времен, когда провинция Фуокан была самостоятельным царством. Кстати, именно захват у горцев Бхактры и стал последним успешным завоеванием, сделанным бывшими закатными соседями Империи.

За столетия от прежнего облика замка не осталось ничего, что хоть как бы напоминало о характерной даксменской архитектуре. Привычная имперская планировка из "квадратов" и линий, сходящихся под прямыми углами, дополнялась аккуратными декоративными элементами, вроде неядовитой разновидности местного плюща, покрывавшего стены зданий и некоторые башни с внутренней стороны крепости. Большой вымощенный двор, освещенный десятками круглых фонарей, был в этот час привычно пуст, если не считать нескольких стражников на посту у дверей центрального здания, где кроме гарнизонного штаба располагались также жилые помещения для офицеров. Красноватые отсветы, проскальзывавшие сквозь щели плотных ставен, закрывавших окна под самым коньком загнутой крыши, свидетельствовали о том, что на третьем этаже, несмотря на позднее время, продолжалась работа. И судя по обрывкам фраз, доносившихся до часовых, беседа между незримыми собеседниками протекала хоть и в вежливой форме, но на весьма повышенных тонах.

- Вы хотя бы понимаете, что ваше вопиющее бездействие ставит под угрозу выполнение всех планов, утвержденных Нефритовым престолом касательно пограничного района, находящегося под нашей с вами ответственностью!

При желании Кай Ойра, командир крепостного гарнизона Бхактры мог бы без особого труда устроиться работать имперским глашатаем или блистать на подмостках любого провинциального театра. Несмотря на то, что офицер говорил приглушенным шепотом, его раскатистый грудной бас, идеально поставленный от природы, гремел по всей комнате, отражался от стен и вибрировал подобно монастырскому колоколу, пробирая до самых костей.

- Я уже принял все возможные меры, - в который раз за этот вечер ответил Со Нечхе, открыто морщась от неудовольствия. - Виновные в отсутствии своевременного ремонта моста уже уволены со своих постов и взяты под стражу судебными приставами. Чего вы еще хотите от меня, уважаемый Кай?

Представить аристократической семьи Нечхе и безродный седоусый воин в очередной раз боднули друг друга недовольными взглядами.

- Я хочу понять, как, во имя духов всех предков, такое вообще могло случиться? Сорвать установленные поставки провианта в пограничные укрепления! Немыслимо! Нарушить распоряжения, подписанные рукой тайпэнто и самого Императора!

- Как вы должны помнить, я лишь недавно занимаю пост дзито этой части провинции, и еще не успел войти в курс всех деталей. Поэтому я пытаюсь делать все, что сейчас в моих силах, но, простите за грубость, при всем желании не могу превысить предел дарованных мне возможностей!

- Уже целых пять месяцев! - командир Ойра подался вперед, нависнув над своим рабочим столом. - Мне кажется, пять месяцев достаточный срок, чтобы принять дела, оставленные вашим предшественником, причем, хочу заметить, в образцовом порядке! Я больше не могу слышать ваших отговорок, смысл которых не меняется на протяжении всей нашей общей работы. Вы, милостью Императора, чиновник высшего ряда, ответственный за все, что происходит на подотчетной вам территории! Вы вообще не имеете права ссылаться на банальное незнание или на неумение решать вопросы, ради решения которых вы сюда и назначены! Если вы считаете, что знатное происхождение позволяет вам вести себя здесь, как в одном из поместий семьи Нечхе, то я вас разочарую. Сейчас вы ответственны не за имущество своего дома, не за родовую и личную честь, а за людей и собственность Империи, за исполнение государственных целей и уложения "О законах и наказаниях"!

- Мне это прекрасно известно, - размеренно ответил на это Со с надменно непробиваемым выражением лица. - Полагаю, теперь я могу вернуться к исполнению упомянутых вами обязанностей, если вам, как и прошлый раз, нечего сказать по существу?

Офицер скрипнул зубами, сдерживая очередную вспышку гнева, и грузно опустился обратно в плетеное кресло. Одернув свой охристый суо, командир гарнизона кивнул с демонстративной вежливостью.

- Не смею вас больше задерживать, уважаемый дзито.

Однако, в тот момент, когда Нечхе уже поднялся, офицер все же не удержался от еще одной фразы, брошенной мстительным тоном.

