Темнейшая ночь (ЛП)

Глава девятнадцатая.

Никогда в своей жизни Мэддокс не чувствовал такого пресыщения. Ни разу за все тысячелетия.

Трижды он овладевал Эшлин, а теперь она спала подле него, уткнувшись ему в бок, щекоча дыханием ребра. После жесткой и быстрой любви, он взял ее медленно и нежно, потом она заявила, что ей нужно припомнить как это было в первый раз, чтоб решить-таки, что ей нравится больше.

Он был поражен, восхищен и удивлен ее словами, поскольку показал ей худшую, чудовищную, самим презираемую часть себя, а она не завопила. Не заплакала. Нет, она попросила еще.

Мужчина заулыбался вспоминая. Настоящей, необузданной улыбкой, восхищенно подумал он. Когда дух потребовал у Мэддкоса пометить ее, он не смог не подчиниться. Потому укусил ее и пустил кровь. Все благородство в нем вопило, протестуя, стыдясь. Но ей это понравилось; она действительно не возражала, даже укусила его в ответ. А сейчас он ощущал свободу. Ему не надо было более опасаться своих реакций.

Она была тем, в чем он всегда нуждался, даже не ведая об этом; всем, без чего он не сможет прожить. Она…пленила его. Она околдовала демона. Он поведал ей о своих намерениях удержать ее, и действительно имел это в виду. Она принадлежала ему, сейчас и навечно.

Он медлительно провел кончиком пальца по ее спине. Девушка забормотала во сне и уткнулась в него сильнее. Прижалась грудью, пронзая его жаром. Каким же она была сокровищем. Мэддокс отправлялся в лес на поиски монстров, а вместо этого отыскал спасение.

С Эшлин Насилие не было истинным насилием. Напротив демон превратился в нечто прекрасное. Темное, да. Весьма темное. Но такое чувственное. Не злое, но нуждающееся. Не разрушительное, но властное. Два дня назад он и не подумал бы, что такое возможно.

Эшлин. Укротительница демона. Он хихикнул тихонько, чтоб не разбудить девушку. После их упражнений ей необходимо восстановить силы. У него были некоторые соображения, как привести ее в восторг позднее…

Под ними хлопнула дверь. Мужчина чертыхнулся. Мгновенно узнал хриплый баритон. Рейес вернулся.

Мэддоксово настроение моментально переключилось с удовлетворения на ярость. У них были незаконченные дела – у него с Рейесом. Требовалось высказать предупреждение. Неким образом показать воину, что любая попытка навредить Эшлин будет иметь последствия.

Мэддокс скатился с кровати и повременил, убеждаясь, что не потревожил свою женщину. Ее глаза оставались закрыты, ресницы отбрасывали тени на розовые щечки.

Он тихонько оделся. Футболка, штаны, ботинки. Кинжалы.

Она наша. Никто не обидит ее. Дух тоже желал мщения, растекаясь под его кожей, в его крови, распространяя пламя, жгучее…плавящее…но Мэддокс не терял контроля.

«Я сердит, но все же управляю собственными действиями», подумалось сбитому с толку Мэддоксу. «Я решил. Странно».

Чудно и забавно. И своим новоприобретенным контролем он был обязан Эшлин.

Еще раз взглянув на спящую девушку, он вышел из комнаты. Настроение духа мрачнело с каждым шагом прочь от нее, но он по-прежнему не мог отвоевать права приказывать.

Мэддокс нашел Рейеса в фойе, но воин был не один. Там также находились остальные Повелители, все израненные, истекающие кровью и покрытые черной сажей. Также были мужчины, которых он не узнавал.

«Нет, точно нет», моргая, подумал он.

«Сабин?»

На него не обратили внимания. Сабин – боги всемогущие – был слишком занят, снимая сорочку и изучая глубокую рану на боку. Люциен обвился руками вокруг…Страйдера. Камео сидела на полу, подтянув колени к груди. Ее темные волосы были подпалены на концах, а левая часть лица обожжена. Гидеон с Аманом упирались в стену, словно ноги не держали их.

Увидать воинов после стольких лет было подобно удару в живот. Что они здесь делали? Зачем пришли?

