Темный Шанхай

Первый человек, которого я встретил, сойдя с корабля на пристань Шанхая, был Билл МакГлори с «Голландца». Я должен был понять, что это дурной знак, ведь от этого громилы жди больше трудностей, чем от китайской головоломки.

— Ну, Стив, как позабавимся, побьем пару легавых или устроим драку в кабаке? — спросил он.

— Это потом. Первое, что я сделаю, пойду дам в нос Тузу Барлоу. Когда я был в порту шесть месяцев назад, мне в грог подмешали наркотик и обокрали. Потом я узнал, что это был он.

— Хорошо, — сказал Билл. — Я тоже не люблю Туза. Я пойду с тобой и прослежу, чтобы все было как надо.

Мы пошли к Салуну «Три Дракона». Туз вылез из-за бара и, скалясь как крокодил, высунул вперед руку со словами:

— Так-так, это же Стив Костиган и Билл МакГлори! Рад тебя видеть, Костиган.

— И я рад тебя видеть, ты хитрый хорек, — сказал я и дал ему по носу правой. Он грохнулся на бар так тяжко, что стены затряслись. С полки ему на голову упал бутыль, и я подумал, Билл МакГлори лопнет от смеха.

Большая Бесс, подружка Туза, завыла как пароходный свисток.

— Ты злодей! — вопила она. — Ты убил Туза. Убирайся, ты изуверский сын скунса!

Не знаю, каким ножом она блеснула, но мы с Биллом и так ушли. Мы бродили по прибрежной части города большую часть дня и только-только забыли про Туза, когда как снег на голову он явился опять. Мы играли в рулетку в «Храме Удачи» Инь Сонг, и естественно проигрывали все что имели, включая рубашки, и тут кто-то потрепал меня за плечо. Я обернулся, и это был Туз. Я, было, замахнулся правой, но он сказал:

— Тихо, ты тупица — я хочу поговорить с тобой о деле.

С кожей, ссаженной на носу, и чернотой вокруг обоих глаз он выглядел очень смешно.

— Держу пари, ты вытер нос — никогда не делай этого после тумака.

— Я здесь не для того, чтобы обсуждать свою внешность, — сказал он с досадой. — Пойдем, поговорим туда, где нас не подслушают.

— Сходим в переулок? — спросил я. — Сколько у тебя там головорезов с дубинками?

В этот момент Билл, проиграв последний десятицентовик, повернулся, и, глянув на Туза, спросил:

— Одного удара по роже не хватило?

— Слушайте, морды, — сказал Туз, размахивая руками, как обычно, когда волновался, — я знаю, как сделать для нас всех уйму денег, а вы, болваны, стоите тут остроумничаете.

— Ты устроишь так, что мы сделаем деньги, а? — фыркнул я. — Я может и тупой, Туз Барлоу, но не настолько. Ты нам не друг.

— Нет! — завыл он. — Я вас презираю! В ящике Дэйва Джонса видел я вас обоих! Но я никогда не позволяю чувствам мешать бизнесу, а вы два олуха единственные мужики в Шанхае, у кого кишка не тонка для дела, которое я задумал.

Я посмотрел на Билла. Он взглянул на меня, и сказал:

— Туз, я тебе верю, как гремучей змее, но веди. Это были самые честные слова, которые я когда-либо от тебя слышал.

Туз жестом позвал нас за собой, и вывел из «Храма Удачи» за свой магазинчик спиртного, который был не очень далеко. Когда мы присели, он налил нам какого-то ликера, принял немного сам, чтобы показать, что пить можно, и сказал:

— Вы остолопы когда-нибудь слышали о Джоне Бейне?

— Неа, — сказал я, а Билл нахмурился, — Кажется, я слышал, по крайней мере, имя…

— Так вот, — сказал Туз, — он эксцентричный миллионер, и он здесь в Шанхае. У него сестра еще маленькая, Катрин, которую он очень любит…

— Я понял, — рявкнул я, приподнимаясь и засовывая бутылку с ликером в боковой карман. — Довольно, дамочек мы для тебя похищать не будем. Пшли, Билл.

— Это грязное оскорбление! — возопил Туз. — По-вашему я так низко опустился, что похитил бы белую женщину?

— Для тебя это не низко, — усмехнулся Билл. — Это был бы шаг наверх.

— Сядь, Костиган, — сказал Туз, — и поставь назад эту бутылку, если только у тебя нет денег, чтоб заплатить за неё… Ребята, вы меня не правильно поняли. Девчонку уже похитили, и Бейн теперь с ума сходит.

