Тёмный источник

Смерть в Темном Источнике

Увидев страшного исполина, Робин инстинктивно отпрянула назад и упала на колени. Онемев, она в ужасе смотрела на него, не в силах шевельнуться.

Земля задрожала, и девушка упала лицом вниз, беспомощно закрыв глаза.

Коллин, стоявшая ближе других к Источнику, отвернулась от существ, которые были когда-то ее семьей. Она в ужасе посмотрела на огромное чудовище и без чувств упала в темную грязь.

Яак отчаянно взвыл, его охватила паника, и он неуклюже побежал в сторону леса, ничего не видя перед собой. Мерцающие собаки тоже пустились наутек – исчезая и вновь появляясь, они мчались к лесу.

Даже Кантус присел от страха, но отважный мурхаунд не мог покинуть своего хозяина. Вместо этого он пополз вперед, оставив растерзанное тело зверя-путающего-следы, и встал рядом с Тристаном.

Бригит и Маура как раз направлялись к Источнику, когда из него вышел Баал. Бригит уронила меч и застыла на месте, Маура с тихим стоном отчаяния повернулась и побежала прочь.

Ритм баллады Тэвиш нарушился, и песня смолкла, а менестрель изумленно уставилась на чудовищное существо, что высилось перед ними.

Лишь Тристан не потерял способности владеть собой, медленно отступая от Источника и держа перед собой меч, как щит. Он смотрел на Бога, чувствуя, как в его душе медленно разгорается ярость, но заставил себя контролировать гнев. Перед ним был враг. Пройдя через множество тяжелых испытаний, они наконец оказались перед лицом того, кто был причиной всех их страданий. Теперь Тристан смотрел на этого чудовищного Бога, прекрасно понимая, какой могучий перед ним противник. Но он должен с ним покончить, иначе…

Волшебная сила меча Симрика Хью окружала его, словно аура. Казалось, темный Бог узнал меч, потому что направился прямо к королю. Тристан знал, что час возмездия, а возможно и смерти, настал.

Высокий Король поднял глаза вверх и увидел два рога на огромном лбу, каждый из которых был больше, чем он сам. Со странной отстраненностью посмотрел Тристан на ухмыляющееся, искаженное лицо. Гигантское существо, отряхнувшись от воды, подходило все ближе, и молодой король ждал его.

Теперь Тристан был готов сразиться с ним!

– Эй, Яз! Ты только посмотри на этого парня! Я никогда… Яз? Где ты?

Эй, возвращайся! Наше сражение еще не кончилось! – Ньют кружил над телом Шанту и звал своего друга, но эльф, как и многие другие, замер от ужаса.

Ньют пожал плечами и полетел в сторону Источника, не совсем понимая, из-за чего поднялась такая паника. Действительно, этот парень был довольно-таки большим, но ведь по этому поводу есть какая-то поговорка, или что-то в таком же духе?

– Ты! – голос Бога прогремел, словно мучительный вопль земли, так что плоть каждой живой твари задрожала. Тристан почувствовал, что Бог обращается непосредственно к нему, осмелившемуся встать на его пути.

Баал все выше поднимался над Источником, черная вода бурлила вокруг его мощных бедер Его ноги, словно два ствола чудовищных деревьев, несли его длинными быстрыми шагами к берегу пруда. К Тристану Кендрику.

Меч Симрика Хью испускал серебристое сияние, которое было ясно видно даже при свете дня. Однако, если во время сражений с птицами смерти и совиным медведем меч сам рвался в бой, увлекая за собой короля, теперь он легко лежал в руке Тристана, готовый исполнить любое его повеление.

Тристан посмотрел вверх на тело своего врага, который был, наверное, в пять раз выше, чем он. Король мог нанести удар лишь в бедро гиганта, но меч его предков, казалось, увеличил рост короля и укрепил его руку и волю.

Однако, как человек может мериться силой с могучим и ужасным Богом?

Баал вдруг нанес удар кулаком, похожим на каменную глыбу. Тристан инстинктивно поднял клинок, понимая, что от него останется мокрое место, если этот могучий удар попадет в него.

Кулак Бога сошелся с мечом Симрика Хью, и лес содрогнулся от страшного грома Короля отбросило назад и оглушило, но он устоял! И Баал тоже сделал шаг назад, удивленно тряся массивной головой.

И снова гигант пошел в атаку. Тристан поднял меч над головой, готовясь парировать следующий удар. Теперь у него появилась маленькая надежда.

