Тебе меня не сломить

Глава 16

Саша быстро преодолел расстояние до своей машины, припаркованной недалеко от входа в Управление, и, прыгнув в салон, громко хлопнул дверью. Мужики уже ждали в отделе, прикупив выпивки и закуски, чтобы начать «обмывать» его награду, совершенно не задумываясь о том, что она фиктивная. Главное, занесена в личное дело к другим заслугам и, скорее всего, послужит ступенькой к внеочередному званию. А вечером по плану был стриптиз-клуб с хорошенькими и легкодоступными девицами, с которыми они развлекались уже не раз. В данный момент его это совершенно не волновало. Отъезжая от Управления, он мазнул взглядом по окнам пятого этажа – где-то там осталась она. Недоступная, принадлежавшая ему всего лишь раз.

Эта девчонка по-прежнему притягивала его словно магнитом. Он просто не смог упустить возможности подойти к ней, хотя и сам не знал, для чего. И был даже несколько ошарашен, увидев ее такой – растерянной и испуганной. Тогда, в кабинете, когда они были совершенно одни, и ничто не могло ей помочь, она все равно сопротивлялась, отталкивала его руки, царапала по лицу, а сейчас лишь вжималась в стену и прятала глаза, хотя вокруг было полно народу, и стоило ей закричать…

Как она побледнела от его шутки. Неужели, он угадал, и она, вправду, «залетела»? Интересно, от кого? От него или «лошары» своего? А впрочем, какая разница? Ему-то теперь точно с ней не светит, вон как шарахается от него. А жаль! Нравится она ему, очень нравится, не отпускает. Только снова брать ее силой уже не хочется.

Интересно, они еще вместе с тем парнем? Вряд ли она рассказала ему о том, что произошло между ними. Наверняка тот и не догадывается, что его девушка принадлежала другому, пусть, всего какой-то миг. Дальше искать с ней встреч нет смысла. Пора уже поставить точку в этой истории. Выход есть всегда. Так она сказала? И, если, правда, беременна, либо замуж за своего «лошару» выйдет, либо аборт сделает. Ничего нерешимого не существует.

***

– Привет, мамуль! Ну как вы тут? – Воронов вихрем ворвался в квартиру и поставил на тумбу в прихожей большую коробку с тортом, перевязанным праздничной ленточкой. Один из самых дорогих, который так любила Вика. Для них ничего не жалко.

– Нормально, Сашенька. Случилось что-нибудь? – растерянно пробормотала мама, застыв в дверях. – Ты бы позвонил, сказал, что заедешь. Я приготовила бы ужин.

– Случилось! Майор полиции Александр Павлович Воронов был представлен к государственной награде, – он кивнул на небрежно прицепленную к рубашке медаль и широко улыбнулся. – Вот тортик вам привез. Вика где?

– В комнате. Сашенька, я уже надоела тебе с этими своими предчувствиями, но… – женщина запнулась, виновато взглянув на сына. – Она совсем другая стала. Что-то с ней происходит.

– Мам, ну она же подросток. Первая любовь, может, – торопливо отмахнулся Воронов. В машине ждали опера, а в стриптиз-клубе уже заказан столик возле самой сцены, и вот-вот начнется шоу. – Чуть не забыл, – он достал из кармана пачку купюр, перетянутых канцелярской резинкой. – Завтра же у нее праздник в школе. Пусть не жалеет денег на парикмахерскую или на дом мастера вызовет, – и, положив пачку на стол, быстрым шагом направился к комнате девушки, дернул ручку.

Вика лежала на кровати, заложив руки под голову, и бездумно пялилась в потолок, в ушах были наушники. Заметив какое-то движение, она повернула голову. Мазнув взглядом по брату, потянулась к телефону, лежащему на одеяле, выключила музыку.

– Привет, малыш, ты чего такая кислая? – Саша присел рядом и дотронулся пальцем до кончика носа девушки. – Твоему брату сегодня медаль вручили за боевые заслуги!

– Поздравляю, – слабо улыбнувшись, произнесла Вика и опустила глаза.

– Эй, что с настроением? – задорно воскликнул он. – Десятый класс позади! Впереди каникулы! Завтра повеселитесь на празднике, все готово? Платье прикупила?

– Да, все готово, – тихо ответила Вика, не поднимая на него глаз.

