Тени безумия

Глава 7

Выйдя из «Крокодила», я уселся в машину и принялся думать, что делать дальше.

Интересное, получается, кино. Мертвый коп – а Поллак мне не сказал ни слова, хотя про «пару случаев» и обмолвился. Заурядный случай – а к Микки наведался сам Хиссус, мать его, Ксаа… Нет, наркота здесь точно не при чем. Слишком это мелко для такой шишки из Безопасности. Хотя… Такой вариант совсем исключать нельзя. Если здесь новый «Голубой лед», тогда во вмешательстве господина заместителя начальника отдела нет ничего странного. Вот только по описанию Сиварры, Грокк совсем не был похож на того, кто станет упарываться наркотой после смены. Хотя проверить все же стоит.

Я посмотрел на лист бумаги, исчерканный неровным почерком Микки. В «Призрачное наслаждение» сейчас ехать бессмысленно, заведение откроется только вечером. Туристическая часть Бронкса, где торговал артефактами гном, слишком далеко, если я хочу сегодня успеть сделать еще что-нибудь, лучше оставить визит туда напоследок… В общем, все говорит о том, что стоит съездить к Грокку на работу, и пообщаться с его начальством и коллегами. Это тоже не очень близко, но, тем не менее, туда добраться проще. Значит, поедем искать эти самые «Склады Брукха».

Сказано – сделано. Я завел двигатель, выехал с парковки, и, влившись в жидкий поток транспорта, направился в промзону, в которой и работал Грокк.

***

Ехать пришлось достаточно долго, а потом я еще и заблудился. По переулкам складской зоны, где совсем не было указателей, я петлял больше часа, и три раза умудрился уткнуться в тупик, в котором даже развернуться нельзя, пришлось выезжать задним ходом. В общем, к тому моменту, когда я нашел нужное место, настроение мое было порядком испорчено.

«Склады Брукха» располагались в самом сердце промзоны и представляли собой длинное, серое здание, высотой с двухэтажный дом, стоящее на немаленькой территории, зажатой между другими складами. Если судить по внешнему виду, этот самый Брукх, которому принадлежал склад, переживал не лучшие времена. Обшарпанный бетонный забор, давно не крашеные ворота со следами ржавчины – зато тройной ряд колючей проволоки. Припарковавшись, я выбрался из машины, и направился к воротам.

Не успел я занести руку, чтобы постучать, как в калитке с лязгом открылось смотровое окошко, из которого на меня уставилась орочья морда.

– Добрый день, – как можно вежливее поздоровался я. – Я ищу «Склады Брукха». Насколько понимаю, это здесь. Правильно?

– Что надо? – пробурчал орк.

– Я хотел бы поговорить с кем-то, кто знает Грокка – он работал здесь охранником.

– Не знаю никакого Грокка, – последовал ответ. – Закрыто, склад не работает. Вали отсюда.

– Эй, чего так грубо? – возмутился я. – Я же просто пообщаться! Может, есть кто-то, кто с ним знаком?

– Никого нет. Склад не работает. Вали отсюда, – окошко закрылось, а я остался стоять перед воротами, удивленный и раздосадованный. Какого дьявола?

Я понимаю, что Высшие не любят людей. Понимаю, что орки – в принципе не образец благодушия и гостеприимства. Но, черт побери, он даже не поинтересовался, кто я такой!

Я достал бумажник, раскрыл его так, чтобы было видно значок частного детектива, и несколько раз ударил по воротам ногой.

–Ты с первого раза не понимаешь?

На этот раз орк открыл калитку в воротах и показался целиком.

– Друг, это не займет много времени. Мне нужна всего пара минут. Я же не просто так…

Орк посмотрел на значок, которым я размахивал у него перед мордой, быстрым движением ухватил меня за ремень и воротник куртки, а через секунду я ощутил всю прелесть свободного полета, завершившегося в пыли посреди дороги.

– Вали отсюда, шпик. Здесь никто не будет с тобой разговаривать, – прогудел орк. – Не заставляй меня вырывать тебе ноги.

Это было неприятно. Внутри все клокотало от ярости и унижения, а первым порывом было выхватить револьвер и наделать в серокожем новых, не предусмотренных природой, дырок. К счастью, я сумел взять себя в руки и понять, что, если так пойдет дальше, стрельба по служащим «Складов Брукха» войдет у меня в привычку, а это не лучший вариант развития событий. Сжав зубы, я встал, отряхнулся, сунул бумажник в карман, и, злобно зыркнув на орка, прыгнул за руль. С пробуксовкой сорвавшись с места, я обдал охранника облаком пыли, и погнал машину по улице.