Парис зарычал, привлекая его внимание. Предплечье воина было сломано так сильно, что кость торчала сквозь кожу. Аэрон был… Мэддокс нахмурился. Аэрон был пристегнут к перилам и громко чертыхался. Кровь скапывал с его лба багряной рекой.

«Убить. Я должен убить» повторял он исполненным злобы тоном. «Мне нужна их кровь. Хммм, кровь»

Как и поклялись Титаны, Гнев брал верх. Это означало, что потребность в уничтожении тех четырех женщин сейчас пожирала его. Должен ли он быть закован с этого момента и до поры пока Повелители не найдут способа спасти их – или пока они не будут мертвы?

При этой мысли ненависть охватила Мэддокса. Ненависть к Титанам за доведение его товарища до подобного состояния. Ненависть к Олимпийцам за их первоначальное проклятие, к Ловцам за их безжалостную травлю, а больше всего к молодому себе за открытие ларца той несчастной ночью.

«Что происходит?» требовательно спросил Мэддокс. То, что он просто не напал, доказывало, как сильно его изменила Эшлин. «Вы что угодили в одну из наших ловушек на горе?»

Хотя большинство проигнорировало его, пару воинов таки глянуло на Мэддокса.

«Неа» пробормотал Сабин. «Тех мы избежали»

«Бомба» сказал Рейес, не утруждаясь поднять глаза. Он был занят сниманием своих ботинок – ботинок фактически прикипевших к его ногам. Мужчина усмехался.

«Одна из наших?» настаивал Мэддокс, не доверяя ни слову из уст Сабина.

«Едва ли. Нечем мне больше заняться, кроме как подрывать самого себя» Рейес вздохнул, наконец-то удостоив его взглядом. Изумление читалось в его взгляде. «Почему ты не ругаешь меня?»

Быстрый как молния, Мэддокс извлек кинжал и запустил ним в воина. Через миг другой направился в Люциена. Лезвия промелькнули над плечами мужчин и застряли в стене позади.

«Не сомневайтесь, что если когда-либо еще будете замышлять нечто подобное, я убью вас»

Взгляд Люциена был пуст, он выглядел спокойным, но все же Мэддокс ощущал нечто, бурлящее под безмятежной поверхностью. Его лицо было напряженным, словно он был глыбой льда, по которой били молотом слишком много раз. Был ли он готов дать трещину?

«Ты должен радоваться, что нам не удалось ее найти. Я рад. Ловцы обвели нас вокруг пальца, заманив, куда хотели, и попотчевав бомбами»

Бомбы. Значит, действительно развязана новая война. Мэддокс преодолел остаток ступеней, сжимая зубы. Обходя брыкающегося Аэрона, он получил кулаком по бедру. Все получше, чем быть пронзенным мечом, предположил он.

«Так почему Сабин здесь?» интересуясь, он не смотря тому в лицо «Это он привел Ловцов?»

«Очевидно, Ловцы уже были здесь. Сабин последовал за ними, а теперь хочет, чтоб мы помогли ему найти dimOuniak» Рейес отбросил в сторону свои испорченные ботинки. Свежие, сочащиеся волдыри покрывали его ноги.

«Жаль, что свалили тебе как снег на голову старых друзей» Зажимая свою сломанную руку, Парис врезал нею по стене, вправляя на место кость. Содрогнулся, бледнея. «Но восхитительные решения можно принять в то время, как твои мозги разбрызгиваются по танцполу ночного клуба»

Люциен распластал ладонь на стене и прислонился, кривясь.

«Пока мы пришли в себя, Ловцы исчезли. Они не оставили следов, а мы не знаем поджидают ли они в отеле Сабина. Здесь, по крайней мере, мы уверены в безопасности, поскольку Торин ведет наблюдение»

«Они знали, что делать, и очевидно готовились очень и очень долго» проговорил Рейес. «Я вот что думаю, почему же они не задержались, чтоб срубит наши головенки, пока мы были выведены из строя»

«Они замышляют нечто иное» Парис повел плечом. «Должны замышлять»

Все обернулись к Сабину.

Он пожал плечами.