– Ну тогда в чем дело? – поинтересовался парень, приподняв ее лицо за подбородок и заглядывая в глаза, слегка покрасневшие и припухшие. Точно, первая любовь нагрянула. Надо будет потом разузнать про этого счастливчика. Ей сейчас не о чувствах, а об учебе думать надо, впереди выпускной год, подготовительные курсы, вступительные в институт. Любовь может и немного подождать. – Кто он?

Девушка невольно вздрогнула, взглянув на брата с нескрываемым испугом.

– О чем ты? – снова отводя взгляд, тихо проговорила она.

– Викуль, я понимаю, что возраст такой… лето… гормоны, – вздохнув, серьезно сказал Саша. – Но голову терять не нужно. Впереди еще вся жизнь, и для начала все-таки надо подумать об образовании.

– Саша! – девушка покраснела и отвернулась.

– Ты решила, куда хочешь поехать отдохнуть? Может, в Хорватию на месяцок махнете? Говорят, там сейчас хорошо – не слишком жарко для мамы, но вполне нормально, чтобы прилично загореть. У меня знакомая в турагенстве, могу хоть сейчас позвонить, заказать вам билеты, а? Съездите, развеетесь, – он тронул сестру за плечо, разворачивая к себе, улыбнулся, желая приободрить.

– Хорошо, – ответила Вика, возвращая ему слабую улыбку в ответ. – Спасибо, Саш.

– Ну, все, Викуль, я побежал, – поцеловав ее в нос, парень поднялся. – Я там тортик вам привез, твой любимый, беги лопать.

В дверях появилась мама.

– Сашенька, может, посидишь с нами, чайку попьем? – вытирая руки о полотенце, спросила она.

– Не могу, мам, бежать надо, ребята в машине ждут, – направляясь к двери и целуя ее на ходу, поспешно проговорил парень. – Надо же медаль обмыть, – и на секунду обернулся на сестру.

Она по-прежнему сидела на кровати, тихая и грустная, совершенно не такая как обычно. Что-то ему не понравилось в ее взгляде, однако он не мог сказать что. Наверное, действительно, влюбилась и, видимо, безответно. Ну, ничего, после поездки на отдых все забудется. Первая любовь, усмехнулся он. Любовь – это все детские глупости, во взрослой жизни им нет места. А Вика еще совсем ребенок, и пусть подольше останется ею.

***

Саша сел на край широкой кровати и сделал глоток из наполовину опустевшей бутылки, которую прихватил из бара, с удовольствием взглянул на девушку, медленно приближающуюся к нему. Из всех стриптизерш, танцующих в этот вечер, сразу понравилась именно она. Невысокая, миниатюрная, с тонкой талией и копной пепельно-русых волос. Так похожая на нее, но совершенно другая. Красивая заводная кукла без эмоций, фантазия и доступность которой определялась лишь суммой.

Остановившись напротив, девушка улыбнулась и поддела бретельки на коротеньком платье. Заструившись по фигурке, оно плавно сползло на пол, оставив ее в черном кружевном белье, чулках и туфлях на высокой шпильке. Сделав шаг к Саше, девушка подошла совсем близко и нежно провела пальчиками по его волосам. Спустив руки к нему на грудь, стала расстегивать рубашку, медленно, пуговицу за пуговицей. От этих легких прикосновений по его телу пробежала приятная дрожь. Он сделал еще несколько глотков обжигающего напитка в надежде, что алкоголь хоть на какое-то время отключит его сознание и позволит полностью расслабиться.

Ее стройное тело извивалось в красивых, соблазнительных движениях, так же, как и полчаса назад на сцене. Девушка провела пальцем по его губам, пахнувшим сигаретами и алкоголем, и, расстегнув замочек бюстгальтера, отбросила его в сторону. Саша тут же властно накрыл ее грудь ладонями, сжимая и теребя пальцами затвердевшие соски.

– Какая ты красивая, – прошептал он, пьяным взглядом обводя ее тело.

– И вся твоя, – улыбнулась она, спускаясь ниже и ловко расстегивая ремень на его джинсах.

– Да… Я могу сделать с тобой все, что захочу, – судорожно выдохнул Воронов, ощутив прикосновение ее пальцев к своему напряженному органу.

– Все, что хочешь, – эхом повторила девушка, толкая его на постель и усаживаясь сверху.

