Те, кого нет

Глава 6

Дверь распахнулась едва она нажала кнопку звонка. Мама уставилась на неё такими глазами, что Лика испугалась, что она сейчас упадёт в обморок.

– Всё хорошо! – Лика вытянула руку открытой ладонью. – Со мной всё в порядке. Полном порядке. Меня не убили, не ограбили, и даже не изнасиловали.

– Ты так говоришь, будто жалеешь об этом, – мама всё же справилась с подступающими слезами, и теперь их место быстро сменило раздражение. – Ты хоть представляешь, что мы пережили с отцом? Мы всю ночь, как два дурака, обзванивали твоих друзей и больницы. У тебя совсем нет совести…

– Я потеряла телефон, мам. И была в таком месте, откуда не позвонить. Извини, но мне срочно нужно в ванну и потом мы поговорим. Хорошо?

– Нет, мы поговорим сейчас!

– Отстань от неё, – это вышел папа. Вид у него тоже был измученный. – Видишь, она еле на ногах стоит. Я пойду, чайник поставлю.

– Конечно! Ты хороший – я плохая! – мама всхлипнула. – Ты её защищаешь, а я вечно ругаю. Я злыдня. А ты у нас ангел с крыльями. Только я-то знаю, какой ты. Думаешь, я ничего не вижу? Думаешь, я не понимаю, где ты пропадаешь по…

– Меня похитили, – быстро сказал Лика, видя, что ссора принимает опасный оборот. – Представьте. Меня и ещё одну девушку. Они хотели её на органы почикать. Меня, наверное, тоже. Мы сбежали.

– Что? Костя, что она говорит?

– Что её хотели на органы почикать, – деревянным голосом сказал папа и прижал маму к себе.

– Надо же в полицию заявить!

– Вот такие вы мне больше нравитесь, – одобрила Лика. – Чем кричать друг на друга, лучше обнимайтесь. Не пугайтесь. Я пошутила. Мы просто с одной девочкой поехали к ней на дачу и опоздали на последнюю электричку. А сотовая связь там совсем никакая. Да, и телефон я потеряла, это реально катастрофа, я понимаю. Простите. Вы оба трудитесь, а я не ценю ваших усилий и веду себя безответственно. Я исправлюсь, честное-пречестное…

Пока родители стояли, вытаращившись на неё во все глаза, Лика быстро скрылась в ванной. Ну вот, она вроде и правду сказала, и соврала немного. Лишь бы они помирились. Потому что, если Лике тоже придётся бежать, куда глаза глядят, лучше, если папа и мама будут вместе. Она тяжко вздохнула и принялась стаскивать грязную одежду. Глаза уже давно чесались, и она вытащила линзы. Посмотрела на себя в зеркало. Линзы она носила с десяти лет и привыкла к ним, как к необходимости, и особого дискомфорта не чувствовала. Правда, никогда ещё не носила их так долго, как вчера. Она промыла глаза водой. Этот ужасный Вернон что-то хотел сделать с её глазами. Но линзы ему помешали. Он светил в них фонариком. Лика немного подумала и открыла тумбочку, где хранилась всякая хозяйственная всячина, порылась и вытащила небольшой галогеновый фонарик.

Что ж, посмотрим, невесело пошутила она про себя и посветила в левый глаз. Ничего не увидела, потому что глаз не хотел оставаться открытым, а всё норовил зажмуриться и пустить слезу. Она промучилась минут пять, прежде чем увидела и поняла, что интересовало Вернона. Когда луч света падал на радужку под определённым углом, она начинала светиться невообразимым серебряным светом. Словно это был не глаз, а тигель, в котором плавился жидкий металл. Серебро внутри не стояло на месте, оно жило, переливалось, всплывало из глубин и снова утопало в них.

– Ой, мама, – прошептала Лика и выключила фонарик.

Из зеркала на неё смотрели самые обычные глаза. Глаза как глаза. Светло-серые. Ничего особенного. Они присела на край ванны и потёрла лоб. Вот, значит, как. А ведь она даже не задумалась, когда перевоплощалась в Настю, что и глаза у неё тоже поменялись: стали голубыми. И Марго ведь тоже в образе роковой красавицы имела синие глаза. Вот почему и внешность у них такая невзрачная – чтобы легко меняться. Правда, это всё только её предположения. Но ведь Дэн не был таким, как она. Смуглый, темноволосый, высокий. И глаза у него были… Лика нахмурилась, вспоминая, да, карие. Именно что были. Он погиб, спасая им жизнь. Ей. Почему? Рита явно не слишком его интересовала. Он даже был готов оставить её на растерзание этим серым костюмам. Что не говорит в его пользу. И всё же он их спас.