Заехав за поворот, я сбросил скорость и постарался успокоиться. За время работы детективом меня много раз выставляли за двери, спускали с лестниц, банально били морду… Это, конечно, неприятно, но не смертельно, и с каждым разом воспринимается все отстраненнее. Тот Ланс, каким я был всего месяц назад, вероятнее всего, и особого внимания не обратил бы на эту досадную выходку невежливого орка. Ланс нынешний терпеть этого не хотел. Кроме того, то, что склад внезапно «закрылся», было, как минимум, подозрительно. Да и само поведение орка… Допустим, гоблинское дело и правда закрыто, такое вполне может быть, но ведь этот гребаный охранник был мало того, что коллегой Грокка, он был еще и его соплеменником… Может, конечно, он так выражает свою скорбь в связи с утратой сменщика, но почему-то мне в это не верилось. В общем, отъехав на значительное расстояние, я нашел, где поставить машину, так, чтобы она не бросалась в глаза и не вызывала жгучего желания попытаться угнать ее, выбрался на улицу и пошел назад.

Добравшись до нужного переулка, я не стал сворачивать к воротам, а двинулся вдоль забора. Конечно, то, что я задумал, лучше бы провернуть ночью, но что-то внутри меня изо всех сил протестовало против этого. Интуиция, чтоб ее. Подводила она меня редко, а, следовательно, забить на нее будет неправильно. Что-то тут есть, и, кто знает, будет ли еще здесь это «что-то», если я вернусь, когда стемнеет.

Добравшись почти до конца забора, я приметил место, где один из рядов колючей проволоки сверху забора заметно провис, и огляделся по сторонам. Вроде бы никого. Стянув куртку, я подпрыгнул, набросил ее на нижний ряд проволоки, подтянулся, ухватившись за штырь, к которому крепилась проволока, и заглянул во двор. Убедившись, что за забором никого нет, а от будки охранника меня не видно, я быстро забрался наверх, протиснулся между рядами проволоки, и спрыгнул на землю.

Натянув куртку, я сделал несколько шагов, и присел за развозным фургоном, стоящим на кирпичах.

Склад занимал большую территорию, эта ее часть, насколько я понимал, отводилась под ремонтную зону: вокруг стояло несколько фургонов, разобранных в разной степени. Что интересно – ни на одном из них не было логотипа с названием компании. Хм. Винный склад, говорите? Есть ощущение, что гоблины гонят здесь отменный шмурдяк, который, под видом приличного алкоголя, поставляют в бары и магазинчики Дна. Абсолютно ничего удивительного, знатными виноделами мелкие ушастые ублюдки не числились никогда, доками были, разве что по части «радующего сердце» эля, который варили исключительно для себя, а вот мошенники и аферюги они те еще… Тогда ничего удивительного, что здесь и народа не видно, и вывески на воротах нет. Да и товар, вероятнее всего, по ночам развозится, чтоб внимания не привлекать, на таких вот фургончиках без опознавательных знаков. Ладно, надо как-то заглянуть внутрь склада. Может, там что-нибудь найду?

А может, и не найду. Может, у меня паранойя, и склад действительно не работает, а Грокк с напарниками здесь сидели, просто, чтоб последнее не растащили. У нас народ такой, без присмотра лучше ничего не оставлять. Из этих фургонов на месте один целый соберут, и, загрузив в него все, что не прихвачено сваркой, через главные ворота выедут, еще и их с собой прихватив. Вот только что-то мне подсказывало, что это не так. Ладно. Нужно теперь придумать, как попасть внутрь.

Здание склада представляло собой монолитную коробку, окна виднелись лишь в крыше, лезть на которую было бы глупо. Во-первых, по металлочерепице бесшумно не прокрадешься, а во-вторых – стоит помнить, что здесь не все склады заброшены. Забравшись на крышу, я выставлю себя на обозрение всей округе, и, кто знает, какая у местной охраны солидарность? Возьмут и стуканут орку, что у него на территории подозрительное тело наблюдается. Оно мне надо, от этого болвана невоспитанного бегать? Нет, совсем не надо. Значит, нужно искать другой путь.

