Телохранитель ее величества: Противостояние

Глава 9. Противостояние (часть 2)

Злость подымалась медленно, но неумолимо. В противостоянии с "сорок четверками" наметилось хрупкое, но равновесие: после эксцесса в столовой они больше не пытались бить первыми, соблюдали некий неписаный кодекс - делали всё, чтобы первым ударил я. Но я, как предупрежденный и вооруженный, держался. Все понимали, что-то будет, это переходный этап, но в данный момент статус-кво соблюдался, несмотря на тонны грязи, выливаемой на меня ими, и прорву информации комического характера, впрыскиваемую в общественность корпуса мною. Да-да, мне оставалось только высмеивать их, намекая, что относиться серьезно к этим подругам не стоит. И всячески подчеркивать их недостатки, как то надменность, властность и презрение к окружающим.

Первая книга оказалась действительно про Венеру, и действительно очень смешной с точки зрения науки середины XXV века. Написанная тогда, когда человечество всего лишь стояло на пороге первых космических полетов, она не могла читаться без улыбки. Однако, что мне понравилось, это стержень, который прослеживался в продолжение всего произведения. И стержень общества, неумолимо, несмотря на локальные поражения, рвущегося ввысь, к победе, и стержень каждого из описанных героев. В этой книге не было слабых вообще, и не было негатива - только железобетонная уверенность в успехе. Весь вопрос сводился к цене.

Сеньор Козлов удивил меня. Ведь судя по всему, он подарил книги не просто так, он как минимум их читал. И скорее всего, они ему нравились (я имею в виду этих авторов вообще, не только конкретные две книги). Ведь невозможно просто так, "от балды", подарить вещи с такими прозрачными, но такими точными намеками.

Про вторую книгу ничего не скажу - все предельно ясно из названия. Он, "бог" этой планеты нынешний, приветствует меня, возможного "бога" планеты будущего, и говорит о готовности сотрудничать. Готовить меня к решению проблем, что передаются Веласкесами от поколения к поколению, от королевы к королеве.

Что же касается первой книги... Только сейчас я понял этот намек. Я должен быть сильным. Таким, как описанные герои. Иначе делать мне во власти, то бишь в роли "бога" планеты, нечего.

Как бы пафосно это ни звучало, но я ощущал себя человеком, которому этим подарком дали пендаля. Дали так, что выбили всю дурь. Я выскочил, наконец, из топкого болота, в котором, не видя выхода, сам себя держал. Ибо сегодня, вот только что, вновь нарвавшись в "библиотеке" на представительниц "сорок четверки", впервые не сделал вид, что мне на них наплевать. Мне было наплевать на самом деле. И, кажется, они это почувствовали, как и все окружающие.

Что будет дальше - не думал, знал только, что они должны сменить тактику. Но мне было все равно - справлюсь. Подгоняемый некими мудрыми офицерами, я так гнался за мифическим "авторитетом" среди девчонок, что забыл, что же он собственно из себя представляет. А представляет он на самом деле не так уж и много. Авторитет - это и есть твой стержень, собственный, который видят другие. Тот, о котором писалось в книге. И пока я не изменю себя сам, не изменю свой стержень, добиться хоть какого-то признания в местном обществе у меня не выйдет.

То же и с "чертовой дюжиной". Девчонки боятся меня, видя, что я планомерно осаждаю их, пытаюсь повлиять на каждую согласно глобальному плану стратегии. Готовлю плацдарм для подчинения. А они не желают подчиняться - не хитрой прожженной расчетливой сволочи. Я должен не подчинить их, я должен покорить, повести за собой, и только тогда они за мной пойдут. Спасибо вам, Сергей Палыч, за науку!

- Все в порядке? - встревоженные глаза Паулы, когда я вошел в каюту. Гермозатвор за спиною встал на место. Что-то рано она сегодня. Я кисло улыбнулся и выдавил:

- Все отлично.

- Сильно доставали?

- Сегодня нет. Но в ближайшие дни начнется.

Красноволосая неопределенно хмыкнула. Она единственная была готова меня защищать, сделает для этого все возможное, все, что в ее силах, но вопрос в том, что придумают противницы? Паула далеко не всемогуща, и несмотря на статус, такой же изгой, как я.

- Наши как? - продолжил я, кивнув на пустые кровати.

- Скоро явятся. Маркиза занимается, остальные где-то бродят.

- Я не в этом смысле.

Она пожала плечами.

- Ты чужой, Хуан. И так быстро своим не станешь. Мне потребовалось три года, и то чувствую пропасть. Уж извини.

Из моей груди вырвался вздох. Да тебя, родная, за что извинять-то? Извинять надо их. За то, что не хотят помочь напарнику, пусть и будущему, когда он в этом нуждается. Хотя бы на основании того, что нам вместе идти по жизни.

"Или не идти?" - схохмил внутренний голос. - "Ты знаешь, Ванюша, что ждет вас дальше? Что ждет ИХ? Насчет тебя более менее ясно, но какое место отведут их взводу? Может не так уж они и не правы, что не опекают ЧУЖОГО мальчика?"