«Они жаждут крови. Можно ожидать чего угодно»

Рейес кивнул.

«Нам следует вооружиться и найти их прежде, чем они не сделали чего-то еще»

Сабин вытирал лицо футболкой, говоря: «Помнится мне время, когда бы вы скорее бросили своих товарищей, чем нападали бы на Ловцов»

«Нет» ответил ему Люциен. «Мы отделились от друзей, который вознамерились уничтожить целый город и всех в нем. Мы бросили друзей, которые нападали на своих же»

Сабин отвернулся.

Мэддокс осматривал фойе, изучая воинов одного за другим.

«Где Торин?»

Мертвецкая неподвижность сковала Люциена.

«Он не вернулся с кладбища?»

Кладбище? Торин выходил из крепости? Что еще пропустил Мэддокс будучи мертвым?

«Не думаю. Я не слыхал, чтоб он входил, но я был…занят»

Хмурясь, Сабин вытащил рацию.

«Кейн. Слышишь меня?»

Ничего.

«Кейн»

Опять ничего. Немного паникуя, Сабин повторил: «Кейн. Отвечай же!»

Ничего.

Все переглянулись.

Люциен потер рукою подбородок, с еще более потрепанным видом.

«Нам надо разыскать Торина, пока это не сделал кто-то другой. Тащи бинты, Мэддокс. Встречаемся наверху. Я хочу выйти через десять минут»

Женский всхлип внезапно заполнил его слух. Мэддокс обернулся, чтоб увидеть стоящую на верху лестницы Эшлин. Ее длинные локоны, так ним любимые, растрепались по плечам, а глаза были широко распахнуты, обеспокоены. На ней была одна из его рубашек, а черные штаны мешковато прятали ноги девушки.

Через секунду он был рядом, закрывая ее собой от остальных глаз. Он не знал можно ли доверять новоприбывшим членам «семейки». Нет. Больше нет. Слишком много времени прошло, чтоб чувствовать родство.

«Я полагаю, что не стоит спрашивать, кому принадлежит сия женщина» сухо произнес Сабин.

«Что с ними стряслось?» ужасаясь, пролепетала Эшлин. Она выглядывала из-за его плеча. «Они так окровавлены. А кто эти новые?»

«Бомбежка. А они…они такие, как мы»

«Пять минут и нож» закричал Аэрон. «Вот и все, что мне надобно»

Побелев, Эшлин вцепилась в Мэддксову руку.

Рейес подступился к чертыхающемуся пленнику и заехал тому по лицу. Раз, два, три раза. Он бил, пока Аэрон не свалился наземь. Мэддоксу показалось, что он услышал Аэронов голос: «Благодарю», но не был уверен.

Пока воины прыжками поднимались по лестнице, Мэддокс удерживал Эшлин позади себя. Оставшись с ней наедине, он обернулся и провел пальцем по подбородку возлюбленной.

«Возвращайся в мою комнату. Пожалуйста» добавил он. «Я тоже буду там, как можно быстрее»

Она решительно всматривалась в него сквозь густую завесу своих ресниц.

«Я могу помочь им, как и другие женщины. Помнишь, Даника помогла, когда мне было плохо? Она хорошо справляется в критических моментах. И я тоже»

Он быстро мотнул головою.

«Я не желаю, чтоб ты и близко к ним подходила»

«Если я остаюсь здесь, у меня есть право познакомиться с твоими друзьями»

«Не все из этих людей мои друзья. С настоящими друзьями ты сможешь познакомиться и в другой день. Сейчас же тебе надо отдохнуть»

«Нет, не надо» Он уперла кулачки в бока. «Я отказываюсь валяться весь день в постели тогда, когда могу быть полезной»

«Отдых полезен»

«Нет»

«Я не знаю некоторых из этих людей, Эшлин. Больше не знаю. Если один из них попробует обидеть тебя…» даже сами слова зажгли в нем глубинную ярость.

