Телекинез

Глава 16. Цена неуверенности

Если бы этот «штаб» был так добр озаботиться нормальными окнами, а не бойницами против полчищ зомби, возможно всё вышло куда лучше. Но чего нет, того нет. Думать о том, чтобы швырнуть гранату в окно не могло идти и речи, что уж говорить о непосредственной реализации этой идеи. Моих рефлексов хватило лишь на подлость, которая внутри меня раздалась огромным шаром наслаждения. Никогда бы не подумал, что способен на такую подставу, но, опять же, выбора у меня особо не было.

Не контролируя следующую атаку, граната вместе с сидящем напротив ЕБР улетели в самый дальний угол. Я же, в свою очередь, проигнорировал появившуюся головную боль, бросившись в противоположном направлении. Буквально выбив дверь из «здания», я было хотел двинуться как можно дальше от радиуса взрыва, но вот незадача… Меня уже ждали.

Шесть стволов направилось в мою сторону, выражая очень странные гримасы. Начиная от страха и заканчивая ликованием. Не знаю, почему именно на это обратил в первую очередь внимание, но то, что о движении дальше не могло идти и речи, я знал точно.

Кто-то начал прищуриваться, кто-то приблизил ствол к боку, готовясь к стрельбе от пояса. Время словно замедлило своё течение и я мог разглядеть каждый шаг и каждое дальнейшее действие. Однако, профессионально воспользоваться неожиданным открытием я тупо не успел, на автомате накинув на тело «броню» и повалившись на землю.

Видимо, эта неряшливость спасла меня от участи быть растрелянным. Броня точно также давала откат от использования способности, ну а теперь я даже рад, что так получилось. В момент моего падения двое смельчаков уже прицелились и открыли огонь, но попали только в кирпичную стену. Я же, толком не имея возможности встать и отбиваться, продолжил инерцию падения, закатившись за ближайшие надгробия, которые тут хранились на продажу. Больно ударившись головой и на секунду потеряв звуки реальности, очнулся я уже когда звуки стрельбы заполонили всю округу.

О переговорах, разумеется, не могло идти и речи. Мне до сих пор было не ясно, почему они вообще открыли огонь по мне рядом со штабом, когда знали, что их босс находится внутри, ну да не будем пытаться представить мышление людей из категории «опасное быдло». Важно было то, что меня хотели в буквальном смысле «изрешетить», остальное не имеет значения.

И то ли эта мысль стала триггером дальнейших действий, то ли я реально настолько сильно хочу жить, что перешёл черту, за которую меня не грех назвать «грешником». Я не думал о том, что будет с теми, кто станет целью груды заготовленных надгробий и что будет с человеком, в которого оно попадёт. Не волновал меня и откат, который неминуемо должен был последовать. Я просто начал делать то, что было необходимо, начав обстрел каменными плитами во все стороны. Не глядя куда, не глядя зачем и не глядя почему, я просто кидал и кидал надгробия, пока выстрелы не закончились.

Спустя какое-то мгновение мрачной тишины, кладбище заполонилось звуками с новыми силами. На смену выстрелам пришли крики боли и покрикивания выживших в бойне. Понимая, что ещё ничего не закончено, я уже собирался поменять место дислокации, дабы не стать слишком лёгкой целью для добивания, но разговоры вскоре прекратились. Послышался звук мотора, крик ещё одного раненного, которого, видимо, кто-то скинул с машины и скрип резины. Машина уехала также быстро, как и приехала, забрав с собой самых целых.

Понимание такого простого факта пришло ко мне с запозданием. Я тем временем и правда прополз несколько метров, спрятавшись за очередным надгробием, но более никто кроме раненных на поле боя не остался. Как я это понял? Попытался провести разведку одним целым глазом. Во второй во время перестрелки попала каменная пыль, от рядом отколовшейся плиты, так что сейчас он неимоверно жегся, заливая слезами правую щеку.

В один миг ранее запомнившаяся картина пустыря с полуразрушенным «штабом» теперь была полна боли, крови, камня и нескольких тел, валяющихся в агонии. Не сказать, что вокруг один ад, но что-то очень сильно на него напоминало. Особенно мне в «глаз» бросился примерно моего возраста парень, который с тщетностью и болью на лице пытался сбросить с себя каменную плиту. От взгляда на то, что творилось у него ниже пояса меня начинало одолевать тошнота и я старался больше не опускать туда взгляда.

Не знаю зачем, но меня вдруг охватило чувство сострадания и я решил помочь неприятелю. Сконцентрировавшись на плите и с трудом оторвав её от красного от крови тела, меня тут же достиг «откат», которого со мной ещё никогда не бывало…

— А-а-а-а….. — закричал я, приняв неосознанное участие во всеобщем болевом балагане.