Б-р-р-р-р! Я замотал головой, отгоняя невеселые мысли. К сожалению, плюсу версии, смысла находиться именно в тринадцатом взводе видел мало. Они все силовики, неудавшиеся наказующие, не телохраны даже. Для чего они понадобятся, если меня будут пропихивать... Допустим, на тот же пост главы ДБ, как считает диаспора? Оптимальным вариантом для меня изначально было бы пройти курс молодого бойца где-нибудь... В той же "пятнашке", с "зеленью". Цели схожие, статус почти одинаков, девочки - универсалы, ваяй для любой предстоящей работы...

Но нет, я в "чертовой дюжине". И это свершившийся факт.

В который раз не придя ни к какому выводу, я умылся и лег спать, попытавшись абстрагироваться от всего на свете и выспаться. Завтра снова практическое занятие по тактике, нас снова поставят лицом к лицу с "сорок четвертыми" и будут смотреть, как мы позоримся. "Уж лучше бы к стенке поставили!.." - проворчал мой бестелесный собеседник, и я провалился в полудрему. Тяжелую, тягучую, натянутую.

Передо мной вихрились, словно накатывающие волны, какие-то непонятные образы. Я стоял на смотровой площадке шпиля дворца, все щиты которого были открыты. Сверху нависало, прижимая к земле, багровое небо. Не зеленое, имеющее такой оттенок благодаря коэффициенту преломления атмосферы, а гнетущее багровое, как в прочитанной книге. Оно гнуло, давило, но я держался, пытаясь устоять на ногах, борясь со свинцовой тяжестью. И как тогда с королевой, рассматривая это небо и простирающийся внизу город, вдруг начал ПОНИМАТЬ. Осознавать то, что лежало на поверхности, но что оставалось за кадром в силу инертности моего мышления. Именно в момент, когда неизвестная сила вжимала плечи в пол, а ноги подкашивались, я словно увидел там, внизу, не купола жилых районов, а ответы на свои вопросы. Способы их решения.

Я видел, как бегают внизу фигурки, понимал, что это за фигурки и почему они так делают. Понимал, откуда знаю, что именно они делают, и почему раньше не догадывался об этом. А необходимые подсказки, комментарии, тут же поступали прямо в мозг, словно гигантский визор, окольцовывающий смотровую площадку, сузился до размеров моей головы. Это было... Непередаваемо! И одновременно тягуче. Громоздко, тягуче и... Больно. Больно от того, что у меня не получалось проснуться - я плыл в этом сне, как в бреду.

Однако, бред не прошел даром. Я понял, что надо делать. И как. Каковы до этого были наши ошибки. Не так, МОИ ошибки, ибо на сегодняшний день я самый адекватный во взводе, и именно с меня должен быть спрос.

Я здесь главный, я за всех отвечаю, что бы ни думала о себе Кассандра. Ибо так же я понял, почему был направлен именно сюда, а не в ту же "пятнашку". Однако, всему свое время.

- Девчонки! Девчонки! - все-таки вырвавшись из объятий кошмара, я скатился с кровати, чувствуя, что глаза мои расширены, а воздуха не хватает. Давящая тяжесть неба исчезала медленно, неторопливо, давая ощутить себя и в этом мире.

Попытался отдышаться. Девчонки были на месте, все пятеро, и о чем-то яро спорили. Тихо, чтоб не разбудить меня, но эмоционально. Паула нависала над остальными и, видно, что-то втолковывала с перекошенным лицом. Я понял, о чем они, о ком, но в данный момент это была информация, которую можно опустить - имелись дела поважнее.

Я застонал. Мия и Кассандра вскочили, готовые броситься и обездвиживать меня, если придется, остальные же приготовились помогать им. Я бы на их месте тоже испугался - после таких-то приступов. Но в тот момент было не до убеждения в своей адекватности.

- Девчонки! - повторил я, продышавшись. - Завтра тактика!

- Мы знаем, - выдавила Мия, пытаясь понять, бросаться или все-таки дать высказаться. Видимо, решила подождать.

- Я знаю, что делать! Я знаю, как нам не слить этот бой!.. - выпалил я единым порывом и почувствовал, что стало легче - грудь больше не сжимала невидимая тяжесть.

Несколько минут я лепетал что-то невразумительное, пока окончательно не проснулся, и они не поверили, что я в норме. Затем лихорадочно принялся объяснять то, что... Понял? Осознал? Осознал во сне, в своем кошмаре. Выстраданном, к которому подсознательно себя готовил все это время. Да-да, готовил - я как бы знал и понимал каждый элемент понятой мозаики, но вразнобой, по отдельности. Мне нужно было всего лишь сложить эти элементы воедино. И к сожалению, сделать это получилось лишь во сне, на уровне подсознания. Видно слишком сильно нагружаю себя ненужными эмоциями в реальности, и это начинает создавать проблемы.

- ...Вот такие они, наши ошибки, - рисовал я дрожащим пальцем на спешно завихренном визоре какой-то вынутой из ящика капсулы. - Они постоянно применяют один и тот же прием, и мы ведемся. Как дети. Один и тот же, девчонки!

Паула отрицательно покачала головой.

- На прошлой неделе они действовали не так. Позавчера и чуть раньше - согласна, но на прошлой неделе, когда мы Маркизу потеряли... Да и раньше... - И принялась пояснять, где я по ее мнению ошибаюсь.

Она была права, но лишь отчасти. Я тоже отрицательно покачал головой.

- Они используют разные приемы, но разные тактически. Стратегически же это одно и то же действие, просто каждый раз примененное соразмерно реальности. Ландшафту, задачам, количеству и расположению бойцов...