— Почему он не пошел в полицию? — спросил я.

— Он ходил, — сказал Туз, — но когда это полиция могла найти девушку, которую похитили китайцы? Они сделали что могли, но не нашли ничего. А теперь, парни, слушайте, раз уж пришли. Я знаю, где девчонка!

— Даа? — сказали мы, заинтересованно, хоть до конца и не верили ему.

— Думаю, я единственный белый в Шанхае, кто знает, — сказал он. — Теперь вопрос: вы, мордовороты, готовы рискнуть?

— Чем? — спросили мы.

— Тремя тысячами долларов в награду от Джона Бейна за возвращение его сестры, — сказал Туз. — Слушайте, я знаю того здорового китайца, который однажды вечером похитил её из рикши загородом. Он держит её в своем доме, выжидая возможность отправить в глушь к своим дружкам; так им будет удобнее вытянуть большой выкуп из Джона Бейна, ясно? Но у него пока не было возможности её переправить. Она всё ещё в его доме. Но если я скажу полиции, они бросятся туда и сами получат награду. Так что всё, что вам ребята надо сделать, это пойти забрать её, и мы поделим награду на троих.

— Да уж, — едко сказал Билл, — нам-то глотки перережут, в случае чего. А что ты будешь делать?

— Я даю вам информацию, где она, — сказал он. — Это ничего не значит? И я сделаю больше: я смогу выманить здорового китайца из его дома, пока вы сходите за девчонкой. Я подделаю приглашение от крупного коммерсанта на встречу куда-нибудь — я знаю, как это устроить. И за час до полуночи он будет далеко от дома. Тогда вам это будет проще простого.

Мы с Биллом задумались.

— В конце концов, — подлизывался Туз, — она же белая девушка в лапах желтых чертей.

— Тогда решено, — постановил я. — Мы не оставим белую женщину на произвол чинков.

— Добро, — сказал Туз. — Девчонка в доме Ют Лао. Знаете где это? Я вытащу его из дому. Все, что вам надо сделать, это войти и схватить девчонку. Я не знаю, где именно в доме она будет, конечно; вам придется самим это выяснить. Когда заберете её, приводите на старый брошенный склад на пристани Йен Тао. Я буду там с Джоном Бейном. И вот ещё — вероятно, с девочкой дурно обращались, и теперь она никому не доверяет. Она может не захотеть пойти с вами, подумает вы пришли забрать её в горы к бандитам. Так что не тратьте время на споры — просто приведите её как-нибудь.

— Идет, — согласись мы, и Туз сказал, — Ну, снимайтесь с якоря тогда, это всё.

— Нет, не всё, — сказал Билл. — Раз я отправляюсь в эту экспедицию, мне нужна живительная влага. Дай мне ту бутылку.

— Ликер денег стоит, — плакался Туз, пока Билл наполнял свою карманную фляжку.

— Вправлять сломанный нос тоже стоит денег, — огрызнулся Билл, — так что заткнись, пока я не прибавил тебе расходов. Мы вместе из-за денег, и я хочу, чтобы ты знал, что ты не стал мне нравиться больше, чем раньше.

Туз слегка поскрежетал зубами в ответ, а мы с Биллом пошли к дому Ют Лао. Примерно за полчаса до полуночи мы добрались туда. Это был дольно большой дом, стоявший среди форменных крысиных нор в тесных извилистых переулках туземных лачуг. Но вокруг стояла высокая стена, как бы отгораживая его от прочих.

— Теперь нам нужен план, — сказал я, а Билл говорит, — Черт, ты всё усложняешь. Нам надо только подойти к двери и, когда чинки её откроют, мы их вырубим, схватим юбку и бежать.

— Однозначно! — насмешливо сказал я. — Ты понимаешь, что мы в самом сердце местных кварталов, и эти желтобрюхие пырнули бы ножом белого за один только взгляд?

— Ну, — сказал он, — если ты такой умный, что-нибудь придумаешь.

— Давай, — говорю, — сначала переберемся через стену. Я видел по дороге китайского легавого, вынюхивавшего что-то, и он на нас очень подозрительно глянул. Держу пари, он подумал, что ты взломщик или что-то в этом роде.

— Если он решит сунуть нос в наши дела, я запудрю ему мозги. — Билл высунул челюсть.

— Для этого нужен план, — раздраженно сказал я. — Если он появится и увидит, как мы перелазим через стену, я скажу ему, что мы живем у Ют Лао, и он забыл нас впустить, а мы забыли ключи.