Еще бы, за такие-то деньги. А вот без купюр и на пушечный выстрел не подошла бы, наверное. Сегодня – он, завтра – кто-то другой, кто сможет оплатить ее приват-услуги. Сколько губ целовало ее тело? Сколько рук ласкало самые откровенные его части? А сколько тел целовали ее губы? Никогда раньше его не волновали такие детали, но сейчас… Его руки еще помнили совсем другое тело, совсем другие губы. И он совершенно некстати подумал о том, что при одной мысли о той девчонке из Управы, все тело напрягается и становится мучительно тесно в штанах, в отличие от этой красотки, которая не вызывает таких бурных эмоций, несмотря на то, что и так, и эдак демонстрирует ему свои прелести.

К черту эти дурацкие мысли! Воронов провел пальцами по волосам девушки, а затем с силой ее притянул. Перевернув на спину, подмял под себя, с каким-то остервенением принялся целовать нежное тело, покусывая шею, сжимая в ладонях грудь, спускаясь рукой все ниже по животу к внутренней поверхности бедер, удовлетворенно отмечая, как с губ девушки срывается стон. Не в силах больше сдерживаться, отодвинул в сторону легкую ткань ее нижнего белья и, резко подтянув к себе, проник внутрь, ощутив, как ее коготки вонзаются в плечи. Стал двигаться быстрее, резче, глубже, и девушка выгибалась навстречу, обхватывая его спину ногами…

Саша открыл глаза и не сразу понял, где находится. Он лежал на широкой кровати, застеленной белоснежным постельным бельем, по краям которой стояли одинаковые тумбочки. Окно было неплотно задернуто бархатными шторами бордового оттенка. Гостиничный номер? Сильная головная боль, разливающаяся в висках и затылке, говорила о большом количестве выпитого накануне алкоголя. Медленно повернув голову, он увидел рядом лежащую обнаженную девушку, прикрытую по пояс легким одеялом. Сейчас, при дневном свете она уже не казалась маняще красивой.

Сев на постели, Саша потер виски. События прошлого вечера возвращались к нему постепенно, отрывками. Да, девушка вчера потрудилась на славу. Честно отработала немаленькую сумму, выполнив всю программу «максимум». И если вчера Саша был ею всецело доволен и удовлетворен, то сейчас в его душе заворочалось глухое недовольство тем, что это не Юля дарила ему свои нежные ласки, и не ее тело вчера трепетало под его горячими и сильными руками. Стараясь действовать как можно тише, Воронов встал с кровати и принялся подбирать разметанные по полу вещи. Наспех одевшись, он достал кошелек, отсчитав купюры, бросил их на тумбочку и покинул номер.

***

На следующее утро был сделан еще один тест и еще три к утру понедельника. Каждый раз она смотрела на него с надеждой, что предыдущий был ошибочный, и повторяла про себя, не зная, к кому обращаясь: «Нет…Нет…Ну, пожалуйста!» Но, увы, на каждом из них в первую же секунду проявлялась вторая полоска, четкая и яркая, не оставляющая никаких сомнений. Юля чувствовала, что ее захватывает и оглушает волна паники, а в голове крутится только один вопрос: «Что делать?».

В том, что это ребенок Воронова, она даже не сомневалась. Со всеми этими разборками и бесконечными выяснениями отношений у них с Максом за последний месяц ничего не было. Юля горько усмехнулась, хорошо, хоть знает, от кого. Иначе, она бы, наверное, сошла с ума, размышляя, чей ребенок.

Ребенок?! Какой ребенок? Нет!… Пока это еще не ребенок, это просто задержка, это просто тест с двумя полосками. Это просто тошнота и недомогание. Ну, бывает же, тест ошибается! Это просто стресс, вызванный переживанием от случившегося три недели назад.

Все равно до конца не верилось, не хотелось. И лишь периодически накатывающие приступы тошноты и легкого головокружения говорили сами за себя, словно тот, кто находился внутри, настойчиво давал ей понять: «Я есть». Пора признаваться самой себе – она беременна! Беременна от человека, которого ненавидит и боится, и с которым не хочет и никогда не хотела иметь ничего общего. Дальше тянуть нельзя, само ничего не рассосется, и единственный выход, который она видела перед собой в данной ситуации – аборт. Такое страшное слово, выворачивающее душу наизнанку своей жестокостью и необратимостью. Разве могла она предположить, что ей придется применить его к себе?!