Оставив одни вопросы. Лика залезла в душ и когда вышла, поняла, что не хочет ни есть, ни пить, а только спать, спать и спать.

И, тем не менее, как только она улеглась на диван и накрылась пледом, в голову всякие разные мысли. То ей вспоминался взрыв, то виделся Пит в сером балахоне со скальпелем в руках, то Вернон с фонариком, нацеленным прямо в глаз. Лика подскочила. Кто-то когда-то уже светил ей в глаза фонариком. Забытое воспоминание всплывало из глубин памяти.

Лика вскочила и вышла из комнаты. Мама сидела за ноутбуком.

– Ты не на работе? – Лика удивилась.

– Ты что, выспалась?

– Мам, что-то случилось? Ты уже какой день не идёшь на работу, – Лика села рядом. – Мама, я уже большая, мне можно рассказать многое. И, кстати, откуда дети берутся, я в курсе.

Мама улыбнулась. Потом вздохнула. Потёрла виски.

– Знаешь, кажется, меня уволили. Ну, пока в отпуск отправили под предлогом, что нет работы, но мне кажется, что после него скажут, что всё.

– Всего-то? – радостно воскликнула Лика. – Я-то думала…

– Это не «всего-то», это, между прочим, минус моя зарплата в нашем семейном бюджете.

– Мам, я тоже могу работать, мне скоро семнадцать. В Макдаке, например.

– Тебе надо в институт поступать, а не в Макдаке работать. И потом у нас, слава богу, папа пока ещё работает.

– Ну, а если и его уволят?

– Кто же его уволит, он сам кого хочешь уволит, – мама вздохнула.

– Слушай, а пусть он тебя к себе на работу возьмёт? Ты же ему всё равно статьи редактируешь и помогаешь со сбором материалов. Будешь делать то же самое, только за зарплату.

Мама улыбнулась и покачала головой. Лика знала, что когда-то так и было: мама и папа работали вместе, потом, когда поженились, мама уволилась, чтобы не «плодить семейственность». Тогда папа ещё не был ведущим специалистом в этом своём химико-технологическом институте. Мама перешла в научный журнал редактором. Видимо, дела в журнале шли не очень хорошо.

– Мам, а почему мне линзы прописали? Я совсем что-то не помню. Вижу я хорошо и без линз. Я проверяла.

Мама удивлённо подняла брови.

– Как это не помнишь? Тебе десять лет было, как раз после твоего дня рождения ты стала жаловаться, что у тебя глаза болят. Мы пошли к окулисту, тот посмотрел и велел срочно идти к какому-то специалисту. Дал направление. Мы и поехали.

– Это я как раз помню. Я про сами линзы хотела уточнить. Кто их прописал?

Мама потёрла лоб. Нахмурилась.

– Странно, про то, как и сколько носить линзы, я помню, а вот про то, кто и как…

– А я смутно помню, что мы долго ехали и даже навигатор не знал, где такой адрес. Там какой-то район – много зелени, домики вроде дач…

– Точно! – мама радостно закивала. – Вспомнила. Ох, и намучилась я с этим адресом. Но всё же нашла его. Профессор, или кто он там, нас принял. Посмотрел тебя и сказал, что это какая-то аномалия и что если не лечить, то может развиться астигматизм или даже слепота. Я, конечно, напугалась страшно. Но он сказал, что всё поправимо, надо только носить специальные линзы. И выдал целую коробку, сто штук. Бесплатно причём. Сказал, менять каждые полгода и на улицу без них не выходить. Неужели ты не помнишь? Ты же уже большая была.

– Он светил в глаза фонариком?

– Да. Именно. А говоришь, не помнишь. А что?

– Ну, так, на всякий случай. Вдруг линзы кончатся. Или ещё что.

– У тебя заболели глаза? – встревожилась мама. Лика сделала неопределённый жест рукой. – Подожди. Наверное, на коробке с линзами написано.

Мама полезла в шкаф и достала картонную коробку. В ней лежало много упаковок с линзами. Никаких надписей, к разочарованию Лики, на ней не было.

– А адрес ты помнишь?

Мама развела руками.

– Помню, что профессор вёл приём на дому. То ли Каменный, то ли Крестовский остров. Здание старое такое, ещё, кажется, дореволюционной постройки. Я даже решила, что окулист в поликлинике что-то напутал. Но нет, там табличка возле дверей была, профессор такой-то.