Робин заткнула уши, когда снова грянул гром. Она вжалась лицом в мягкую землю, словно хотела спрятаться. Однако, постепенно друида заставила себя стряхнуть страх, охвативший ее. Она села, и земля закружилась в бешеном танце.

Когда дурнота прошла, друида увидела – но не Бога, нападающего на короля, а трех воскрешенных сестер Синнории, приближающихся к Коллин, которая, по-прежнему, лежала без движения. Отвратительные существа с гниющей плотью и остатками грязных волос, казавшиеся особенно гнусными рядом с хрупкой красотой их жертвы, были уже совсем близко.

Робин не обратила внимания на золотой медальон, засиявший кристально чистым светом божественной силы, когда она встала и пошла навстречу трем рыцарям смерти. Ближайшая уже протянула руку к волосам Коллин, рассыпанным, словно золотые колосья в грязи, когда Робин приблизилась к ним. Под влиянием какого-то глубокого и могучего порыва, ее рука потянулась к медальону. Она почувствовала, как тепло талисмана потекло в ее тело, и сами пришли слова:

– Уходите! Именем Чантэа я заклинаю!

Робин высоко подняла медальон, и золотой свет брызнул, как лучи летнего солнца, ударив прямо в отвратительные, разлагающиеся лица зомби.

Трое рыцарей смерти подняли клешнеобразные руки, но свет, идущий от медальона, заставил их отступить. Робин медленно шла вперед, сосредоточившись на медальоне, заставляя мертвецов отходить все дальше.

Когда девушка подошла к Коллин, рыцари смерти вынуждены были отойти уже на большое расстояние.

Робин, словно со стороны, с любопытством смотрела, как она обратилась к новому Богу. Девушка знала, что она свершила деяние, доступное лишь священникам Чантэа. Ни одна друида не имеет такой власти над смертью.

Генна не раз говорила ей об этом.

Она пыталась осмыслить происшедшее, но новый удар грома привлек ее внимание. Она повернулась и увидела, что Тристан покачнулся, отражая очередной удар кулака Баала. Гигант запрокинул голову и взвыл от боли – на сей раз меч рассек ему палец.

Робин помогла Коллин подняться, а рыцари смерти продолжали в страхе отступать. Юная сестра дрожа прижалась к ее плечу, и они, шатаясь, побрели подальше от черной воды.

Чантэа была очень довольна, она пела песню обещаний и надежды. Ее владения – Элизиум, мир добра – хором отвечали ей, и сила Богини наконец свободно потекла к ее новой почитательнице. Потому что, использовав медальон с изображением розы на фоне солнца, Робин открыла врата, отделявшие ее от Божества. Любовь Чантэа как благословение окутало тело девушки, из друиды навсегда превратившейся в жрицу.

Чантэа почувствовала ответную любовь Робин; девушка поняла, как близки были Мать-Земля и Чантэа – Богиня плодородия.

Эта Богиня не могла восстановить заклинания друидов, которые Робин получила от Матери-Земли. Они были утеряны навсегда. Но вместо них Чантэа одарила Робин священной силой: теперь девушка могла останавливать армии оживших мертвецов, исцелять жестокие раны. И властью над новыми заклинаниями, отличными от тех, которыми владели друиды, но не менее могущественными. Теперь Робин, жрица Чантэа, пошла на помощь своему королю, чтобы сразиться с силами тьмы.

– Я изгоняю вас именем Чантэа!

Отец Нолан гордо поднял свой священный талисман, и мертвецы, вышедшие из моря, отпрянули назад, закрывая глазницы гниющими руками.

– Вперед, за Корвелл! – закричал Рэндольф, стоявший рядом со священником, и дюжина ффолков бросилась вслед за своим капитаном. Его меч перерезал горло оторопевшего сахуагина, прежде чем чудовище успело отреагировать на бегство своих союзников-зомби.

Но это был лишь маленький островок успеха в огромном море поражения.

Заклинание отца Нолана могло подействовать лишь на дюжину зомби зараз, давая Рэндольфу и его людям шанс для короткой контратаки, но не более того.

Со всех сторон, через равнину, через улицы и склоны Корвелльского холма наступали зомби в сопровождении своих хозяев-сахуагинов. Появление северян дало некоторую надежду, но и те отступали перед превосходящими силами врага.