- Обо всем случившемся я буду вынужден выслать детальный рапорт тайпэну Рэаню в Фуо-сэн, а также направить соответствующие копии в Золотой дворец сиккэну, военному советнику и Всевидящему Оку.

- Дзито провинции Фуокан и верховный распорядитель армейских запасов также будет своевременно поставлены в известность, - чуть тише добавил третий участник встречи, не проронивший до этого не единого слова.

Нечхе бросил на Рёсю Вэнга озлобленный взгляд, но чиновник, отвечавший за военные склады и оружейные Бхактры, а также за местный шун-я, безразлично уставился в стену, игнорируя недовольство человека, облаченного в такой же темно-синий каймон, как и он. Бледные тонкие губы офицера Ойра растянулись в довольной ухмылке.

- Вы куда-то торопились, уважаемый Со.

Прошипев положенные этикетом фразы, дзито двинулся к дверям. Командир гарнизона, наблюдавший за гостем с легкой брезгливостью, понимал, что это выглядит как чистое ребячество, но так и не стал окликать кого-либо из денщиков или часовых, находившихся в коридоре. Прождав пару мгновений, Нечхе издал громкое презрительное фырканье и сам распахнул деревянную перегородку, громко стукнув ей на прощание.

- Породистый дерьмосос, - сплюнул сквозь зубы Кай.

- Вы предвзяты, а потому несправедливы, - пожурил офицера Рёсю.

- Я знаю, - отмахнулся Ойра. - Никогда не любил всех этих чжэн и энь, которые даже не пытаются соответствовать тому, чем должны бы являться. Как будто само происхождение уже и есть достаточный факт их превосходства над остальными. Я уважаю тех из них, кто не только ведет себя как человек знатного происхождения, но и поступает при этом во всем соответствующе. А это?! "Я еще просто не освоился на новом месте!", "Это не я виноват, это другие!", "Чего вы ком не цепляетесь по пустякам!"... Тьфу! Ни чести, ни ума, ни самоуважения. Одна гордыня и спесь.

- В большом доме всегда есть пара прогнивших опор, - пожал плечами Рёсю.

- Да к демонам его и всех таких же, - заключил офицер, доставая со скрытой полки под столешницей походную флягу.

Заметив это, распорядитель военных складов усмехнулся и, не дожидаясь дальнейших приглашения, поднялся с лавки у стены, занимая кресло напротив Ойра, в котором еще недавно восседал Нечхе. Вслед за плоским прямоугольным сосудом на свет появилось большая луженая миска с нарезкой из свинины горячего копчения, кружочками кровяной даксменской колбасы и белоснежными ломтиками сала. Кай привычно свинтил пробку с фляги и разлил по железным стаканам янтарное "домашнее" вино, которое ему регулярно присылали сыновья со своих приморских виноградников в Хингане.

За свою долгую жизнь командир гарнизона Бхактры успел пережить двух жен и поднять на ноги девять детей, так что регулярные подарки, прибывающие из самых разных уголков огромной страны, давно стали для офицера приятным и привычным дополнением в однообразной службе на границе. Попытка сбежать на недавнюю войну с Юнь, которую в прошлом году предпринял Ойра, с треском провалилась. Зная о тяжелом характере некоторых своих подчиненных, тайпэн Хэн Гкень из рода Овара, командовавший всеми пограничными гарнизонами из столицы провинции, перехватил Кая и еще полсотни таких же ветеранов-беглецов у самой границы с Маннай и заставил дать слово, что они вернутся на доверенную им службу и впредь до особого распоряжения не покинут своих постов. Нарушить данное обещание никто не посмел, на что полководец и делал расчет.

Кай и Рёсю успели распить только по первому стакану, когда их привычные посиделки были внезапно прерваны звоном тревожного гонга, раздавшегося снаружи

- Что еще за фокусы? - буркнул Ойра, вытирая висячие усы и оборачиваясь к окну.

Распорядитель предпочел сохранить молчание, при этом, едва раздался самый первый дребезжащий звук, левая кисть чиновника инстинктивно легла на резную рукоять цзун-хэ, спрятанного под полой каймона.

- Если это кто-то явился на пост пьяным и перепугался собственной тени, то сотней палок ему не отделаться, - отчетливо пробормотал начальник гарнизона со зловещей угрозой и, поднявшись, направился к двери, на ходу цепляя к поясу ножны с мечом. - Не слопай тут все без меня, Рё. Я скоро.

