Темное воссоединение

Глава 6

Дом Викки был на углу, они вышли к нему с переулка. К этому времени небо затянулось тяжелыми фиолетовыми облаками. Видимость была почти как под водой.

- Похоже, будет гроза - сказал Мэтт.

Бонни взглянула на Дамона. Ни ему, ни Стефану не нравился яркий свет. Она чувствовала Силу, исходящую от него, которая была похожа на маленькие нити под поверхностью его кожи. Он улыбнулся, и не глядя на нее сказал:

- Как насчет снега в июне?

Бонни вздрогнула.

Раз или два она смотрела на Дамона в сарае и увидела, что он, в отличие от Стефана, безразлично слушал ее историю. На его лице не происходило ни малейшего изменения, когда она упоминала Елену или, когда рассказала о смерти Сью. Что он на самом деле думал о Елене? Однажды он создал метель и оставил ее, замерзать там. Что он теперь чувствовал? Может ему вовсе наплевать на то, найдем ли мы убийцу или нет?

- Здесь спальня Викки, - сказала Мередит. – А окно выходит на ту сторону.

Стефан смотрел на Дамона.

- Сколько людей внутри?

- Двое. Мужчина и женщина. Женщина пьяная.

«Бедная мисис Бенет», подумала Бонни.

- Необходимо, чтобы они уснули, - сказал Стефан.

Злясь на себя, Бонни была очарована волнами Силы, исходящими от Дамона. В прошлом ее экстрасенсорные способности не были так сильны, как сейчас, чтобы ощутить его настоящую сущность. Сейчас она могла чувствовать это так же ясно, как видеть исчезающий фиолетовый свет или чувствовать запах жимолости доносящийся с окна комнаты Викки.

Дамон пожал плечами.

- Они спят.

Стефан легонько постучался в окно.

Но никто не ответил или, по крайней мере, никто, кого бы могла увидеть Бонни. Стефан и Дамон переглянулись.

- Она уже почти в трансе, - сказал Дамон.

- Она боится. Я сделаю это; она меня знает, - сказал Стефан. Он положил кончики пальцев на окно.

- Викки, это Стефан Сальваторе, - сказал он. - Я пришел, чтобы помочь тебе. Впусти меня.

Его голос был слишком тихим, чтобы его можно было услышать по другую сторону окна. Но в этот момент шторы пошевелились, и оттуда показалось лицо.

Бонни начала громко дышать.

Длинные, светло-коричневые волосы Викки были растрепаны, а кожа бледная, как мел. Под ее глазами были огромные черные круги. А сами глаза были усталыми и неподвижными. Ее губы были потрескавшимися и сухими.

- Она выглядит так, что может сыграть роль сумасшедшей Офелии в пьесе, - громко выдохнув, сказала Мередит. – Ночная рубашка и все такое.

- Она выглядит как ненормальная, - еле слышно прошептала Бонни.

Стефан просто сказал:

- Викки, открой окно.

Машинальным движением, как сломанная кукла, Викки повернула ручку, и окно открылось, затем Стефан спросил:

- Можно войти?

Стеклянные глаза Викки пробежались по группе снаружи. На мгновение Бонни подумала, что она никого из них не узнает. Но она моргнула и медленно сказала:

- Мередит… Бонни… Стефан? Вы вернулись. Что вы здесь делаете?

- Викки, впусти меня. - Голос Стефана был, гипнотизирующим.

- Стефан…- она сделала долгую паузу, а затем сказала, - входи.

Она отошла, в то время как он уперся рукой в подоконник и влез в окно. Мэтт последовал за ним, затем к ним присоединилась Мередит. Бонни, которая носила мини-юбку, осталась с Дамоном на улице. Она жалела, что не одела сегодня в школу джинсы, но тогда она еще не знала, что куда-нибудь пойдет.

- Вам не следует быть здесь, - почти спокойно сказала Викки Стефану. - Он придет, чтобы меня забрать. И вас он тоже заберет.

Мередит обняла ее, а Стефан только спросил:

- Кто?

- Он. Он приходит в мои сны. Он убил Сью. - Сухой тон Викки был еще более пугающим, чем, если бы она закатила истерику.

- Викки, мы пришли помочь тебе, - мягко сказала Мередит. - Теперь все будет хорошо. Мы не позволим ему причинить тебе боль, я обещаю.