И я вновь принялся рисовать. Кажется, убедил. Да, девчонки сорок четвертого взвода каждый раз действовали достаточно неожиданно, грамотно, профессионально, но я понял, что именно в их действиях казалось схожим. Они действовали ПО УЧЕБНИКУ.

Учебники - вещи емкие, иногда содержат столько информации, что можно изучать годами. Но это все равно УЧЕБНИКИ. Стандартизованное обобщение знаний по предмету. По учебнику ты можешь вычислить энергию кванта и рассчитать постоянную Планка, но не ПРИДУМАЕШЬ теорию относительности. При отсутствии учебника по теории относительности, разумеется.

Они действуют как хорошие грамотные бойцы, изучившие множество тактических схем, в совершенстве ими владеющие, но они эти схемы не ПРИДУМЫВАЮТ. А действуют по накатанной. Вот что главное.

Грань между "придумать" и "использовать" в боевой обстановке, конечно же, очень тонка, без собственной смекалки там долго не проживешь, но у меня имелись идеи, как подвести их к черте, когда знания сыграют с ними злую шутку. Когда я изложил их, девчонки долго ошарашено молчали.

- И как же этого достичь? Конкретно завтра? - первой нарушила паузу Кассандра. Я кивнул - давно бы так.

- Первое - дезинформация. Они прослушивают наши каналы, но мы отчего-то совершенно не пытаемся сливать им "дезу"...

- Хуан, шифровку в боевых условиях взломать практически невозможно, - возразила Роза. - Пока ты расшифруешь канал противника, сам бой будет позади. Этому не учат потому, что в этом нет смысла.

- Но в нашем случае же смысл есть!

- Это только осложняющий фактор, Хуан, - поддержала напарницу Кассандра. - Подразумевается, что мы должны чувствовать друг друга, а не "сливать" им "дезу". Именно это цель инструкторов, а не наши шпионские игры.

Я отрицательно покачал головой.

- Нас поставили в определенные условия и сказали: "Побеждайте!". Значит, мы должны побеждать сообразно условиям, а не целям. Если в драке человеку дали дубину, чтоб он ею дрался, это не значит, что тот не может ею в противника запустить. Логично?

Вновь молчание.

- Хорошо, и как это будет выглядеть? Как именно ты будешь сливать им "дезу", чтобы мы сами отличили, что это не истина? - ухмыльнулась Роза.

- А вот здесь второй прием - шифровка данных. Все, что мы будем говорить в открытую, мы будем "сливать". Потому на открытый текст внимания обращать не должны, и более того, нужно заранее придумать стратегию, что именно будем говорить, чтобы они купились. Там, на месте, нам будет не до этого, поверьте. Информацию же для себя закодируем различными... Терминами. Которые все знают по отдельности, но которые в связке означают полную белиберду.

- Например? - ухватилась за мысль Паула, ее глаза озорно заблестели.

- Например... Ну, давайте сперва обозначим направления, стороны света. Куда бежать, если что. Для первого боя придумаем что-нибудь попроще, сейчас нет времени на мозговой штурм, но с условием, что после доработаем, создав персональную сигнальную систему нашего взвода.

Кассандра посмотрела на меня так, как будто я упал с купола. Причем приземлился на голову.

- Хуан, зачем нам собственная взводная сигнальная система? Ты в своем уме?

- Да. - Я выдавил кристально чистую улыбку. - Поверь, Патрисия, она нам еще пригодится.

Я назвал ее по имени, хотя она, как и Гюльзар, не любила такого обращения. И произнес все таким тоном, что у девчонок по коже пробежали мурашки. Я намекал им на далекое будущее, которого они страшились, как люди страшатся всего неизведанного, но произносил так, будто знаю, о чем говорю. Что они есть в этом будущем.

И они поверили. Прониклись. Вопрос о целесообразности измышлений отпал, и более никем не ставился под сомнение. Ну вот, а то все "авторитет" да "авторитет"...

- Итак, первый вариант - города. Какие возьмем?

- Давайте для начала что-нибудь близкое, - подняла глаза к потолку Мия. - Чтобы сами не запутались.

- Например?

- Например юг - Буэнос-Айрес, - вставила слово Гюльзар. Все молча уставились на нее. - А что? Что-то не так? "Мия, у тебя есть родные Буэнос-Айресе"? И Мия бежит на юг от своей позиции. Удобно!

- Или отвечает: "Нет, только в Сан-Диего"! - поддержала Паула. - И все понимают, что она двигается на север.

- Мне не нравится Сан-Диего, - покачал я головой. - Легко запутаться. Есть еще промежуточные направления, их тоже надо обозначить. Надо соответствовать карте. - Мои пальцы потянулись к лежащему на полке навигатору, который я снимаю перед сном, активировали меню и вписали в поиск по базам "карта Империи"

- Тогда Даллас. Самый северный полис Империи. - Паула знала географию своей страны и без карт. Как и я, впрочем, но мне требовалось наглядное пособие для всех, чтобы уж наверняка.

Я вновь покачал головой.

- Запутаемся. Смотрите, лучше вот так, по осям. - И принялся водить пальцем по направлениям стрелки компаса. - Каракас - Буэнос Айрес - север-юг. Лима- Ресифи - запад-восток. Кито - Порту-Аллегри - северо-запад - юго-восток...