Грюннарх сражался в передней шеренге своих воинов, его огромный боевой топор поднимался и опускался с регулярностью маятника, отсекая голову сахуагину или отрубая ноги зомби. Вокруг него набралась уже солидная груда его жертв. Однако, рядом лежало и немало павших северян.

Учитывая несметное количество врагов, у такой битвы мог быть только один конец.

Рядом сражался юный Колл, которым овладела ярость берсерка. Его собственный меч уже давно разлетелся на куски после удара о тяжелый щит одного из вождей сахуагинов, но он бросился на монстра и голыми руками свернул ему шею. Затем он подхватил трезубец, выпавший из слабеющих рук врага, которым и сражался теперь с неслабеющей яростью.

Стоя по щиколотки в кровавом месиве, в гуще жестокой битвы, среди чудовищного скрежета и криков, Колл стал настоящим воином севера. Он чувствовал себя заново родившимся, когда ярость боя открыла в нем такие силы, о существовании которых он и не подозревал. Его разум заполнили тысячи новых ощущений, и он понял, что он один из тех редких северян, что рождены для битвы.

Но даже такая ярость не могла, сама по себе, обеспечить победу в сражении с настолько многочисленным врагом. Трезубец Колла пронзил грудь двух зомби одновременно, опрокинул их и пригвоздил к земле. С криком, более напоминающим львиный рык, он подхватил топор павшего северянина и начал крушить врага.

А через несколько мгновений Колл был сбит с ног ударом длинного древка копья сахуагина, а другой рыбочеловек прыгнул на него, чтобы перегрызть ему глотку. Но прежде чем страшные челюсти успели сомкнуться, чудовище упало мертвым, убитое одним ударом меча.

Колл поднял взгляд и кровавая пелена спала с его глаз – он увидел безбородого воина-южанина, стоявшего над ним. Воин ловко орудовал мечом; вот он поразил одного сахуагина и ранил в ногу напавшего на него зомби.

Спаситель Колла был невысок ростом, но довольно плотного телосложения.

Он протянул руку и помог Коллу подняться. От резкого движения с головы юного воина свалился шерстяной капюшон.

– Гвен!

Ее карие глаза улыбнулись, но рот был жестко стиснут. Она сделала еще один безошибочный выпад, и Колл понял, что они не могут терять времени на разговоры. Они встали спина к спине и вместе начали сражаться против зомби и рыболюдей.

– «Женщине нет места на поле боя», – процитировала Гвен, убивая еще одного сахуагина.

– Возможно, я ошибался. – Он отсек ноги раздутому великану-зомби.

– Ну, может быть, для женщин севера это и так! – Она нанесла новый смертельный удар. – Но ведь я дочь ффолков!

– Этого я теперь не забуду никогда, – признал Колл, а потом шум битвы заглушил их голоса.

Неимоверный грохот от удара кулака Бога о волшебный меч человека вновь прокатился над Долиной Мурлок, и на этот раз Тристан упал на одно колено. Ему не хватало воздуха, и силы его убывали. Еще одна глубокая рана появилась на руке Баала, и король увидел, как она сразу начала затягиваться – через несколько секунд не осталось даже и следов крови.

Песня Тэвиш вновь зазвучала над полем битвы, и король мысленно поблагодарил мужественную женщину, сумевшую преодолеть свой страх. Музыка словно наполнила его сердце свежей кровью, прибавила сил, но Тристан понимал, что долго так продолжаться не может.

Неожиданно рядом с ним появилась Робин с ятаганом в руке. Она смело ударила в громадную ногу Бога – храбро, но безрассудно, не обращая внимания на опасность. Лишь молниеносная реакция Тристана, который успел оттолкнуть ее в сторону, спасла девушку от разящего удара огромного кулака.

– Беги отсюда! – прохрипел он. – Это моя битва!

– Нет! Я должна…

Бог нанес новый удар, Тристан снова оттолкнул Робин и едва успел принять удар на меч. Теперь он со стоном был вынужден опуститься на колени.

– А теперь уходи! – простонал он, вскакивая на ноги. – У тебя нет против него ни единого шанса. Без моего меча я тоже ничего бы не смог поделать!

Робин увидела, как меч Симрика Хью поднял короля после акробатического прыжка, в результате которого ему удалось ранить Баала в ногу. Девушка отскочила в сторону – несмотря на досаду, она понимала, что Тристан прав. Что же ей делать?