Викки повернулась, чтобы посмотреть на нее. Она смотрела на нее сверху вниз таким взглядом, как будто Мередит была чем-то невероятным. Тогда она начала смеяться.

Это был ужасный, хриплый, как ломающийся кашель смех. И он все нарастал, пока Бонни не закрыла уши. Наконец Стефан сказал:

- Викки, прекрати.

Смех перешел в рыдание, и когда Викки подняла голову, ее глаза больше не были стеклянными, но они стали более расстроенными.

- Вы все умрете, Стефан, - сказала она, качая головой. - Никто не может бороться с ним и при этом остаться в живых.

- Если мы что-нибудь узнаем про него, то мы сможем с ним бороться. Нам нужна твоя помощь, - сказал Стефан. - Скажи мне, на кого он похож.

- Я не могу разглядеть его в своих снах. Он просто тень без лица. - Викки говорила шепотом, а ее плечи сгорбились.

- Но ты же видела его в доме Керолайн, - настойчиво сказал Стефан. – Послушай Викки, - добавил он, поскольку девочка резко отвернулась. - Я знаю, что ты напугана, но это важно, это важнее чем ты можешь себе представить. Мы не сможем бороться с ним, если не будем знать кто он, а ты единственная, у кого есть нужная информация. Ты должна помочь нам.

- Я не помню…

Голос Стефана был твердым.

- Я могу помочь тебе вспомнить, - сказал он. - Позволишь мне попробовать?

Прошло пару секунд, после чего Викки сделала глубокий вздох, а ее тело прогнулось.

- Делай все, что хочешь, - безразлично сказала она. - Я не боюсь. Все равно это не имеет никакого значения.

- Ты храбрая девочка. Теперь посмотри на меня, Викки. Я хочу, чтобы ты расслабились. Просто посмотри на меня и расслабься. - Голос Стефана затих до успокаивающего шепота. Это продолжалось в течение нескольких минут, затем глаза Викки закрылись.

- Садись. - Стефан посадил ее на кровать. И сам сел рядом, изучая ее лицо.

- Викки, сейчас ты чувствуешь себя спокойной и расслабленной. Ничто из того, что ты вспомнишь, не причиняет тебе боль, - сказал он успокаивающим голосом. - Теперь, мне нужно чтобы ты вернулась в субботнюю ночь. Сейчас ты наверху, в спальне дома Керолайн. Сью Карсон рядом с тобой, и там есть еще кто-то. Что ты видишь?

- Нет! - Викки качалась взад и вперед, как будто пыталась чего-то избежать. - Нет! Я не могу…

- Викки, успокойся. Он не причинит тебе вреда. Он тебя не видит, а ты его видишь. Слушай меня.

Пока Стефан говорил, хныканье Викки затихло. Но она все еще качалась.

- Викки, ты должна его увидеть. Помоги нам побороть его. На что он похож?

- Он похож на дьявола!

Это был почти крик. Мередит, сидящая на кровати по другую сторону от Викки, взяла ее за руку. Она посмотрела на Бонни через окно, которая оглянулась и слегка пожала плечами. Бонни понятия не имела, о чем говорила Викки.

- Опиши его подробнее, - размеренно сказал Стефан.

Рот Викки скривился. Ее ноздри раздулись, как будто она почувствовала отвратительный запах. Когда она говорила, то произносила каждое слово отдельно, будто они причиняли ей боль.

- Он носит … старый плащ, который развивается на ветру у его ног. Он создает порывы ветра. У него белокурые волосы. Почти белые. Они стоят ежиком по всей голове. Глаза у него невероятно синие, как электрическая искра. - Викки облизала губы и сглотнула, с таким видом, будто ее тошнит. - Синий цвет смерти.

Гром грохотал и раскатывался по небу. Дамон быстро поглядел вверх, затем нахмурился и сузил глаза.

- Он высокий. И постоянно смеется. Он, смеясь, потянулся ко мне. Но Сью закричала «Нет, нет» и попыталась оттолкнуть меня. Поэтому он взял ее вместо меня. Окно разлетелось, и прямо за ним был балкон. Сью кричала «Нет, пожалуйста», а потом я смотрела на него, я смотрела, как он бросил ее… - Дыхание Викки перехватило, а голос стал почти истерическим.