Этот другой путь отсюда тоже просматривался, но казался мне чересчур подозрительным, потому что выглядел он точь-в-точь, как пост второго охранника. Не мог же невоспитанный болван быть единственным на всю территорию? Так много не насторожишь.

С ближней ко мне стороны здания, ярдах в семи от земли, к стене прилепился металлический помост, огражденный перилами, на этот помост вела металлическая же лестница. А в конце помоста виднелась остекленная дверь из металлопластика. И, если б я был начальником здешней охраны, то второго охранника я бы разместил именно там. Хороший обзор на всю часть двора, закрытую от взгляда невоспитанного болвана в сторожке у ворот, да и сам склад под присмотром.

Кажется, так и было. Дверь открылась, и на помост, грохоча железом, выбрел еще один орк. Сыто рыгнул, со смаком обглодал куриную ножку, и, размахнувшись, запустил кость в мою сторону. Та ударилась о фургон и отлетела в кусты, а орк вытер жирную руку о штанину, высморкался с помоста, и снова скрылся за дверью. М-да. Охраннички…

План сложился в голове сам собой. Рискованный и идиотский, но не назад же лезть? Я выждал еще несколько минут, и, убедившись, что второму орку не придет в голову направиться на обход вверенной территории, пригибаясь, побежал к помосту.

***

Подняться по лестнице и пробраться по помосту к двери так, чтобы не переполошить грохотом всю округу, было непросто, тем не менее, у меня получилось. Теперь – самое опасное. Я выдохнул, и, протянув руку, постучал в дверь, сжавшись на корточках сбоку от нее.

Тяжелые шаги послышались практически сразу же – видимо, я оказался прав, и орк сидел совсем рядом с дверью. Посмотрев сквозь стекло и никого не увидев с другой стороны, охранник скривил рожу, и взялся за дверную ручку. Так, сейчас, сейчас, осторожно…

Дверь грохнула о перила, и орк сделал шаг на помост, вертя башкой, в попытках понять, кто помешал его служебному нихренанеделанью, но, хвала богам, даже не подумал опустить свою тупую морду. Все, ждать больше нельзя!

Я резко выпрямился и ткнул орка подмышку. Затрещал разрядник магического шокера, и охранник, успев лишь скорчить удивленную гримасу, начал заваливаться вперед.

Если эта туша грохнется на помост – на шум сбежится весь город. Я метнулся вперед, и подхватил оседающее тело орка, сам едва не потеряв равновесие. Ох и тяжелый, собака! С трудом удержав тушу охранника от падения, я заглянул в дверь, и, убедившись, что за дверью не замер ошарашенный напарник орка, потащил его внутрь.

Орк и в нормальном состоянии весил, как два с половиной ван дер Тоота, а сейчас, когда его туша обмякла, и вовсе казался неподъемным. Шипя сквозь зубы, я кое-как затащил его в сторожку, бросил тело на полу, и закрыл за собой дверь. Переведя дух, я огляделся.

В комнатушке – ничего лишнего. Длинное окно, которое мне с позиции у разобранных фургонов видно не было, у окна стоит стол, на столе лежит амулет связи. Пара грязных тарелок, большая кружка, такая же, как у меня, телескопическая дубинка… Типичное обиталище охранника. Так, а вон дверь в стене, это интереснее.

Я закрыл дверь на замок, чтобы невоспитанный болван с поста у ворот не заявился в самый неподходящий момент, вытащил из внутреннего кармана куртки несколько пластиковых стяжек, и как следует спутал орку руки и ноги, для чего пришлось соединить вместе несколько полосок пластика – здоровый, гад! Закончив, я выпрямился, размял затекшую поясницу, и направился к двери, ведущей в склад.

Из-за двери слышалась приглушенная музыка – я оказался прав, склад был не совсем пуст. Ну, или совсем не пуст. Упругие басы пробивались даже сквозь толстые стены, а когда я открыл дверь, сжимая в кармане шокер, даже по ушам ударило. Хм. Что тут еще за дискотека?

За дверью оказался выход на галерею, идущую по периметру всего склада. Тот же металлический настил, те же металлические перила, что и на улице, только сделано более добротно: под ногами железо не гремело. Ну, или я просто не слышал этого звука, потому что все заглушала музыка. Присев, я сделал несколько шагов, глянул вниз, и замер, пораженный открывшейся картиной.

Все пространство склада занимали сколоченные из деревянных поддонов столы, протянувшиеся длинными рядами. У столов суетились гоблины, много, очень много гоблинов. Такого количества ушастых ублюдков в одном месте до этого я не видел никогда. Гоблины были заняты работой.