Тристану, тем временем, лишь с большим трудом удалось ускользнуть от очередной атаки. Однако, он потерял равновесие и снова свалился в грязь.

«Как долго я еще смогу продержаться?» – подумал он, заставляя себя подняться на ноги.

Словно отвечая на его вопрос, Баал неожиданно наклонился и схватил статую друиды. Он сжал ее в своих могучих руках, и белый камень треснул в нескольких местах. Размахнувшись, он швырнул голову статуи в Тристана.

Лишь мгновенная реакция спасла короля: взмахом меча он отбил каменный снаряд. Затем Бог метнул в него торс статуи, и на сей раз тяжесть камня сбила Тристана с ног.

Баал поднял огромную ногу, чтобы покончить со своей беспомощной жертвой, но неожиданно перед Тристаном возникла хрупкая золотоволосая фигура, и серебристый меч Бригит вонзился в стопу разъяренного Божества.

Баал взвыл от ярости, видя, что Тристан вновь избежал верной гибели.

Но прежде чем Бригит успела отскочить, страшный удар огромного кулака обрушился на нее. Отважная воительница отлетела на несколько шагов и осталась неподвижно лежать на берегу Темного Источника.

Тристан с трудом поднялся на ноги, а Баал схватил сначала вторую статую, потом третью и, разламывая их на части, стал бросать куски камня в короля. Тристан нырял то влево, то вправо, подпрыгивал и падал на землю.

Ценой отчаянных усилий ему удавалось увертываться, хотя земля вздрагивала каждый раз, когда очередной осколок с силой ударял о грязь.

Кантус, рыча, впился в гигантские ноги Бога, но его клыки не могли нанести существенного вреда или хотя бы отвлечь чудовищного великана.

Однако, мурхаунд не переставая атаковал врага. Баал попытался лягнуть пса, но тот легко отскочил в сторону. Когда же гигант вновь обратил свое внимание на Тристана, мурхаунд вновь прыгнул вперед и вцепился ему в пятку.

Тристан начал спотыкаться от изнеможения, он чувствовал, что скоро упадет и не сможет подняться.

– Именем Симрика Хью, верни мне силу! – с отчаянием прошептал король и вдруг почувствовал, что ноги и руки вновь стали легкими и послушными.

Меч пылал в его руке, как факел, но громадное тело Баала, казалось, тоже не знало усталости.

Злобный Бог раздавил еще одну статую, но теперь он стал метать каменные снаряды через голову короля. Робин уклонилась от одного, который предназначался ей, но другой ударил в Тэвиш, с треском разбив ее лютню.

Менестрель, задыхаясь, упала на спину.

Рыдая, Тэвиш встала на колени, пытаясь сложить осколки своего любимого инструмента. Прижав руку к лицу, она вдруг заметила, что очки вновь свалились с ее носа. Стоя на коленях, она стала отчаянно искать волшебные очки на грязной земле. Не зная, чем еще помочь, Робин присоединилась к ней.

Баал разбил очередную статую и снова стал швырять ее куски в Тристана, но король уверенно отбивал каменные снаряды клинком, который двигался так быстро, что глаз не успевал за ним уследить. Теперь Тристан полагался, главным образом, на свое оружие, доверяя ему отражать удары, на которые он сам среагировать не успевал.

Когда Баал наклонился, чтобы разбить последнюю статую, Тристан стремительно кинулся вперед и меч Симрика Хью описал широкую сверкающую дугу. Король еще не помнил такого могучего удара. Его меч со свистом рассек воздух и глубоко вошел в ногу Бога.

Баал взревел от боли и ярости и упал на одно колено, раненая нога подогнулась под ним. Однако, едва Тристан вырвал меч назад, чтобы нанести следующий удар, рана моментально затянулась, и Баал вновь оказался на ногах.

Робин, наконец, удалось нащупать в грязи проволочную оправу.

– Вот… твои очки! – Она быстро протянула их менестрелю.

Тэвиш торопливо вытерла грязь со стекол и водрузила очки на нос. Одно стекло – то, что было треснувшим – исчезло после падения в грязь. Но другое, хотя и было грязным, позволило ей увидеть Баала во всей его чудовищной красе. Она увидела, что его тело окружено черной аурой смерти, и лишь в самом центре теплится жизнь.

И тут, когда Баал повернулся, Тэвиш заметила странную вещь.