— Звучит как-то не очень, — раскритиковал меня Билл, но он всегда завидовал, что я умнее его. Так что я не обратил на него внимания, только велел идти за мной.

Мы спустились по узкому заулку, который проходил как раз вдоль стены, и как только мы начали взбираться на неё, подскочил тот самый китайский полицейский, которого я помянул. Наверное, он следил за нами.

— Стоять! — сказал он, тыкая в меня своей дубинкой. — Что за обезьяньи проделки?[2]

И какого-то черта я начисто забыл, что я собирался ему сказать!

— Ну, — нетерпеливо сказал Билл, — объясняйся, Стив, пока он нас не посадил.

— Дай мне время, — раздраженно сказал я, — не торопи меня — дай подумать — Ют Лао сдал нам комнаты и потерял ключ — нет, звучит не очень…

— А, черт! — фыркнул Билл, и прежде чем я смог бы его остановить он вырубил китайского полисмена ударом в челюсть.

— Ты это сделал! — сказал я. — За это нас посадят на шесть месяцев.

— Ай, заткнись и лезь на стену, — проворчал Билл. — Мы заберем девчонку и исчезнем, прежде чем он очнется. Затем, когда у нас будут деньги, хотел бы я посмотреть, как он нас поймает. Тут слишком темно, чтобы он мог нас толком разглядеть.

Так мы забрались в сад. Он был темный и полон смешных на вид кустарников, которые выращивают китайцы, придавая им форму кораблей и драконов, и уток и всякого такого. Дом Ют Лао смотрелся даже больше, чем из-за стены, и окон в нем было мало. Мы тихонько прошли через сад к арочной двери, которая вела в дом. Она была закрыта, но мы довольно легко её взломали с помощью кое-каких инструментов, которые нам дал Туз — у него был обычный инструмент взломщика, крюк. Мы не слышали ни звука, дом казался заброшенным.

Мы прошлись на ощупь, и Билл прошипел, — Стив, тут лестница. Пошли наверх.

— Ладно, — сказал я, — только наврядли мы найдем её наверху. Они скорее держат её в подвале или типа того.

— Ну, — сказал Билл, — тут лестница ведет только наверх, и мы не можем стоять тут всю ночь.

Так мы прошли ощупью в темноте наверх и вошли в коридор с бледным освещением. Он закручивался и мне начало казаться, что он ведет в никуда, но наконец, вышел на лестницу вниз. К тому времени мы были начисто сбиты с толку — то, как эти дикари строят дома, может свести с ума белого человека. Так мы спустились и оказались в очередном закрученном коридоре на нижнем этаже. За это время мы никого не встретили. Туз, очевидно, справился, и вытащил всех из дома.

Всех, кроме одного здоровенного работяги с тесаком.

Мы, было, обрадовались, как вдруг вжик! бац! Только тень, упавшая на меня, как только мы пробрались мимо темного уголка, спасла мой скальп. Я нырнул, как раз когда что-то прожужжало мимо моей головы и вошло на три дюйма в стену. Это был мясницкий нож в руке здорового китайца, и прежде чем он его выдернул, я обхватил его ногу как футбольный защитник на линии и мы оба грохнулись на пол так сильно, что сбили ему дыхание. Он начал трепыхаться и лягаться, но я бы его уделал, если бы не легкомыслие Билла. Схватив лакированное кресло, он попытался заехать китайцу по голове, но мы катались по полу так быстро, что он не мог как следует прицелиться. Бух! Я увидел миллион звезд. Я скатился с моей жертвы и лег, почти мертвый, а Билл использовал то, что осталось от кресла, чтобы прибить китайца.

— Ты тупой болван, — простонал я, держа свою поруганную голову, на которой выскочила шишка размером с гусиное яйцо. — Чуть мозги мне не вышиб.

— Ты себе льстишь, Стив, — хихикнул Билл. — Я бил китайца — вот он лежит. Я всегда попадаю по ком надо.

— Ага, после того как искалечишь всех безвинных свидетелей в пределах досягаемости, — рыкнул я. — Дай-ка глотнуть из фляги.

Мы оба потянули, а потом, связав и заткнув рот китайцу полосками, сорванными с его рубашки, продолжили нашу разведку. Мы не наделали столько шума, как это могло показаться; если в доме и были люди, они все, похоже, спали. Мы побродили немного по темным или слабо освещенным коридорам, пока не увидели яркий свет в щели под дверью, и, заглянув в замочную скважину, мы увидели то, за чем нас послали.