- Викки, все в порядке. На самом деле ты не там. Ты в безопасности.

- Пожалуйста, только не Сью! Сью! Сью!

- Викки, оставайся со мной. Послушай. Мне нужно еще кое-что узнать. Посмотри на него, и скажи мне, носит ли он синий драгоценный камень…

Но Викки метала головой то взад то вперед, а ее рыдание с каждой секундой ставало все более и более истерическим.

- Нет! Нет! Я следующая! Я следующая! - Внезапно, ее глаза открылись, поскольку она вышла из транса, она задыхалась. А ее голова все еще металась.

Картина грохнулась со стены.

Стоял такой звук, будто на тумбочку одновременно впало зеркало, пара флаконов с духами и пара губных помад. Это было похоже на то, как взрывается перегоревший попкорн. Грохот ставал все громче и громче. Соломенная шляпа сорвалась с крюка. Все фотографии попадали вниз. Кассеты и компакт-диски, рассыпались по полу, как бумажные карты.

Мередит вскочила на ноги, Мэтт стоял, сжимая кулаки.

- Остановите это! Остановите это! - дико кричала Викки.

Но все продолжалось. Мэтт и Мередит оглядывались по сторонам, так как начинали падать новые предметы. Все двигалось, дрожало и перемешивалось. Это было похоже на землетрясение.

- Прекрати! Прекрати! - вопила Викки, закрывая уши.

Прямо над домом раздался гром.

Бонни резко подскочила, когда увидела молнию. Инстинктивно она за что-то ухватилась, чтобы не упасть. Когда вспыхнул разряд молнии, плакат на стене Викки порвался по диагонали, как будто его разрезал призрачный нож. Бонни стараясь не закричать, и ухватилась сильнее.

Затем шум мгновенно прекратился, будто кто-то щелкнул выключатель.

В комнате Викки воцарилась тишина. Рамка прикроватной лампы все еще покачивалась. Плакат скрутился на две неровные части, сверху и снизу. Медленно Викки убрала руки с ушей.

Мэтт и Мередит покачиваясь, осмотрелись

Бонни закрывала глаза и бормотала что-то похожее на молитву. И только когда она открыла их, то поняла за что держалась. Это был прохладный кожаный жакет, на руке Дамона.

Он не отошел от нее. И был неподвижным. Затем он немного наклонился вперед, а его суженные глаза, пристально осматривали комнату.

- Посмотрите на зеркало, - сказал он.

Все смотрели, а Бонни втянув воздух, опять сжала пальцы. Она этого не заметила, должно быть, это появилось, когда в комнате все грохотало.

На стеклянной поверхности зеркала яркой помадой Викки было небрежно написано:

«Спокойной ночи, сладенькая»

- О, Боже, - прошептала Бонни.

Стефан оторвался от зеркала и посмотрел на Викки. С ним было что-то не так, он выглядел расслабленным, но собранным, как солдат, который получил подтверждение на сражения. Как будто эму лично бросили вызов.

Он вынул что-то из своего заднего кармана. Это были веточки с длинными зелеными листьями и крошечными сиреневыми цветами.

- Это вербена, свежая вербена, - спокойно сказал он тихим голосом. - Я вырвал ее за Флоренцией; она сейчас цветет там. - Он взял руку Викки и положил вербену туда. - Я хочу, чтобы ты держала это при себе. Разложи понемногу в каждой комнате, а остальное, если можешь, спрячь в одежде своих родителей, так чтобы она всегда была с ними. Пока это у тебя, он не сможет проникнуть в твой разум. Он может пугать тебя, Викки, но он не сможет заставить тебя сделать что-нибудь, например, открыть ему окно или дверь. Послушай, Викки, это очень важно.

Викки помахала головой. Стефан взял обе ее руки, заставив посмотреть на него, он говорил медленно и отчетливо.

- Если я не ошибаюсь, Викки, он не сможет войти, пока ты ему не разрешишь. Поговори со своими родителями. Скажи им, чтобы они не приглашали в дом незнакомцев. Вообще то Дамон может вселить эту мысль в их головы. - Он поглядел на Дамона, который кивнул и пожал плечами, выглядя так, как будто его мысли летали где-то далеко. Бонни смущенно убрала руку с его жакета.