Странно, очень странно. Лика крепко задумалась. Зачем странный доктор прописал ей линзы, которые спасли её от серых живодёров? Значит, доктор на её стороне? Значит, он сможет дать ответы на её вопросы? Или не надо ничего делать, не надо ничего искать? Пусть всё останется как раньше. Возможно, её и не будут искать или не смогут найти, если, конечно, ищут. Может, всё же лечь спать и постараться забыть всё, что случилось? Лика зевнула. Десять утра. Ноутбук подал сигнал о новом письме. Лика открыла почтовик. Такого адресата она не знала. Снова спам какой-то? Нет. Сердце её замерло. От Дэна? Не может быть!

«Привет, Анжелика. Если читаешь это, значит, со мной что-то случилось. Скорей всего, у тебя сейчас куча вопросов. Но погоди искать ответы. Торопливость иногда приводит к беде. Я пишу это письмо, ещё не будучи знаком с тобой лично. Наверное, у нас с тобой будут встречи и разговоры, и, может быть, я тебе даже уже что-то рассказал. Но будем исходить из того, что ты ничего не знаешь. Поэтому я начну с самого начала.

Вопрос первый: кто ты? Ответ: ты человек. Вот всё, что тебе нужно знать. Некоторые, узнав свою истинную природу, начинают сомневаться в своей человеческой сущности. Считают себе уродами или мутантами. Скажу так, в принципе, да – ты мутант. Но в хорошем смысле этого слова. Просто человек. Человек с необычными свойствами. Тебя же не удивляют люди с красивым голосом или ещё какими-то талантами? Просто таких, как ты, мало на земле. И есть те, кому очень хочется, чтобы не осталось совсем. Но есть и те, кто защищает вас. Я один из них. И буду защищать тебя до тех пор, пока ты не сделаешь свой выбор. Это как раз вопрос второй: что тебе делать? Ответ: ты должна сделать выбор. Дать своему дару развиться или забыть о нём навсегда. Да, у тебя есть такая возможность. Некоторые из таких, как ты, или забывают о своём даре, или даже не подозревают о его наличии. Некоторые узнают о нём слишком поздно. Некоторые, узнав, совершают глупости. Короче, тут решаешь ты и только ты. Вопрос третий: кто поможет, если меня больше нет? Ответ: если ты попала в сложную ситуацию, если тебе грозит опасность, поезжай на станцию «Адмиралтейская». На платформе в сторону Комендантского проспекта, там, где останавливается первый вагон, есть дверь. Запомни, твой личный код 77719798. Выучи его наизусть, прямо сейчас. Зазубри как дату рождения или телефон. Потому что через минуту после прочтения это письмо удалится».

– Ой, нет-нет-нет! – запаниковала Лика, видя, как строчки начинают исчезать на глазах. Она даже скриншот не успела сделать. Код! Лика зажмурилась. Какой же код? Три семёрки, потом дата её рождения – 19, потом 798. Она несколько раза повторила набор цифр. Вроде запомнила. Может, записать? Её рука схватила ручку и тут же бросила. Нет, нельзя. Если бы можно было, Дэн так бы и сказал. Странно, она почти не знала этого парня, но одно то, что он вот так пошёл на смерть ради неё, внушало ей высочайшее доверие.

Лика восстановила в памяти письмо. Дэн сказал, что у неё есть шанс забыть обо всём. Сделать вид, что ничего не было. Как тогда, шесть лет назад. Она же постаралась забыть про фею Блум и её глаза на своём лице? Если она так поступит, ей не страшны будут серые охотники. Те двое погибли, а другие не найдут её, если она будет осторожна и продолжит носить защитные линзы.

Лика снова легла на диван и закрыла глаза. У неё есть планы. Она не должна от них отступать. Или должна? Почему-то светлое будущее, давно и любовно нарисованное воображением, вдруг стало скучным и пресным, как вчерашний лаваш. Она могла бы делать что-то невообразимое, прекрасное или даже опасное. Ей вспомнился необычайный восторг, когда она изображала Настю. Чувство всемогущества и эйфории. Конечно, это навлекло на неё неприятности и ссору с лучшей подругой, которая оказалась вовсе и не подругой. Так ведь, значит, она всё сделала правильно? Ведь без этого она так и не узнала бы истинного лица Насти. Неужели её догадка, что, перевоплощаясь в человека, она как бы считывает его мысли, истинна? Может, конечно, не мысли, но эмоции, чувства, точно. Надо бы провести эксперимент. И тут Лика всё же уснула, сжимая в руках часы Дэна.