- А фраза: "Все дороги идут через Манаус"(z) означает, что надо двигаться к центру, - вдруг улыбнулась Маркиза. - Центр континента, - она ткнула в голограмму карты, - и центр наших позиций.

- Разумно! - Я улыбнулся. Все согласно кивнули.

- Но города - это малость. Самая малость. Нужно закодировать множество вещей, причем не просто придумать, но и запомнить, что и как мы обозначим. И потренироваться.

Мия и Роза ошарашено покачали головами. Кажется, поняли, что сон сегодня отменяется.

- А если не получится? - спросила Кассандра, напряженно рассматривающая тактическую схему, нарисованную мной на первой планшетке. - Они опытные, а мы еще так не работали.

...И я поведал им о своей последней задумке, последнем козыре. И, кажется, этот аргумент выбил почву из под них окончательно, подавляя желание протестовать.

- Хуан, ты точно в своем уме? - вновь вздохнула она. Но больше для приличия - все понимали, что в своем, и что это, действительно, шанс.

- Думаю, да. Мне придется научиться за остаток ночи перепрограммировать свой скафандр, а после научить вас. Чтобы мы вместе быстро переделали доспехи, которые нам дадут для учебного боя. Вроде ничего эдакого, все в пределах разумного?.. - Я улыбнуся.

- А ты сможешь? - скривилась Гюльзар, как техник и будущий инженер.

Я пожал плечами.

- Должен. А теперь давайте быстро умываемся, берем с собой что-нибудь, и в оранжерею. У нас сегодня много работы.

Девочки, повздыхав для вида, принялись подниматься, кто-то одеваться и искать вещи. Кассандра же вытащила из-за тумбочки свежую запечатанную пачку кофе. Она у нас специалист по кофе, даром что европейка.

...Да-да, девочки, а как вы хотели? Блицкриг на девяносто девять и девять десятых процента состоит из подготовки, и только на одну десятую - собственно из блицкрига. Но пробегая в ванную, чтоб умыться и окончательно струсить сон, я понял, что глаза блестят не только у Паулы. Надрать задницы "сорок четверке" хотели все, независимо ни от каких факторов.

* * *

Вот он, момент истины. Ноги мои немного подкашивались. Я переживал, но не стыдился этого - в данный момент на карту было поставлено куда больше абстрактного "авторитета". Я ставил на кон доверие, уважение, способность вести за собой и еще бог весть что. Ибо то, что мы сделали ночью... Это нечто!

Ночь пролетела быстро, времени на все, как я и думал, не хватило. В терминах девчонки путались, особенно Сестренки, и часам к пяти утра всем стоило больших усилий не разругаться вдрызг. Кофе лился лошадиными дозами, а под самое утро Паула принесла стимуляторы - для меня. Они проходили специальную подготовку, могут не спать несколько суток, я же без химии долго не протяну. А утром кровь из носа мне надо быть сильным и бодрым, а не вялым, как сосиска.

План мы в итоге с горем пополам разработали, правда, все же пришлось поругаться с Кассандрой, доказывая, что надо делать именно так, как говорю я, хоть это местами противоречит тому, чему их учили. На их стороне был опыт, я воспринимался девчонками как не нюхавший пороху выпендрежник, но в итоге она сдалась и подняла руки кверху:

- Хорошо! Будь по-твоему! Но если у тебя не получится...

Да, понимаю. Если не получится, мне никогда больше не дадут порулить. Сегодня комвзвода я и только я, но если мы вновь проиграем, я окончательно рухну в глазах "чертовой дюжины", и задвинуть Кассандру после этого окажется невозможно.

Потому-то поджилки и тряслись. Вдруг я не прав? Вдруг ошибаюсь? Но голос, которым я отдавал приказания, был тверд и сух - голос уверенного в себе человека. Ибо если они почувствуют мои сомнения... Лучше тогда не начинать!

Сегодня мы вновь "полицейские". И наша задача - штурм позиции "воров", то бишь "террористов", или еще какой нечисти - инструкторы не заморачиваются с легендами. Нас было меньше, мы не знали, сколько человек нам противостоит, какова их изначальная позиция, но несмотря на это и на наши прошлые поражения, тренеры включили противницам нашу волну. Как дополнительный мешающий фактор.

Но я про себя довольно усмехался - сегодня все это играло нам на пользу, особенно последний фактор. Я чувствовал, что ночь потратили мы не зря, и дирижируя девчонками, словно юнитами на карте в сетевой игре, получал незабываемый кайф. Ведь план окружения "террористов", мой собственный, разработанный "на коленке" после получения задания, работал - девчонки выявили уже две их позиции, и до сих пор мы не потеряли ни одного человека.

- Восемьсот двадцать восемь: "Рейс на Антофагасту задерживается по техническим причинам", - увел я Мию на юго-запад. - Щелчок в ответ. - Восемьсот четыре: "Искрящийся бульдозер - ландшафтный дизайнер"! Повторяю, "Искрящийся бульдозер - ландшафтный дизайнер"! - Щелчок. - Восемьсот девять: "Призрак коммунизма бродит по Европе". Повторяю, "Призрак коммунизма бродит по Европе"!

Тишина, и вновь щелчок. Я мысленно кивнул.

- Маркиза, что у тебя? - вынужденно вышел я в "нормальный" режим общения.

- "Джоконда"! - ответила наш снайпер. После чего я улыбнулся - все идет просто замечательно.