«Я хочу помочь. Я никогда раньше не была частью семьи» Внезапно становясь более уязвимой, чем он когда-либо видел ее, она опустила взгляд на свои руки, мнущие ткань рубашки. «Все что я когда-либо делала, это стояла в сторонке и выслушивала, а мне всегда так хотелось быть частью чего-то. Позволь мне помочь твоей семье, Мэддокс»

Что-то закололо в его груди. Он ни в чем не мог отказать этой девушке. Даже в этом. Он будет пристально наблюдать за мужчинами, если понадобиться даже через ее плечо, но он не остановит ее от оказания помощи.

«Ступай в мою комнату и собери все полотенца, что сможешь унести» У него всегда был достаточный запас. «Знаешь, как найти комнату развлечений?»

Она покачала головой и получила указания. Когда он закончил, радостная улыбка осветила ее личико.

«Спасибо тебе» Она приподнялась на пальцах и легонько поцеловала его в губы.

Он не должен бы был, но мгновенно углубил поцелуй, прижимая ее к стене. Она заставляла его позабыть обо всем, кроме желания. Ее вкус наполнил его, этот уникальный наркотик, которым он никогда не насытится. Нога девушки обвилась вокруг его талии.

Страсть быстро завладела ним. Его плоть пульсировала, а руки тряслись от потребности сорвать ее одежды и по-новому исследовать изгибы ее обнаженного тела. Погрузиться внутрь ее тела так же решительно, как ее язычок погружался в его рот, жаркий и влажный, обмениваясь толчками с его языком. Она застонала. Он проглотил звук. Вкусно.

«Мэддокс!» прогремел из коридора Рейес. «Очень хотелось, чтоб это произошло еще сегодня»

Сожале,я он оторвался от Эшлин, обрубая любое соприкосновение. Так безопасней. Одно касание приведет к новому поцелую. Еще поцелуй, и он унесет ее обратно в спальню, друзья – и враги – будут позабыты.

«Это было…мило» протянула она, обмахиваясь.

Ее веки потяжелели, пока он изучал ее. Губки покраснели, припухшие и влажные, и она водила языком, словно наслаждаясь его вкусом, задержавшимся на них. Ему пришлось смотреть в сторону, но взгляд сам вернулся к ней через мгновение. Ее глаза были яркими и золотистыми и страстными. Для него.

Пульс молотился в основании ее шеи. Он понял, что тянется погладить его, но вовремя остановился. Не сейчас.

«Мэддокс» позвал Люциен.

«Я спрашивал, ты идешь?» заорал Рейес.

«Полотенца» сказал он Эшлин, затем обернулся прежде, чем начал уговаривать себя остаться.

«Этот мужчина воспламеняет меня» думала Эшлин, наблюдая, как Мэддокс шагает по коридору. Он завернул за угол, исчезнув из виду. Сердце девушки по-прежнему беспорядочно колотилось.

Мечтательно улыбаясь, она провела кончиками пальцев по своим покалывающим губам. Хорошо, что Мэддокс ушел. Еще пару секунд этого опустошительного поцелуя и она позволила – ха, умоляла бы его – взять ее прямо здесь, где любой мог увидать их.

Она услыхала мужской рев, новые выкрики проклятий, и вернулась к реальности. Сейчас не время мечтать о Мэддоксе. Девушка двинулась с места. Воздух был прохладный, немного влажный, но ободряющий. Ей нравились здешние раскрашенные стекла, поблескивающий камень, что говорили о выносливости и течении времени.

Ей бы хотелось посетить место бомбежки и прослушать произошедшие там разговоры. Тебе хочется? Дэрроу, ты услышишь! Она по большей части ненавидела свой дар. Для него не было настоящей цели и никакой достаточно значимой работы, чтоб перевесить ее постоянные мучения. Хотя ради Мэддокса она с радостью включит голоса, снова и снова. Ей не нравилось знать, что были людишки – скрывающиеся, выжидающие, что убить его.

Когда она выберется, чтоб послушать о способах снятия его проклятия-смерти, что она планировала сделать ночью, заодно выяснит, где взорвалась бомба и пойдет туда. Если ей повезет, она разузнает, где прячутся Ловцы и как спасти Мэддокса от умирания.

Возможно, это слишком хотеть убить двух зайцев одним выстрелом, но надежда – глупая штука.