Когда голос охрип окончательно и глотка больше была неспособна оповещать округу о сиюминутной слабости, из её недр послышалось отдалённое карканье. Провалявшись, словно в самом ужасном сне, несколько минут, жестокая и беспощадная головная боль, которая набросилась с тисками на моё серое вещество, начало потихоньку отступать. Телу начало возвращаться власть над органами чувств, раздвоение перед глазами стало пропадать и моё сознание опять погрузилось в пучину страданий.

Всё это время, пока я валялся в отключке, понятное дело, никому из умирающих проще не стало. Они, словно, подхватили мой отчаянный крик, искренне веря, что это поможет им пережить боль или потерю половины тела. Не знаю почему, но именно в тот самый момент я почувствовал удовлетворение. Мысли о сострадании к пареньку мигом заменились желанием как можно быстрее свалить из этого ада. Мир вокруг стал слишком сложен, груб и не интересен, чтобы я теперь мог на него со всей осознанностью обращать внимание. Не сказать, что мне стало резко на всех наплевать, но чувство сильнейшей апатии, наградившей меня в тот момент — это явный признак последствий от бесконтрольного использования телекинеза. Такое мы уже проходили, хотя с приходом на «праздник» к коллектору было всё по-другому…

С грустью усмехнувшись из-за нахлынувших воспоминаний, я с трудом поднялся во весь рост и поковылял в сторону побоища. Как бы мне действительно не хотелось просто взять и уйти, я не мог себе этого позволить. Всё произошедшее — сугубо моя личная ответственность, так что бросать дела на половине я не собираюсь. Натворил дел, да, но это не отменяет того факта, что если я сейчас всё брошу и сбегу — станет только хуже. А так… есть все шансы «договориться», как бы мрачно это не звучало…

Игнорируя крики при моём появлении и не смотря на раздавленные тела, коих в общей сложности было порядка 3-х, я с трудом нагибаясь, начал собирать оружие вокруг. Краем глаза уже успел убедиться, что «боеспособных» единиц тут не осталось, двое калек, которым сейчас ни одна медицинская помощь не поможет, не в счёт.

Уже отвыкнув делать всю «мелкую» работу руками, я даже подзабыл, каково это. Не жалея спины, которая тоже по какой-то причине болела, спустя несколько минут в моём распоряжении оказалось четыре пистолета. Они тут же отправились в ближайшие кусты и мой «безразличный» взор теперь был направлен в сторону штаба.

Очень не хотелось вести разговор с головной болью, от которой даже думается с трудом, но выбора у меня не оставалось. Взяв себя в руки и немного уверенней зашагав, игнорируя боль из-за растяжения ступни, я зашёл внутрь пистолетом вперёд. Один, всё же, пришлось оставить. Так и безопасней, и при случае можно им «угрожать», не надеясь на завядший телекинез.

Проведя взглядом по ногам рыжего, которые до сих пор торчали из-за стола, не меняя своего положения, я на мгновение растерялся и завис на его ногах взглядом. Послышался металлический щелчок и скрип скотча, из-за чего пришлось резко развернулся, сжимая пистолет до побеления. Источником звука был тот самый «крикун», который ещё рядом с девяткой ни во что меня не ставил.

-..М-может передумаешь? — с хрипотой спросил я, нацелив в его сторону ствол.

Этот тип по какой-то причине смог освободиться одной рукой от сантиметрового слоя скотча и доползти до пистолета, который я закинул в угол. В ином случае я бы его даже не спрашивал, но тут, когда ранее брошенный ствол был направлен в мою сторону, играть в ковбоя мне не хотелось. У нас же не для этого голова на плечах, чтобы играть в дуэли 19-го века…

Жаль, но вместо ответа крикун натянул тупую улыбку, полную превосходства. Сердце забилось с новыми силами, придав организму бодрости. Уже можно было услышать треск рукояти Макарова, который я продолжал сжимать на безмолвие своего оппонента. А всему виной было осознание того просто факта, что он меня не хотел слушать. Такое лицо я уже видел. Именно так выглядит человек, которому нечего терять и ничего не стоит спустить кур….

— Сто..

Не успел я выкрикнуть, как раздался двойной выстрел. Буквально на секунду время опять замедлилось и я видел как пуля, выпущенная с моего орудия, пробивает крикуну голову. Его же снаряд угодил в косяк двери, отрекошетив мне в руку. Вот же бл**ство…

Забившись в угол и прижав раненную конечность к туловищу, на мгновение на меня налетела вселенская тоска с полной пустотой внутри. Когда наваждение спало и смысл жизни обратно вернулся на место, я кое-как, не давая крови упасть на пол, осмотрелся. Больше никакого движения в комнате не было. Высунув голову из дверного проёма и не заметив никаких перемен на улице, наконец-то предстоял черёд самого ранения.