Разбудил её звонок в дверь. Лика потянулась и перевернулась на другой бок. Она проспала всего два часа и не отказалась бы поваляться ещё. В дверь стукнули.

– Тут к тебе Настя пришла, – дверь скрипнула, пропуская гостью.

Лика махом села на кровати. Настя стояла на пороге, неуверенно улыбаясь. Потом, прислушавшись к удаляющимся шагам, дёрнула дверь на себя – закрыла.

– Ты на звонки не отвечаешь и на эсэмэски тоже. В сеть не выходишь уже сутки. Родители твои вчера звонили, искали тебя. С тобой всё в порядке? – Настя прошла и села в кресло, закинув ногу на ногу.

Лика помотала головой, силясь стряхнуть сонливость.

– Не всё со мной в порядке, – буркнула она. – Ты чего пришла? Или это тебя мама прислала, чтобы хорошая девочка Лика тебе с учёбой помогала и дальше?

– Лик, ну прости… – Настя умильно вытянула губы. – Ну, ты же знаешь, что я иногда бываю несдержанна. Я просто сильно испугалась и поэтому…

– Да не оправдывайся, Насть, мне по барабану. Ну, дружили, теперь раздружились. Это жизнь. Одежду свою забери, а то скажешь, что я тебе платье зажала.

– Ой, Лик, ты, когда злишься, такая нудная. Да мы с тобой миллион раз уже ссорились и мирились потом. Я, вообще-то, пришла спасибо сказать. За ЕГЭ. Мама бы такой хай подняла, если б узнала про кастинг.

– Не за что, – Лика по-прежнему не была намерена прощать Насте те слова. – И как кастинг? Скоро твоё лицо появится на билбордах города?

– Ой, ты не поверишь, – Настя засияла глазами, не заметив сарказма в её голосе. – У меня завтра первый день съёмок. Круто?

– Что, и учить не будут ничему, сразу сниматься?

– Сказали, что у меня данные и что всему научат в процессе. Прикинь, а?

– Поздравляю, – Лика посмотрела на часы – стрелка ползла к половине первого. Она планировала сегодня ещё кое-что сделать. – Вон платье и туфли, забирай. И паспорт не забудь.

– Лика, ну прости ты меня! – Настя пересела к ней на диван. – Ну, давай уже мириться? Ну как я без тебя? Мы же с тобой столько лет вместе. Неужели из-за какой-то ерунды забудем все наши годы?

– То есть то, что ты меня еле-еле терпела все эти годы и дружила только потому, что мама тебе велела, это ерунда? Хорошая ерунда. Если бы я о тебе такое сказала?

– Ну, я же так не думаю, на самом деле. Я от злости ляпнула.

– А мне показалось, что ты впервые сказала правду.

Настя горестно вздохнула и покачала головой.

– Лика, я тебе клянусь, что так не думаю. Честно. Чтоб мне всю жизнь в одном и том же ходить! – Настя надула щёки и стукнула по ним ладошками. Раздался громкий пукающий звук.

Лика невольно улыбнулась. Этот их ещё с детского сада условный знак внезапно умилил её. Может, Настя действительно сказала всё в сердцах?

– Ты такую клятву не сдержишь. Тебе не по силам.

Настя широко улыбнулась, поняв, что почти прощена.

– Может, пойдём погуляем? В кафе посидим, расскажешь, как всё прошло. И где пропадала вчера весь день…

– Нет, сегодня не могу. У меня дел много. Давай завтра или потом как-нибудь.

– Но ведь это только на часик или чуть больше… – Настя обиженно надула губы.

– Нет, не получится, – Лика встала и демонстративно открыла дверь. – Мне правда некогда. Иди, давай.

Настя поднялась с таким видом, словно у Лики внезапно выросли рога и хвост.

– Ну, может, всё-таки?..

– Настя! Мне некогда! – Лика повысила голос. – Завтра поговорим.

Настя выкатила глаза и вышла, не забыв прихватить платье и туфли. Лика сама не поняла, что на неё нашло. Она никогда не обращалась так с людьми. Тем более с Настей. Это Настя иногда могла разговаривать с Ликой, повышая голос, а чаще всего чуть снисходительно. Лика же всегда была спокойна и рассудительна. Но сейчас Лика вдруг поняла, что может вот так прикрикнуть на подругу и что ей это нравится. Нравится не притворяться, что вся такая милая и вежливая. И это было волнующее открытие. И сон как рукой сняло. Взгляд её упал на часы, которые лежали рядом с подушкой. Если честно она толком и не разглядывала их ещё. По краю циферблата шёл широкий ободок, на самом циферблате имелось несколько стрелок. Одни традиционные: минутная и секундная и чуть ниже ещё одна. Она надела их на левую руку. «Я разгадаю эту загадку, Дэн».