Викки наклонилась к вербене.

- Он все равно войдет, - мягко сказала она, с внушающей страх уверенностью.

- Нет. Послушай меня, Викки. С этого момента, мы будем следить за твоим домом; мы будем ждать его.

- Это не имеет значения, - сказала Викки. - Вы не в силах остановить его. - Она одновременно начала смеяться и кричать.

- Но мы собираемся попробовать, - сказал Стефан. Он посмотрел на Мередит и Мэтта, который кивнул.

- Да. С этого момента мы не оставим тебя одну. Кто-то из нас всегда будет рядом.

Викки только покачала головой. А Мередит сжала ее руку и встала, поскольку Стефан наклонился к окну.

Когда она с Мэтт последовала за ним, Стефан говорил шепотом.

- Я не хочу оставлять ее беззащитной, но прямо сейчас я не могу остаться. Есть одно дело, которое нужно сделать, мне понадобится одна с девчонок. С другой стороны, я не хочу оставлять здесь одних Бонни или Мередит. - Он повернулся к Мэтту. - Мэтт, можешь…

- Я останусь, - перебил Дамон.

Все удивленно на него смотрели.

- Ну, это же логично, не так ли? – Удивился Дамон. - В конце концов, что они смогут с ним поделать?

- Они могут позвать меня. Я могу слышать их мысли на довольно большом расстоянии, - не отступался Стефан.

- Ну, - похотливо сказал Дамон, - я тоже могу позвать тебя, если будут неприятности, мой младший братец. Мне все равно начинает надоедать это ваше расследования. Мне без разницы, где быть, тут или где-нибудь еще.

- Викки нужно защищать, а не надругаться, - сказал Стефан.

Улыбка Дамона была очаровательна.

- Ее? - Он кивал в сторону девочки, которая сидела на кровати и качалась над вербеной. Осмотрев ее от растрепанных волос до босых ног, можно сказать, что она не очень хорошо выглядела.

- Даю слово братец, я могу добиться и большего чем это. – В какой-то момент Бонни подумала, что его темные глаза скосились в ее бок. – Ты всегда говоришь, что хочешь доверять мне, - добавил Дамон. - Вот твой шанс попробовать.

Стефан смотрел таким взглядом, будто хотел доверять, будто поддался на уговоры. Он тоже выглядел подозрительно. Дамон ничего не сказал, он просто улыбнулся на свой ядовитый загадочный манер. «Он просто пытается быть подозрительным», подумала Бонни.

Два брата просто стаяли и смотрели друг на друга, в то время как между ними нарастали тишина и неловкость. Именно тогда Бонни заметила семейное сходство в их лицах, в одном серьезность, а в другом слабая насмешка, но оба были не человечески красивыми.

Стефан медленно восстановил дыхание.

- Хорошо, - наконец спокойно сказал он. Бонни, Мэтт и Мередит одновременно на него посмотрели, но он, казалось, этого не замечал. Он говорил с Дамоном так, как будто они были наедине.

- Ты остаешься здесь, на улице, спрячься, чтобы тебя не заметили. Я вернусь и заменю тебя, когда закончу со своими делами.

Мередит подняла брови почти к волосам, но ничего не сказала. Мэтт тоже промолчал. Бонни пыталась подавить в себе тревогу. «Стефан знает, что делает», сказала она себе. «Все-таки он лучше него».

- Не задерживайся, - свободно сказал Дамон.

На этом они их оставили. Дамона, смешивающегося с чернотой теней мрачных ореховых деревьев, на заднем дворе Викки, и саму Викки, качающуюся в своей комнате.

Оказавшись в машине, Мередит спросила:

- Куда теперь?

- Я должен проверить свою теорию, - коротко сказал Стефан.

- То, что убийца вампир? – Послышался голос Мэтта, который сидел на заднем сидении вместе с Бонни.

Стефан резко к нему повернулся.

- Да.

- Так вот почему ты сказал Викки не приглашать никого в дом, - не удивляясь рассуждала Мередит. Вампиры, Бонни помнила, что они не могут входить в места, где живут люди, пока их туда не пригласить.

- И поэтому ты хотел знать, носил ли он синий камень.