— Гадство…

Если измерять по 10-ти бальной шкале, то боль примерно на 2-ку. Это как с велика упасть — вполне терпимо. Что же касается самой раны, то выглядела она отвратно. Куртка, которую я одел ещё перед выходом, погасила часть урона, но всё равно осколок пули прошёлся по касательной, вскользь порезав трицепс. Глубина не большая, можно зашить и забыть. Само же гадство заключается в том, что особой подвижностью рука теперь не похвастается. Ещё и крови столько, что точно не обойтись без перевязки.

На секунду поразмышляв над использованием телекинеза, я напрочь забросил эту идею. Опасно. Ещё вырублюсь и хрен его знает, что произойдёт после. Так что, будем всё делать по старинке. Достать руку из куртки, оторвать часть ткани от футболки, замотать повреждённую область. Порядок действий выглядит достаточно просто, если опустить тот факт, что надо всё сделать одной рукой. Ну да, что мне ещё остаётся?

Когда последствия ранения были ликвидированы, стараясь не беспокоить руку, я поднялся с пола. Каждое движение отдавалось жгучей болью, рука болит, но в общем — терпимо. Представляю, что было бы, попади пуля по прямой… Кстати, об этом. Ещё не всё закончено…

Посмотрев в сторону трупов, а теперь я не сомневался, что это именно они, мне стало как-то не по себе. В одном случае беспорядочно раскидать камни, чтобы тебя не застрелили, а совсем другое сделать это намеренно, выстрелом из пистолета. Пускай у меня точно также не оставалось выбора, но я же мог просто сюда не заходить, не доводя до последнего? Или нет? Как же всё сложно…

ЕБР тоже откинулся. Это я понял даже без планомерного осмотра. Видимо, когда откинул гранату и его вместе с ней, он сломал шею или что-то ещё. Теперь голова смотрит под неестественным углом, ну а глаза… они… словно застыли…

— Буэ-э-э-э… — видимо, это остатки человечности…

Вытерев рот огрызком футболки и больше не глядя в сторону растекающейся по полу крови, мой взор сконцентрировался на гранате, которая залетела под стол прямо к козлобородому. То, что он тоже скончался, было очевидно. Сама же граната, раз она не разорвалась — это не более чем муляж, а значит… значит я мог всего этого избежать…

Ладно… к чёрту раскаяние. Пускай этим озаботится «я» в будущем, когда откат от телекинеза с его необъяснимой головной болью наконец-то закончится. Сейчас же… сейчас мне нужно отсюда выбираться. Не знаю, когда сюда придёт подмога или, что хуже, полиция, но времени у меня точно немного. Нужно хотя бы успеть избавиться от следов, чтобы о моём здесь наличии могли только гадать, а то и вовсе не подозревать…

Легче сказать, чем сделать. Подняв чью-то куртку и собрав в неё остатки собственной жизнедеятельности, я сделал только хуже. Мало того, что моя блевотина теперь размазана по всему полу вперемешку с кровью, так ещё из моих недр вышла вторая порция от смердящего запаха всего происходящего. Что уж говорить про «зачистку» своих же отпечатков, которые я тут оставил практически в каждом углу, когда занимался «пытками».

Нет, таким способом я лишь себя ещё больше выдам. Уборка не выход, нужно придумать что-то действенней. А так как моя голова в текущий момент была ой как занята борьбой с громадной мигренью, единственное, до чего я смог додуматься в таком состоянии — совершение поджога. Жестоко, грязно, грешно, да и вообще не этично, ну да подобное меня должно было волновать ещё во время метаний рыжего. Сейчас же… как будто у меня есть выбор?

Уже в который раз проигнорировав нелицеприятные звуки, исходящие от умирающих бандитов, я добрался до багажника ближайшей машины. Сначала я хотел, прямо как в кино, «отсосать» бензин из бака, но к счастью этого не потребовалось. Бандиты — народ запасливый, по какой-то причине привезли с собой две полные канистры с топливом. Нафига им столько, лучше даже не думать, зато теперь идея поджога быстро станет реальностью.

Покинув горящий «штаб» в спешке, моим следующим шагом была попытка «зачистить» следы при помощи «действенных» методов. И хотя двое до сих пор дышащих бандитов сейчас не более чем овощи, которые явно находятся в стадии агонии и бреда, уйти не закрыв вопрос ещё и с ними мне не позволяла логика. Эта холодная, жестокая и такая «правильная» логика. Раз я устроил крематорий, наплевав на все писанные нормы морали и нравственности, что мне теперь стоит добить раненых, которые в теории могут меня сдать? Правильно, ничего. Но сколько бы я не пытался сжимать пистолет, нацелив его на рассеянный взгляд, полный страданий, я так и не смог этого сделать. Слишком это… подло. Вроде и делаю им поблажку, предотвращая часы страданий в ожидании света в конце туннеля, а вроде это гораздо сложнее, чем показывают по телевизору и пишут в книгах.