На тахте, откинувшись, читала книгу очень миловидная белая девушка. Я был изумлен; Я ожидал найти её закованную в цепи в башне с бегающими поблизости крысами. Её комната была, несомненно, славно устроена, и не похоже было, чтоб жизнь в неволе её очень угнетала; и я решил присмотреться поближе, но все равно не заметил цепей. Дверь даже не была заперта.

Я открыл дверь, и мы по-быстрому вошли. Она вскочила и уставилась на нас.

— Кто вы? — воскликнула она. — Что вы здесь делаете?

— Т-с-с-с-с-с! — тревожно сказал я. — Мы пришли спасти тебя от этих дикарей!

К моему удивлению, она открыла рот и заорала во весь голос, — Ют Лао!

Я схватил её и закрыл ей рот рукой, а мурашки тем временем пробежали вверх и вниз по моему позвоночнику.

— Прекрати! — сказал я с досадой. — Ты хочешь, чтоб нам всем глотки перерезали? Ты что не понимаешь, что мы твои друзья?

Она ответила таким злобным укусом, что её зубы засели в моем пальце. Я невольно завопил и отпустил её, а Билл схватил её и мягко сказал, — Погоди, мисс — не надо бояться — ой! — Она замахнулась и залепила ему правой в глаз, почти сразив его. И кинулась к двери. Я набросился на нее, и она в отчаянии вырвала у меня клок волос.

— Хватай её за ноги, Билл, — рыкнул я. — Я здесь, чтобы спасти эту дамочку, и я это сделаю, хотя бы мне пришлось связать её по рукам и ногам.

Билл пришел мне на помощь, и в итоге у нас остался единственный выход — я имею в виду связать её. Это было все равно, что связать циркулярную пилу. Мы оторвали лоскуты её простыни и так аккуратно, как только смогли, связали ей запястья и лодыжки, и заткнули ей рот, потому что когда она не кусала нас, она визжала как корабельный свисток. Был бы кто-нибудь в доме, он бы наверняка нас услышал. Ей-богу, никого с таким трудом не спасал за всю жизнь. Но мы, наконец, справились и положили её на тахту.

— Я не понимаю, зачем Ют Лао или ещё кому-то нужна это дикая кошка, — рыкнул я. Присев и вытирая пот, я пытался восстановить дыхание. — Вот она благодарность — мы тут жизнью рискуем, спасая это девицу из лап Желтого Лиха, а она бросается на нас, кусается и пинается, будто это мы её похищаем.

— Ай, женщины все шальные, — проворчал Билл, потирая свою голень, куда она воткнула свой французский каблук. — Черт побери, Стив, в драке пробка выскочила у меня из фляжки, и теперь ликер вытекает.

— Вставь пробку на место, — предложил я. А он говорит, — По-твоему, я дурак, сам не догадался? Я не могу найти пробку.

— Сделай затычку из бумаги, — посоветовал я, и он, осмотревшись, увидел полку с книгами. Оттуда он взял наугад книгу, вырвал форзац и, скомкав его, засунул во флягу и поставил книгу на место. В этот момент я заметил, что неосторожно уложил девушку на лицо, и она брыкалась и корчилась, так что я поднял её и сказал, — Ты пойдешь вперед и посмотришь, свободен ли путь; после того как поможешь мне пронести её вверх и вниз по ступенькам.

— В этом нет необходимости, — сказал он. — Эта комната на первом этаже, помнишь? Так вот, я уверен эта дверь открывается в сад. — Он снял засов и оказался прав.

— Спорим, тот легавый уже закладывает нас, — проворчал я.

— Спорим, нет, — сказал Билл, и снова угадал. Думаю, китаец решил, что эти окрестности слишком опасны для него. Больше мы его не видели.

Мы пошли в обратную сторону и не думайте, что мы весело провели время, перетаскивая эту извивающуюся бабёнку через стену. Но это мы, наконец, осилили и направились с ней к старому заброшенному складу. Как-то я собрался было развязать её и объяснить, что мы друзья, но как только я вытащил кляп, она впилась зубами мне в шею. Так что я вышел из себя и с отвращением снова засунул ей кляп.

Я уже подумал, что мы никогда не доберемся до склада. Даже связанная она ухитрялась извиваться и ёрзать, и козлить, будто я пытался тащить боа-констриктора. Хотел бы я, чтобы она была мужчиной, чтоб можно было заехать ей в челюсть. Мы держались дворов, а в этих извилистых трущобах мужики, волокущие ночью связанную девушку с кляпом во рту, не были необычным зрелищем. Так что если бы нас кто-то и увидел в этой части туземных кварталов, то не обратил бы внимания. Скорее всего, приняли бы нас за пару крепких бандитов, крадущих девушку для богатого мандарина или что-то в этом роде.