- Амулет, защищающий от солнечного света, - сказал Стефан, показывая правую руку. На безымянном пальце которой, был серебряный перстень с синим лазуритом. - Без него солнечный свет убивает нас. И если убийца вампир, то он носит такой камень. - Как будто инстинктивно, Стефан прикоснулся к чему-то под своей футболкой. В этот момент Бонни представила, каково это.

Кольцо Елены. Стефан дал его ей, а после того, как она умерла, он повесил его на цепочку, которую носит на шее. Чтобы часть ее всегда была с ним, говорил он.

Когда Бонни посмотрела на Мэтта, сидящего рядом с ней, то увидела, что его глаза закрыты.

- Так, как мы сможем узнать вампир он или нет? - спросила Мередит.

- Я знаю один способ. Он не очень приятный, но нам нужно это сделать.

Сердце Бонни глухо стукнуло. Если Стефан говорит, что это не очень приятно, значит это омерзительно.

- И что же мы должны сделать? - спросила она без особого энтузиазма.

- Мне нужно осмотреть тело Сью.

Наступила мертвая тишина. Даже Мередит, которая всегда была невозмутимой, выглядела потрясенной. Мэтт отвернулся, опираясь лбом в окно.

- Ты, должно быть, шутишь, - сказала Бонни.

- Мне очень жаль, но нет.

- Стефан, ради Бога. Мы не можем. Они нам не позволят. Я имею ввиду, мы же не собираемся сказать что-то типа «Извините, но нам нужно исследовать этот труп на наличие дыр»?

- Бонни, прекрати, - сказала Мередит.

- Я не могу вам помочь в этом, - дрожа всем телом, Бонни откинулась назад. – Это просто ужасная идея. Кроме того, полиция уже осматривала ее тело. И на нем ничего не было, кроме травм от падения.

- Полиция не знает, что именно нужно искать, - сказал Стефан. Его голос был твердым, как сталь. Услышав это, Бонни вспомнила то, что уже успело вылететь с ее головы. Стефан был одним из них. Он тоже охотник. И он видел прежде мертвых людей. Некоторых из них, возможно, даже сам убил.

«Он пьет кровь», задрожав, подумала она.

- Ну так что? - спросил Стефан. - Вы со мной?

Бонни съежилась на заднем сидении. А руки Мередит сильнее сжали руль. Заговорил только Мэтт, отрываясь от окна.

- У нас нет выбора, не так ли? - устало спросил он.

- Осмотреть тело можно в похоронном зале, с семи до десяти, - тихо добавила Мередит.

- Значит, нам надо подождать до окончания официального времени осмотра. Затем, когда они закроют похоронное бюро, мы сможем остаться там одни, - предложил Стефан.

- Это будет самым ужасным из того, что я когда-либо делала, - несчастно прошептала Бонни.

Похоронный зал был темным и холодным. Стефан открыл замки на входной двери, тонким кусочком гибкого металла. В этом помещении были толстые ковры, а стены покрывались темной дубовой обшивкой. Даже при включенном свете это место казалось унылым. А в темноте оно казалось тесным, удушающим и переполненным нелепыми очертаниями. Это выглядело так, будто кто-то упал возле каждой из многих куч цветов.

- Я хочу убраться отсюда, - стонала Бонни.

- Только после того, как мы закончим, - выдавил Мэтт сквозь сжатые зубы.

Когда он включил зажигалку, Бонни смотрела на все только не на то место, которое он подсвечивал. Она не хотела видеть гроб, просто не хотела. Она уставилась на цветы, на сердце, сделанное с красных роз. А снаружи, как спящее животное гремел гром.

- Позвольте мне открыть его, - говорил Стефан. Несмотря на свое решение Бонни посмотрела туда.

Гроб был белым с отделкой из бледно-розового атласа. Светлые волосы Сью сияли, как у спящей принцессы из сказки. Но Сью, не была похожа на спящую. Она была слишком бледной и неподвижной, как восковая фигура.

Бонни подошла ближе, а ее глаза застыли на лице Сью.

«Вот почему здесь так холодно», сказала она себе. «Чтобы воск не расплавился». И это немного помогло.

Стефан дотянулся до закрытой розовой блузки Сью и расстегнул верхнюю пуговицу.

- Ради Бога, - шокировано прошептала Бонни.

- Как по-твоему, для чего мы здесь? – Оглянувшись, прошипел Стефан. Но его пальцы остановились на второй пуговице.