Вэнг в ответ с усмешкой кивнул, хотя в глазах пожилого чиновника читалось напряжение. Пограничная застава не была тем местом, где воспринимать внезапную тревогу можно было бы слишком легкомысленно.

Спустившись во двор, Кай вышел из здания, обнаружив к своему неприятному удивлению дзито Нечхе, все еще находившегося на территории крепости.

- Ваши люди отказываются выпускать меня и мою свиту, - возмущенно бросил наместник, заметив появление Ойра.

- У нас тревога, если вы не заметили, - сорвать раздражение на этом лощеном хлыще было для Кая вдвойне приятно, теперь ему даже не будет нужно устраивать лишний разнос простым солдатам. - Так что извольте заткнуться и пройти вовнутрь, а в дальнейшем выполнять все распоряжения моих бойцов без пререканий.

- Да как вы смеете?! - лицо дзито потемнело от прилившей крови.

- Вам напомнить о том, что обстоятельства позволяют мне ввести на территории Бхактры военное положение? - рыкнул Ойра, решив немного приврать, справедливо рассчитывая на то, что оппонент вряд ли досконально знает армейские уложения. - А это, кроме всего прочего, позволит мне рекрутировать любого человека, находящегося на государственной службе. Доходчиво намекаю?

Нечхе сразу же предпочел проглотить свои следующие слова вместе с рвущимся наружу негодованием и исчезнуть в дверях штаба в сопровождении нескольких родовых солдат и пары помощников. Ойра довольно осклабился и обернулся в сторону крепостного двора. От наблюдательной башни в его сторону уже бежал вприпрыжку дежурный офицер, а из казармы выскакивали на построение сонные солдаты, подгоняемые бранью десятников.

- Движение на равнине, несколько крупных групп, - запыхавшись, доложил Бенчи, еще совсем молодой парень лишь зимой окончивший офицерское училище в Ушань.

- Дозорные башни?

- Никаких сигналов.

- Это плохо, - нахмурился командир.

Два пограничных поста, по сути, просто крытые наблюдательные вышки с небольшими избушками-караулками, располагались у самого подножья гор. Заметив что-то необычное, дежурившие там солдаты должны были подать гарнизону сигнальный огонь. А раз этого не случилось, а неизвестные отряды уже спустились с предгорий, то ничего хорошего с дозорными не могло случиться по определению.

- Подготовить пять гонцов, - распорядился Ойра. - Крепость к обороне. Если у ворот появятся беженцы, то пускать только после строгой проверки.

- Будет исполнено, - кивнул Бенчи.

Оставив ситуацию на дежурного, Кай поднялся к себе, чтобы облачиться в доспехи. По дороге командир гарнизона мысленно раздумывал над тем, что же все-таки происходит. О даксменах можно было говорить, что угодно, но в одном горцы ни разу не показали себя с дурной стороны. Никогда и ни при каких обстоятельствах жители этой дикой страны не нападали на замки и деревни Империи без веской на то причины. Атаки даксменов всегда были исключительно местью за некие обиды, нанесенные им "нефритовыми чужаками". Обиды в понимании самих варваров были отдельной темой для обсуждения, но ничего, что могло бы угодить в данную категорию, за последний год на памяти командира Ойра не происходило не только на его участке, но на всем протяжении границы. К тому же, собираясь начать боевые действия, вожди Даксмен всегда неизменно извещали об этом противника как минимум за три дня и лишь после этого начинали действовать. Скрытное нападение на дозорные вышки и скорое наступление на Бхактра никак не укладывалось в привычную цепь возможных событий, и это не нравилось Каю вдвойне.

К тому моменту, когда командир поднялся на верхний этаж наблюдательной башни, звеня кольцами тяжелой байданы и сверкая наградными знаками, вся небольшая крепость уже буквально кипела от пробудившейся жизни. Гарнизонные солдаты, рассыпавшись по башням и крытым галереям, проверяли тетивы луков, расставляли большие деревянные "колчаны", наполненные стрелами, и раскладывали сетки с камнями. Возле метательных машин, весьма немногочисленных к давнему неудовольствию Ойра, суетилась прислуга. Возле ворот, одна створка которых была прикрыта не до конца, нетерпеливо переступали оседланные кони изготовившихся гонцов.

- Там и там, - Бенчи подал Каю свой "зоркий глаз", указывая направления рукой.