В конце концов, мы добрались до склада. Он был весь такой тихий и пустынный на старой гниющей пристани. Мы зашли внутрь, и кто-то издал, — Т-с-с-с-с!

— Это ты, Туз? — спросил я, напрягая глаза, потому что там не было ни лампы, ни какого-либо другого света поблизости, и всё было темно и жутко. Вода противно плюхала при ходьбе под нашими ногами.

— Да, — подался шепот, — прямо тут в дверном проеме. Идите сюда, я держу дверь открытой.

Мы нащупали дверь и вошли, а он закрыл дверь и зажег свечу. Мы были в маленькой комнате, которая должно быть была чем-то вроде бухгалтерии когда-то, когда склад ещё использовался. Туз посмотрел на девушку и похоже не удивился, что она связана.

— Это она, всё в порядке, — сказал он. — Хорошая работа. Ну, ребята, свою часть вы сделали. Вам лучше уйти. Я встречу вас завтра и разделю вознаграждение.

— Мы разделим его сегодня, — рыкнул я. — Меня пинали по голени, поцарапали и покусали, даже следы от зубов остались повсюду, и если ты думаешь, что я уйду отсюда без моей доли денег, то ты псих.

— Ещё бы, — сказал Билл. — Мы доставим её Джону Бейну лично.

Туз, похоже, собирался поспорить, но передумал и сказал, — Хорошо, он здесь — вносите её.

Я перенес её через дверь, открытую Тузом, и мы вошли в большое внутреннее помещение, хорошо освещенное свечами и обставленное столами и скамейками. Это было тайное пристанище Туза. Тут была Большая Бесс и высокий, поджарый тип с бледным бесстрастным лицом и твердым взглядом. Я почувствовал, как девушка застыла в моих руках и как-то похолодела.

— Ну, Бейн, — живо сказал Туз, — вот и она!

— Хорошо, — сказал он стальным скрипучим голосом. — Теперь вы можете идти.

— Черта с два мы можем, — рявкнул я. — пока вы нам не заплатите.

— Сколько вы им обещали? — спросил Бейн Туза.

— По штуке каждому, — проворчал Туз, глянув на нас как-то обеспокоенно, — но я разберусь с этим.

— Хорошо, — рявкнул Бейн, — не беспокойте меня деталями. Выньте ей кляп.

Я так и сделал, и развязал её, нервно приглядывая за ней так, чтоб получилось увернуться, если она начнет замахиваться на меня. Но, похоже, вид её брата что-то в ней переменил. Она побелела и вся дрожала.

— Ну, моя дорогая, — сказал Джон Бейн, — мы снова встретились.

— Ох, не увиливай! — вспыхнула она. — Что ты собираешься со мной делать?

Я и Билл смотрели то на неё, то друг на друга, разинув рты, но никто не обратил на нас внимания.

— Ты знаешь, зачем я привел тебя сюда, — сказал Бейн далеко не братским тоном. — Я хочу то, что ты у меня украла.

— А ты украл это у старого Юн Кьянга, — огрызнулась она. — Он мертв — это принадлежит мне, так же как и тебе!

— Ты долго от меня пряталась, — сказал он, бледнея еще больше, — но это конец, Катрин, возможно и твой конец тоже. Где формула?

— Там где ты её никогда не увидишь! — дерзко сказала она.

— Нет? — усмехнулся он. — Что ж, есть способы заставить людей говорить…

— Отдай её мне, — предложила Большая Бесс с гадким блеском в глазах.

— Я ничего тебе не скажу! — бешено сказала девушка побелевшими губами. — Ты поплатишься за преследование честной женщины…

Джон Бейн рассмеялся шакальим лаем. — Неплохо сказано для такой змеи подколодной как ты! Честной? Да полиция полудюжины стран тебя сейчас ищет!

Джон Бейн подпрыгнул и схватил её за запястье, но я отбросил его от неё с такой силой, что он свалил стол и упал за ним.

— Прекратите всё! — крикнул я. — Что это за игра?

Джон Бейн поднялся, и глаза его были угрожающими как у змеи.

— Убирайтесь, да поскорее! — рыкнул он. — Туз рассчитается с вами за дело из тех десяти тысяч, которые я ему плачу. Теперь убирайтесь, пока не пострадали!

— Десять тысяч! — присвистнул Билл. — Туз получит десять тысяч? А мы только жалкие штуку каждому?