Бред? Чистой воды. А на самом деле я отправил Кассандру, как интуита, человека с развитыми наследственными биоэнергетическими способностями, вперед, как приманку, послав Мию обойти ее с юго-запада для подстраховки. Гюльзар же заняла выбранную мною ранее позицию. Розу пока держал в резерве, а с Паулой мы пошли "сорок четвертым" в обход, дабы сделать сюрприз.

- Мия, обходи справа! - отрапортовала Кассандра. - Огонек, Маркиза - вижу их, на шесть часов...

А теперь "деза". Вот и попробуйте разобраться в этой каше! Параллельный поток бреда и дезинформации! Девочки из "сорок четверки" нервничали, это было заметно - дважды меняли позицию. Мы не стреляли, пока это в наши планы не входило, стараясь как можно дольше держаться невидимыми. Конечно, трюк с городами легко расколоть, тот еще по сложности шифр, но попробуйте потягаться с "Джокондой" и "Призраками коммунизма"... Или Маркизиным "Искрящимся бульдозером"! Кстати, так и не ответила, в связи с чем ассоциация. В итоге же чтобы вычислить через прослушку канала наши перемещения, нужен сильный логический аппарат, или специальный компьютер. Первым девочки не обладают от природы, а второй в легких скафандрах не предусмотрен. Но самое страшное - напряжение. Мы здесь, где-то неподалеку, но почему-то до сих пор не стреляем, не раскрываем себя, и, судя по раздающемуся в динамиках бреду, явно что-то задумали. Что?

- Роза, обходи с юга, - произнес я. - Снайпер на два - четырнадцать. Прикрой меня. Восемьсот шесть - два пи эр. Повторяю, два пи эр. "Латная рукавица".

Все, Роза в деле. "Террористки" не вырвутся - некуда, мы их обложили. Однако дуром переть на позиции "сорок четверки", каковые нам известны лишь примерно, подобно смерти. Именно потому я и послал вперед Кассандру.

- Восемьсот четыре, "Сигнал к атаке - два зеленых свистка вверх". "Два зеленых свистка вверх"! - озвучил я старый, как мир армейский прикол. В ушах раздался щелчок. Щелчок - необходимость в условиях слива "дезы". Пусть определят, кто именно из нас щелкает, кто именно из девчонок "восемьсот четыре", а кто "восемьсот двадцать восемь".

- Вижу их, - голос Кассандры. - Огонек, прикрой справа.

Точка Кассандры сместилась - перебежала. Я кивнул Пауле, та поддержала:

- Вижу тебя! Противника не наблюдаю!

- Они впереди, на одиннадцать-тридцать. Маркиза, где тебя черти носят?

- Поняла, от тебя на одиннадцать тридцать!

- "Черный эдельвейс"! - раздался голос Розы. Ага, обнаружила снайпера, позиция - "второй этаж". Ну вот, мы знаем уже три их позиции. Восемьсот одиннадцать, DE на Манаус!

Я щелкнул, обозначая, что понял. По здравому размышлению мы решили не ограничиваться буйством больной фантазии и все-таки оставили цифры. Правда, обозначили их по-древнегречески, буквами. Дойдут до этого противницы, хватит ума - хвала им. Но я в этом сомневался.

Итак, снайпер на сорок пять градусов к центру от позиции Паулы. Еще раз бросив взгляд на тактическую карту, завихренную перед забралом, прикрыл глаза.

- Мия, уходи на север. Восемьсот двадцать восемь: "Танго белого медведя"!

Щелчок.

- Восемьсот четыре: "Мардоний". Повторяю, восемьсот четыре: "Мардоний"!

Щелчок.

- Восемьсот один: "Спектр кислого яблока" на AC.

Непродолжительное молчание.

- Восемьсот один?

Щелчок. И еще щелчок - подтверждение.

- Первая ступень?

- Первая к пуску готова! - голос Розы. Все, она на позиции. Теперь Паула.

- Вторая ступень?

- Вторая готова! - отозвалась красноволосая.

- Третья?

- Тридцать секунд, полет нормальный!

Я замер, выжидая. Десять секунд, двадцать. Наконец, Мия отчиталась:

- Третья ступень к старту готова!

- Поехали!

Через сигналы внутренней связи послышались привычные уже звуки боя. Грохота пороховых зарядов, как в древние времена, естественно, нет, скорострельные винтовки достаточно тихие. А мы стреляем вообще импульсами - нет даже звука попадания игл в преграды. Но вот сопение, пыхтение и мат разгоряченных бойцов своего взвода во время ведения огня или попытки укрыться от оного по внутривзводной линии ни с чем не спутаешь.

- Есть! - голос Розы. Отлично, первый снайпер, "черный эдельвейс", снят. Теперь вторая часть операции, фаза "Мардоний", по имени греческого полководца, возглавившего армию персов после бегства Ксеркса. Бросившегося в погоню за сделавшими вид, будто убегают, греками, и попавшего в их хитрую ловушку.

Сработало! Даже со своей позиции увидел, как перебегали некоторые из защищающихся. Кассандра забормотала нечто нецензурное, и, отстреливаясь, подалась назад. И еще назад. Ее не прикрывали, нет - она должна была отойти самостоятельно. "Сорок четвертые" же, не видя поддержки, переключали внимание на нее целиком и продолжали раскрывать свое местонахождение.

- Восемьсот двадцать восемь?