Мама в гостиной всё так же сидела за ноутбуком, правила статью.

– А фамилию профессора помнишь? – спросила Лика. Мама не помнила. – А адрес? Ты же туда ехала, искала, как можно забыть? – пытала она её.

– Ой, да не помню, будто амнезия какая, – мама хмурилась, силилась восстановить забытое. – Вот крутится в голове, крутится, а всё будто в тумане, ускользает. Мы проехали Каменноостровский проспект и где-то свернули, и там я заблудилась, но у меня был телефон, я позвонила и мне подсказали. Там так путано всё. А ты что, собираешься туда поехать? Я тебя одну не пущу. Тем более, пока у тебя нет телефона. Ещё одного твоего исчезновения я не переживу. Понятно?

– Да нет же. Конечно, только с тобой. Кстати, а телефона его у тебя не осталось? Ну, этого профессора?

Мама задумалась.

– Точно! В записной книжке. В старой. Если я её не выбросила. Пойду поищу.

Мама открыла ящик и вскоре вытащила на свет потрёпанный блокнот, с вылетающими страницами. Долго листала, щурилась, не в силах порой разобрать полустёртые строчки.

– Вот! Смотри, сохранился.

На страничке в клеточку убористым маминым почерком значилось «Проф. Стропалецкий А.Ф. Кам.остр. Бок.ал.8\3» и телефон с городским номером.

– Ну что, позвонить? – мама набрала цифры на дисплее.

«Номер, который вы набираете, не существует», – сказал в трубку механический голос.

Лика и мама разочарованно посмотрели друг на друга.

– Может, он просто отказался от городского номера? – предположила мама. – Сейчас редко кто пользуется стационарным телефоном.

– Ага, – Лика списала на листок данные из записной книжки и ушла к себе.

Включила компьютер и открыла Гугл-карты. Кам.остр. – это, скорей всего Каменный остров. Бок.ал – Боковая аллея. А вот дома номер 8\3 на карте не было. И вообще на карте дома с таким номером не существовало. Лика в досаде начала искать сведения о доме в поисковике. Нет. Да что ж такое! Надо ехать на этот остров и облазить его вдоль и поперёк. Может быть, удастся расспросить местных жителей.

Лика подпёрла щёку рукой и машинально нажала на вход в соцсеть. Ой, сколько сообщений. От одной Насти пять штук. Вот стоит пропасть на сутки, и сразу ты всем нужен. И Матвей Ветров тоже что-то написал. Лика открыла сообщение.

«Привет, Лик. Я же тебе говорил, что буду в Питере. Так вот – я уже тут. К сожалению, у меня нет твоего телефона. Но я завтра буду на соревнованиях по джиу-джитсу. Приходи, если хочешь. Посмотришь, как я бьюсь за титул чемпиона. Начало в 14 часов. Школа высшего спортивного мастерства на Каменноостровском проспекте, дом 68. Приходи. Ты мне ещё киношку должна».

Чуть позже Матвей прислал ещё одно сообщение.

«Эй, про киношку я пошутил. Не думай, что я такой уж настырный. Просто буду рад тебя видеть».

Лика обрадовалась. Они с Матвеем учились в разных школах. Родители отправили его в гимназию с углублённым изучением иностранных языков. Так что встречались они изредка после школы, ходили гулять по парку и разговаривали о всяком разном. В основном о фильмах, которые любила Лика, или о книгах, которые любил Матвей. Но после того как Ветровы переехали в Москву, общение свелось к редкой переписке в интернете. Она открыла Гугл-карты посмотреть адрес. И даже подскочила на стуле. Это же на Каменном острове. Прямо как специально. Это точно знак, что ей надо попробовать найти дом профессора Стропалецкого.

– Мам, там Матвей Ветров приехал. Я пойду с ним встречусь.

Лика побежала одеваться, было почти два часа, пока она доедет, будет уже все три.

– Я тебя никуда не пущу без телефона! Мало мне вчерашнего? Смерти моей хочешь?

Лика показала свой старый телефон.

– Я по дороге зайду в салон сотовой связи, восстановлю сим-карту и сразу тебе позвоню. Всё. Побежала.