— Отставить! — крикнул я. — Всё слишком запутано. Туз послал нас спасти сестру Бейна от чинков, мы должны были разделить три тысячи долларов вознаграждения, а теперь выяснилось, что Туз получит десять тысяч, а Бейн говорит, что его ограбила сестра…

— О, идите к черту! — рявкнул Бейн. — Барлоу, когда я поручил тебе подобрать пару горилл для этого дела, я не говорил тебе искать сумасшедших.

— Ты назвал нас сумасшедшими, — воинственно крикнул Билл. — Мы такие же, как ты. Мы лучше тебя, ей-богу! Теперь я тебя вспомнил — ты не больше миллионер, чем я! Ты проходимец — так тебя называл старый капитан Харли — ты картежник и контрабандист и вообще плут. И ещё я не верю что эта девчонка твоя сестра.

— Сестра этой свиньи? — девчонка завопила, будто её оса укусила. — Он преследует меня, пытается получить ценную формулу, принадлежащую мне по праву, если вы это не знаете…

— Это ложь! — рыкнул Бейн. — Ты украла её у меня — Юн Кьянг дал её мне, прежде чем взлетел на воздух из-за того эксперимента в своей лаборатории…

— Погодите, — приказал я, слегка ошеломленный, — дайте-ка мне это прояснить…

— Ай, слишком это запутанно, — проворчал Билл. — Давай вернем девчонку, откуда взяли, и набьем Тузу морду.

— Заткнись, Билл, — скомандовал я. — Оставь это мне: дело требует мозгов. Я это проясню. Эта девушка Бейну не брат, т. е. он ей не сестра. Короче, они не родственники. У неё формула или что бы там он ни хотел. Скажи, ты пряталась у Ют Лао, он тебя не похищал?

— Потрясающе, — усмехнулась она. — прям, Шерлок!

— Так вот, — сказал я, — нас одурачили и мы похитили её, думая, что спасаем; вот почему она так упорно сопротивлялась. Но почему Туз выбрал нас?

— Я тебе скажу, страшилище ты тупоголовое! — завыла Большая Бесс. — Это тебе за тот удар по носу. И что ты собираешься делать с этим, ну?

— Я тебе скажу, что мы собираемся делать! — заорал я. — Мы не хотим ваших грязных денег! Вы все шайка жуликов! Эта девушка может и тоже преступница, но мы немедленно отведем её назад к Ют Лао!

Катрин перевела дух и повернулась к нам.

— Вы это серьезно? — крикнула она.

— Ещё бы, — сердито сказал я. — Мы может и похожи на горилл, но мы джентльмены. Они одурачили нас, но тебе они не навредят, детка.

— Но это моя формула, — рыкнул Джон Бейн. — Она украла её у меня.

— Что она украла мне все равно! — заорал я. — Она лучше тебя, даже если уворовала портовый буй! Отойди от двери! Мы уходим!

Остальное было как взрыв — случилось так быстро, что у меня не было времени думать. Бейн выхватил откуда-то дробовик, но прежде чем он смог им воспользоваться, я, выбив его у него из рук, вступил с ним в борьбу. Я слышал, как Билл крикнул от удовольствия, налетая на Туза, а Катрин и Большая Бесс сцепились как дикие кошки.

Бейн был как пружина из стальной проволоки. Он боднул меня в лицо и из носа у меня потекли красные ручейки, он ткнул мне в глаз и заехал коленом в брюхо, прежде чем я начал. Но я, наконец, поднял его и обрушил головой о пол, все же, покончив с мистером Джоном Бейном до вечера. Он распластался и даже не шелохнулся.

Я осмотрелся и увидел Билла, прыгающего вверх-вниз на Тузе обеими ногами, и Катрин, тоже побеждавшую в своей схватке. Большая Бесс имела преимущество в весе, но она была не более чем горлопанкой. Катрин набросилась на неё с кулаками, зубами и ногтями, и минуты не прошло, как Большая Бесс взмолилась о пощаде.

— Что я хочу знать, — проскрипела Катрин, держа её за волосы обеими руками, — так это почему ты и этот остолоп Барлоу помогаете Бейну!

— О-а, пусти! — визжала Большая Бесс. — Туз слышал, что Бейн тебя ищет, и узнал, что ты прячешься у Ют Лао. Бейн обещал нам десять штук, чтобы получить тебя в свои руки — он собирался сделать состояние на этой формуле — и мы решили обдурить Костигана и МакГлори, чтобы они сделали грязную работу, а сами собирались удрать на лодке рано утром и оставить их с носом!

— Так! — вздохнула Катрин, поднимаясь и приводя себя в порядок, — По-моему, теперь все улажено!