- Поняла! - проговорилась Мия, но было не до конфиденциальности - бой начался. С ее стороны послышались щелчки и сопения - нашу итальянку она прикрыла, дав уйти.

- Восемьсот девять.

Гул снайперской рельсовой винтовки не спутать ни с чем. А наше оружие, повторюсь, издает те же звуки, что и настоящее.

- Есть! - доложилась Маркиза.

- И у меня! - добавила Мия.

- Молодцы! - выдохнул я, пытаясь сдерживать эмоции. Да, выбили двоих, никого не потеряв, раскрыв позиции "сорок четвертых". Но это не конец боя. С опытом противников, а так же учитывая, что мы так же частично раскрыли себя, они перегруппируются и встретят нас. Если их полный боекомплект - восемь человек, то в данный момент наша численность всего лишь сравнялась.

- Отойти на позицию-два, - приказал я, забыв о всяком политесе. - Мия, Гюльзар, как договаривались. Патрисия, курс на Медельин. Ранена?

- Немножко. Не в счет, - отмахнулась Кассандра.

Да уж, здесь ранения не в счет. Но в реальном бою ранение - есть ранение, и я был очень даже не прав, подставив ее под пули. Но об этом подумаю позже.

- Третья фаза. Начали!

Я махнул Пауле и мы принялись вновь обходить наших противниц, точнее место, где они окопались, выбирая позицию для следующей, завершающей фазы. А именно блицкрига. Это был самый скользкий и ответственный момент в плане, ибо если не получится... Все, что мы напридумывали и только что сотворили не будет стоить ломанного центаво.

Переговариваясь на своем "сленге", попутно все еще пытаясь скормить противницам хоть что-то из "дезы" о нашем местоположении, мы окружили их. И заняли всё, что можно было занять в нашем случае. После чего все девчонки, одна за другой, отрапортовали о готовности.

- Я Роза! "Время собирать камни", Хуан!

- Я Мия! Подтверждаю! "Время собирать камни"!..

- Я Кассандра!..

И так далее.

- "Время собирать камни", - улыбнулась лежащая в двадцати метрах от меня красноволосая. Последняя. Я тяжело вздохнул.

- Ну что ж, "Время собирать камни"...

И нажал на иконку активации нашего "последнего аргумента".

Это была жесткая агрессивная музыка. Пела группа, как в подавляющем большинстве песен Золотого века, на староанглийском. Голос у вокалиста был грубый, низкий, но в нем жила непередаваемая энергетика. Саму музыку можно назвать бешеной, и это не будет преувеличением, но "бешеность" эта какая-то торжественная, толкающая вперед, словно на подвиги. И если сделать громкость такой песни на полную, дезориентация слушающих на несколько секунд будет обеспечена.

Конкретно эта песня была о Второй мировой войне, об одном из ее бесчисленных сражений - высадке англо-саксонской армии во Франции. Но выбрал я ее из всего доступного множества не за текст, не за харизму и не за "бешеность". А за символизм. Символизм названия. Ведь если у нас все получится, это будет наша первая победа над "сорок четвертыми". Даже не так, это будет МОЯ первая победа в противостоянии. И голос запел:

Through the gates of hell As we make our way to heaven Through the nazi lines Primo victoria!(z)

Да, именно это я и сделал - включил песенку с бешеной тяжелой музыкой на всю мощность. Причем, отключив фильтры громкости. То есть девочки "сорок четверки" хапнут децебел по полной программе, ибо фильтры наших общих доспехов (они у нас одинаковые) настроены на довольно широкий диапазон, и все, что я выставил, попадет им в приемные устройства. Их фильтры, разумеется, справятся, не дадут оглохнуть, но дезориентация при этом будет обеспечена. Пока они не сообразят и не прикрутят громкость вручную, на что надо время, минимум несколько секунд. И этими драгоценными секундами мы постараемся воспользоваться.

А что в наших ушах? А ничего. Еле-еле слышный тихий фоновый звук, чтоб совсем уж не потерять его - а то мало ли, что там воспроизводится? Программирование звуковых функций доспеха заняло у меня много времени - я знал, что подобное возможно, но никогда раньше не делал. Но в итоге научился, и научил девчонок. И впредь буду активно применять все наработки в этом вопросе на практике. Но бог с ним, с этим звуком. Поехали!

Паула вскочила и побежала, я высунулся из своего укрытия, поводил винтовкой - чисто, и тоже помчался вперед. Через секунду услышал ор Мии и мат Розы.

- Есть! Хуан, есть! Двое!

- Трое, - поправила Мия.

- Кассандра, заходи справа! - Это вновь Роза.

- Девчонки, я на позиции! Гоните их на меня! Вижу их! - А это наша снайпер.

- Четверо! - доложилась Кассандра. - А, нет, пятеро! - Молодец, Гюльзар!

- Великое дело - овец на бойне резать! - недовольно буркнула та.

Я был не согласен с ее формулировкой насчет "овец", но воздержался. Оставалось еще две боевые единицы противников - их резерв. Теперь я точно знал, что их двое, потому, что они всегда оставляют в резерве двоих. Учебник...

Так, дом. Обойти. Нету. Справа. Нету. Теперь за те валуны.

Паула маякнула - они там. По времени уже должны были прийти в себя и отключить звук. Они в смятении - потеряли весь взвод, но боеспособны. Красноволосая показала два пальца и жест, означающий, обхожу справа. Я кивнул и перекатился, проползая в сторону, обходя слева.