Да, не так Юля представляла себе этот день. Это событие должно было стать одним из самых важных в жизни, одним из самых значимых. И день, когда она поняла, что носит в себе ребенка от любимого и любящего мужчины, стал бы самым радостным в ее жизни. Только не сейчас…

Пожилая тетенька в регистратуре долго вбивала в компьютер ее данные для заведения карты и выписывала квитанцию на оплату консультации, ведь московского полиса у Юли не было. Еще около двух часов девушка просидела возле кабинета, где также ожидали своей очереди «беременяшки» и все как на подбор с уже приличными пузиками. Перебивая друг друга, они делились впечатлениями о беременности, советовались о выборе роддома, первых покупках для малыша, и с любовью наглаживали свои кругленькие животики.

Юля сидела чуть поодаль, уставившись в одну точку перед собой, мечтая провалиться сквозь землю, лишь бы их не слышать. И даже взгляда не опускала на свой, пока еще плоский, живот и дотрагиваться до него не решалась. Господи, как же она далека от всего этого! Когда-то, в самом начале их отношений с Максом, она часто представляла себе в мечтах их будущее, неизменный атрибут которого обязательно дети – мальчик и девочка с его глазами, его улыбкой. Если бы этот ребенок был от него, все было бы совсем иначе.

– Пять-шесть недель, – выдала свой вердикт гинекологша, с грохотом бросив использованные инструменты для осмотра в раковину.

Юля медленно сползла с кресла и стала одеваться. От очередного грубого внедрения все внутри напряглось и заныло, и снова вспомнились те первые дни «после», когда эта ноющая саднящая боль никак не хотела оставлять ее тело. Натянув нижнее белье и джинсы, девушка сунула ноги в мокасины и присела на стул возле стола.

Врачиха что-то строчила на сложенном вдвое листе.

– Можешь Элевит купить, можешь Витрум, второй намного дешевле, а по составу такой же, – не поднимая головы, бросила она.

– Зачем? – помолчав, ошеломленно переспросила Юля, как завороженная следя за тем, как ручка бегает по бумаге, оставляя на ней размашистые каракули.

– В смысле, зачем?! Витамины, – грубо ответила врачиха.

Витамины?! Какие, к черту, витамины?! На глаза выступили злые слезы, готовые вот-вот сорваться вниз.

– Вы будете сохранять? Или нет? – без предисловий, безразлично поинтересовалась гинеколог.

Юля медленно покачала головой, чувствуя, как слезы все же сорвались и побежали по щекам.

Закончив предыдущий абзац, врачиха подвела жирную черту, что-то записала с новой строки, а затем выдернула из блокнота чистый лист и принялась строчить какой-то длинный список.

– Вот, – пододвинув бумажку к Юле, сказала она. – Придешь, когда сдашь.

Девушка взяла ее в руки и пробежала глазами. Почти десяток анализов – крови, мазки, УЗИ… Это сколько же времени все это сдавать? Учитывая, что отпроситься с работы практически нереально, к тому моменту, когда будут готовы результаты, уже все сроки выйдут.

– Вы серьезно? – глядя на нее с недоумением, произнесла Юля. – Зачем мне все эти анализы? Просто дайте мне направление на аборт.

– Без анализов тебе никто его не сделает, – грубо ответила врач и добавила: – А вообще… предохраняться надо, девушка! В двадцать первом веке живем… Контрацептивы на что?

Эти слова резанули больнее острия ножа. По презрительному взгляду врачихи было понятно, кем она ее считает – легкодоступной, аморальной девкой, ведущей распутный образ жизни и неготовой отвечать за последствия. Она… Та, которая выключала свет прежде, чем позволить Максу себя раздеть, краснела от его предложения сделать «это» на столе и даже мысли не допускала о том, чтобы изменить ему с другим мужчиной. Макс – родной, привычный, и все равно ей было сложно раскрепоститься перед ним полностью. Он берег ее, всегда старался быть аккуратен, чтобы не создавать им проблем раньше времени и не заставлять ее нервничать понапрасну. Что же говорить о чужом, малознакомом парне, который ради своего кайфа так бесцеремонно, без разрешения, ворвался в ее жизнь, разметав в клочья все, что у нее было, совершенно не заботясь о том, что она чувствует и что с ней будет дальше. И теперь она вынуждена выслушивать такое и проходить через весь этот Ад. Главное, не думать! Не думать о том, что ей предстоит сделать, что все это вообще происходит в реальности, с ней. Это невозможно понять, невозможно принять и вряд ли когда-то удастся стереть из памяти, как и тот вечер.