Присмотревшись, я увидел, что столы поделены на секции. За каждой секцией, приплясывая в такт музыке, работали по четыре гоблина, одетых лишь в набедренные повязки. И работа эта, особенно отсюда, сверху, походила на работу отлично отлаженного механизма, готового дать фору любому конвейеру. Взобравшийся на табуретку, первый гоблин доставал из большого мешка целые охапки листьев какого-то мутно-коричневого цвета. Листья эти он бросал в таз, стоящий рядом, из которого их забирал второй, и, поплевав на ладони, быстро перетирал листву над большим ситом, превращая ее в порошок, который из-под сита выгребал третий. Этот третий делил порошок на равные кучки, добавлял в них что-то, и передавал получившиеся порции на стальном листе четвертому, который ссыпал получившуюся смесь в бутылки с высоким горлышком, и составлял их в ящики. Между секциями мотались другие гоблины, с грузовыми тележками, собирая заполненные ящики и увозя их в другое помещение. И все это – под бодрый бит, сдобренный хорошо узнаваемым речитативом парней с Кипарисового холма, доносящийся из огромной стереосистемы, стоящей посреди склада на помосте из все тех же поддонов.

Я даже головой помотал из стороны в сторону. Какой-то, мать его, сюрреализм. Но, по крайней мере, начинает подтверждаться версия с новым наркотиком. Как бы заполучить образцы этих листьев?

Кажется, отлаженные действия гоблинов, вкупе с ритмичной музыкой, ввергли меня в некий транс и заставили потерять бдительность. Обернуться, почувствовав чужое присутствие, я успел в последний момент. Времени хватило только на то, чтоб отшатнуться в сторону, и не дать телескопической дубинке, зажатой в лапе очень злого орка, раскроить мне черепушку. Дубина ударила о перила, заставив их жалобно застонать, а само оружие – согнуться. Меня передернуло, когда я невольно представил, что было бы, если бы удар такой силы попал в цель.

Злобно оскалившийся орк показал клыки и отбросил испорченную дубинку в сторону. Кажется, он даже обрадовался: убить меня одним ударом явно казалось ублюдку слишком простым исходом. Теперь же у него появился железобетонный повод предварительно сделать из меня котлету своими огромными лапищами. Вот дерьмо… Как же я мог так расслабиться? И как эта сволочь освободилась?

Я вскочил на ноги и отступил в сторону, доставая из кармана шокер, в котором еще оставалось три заряда. Стрелять в охрану в процессе незаконного нарушения границ частной собственности, пусть и весьма сомнительного назначения, было плохой идеей, и я все еще надеялся отделаться малой кровью. Внизу происходящего на галерее еще не заметили, так что, если я быстро вырублю серокожего имбецила, вполне еще можно тихо свалить. Вот только сам я в такой исход не очень верил.

Орк шагнул вперед, и провел вполне профессиональный хук правой. Я качнулся в сторону, уходя от удара, и даже не успел назвать себя болваном, повевшимся на ложный выпад: левая орочья лапа, с энергией и силой хорошей кувалды, врезалась в скулу, придав моей тушке приличное горизонтальное ускорение. Проще говоря – меня сбило с ног и швырнуло назад. Шокер, при этом, я выпустил, и, описав красивую дугу, он улетел через перила. Дерьмо!

Приземление вышло жестким, и следующие пару секунд я пытался сделать две вещи: понять, есть ли у меня еще нижняя челюсть, и унять звон в ушах. Челюсть, вроде как, пока была на месте, но, что-то мне подсказывало, что это ненадолго. Орк, явно воодушевленный первым успехом, довольно щерился, ожидая, пока я снова поднимусь на ноги. Искушение так и остаться лежать на металлическом помосте, внезапно оказавшимся таким удобным, я задавил в зародыше, едва глянув на подкованные орочьи ботинки тринадцатого размера. Думаю, если я так и продолжу валяться, он пустит их в ход, особенно не раздумывая.

Подавив приступ неуместного сейчас головокружения, я встал на ноги, и, вытряхнув из рукава собственную дубинку, разложил ее одним движением. Ну что, боксер доморощенный? Промеж ушей не хочешь?