Пульсирующая жизненная сила Бога поступала к нему по длинному серебристому шнуру, который, извиваясь по земле, тянулся от его спины к Темному Источнику.

Удивленная, она сняла очки и увидела гиганта, стоящего у пруда.

Только когда Тэвиш снова посмотрела сквозь волшебное стекло, она увидела нить, соединяющую это тело с тем источником, что питал Баала, и поняла истинную природу отвратительного исполина.

– Иди сюда! – позвала она Робин. – Видишь это?

Тэвиш протянула Робин очки, и та посмотрела сквозь них на гигантскую фигуру. Девушка смотрела мимо своего короля, мимо огромного отвратительного Бога – на тонкий серебристый шнур, уходящий в Источник.

Подавив отвращение, она подошла поближе, чтобы получше заглянуть в темную душу Баала.

Там в центре Источника, под поверхностью воды, пульсировал сгусток темного зла, светившийся алым адским пламенем и формой напоминающий человеческое сердце.

Задыхаясь от отвращения, девушка, наконец, отвернулась от кошмарных биений огромного сердца.

«Но теперь, – подумала Робин, – я, кажется, знаю, как бороться с этим Богом-Зверем».

От тяжести боевого топора у Грюннарха затекла рука. Его отряд храбрых воинов образовал большой полукруг, они стояли спиной к скалистому холму Кер Корвелла. Рядом с ним ффолки, стоя точно таким же полукругом, отбивали атаки врагов, но те, не останавливаясь ни на минуту, наступали со всех сторон.

Наконец, всего лишь на мгновение силы оставили бесстрашного короля северян, его топор застрял в черепе громадного орка-зомби, и прежде чем он смог вытащить его, костлявые клешни мертвецов вцепились ему в ноги и ухватили за пояс.

Ожившие мертвецы вырвали у него топор и сбили с ног отважного Грюннарха, а потом вытащили из круга северян и, хотя воины тут же бросились ему на помощь, вражеские ряды сомкнулись, и Рыжий Король исчез среди разлагающихся тел утопленников.

И снова могучий меч вонзился в тело Бога, но едва Тристан вытащил клинок из раны, как она тут же затянулась. Тристан уже не обращал внимания на раскаты грома, сопровождающие его схватку с Баалом, он только отчаянно пытался найти его слабое место.

– Ну, должен же быть способ победить его! – пробормотал король, чудом избежав удара громадного кулака.

– Я знаю! Укуси его! – Ньют появился рядом с Тристаном и, бросившись к чудовищу, вонзил свои крошечные зубки прямо тому в ногу. – Тьфу, какая гадость! – С отвращением отплевывался дракончик, не обращая внимания на рычание Баала, а потом и вовсе исчез из виду.

– Тристан! Мы узнали его тайну. Очки показали нам! – Робин снова появилась рядом с Тристаном. Задыхаясь, она рассказала ему, что они с Тэвиш увидели, надев очки.

– Мы не сможем причинить вреда его земной оболочке, потому что его истинная суть таится в Источнике! Вот разгадка!

Баал легко, словно это был колосок пшеницы, выдернул из земли громадный ствол дерева и швырнул его прямо в людей, стоящих перед ним.

Снова Тристан поднял свой меч и раздался оглушительный грохот, когда бревно наткнулось на клинок. Во все стороны посыпался град щепок, но Тристан с мечом в руке устоял на ногах.

– А что мы можем предпринять? – спросил король.

– Попробуй подобраться к Источнику. Мне кажется, Бог старается увести нас подальше от него. Ты сможешь проскользнуть мимо него? – Робин еще раз взмахнула ятаганом – она не могла причинить Баалу вреда, но зато отвлекла его внимание.

– Я попробую. Это все-таки лучше, чем ничего.

Тристан бросился в сторону и попытался пробежать мимо исполинской фигуры, но Баал быстро преградил ему дорогу, несколькими тяжелыми ударами заставив его отступить. Было ясно, что Бог старается не подпустить человека к Источнику. Робин ударила Баала ятаганом по ногам. И тот чуть не сбил девушку, резко развернувшись в ее сторону, но при этом он не спускал глаз с Тристана. Когда Робин отступила назад, ее рука невольно коснулась белоснежного рога Камеринна, который она заткнула себе за пояс. И тут ей в голову пришла идея, рожденная отчаянием, но все же она решила попытаться.

Девушка бросила ятаган и вытащила рог.

