Тени недоверия

26 глава

Влад

— Друг, хреновы дела. Бери свою девчонку и валите из страны.

— Это ещё почему? — я удивляюсь такому совету.

— Да потому что роют под тебя конкретно. Мне шепнули, что собирают все возможные улики. Алиби даже проверять не будут. Вроде как кто-то узнал тебя.

— Бегать я не собираюсь. То, что я этих девушек трахал, не значит, что я их убивал. Если сбегу, точно повесят всех собак на меня.

— Тоже верно. Но я не знаю, как тебе помочь. Убийства прекратились, как только ты остепенился в своём блядстве. Сечешь?

— Секу, блять. Но что прикажешь делать? Я за Еву боюсь пиздец! И похрен мне, что на меня кто-то думает, лишь бы её не тронули. Обещай, если меня повяжут, ты защитишь её.

— Влад…

— Обещай, Серый. Я, хер знает, что происходит, но малышка моя должна быть в безопасности. За бизнесом тоже присмотришь. Но Ева — самое главное.

— Ты влюбился, — заключает друг.

— Давно уже. И бегать от себя не собираюсь. Этап непринятия я прошел и понял, что мне нравится быть с ней. Не хочу стать ебанутым, как папаша.

— Рад слышать. А, вспомни, как ты ещё совсем недавно пел? Только секс, я не создан для отношений и всё такое.

Смеюсь.

— Было, признаю. Но, как ты и говорил, найдётся та, кто поставит на колени. Вот и я готов ей пятки целовать.

— Да… И надо же, чтобы именно тогда, когда у тебя всё наладилось, вылезла вот эта вся шляпа… Может, не случайно?

— Да я уже понял, что не случайно. Только кто решил со мной разобраться таким образом?

— Я буду следить за ситуацией. Всё, что расскажут мне, я доложу тебе. Если это твой старик, то я его грохну.

— Я сам его убью, если это он. Но что-то подсказывает, что он до такого не опустился бы, ведь сам хотел, чтобы я бизнес его возглавил. Ладно, мне пора, друг. Ева, что-то, приболела.

— Может, того…? Резина детям не преграда.

— Нет. Мы только в безопасные дни шалим.

— Я хуею, Влад! Тебя попаяло на ней так, что ты о резине забыл? Женись! Судьба уже всё решила! — он откровенно удивлён.

— Я люблю её, но дети — это другое.

Звонок телефона отвлекает внимание от дороги. Смотрю на монитор. Отец. Какого хрена ему нужно?

— Слышал, у тебя проблемы, сынок, — противный хриплый голос ранит мой слух, вызывая скрежет в зубах.

— Раз ты так осведомлён, может, знаешь чьих рук дело?

— Не знаю. Но знаю, что могу помочь.

— Твои извращённые методы меня не интересуют, это сразу говорю.

— Вернись в семью и я всё решу. Девку твою тоже приму, так и быть. Для такого, как ты, вы приличный срок вместе.

— Ты девку мою не трогай, — как можно спокойнее отвечаю. А у самого сердце грохочет при упоминании о ней.

— Ладно, как хочешь. Но я могу тебя защитить. Подумай.

— Не хочу с тобой ничего общего иметь. Нормальный отец защищал бы без каких-либо условий, но ты ведь не такой.

Бросаю трубку и сам на себя злюсь. Впервые в жизни я не знаю, в какую сторону двигаться. Таких «подвигов» мне ещё не приписывали.

С одной стороны понимаю, что доказательств у них нет, ведь я не виновен. С другой же, чуйка подсказывает, что их легко сфабриковать. Но почему именно я?

Спустя некоторое время мысли снова переключаются на Еву. Она странная в последние дни. Порой кажется, что она меня боится. Шарахается от меня, часто плачет, ещё и здоровье её меня весьма печалит. Несколько дней с температурой без видимой на то причины. Говорит, от стресса. От какого стресса, если у нас всё хорошо?

Останавливаюсь у торгового центра. Покупаю любимый шоколад моей девочки. Звоню её подруге, спросить, какие цветы любит Ева. Да, дошло, что женщины любят цветы, а я ни разу не подарил их своей. Ира отвечает, что подруга к цветам не привередлива и любит все. Так что прошу флориста собрать нежный букет на свой вкус.

Увлекаюсь не на шутку и оказываюсь возле ювелирного магазина. Ира намекнула, что Ева носит серебро, потому что золотой цвет не нравится. Но такую дешмань дарить любимой — стыд, поэтому выбираю браслет и цепочку с кулоном из белого золота.

Результатом остаюсь доволен.

— Привет, детка, — протягиваю цветы и упаковку шоколада. Ева стоит в дверях. Такая домашняя и милая в шелковой пижаме и мокрыми волосами. Видя цветы и сладкое начинает улыбаться.

Затем я замечаю то, что меньше всего хотел увидеть. Слёзы скапливаются в её глазах цвета неба, грозясь устроить водопад.

— Ева… — я вообще не понимаю, что происходит. Что снова не так?

— Это… — она касается рукой своих слёз, затем смотрит на мокрые подушечки пальцев, — я таю, что ли?

— Женщина, ты меня с ума сведёшь! — смеёмся оба. Я рад, что она начинает шутить.

— Я просто расчувствовалась. Так приятно! Спасибо, — тянется к моим губам, — я люблю тебя.

Прикрываю глаза и, кажется, волосы начинают шевелиться от непривычных вибрирующих чувств. Мне никто, кроме бабушки и деда не говорил таких слов. Да и во взрослом возрасте их слышать непривычно и казалось признаком слабости. Я всегда отмахивался. Ева изменила меня за такой короткий срок.

— И я люблю тебя, детка, — углубляю поцелуй и слышу довольный стон.

— У меня для тебя ещё есть подарок, — не без труда отрываюсь от сладких губ.

— Ещё? — глаза блестят и я хочу ударить себя по голове за то, что не принял во внимание, что женщину можно сделать счастливой таким образом, проявив к ней подобную заботу.

— Конечно. Хотел сделать тебе приятно.

Она ставит цветы в большую вазу, которая, к счастью, каким-то образом в этом доме появилась, и выжидающе смотрит.

Протягиваю две бархатных коробки, одновременно открывая их.

— Влад… какие красивые! — она рассматривает браслет в виде жгута с несколькими камнями и такого же типа цепочку.

— Давай наденем.

Она протягивает руку и я справляюсь с застёжкой. Затем проделываю то же с цепочкой. Ей действительно идёт именно серебристый цвет.

— Я посмотрю в зеркало? — киваю.

Мы проходим в ванную и я не могу насмотреться, какая она красивая и как радуется такой мелочи. Знал бы — каждый день дарил.

— Ты очень красивая. Тебе удобно?

— Очень. Не хочу снимать. Спасибо, Влад, я в восторге.

Обнимаю за тонкую талию и смотрю в зеркало на совершенство, которое мне досталось.

— И не надо снимать. Если нравится, мне будет приятно видеть украшения на тебе. — Вот я дурак… смотрю на ушки. Серьги нужно было.

Она смотрит на меня через зеркало, нервно закусывает губу. Я вижу, что её что-то тревожит.

— Влад… нам нужно поговорить.