Промеж ушей орк не хотел, скорее, наоборот: судя по всему, он очень хотел надавать промеж ушей мне. И допускать этого ни в коем случае не следовало: раз познакомившись с его левой, проверять на себе, насколько лучше или хуже он действует правой, решительно не хотелось. Я отступил еще на шаг, и занял оборонительную позицию, из которой было одинаково удобно и в сторону отпрыгнуть, и огреть орка дубинкой. Вот только серокожая громадина мои ухищрения проигнорировала: взревев, как пароход, орк рванул вперед, не обращая внимания на появившееся у меня оружие.

Видит бог, я пытался отпрыгнуть, но сделать это, когда на тебя несется громадная туша, заполнившая собой весь проход, весьма затруднительно. На этот раз орк решил не спарринговать, а просто врезался в меня всей своей массой. Наверное, такие же ощущения испытывает человек, в которого на полном ходу врезается метропоезд. Я ожидал нового полета в неизвестность, но упасть орк мне не дал. Ухватив меня за шиворот, он, для начала, заехал мне все той же левой по многострадальной скуле, а потом прижал к перилам, да так, что аж позвоночник затрещал. Мерзкая, перекошенная рожа маячила в считанных дюймах, обдавая зловонным дыханием, пожелтевшие клыки с такого расстояния смотрелись по-настоящему отвратительно, а тем, что должно было обозначать улыбку, можно было пугать детишек перед сном. Орк сдавил мне горло, и перегибал назад, с такой силой, что я понял: еще несколько секунд, и он попросту сломает мне спину. И, кажется, именно этого он и добивался.

– У… тебя… изо рта… воняет… – прохрипел я, и наугад наподдал ему коленом.

Анатомия у Высших схожа с человеческой, и, когда зрачки серокожего расширились от внезапной боли, я мысленно возликовал, пытаясь рассчитать свои дальнейшие действия. Вывернуться из ослабившегося захвата, с разворота заехать дубинкой по затылку, и, при необходимости, добавить, доводя тварь, что называется, до кондиции… Вот только болевой порог у орка оказался значительно выше, чем у среднестатистического человека. Взревев, он подался назад, и с размаху приложил меня об ограждение. Сила удара была такова, что раздавшийся треск я счел последним «прости» своего позвоночника. К счастью, это оказалось не так. Трещала не моя спина. Трещали перила.

Хлипкое ограждение не вынесло издевательств, на которые не было рассчитано, и прогнулось назад. Действуя на чистой интуиции, непонятно на что рассчитывая, я качнулся вперед, выпустил дубинку, схватил орка обеими руками за рубаху, и резко откинулся назад.

К тому, что было дальше, орк, к счастью, оказался не готов. Секция перил рухнула вниз, охранник потерял равновесие и завалился следом. Я же из последних сил крутанулся всем телом, проворачивая вместе с собой и орочью тушу, и, когда мы полетели вниз, серокожий оказался снизу.

Полет продлился не больше пары секунд, а наше приземление ознаменовалось треском и грохотом, слышным на весь склад. Музыка смолкла, и в тишине хрипение орка показалось особенно громким. Я взглянул на своего спарринг-партнера, и едва удержался от радостного восклицания. При приземлении орку не повезло: рухнув на помост, он попал шеей на самый край одного из поддонов, и теперь его голова была неестественно вывернута, а зрачки быстро затягивало смертной поволокой.

Отпустив рубаху орка, которую до сих пор сжимал мертвой хваткой, я огляделся, сползая с туши. Десятки взглядов остановивших работу гоблинов скрестились на мне, и я так и не мог понять, с чем больше связано бешенство, плескавшееся в их маленьких глазках: со смертью охранника, или с разбитой вдрызг стереосистемой, обломки которой так больно впивались мне в ногу.

М-да… Кажется, тихо свалить не получилось.

– Привет, – дрожащим голосом пробормотал я, поднимаясь, и пытаясь слезть с груды досок, в которую превратился помост. – Как дела? Не подскажете, где здесь выход?

Гоблины стояли молча и недвижимо, сверля меня взглядами. Один из них, будто выйдя из оцепенения, опустил руку куда-то под стол, а когда снова поднял ее, моему взору предстал внушительных размеров свинокол, и держал его гоблин весьма недвусмысленно.

– Угу, – кивнул я. – Стало быть, не подскажете.

Движение гоблина повторили остальные, и через секунду в свете ламп дневного света, чье жужжание сейчас слышалось особенно отчетливо, блеснуло пять десятков ножей.

– Мать твою… – пробурчал я, делая шаг назад. – И мне ведь за это даже не заплатили…