Приглядевшись, командир действительно сумел разглядеть в слабом звездном свете неясные силуэты, уже миновавшие большую часть пути от гор до крепости. Пять крупных групп, ориентировочно до сотни человек в каждой, плотным полукругом шли на Бхактру. Сомнений в их агрессивных намерениях больше не было, а дозорные вышки по-прежнему возвышались черными безмолвными столпами.

- Так. Понятно. Значит, сначала отправьте двух всадников с донесением в Фуо-сэн, одного по торговой дороге, второго - напрямик. Еще двоих разослать в разные стороны вдоль границы, пусть известят все гарнизоны и поселения, какие смогут. Пятому направляться в монастырь Кодзин и известить просвещенных братьев. После этого пусть следует в замок Шонцы. Там у семьи Орай почти двести конных бойцов из числа родовых воинов. Если энь-гун подойдут сюда вместе с сохэями уже к рассвету, то мы без труда раздавим этих... кем бы они ни были. Главное - не дать им уйти обратно в горы.

Пятерка вестников вылетела в ночную темноту, а за их спинами с тихим скрипом затворились массивные створы ворот, и опустилась с лязгом железная решетка. Ойра уже хотел отправиться в обход по стенам, когда Бенчи, продолжавший все время наблюдать за противником, как-то странно окликнул его.

- Командир, может быть, мне это только кажется, но они явно двигаются быстрее, чем простая пехота.

- Что за глупость...

Несмотря на первую реакцию, Кай все-таки взял "зоркий глаз" еще раз, чтобы проверить слова молодого офицера. Увиденное его совсем не порадовало. По всему выходило, что Бенчи, безусловно, прав. Первые отряды неизвестных уже проделали половину пути от границы до крепости, а с учетом того когда и где их заметили, это могло случиться только в том случае, если противник был конным. Но спутать, даже в ночном полумраке, отряд пехоты и кавалерии сумел бы, разве что, сопливый зеленый юнец. К тому же даксмены за редчайшим исключением не использовали в бою всадников, а чтобы просто выставить на поле столь большое число конных воинов, понадобилось бы собрать под одно знамя как минимум половину из почти полусотни местных князьков.

- Это попахивает проклятой магией или какими-то иными штучками горцев, - недовольно поморщился Кай, возвращая Бенчи "зоркий глаз". - Я проведу обход, а вы тут готовьтесь ко всему, но без лишнего шума.

На этом, как ни странно, ночь неприятных удивлений заканчиваться не пожелала. Ойра едва успел закончить с раздачей последних указаний и обменяться с сонными солдатами несколькими пошлыми шутками, должными подбодрить последних, когда навстречу ему снова выскочил запыхавшийся Бенчи. Не давая офицеру начать говорить, командир увел его подальше от посторонних глаз обратно внутрь караульной башни.

- Они уже здесь, - прошептал старший над ночным караулом, и Кай лишь устало хмыкнул.

- Другого я уже и не ожидал. Дай всем команду - стрелять по готовности.

Несмотря на то, что лучников в Бхактре была только около ста, все остальные солдаты из числа щитоносцев, мечников и копейщиков тоже неплохо управлялись со стрелковым оружием, что уже давно являлось спецификой в большей части имперского пограничья. Таким образом, стены крепости были надежно защищены более чем четырьмя сотнями самострелов и луков, не считая метательных механизмов. Атаковать подобную крепость, защищенную столь крупным и прекрасно обученным гарнизоном, в открытую "в лоб" без надлежащей подготовки было почти самоубийственной затеей. Даже имей противник впятеро большие силы, а в данной ситуации он не располагал и двукратным преимуществом, он бы умылся кровью. Так что, Каю, по здравому разумению, оставалось лишь заботиться о том, чтобы враг не применил успешно какую-нибудь хитрость или просто не ворвался на стены "нахрапом", ошеломив имперских воинов скоростью и силой натиска. Впрочем, последним регулярную пехоту Империи было не испугать.

- Как только войдут в зону поражения, так сразу и поймут свою ошибку, - усмехнулся командир, наблюдая со своего поста, как в темноте разворачиваются вражеские отряды, решившие, похоже, окружить Бхактру целиком.

- Они что, совсем чокнутые? - удивленно пробормотал Бенчи.

Ойра нечего было ответить юному юнь. То, что делал враг, действительно, было довольно глупо. В лучшем случае, у них могла получиться редкая цепь, охватывавшая укрепления кольцом со всех сторон, и то между отдельных бойцов в этой цепи оставались просветы по несколько шагов. Наконец, движение прекратилось, но пересекать незримую черту давно пристреленных ориентиров, никто из нарушителей границы пока не спешил.