Ее взгляд упал на кровавый след, и рот распахнулся от ужаса. Лишь сообразив, что раненные воины прошли здесь, девушка успокоилась.

«…куда-то направо?»

Махонький кусочек разговора зашелестел в ее мозгу, удивляя Эшлин. Новые парни? Эшлин остановилась, нога повисла в воздухе. Ее уши пульсировали, пока она прислушивалась, но больше ничего не пришло к ней. Странно. Был же голос мужчины, и не так давно.

Она сделала еще шаг. Ничего. Изменила направление, еще шаг.

«Да. Бьюсь об заклад».

Там. Новый рывок. Сглатывая, она продолжила идти в том направлении.

«Давай, сюда…где же они…надеюсь еще не вернулись…слишком многих потеряли на этих проклятых ловушках…долго пришлось убирать беспорядок…знают ли они…битва…»

И скоро обнаружила, что подошла к двери, что отделяла Данику и ее семью от свободы.

О, черт. Некто – вообще-то несколько человек – прокрались внутрь. Значит это не новые парни. Были ли они еще там? Причинили женщинам вред? Рука Эшлин тряслась, пока она тянулась к дверной ручке. Погоди. Может ей стоит сбегать и рассказать Мэддоксу.

Вторгшиеся могут быть Ловцами.

Она глотнула вставший в горле ком. Если они были теми же людьми с бомбами, то могли подкладывать новую прямо сейчас. Отступила, намереваясь предупредить Мэддокса.

Ты не можешь бросить Данику и других здесь, Дэрроу.

«С ними все будет в порядке» прошептала девушка. Согласно Мэддоксу Ловцы вредят только бессмертным. Правильно? Правильно. Она отступила еще на шаг. Рассказать Мэддоксу было самым разумным. Он мог остановить их – она нет.

Но с еще одним шагом разговор вломился в ее голову.

«Где она?»

«Хотел бы я знать»

«Ты полагаешь, они…убили ее?»

«Это возможно. Черт, возможно самое худшее. Они демоны» Пауза. «Черт, мне надо было приставить к ней больше охраны»

Ее начальник, поняла она. Доктор МакИнтош был здесь. Ей должно было бы полегчать от его голоса. Должна была бы обрадоваться, что он позаботился вытащить ее. Но…у него была для нее охрана? Как же он проник в крепость?

«Эшлин, милая. Если ты услышишь это, встретимся в кафе Gerbeaud»

«Что если она под замком? Она не сможет самостоятельно выбраться»

«Цыц. Я слышу, как кто-то идет»

«Тогда, тихо»

Она терла пальцами брови, стараясь разжечь искры разумного мышления. Были они все еще здесь? Что сделает Мэддокс, найдя их? Что они сделают с Мэддоксом? Паника охватила девушку. Ладно, ладно. Думай, Дэрроу, думай.

В конце концов, ей не надо принимать этого решения.

Дверь перед ней открылась, и в коридор выглянул МакИнтош. Вытаращил глаза, увидев девушку. Его знакомое, некрасивое лицо успокаивало – но также оно впервые заставило ее испытать неловкость.

«Эшлин! Ты жива!»

«МакИнтош, я…Я…»

«Шшш, не здесь». Он выбросил руку и втянул ее в комнату, мягко прикрыв за нею дверь. Первым, что бросались в глаза, была Даника с семьей, лежащие без сознания на полу.

«Господи». Девушка двинулась было к ним, но хватка босса усилилась, удерживая ее на месте. Несколько других мужчин рыскали по комнате, ища…она не знала что. И не узнавала их. Они не видела их в Институте.

Один из мужчин кашлянул, почти выхаркивая кишки наружу, привлекая к себе ее внимание. Руки его были в крови. Господи Иисусе. Он снова закашлялся, сгибаясь пополам. Он был чрезвычайно бледен, а под глазами виднелись темные круги. Новый кашель.

«Потише» сердито шикнул МакИнтош.

«Прости. Горло царапает»

«Пять минут назад не царапало»

«А теперь» – кашель – «да».

Эшлин вырвалась из рук босса и поспешила к Данике, склоняясь подле нее.