Одна из противниц появилась, но то ли увидела, то ли почувствовала меня - открыла огонь. Вслепую - там, куда она стреляла, меня уже не было. Что, девочки, нервишки пошаливают?

Есть, новый перекат. Очередь. Просто так, напугать.

Получилось. Отпрянула. Исчезла. Видимо, побежала. Я вскочил и последовал за нею, остановившись лишь у угла. Высунул телескоп камеры. Чисто.

Вновь треск внутри сети и фразеологизмы Паулы. И обобщение:

- Слева, Хуан!

- Понял!

Рванул наперехват. И перехватил.

Они обе, отстреливаясь от Паулы, сидели за горой бетонного крошева. Почему проморгали меня - не знаю, наверное остаточное после дезориентации. Но спрашивать их о чем-либо в мои планы не входило. Хотел было сразу стрелять, как увидел на одном из шлемов буквы, которые пишутся в момент нанесения принимающего слоя перед полигоном, чтобы инструкторы на видео знали, кто из нас кто: "Natalie". Та самая.

- Эй! - крикнул я по внешнему каналу до того, как понял, что именно задумала шальная мыслишка в моей голове. И тут же спрятался за плиту, ибо они увидели меня, открыли огонь, и тут же рванули дальше, в обход здания.

- Паула, стреляй в ту, что слева. Правую не трогай! - бросил я, видя перемещения аристократки по тактической карте.

- Поняла! - отозвалась красноволосая. - Ты где?

- Обхожу с запада. - Я вскочил и полез в обход.

- Вижу их! - доложилась Гюльзар. Кого валить?

- Для тебя - левую, - оценил я местоположение девочек и Маркизы.

- Готова! Седьмая!

Я вскочил и припустил со всех ног.

- Куда она?

Голос Паулы:

- На юг! Шарахнулась от Маркизы!

- Гоните ее вон к тому зданию к юго-западу от меня! Не давайте высунуться! Повторяю, Паула, просто не давай ей высунуться!

- Живьем хочешь взять? - усмехнулась аристократка, и я почувствовал, что она бешено нажимает на курок.

- Она под зданием, - отрапортовала Маркиза. - Могу снять ее. Точно не нужно?

- Точно. - Я уже лез на "второй этаж" ближней ко мне конструкции, означающей разрушенный дом. Есть. Теперь разбег, по балке... Прыжок... Есть!

- Как она?

- Сидит! - Паула зловеще рассмеялась. - Она твоя!

- Девчонки, все в Манаус! - скомандовал я и прыгнул.

Да, наша внутренняя связь была отключена (и я бы удивился, будь иначе - музыка-то все еще играла), и последняя оставшаяся противница не знала, откуда я хочу напасть. Залегла и отстреливалась от Паулы. Потому я полностью владел инициативой.

Прыжок. Есть, приземлился на нее. Ошеломление. Удар латной перчаткой в забрало - совершенно не больно, но символично. Теперь ее винтовку в руки, откинуть в сторону.

Она попыталась защититься, отмахнуться, но выглядело это как размахивание руками без цели и смысла. Я сделал шаг назад, давая ей прийти в себя и чуток отползти, и даже приподняться. И только после этого опустил приклад ей на шлем, перехватив винтовку, словно дубину.

Бумц!

Есть! Внутри меня запела сладостная песня - песнь победы! Это была та самая б..., что дубасила меня вместе с товарками в наш прошлый поединок. Не давала встать, подняться даже, приходуя и приходуя меня, словно унижая, и получая от этого удовольствие. Действительно, "время собирать камни".

Бумц! Бумц! Еще и еще раз! Мои руки поднимались и опускались, удар становился все резче, сильнее. Кажется, эта Натали что-то кричала по громкой, внешней связи, но я не слушал. Что значит ее крик ТЕПЕРЬ, после всего ими сотворенного?

Бумц! Я вспомнил лицо ее подруги там, в столовой. Так и не понял, импровизация это была или нашептал кто-то, знающий мою школьную биографию. Бумц! По забралу. А как ты хотела, детка? Кому в этой жизни легко? Я же вас не трогал, знали, куда лезли.

Бумц! А это за библиотеку. Там точно не обошлось без "слива" - нарыть информацию о моей матери они могли. Но зачем она им, учитывая кодекс чести, принятый в корпусе? Здесь чуть ли не половина - дети проституток или нелегалов (что в принципе то же самое), а еще наркоманов и алкоголиков. Или просто брошенных, оставленных в родильных домах. Сами бы девочки не додумались пенять меня прошлым матери, это однозначно нашептывание "сверху".

Бум. Бум. На шлеме появились вмятины, но это было всего лишь сигналом к тому, что можно бить и в другие части доспеха.

- Хуан! - Паула. Обошла и встала справа, в десятке метров. - Хуан, что ты делаешь?

- ПлачУ по счетам! - рассмеялся я, но как будто прокаркал. Да, мне было нехорошо, ярко-алая пелена стояла перед глазами, все более и более наливаясь кровью, но я держал себя. Я мстил, да, но это не было безумием.

- Хуан, прекрати! - голос напарницы разрывался от тревоги. Не надо, девочка. Все будет нормально. Просто надо проучить некоторых сучек, и всё.

Бум! - Приклад снова опустился. Кажется, Натали завыла.