– Сейчас я попробую кое-что сделать! Беги к Источнику – сейчас!

Тристан не стал задавать Робин вопросов, хотя был поражен тем, что она осмелилась бросить оружие. Он помчался мимо Бога в сторону Темного Источника.

Баал развернулся на одной ноге и, не обращая внимания на Робин, собрался было остановить Тристана. А девушка в это время подняла рог высоко над головой и подскочила сбоку к ноге Бога, который уже приготовился к прыжку. Призвав на помощь свою новую Богиню и вложив всю силу в удар, она пронзила рогом стопу Баала и пригвоздила его к земле.

Вопль ярости, вырвавшийся из груди Баала, проник в самые глубины земли, повалив множество деревьев и устроив целую бурю в Темном Источнике.

Тристан споткнулся и с трудом сохранил равновесие.

Баал покачнулся и упал на землю, при этом его ногу, по-прежнему, крепко держал рог Камеринна. От этого падения задрожала земля, и вокруг начали валиться новые деревья. Тристан упал, но быстро встал на колени, не выпуская из рук высоко поднятого меча. На мгновение ему показалось, что ему удалось проскользнуть мимо Баала, но в этот момент громадная рука с силой прижала его к земле, чудом не переломав ему все кости. Извиваясь как червяк, Тристан высвободил руки и меч, но тут мощные пальцы схватили его и подняли над землей. Тристан застонал, когда Баал начал сжимать рукой его тело, решив таким способом покончить с наглым человечишкой.

Кольца кольчуги впивались в него, но Тристану казалось, что она частично поглощает силу давления. И все же, он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.

В отчаянии посмотрел Тристан на Источник, находившийся всего в нескольких футах. Впрочем, теперь он мог находиться и на другом конце света. Сквозь застилающую глаза пелену Тристан увидел – или ему показалось – что он видит, как в самом центре Источника пульсирует сердце Баала.

А тем временем Баал сжимал тело Тристана все сильнее, и тот уже почти ничего не понимал от охватившей все его существо невыносимой боли. Он попытался проткнуть мечом руку, которая держала его, но не смог дотянуться. Он мог только беспомощно размахивать своим оружием в воздухе, проклиная чудовище, которое медленно и мучительно отнимало у него жизнь.

Он понял, что теряет сознание, и в его затуманенном мозгу снова пронеслись слова Робин – он представил себе душу Бога, которая была так близко и так невозможно далеко. Из последних сил, задыхаясь, он отвел руку назад и бросил меч Симрика Хью высоко в воздух, направив его в сторону Темного Источника.

Медленно поворачиваясь в воздухе, клинок взвился вверх, сияя на фоне темных туч. Робин, заметив, что король предпринял последнюю отчаянную попытку спасти свою жизнь, затаив дыхание, замерла на месте. Тэвиш с надеждой следила за полетом сверкающего клинка, который медленно спускался с неба. Казалось, само время остановилось, с интересом наблюдая за тем, что будет дальше. Но очень скоро всем стало ясно, что меч упадет далеко от центра Источника, что он вряд ли даже долетит до воды. Увидев, что меч неминуемо должен упасть в грязь на берегу Источника, Тристан закрыл глаза и потерял сознание. Робин всхлипнула, а Тэвиш без сил опустилась на землю.

Вдруг рядом с падающим мечом появилась оранжевая вспышка.

– Не сюда! – Ньют схватил оружие передними лапками, хотя меч был таким тяжелым, что чуть не увлек за собой волшебного дракончика.

– Вон туда! – Неуклюже размахивая крылышками, дракончик потащил меч и бросил его в самый центр Темного Источника. Серебристый клинок с тихим всплеском скрылся под водой и… ничего не произошло.

Но тут Баал издал дикий крик боли, по сравнению с которым гром сражения показался всем мирной тишиной. Робин зажала руками уши и в изумлении упала на землю.

Бог инстинктивно разжал руку, и потерявший сознание Тристан шлепнулся к ногам Баала. Очень медленно тело Бога начало дымиться и уменьшаться, плоть исчезла шипящим облаком, открыв глазам пораженных людей голые кости.

Баал снова вскрикнул, но теперь его крик был скорее похож на стон, и на земле осталась лежать лишь небольшая кучка окровавленных останков, которые вспыхнули синим холодным огнем. Вода в Темном Источнике забурлила, когда меч глубоко вонзился в незащищенную душу Бога. Из громадной раны, там, где меч Симрика Хью пронзил истинное существо Бога Баала, сочился гной.