- Чего они ждут? - хмыкнул один из солдат, находившийся в башне у бойницы.

- Сходи и спроси, - резко рявкнул на подчиненного Кай и, обернувшись, бросил команду вестовому у входа. - Пали ракеты!

- Ракеты!

Полдюжины белых осветительных снарядов взлетели с внутреннего двора крепости и взорвались с громкими хлопками, озаряя все вокруг на несколько минут неестественно бледным сиянием. В следующее мгновение, Кай Ойра очень пожалел о том, что отдал последний приказ, потому как от того, что именно вырвали из темноты фосфорные заряды, холодные мурашки побежали по спине даже у такого ветерана как он.

Спутать этих существ с кем-либо еще не сумел бы даже последний глупец. Высокие фигуры с длинными руками-лапами и вытянутыми мордами, молча, замерли в ожидании. Их тела казались сгорбленными, а конечности изломанными, и от того хрупкими, но это впечатление было обманчивым. Стоило лишь понять, что каждая тварь превосходит человека в росте более чем на голову, и истинные возможности этих существ начинали внушать неподдельный страх. Горячее дыхание вырывалось белым паром из кожистых носов легендарных демонов, а на изогнутых желтых клыках, ощеренных в зловещих усмешках, сверкали капли тягучей слюны. В тяжелых пластинчатых латах и плотных шлемах, с обнаженными мечами и кинжалами, чудовища с презрением рассматривали оцепеневших людей, не отводя желтых, карих и черных глаз от яркого искусственного света, струившегося с ночного неба.

- Оокари, - хрипло выдохнул Бенчи.

Кто-то из солдат зашептал защитную мантру, хотя Ойра очень сомневался, что это могло всерьез помочь против такого врага. Тем не менее, уже самого появления мифических ублюдков было достаточно, чтобы парализовать волю большинства бойцов, и Кай это отчетливо понимал. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться о том, что демоны вряд ли явились к Бхактра с добрыми намерениями или просто поговорить. Однако моральное превосходство нелюдей давало им слишком большое преимущество, заставляя людей забывать о тех факторах, которые были на их стороне.

- Их не более четырех сотен! - громко крикнул Ойра, так чтобы его слышали все солдаты, находившиеся в башне. - А до стен им еще нужно пройти полтысячи шагов под нашими стрелами. Даже если им не нужны лестницы, половина ляжет, так и не добравшись до Бхактры и издохнув по дороге.

Начальник гарнизона знал, что его слова уже спешно разносят по стенам десятники и вестовые. Как опытный командир Ойра понимал, что нужно приободрить солдат, вернуть им присутствие духа и дать тварям достойный отпор. Никаких других вариантов в такой ситуации не было.

- Этим псоглавцам следует показать, что они зря решили сунуться на нашу территорию. Им следовало и дальше сидеть в своих горах, пугая местных детишек в ночную метель...

Договорить Кай не успел, потому что именно в этот момент вся демоническая свора, повинуясь какой-то незримой команде, бросилась в бой. Лучники, замешкавшиеся на пару мгновений, дружно спустили тетивы. Громко клацнули единым хором скобы самострелов, со стуком и звонкими щелчками швырнули свои снаряды метательные машины. Но ночь так и не пронзил ни один предсмертный вопль, а на твердую промерзшую землю не упало ни единой капли крови.

Стоя у бойницы, Ойра с нарастающим неверием следил за накатывающейся волной серых демонов. Ни один человек, сколь бы быстр и вынослив он ни был, не смог бы сравниться в беге со скоростью и звериной грацией этих существ. Многие оокари, ничуть не стесняясь, припадали на все четыре лапы, несясь вперед огромными пряжками. Бросаясь из стороны в сторону, петляя словно зайцы, попавшие под прицел охотника, монстры уворачивались от смертоносной стали, летевшей в них со стен Бхактры, и лишь редкие наконечники со звоном отскакивали от доспехов иных зверолюдей. Тяжелые камни и горящие чурбаки, выпущенные из баллист, взрыхляли почву, но не могли зацепить ни одного из демонов. Взрыв одного из алхимических снарядов, как показалось Каю, отбросил в сторону две жилистые мускулистые фигуры, но когда рассеялась гарь, на земле не осталось лежать ни одного неподвижного тела.