«Она что…» Он пощупала пульс. Тук, тук. Слава Богу.

«Просто спит» заверил ее МакИнтош.

Облегченно расслабила плечи.

«Зачем вы такое наделали? Зачем вырубили их?» Даже пока она говорила, обрывки их разговоров прокручивались в ее мозгу.

«Кто вы?» потребовала ответа Даника. «Что вы здесь делаете?»

«Вопросы задаю я. Кто вы такие?» спросил ее босс.

«Узники»

«Вы тоже искали ларец?»

Сердце Эшлин замерло на этом вопросе.

«Ларец?» удивление Даники четко слышалось в ее тоне.

«Они рассказали тебе, где он?» В голосе МакИнтоша прорывалось возбуждение.

Он, должно быть, схватил ее, потому что она рявкнула: «Убери от меня руки!»

«Сказали?»

«Рейес! Рейес на помощь!»

«Заткнись, или я заставлю тебя замолчать»

«Рейес!»

Наверно произошла потасовка, потому что Эшлин слышала прерывистое дыхание, надрывный рев, женские вздохи и плач, а потом внезапная тишина. Еще разговоры об одурманивании женщин и дальнейшем использовании их в качестве наживок, если понадобится.

«Ловцы», поняла она, закрывая в ужасе глаза. Она заподозрила это вчера после разговора с Даникой, но быстренько выкинула мысль из головы, напоминая себе, каким хорошим и благородным был Институт. Если быть честной, часть ее предположила, что вряд ли кто-то смог бы утаить от нее подобный секрет. Но эти люди были Ловцами. Нельзя отрицать этого сейчас. Раскрыв глаза, она задержала взгляд на своем начальнике.

Тошнота подступила к горлу. Он все время знал про ларец. Он искал его, но не рассказывал ей. О Господи.

Он врал ей. Она посвятила всю свою жизнь несуществующей цели. МакИнтош забивал ей голову сказками все эти годы, говорил, что она особенная, что у нее ее высокое призвание.

Девушка наивно считала, что делает мир лучше. Вместо этого она помогала ему уничтожать людей, может быть и невиновных. Ощущение, что ее предали, омыло Эшлин, такое сильное, что едва не сбило ее с ног.

«Ты не изучал созданий, что я находила для тебя, не так ли?» мягко поинтересовалась девушка. «Ловец?»

«Конечно же, изучал» обиженно ответил он. «Я вообще-то ученый. Не все сотрудники Института Ловцы, Эшлин. И ты этому доказательство. Девяносто процентов нашей работы просто наблюдение. Но найдя зло, мы ликвидируем его. Беспощадно»

«Что дает вам такое право?»

«Мораль. Высшее благо. В отличие от здешних демонов я не монстр. Все что я совершаю, я делаю для спасения человечества»

«Почему я не знала?» выдохнула она. «Почему я не услышала?»

Он вздернул подбородок, глазами прося о понимании.

«Лишь немногие делают действительно грязную работу. И мы никогда не обсуждали ее в помещениях. Также и не подпускали тебя к местам, где бывали»

«Все эти годы» она ошеломленно покачала головою. «Не удивительно, что вы едва выпускали меня из виду. Вы не хотели, чтоб я наткнулась на информацию, не предназначенную для моих ушей»

«Ты жаждешь информации? Я покажу тебе фото деяний этих демонов. Тебя стошнит от них. Ты захочешь выколоть себе глаза, чтоб больше не видеть подобного»

Она схватилась за живот.

«Вы должны были рассказать мне правду»

«Я хотел, чтоб ты оставалась подальше от этого. Я же люблю тебя, Эшлин. Нам было известно о двух группировках демонов. Мы годами сражались с одной и постоянно искали другую. Затем одна из наших оперативниц наткнулась на Разврат. Мы привезли тебя в Будапешт, чтоб разузнать все возможное про этих новый недругов. Ты и близко не должна была к ним подходить»

Труд всей ее жизни оказался чем-то злобным и противным. Она была такой дурой.

«Вы пришли убить этих людей, но они по-доброму относятся к жителям Будапешта. Они раздают деньги, словно те песок, и сдерживают преступность на минимуме. Они скрываются и редко выходят отсюда. Вы же разбомбили ночной клуб»

С решительным лицом МакИнтош приблизился к девушке.