Я посмотрел на Бейна и Туза и большую Бесс, лежащих на полу, и согласился.

— Вы, господа, были очень добры ко мне, — сказал она. — Теперь я поняла.

— Ага, — сказал я, — нам сказали, что Ют Лао тебя похитил.

— Подлецы! — сказала она. — Окажите мне только еще одну услугу и придержите этих бандюг тут пока я уйду? Если на рассвете поймаю лодку, я буду в безопасности.

— Конечно, — сказал я, — но ты не можешь идти через трущобы одна. Я провожу тебя до дома Ют Лао, а Билл может остаться и посторожить этих олухов.

— Хорошо, — сказала она. — Сейчас только выгляну и посмотрю, не шпионит ли кто за нами.

Она вышла наружу, а Билл подобрал дробовик и сказал, — Горячая штучка. Я посторожу этих крошек! Надеюсь, Туз попытается напасть на меня, чтоб я мог снести ему башку!

— Эй! — крикнул я, — поосторожней с этой пушкой, дурень!

— Ерунда, — сказал он пренебрежительно, — Я собаку съел на пушках…

Бабах! Снова я едва увернулся от полного уничтожения, и только дробь причесала мне волосы.

— Ты идиот! — сказал я, шокированный до нельзя. — Кажется, ты пытаешься меня убить. Ты уже дважды за сегодня меня чуть не прикончил.

— Да не преувеличивай, Стив, — заспорил он. — Я не знал что здесь спусковой крючок со слабым нажатием — я только опробовал затвор, вот так, смотри…

Я забрал у него оружие[3] и бросил в угол.

— Дай мне потянуть из фляжки, — сказал я. — Я не доживу до утра.

Я отпил как раз последний глоток из фляжки, и Биллу осталось только смотреть на скомканный форзац, который служил затычкой.

— Смотри, Майк, — сказал он, — правда, на этом листке смешные значки?

Я взглянул на него, всё ещё нервничая из-за того, что едва спасся; на нем было много закорючек, букв и слов, которые казались мне бессмысленными.

— Это китайские письмена, — раздраженно сказал я. — Убери выпивку; вон идет мисс Замётано.

Она прибежала задыхаясь.

— Что это был за выстрел? — выдохнула она.

— Туз пытался убежать, и я сделал предупредительный выстрел, — бесстыдно выдал Билл.

Я сказал Биллу, что вернусь где-то через час, и мы с девушкой пошли через те же грязные переулки.

— Это не мое дело, но что это за формула такая? — спросил я.

— Это новый способ делать духи, — ответила она.

— Духи? — усомнился я. — И всё?

— Ты знаешь, сколько миллионов долларов тратиться на духи каждый год? — сказала она. — Некоторые стоят тысячи долларов за унцию. Самые дорогие делают из амбры. Так вот, старый Юн Кьянг, китайский химик, открыл технологию превращения определенных веществ в заменитель амбры, производя тот же результат за несравненно меньшую цену. Парфюмерная кампания с этой формулой сэкономит миллионы. Так что они дадут высокую цену.

— Кроме Юн Кьянга, в курсе были только Джон Бейн, я, и старик Тунг Чин, аптекарь, который держал маленький магазинчик там дальше у доков. Старый Юнь Кьянг взорвался во время какого-то эксперимента. Родных у него не было, и Бейн стащил формулу. Затем я увела её у Бейна, и с тех пор пряталась, боясь высунуться и пытаясь продать её. Я много платила Ют Лао, чтобы он разрешил мне оставаться в его доме, и держал рот на замке. Но теперь всё в шоколаде! Я не знаю, сколько смогу выманить из парфюмерных компаний за формулу, но знаю, что набежит сотня тысяч!

Мы дошли до дома Ют Лао и прошли через заднюю калитку — у неё был ключ — и вошли в её комнату тем же путем, каким мы с Биллом её выволокли.

— Я соберу вещи и направлюсь к лодке, — сказала она. — У меня мало времени. Стив — я тебе доверяю — я покажу тебе формулу. Ют Лао ничего не знает — ему нельзя было бы верить, если бы он знал, почему я пряталась — он думает, я убила кого-то.

— Если хочешь что-то спрятать, положи на видном месте. Я уничтожила исходную формулу, переписав её на форзац книги, а книгу поставила на эту полку, открыто. Никто не подумает её там искать — сначала разбирают полы и ломают стены…

И, черт, она взяла ту самую книгу, которую брал Билл, чтобы сделать затычку! Она открыла её и испустила вой как погибшая душа.