- Что, сука, не ждала? Думаете, только вам можно все делать безнаказанно? - снова закаркал я по громкой.

- Хуан!

Но мой приклад снова поднялся и опустился. Затем я начал пинать противницу ногами. Ногами не больно вообще, все равно что просто толкать, но эйфория от этого непередаваемая. Я парил в ней, ловя незабываемые ощущения, ожидая, когда офицеры посчитают, что достаточно, что я "убил" ее и не включат в ее забрале красный свет.

Я в своем праве. "Смерть" фиксируется только при попадании импульса на доспех, причем определенной мощности и в определенную часть. При попадании в руки или ноги, например, засчитывается лишь "ранение", процент от общей мощности. А вот так, без импульса, все будет зависеть от воли тренеров, внимательно наблюдающих за поединком.

- Прекрати, говорю!

- Они заслужили! - не сдавался я. - Все они! И она в частности!

- Знаю. Но все равно прекрати!

Я остановился и зыркнул на аристократку через забрало:

- Оставь свое благородство и замашки знаешь где? - И тут же пнул начавшую было подниматься Натали.

- Прекрати! Или я буду стрелять! - Красноволосая подняла винтовку в мою сторону. Я вновь рассмеялся, демонстративно поднял свое оружие и еще более демонстративно опустил на противницу, вкладывая в удар все силы. Как там, на испытании, когда дрался с роботом.

- Нет! - закричала она, но тщетно. Злость и ярость на "сорок четверок", сдобрившись злостью на Паулу, поднявшей на меня хоть и игровое, но оружие, перехлестнули через край. Удар. Еще удар. Противница обмякла, но оно и к лучшему - полежит, отдохнет.

- Я сказала стой! - кричала Паула.

Удар, снова удар... И голос в ушах:

- Поединок закончен. Побеждает тринадцатый взвод.

Забрало Натали, подсвеченное изнутри, сияло красным светом. Рука моя, сжимающая оружие, замерла. Пелена ярости перед глазами была недовольна, ей хотелось веселиться еще, но что-то внутри, что выше меня, не давало ей это сделать. Это было нечто сродни слову "приказ", я знал, что его нельзя ослушаться. И застыл.

В следующий момент тело Паулы сбило меня с ног, моя винтовка отлетела куда-то, а еще через мгновение сверху упало другое тело, которое тактическая карта определила как Розу.

- Шимановский, отставить! - зазвенел железный голос Катарины в ушах. О, она уже здесь? - Повторяю, отставить! Остынь!

- Да отпустите вы меня! Ироды в юбках! - закричал я, чувствуя, как волна внутри сходит на нет. Девчонки крепко держали, навалившись на мои руки всем весом. Конечно, в доспехе я с ними справлюсь, но зачем? Это же СВОИ... - Отпустите! Со мной все в порядке!

- Точно в порядке? - Паула приблизила свое забрало к моему, заглядывая глаза в глаза. Я увидел в ее взгляде океан тревоги и кивнул.

- Да.

Было стыдно.

* * *

- А если бы Маркиза не выстрелила и не прекратила этот балаган? Ты бы убил ее?

Я пожал плечами.

- А почему тренеры не "подсветили" ее сами?

- А ты думаешь, они видят такие подробности? Ты думаешь, на их памяти кто-то мог прикладом проломить шлем?

- Но я же не проломил!

- "Не проломил"! - передразнила Мишель. За малым!

Она грустно вздохнула.

- Мальчик-мальчик, что с тобой делать?

Я вновь пожал плечами.

- Не я это начал. И я всячески пытался достучаться, чтобы вы сами прекратили это.

- Ты ничего не понимаешь.

- Не понимаю? - Я расхохотался. - Это я не понимаю? Все я понимаю! Вы нас стравливаете! Специально! "Сливаете" им относительно меня каверзную информацию! Позволяете делать, что они хотят! А когда я защищаюсь, выставляете меня идиотом! "Не понимаю"!

Я могу идти? - перевел я тему на насущное, понимая, что разговор бесполезен.

- К сожалению, да. - Она скривилась.

- К сожалению?

- К сожалению. Я бы помурыжила тебя в камере еще, хотя бы до утра. Но комиссия, в которую, кстати, я не входила для объективности, полностью тебя оправдала. Ты не нарушил ни одного правила, хоть твоя противница и в медблоке.

Я вздохнул, остывая.

- Там все серьезно?

Пожатие плеч.

- Неизвестно. Состояние ее стабильное, жить будет. А насчет пригодности к службе... Мне кажется, все будет в порядке, но врачи говорят, что досрочная демобилизация возможна. Будем смотреть.

Помолчали.

- Чай не предлагаю, сегодня не то настроение, извини.

Она красноречиво поднялась, я поднялся вслед за нею.

- Иди, отдыхай. Мне же покой, видимо, не светит...

Я попытался сказать что-то эдакое, злое, но промолчал - действительно, спать ей сегодня не придется. Она и не переодевается идти домой, хотя уже половина одиннадцатого вечера. "Сорок четверка" будет мстить за свою, обязательно, и сейчас ее задача придумать, как меня от них защитить.

Вышли из кабинета мы вместе, и в молчании какое-то время шли по коридору. Затем она махнула рукой и пошла в сторону отсека наказующих. Я же побрел домой, в каюту, стараясь ни с кем не встречаться глазами.