В глубине Источника возникло несколько взрывов, выбросивших в воздух фонтаны грязи, огня, в которых погиб меч Симрика Хью. Земля задрожала, и в небо поднялись клубы зловонного ядовитого дыма. В то же самое время корчащаяся душа Баала была изгнана с островов Муншаез, из Затерянных Миров, назад к темным воротам его царства.

Грюннарх извивался, тщетно пытаясь высвободиться из объятий мертвецов. Зомби протащили его сквозь свои ряды, но не убили. Вскоре Рыжий Король понял, почему. Они бросили его на землю у ног человека – живого человека в этом море мертвецов и змееподобных чудовищ. Человек был толстым и уродливым, со злобной усмешкой на лице.

Грюннарх попытался подняться, но ему не дали.

– Ты – король северян, – равнодушно заявил странный человек, в то время как зомби крепко держали бушующего короля. Грюннарх попытался плюнуть в лицо незнакомцу, однако не попал.

– Я смотрю, ты не теряешь присутствия духа до конца. Мне это нравится. Мои слуги привели тебя сюда, чтобы я мог насладиться зрелищем твоей смерти. Теперь я уверен, что ты доставишь мне истинное наслаждение.

Неожиданно толстяк схватился за грудь, а его лицо исказила гримаса боли. Он застонал и пошатнулся. И в то же самое мгновение Грюннарх почувствовал, что зомби держат его не так крепко, он напряг мышцы и высвободился из их рук.

Он не заметил, что вокруг него на землю стали опускаться сотни мертвецов, вышедших из моря, – жрицы сахуагинов лишились силы, дарованной им Баалом.

Но Грюннарх увидел, как на лице человека, стоящего перед ним, появился страх, и тогда, сомкнув свои сильные руки у него на шее, король насладился отчаянием, появившимся в его глазах.

Какой-то отвратительный огонь загорелся в этих глазах, но Грюннарх не смог понять, что он означает. Умирая, Хобарт с горечью думал о своем Боге, который предал их в сладчайший час победы.

По всему полю воскрешенные было мертвецы падали, как сухие ветки с деревьев. Великаны из Алой Гвардии, погибшие моряки – всем им был снова дарован покой смерти, которого их так жестоко лишил Баал. Теперь ффолки и северяне теснили сахуагинов, которые в смятении отступали, изливая ярость на свою жрицу. Сражение было почти выиграно, когда рядом с ними шагали полчища мертвецов. Теперь же сахуагинам одним приходилось биться с людьми, которых было почти столько же, сколько рыболюдей.

И тут сахуагины все разом повернули к морю. Они больше не будут сражаться за Баала!

Полдо открыл глаза, и Робин убрала руку с его лба.

– Что… что случилось? Куда они делись?

Полдо огляделся по сторонам, опасаясь, что битва еще продолжается.

Наконец, он уселся, смущенный и успокоенный. Тристан, Коллин и Тэвиш остались около карлика, а Робин поспешила к неподвижному телу Бригит, лежащей на берегу озера.

Источник не был больше темным, хотя и Лунным его назвать было никак нельзя – просто обычное озеро, спокойно дожидающееся наступления зимы.

Робин произнесла целительное заклинание, и глаза Бригит медленно открылись – храбрая воительница сразу почувствовала, что в Долину снова вернулись мир и покой.

Из– за деревьев с опущенными глазами появилась Маура. Коллин подбежала к ней и обняла свою подругу, которой было очень стыдно за свое бегство с поля боя, но никто не сказал ей ни слова, потому что все испытали одно и то же, когда Баал появился из Источника -леденящий душу ужас. Вскоре на поляне появились Яак и Язиликлик.

Тристан подошел к Робин, которая смотрела куда-то вдаль, за озеро.

– Твое волшебство… Как так получилось, что оно вернулось к тебе? – спросил он.

– Это новые заклинания. – На мгновение Тристану показалось, что вот сейчас она заплачет, но девушка нежно улыбнулась ему. – Я знаю, что мне никогда не получить моих старых заклинаний назад, потому что моя Богиня и вправду умерла. Муншаез потеряли былое своеобразие и стали такими же, как и все остальные Затерянные Миры.

Но есть еще Боги, добрые и жизнеутверждающие, которым мы можем поклоняться. Я нашла новую Богиню, и она приняла меня. Вместе мы снова сделаем нашу землю цветущей.