Рычащий вал сомкнулся кольцом у основания крепостных стен, и вниз полетели камни и бревна, заготовленные защитниками на случай штурма. Цепляясь кривыми когтями и оставляя выщерблены на старом камне, оокари ринулись вверх. На таком расстоянии лучники уже почти не промахивались, да и демоны больше не могли уклоняться так, как они делали это раньше. Первые тела чудовищ, пробитые сталью и сметенные тяжестью сброшенных грузов, полетели вниз, ломая себе хребты и кости, совсем как обычные смертные. Хриплый рык, несущийся со всех сторон, то и дело разбавлялся предсмертным визгом, и на какое-то мгновение в душе у Ойра вновь встрепенулась надежда.

Однако продлилось это чувство не долго. Оокари были слишком быстры, и крики из дальней "южной" башни, раздавшиеся всего через несколько секунд, подтвердили, что демоны уже прорвались. Лучник у крайней бойницы почти целиком высунулся наружу, выпуская стрелу прямо в оскаленную пасть приближающегося чудовища, и радостно успел отметить, как расширились звериные глаза захлебнувшегося кровью создания. В следующее мгновение короткий прямой клинок, испокон веков зовущийся жителями гор "клык оокари", пронзил человека, без труда пробив насквозь доспех из сплетенных полос дубленой кожи. Оттолкнув обмякшее тело, в башню через узкую щель с поражающей гибкостью протиснулась рослая тварь в тяжелом доспехе.

Командир гарнизона, чей обоюдоострый меч уже давно покинул ножны, встал на пути у демона, широким выпадом отбрасывая клинок противника в сторону, и открывая того для атаки с фланга, чем не замедлили воспользоваться юный Бенчи. Мощный колющий удар офицера пришелся в стык железных пластин, налегающих друг на друга, но к немалому удивлению юнь добрая имперская сталь лишь бессильно скрипнула, так и не сумев отыскать слабого места во вражеской броне. Хрипло рыкнув, оокари рванул левой лапой рукоять второго меча, торчащего из-за плеча чудовища, и наотмашь полоснул Бенчи по лицу. Отпихнув Ойра от себя с нечеловеческой силой, демон окончательно развернулся ко все еще стоявшему на ногах офицеру и, пользуясь тем, что в узком пространстве некому было ему помешать, вонзил парню в грудь оба "клыка". Клинок со звоном выпал из ладони Бенчи, но в последнее мгновение пошатнувшийся юнь вдруг резко сжал мертвой хваткой лапы оокари, не давая тому выдернуть свое оружие из ран офицера. Рыкнувший демон дернул с удвоенной силой, но, поняв всю бесполезность своих попыток и видя суровую решимость, застывшую в глазах умирающего человека, просто яростно вцепился своими кривыми клыками в бледное лицо бесстрашного юноши. В это мгновение меч Кая Ойра снес лобастую голову с плеч. Кровь у оокари оказалась темной, практически черной, и очень горячей. Тела человека и демона повалились одно на другое, уже навечно замирая в смертельных объятьях.

- Отходим! - приказал командир, уже слыша, как снаружи карабкаются по стенам башни новые порождения горных ночей.

Выскочив на галерею, Кай бросил быстрый взгляд во двор и лишь стиснул зубы от бессильной злости. Оокари уже сновали по всей территории крепости, добивая остатки сопротивления и дорезая раненых. Из выломанных дверей гарнизонного штаба с шумом вывалился один из демонов с почти начисто снесенной нижней челюстью и, харкая кровью, повалился на каменные плиты. Следом за тварью из дверного проема появился распорядитель Вэнг. На левом плече у чиновника зияла глубокая рана, ключица явна была раздроблена, а некогда синий каймон свисал кровавыми лохмами. Однако в правой руке Рёсю по-прежнему крепко сжимал цзун-хэ, а его сузившиеся глаза не видели сейчас перед собой ничего кроме противника, все еще пытавшегося подняться на задние лапы. Что случилось дальше, Кай так и не узнал. Два оокари, выскочившие на галерею, заставили Ойра и уцелевших солдат вновь вступить в бой.