«Мы пришли не убивать их. Пока нет. Когда-то давно, нам стало известно, что убить Повелителя означает выпустить в мир его демона – демона, который является сосудом разрушения, вырванным из своего хранилища. Нет, мы здесь, чтоб пленить воинов. Найдя ларец Пандоры, мы сможем заключить в него демонов и избавиться от их носителей. Ты разузнала это для нас, помнишь?» Он дотянулся до нее и схватил за плечи. «Ты знаешь, где он? Они тебе рассказали?»

«Нет».

«Ты должна была хоть что-то услыхать. Подумай, Эшлин»

«Я уже сказала. Не знаю где он»

«Неужели тебе не хочется жить в мире свободном от зла? Безо лжи и несчастий и насилия? Ты слышишь о них за один день больше, чем большинство людей за всю жизнь» Он долго изучал ее, хмурясь. «Я годами оттачивал твой талант. Я дал тебе прибежище, пищу и, насколько это было возможно, мирную жизнь. И все, что я просил взамен, это использовать твой дар, чтоб выискивать живущих среди нас чудовищ»

«А я всегда делала это. Но мне не попадались на слух новости о ларце» с отвращением ответила она.

Мужчина нахмурился еще сильнее.

«Должны были. Ты не была здесь узницей, как эти женщины. Ты свободно слонялась по коридорам» Говоря, он шире распахнул глаза, будто собственные слова предлагали поразительное открытие. Он отпустил ее и полез в карман, вытаскивая шприц с прозрачной жидкостью. «Ты теперь работаешь на монстров, Эшлин? Вот, что происходит? Ты все время на них работала?» Предательство в его голосе было бы забавным, если б она не была так напугана.

Она попятилась на шаг, другой. Спиной ударилась о кирпичную стенку и попыталась отскочить. Сильные руки обвились вокруг, удерживая девушку на месте. Позади была вовсе не кирпичная стена. Мужчина. Ловец. Она боролась, чтоб высвободиться.

«Где ларец, Эшлин?» требовал ответа профессор. «Это все, что я хочу знать. Расскажи мне и я отпущу тебя»

Успокойся. Введи его в заблуждение. Отвлеки. Не появись она с полотенцами и Мэддокс начнет искать ее.

«Ты Ловец, но у тебя нет татуировки на запястье» Разве Мэддокс не упоминал тату? «Почему так?»

Он поднял руку и стянул вниз рукав рубашки. Замысловатая черная перевернутая восьмерка уставилась на нее.

«Я просто делал все, чтоб ты не заметила ее. Мой отец позволил мне сделать ее лишь в восемнадцать лет, тогда же я и поклялся воспринять семейное наследие»

Как она могла не знать? Она чувствовала себя такой дурой. Женщина, считавшая, что ее невозможно обмануть, была одурачиваема годами. Стыд и вина смешивались со страхом и предательством.

Только заставляй его болтать.

«Почему символ бесконечности?» спросила она, с трудом выговаривая слова.

«Наша цель – вечность без зла. Какой же символ лучше подойдет?»

«Но здешние люди, они не злые. Действительно не злые. Они заботились обо мне. Они помогли мне. Если вы узнаете их поближе, вы…»

Ненависть пеленою окутала его лицо.

«Познакомиться с демоном?» Он щелкнул челюстью. Подступил ближе. «Этих тварей из преисподней надобно уничтожить, Эшлин. Они однажды испепелили Афины. Люди, убитые ними, боль, что была причинена…»

«Но вред им делает вас таким же злом, каким вы объявляете их. Разве вы не до сих пор не убивали людей, чтоб подобраться к ним?»

Его рука взметнулась без предупреждения, всадив шприц в ее шею. Острая боль, растекающееся тепло. Она попыталась отпрыгнуть. Слишком поздно: внезапно слегка опьянела и едва могла двинуться. Странное оцепенение охватывало ее тело, распространяя слабость по крови и туманя мозг.

«Спи» произнес МакИнтош.

И она уснула.