Я не смог. Пускай они очнутся через месяц-два в больнице и сдадут меня ментам, но идти ещё и на такие жертвы я не готов. Сегодня моя человечность и так потеряла слишком много. Убить людей по ошибке или бессознательно — это одно. Совсем другое идти на это с холодной головой и расчётом, без адекватной на то причины.

Да к тому же ещё не ясна судьба тех бандитов, которые сбежали, вполне возможно они уже в участке. Вероятность минимальна, но того же гренадёра здесь нет, а учитывая, что «главный» погиб по моей вине, куда им теперь податься? К другой банде? Собирать собственную? Всё звучит несерьёзно. Люди в страхе готовы на многое, но уж точно они не будут в последнюю очередь думать о мести. Сдача «мусорам» последнее, на что вообще они могут пойти, ну да я сейчас не готов ставить себя на их место. Увидеть невозможное, потерять «всю» братву и босса. Разве это не повод сдать всех с потрохами? Вполне…

Как я добирался до дому — отдельное приключение. Сначала ютился в такси, прячась от взглядов таксиста, когда он смотрел в зеркало заднего вида. Потом несколько километров продирался сквозь Владивостоковские джунгли, коих тут куча вокруг каждого дома. Когда добрался до квартиры сестры вообще где-то с 20 минут сидел на стрёме, выискивая глазами моих преследователей. Усталость усталостью, но после такого марафона голова только об этом и думала. К счастью, никого подозрительного в мой затуманенный объектив так и не попало, так что ещё через какое-то время я был уже дома.

Который раз похвалив предусмотрительность сестры, которая решила на время пожить у родителей, я кое-как добрался до душа и там начал свой медосмотр. После преодоленного порога голова вообще отказывалась работать, всюду видя мягкую подушку, на которой можно забыться приятным сном, но с трудом мне всё же удалось раздеться и промыть рану. Сообразить, что с ней делать дальше я был не в силах, а потому, будучи пропитанным парами бензина, запахом гари, патронного пороха и лошадиного пота, завалился спать прямо в ванной.

Вырубило меня надолго, часов на 12. Где-то в середине ночи мои очи разомкнулись и смогли нормально описать всю ситуацию. Рука по-прежнему с трудом поддавалась обращению, добавив к прочему сильную боль в области попадания рикошета. Рана воспалилась, практически начала нарывать, а я только-только смог заметить, что ранняя промывка была сделана очень и очень плохо. Кусочки одежды, возможно осколки пули и хрен пойми ещё чего было в ней предостаточно, так что в первую очередь пришлось озаботиться повторным обследованием.

После нормальной промывки и больнющей дезинфекции она стала выглядеть более-менее, но огромное покраснение практически на пол предплечья говорили о обратном. Я даже попытался сделать попытку зашить рану согнутой в крючок иглой, к счастью телекинез по пробуждению на лёгкие предметы поддался без проблем, однако быстро вспомнил, что я не Рэмбо. Боль была нереальной, а потому я отбросил подобную мысль. Раньше надо было делать, сейчас это за гранью фантастики.

Отдав предпочтение в данном вопросе интернету, я быстро пожалел о подобном решении. Там были все ответы на мои вопросы, а также все ответы, которые я не хотел знать. Если не брать во внимание то, что от такой «пустяковой» раны (в отличии от настоящего пулевого ранения) я мог с лёгкостью потерять конечность, информация по «самолечению» меня вообще поставила в ступор. Оказывается, подобные воспаления гасятся либо смесью различных препаратов, от которых легко двинуть кони, либо «нормальными» антибиотиками. Почему «нормальными»? Потому что их нельзя просто так купить в аптеке без соответствующего рецепта. Обычно всё лечение происходит на больничной койке, под надзором органов, которые очень хорошо знают подобные раны и каким образом они приобретались.

Ещё раз попадать в больницу, а тем более под надзор органов правопорядка мне не хотелось от слова совсем, так что я быстро успокоил внутреннюю панику и решил воспользоваться окольными методами. Да, они неправомерны. Да, можно воспользоваться каким-нибудь аналогом «чёрного рынка» и найти всё там (знать бы ещё как…), но привлекать внимание к своей персоне было вообще не в моих интересах. А значит, остаётся только это…

— Надо грабануть аптеку…