Короткая схватка завершилась пугающе быстро. И лишь когда миновала невообразимо долгая секунда, командир павшей крепости осознал, что остался единственным, кто все еще стоит на ногах. Рядом замерли тела нескольких демонов, но сражение за Бхактру, оказавшееся самым коротким за всю немалую жизнь Ойра, уже завершилось. Обводя опустевшим взглядом панораму недавнего поля боя, Кай отчетливо почувствовал, кроме душившей его ярости, еще и тихую странную грусть. Нет, не так ему виделся конец своей службы. Смерть в битве или в собственной постели не страшили его, но поражение... Задача, возложенная на него Нефритовым престолом, оказалась не выполнена. Возможно, гонцы успеют донести тревожные вести до Фуо-сэн, но ни тайпэн Гкень, ни кто-либо иной даже не представляет себе, с чем именно им придется столкнуться, когда они двинутся к Бхактре. Вряд ли кто-то возложит вину за это на Кая Ойра, но ему было достаточно и собственных обвинений.

Силуэт существа на крыше надвратного укрепления привлек к себе внимание офицера своей неподвижностью. В сиянии фонарей, по-прежнему освещавших внутренний двор, Ойра разглядел старые массивные доспехи из потемневшего от времени металла и седые подпалины, украшавшие серую волчью голову. Словно почувствовав внимание к своей персоне, оокари повернулся в сторону человека и встретился с ним глазами. И к своему ужасу Кай осознал, что во взгляде чудовища нет ни злобы, ни презрения, ни насмешки. Зверочеловек смотрел на последнего защитника Бхактры с уважением, и было оно настолько искренним и неподдельным, что казалось просто невероятным.

Понимая, что терять ему уже нечего, старший офицер уничтоженного гарнизона вскинул окровавленный меч, указывая острием на чужого командующего, и оокари медленно и почтительно кивнул в ответ, бросив жест в сторону единственной площади Бхактры. Пока Ойра спускался вниз и шел через крепость, никто не посмел заступить ему дорогу. Демоны следили за ним со всех сторон, рассаживались в ожидании на галереях и крышах казарм, сновали вдоль стен, но не приближались и держали оружие в ножнах. Тяжелое хриплое дыхание множества нечеловеческих глоток окружало Кая, но он, как и прежде, не испытывал страха. За прошедшие годы офицер просто отвык бояться чего-то дольше, чем первые пару ударов сердца.

Переступив через тело Рёсю, Ойра остановился в десятке шагов от вождя оокари. Старый демон, казавшийся чуть более сухим и сгорбленным, чем его побратимы, вновь, как и прежде, с достоинством и уважением поклонился воину Империи. Кай согнул спину в ответном жесте. Большинство оокари предпочитали из оружия парные "клыки", но на поясе вожака висел длинный даксменский тесак, такой же темный, древний и причудливо изукрашенный, как и доспехи чудовища.

- Я прикажу моим фер"на"тот отпустить тебя, человече, - слова на языке горного народа, искаженные рычанием монстра, вырвались из пасти зверочеловека. - Если ты сумеешь одолеть меня в этом поединке.

- Не пойдет, - покачал головой Ойра, прекрасно овладевший речью даксменов за время службы. - Если я окажусь победителем, то пусть тогда со мною бьется тот, кто считается сильнейшим среди вас. А за ним следующий, и следующий, и следующий...

Губы человека исказила усмешка, а оокари, закинув морду, издал протяжный вой, после чего громко зарычал, оборачиваясь по кругу и указывая лапой на Кая. Едва он закончил, и к небесам взметнулся многоголосый хор демонических завываний. Теперь на Кая Ойра смотрела с уважением уже каждая пара звериных глаз.

- Ты истинный фер"на"тот, - рыкнул вожак, обращаясь вновь к человеку. - Я с гордостью буду вспоминать нашу встречу.

- К делу, - бросил в ответ офицер, поднимая свой меч и принимая защитную стойку.

То, что он проиграл, Ойра сумел понять уже в тот момент, когда их клинки скрестились в первый и последний раз. Назвать скорость, с которой двигался оокари, очень быстрой, значит, не сказать и десятой доли правды. Безупречные движения старого демона были запредельны для человеческого тела в самой своей основе, а те опыт и практика, что ощущались в грации монстра, были накоплены не за одно столетие. На развороте лезвие тесака ударило Ойра в шею, разрывая кольца байданы и уходя глубоко внутрь.

Упав на холодные плиты, Кай сделал судорожный вдох через пробитое горло. Последнее, что он видел в своей жизни, было звездное небо и волчья голова с седыми подпалинами, склонившаяся над ним. Длинные пальцы с кривыми когтями бережно коснулись лица человека и аккуратно закрыли остекленевшие глаза Синего Мечника Кая Ойра.