Бонни понаблюдала еще минуту и затем приняла решение.

- Отойди, - сказала она, но Стефан не сдвинулся с места, тогда она толкнула его. Мередит присоединилась к ней, и они встали между Сью и мальчики. Их глаза были осмысленными. Если они должны снять с нее блузку, то парням следует выйти.

Бонни расстегивала маленькие пуговицы, в то время как Мередит держала зажигалку. На ощупь кожа Сью была такой же, как на вид, воскообразной и холодной. Она неуклюже сложила блузку на белую крышку гроба. Тогда она заставила себя убрать яркие золотые волосы Сью с бледной шеи. Волосы были полакированными и жесткими.

- Дыр нет, - сказала она, смотря на горло Сью. Она гордилась, что ее голос был почти ровным.

- Нет, - странно сказал Стефан. - Но есть что-то другое. Посмотрите на это. - Он бесшумно обошел Бонни, и указал на рану, бледную и бескровную, как и кожа вокруг нее, она выглядела как тонкая линия, идущая от ключицы до груди. Через сердце. Длинный палец Стефана провел по воздуху немного выше нее, а Бонни напрягалась, готовая ударить его по руке, если он прикоснется.

- Что это? - озадаченно спросила Мередит.

- Загадка, - сказал Стефан. Его голос был все еще странным. – Если бы такая рана была на вампире, то это значит, что вампир давал кровь человеку. Выглядит она именно так. Человеческие зубы не могут прокусить нашу кожу, потому мы разрезаем ее, если хотим разделить кровь. Но Сью не была вампиром.

- Конечно, не была! - сказала Бонни. Она попыталась выбросить из головы всплывающую картинку, на которой Елена наклоняется к подобной ране на груди Стефана и пьет…

Она вздрогнула, поняв, что ее глаза были закрыты.

- Есть еще что-нибудь, что тебе нужно увидеть? - спросила она, открывая глаза.

- Нет. Это все.

Бонни застегнула пуговицы обратно. И поправила волосы Сью. После чего Мередит и Стефан закрыли крышку гроба. Она быстро шла через похоронный зал к входной двери, обхватив себя руками.

Чья-то рука легонько коснулась ее локтя. Это был Мэтт.

- А ты более упрямая, чем я думал, - сказал он.

- Ну, да… - Она попыталась пожать плечами. И затем она внезапно начала плакать, сильно плакать. Мэтт обнял ее.

- Я знаю, - только и сказал он. Он мог сказать «Не плач», «Успокойся» или «Все будет хорошо» но он только сказал «Я знаю». Его голос был отчужденным.

- У нее полакированные волосы, - рыдала она. - Сью никогда не пользовалась лаком для волос. Это ужасно. – Каким-то образом, именно сейчас, это казалось худшей вещью из всех.

Он просто держал ее.

Через некоторое время Бонни восстановила дыхание. Она поняла, что почти болезненно вцепилась за Мэтта и ослабила свою хватку.

- Я замочила твою рубашку, - извиняющимся тоном сказала она.

- Это не имеет значения.

Что-то в его голосе заставило ее отступить и посмотреть на него. Он выглядел так, как тогда на школьной стоянке. Такой потерянный, такой… отчаявшийся.

- Мэтт, что случилось? - шептала она. – Скажи, пожалуйста.

- Я уже говорил тебе, - сказал он, отводя взгляд в сторону. - Сью не должна лежать там, она не должна быть мертвой. Ты же сама говорила это, Бонни. Что это за мир, в котором происходит такое? Который позволяет убивать таких девочек как Сью, или умирать от голода детям в Афганистане? Если мы живем в таком мире, какое все это имеет значение? Все равно все кончено. - Он сделал паузу, и казалось, пришел в себя. - Ты понимаешь, о чем я говорю?

- Я не уверенна. - Бонни даже пыталась понять его. Это было слишком страшно. Но она была ошеломлена желанием утешить его, убрать этот потерянный взгляд с его глаз.

- Мэтт, я…

- Мы сделали это, - послышался голос Стефана позади.

Когда Мэтт повернулся на голос, его потерянный взгляд, казалось, усилился.

- Иногда я думаю, что все кончено, - сказал Мэтт, отходя от Бонни, так и не объяснив, что он имел ввиду.

- Идем.