– Это Чантэа?

– Да, ее знак – Роза на фоне Солнца. – Кивнув в сторону озера, Робин посмотрела на короля. – Ты ведь тоже кое-что потерял.

Тристан посмотрел туда, где навсегда исчез меч Симрика Хью.

– Это был достойный конец для моего меча. Я надеюсь, его уничтожение означает, что мне больше не понадобится оружие.

Король повернулся к черноволосой девушке, стоящей рядом с ним.

– Чудовище уничтожено, а северяне… Грюннарх – хороший человек и сильный король. Мы с ним будем союзниками, и наша дружба укрепит мир между ффолками и северянами.

Робин кивнула.

– Оба наших народа ждет процветание, ведь столько новых и важных событий связали их судьбы.

На какое-то мгновение на Тристана нахлынули воспоминания. Он представил себе своего наставника Арлена, убитого в первом сражении войны с темными силами. Он вспомнил о том, как кузнец Гэвин пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти Робин, когда Смертоносные Всадники ворвались в Кер Корвелл. И всех остальных, кто погиб во время войны с Богом смерти.

– А Бог Баал действительно умер?

– Не думаю. Мне кажется, мы не можем убить его, во всяком случае здесь, в нашем мире. Но это не имеет значения. Важно, что его присутствию на Муншаез пришел конец, и так будет продолжаться еще очень долгое время.

Король подумал о Дарусе и понял, что эта боль никогда не пройдет. Он молча помолился другу. И возможно, потому, что ему было сейчас очень хорошо, ему показалось, что он услышал тихий шепот Даруса, в котором звучали прощение и любовь.

И вот Тристан снова вернулся в настоящее. Не отдавая себе отчета, он улыбался. Он уже привык к тяжести кольчуги у себя на плечах, но теперь он расстегнул замок и скинул ее, почувствовав невероятное облегчение.

Он смущенно отвернулся от Робин, заметив, какой теплой нежностью засветились ее глаза. Потом он снова посмотрел на нее и неуверенно положил ей руки на плечи.

– Я знаю, что причинил тебе боль, и мы видели сегодня виновника этой боли в образе твоей наставницы и Зверя Казгорота. Как-то я сказал тебе, что был околдован, но это не правда. Я ошибался, считая, что должен сделать все возможное, чтобы искупить свою вину перед тобой, потому что нанес тебе оскорбление. Но я никогда не смогу искупить свою вину. Я могу надеяться только на твое прощение.

– Я прощаю тебя, – улыбнулась Робин.

Королю показалось, что у него с души свалился камень.

– Боюсь, что колдовство вселило в меня неистовый гнев, который ни за что не хотел покидать мою душу, – продолжала Робин. – Этот гнев был так же ядовит, как твоя неверность, и жил во мне гораздо дольше. Я думаю, главной задачей этого оборотня было разорвать то, что связывало нас. Я должна быть благодарна тебе за то, что твоя любовь была столь глубока, что ты сумел принять мой гнев и остаться рядом со мной.

Тристан обнял Робин и нежно поцеловал ее, радуясь тому, что девушка ответила на его любовь. Тут он вспомнил о том, что говорила ему Робин о своем призвании и о законах ее веры, когда она готовилась служить своей Богине, Матери-Земле.

– А эта новая богиня… Она требует… Ну, я имею в виду, ты должна… Ты выйдешь за меня замуж?

– По поводу этой стороны моей новой веры мне ничего не известно, – с деланной серьезностью сказала Робин. – И обещаю тебе не выяснять этого, пока не вырастут наши дети.

Душа Баала неслась прочь от Источника, островов Муншаез и Затерянных Миров. Нить, соединяющая Бога с его родной Геенной, резко сокращалась, протаскивая его измученную и извивающуюся сущность сквозь эфир.

Так Баал пронесся через Внешние Миры, мимо бездонной Пропасти, над огненными равнинами, и, сокрушенный и обессиленный, оказался на дымящемся склоне горы, бывшей его собственным миром.

Здесь он и остался лежать, охваченный отчаянием, презираемый другими Богами зла, которые теперь намного превосходили его могуществом, и ставший предметом насмешек Богов добра, которые испытали истинную радость от его изгнания. Неподвижно лежащий, Баал страдал.

Он пролежит так много поколений, став забытым Богом и воспоминанием далекого прошлого.