— Её нет! — пронзительно крикнула она. — Лист вырван! Меня ограбили!

В этот момент в дверях появился дородный китаец, слегка пьяный.

— Что происходить? — взвизгнул он. — Дурака валяете![4]

— Ты желтопузый вор! — закричала она. — ты украл мою формулу!

И она двинулась на него, как кот на воробья. Прыгнув, она приземлилась на его живот и обеими руками сжала его косичку. Он завопил как пожарная машина, ударившись о пол, а она стала вырывать ему волосы горстями.

Поднялся большой шум в других частях дома. Видимо вся прислуга Ют Лао тоже вернулась. Они лепетали как зоопарк полный обезьян и от лязга их ножей я похолодел.

Я схватил Катрин за провисшую часть платья и оторвал её от ревущего Ют Лао, которому была крышка к тому времени. И целая тьма работяг роем ворвалось с ножами блестящими, как морские брызги на солнце. Катрин было порывалась в бой со всей оравой — никогда в жизни не видел такой драчливой дамочки — но я схватил её и, рванув через комнату, прорвался через внешнюю дверь и захлопнул её перед их лицами.

— Беги к стене, пока я держу дверь! — крикнул я, и Катрин, услышав грохот внутри, так и сделала не споря. Она пронеслась через сад и начала взбираться на стену. Я подпирал собой дверь и раз! Большой нож прошил дерево в дюйме от моего носа.

— Скорей! — крикнул я в панике, и она приземлилась с другой стороны стены. Я отпрыгнул; дверь выломалась, и рой китайцев вывалился оттуда, свалившись в массу извивающихся кричащих тел и мерцающих лезвий. Вид их ножей, как говориться, придал моим ногам крылья, и хотелось бы, чтобы кто-нибудь замерял моё время, когда я несся через сад и стену, потому что готов поспорить я побил какой-нибудь мировой рекорд скорости.

Катрин ждала меня и, схватив мою руку, пожала её.

— Счастливо, моряк, — сказала она. — Мне пора на ту лодку, с формулой или без. Я потеряла состояние, но это было весело. Может, ещё увидимся как-нибудь.

— Нет уж, если я замечу тебя первым, ты меня не увидишь, — сказал я себе, когда она скрылась в темноте, потом развернулся и побежал к заброшенному складу.

Я думал о форзаце, который вырвал Билл МакГлори, чтобы использовать вместо затычки. Это были не китайские иероглифы — это были знаки — технические обозначения и так далее! Потерянная формула! Сотня тысяч долларов! Возможно больше! И поскольку Бейн украл её у Юн Кьянга, который умер и не оставил наследников, и раз Катрин украла её у Бейна, значит она была так же моя и Билла, как и любого другого. Катрин не видела, как Билл вырвал листок; она лежала лицом вниз на тахте.

Я бежал, задыхаясь и обливаясь потом. Состояние! Мы с Биллом продадим эту формулу какой-нибудь парфюмерной компании и станем богатыми людьми!

На этот раз я не держался задворков, но выбрал наиболее прямой путь; только-только начало рассветать. Я пересек район порта и увидел коренастый силуэт, движущийся пошатываясь по улице, напевая «Моряк Абель Браун». Это был Билл.

— Билл МакГлори. — Сказал я строго, — ты пьян!

— Иначе это было бы странно! — издал он веселый возглас. — Стив, ты старый морской конь, это была великая ночь для нас!

— Где Туз и остальные? — задал я вопрос.

— Я их отпустил через полчаса после твоего ухода, — сказал он. — Устал я там сидеть и ничего не делать.

— Ладно, Билл, слушай, — сказал я, — где та…

— Стой! Стой! Стой! — крикнул он, сгибаясь и шлепая себя по ляжкам. — Дай-ка я тебе что-то скажу! Стив, ты умрешь от смеха! Знаешь старого Тунг Чина, который держит магазин в порту, и не закрывается всю ночь? Так вот, я зашел туда наполнить фляжку, и он присмотрелся к китайским письменам на бумажке, которой я затыкал её. Он весь взволновался и что ты думаешь? Он дал мне за неё десять баксов!

— Десять баксов! — взвыл я. — Ты продал этот листок Тунг Чину?

— За десять больших круглых долларов! — гикнул он. — Ой, конечно я это обмыл! Можешь представить себе дурака, который платит за что-то такое хорошие деньги? Как думаешь, зачем ему этот никчемный кусок бумаги? Ой, как подумаю какие сумасшедшие все эти китайцы…

И он по сей день удивляется, почему я с размаху съездил ему жестче, чем кирпичная пагода.